ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Шалагин Валерий
94-й отдельный вертолетный полк

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.08*34  Ваша оценка:

Моей жене Нелечке , сыну Александру, доченьке Татьяне, а также боевым друзьям посвящается

  
  
  
  
  
  
  

Р А С С К А З П Е Р В Ы Й .О первом полете в АФГАН.

  
  
   Каждому человеку свойственно состояние, когда приходится - вспоминать и заново переживать прожитые мгновения и моменты своей жизни.
   Одним из наиболее интересных моментов моей жизни был первый вылет за "речку" - так в то время называли "дружественный" нам Афганистан.
   Это произошло в течение всего дня - 15 июня 1987 года, в древнем узбекском городе Чирчик, сюда мы в составе эскадрильи прилетели с Дальнего Востока, и здесь дорабатывали, вернее летали горную подготовку на вертолетах Ми -24 по плану " Эстафеты " - так назывались мероприятия по подготовке летных экипажей для работы в Афганистане, месяц жара, ранние подъемы ,полеты днем и ночью, в общем работа на износ, в итоге - ни денег, ни здоровья.
   В то утро, всю эскадрилью подняли очень-очень рано, потом долго и скрытно на крытых машинах везли до аэродрома Тузель , который расположен в хлебном городе Ташкенте.
   Вначале народ был крайне недоволен тем ,что интернациональный долг приходиться начинать выполнять в такую рань , но когда поднялось теплое узбекское солнышко и показались хвосты самолетов, все заметно приободрились, кто-то из ребят включил радиоприемник , пел Михаил Муромов и песня называлась " Для вас ребята из Афгана ", песня была просто замечательная и звучала она, что называется в тему.
   Вскоре появился экипаж первого самолета - Антона -26-го, который должен был перебросить наши первые два звена на аэродром Кундуз, весь состав экипажа помню уже плохо, но было в нем две колоритные фигуры - командир и правый летчик, похожие друг на друга, как из мультфильма, двое из ларца- одинаковых с лица. Два красивых русоволосых молодца , причем без головных уборов , что в то время было непозволительно , в голубых комбинезонах, с автоматами наперевес , с улыбкой на лице и веяло от них чем - то бывалым и надежным.
   Глянув на них все успокоились окончательно и наш замкомэска Юра Угнивой быстро скомандовал: " Первое и второе звено, через таможню на погрузку в Ан- 26, вперед! " . Прохождение таможни во все времена наверное неприятное событие, даже для самого законопослушного человека.
   Тут тебя будто рентгеном просвечивают взгляды сотрудников таможни, не везет ли этот офицер в маленьком чемодане редкоземельный металл или пару литров водки, в тот период уже вовсю действовал " сухой закон " придуманный нашим отмеченным генсеком.
   Как всегда дерьмо всплывает первым, и у одного из молодых летчиков - операторов, в утюге , таможня нашла и конфисковала на наших глазах около тысячи рублей- целый пресс сотенных, на что командир звена Костя Шевченко с иронией заметил :- " Вот гад! Зажал столько денег! Как бы погуляли напоследок!". Молодого летчика тут же отправили к старому месту службы, таким жлобам в Афгане делать нечего ! А мы, подхватив свои нехитрые пожитки, побрели в сторону Антона-26 который готовился к вылету на сопредельную территорию.
   Оба летчика уже ходили осматривая самолет и с издевкой смотрели как идет погрузка, и как трясутся колени у " немолодого" пополнения, хотя наша эскадрилья на восемьдесят процентов была боевой и обстрелянной в период первого замеса в ДРА в период 1983-1984 годов. Все ребята были орденоносцы , и особо - храбро себя показали в ходе операций в Пандшерском ущелье, а в далеком и теплом Кундузе нас ждали, остатки нашей же эскадрильи, перемешанные с забайкальскими братьями - казаками из солнечной Могочи.
   Встреча заменщиков в Афгане - это особый ритуал, придуманный в ходе войны - втихую от начальства варится самогон, закупается водка и закуска ,откладывается тушенка и консервы, все для дорогих гостей из Союза , также для встречи готовиться баня, готовиться форма и подарки , а самое главное - до синевы достается авиадиспетчер, когда же взлетает долгожданный борт, чтобы провести торжественное построение на перроне по поводу прибытия славного Спасского казачества!
   Гости также готовились к братской встрече и везли с собой узбекские помидоры, огурцы , фрукты и прочую вкусную снедь , плюс письма и подарки от дорогих и любимых женщин, в основном в виде знаменитого афганского наркотика - украинского сала !!!.
   Чистокровный ариец с голубыми , детскими глазами " Рэмбо " наконец занял место за штурвалом , и мы взмыли в небо, набрали высоту и пошли на эшелоне, дверь в кабину экипажа была открыта , и все с удовольствием отмечали слаженную работу летчиков . Погода стояла изумительная - голубое небо и яркое солнце просто требовали жить , жить , и жить ! Внизу оставались долины неописуемой красоты , горные речки , огромные горные перевалы засыпанные таким слоем снега , что даже не верилось ведь на дворе стояло 15 июня , ребята прилипли к иллюминаторам и не отрывались от этой ослепительной красоты , хотя каждый из нас уже довольно много времени провел в воздухе в различных частях света ,но здесь не хватит ни слов, ни нот, чтобы рассказать о всей красоте полетов над горами, лучше гор могут быть только горы, именно об этом в доходчивой форме поведал миру Владимир Высоцкий
   Вскоре в грузовой кабине загорелось красное сигнальное табло - лампа , очевидно так шутили летчики пересекая госграницу, для десантников это означало " приготовиться к покиданию самолета" ,а из пилотской кабины вышел еще один " пайлот" , вид его поразил сидящих в грузовой кабине ребят. Бортмеханик самолета был упакован полностью и готов к немедленному выходу из аппарата - на нем был одет парашют , застегнутый на все замки , шлемофон , в руках автомат с присоединенными ,спаренными магазинами ,ну а мы все естественно были без парашютов , тут он пробрался в дальний левый угол грузовой кабины и дико озираясь занял "круговую оборону ", причем ствол АКСУ - был почему - то направлен в нашу сторону , нам стало понятно - командир очевидно отдал приказ , в случае поражения самолета ракетой , применить оружие по пассажирам ,если они попытаются разделить пять парашютов экипажа, на двадцать пять пассажиров - это сильно удивило нас , ни до этого полета , ни после , я никогда не видел, чтобы летчики перевозящие людей были в парашютах , куда прыгать если полный салон людей !
   Тем не менее наш полет продолжался и после прохождения границы погода на нашем эшелоне, слегка испортилась и мы вошли в облака , все выдохнули , значит к Кундузу подойдем с " прикрытием " - в тот период наша авиация уже несла потери , потому что наши союзники по Антанте - американцы, в довольно большом количестве перебросили духам ПЗРК " Стингер ", который был довольно эффективен и не всегда позволял нашей авиации безнаказанно выполнять полеты , основной радостью, для духов, было незаметно подкрасться к аэродрому , выждать садящийся или взлетающий борт, произвести пуск и тихо - тихо уйти в "зеленку".
   Позже от знакомых разведчиков мы узнали ,что в районе "нашего" аэродрома Кундуз работал крупный специалист по пускам ПЗРК " Стингер", Саид - по кличке или по первой профессии - " инженер " , уже при нас он завалил наш вертолет Ми -6 и афганский Ан- 26 , народу погибло прилично. Нам повезло в тот день , " инженер " видимо с похмелья или из-за какого-то праздника на работу не вышел, а может не рискнул , вот по какой причине.
   Над Кундузом был разрыв облачности и летчик , увидев аэродром внизу, завалив крен более семидесяти градусов, как на истребителе пошел на снижение , как стонет самолет я слышал это первый и наверное крайний раз в жизни , уши моментально заложило , перегрузка прижала тела к сиденьям ,через мгновение, с высоты семь тысяч метров наш самолет оказался на двух , через иллюминаторы мы увидели аэродром, диспетчерский пункт и вертолеты прикрытия.
   В то время было неписанное правило , при перевозке людей, самолеты производящие взлет и посадку, всегда прикрывались экипажами вертолетов огневой поддержки Ми - 24 , которые закрывали буквально своими телами братьев - транспортников , перекрывая сектора обстрела и отстреливая ловушки - ракет, системой АСО - патроны с высокой температурой горения для увода ракет от самолетов.
   Вертолеты Ми - 24 носились над Кундузом и под нами ,как рой встревоженных шмелей , которым надо было кого- то срочно ужалить. Один из вертолетов прикрытия подошел так близко, что мы увидели знакомое лицо спасского казачка Васи Куралимова , ребята прикрывали так плотно , что я думаю , теперь становится ясно , почему " инженер " в тот день взял отгул.
   Однако наше интенсивное снижение продолжалось, аэродром Кундуз в свое время построили англичане , и представлял он собой довольно приличную горушку, у которой на высоте метров 250 - 300 срезали и выровняли вершину , слева от аэродрома внизу протекала речка Кундузка , а со всех сторон был огромный , естественный овраг , причем все подходы к аэродрому были заминированы , вначале англичанами, а потом нашей знаменитой 201 - ой дивизией , которая в то время здесь расквартировалась . Самое интересное , что карты минных полей англичане нам , а мы духам не передавали.
   Полоса была очень коротенькая, в районе двух тысяч метров и с южной стороны она имела еще какое - то продолжение , а с северной стороны сразу же за рулежной дорожкой был отвесный склон с оврагом . КДП расположено строго по центру взлетки , офицеры и прапорщики встречающие борт, узнав о времени прилета долгожданного самолета уже успели слегка накатить и в предвкушении праздника ожидали его посадку .
   В это время - " Рэмбо " доложил : - " На четвертом - тысяча , прошу посадку ! " , народ на диспетчерском пункте ахнул , но разрешил, кто знает уровень подготовки командира самолета, в Афгане появилось много летчиков - самоучек , самородков , которые и по сей день бороздят просторы пятого океана , для других Афган стал последним , жизненным аэродромом, когда переоценив свои возможности и возможности машины , пилоты совершали такие глупости , списать которые можно было только на боевые потери.
   Кто летал и кто будет летать , сейчас прекрасно понимают какая посадочная глиссада была у нашего "истребителя" - Антона - 26 , на глазах у изумленной публики, борт первый раз коснулся полосы напротив КДП , подпрыгнул пару раз, задымила резина пневматиков , взвыли тормоза , а самолет на бешеной скорости несся по посадочной полосе в сторону обрыва , у встречающих промелькнула мысль : "Замены не будет ! Если пилот останется жив, откопаем из под обломков и убьем еще раз ! ", и когда уже все светлые мысли о счастливом исходе полета были исчерпаны, самолет божьей милостью вдруг остановился.
   Нужно было видеть нашего арийца - красавца после заруливания , бледный и весь мокрый он отбивался от слегка поддатых мужиков, которые насели на него:- "Мужики извините, да это мой первый самостоятельный вылет в Афган , я все понял ! ".
   Я не знаю, что понял этот летчик и как он летал дальше, пути наши с ним никогда больше не пересекались, но для меня это был очередной " звонок " оттуда , куда мы уходим насовсем рано или поздно, просто в этот раз была не судьба , как всегда говорят на Руси.
   А через час прилетел Антон - 12, который привез наших остальных ребят, и мы вместе братаясь шли в сторону нашего модульного городка , где нам предстояло прожить полтора года , но мы об этом еще не знали. Этим же вечером в бане, мы сидя за накрытым по - русски столом, поднимали тосты, за встречу, за прощание, за ордена, которые были вручены ребятам на торжественном построении, и за то ,что что-то сработало там где-то Наверху и сегодняшний вылет не стал последним для двадцати пяти парней из Спасска - Дальнего и пяти членов Тузельского экипажа самолета Ан - 26! Значит не судьба!
   А возвращаясь вечером к своему модулю, я еще раз посмотрел на постамент памятника двадцать четверки - Герою Советского Союза майору Вячеславу Гайнутдинову - в его экипаже погиб мой однокашник по Харьковскому ВВАИУ - Костя Краснухин, какой у парня был голос, как он пел свои песни! Вот с такими тяжелыми мыслями пришлось лечь спать в ту первую афганскую ночь, после такого неспокойного дня.
   Утро наступило очень быстро, южные ночи рано начинаются и рано заканчиваются , нужно было собираться на аэродром , принимать технику и работать дальше , наступал очередной день и прожить его надо было достойно!
  
   Р А СС К А З В Т ОР О Й. ПОЛЕТ на МАЗАРИ - ШАРИФ
  
   Тот день был самым обычным из тех, что не спеша идут своей чередой в длинной афганской жизни , сейчас я не помню как я прожил его, если бы не события вечера .
   После ужина, все обычно выходили из модуля в стоящую рядом курилку и начинали длинные, тягучие разговоры о том как жили и как будем жить после этой войны в Союзе.
   Неожиданно подошел инженер эскадрильи Володя Беркут :- " Валера срочно собирайся , наши сидят на вынужденной в районе Мазарей ! ". Мы определили состав группы " реанимации " вертолета и начали срочно собираться, на дворе стоял август и одев комбинезоны , взяв автоматы и пистолеты с запасными магазинами , а также немного гранат поспешили к дежурной паре вертолетов Ми- 8МТ.
   В Афгане в то время было неписанное правило, как можно скорее забрать вертолет с места вынужденной посадки , в светлое время суток . Когда наступала ночь, на работу выходили духи и все, что плохо лежало или передвигалось, подлежало их тщательному контролю и уничтожению. А сжечь вертолет и получить свой миллион - это мечта каждого воинствующего душка! Однако душары дулю вам , ребята взлетаем !
   Набираем высоту в охраняемой зоне аэродрома, и где-то на трех тысячах метров начинаем отход на Мазари , через пять минут на земле и в небе стоит такая темнота , словно мы не летим , а плывем в густом вишневом соке,и только внимательно взглянув на мерцающие приборы, понимаешь - нет летим. Через минут сорок в сплошной темени начинаем снижение, молодец штурман, точно привел на площадку. Вскоре знакомая дрожь вертолета при приземлении и вот мы на месте.
   Вертолет Ми - 24 в воздухе не зря называют " летающим танком" , за его мощное вооружение , за его броню , о его маневренности и говорить нечего, за один вылет Ми -24 легко может уничтожить 3-4 танка и роту противника! Отказавший вертолет своей беспомощностью похож на грудного ребенка, он не может ничего.
   Ладно потерпи боевой братишка, доктор уже прилетел и начинает свою работу, а значит будем жить! К тому времени, все болячки двадцатьчетверок были хорошо изучены и мы вылетая, брали с собой в основном те агрегаты, которые наиболее часто отказывают. Не ошиблись и в этот раз. Начинаем снимать отказавший агрегат - стартер двигателя , темно и неудобно, прошу борттехника, чтобы подсветил фонариком механикам , минут через пятнадцать над нами начинает свистеть свои трели - соловей, так и есть , духи где-то притаились и лупят из Бура , потому что звука выстрелов практически не слышно, а обстрел идет. "Коля давай чехол носовой "-:говорю борттехнику. Развешиваем чехол на лопасти несущего винта и продолжаем замену , теперь к тесноте и плохому освещению добавляется духота, но мы уверенно делаем свое дело, и через полтора часа , все конец , борт к взлету готов.
   Влад Сизов запускает братишку, тот работает как часы- фирмы Буре, первыми начинают взлетать вертолеты Ми-24 , а следом за ними Ми-8МТ , все взлетают в полной темноте , без всяких подсветок, даже красный подсвет кабин приглушен до минимума. Снова в набор высоты и заняв свой эшелон начинаем уходить со злополучного места, но оно очевидно не желает отпускать нас от себя, где-то сверху раздается резкий и громкий хлопок и летчики с трудом парируют ручками управления моменты возникшие в воздухе, спрашиваю у пилотов, что такое , оказывается духи решили все же с нами расправиться, но производить пуск им пришлось в сплошной темноте и скорее всего на звук вертолетов, так как видеть на этой высоте и в полной темноте, они нас просто не могли.
   Тем временем вся наша четверка не спеша подходит к аэродрому, Кундуз залит огнями посадочной полосы, и жилых строений, душа поет о том ,что дело сделано и вскоре наши вертушки бегут по земле в сторону своих стоянок. Мы благодарим экипаж "восьмерки" , на которой летали в Мазари, и не спеша идем к своему модулю, часы показывают 2 часа ночи, через два часа снова вставать и делать свою работу. Спасибо нам- Мужикам!
  
   Р А С С К А З Т Р Е Т И Й . Л А Р И С А
  
   Женщины в Афгане - это особая тема, о которой все мужчины побывавшие за " речкой " могут рассказывать часами, причем все совершенно по - разному, кто - то с любовью ,кто с юмором, кто с сарказмом и ненавистью, а самое главное , что никто не может равнодушно относиться к этой теме. У каждой женщины, девушки приехавшей в Афган был свой путь, свои планы на будущее ,мечты , свои мысли и желания.
   Каким ветром занесло эту красивую и молодую девушку в "наши" края известно только одному богу. Лариса была высокая, кареглазая, симпатичная брюнетка, которую почему - то не принял Кабул, и она оказалась у нас в Кундузе. Теперь можно только догадываться, но скорее всего она, в силу своего характера, послала какого-то пристававшего к ней начальника, так далеко, что ее отправили к нам на исправление.
   Как состоялось наше первое знакомство. Командир эскадрильи Юра Угнивой ,пришел к нам на боевое дежурство в домик, где размещались четыре экипажа вертолетов Ми - 24 , плюс технари и охрана, которые обеспечивали круглые сутки прикрытие аэродрома, взлетающих и садящихся самолетов, колонн передвигающихся в районе аэродрома, а также выполняли массу других задач.
   Командир пришел не один, с ним был какой-то начальник, видимо из батальона, и женщина...
   " Ребята ! Вот наша новая мама , она будет комендантом домика боевого дежурства. Зовут ее Лариса! " - сказал Юра. Нашей новой маме было чуть больше двадцати лет, глаза смотрели испуганно и настороженно, а вдруг съедят...
   Но коллектив у нас был, замечательный и Ларису мы приняли очень хорошо, как сестру, не прошло и двух дней, как наша Лариса рассекала по аэродрому, с заходом в 201-ую дивизию, в летном камуфлированном комбинезоне , на ее красивой головке с каштановыми волосами, была надета панама с загнутыми вверх ковбойскими полями, что было сделано руками наших крупных специалистов .
   Красота нашей Ларисы - заслуга советского интернационализма, отец у нее был грузин, а мама русская, папа ее работал крупным инженером на одном из металлургических заводов города Липецка ,и сумел воспитать в дочери очень много неплохих черт характера. Она была очень коммуникабельная, добрая, с чувством юмора и при этом в меру воспитанная и очень женственная девушка.
   Лариса, в Союзе работала в ресторане певицей, неплохо зарабатывала и возможно вскоре вытеснила бы с нашей эстрады Аллу Борисовну, но девушка, была натурой романтической, и ее тянуло попутешествовать, посмотреть мир. Но в то время, был развит в основном только военный туризм, и наш Лорик оказалась по чьей - то подсказке, на пороге военкомата. А поскольку ее папу хорошо знали в городе, бравый военком пообещал Ларисе - Венгрию, Германию и Чехословакию, нужно только оформить документы и терпеливо ждать вызова для откомандирования за бугор.
   Когда пришел вызов, и Лариса была вызвана в военкомат, бедная девушка узнала о том , что произошел сбой, в отлаженном военкоматском механизме, но если она не будет поднимать скандал и съездит в ДРА, то в следующий раз Венгрия, ей гарантирована на сто процентов. Вот так и оказалась бедная " Лиза " в наших краях.
   Лариса приходила утром в домик боевого дежурства , с неизменной улыбкой на лице, узнавала последние мужские новости , подзывала солдатика из охраны :- " Сынок , принеси пару ведер водички беременной женщине, я вам полы помою ." Ее ровесник молча хватал двадцатилитровые ведра , сделанные из банок под АМГ- 10 , приносил ей в строгой очередности по комнатам , которые она прибирала. Вспоминая сейчас , я часто думал, на кого в эти минуты была она похожа, теперь я понял, Лариса была похожа на заправского матроса - она снимала летный комбинезон и оставалась в тельняшке и шортах сделанных ребятами, шваркала два ведра воды на пол , растирала все это огромной шваброй , а пока высыхала вода, Лариса вспомнив свое артистическое прошлое, пела нам песни . Репертуар был очень разнообразный, вокал мощнейший, в те далекие года на эстраде бездарей не держали. Убрав у нас, она снова исчезала, круг ее общения с каждым днем расширялся, везде Лариса в короткое время становилась своим парнем - в магазинах, библиотеке, доме офицеров и даже в 201- легендарной дивизии , вскоре Ларису знала каждая собака!
   Вскоре о том , что в четвертой вертолетной эскадрилье вертолетов Ми-24 появилась сногсшибательная женщина, узнали наши ближайшие союзники - зеленые демократы, так в то время мы называли афганские войска. Если раньше, при взлете "демократы" - афганские летчики разогнавшись по полосе, по - самолетному, резко бросали машину на снижение в овраг и уходили с разгоном скорости над зеленкой.
   А в последнее время они эту практику прекратили и с полосы их вертолеты на малой скорости и с большими кренами проносились над нашим домиком БД и рядом стоящей баней - отдушиной всех ребят на этой войне.
   И вот однажды взлетает " душманский " Ми - 24 и едва не рубя флагшток у домика БД несется над баней, а в кабине летчика оператора я вижу две довольные ,усатые морды, уставившие свои взоры в сторону нашей бани.
   Я со смутными мыслями подхожу к бане и вижу стоящую у стены стремянку от вертолета, поднимаюсь по ней и едва не падаю с нее от неожиданной картины. На крыше раскинувшись во всю красоту своего обнаженного тела , загорает наша Лариса !
   " Лорик ! Я тебя очень прошу, найди для загара себе - другое место, иначе эти горные орлы разнесут и домик, и баню и нас вместе с тобою !" - : говорю я смущенной Ларисе. Девушка она у нас была очень понятливая, и с тех пор демонстрационные полеты афганской авиации над баней прекратились.
   " Прослужила "Лариса с нами почти полтора года и как многие девушки и женщины ограниченного контингента советских войск в Афганистане , оставила в памяти добрые и светлые воспоминания. Девчонки, спасибо Вам за все!
  
  
   Р А С С К А З Ч Е Т В Е Р Т Ы Й. Еще раз про любовь !
   Пара вертолетов Ми - 8МТ снижаясь по коробочке, заходила на посадку, на аэродром Джелалабад, и ничто не предвещало беду в этот день, как вдруг ракета попала в вертолет ведомого Сереги Сучкова - Альберта Мирина.
   Летали тогда разомкнутым " афганским " строем, услышав хлопок, ведущий увидел вместо вертолета ведомого падающие, горящие обломки вертолета и два опускающихся парашюта.
   Серега перевел свой вертолет на снижение и подсел поближе к парашютам, но летчиков в них не оказалось, ракета типа " Стингер" разнесла вертолет в клочья, и парашюты открылись взрывной волной. Экипаж Алика Мирина погиб в одно мгновенье, на глазах у всего полка.
   Правым летчиком у Алика, был Володя Польшин - тихий и спокойный, молодой парень, который пришел в нашу Спасскую эскадрилью из ГСВГ - " группы советских войск в Голубовке ", есть такое место на Дальнем Востоке в Приморском крае, там в свое время стояла отдельная эскадрилья и когда ее упраздняли , то часть летунов передали в Спасский полк.
   Так вот, вскоре Володя познакомился с Ларисой, девушкой ,которая работала машинисткой в штабе полка, очень красивой и стройной , зрение у нее было неважнецкое и смотрела она на весь мир закинув голову назад, что придавало ей надменный, королевский вид. Женихи ходили за ней табунами, но выбрала Лариса , почему- то Володю. Ходили даже слухи , что они собираются пожениться , но Вовку направили в Афган.
   В Хабаровске при сортировке и перераспределении экипажей , Алика не хотели брать в спецкомандировку, уровень его подготовки не соответствовал для выполнения полетов в условиях высокогорья, но он кого-то уговорил из начальников, в общем сам напросился и пошел вместе с ребятами на замену в Джелалабадский полк. От судьбы видно не уйдешь, кто вот только знал , что она ему так мало отмеряла лет жизни.
   Когда ребята погибли, их тела " Черным тюльпаном " развезли по матушке России и больше мы никогда не виделись. Но в Приморье растет сын Алика и растет огромная березка, которую он посадил возле окон своей квартиры. Жена его долго не горевала и через год вышла замуж, я не сужу ее в этом, тогда ей было, годков двадцать пять не больше, и жить надо было дальше.
   А у Володи случилась иная история, оказывается, до встречи с Ларисой, он в Голубовке встречался с другой девушкой и уехав в Спасск, он забыл к ней дорогу, как ему казалось навсегда, но жизнь и тут распорядилась по своему, девушка эта вскоре поняла ,что она беременна и решила рожать ребенка и воспитывать его самостоятельно, девчонка была простая, деревенская и с очень крепким характером. Роды прошли нормально, родился казак-сын! И она начала его воспитывать, даже не зная , что рождение ее сына совпало со смертью его отца.
   В ту пору нашим полком руководил замечательный мужик Владимир Андреев, командир сочетал в себе массу качеств, которых в наше время хватило бы на десять таких же командиров. Был отменный летчик, хороший спортсмен, рассказчик - просто нет слов, Познер против него ребенок, слушать его можно было вечно, ну а хозяйских и организаторских качествах , я вообще говорить не хочу. В общем как по Тургеневу - Барин!
   Я не знаю, кто из ребят доложил командиру про сына Володи, а в это время мы собрали деньги для оказания помощи семье, мы так делали всегда, в то время государство, также как и сейчас не особо помогало своим защитникам. По тем временам сумма была очень приличная. И командир сделал гениальный шаг, так умел только он, деньги передали молодой маме, а родителям Володи, которые еще не оправились от горя, он написал письмо, в котором рассказал, что у них появился внук...
   Вскоре в Спасск - Дальний приехали родители Володи, а девочку с сыном привезли на вертолете, кто видел сына Володи, в один голос уверяли - полнейшая копия! Когда мама Володи взяла его на руки, она уже ни кому его не отдавала, смотрела на него и молча плакала, а еще благодарила бедную, деревенскую девушку за неземной подарок ради, которого ей теперь предстояло жить! И глядя в лицо внука, вспоминать своего единственного сына, не пришедшего с войны.
   Через некоторое время они уехали все вместе, ребята говорили, что поехали домой к Володиным родителям. А в сторону нашего казачества, из Москвы летела очередная государева депеша, о направлении эскадрильи огневой поддержки на вертолетах Ми - 24 за " речку". Жизнь не думала останавливаться ни на секунду!
  
  
   РАССКАЗ ПЯТЫЙ. Стометровка
  
   С наступлением лета всегда приходила череда учений, летать приходилось по всему Приморью, Хабаровскому краю и по всем близкорасположенным островам рек Амура и Уссури . Но это были обычные учения, которые не вызывают никаких эмоций в душе, которые надоедают до тошноты своими ранними подъемами и поздними отбоями, дурью и фарсом красных военных начальников и сплошным непониманием обстановки подчиненными, работой на износ как теперь говорят.
   А тут в очередной раз наши красные командиры решили побряцать оружием с использованием "партизан" - так в ту пору называли наших резервистов - солдат, сержантов, офицеров , которые находились " в запасе ", на гражданке, спокойно работали, пили пиво в свободное от работы время и шли к семьям.
   Тех кто не смог проставиться в военкомате или организовать маленькую бронь, забирали на несколько месяцев в армию, вернее на армейские сборы.
   Наши боевые командиры решили , чтобы экипажи выполняющие полеты с "партизанами", чего-нибудь не выкинули , всех срочно замордовать на почве - безопасности полетов, вдалбливая в наши несознательные молодые головы, что возить мы будем зрелых мужиков, отцов семейств у которых по два, а может и три ребенка в семье, а посему подготовить как следует вертолеты и всякое воздушное хулиганство исключить!
   Начались крупномасштабные учения как всегда с тревоги в 5 или 6 часов утра, летали мы по Уссурийскому краю, любуясь его сопками, длинными извивающимися речками Уссури и Лефа, множеством природной живности, а также слаженностью работы "партизан". Которые водили танки, стреляли из пушек, форсировали речки ничем не отличаясь от солдат - срочной службы, а в кое чем превосходя их житейским опытом.
   И вот в один из дней моему экипажу и экипажу, в котором Леха Волоцкий был командиром, поставили задачу по загрузке на борт противотанковых мин, для последующего минирования местности и нужно было , подсесть в чистом поле на заранее обозначенную площадку, а "партизаны" должны были произвести доставку и погрузку этих мин в наши вертолеты.
   Было это ранним утром, а вечером в кругу семьи я в газете прочитал статью про бывшего офицера - пограничника. Который после увольнения, работал в школе военруком и однажды на уроке, рассказывая устройство гранаты, с которой он выдернул кольцо и отпустил пусковую скобу, военрук понял, что граната боевая. А вокруг дети и в классе и на улице. Молодой парень пожертвовал собой, накрыв гранату своим телом, он подорвался и погиб. И ни один ребенок в классе не пострадал, но каким образом в школу попала боевая граната с маркировкой " учебная ", это останется долгим вопросом!
   Вот с такими мыслями, под впечатлением вечерней статьи я вылетел в то раннее утро на вертолете Ми -8МТ на выполнение учебной задачи. Прилетели, приземлились и сразу же выключились, на земле - рай, тишина и пенье только одних птиц, дурманящие запахи трав и цветов, вокруг ни души. Мои летчики начали мирно досыпать в кабине вертолета.
   Я пошел на соседний борт к экипажу Лехи Волоцкого, сидели и о чем-то говорили, вскоре показался " Камаз " набитый " партизанами " и минами. Подъехав, они под руководством офицера начали разгрузку мин, на лотки вертолетного миноукладчика, а я в это время ребятам из экипажа рассказываю вчерашнюю статью из газеты. Вскоре разгрузка закончилась и " партизаны " отъехали на перекур, став в стороне от моего вертолета.
   Заходим в кабину, я продолжаю свой рассказ, а сам смотрю что взрыватели какие-то необычные, таких мы еще не видели и спросить не у кого, мужики устали и перекуривают в стороне. Леха нагибается и нажимает какую-то кнопку торчащую из корпуса взрывателя!!!
   В этот момент все мы четко слышим как начинает работать спусковой механизм, кто из ребят пытается пошутить, что мины учебные, но вдруг чей-то вопль : " Бежим , а вдруг рванет ! ". Как мы оттуда рванули надо было видеть. Валерий Борзов - наш заслуженный легкоатлет свою сотку бежал в три раза хуже. Вова Кормиленко в дверь проема грузовой кабины прыгнул щукой как спецназовец, потому что Леха на выходе забуксовал и перекрыл выход своим лежащим телом. Помню как мы с нервным, диким хохотом неслись по уссурийской степи к спасительному " Камазу ", напоминая стаю диких мустангов за которыми гнались львы.
   Как потом смеялись все, когда через несколько секунд мы все же узнали, что мины учебные, а взрыватели учебно - боевые, как мы отлетали те полеты на укладку мин, как мы прилетели обратно, я уже давным - давно забыл, но ту стометровку я буду помнить всю жизнь!
  
  
   Р А С С К А З Ш Е С Т О Й. Р Е А К Т О Р.
   Я не знаю до какого
   Скляр уехал в Комарово
   А пока лишь я и трактор
   Бетонируем реактор !
   Тот период моей жизни не назовешь одним из самых трудных, потом были моменты и посложнее. И наверно они еще не все пережиты, но при полетах на ЧАЭС смерть несколько раз трогала наш экипаж, что называется за воротник. И только ангелы - хранители, да мастерство нашего командира - Володи Бабина видимо спасало в те трудные мгновенья полета. Про одно из них я и хочу сегодня рассказать.
   Это было в сентябре 1986 года, от нашего дружного экипажа осталось два человека - я и Володя, а вместо нашего летчика - штурмана Вити Осипова, с нами полетел Валерий Иванович Савченко. Видимо подошло время проверить технику пилотирования моего командира - ну что ж вперед и с песней!
   Валерий Иванович - человек-легенда, начинал летать на истребителях , падал в самолете с отказавшим двигателем, был списан и переведен в вертолетную авиацию, был командиром полка в Кандагаре в начале афганской компании и получил бы наверняка Звезду Героя, если бы не штурманское - хамское отродье, завело весь полк, в ходе операции, на территорию не участвующую в войне - Иран !
   Подлетаем. С площадки " Кубок -1" цепляем мощнейший робот весом больше четырех тонн и медленно идем на реактор, необходимо эту "маленькую" радиоуправляемую игрушку уложить на маленькую площадку размером метров десять на пятнадцать, для очистки крыши разрушенного энергоблока.
   Игрушка болтается на двухсотметровом тросе и когда мы попадаем в облака я представляю картину , которую видят люди находящиеся на земле - самое обычное НЛО да и только. Вот сквозь разрывы облаков впереди наблюдаем станцию и начинаем снижение. В метрах тридцати от нашего груза идет сопровождающий борт, который подсказывает высоту и поведение нашего груза. Ложусь на пол грузовой кабины и начинаю давать экипажу короткие команды по быстрому снижению и укладке груза.
   Через несколько секунд мы уже в "каньоне", впереди нас огромный кран со стрелой метров этак под двести , а сзади и справа корпус третьего оставшегося целым энергоблока, до площадки рукой подать и вдруг начинает вертолет так мотать, что волосы встают дыбом, кто летал тот знает что такое неуправляемый груз на внешней подвеске, весом больше четырех тонн. Он таскает за собой вертолет, вниз - вверх, вверх - вниз, лопасти бедной вертушки готовы сложиться тюльпанчиком, но спасибо дедушке Михаилу Леонтьевичу Милю, ну уж больно крепкий вертолет Ми - 8МТ, а в кабине сплошной мат, мои Кожедубы делят ручку.
   В какое- то мгновение понимаю, что отказал автопилот и кричу в ларинги Володе, чтобы срочно тушил автопилот иначе нам крышка. Одно движение командира и вертолет успокаивается, но теперь он становиться похож на обкуренного Винни - Пуха, на все усилия летчиков реагирует медленно и неадекватно. По управляемости гораздо хуже ступы бабы Яги, но все-же лететь можно.
   Валерий Иванович, видя полную гармонию командира и бортового, больше не лезет к рычагам управления и мы продолжаем свой полет , медленно и осторожно кладем как ребенка, стоимостью не меньше миллиона, теми"зелеными " деньгами, робот. Я произвожу отцеп груза по команде вертолета - корректировщика и самое время свалить бы с пляжа, но тут выбегает " партизан ", которого запрограммировали для работы с нами и схватив наш провисший трос тянет его в сторону трактора " Владимировец ", откуда ему знать , что у нас отказ автопилота, нам становится жаль этого парня - на крыше светит не меньше пятидесяти - ста рентген, а он нас ждал минут пять, считайте сами сколько ему досталось.
   Замок зацеплен и мы начинаем подъем трактора и перестановку его в другое указанное на крыше реактора место, площадка здесь совсем крохотная, метра три шириною и длинная метров двадцать пять, минуты через три попадаю и туда, теперь партизаны по очереди будут бегать к нему и убирать последствия страшного выброса, они уже внизу ожидают своей очереди, произвожу отцеп груза и даю команду Володе на набор высоты.
   Когда я захожу в кабину, Вовка сидит весь мокрый, комбинезон на нем с пятнами пота, лицо все тоже в каплях пота, показывает свою левую, а затем правую руку - ручка " Шаг-Газ" и управления отпечатались на них полностью, я представляю, сколько усилий стоил этот полет моему командиру. Достаю сигарету поджигаю ее и молча засовываю ее в Вовкин рот - кури брат, заслужил. Потом достаю свой носовой платок и вытираю его лицо, затем свое. Валерий Иванович молча смотрит на нас и пилотирует вертолет, командир отдал, ему управление и мы быстренько уходим от станции через реку Припять в сторону Гончаровска, где находится наш аэродром. По бортовым часам, в зоне реактора, мы находились двенадцать-пятнадцать минут, а это очень много для нашего экипажа. Обычно все полеты были не более двух- трех минут, а тут из-за этого отказа столько лишнего времени проболтались в чреве реактора. Прилетим, посмотрим по дозиметру, сколько взяли, говорит Володя.
   Впереди показывается аэродром, и мы производим посадку на свою стояночку, на завтра у нас вылета нет, будем ремонтироваться!
   Идем к нашему начальнику химической службы - и проверяем свои дозиметры, так и есть, чуть меньше шести рентген - показывает датчик, а это годовая норма подводников. Организм начинает возмущаться от взятой нормы радиации, до гостиницы идти где-то чуть меньше двух километров, ноги идти не хотят и странная боль в области причинного места у меня и у Володи, а Валерию Ивановичу хоть бы хны!!!
   В гостинице еле плетемся по ступенькам, и сквозь боль и зубы приглашаем его в гости, отметить свой рискованный полет. В номере подхожу к зеркалу - зрачок расширен как у революционера Камо в период пыток, пробую ладонью закрывать и открывать глаз, у зрачков никакой реакции на свет нет и в помине, снизу боль усиливается, такое впечатление , что меня начинают сверлить дрелью.
   Спасибо нашему маленькому штурману , Вите Осипову - стол накрыт, консервы, тушенка, галеты в пачке, а в графине разбавленный спирт, входит Валерий Иванович, садится за стол, ну со свиданием...
   Выпив грамм сто водки, устало бреду к зеркалу, ничего себе - зрачки заработали, будем жить, ура!!!
   Спасибо вам мужики, говорит наш проверяющий, вы мне показали сегодня, старику, как надо летать и действовать в сложной обстановке.
   Спасибо и Вам Валерий Иванович за науку и спасибо и тебе Русская Водка, что прикрыла в трудную Чернобыльскую годину! Виват Менделееву !!!
  
   Р А С С К А З С Е Д Ь М О Й . Б О Т Л И Х
  
   За окном прекрасный московский полдень, отличная погода, небольшой морозец на улице, сидим - работаем в штабе, я в ожидании праздника - 17 декабря, свадьба сына - Александра. К свадьбе готово все - ЗАГС, ресторан, водка и шампанское, закуска, гости, костюмы, невеста Анна и главное мы - родители. И вдруг!
   На ковер вызывает шеф - генерал Якунов, в районе перевала Харами, что в горном районе Дагестана на границе с Чечней упал наш борт Ми-8МТВ-2 с пассажирами, площадка на высоте более трех тысяч метров. Нужно срочно вылетать на расследование авиационного происшествия.
   Уже через полтора часа мы с группой офицеров на попутном Илюшине -76 набираем высоту с аэродрома Чкаловский и летим на Моздок- мать городов русских на Северном Кавказе.
   Через три часа снижение и заход на посадку, встреча с командиром эскадрильи и уточнение задачи на завтра, часы показывают три часа ночи- все пора спать, завтра трудный день.
   Утром после такой ночи еда не лезет в горло, в голове дурные мысли о погоде, надо срочно ребят забирать с гор - экипаж, за исключением командира оставили там, непонятно по какой причине.
   На аэродроме стоит до боли знакомый вертолет Ми-8МТВ-2 и экипаж, здорово дружище, привет ребята и вот несемся в сторону Чечни, за Тереком следы недавних боев, на зданиях и крышах следы от снарядов- поработала пехота! Но мы идем своим только одним нам известным путем и вот уже под нами Дагестан. После Хасавюрта минут через двадцать перед нами горное озеро неописуемой красоты, вода бирюзового цвета, а вокруг горы, если бы я был бог то наверняка поселился здесь! Отворачиваем вправо и входим в огромное горное ущелье - теперь необходимо пилить только по нему, на выходе из него нужный нам аэродром Ботлих. С вершин горных склонов наблюдаем целую серию горных водопадов, казалось бы вокруг зима , все-таки декабрь месяц, а тут " Ниагара " да и только.
   Вот впереди показывается аэродром, садиться на него то же самое , что на авианосец, можно только с одной стороны, а впереди по курсу огромная горная скала метров так под 3000. Аэродром печально знаменит тем, что здесь погибло несколько летчиков и вечную стоянку нашли пять вертолетов Ми-8 и два Ми-26.
   Выключаемся и выходим из вертолета, подходят трое офицеров , представляемся друг, другу - один оказывается генералом, симпатичный голубоглазый мужик в кроссовках, со смехом рассказывает, как его послали на две недели в командировку и вот через три месяца его заменщик попал в аварию в этой вертушке , которая сейчас лежит на самой верхней точке перевала Харами.
   С Колей Пушкаревым принимаем решение о составе группы, которая пойдет на верх горушки и даем команду снять с вертолета все спецподвески и блоки со снарядами, из вооружения на всякий случай оставляем пулемет.
   За штурвалом Володя Авдеев один из опытнейших летчиков Ермолинского полка прошедший и Афган, и Чернобыль, да и в этих краях не первый раз, после взлета падаем в ущелье и после разгона скорости резко начинаем набирать высоту, сажусь на рабочее место борттехника, а он пересаживается к носовой пулеметной установке, подготавливая пулемет к работе. Вертушка медленно идет в набор, нам необходимо поднять ее на высоту более 2500 метров, это высота отвесной скалы перед аэродромом, на высоте 2000 метров слева и справа по полету расположены горные кишлаки. Тондо знаменит тем, что здесь лучший каракуль Дагестана, именно здесь прошли кровопролитные бои, когда осенью 99-года чеченцы заняли эти поселения.
   Все подходим к верхнему обрезу горной гряды, где-то впереди в заснеженных горушках наша площадка, слева по полету Голубое озеро, это территория Чечни, именно здесь база подготовки боевиков, но они видимо услышав и увидев вертолет прячутся, а нам это и надо, у нас совершенно другая задача. Вскоре впереди показывается та горушка на которую мы будем садиться.
   Картина не из приятных, на белоснежном склоне метров в ста внизу от площадки приземления лежит вертолет Ми -8МТВ-2, вверх колесами, на его днище огромная красная звезда, вокруг валяются ошметки лопастей, остатки хвостовой и килевой балок и всякая дребедень, которая высыпалась из вертушки во время падения.
   Хотя внешне Володя спокоен, но я знаю, что творится у летчика в душе, начинаю его потихоньку " лечить " , чтобы видел весь экипаж, выключаю обогрев двигателей и пылезащитных устройств, отключаю обогреватель КО-50, если посадка будет неудачной - мы не сгорим. Выбрасываем дымовую шашку и определив направление ветра начинаем выполнять посадку. В это время по рации нас начинает запрашивать авианаводчик, подсказывая давление и курс посадки, но мы уже зависаем над площадкой и производим посадку. Володя говорит авианаводчику, чтобы к вертолету доставили экипаж упавшего вертолета . Все выключаемся и выходим на встречу солнцу и ветру, а здесь и того и другого в избытке.
   По склону опускаемся к упавшей вертушке и начинаем медленно изучать все детали и причины ее падения. Все фотографируем и записываем в рабочие тетради, да забирать ее от сюда нет никакого смысла, планер скручен в узел, а вот некоторые агрегаты еще послужат авиации ВВ МВД России. Принимаем решение с Колей Пушкаревым подготовить вторую группу для эвакуации имущества отсюда.
   Несколько раз поднявшись и опустившись по склону замечаю, что сердце пытается выпасть из груди, сказывается недостаток кислорода и благодатный московский климат. Вскоре подходят ребята из экипажа в сопровождении врачей и охраны из батальона, который расположен ниже площадки. После их рассказа становится понятно, что все они родились под счастливой звездой и жить остались благодаря маленькому Богу, который всегда присутствовал в нашей авиации .
   Правый летчик , когда борт вошел во вращение, расстегнул привязные ремни и открыл блистер, от удара о землю его выкинуло из вертолета и все осколки летевшие от лопастей и других элементов вертолета, просвистели мимо. У борттехника повреждена нога, когда после падения, вертолет в открытый блистер хватанул снега, все АЗС и стоп - краны оказались под ним, а первая заповедь борттехника обесточить машину, когда он понял ,что под снегом ничего не найдет, то добрался до аккумуляторов находящихся в грузовой кабине и выключил их, а до этого двигатели работали на полную катушку и машина вот- вот могла вспыхнуть и сгореть в одно мгновение.
   Вот в этой перевернутой на 180 градусов кабине, среди груды лежащих тел и была повреждена нога, но свое дело сделано!
   Вскоре начинаются сумерки и мы заканчиваем свою работу, наш доктор Камиль Русалиев говорит, что ребят из экипажа необходимо тоже госпитализировать в ближайший госпиталь. Запускаем вертушку и взлетаем над упавшим собратом, жалко бросать такую красивую ласточкам на съедение воронам, но другого выхода нет, она свое отлетала, да и экипаж спасла и пассажиров. Вот наверное до сих пор лежит в горах вертолет Ми-8МТВ-2 N 134.
   Ну а мы идем на Кизляр, чтобы дозаправиться и далее на Моздок, а задача такая- обработать материалы, объективного контроля и другие, для определения, что же стало причиной падения вертолета. На все это уходит дня четыре, до свадьбы остается два дня, а как назло на Москву ни одного борта, я весь киплю уже при нормальной температуре и тут появляется шанс.
   За Нижненовгородским СОБРОМ приходит борт Ил -76 и начинается погрузка, на собровцев страшно смотреть - ребята после двухмесячных боев за Грозный, изможденные , бородатые лица, по глазам многих видно, что они до сих пор не верят в то , что вырвались из ада!
   В восемь вечера погрузка заканчивается, собровцы и их оружие, а также боеприпасы уложены в самолет в прямом и переносном смысле этого слова, ребята достали столько водки, что хватит для круглосветного полета ,а нам то всего три часа и мы в Нижнем.
   После этого полета я понял, мы русские непобедимы, мы выстоим любого врага, нас не вылечит никакой психотерапевт, для нашей широкой души одно спасенье, кило водки и друзья, которые в таких вот боях появляются, а сними ты готов на все!
   После посадки ребята лезут лобызать командира корабля - Сашу Щапова, спасибо, что не убил, да и Вам братва спасибо за все, просто за то, что есть в России такие орлы! Лестница в Илюхе не предназначена для парадных встреч - и командиры отобрав у ребят оружие, просто ловят их на руки и усаживают в автобусы, многих встречают семьи, кого-то девушки с цветами, замечательная встреча и не забыть ее уже никогда!
   Ну а я на поезд и на Москву , до свадьбы остается меньше суток, надо успеть, иначе все в подвешенном состоянии, где пропал батька... ?
   Ребята - родные мои , я на месте, я всегда буду рядом с вами, только у нас Шалагиных "дурная привычка" - никогда не кричать о своей любви, даже если сильно этого хочется...
  
   Р А С С К А З В О С Ь М О Й . Н А Л Ь Ч И К
  
   Шеф - генерал Якунов рвал и метал-! В безобидной обстановке, без всякого огневого воздействия на одной из площадок под Нальчиком, потерян борт.
   Опять мы с Колей Пушкаревым в самолете, на этот раз неудобный во всех отношениях, Антон -26, с тихой грустью и завываниями везет нас на Моздок. Я с Колей Николобаем веду философский спор о причине падения вертолета, причем Коля пытается меня убедить в том, что вертолет Ми - 8, вообще не должен летать!
   Я этому не удивляюсь, давным - давно, когда происходит авиационный " чепок " каждая служба тянет одеяло на себя, пытаясь, не вникая в суть вопроса, спасти свою репутацию, Коля сует мне разработки и рекомендации какого-то недоучившегося авиационного гения- но это бесполезно, дедушку Михаила Леонтьевича Миля я люблю и уважаю как своего собственного и поэтому предлагаю, спор разрешить на месте падения, на чем и сходимся.
   В Моздоке на КП авиации проводим совещание и узнаем подробности происшествия, молодой летчик Лубов из Екатерининбургской эскадрильи при взлете с площадки упал в горное ущелье, экипаж жив и здоров, один из пассажиров поломан, при падении вертолет зацепился о линию ЛЭП и произошел сход двух ракет НАР, которые попали в жилой дом , но все обошлось без жертв. Вот и все, разбирайтесь господа из вышестоящего штаба.
   И тут, перед началом разбора приводят командира вертолета, я вспоминаю, что этого парня на моей лекции по авиатехнике поднимал шеф, за то, что он спал на ней, когда я рассказывал о характерных ошибках летного состава при выполнении полетов в горной местности. Так и есть проспал бедолага что-то очень важное.
   Погода не позволяет вылететь на место падения- туман, и мы смотрим все предыдущие десять полетов летчика. У него все время одна и та же ошибка характерная почти всем летчикам, кто ранее летал на самолетах, а потом переучился на вертолет. В момент отрыва вместо отдачи ручки управления от себя, он каждый раз вытягивает машину ручкой " шаг-газ ", а ручку управления подтягивает на себя, создавая положительный угол тангажа, обороты при этом винта, падают до минимально предельных. Ну вот один зацеп уже есть, работаем дальше.
   Наконец туман рассеивается и мы летим на Нальчик-20, так именуется площадка рядом с которой произошло падение, при проходе над площадкой обнаруживаем , что борт взлетал не с нее , а с рядом расположенного стадиона, а теперь аккуратно располагается на дне ущелья, а его отваленный хвост аккуратненько висит над горной речушкой протекающей по ущелью.
   Заходим на посадку и садимся на этот же стадион, лишний раз убеждаемся, что посадку на него производить сложно даже опытному летчику, а на что надеялся наш юный коллега- непонятно?
   На траве стадиона остались следы попыток экипажа произвести взлет, а именно следы руления и первая точка касания о землю, при первом ударе о землю. Вот здесь у меня отказал двигатель говорит летчик, у вертолета пропала мощность и я провалился, но после удара передней стойкой о землю вертолет подбросило и я попытался взлететь, но над ущельем мощность пропала снова и я пошел на посадку, поставив все органы управления нейтрально - молодец!
   Интересуемся, чем был загружен вертолет, - минами! Какой вес мин- на клочке туалетной бумаги правый летчик показывает свой расчет - две тонны.
   Вызываем специалиста из бригады, которая хранит и доставляет боеприпасы к вертолетам, и просим дать вчерашнюю ведомость загрузки, они ведь не авиаторы и дебет, с кредитом у них другой - три с половиной тонны боеприпасов, а это уже на полторы тонны больше максимального взлетного веса. Выходит так , что правый летчик обманул командира, а тот не руководил и не проверил загрузку, как требует Инструкция экипажу.
   С безграмотным и бестолковым экипажем становится все понятно, через первые полчаса работы, но основная наша задача - не только расследовать происшествие, а также забрать борт из ущелья. По стечению обстоятельств у нас нет на данный момент ни одного экипажа способного выполнить эту задачу, кто увольняется, кто списывается, кто в отпуске и т.д.и т.п.
   Снова летим в Моздок и с поклоном идем к старшим братьям- летчикам армейской авиации из группировки работающей по Чечне и обращаемся за помощью к ним. Один из опытнейших летчиков - полковник Саша Кузнецов соглашается помочь, но говорит , что должен посмотреть место падения. Опять несемся на Нальчик -20 и показываем, где и как должны отработать армейцы.
   На следующее утро мы тремя бортами приходим снова и начинаем готовить операцию по эвакуации вертолета. Надо отметить, что большую помощь в эвакуации вертолета, вернее в ее начальном этапе нам оказали военнослужащие из бригады внутренних войск, которые были здесь же расквартированы. Благодаря помощи ребят площадка где находился вертолет была максимально очищена от посторонних деревьев, высота которых превышала - двадцать метров и вертушка теперь лежала в огромном каньоне, на дне ущелья.
   Оговариваем с Сашей Кузнецовым и Колей Пушкаревым вопросы взаимодействия в воздухе и на земле, затем дальнейший маршрут полета и экипаж армейского вертолета Ми-26 начинает запускать двигатели.
   Через несколько минут мы с командиром бригады подходим к обрыву ущелья, чтобы наблюдать за работой экипажа вертолета, а в это время он уже идет по дну ущелья для оказания помощи своему меньшему собрату. Вот он в точке подъема груза, завис и бортмеханик выбрасывает трос для подъема основного буксировочного троса. Ветер в это время начинает усиливаться и вертолет начинает мотать из стороны в сторону, в один из моментов мне показалось, что он зацепится за деревья рулевым винтом, я воплю и жестами показываю экипажу об этой опасности, к счастью ребята сами заметили опасное смещение вертолета.
   Думаю, еще не хватало из -за перекалеченного жизнью Ми- восьмого положить в эту яму экипаж армейского вертолета , потом не простишь себя до конца своих дней! Но вот трос выбран и Ми -двадцать шестой как пушинку выдергивает восьмерку из ущелья, по бокам ущелья стоят офицеры, солдаты, женщины и дети, у детей вообще радость - такое кино посмотрели.
   Дальше вообще пожизненная хохма, забыть которую уже никогда не смогу - командир бригады снимает фуражку и вытирая пот со лба говорит мне - Какая же трудная и опасная у вас работа, я не летал и то от напряжения весь мокрый, а как же там ребята?
   Что ему ответить, то что к нашей работе можно привыкнуть, что нам неведом страх, глупости все это - не боятся только дураки, но в авиации они отсеиваются на ранних стадиях становления, а вот такие финты могут делать только асы- профессионалы , коим и является полковник Кузнецов!
   Все, быстро прощаемся с гостеприимным комбригом и с Колей Пушкаревым на всех парусах несемся за транспортным вертолетом, который несет свою нелегкую ношу на Моздок.
   Да, забыл рассказать самое интересное, обычно такие мероприятия требуют максимальной концентрации всех сил и средств организма пилотов, а затем необходимо провести разгрузочные мероприятия, вот и в нашем случае, мы долго с братьями армейцами сидели за одним столом, расходились поздно, словно понимая, что возможно никогда больше не встретим друг, друга.
   Пути в авиации тесные, но к сожалению очень - очень короткие, не долгие - я хотел сказать!
  
  
  
  
  
   Р А С С К А З Д Е В Я Т Ы Й.
  
   Захват вражеского дукана.
  
   В жаркой туркменской степи- полупустыни экипаж боевого вертолета Ми- двадцатьчетвертого изнывал от безделья и жары!
   В то время - далеких восьмидесятых годов, для оказания помощи погранвойскам , вернее для прикрытия границы , от каждой воинской части в командировку на недельку- другую, посылались на самые убогие и удаленные точки - вертолетчики.
   На точке существовал определенный уклад жизни, не определенный никакими уставами ВС СССР, здесь царь и бог в одном лице был командир - он же командир вертолета, как правило такой же ровесник всех членов экипажа, со всеми недостатками и достоинствами и от него исходила направляющая и организующая роль партии, при охране рубежей СССР.
   Первое время после прилета экипаж осматривается и отсыпается, переходит на более размеренный темп жизни, по утрам газует машину, проверяет вооружение и готовится к встрече с воздушными нарушителями, но время идет, а нарушителей все нет и нет.
   И вот осмотревшись и придя к мысли, что здесь все гораздо проще и спокойнее, чем инструктировали их отцы-командиры. Начинаются различные эксперименты в виде игры в карты, употребления водочки, поиск восточных красавиц, катание друзей - ( это может быть кто угодно), пограничники, пвоошники и т.д. и т.п.
   Хочется добавить , что в восточных республиках с девчатами всегда напряг, то выбор у наших соколов в то время был не велик.
   Застолье было долгим... и вскоре источник радости иссяк, летчик - оператор не выдержав нагрузки упал в "длительный обморок" - в живых под вечерок осталось два штыка,- командир и борттехник вертолета.
   Надо лететь за горючим иначе завтра конец- сказал командир, а слово его не просто слово, а приказ. Борттехник - " полетели , вот только я ориентироваться не смогу"!!! "Я все беру на себя, да и лететь до магазина недалеко- километров сто по прямой "- ответил командир.
   В камуфлированных брюках, по пояс голые, с автоматами они пошли к вертолету поддерживая друг-друга, чтобы не упасть, и после нескольких неудачных попыток сесть в кабину, это им все же удалось.
   И вот винтокрылая машина на высоте пятьдесят- сто сантиметров, стремительно на скорости 330 километров в час, несется, оставляя после себя буруны на песке, над пустыней,в сторону ближайшего дукана в Н-ский поселок.
   Кто хотя бы раз поднимался в воздух, помнит все чувства , которые испытывает человек и помнит их всю жизнь, одно из них, мозг в воздухе начинает трезветь!
   А вот и наш кишлачок, и без всякого, экипаж слегка освеженный полетом производит посадку с прямой .
   Борттехник выпрыгивает из операторской кабины и с автоматом в руках подходит к дукану, но что это, на дверях сельмага висит амбарный замок.
   Подбежавшие мальчишки , тут же показывают где живет толстый продавец - туркмен, Хан в кишлаке. "Я не буду открывать магазин, рабочий день закончен" - говорит толстый! И тут в живот ему упирается АКСУ-74.
   Все разговор закончен, понимает туркмен и вприпрыжку несется к магазину, открывает его и загружает полную парашютную сумку борттехника. Живи пока! И наши соколы летят уже домой, а день тем временем на исходе- вечереет.
   На бреющем орлы заблудились и пришлось набирать высоту, чтобы сориентироваться и тут их засекли погранцы - в сторону границы шла цель! Сориентировались, подошли к площадке и сели, все можно передохнуть, но если бы знал экипаж, как уже раскручен маховик карательной машины!
   Пройдет всего шесть часов и на площадку приземлится Ми-восьмой с высокой комиссией и полетят их буйные головушки, в том числе и летчика -оператора, который сладко спал и ничего не видел.
   Директивой Министра обороны, экипаж вертолета Ми- двадцать четыре в полном составе будет уволен ... Да и поделом вообще-то, другим наука! Делу время, а потехе - час!
  
  
  
  
   Р А С С К А З Д Е С Я Т Ы Й . М Ы У Х О Д И М
   С В О С Т О К А
  
   - Прощайте горы вам видней
   кем были мы в стране далекой!
  
  
   Слова этой песни тогда еще не были нами полностью осознаны и поняты, автор слов не думал, о том что это было первое предательство армии нашим правительством . Михаил "Меченый" даже Нобелевскую премию получил за свои труды на благо мирового империализма, недалеко от него ушли Беспалый Алкаш, Пиджак- Квашнин и Штирлиц из подворотни, со своими негодяйскими свитами.
   Нам воспитанным на лучших примерах гражданской и Великой отечественной войн было невдомек, что будет после нашего ухода с народом , который поверил нам и со страной ,в горах которой мы положили столько наших лучших парней. Поверьте мне на слово, но это одно из правил любой войны, забирать самых сильных, красивых и талантливых мужиков.
   Разговоры, разговорами, но лед тронулся - советская военная машина медленно, но уверенно поползла из Афгана. Первыми ласточками были наши братья - вертолетчики из Газни и Джелалабада , которые перед 15 мая приземлились в наш теплый и солнечный Кундуз, чтобы ровно в полночь пересечь нашу и афганскую границу. Гостей сразу же развели по модулям, растащили по баням и знакомым, все вертолетчики практически друг, друга знают - вертолетных училищ, то всего три - Сызранское , Саратовское и Харьковское. Сказать что у улетающих ребят была поросячья радость по поводу возвращения на Родину , я не могу, это будет неправдой, скорее всего было состояние радости и грусти. Многие ведь не первый раз ездили за речку и знали, что таких отношений как здесь, не будет больше никогда! В мирной жизни мы становимся совершенно другими- более сволочными и сытыми. Здесь мы были готовы пожертвовать ради друга всем, даже жизнью, а там другая жизнь, другие проблемы.
   Встреча и проводы ребят из соседнего полка и эскадрильи были недолгими, хотя это внесло определенное разнообразие в нашу жизнь, и вот вертушки одна за другой пошли на Россию, пошли пустые, без боекомплекта, даже у пилотов забрали все лишние припасы в пистолетах, автоматах и пулеметах, оставив только штатный БК на сдачу, мы потом еще двое суток выгребали со стоянки боезапасы ,что оставили нам гости.
   В августе подошел черед и нашего 181 отбвп , после вывода наших частей из Файзабада, прикрывать и сопровождать нам стало некого, тут и приказ на вывод.
   Подполковник Трофимов- заместитель командира полка по ИАС поставил инженерам задачу на перебазирование полка, мне выпало счастье угодить в передовую команду!
   Второго августа, ближе к двенадцати часам ночи, мы вылетели на вертолете Ми-6 в сторону нашей границы, на аэродром Какайты , на удивление, а потом я вообще после этого, перестал удивляться- на Родине нас никто не ждал! Экипаж нас высадил и сразу же ушел обратно на Кундуз, в дальнем углу аэродрома светился какой-то свет, и мы побрели на него...
   Идти пехом пришлось километра два, у фонаря, домик, а в нем мордатые узбекские таможенники с радостью взялись шмонать сумки, на дворе, тем не менее, начало светать. А После теплой встречи с таможней выяснилось, что жить будем в палатках установленных рядом с газоотбойниками самолетов Миг-21, каждое утро слушая реактивный рев турбин самолетов прямо под ухом в течении месяца, другого места для нас -тыловые уроды, не нашли на всем огромном летном поле! В нашей палатке оказалось по колено пыли, но ее уже никто не видел, рухнули спать на железные сетки кроватей без матрасов, как убитые. Спасибо Родина, встретила!
   Спали мы так , что не слышали, как газовали самолеты прямо в пятнадцати метрах от нас, проспали мы и то как "мигари" под утро ушли на удар за речку и даже то как они вернулись. В то утро разбудил нас начбой местного батальона и сказал, что нам необходимо сдать оружие, в палатку ведь заходи с любой стороны, все углы открыты и возможно хищение оружия! Когда он сказал, что его можно бросить в кузов его грузовика, нас задело до глубины души и я сказал ему - привези ящики из под "нурсов" и мы туда уложим наше оружие.
   Капитан привез ящики, и мы сдали свое проверенное войною оружие, а он на клочке туалетной бумаги записал -13 пистолетов и автоматов, все от оружия мы свободны, ужасно хотелось пить, и что нибудь съесть.
   Поехали на местный рынок поймав какую-то попутку, там просто изобилие, особенно арбузов, тетка весом сто пятьдесят кг сразу понимает , что пришли солидные покупатели и с криком - мой брат пришел, начинает торговаться, как за собственную честь.
   Скупив полрынка возвращаемся в свои пыльные палатки и разложив шашлыки, арбузы, зелень и водку начинаем неторопливый ужин, все... понемногу начинает доходить, что мы свое отвоевали и больше в Афган дороги нет! Пьем совсем понемногу - во первых жарко под 50 градусов, а во вторых ночью прилетят Ми-6 на разгрузку, а это тонн тридцать разного груза, ну и кто его будет трелевать!
   Ночью наши Ми-6 делают по два вылета и мы работаем как на фабрике Саввы Морозова, ночью выгружаем вертолеты, а днем складируем имущество для отправки по железной дороге, спать практически не приходиться, нас то всего человек 10, такая нагрузка, что иногда спим прямо на рулежной дорожке, на бетоне, забыв про всякую тварь, летающую и ползающую, а также про ВВ- военных водителей, для которых переехать человека на полосе, раз плюнуть.
   Вскоре прилетает подкрепление, и начинают приходить первые вертолеты, в основном Ми-6, которые свою задачу выполнили, а мы ждем свои "горбатые", когда же наконец прилетит полк и мы отдохнем от сумасшедшей трелевки грузов. Да и скотские условия уже достали порядком, в Кундузе было в пять раз комфортнее.
   И вот в одну из августовских ночей начинают приходить наши боевые - винтокрылы , радости у моей группы не описать, все отмучились, каждую машину приходиться вести за ПВД, стоит такая пыль ,что не видно в двух шагах, но в течении часа мы разруливаем свои вертолеты и встречаем своих боевых друзей.
   Сутки шло братание, потом поступила задача- перелет на Чирчик, там дополучить еще двадцать двадцатьчетверок и перелет на Тайболу, что на Кольском полуострове. Улететь в тот день не удалось, произошло два события- в моей группе, у прапорщика Качина из оружейной комнаты ушел пистолет ПМ, а в палатке напротив нашелся автомат АКСУ-74, как потом выяснилось Павлика Ростовцева, бортового техника Ми-24.
   За оружие в армии, помимо каждого, отвечают командир и начальник штаба - Миша Захарчук, но зачем подставлять свою заднюю полусферу, Миша прыг в вертолет и в Чирчик, а ты парься с военной прокуратурой и рассказывай сказки, куда делся сданный на хранение пистолет. Сколько было потрачено нервов известно одному богу, и когда уже умерла последняя надежда, а прошло пятнадцать дней издевательских допросов, и нам внесли в вину то, что пистолет утерян в Афгане, а здесь мы просто подставили командование авиаполка... плюс море других вариантов, вплоть до того , что будет сформирована отдельная бригада лесозаготовителей в Сибири, а я буду ее бригадиром. Все же пистолет нашелся.
   Утащил пистолет дежурный по роте - мальчик, старший сержант- Гиви " Сквернашвили ", на Кавказе любят оружие! Когда сдавали автоматы ребята с Ми-6, юный джигит приоткрыл ящик в котором лежало оружие моей группы, и увидев , что на него никто не смотрит - сунул пушку себе в запазуху и был таков.
   Я примерно догадывался, что хлопушку взял либо Гиви, либо второй дежурный по роте и просил об одном, подбросьте ее в оружейку, благо дверь была из прутьев, но на мои слова он не отреагировал.
   Нашел пистолет совершенно случайно офицер стройбата, у офицерского общежития, который увидел из земли кончик наволочки от подушки, дернул за нее, а там пистолет, который ночью закопал джигит Гиви, в разобранном состоянии, потому что не смог его собрать, после личной разборки - то же Левша нашелся!
   В тот же вечер нас отпустили сняв все обвинения, забыв извиниться - военные прокуроры , Гиви, наверное, посадили, а может быть откупили богатые грузинские парни. А мы в полночь грузились в Ил-76, летящий в Пружаны!!! Полк то, оказывается, подвернули на Беларусь, где-то в районе Волги-матушки. Но мы об этом еще не знали, не знали то, что едва не погибнем на взлете, самолет был настолько перегружен, что едва взлетел с последней плиты, и если бы сеть АТУ была не опущена нам конец. А при посадке, будем садиться на аэродроме Пружаны, с горящей красной лампочкой " Аварийного остатка топлива " и шасси выпущенных с шестой попытки в аварийном режиме.
   Не знали мы и того, что вновь обгоним свой полк и вновь станем передовой командой, и опять предстояло столько труда на стоянках заваленных лесом, что когда прилетят ребята, мы как всегда успеем все подготовить для их встречи.
   Приземлились в Пружанах, в начале шестого, у командира корабля спина мокрая от пота, две аварийных ситуации за полет, да и двести с лишним человек на борту! А возле борта с цветами нас встречали замечательные женщины, которых в такую рань поднял комиссар полка Су-25 " грачей ", встреча была замечательная, утро, пенье соловьев, смех женщин, запах их духов и запах полесского леса... А жизнь то хороша ребята!!!
  
  
  
  
   Р А С С К А З О Д И Н Н А Д Ц А Т Ы Й . Н А С А Х А Л И Н
  
  
   И припомнятся как сказка
   Как манящие огни
   Штурмовые ночи Спасска
   Волочаевские дни
  
  
   После гибели экипажа Коли Самойлова в апреле 1993 года, в умах красных военачальников возникла мысль, что полк необходимо скрутить в одну точку, имя которой - поселок Леонидово, Паранайского района, Сахалинской области.
   Кроме взлетно-посадочной полосы и трех дощатых домиков - модулей на о. Сахалине ничего для размещения вертолетного полка больше не было. И об этом знали все, в том числе и сам командарм пятнадцатой - генерал Владлен Сычев.
   Прилетев в марте месяце 1994 года в Спасск-Дальний на встречу с офицерами и прапорщиками полка, он выслушал всех желающих поп... И все увидели уставшего, и вовсе не зажравшегося генерала, который понимал, что не в силах он построить дома, а дом строился всего один. Он лишь пообещал, что уволит всех нежелающих служить на Сахалине, если бы он знал, что служить на острове уже не желал никто, ни за какие коврижки!!! После генерала в душу нагадил полковник Калинин - начальник авиации армии, сказав , что решение окончательное, готовьтесь братцы к перебазированию!
   И по сей день считаю "окончательными балбесам " полковников Самарина, Калинина, Максимова- наших великих авиационных начальников, которые испугавшись за свои толстые жопы во всем соглашались с красными ,и уничтожили один из лучших вертолетных полков России, с его традициями, с его неповторимыми людьми, которые знали, что ждет людей на Сахалине - не зря лучшим названием на Руси острова, было слово - Каторга!
   После собрания с генералом пошли сплошные неприятности , едва не погиб сорвавшись с крыши здания ТЭЧ Сережа Жилкин, мой подчиненный -начальник группы регламентных работ по авиационному оборудованию.
   За всю мою многолетнюю службу я не знал более толкового и хозяйственного мужичка, Сережка на крыше ТЭЧ держал все свои заначки, к которым могли приделать ноги -плохие люди . Пол под крышей был из обычного листового шифера и он был прибит к тонким длинным рейкам, по которым мог ходить только Сережка с его бараньим весом. Но в тот день на нем была меховая куртка, которая и устроила весь этот полет, сорвавшись с шестиметровой высоты, Серега упал рядом с буксировочным устройством прицепа. Упав и переломав себе кости ноги, он не потерял в себе присутствие духа и силы воли, начал командовать как его укладывать и транспортировать в ближайший госпиталь.
   Пошли вместе с Сергеем Антоненко к Валентине, жене Сережки - успокаивать, что все обошлось- ох и наслушались в свой адрес, но Валя женщиной мужественной оказалась и сразу понеслась со всех ног в госпиталь к мужу.
   Ну а мы с этого дня начали сворачивать свои пожитки в сторону Сахалина. Как грузились и отъезжали рассказывать не буду, а вот дорога была очень интересной.
   Для поездки нам был положен обычный Столыпинский вагон - товарняк, вернее два товарняка, нас было человек сорок , а в вагоне нар только на двадцать, перед дорогой создали себе мало - мальские человеческие условия, поставили диван для меня, телевизор для ребят, из паяльной лампы сделали печь для приготовления пищи, запаслись продуктами дней на десять, расцеловали жен и детей и в назначенный час тронулись в путь
   И вот со скоростью черепахи едем по Дальнему Востоку, на дворе июль месяц, двери в вагоне нараспашку, за ними буйство трав и запахов, летают огромные бабочки - махаоны, кстати занесенные в Красную книгу, у нас кипит приготавливаемая пища и чай, в общем едем весело. Дней через семь приехали в Ванино, " я помню тот Ванинский порт, и рев парохода угрюмый, " , пошел к руководству порта договариваться о том, чтобы нас погрузили на паром, другой техники на Сахалин не ходит.
   Вскоре наши вагоны загнали в нижнюю часть парома, а нас посадили по каютам, плыли двенадцать часов через Татарский пролив, до сих пор не пойму смысл его названия, не видел я там ни одного татарина?!
   Буфетчика - милая девушка , оказалась землячка с Украины, из Харькова, долго рассказывала каким ветром ее занесло так далеко от дома, пришлось только посочувствовать, - у нас приказ , а её за что? Когда стемнело, все легли спать, утром паром пришел в порт Холмск на Сахалин.
   Холмск очень красивый, уютный, портовый город - нам всем очень понравился, но пока мы гуляли по городу, запуская паяльную лампу обгорел дядя Коля, мой автотехник, не совсем, чуть руку сжёг, но неприятно. Наши вагоны потащили в депо на замены колесных пар - там ведь кругом рельсы японские узкие, после этой процедуры в три часа дня, мы поехали дальше.
   Ехать по Сахалину приходиться вдоль береговой черты, очень красивые места, до станции Олень - точки нашего назначения, предстояло проехать около трехсот больших и маленьких тоннелей, а поскольку вагон качается очень сильно, можете представить себе наши ощущения. То полумрак , то выскакиваем в такие райские места, что хочется спрыгнуть и отдохнуть хоть немного в тени деревьев у реки, или в красивом зеленом лесу, куда по моим догадкам не ступала нога человека.
   Утром следующего дня эшелон пришел на станцию с красивым названием Олень!!! Первые слова заместителя командира полка А.Н. Манько, были о том что я зря приехал на остров, пришел приказ о моем переводе в ВВИА им Н.Е. Жуковского, нет он не угадал, в Москву я всегда успею, а вот сюда, с такими ребятами, в таких вагонах можно жизнь прожить !!! Но это ни разу не испытать!!! А тут три в одном флаконе...
   Но это уже совсем другая история!!!
  
   Р А С С К А З Д В Е Н А Д Ц А Т Ы Й . Д У Э Л Ь -
   И Л И П Р О С Т О В О З Д У Ш Н Ы Й Б О Й
  
   Произошло это событие очень давно, в ту пору автор этих строк был молод и юн, но с годами проходит и это! Летал я тогда в 172 отдельном вертолетном полку, что находился в городе Пархим, в Германской Демократической республике, на прекрасном вертолете Ми-24 - бортовым техником.
   Наступали ноябрьские праздники и мы, молодые офицеры планировали провести их с семьями, за большим и дружным столом, попить водочки, попеть песни, потанцевать с девчатами, в общем - отметить праздник и отдохнуть от души.
   Служба в ту пору была очень тяжела, а за бугром, в Германии подавно, много летали, практически каждый божий день, по 6-7 часов в кабине, к выходным дням не смотря на молодость, состояние выжатого лимона. В общем - требовался отдых!
   Сидим и отдыхаем, время пол-одиннадцатого вечера, все навеселе, готовимся пить кофе и есть торт, и вдруг завыла сирена - Тревога!
   Быстро подлетаем со своих мест, целуем своих красавиц - жен, а в то время -1978 год, они были все сказочной красоты, поверьте мне на слово, Шиффер просто отдыхает!
   Ну и, конечно, переодевшись, несемся на плантацию, извините, на стоянку вертолетов. Молча расчехляем боевые машины и начинаем их снаряжать управляемыми и неуправляемыми ракетами, задача полка - через час ноль-пять минут все машины должны быть в воздухе.
   Далее полк работает по тем целям, которые нанесены на секретной карте, которая хранится за семью печатями у командира полка, и даже он, наверное, не знает, по кому мы будем работать этой ночью.
   Пробегающие мимо летчики кричат, что нас подняли из-за того, что бундесвер подтянул свои войска непосредственно к границе, и всех поднял маршал Соколов прибывший на КП в Вюнсдорф, а вдруг гады решат перейти границу у реки Одер!
   За всей суетой и хлопотами при подготовке вертолетов к боевому вылету, ни кто не заметил, как с соседней стоянки порулили два Ми-восьмых, у них блоки НАР были по 16 снарядов , а у нас по 32 в каждом блоке, да еще по четыре управляемые ракеты, плюс пулемет, и из-за этого готовили они матчасть немного быстрей чем мы. Обычное дело, но только не в этот раз...
   Стоянка вертолетов Ми -8 находилась в самом дальнем углу аэродрома, и по тревоге к домику третьей эскадрильи всегда подавали автобус для быстрого подвоза летчиков на стоянку. Так было и этот раз, с одним "но", народ был не совсем свеж, все - таки праздник, и возник спор еще в дверях, куда лезем, кто старше по званию, кто кому не уступает место?
   В общем сцепились два изрядно подвыпивших пилота - заместитель командира эскадрильи майор Гущин и командир звена капитан Султанов. В автобусе , под общий смех два почтенных джентльмена крыли друг друга таким матом, что письмо запорожских казаков- турецкому султану выглядело детской шалостью! " Я тебя твою мать вызываю на воздушный бой" - орал командир звена. " А я тебя на дуэль - учти одно, на взлете бить не буду, а после сшибу передней аммортстойкой - как соплю"- принял вызов замкомэска. Народ катался от смеха, и не все поняли, что пилоты спьяну вызвали друг, друга на смертный бой!
   Когда вертолеты были снаряжены ракетами и летчики-штурманы убежали за получением задачи и картами- дуэлянты начали запускать свои вертолеты. После того как боевая машина вышла на малый газ, после запуска, борттехник делает так называемый "круг почета", осматривая закрытие капотов, заправочных горловин, блоков с ракетами, естественно выйдя из вертолета. Замкомэска, лихо убрав входной трап и закрыв входную дверь, вышел на повышенные обороты несущего винта и порулил на взлетную полосу, искать своего обидчика в небе! Выполнил контрольное висение и взмыл в ночное небо в гордом одиночестве - соколам вороны в экипаже не нужны!
   Командир звена - парень был лихой и отчаянный, впоследствии сложил свою буйную головушку в Афгане, но когда убежал штурман, прихватил с собой борттехника за компанию, который ни о чем, не подозревая, сидел на своем рабочем месте и одев гарнитуры на шею, подключал аппаратуру летчика - штурмана. Но при подруливании к ВПП он понял, что-то неладное и стал прослушивать эфир, а там - " ну где ты трус, дятел и т.д. и т.п. ". До борттехника дошло, что его везут убивать, а он был молодой и цветущий мужчина тридцати лет от роду, нет ребята, не выйдет! Выключив один двигатель, он заявил дуэлянту:- " рули на стоянку иначе второй отрублю, а потом тебя стояночной колодкой выключу". Увидев в его действиях полную решимость, Султанов с тихой грустью порулил на стоянку на одном движке.
   Гущин как горный орел носился над ночным Пархимом, взрывая ночной эфир такими эпитетами, которые не мог придумать даже Соловей - разбойник с похмелья, он требовал немедленной разборки с соперником.
   Командир полка полковник Кононов, выстеливший свой тернистый путь в сторону Москвы, коврами и паласами "мейд ин Монголия" в это время находившийся на КДП взмолился:- " Гущин - сука я тебе все прощу, только ради Бога садись, иначе моей Москве крышка!".
   Замкомэска не стал противиться, все - таки надо спасать командира, зачем он в такое г. вляпался! Крутанулся по малой коробочке и сел прямо на стоянку. Вот и все!!!
   А кто-то говорил, что дуэли давным-давно запрещены!?
  
  
  
   Р А С С К А З Т Р И Н А Д Ц А Т Ы Й . П О Л Е Т Н А Ч Е Б У Р А Ш К Е
   - И Ю Л Ь 2 0 0 0 Г О Д А - В Т О Р О Е Р О Ж Д Е Н И Е.
  
  
   Оглянись во гневе, оглянись во гневе
   Так ли ты прошел свой путь земной
   Оглянись во гневе, оглянись во гневе
   Ты на тех кого оставил за собой ...
  
  
   Весна и лето 2000 года для нашей авиации были неудачными - в апреле в районе Лабинска упал краснодарский экипаж, а в мае под Нальчиком екатеринбургский. Причина одна и та же - переоценка своих сил и возможностей, перегруз вертолета, зависание на предельном шаге несущего винта и как следствие попадание в непреднамеренное левое вращение, в конечном итоге потеряли два вертолета Ми-8МТВ-2 и переломали кучу народа.
   К следующей замене с шефом принимаем решение - пригласить из ВВИА им. Н.Г. Жуковского профессора Тихомирова Юрия Павловича для чтения лекций летному составу, по эксплуатации двигателей именно в жаркое время года. Я съездил в прославленную академию, переговорил с Игорем Констанди в ту пору - начальником факультета и вот профессор в пыльном и жарком Моздоке неделю читает летчикам лекции на довольно приличном уровне.
   ...В тот день ничего плохого не предвиделось, мы сидели в кабинете командира эскадрильи, вошла Татьяна Леонтьевна - начальник склада вещевого имущества, которая увидев наши страдания от жары, решила подарить пару маек - тельняшек ,только их примерили - зазвонил телефон.
   Оперативный дежурный по аэродрому искал меня - шеф улетая на Ханкалу дал команду мне на убытие в Москву, как потом выяснилось с подачи профессора Тихомирова, который спешил успеть в пятницу на дачу. Прощаюсь с двумя Николаями - Пушкаревым и Киршиным, по дороге залетаю в гостиницу за походной сумкой и еду на аэродром.
   При подъезде к самолету начался грозовой дождь такой силы, что я даже сомневался, дадут ли добро на вылет. Но с вылетом вопрос был решен заранее, уж очень много народу накопилось в пыльном Моздоке.
   Дождь идет как из ружья, гроза висит над летным полем, небо черное, гром громыхает, а меня встречает командир самолета и докладывает, что самолет к полету готов. Поднимаюсь по стремянке в грузовую кабину в генеральский салон, а с левой и правой стороны сидят четыре генерала, два наших и два армейских. Места мне в салоне нет, а в грузовом отсеке людей, как кильки в банке, посолить, поперчить, полить томатом...
   Мне как-то стало не по себе, лететь до Москвы стоя, бортмеханик самолета прапорщик Толик Емельянов - "Товарищ полковник садитесь в пилотскую кабину на мой стульчик !" Начинаем запуск. С вышки запрашивают, приходила ли таможня, если нет выключайтесь! Выключились. Подошла таможня - пара мордатых военных, пару вопросов не о чем и тут же ушли.
   Командир снова запрашивает запуск, и получает добро на него, медленно запускает двигатели, мимо нас на полосу рулит армейская " Тушка "- Ту-134, я в сомнении погода явно нелетная, гроза усиливается, небо черное как у негра в одном месте! Однако через пару минут " Тушка " начинает разбег, и как истребитель уходить в черное небо, на высоте триста метров теряем ее из виду. Командир Миша Фенько просит разрешение на выруливание, пожалуйста! Вот мы стоим в торце полосы и экипаж готовится к взлету. После зачитывания молитвы - карты готовности к взлету, Фенько запрашивает взлет и получает добро.
   Теперь после небольшого разгона в небо уходит и наш самолет, попадаем в облака , болтанка просто бешеная, на высоте 1500 метров вверху в разрывах облачности, замечаем небольшое окно и командир устремляет туда самолет, который как пушинку мотает из стороны в сторону. На высоте около 3000 метров загорается какое-то красное табло на приборной доске командира, Фенько оборачивается и долго смотрит на бортинженера самолета, тот показывает двумя пальцами поднятыми вверх все нормально, видно ложное срабатывание от болтанки, давай вверх. Командир снова поворачивается к штурвалу и наш полет продолжается в штатном режиме.
   На высоте около 5500 метров все еще в интенсивной облачности, по радиообмену мы находимся, где-то в районе многострадального города Буденовска и я начинаю чувствовать какое-то недомогание. В голове мысли, во первых неудобно перед экипажем если они увидят, что мне плохо, а во вторых не пойму , в Афгане летали гораздо выше, а тут кондиционер, полная герметичность. Как стыдно, все видно я отлетался...
   Усаживаюсь поудобнее и закрываю глаза, пусть думают, что я сплю! А состояние тем не менее становится все более хреновым, начинает появляться дикая боль в сердце и голова становится такой тяжелой - как в ЗШ -3Б.
   Из официальной хроники... На 27-й минуте полета на высоте около 4000 метров в кабине пилотов загорелись табло "Пользуйся кислородом". Как оказалось, из-за отказа техники произошла разгерметизация салона. Но летчики во главе с командиром Михаилом Фенько на сигнал не отреагировали. Их отвлекли сложные метеоусловия (экипаж как раз обходил грозовые облака). К тому же пилоты решили, что сигнал сработал ложно... Когда самолет набрал высоту 8600 метров, все люди на борту потеряли сознание. Из-за гипоксии - кислородного голодания.
Недомогание тем не менее нарастает, в голове какой-то бред, а в области сердца боль нарастает с такой силой, что после этого полета я доподлинно понимаю выражение, о том как тянут душу! Боль такая, что открыть глаза становиться просто страшно. И вдруг перед глазами включается кинолента про мою жизнь, может даже не совсем правильную и почему изображение идет с пеленочного возраста. Вот я на руках у мамы, вот в детском саду, какие-то совсем забытые моменты жизни... В школу я не успел пойти. Удар по правой ноге внезапно вернул сознание !
   Из официальной хроники ...Шалагину на ноги упал потерявший сознание пассажир. Поэтому Валерий Геннадьевич и очнулся. В салоне кто-то еще двигался, кто-то лежал без сознания, на полу валялись вещи... В полуобморочном состоянии Шалагин направился в кабину и там сначала растолкал бортинженера и бортмеханика.
   Какой там в ж... пассажир, в самолете не было ни одного достойного, в смысле веса- человека! Кроме конечно - Вити Пудовкина - штурмана корабля, именно его светлая голова упала на мой правый ботинок с такой силой, что глаза открылись на ширину приклада! Смотрю - а мы выше облаков, над нами яркое солнце, и пилит наш самолет в его сторону, задрав нос- потому как за штурвалом никто не сидит, а на штурвалах обоих пилотов лежат руки, а головы опущены вниз! При попытке встать, ничего не вышло, видно из-за недостатка кислорода сил нет совсем, поворачиваю голову вправо, бортинженер уткнулся в правую приборную доску, а Витя - бездыханный продолжает лежать на моей ноге.
   Нет, так не пойдет, еще немного и нам конец, я это уже где-то слышал! Каким чудом дотягиваюсь до бортового инженера и ударяю его несколько раз по лицу, пока он не открывает глаза. " Брат давай что-то делать! Иначе наше дело швах" - едва говорю ему, спрашиваю естественно о баллоне с кислородом, он слева от меня показывает глазами инженер. Достаю баллон, ну а он без кислородной маски, вопросительно смотрю на бортинженера, он из какого-то подсумка достает маску в зеленом шелковом чехле и медленно пытается развязать насмерть затянутую капроновую веревку. Я не выдерживаю и ору матом, чтобы он резал чехол маски ножом, понимая , если мы сейчас не подышим кислородом! Выпадем в осадок как мухи в бутылке сладкого вина. Наконец конструкция собрана- " Дыши Олег! А я минут через пять." Когда у него появляется нормальное выражение глаз, отбираю маску и дышу сам. Пытаюсь встать и теперь это получается, знаками показываю Олегу чтобы приводил в чувство штурмана. Держась за кресло двумя руками начинаю поднимать командира корабля, через несколько секунд Миша открывает глаза, я показываю ему на правого пилота и на штурмана и опрокинув руку вниз большим пальцем говорю, срочно пошли вниз, он кивает головой - понял! И тут в голове мысль, если мы летные люди в таком состоянии, что же тогда с пассажирами!
   Ору летчикам, что пошел в пассажирский салон и начинаю туда на нетвердых ногах перемещаться, между пилотской и грузовой кабиной нахожу бортмеханика Толю, он после пары хлопков по щекам удивительно быстро приходит в себя, воспринимая мое на него воздействие как дисциплинарное наказание, обиженно заявляет -" Товарищ полковник я не сплю!". "Толя я тебе верю, но только бери кислородный баллон и пошли к пассажирам "- спокойно говорю я ему.
   У пассажиров один из полковников зеленого цвета, еще немного и его на этом свете не будет, говорю Толику, чтоб оказал ему помощь и возвращаюсь в пилотскую кабину.
   Волосы встают дыбом, Миша даже не думает снижаться, а наоборот пытается уйти еще выше, штурмана бортинженер держит сидящим на кресле, отпускать его невозможно, сразу упадет, он видимо никак не придет в себя!
   Все командирское решение приходит само собой, проталкиваюсь к креслу командира и взяв штурвал резко наклоняю его в правую сторону, только после этого начинается интенсивное снижение . Михаил валиться на штурвал, закрывая его своим телом, наваливаясь на мою руку, другой рукой держу штурмана, если он завалиться, под животом у него АЗС и краны топливной автоматики, тронь их и с двигателями будет большая проблема! Я конечно не ожидал что Миша выпадет в осадок вот так, но что делать- с правым креном больше семидесяти градусов и с углом тангажа на пикирование более пятидесяти градусов, сыпемся к земле как на истребителе. От перегрузки боль во всем теле, начинаю тянуть штурвал обратно, но из этого ничего хорошего не получается. На одной руке Миша, в другой Витя, земля уже вот перед глазами, все видно отлетались...
   И тут произошло второе чудо за полет - очнулся второй пилот, и как курсант первого курса, ни о чем не задумываясь, все сделал на пять, убрал крен и потянул штурвал на себя... Да если бы не Саша Шиховцев лежать бы нашим косточкам на ставропольской земле, я настолько близко увидел приближение смерти, что даже успел попрощаться с жизнью...
   С восьми тысяч метров за несколько секунд мы свалились до полутора тысяч метров и когда Саша взял штурвал, от перегрузки у меня лопнули барабанные перепонки, можно только поблагодарить родителей и конструкторов самолета Антон -72, за прочность наших конструкций.
   Вскоре в чувство начал приходить весь экипаж, сразу совещание, до Москвы не дойдем на этой высоте, не хватит топлива. Миша пытается снова набирать высоту, но я говорю ему, если он поднимется выше трех тысяч - ему конец. А сам иду к пассажирам, народ по-моему даже испугаться не успел и не понял, что был на волоске от смерти, даже Виталик Стреляев- самый тяжелый из всех пассажиров начал приходить в себя. У Юрия Павловича Тихомирова кто-то умыкнул валидол, пришлось срочно искать- человеку за семьдесят, а тут такие перегрузки. Успокоив граждан пассажиров возвращаюсь в пилотскую кабину и узнаю, что нас сажают в аэропорту города Ростов- на- Дону. Диспетчер аэропорта сорок минут наблюдал все наши выкрутасы и пытался с нами связаться, на увы ни кто на связь не выходил, а потом когда за пять секунд мы падали вниз - чуть с ума не сошел.
   На посадку заходили в штатном режиме, без проблем прошли по коробочке и на посадке нам практически не подсказывали. Когда подрулили к стоянке и выключили двигатели, все вышли на бетонку, а возле нее трава зеленая по колено, я подумал , ну вот опять повезло...
   Подошел ко мне Виталик и сказал, что мы чуть не оставили сиротами пять человек - его детей, жену, мать и отца! Да нет чуть-чуть больше - подумал я. Анализируя этот полет на протяжении многих лет, я знаю все факторы приведшие к этому авиационному происшествию, все предпосылки, всех виновников и думаю этого могло бы не быть! Если бы не наше русское раздалбайство !!!
   И слава Богу - лишь за то, что мы живем на русской земле и Он нас иногда здорово выручает!
  
  
   Р А С С К А З Ч Е Т Ы Р Н А Д Ц А Т Ы Й . П О Л Е Т Н А Б О М Б О М Е Т А Н И Е.
  
   Уже перед самой моей заменой из ГСВГ (Германии), из Нейрупинской (город на севере Германии) отдельной эскадрильи в наш 172 -ой Пархимский полк пришел " ЗУБР " - сорокалетний пилот первого класса, которого все звали дядя Коля. Похож был дядя Коля на Карлсона. По характеру просто непрошибаемый ни чем, а самое главное, был он очень душевный мужик! Был он такой кругленький, как шарик, комбинезон едва сходился на выпирающем животе, а вот брюки были всегда почему-то коротки при его небольшом росте. Дядя Коля всю свою сознательную жизнь-лет двадцать, прослужил на Дальнем Востоке, в городе Биробиджане, в отдельном авиационном отряде при какой-то конторе. Летал он отлично, опыт у него был огромный, с одним небольшим но, ни стрелять, ни бомбить, ни летать в облаках он не был обучен, ну во-первых в Биробиджане 365 солнечных дней в году, а во-вторых и в-третьих задачи отдельного отряда не предусматривают ведение активных боевых действий.
   Придя в наш боевой полк, дядя Коля постеснялся в этом признаться, ну а что из этого получилось, вы сейчас узнаете.
   Эскадрилья в спешном порядке готовилась к ЛТУ, все летали на полигон практически ежедневно, вот дошла очередь и до дяди Коли. А в экипаж к нему был назначен правым летчиком Андрей... молодой лейтенант только, что окончивший летное училище, по средней программе обучения, после ДОСААФ.
   Одним словом сижу я на борту своей ласточки, вертолета Ми-8Т N 62, помню как сейчас, приходят два озабоченных и угрюмых " Кожедуба" и со слезами на глазах начинают готовиться к полету на сброс 2-ух стокилограммовых бомб.
   Андрюха, воткнул прицел ОП1-БР в штатное место и пытается определить угол прицеливания для сброса бомб, вращая его, как сумасшедший. Дядя Коля с тихой грустью поглядывает на ПКВ, решая в мозгах сложную логическую задачу.
   Я вдруг понимаю, что смогу спасти ситуацию и в целом экипаж дяди Коли, я ведь на этот полигон летаю пятый год, дорогу знаю по своим окуркам " Беломорканала ", и по обрезу своего летного ботинка, я знаю точку сброса бомбы днем и ночью в любых метеоусловиях на оценку "хор" или "отл".
   " Мужики я вам все организую, только слушайте меня внимательно!" - говорю я летчикам, и мы начинаем запуск вертолета. Выруливаем на полосу, контрольное висение, быстрый - дальневосточный взлет с резким набором высоты и скорости говорит о том, что за штурвалом опытный ас. Ну, вот уже болтаемся на сто метрах высоты, через каждые пять минут попадая в облака, вскоре выходим к полигону Ретцов - это на севере Германии.
   На боевом курсе Андрюха продолжает крутить прицел - напоминая своими движениями землекопа, а поскольку мы постоянно идем в облаках ,не видит он в него ни хрена!
   Дядя Коля принимает командирское решение - " Брось его (прицел) на х... , слушай бортача!". Беру управление на себя - " Андрей, бери в руки грушу (специальная кнопка для сброса бомб), сброс по моей команде! Дядя Коля, доверни вправо, в разрывах облаков внизу грузовик- цель N1". До точки сброса еще минуты три полетного времени, дядя Коля запрашивает работу по бомбовому кругу, РП ( руководитель полетов на полигоне) уточняет видит ли он цели, тот посмотрев на меня, и увидев мой большой палец поднятый вверх, подтверждает .
   РП- " 343-й работу по цели - ... ШАЮ!"
   Боже над целью образовался тридцати секундный разрыв облачности! Ура! Выставляю ботинок на оценку - хорошо и смотрю на круг для бомбометания. Подъезжаем! Так, есть! Ору - " Сброс ". Смотрю на Андрюху - квитанции ( на летном жаргоне - его ответа, мне ) нет, снова ору " Сброс ! Сброс!". И мы попадаем в заряд облаков!
   РП - снизу " Ух еб... Ого... 343-й, Вашу работу наблюдаю, оценка отлично- прямое попадание, через некоторое время - задумчиво - "только почему сразу двумя бомбами?! ". Дядя Коля мокрый и потный, вытирает пот со лба, смотрит на Андрюху...
   Тот в ответ - " А ...ули он рявкнул, (т.е. борттехник), я нажал раз, он опять рявкнул, я испугался и нажал два!" Дядя Коля в ответ, мычит РП, что-то нечленораздельное, а РП ему - " Молодцы - все равно снайперы, на таких как вы все ВВС держатся!".
   Мы в это время в едва удерживаемся своих креслах от хохота, ржем как табун лошадей, заблудившийся в диких прериях. Смеемся так, что вертолет вот, вот развалится, и что наш смех наверно слышит РП на земле.
   А меж тем, честь экипажа спасена и он готов к защите нашей родины - Германской Демократической Республики, тьфу-тьфу-тьфу, далекого Союза Советских Социалистических Республик, днем в сложных метеорологических условиях, одиночно, к полетам на боевое применение!
   Дядя Коля, если вдруг ты прочтешь эти строки, СПАСИБО тебе Большое, особенно за то, что не убил!!!
  
   Р А С С К А З П Я Т Н А Д Ц А Т Ы Й . Р Е А Н И М А Ц И Я .
  
   Все это, происходило в солнечном Кундузе. Поначалу многое выглядело нелепым, ну в плане безопасности полетов, или ремонта и восстановления авиатехники. В Союзе все было по другому, ну а потом все стало на свои места, и в дальнейшем никто никогда не смеялся и дурных вопросов не задавал. Появилось слово понятное только нам, слово " НАДО", и обозначало оно все - ранние подъемы, поздние отбои, полеты на удары, в двух словах это слово подразумевало то, что ты должен сделать все, что от тебя требуется, все для сохранения жизни других ребят. А опыт этот приходил вот так.
   Шла самая обычная операция по сопровождению нашей колонны в афганских горах, дело было осенью, так как в провинцию Файзабад, наши для своих, а зеленые, - афганские войска, для своих, завозили продовольствие, боеприпасы и прочие припасы до следующей осени.
   Ну колонна это мягко сказано, более тысячи машин, растянувшись на многие километры дороги, со скоростью черепахи Тортиллы медленно ползут по ущельям, ну а их ждут духи - афганские партизаны, практически по всей трассе. Как в болгарском кинофильме " Нас много на каждом километре ". Для того чтобы нейтрализовать их действия выделяется от нашего 181 полка группа вертолетов Ми-24, которые от Кундуза до Файзабада будут осуществлять прикрытие и огневую поддержку колонны, все светлое время - от заката до захода солнца.
   К исходу третьих суток летчики и техники настолько измотаны, что смотреть на людей просто жалко, спасибо банщику Мише Колтовскому, его заведение функционирует без сбоев и в любое время можно прийти и снять
   Стресс. Народ очень уважает в Афгане баню, только в парилке проходит усталость и улетают в свободный полет мысли.
   Но вот новая вводная, на одном горбатом ( вертолет Ми -24) неожиданно сдыхает вспомогательный двигатель АИ-9, а без него он, как в песне про водовоза не туды и не сюды. На складе запасных нет ни одного! Володя Беркут - инженер эскадрильи подсказывает, что нужно пролезть по всем контейнерам, а вдруг там, что завалялось. Но к сожалению кроме трех разобранных в клочья таких же двигателей там ничего нет. И тут Иосифович принимает гениальное решение - как Македонский перед Рубиконом, из четырех неисправных собрать один исправный двигатель.
   В домике четвертой вертолетной эскадрильи огромный стеклянный предбанник, и в нем стоит огромный круглый гостевой стол, который Иосифович с украинским акцентом назвал " Рынимация". Ну естественно стол этот многоцелевого использования. Но приказ есть приказ- " Усе движки на Рынимацию и чтобы к вечеру все было исправно".
   На пару с Колей Майсюком начинаем операцию, которая длиться весь день, что только не приходиться придумывать и изобретать, ведь поле аэродрома это не лаборатория завода-изготовителя или конструкторского бюро. Ну вот находим срезанный вал главного привода - выкидываем его, а на его место ставим более свежий и продолжаем сборку. И вот постепенно из обрывка металла появляется шедевр мысли человека- авиационный двигатель, который должен жить, нет просто обязан. Отсутствие одного вертолета на поле боя, в трудную минуту для наших солдат может обернуться, большими потерями и это понимают все - даже двигатель, в том числе.
   Жара в реаниматорской стоит под пятьдесят градусов. Мы с Колей, мокрые и грязные медленно, но уверенно продолжаем свое дело, пропускаем обед, хочется только пить, а есть по такой жаре особо и не хочется.
   Однако вечер... На аэродром потихоньку начинают собираться пары вертолетов, которые приходят с различных направлений в соответствии с боевыми задачами нашего боевого полка. Ребята делятся друг с другом впечатлениями, а может как говорят по телевизору - делятся боевым опытом, слышится смех, мат, приколы. Сегодня мы не потеряли ни кого, значит слава богу - повезло всем.
   Вот и мы на последнем этапе, осталось произвести запуск двигателя и если все нормально, идти в баню помыться и в модуль на отдых.
   В кабине командира вертолета борттехник Юра Феофилактов запускает двигатель, через несколько секунд факел из выходного сопла достигает двух метров, понятно - предшественники перекрутили секретный винт подачи топлива, быстро прыгаю на крыло, а оттуда наверх и вращаю винт против часовой стрелки, пламя как в цирке уходит в сторону сопла. Еще несколько мгновений и дикий вопль Коли Майсюка подтверждает, что операция " Рынимация" завершена и можно расслабиться.
   Не позднее, чем завтра, наш горбатый пойдет в нежно синее афганское небо- долбить духов. Борьба продолжается...
  
  
  
   Р А С С К А З Ш Е С Т Н А Д Ц А Т Ы Й . Ю Р К А
  
   Командиру ВЭ полковнику Угнивому Юрию Тихоновичу посвящаю...
  
   Прости командир, я не был с тобой рядом, когда ты ушел в иной мир - в этом нет моей, да и твоей вины. Последние десять лет, делая одно дело, мы служили в разных ведомствах. Ты, как и прежде в армейской авиации, а я в авиации ВВ МВД России.
   Изредка узнавали, что-то друг о друге, передавали скупые мужские приветы, которые возможно и не всегда доходили . Когда я узнал, что не стало тебя, я понял какую утрату, понесли люди, которые тебя окружали и любили тебя. Те, кого любил ты.
   Твой мотор в неполных пятьдесят лет отказался работать и жить! Даже у твоего сердца оказался такой же характер как и у тебя, хотя мозги и сердце никак не связаны у человека!
   Ты по-честному отслужил Родине, дважды отбарабанив в Афганистане, а потом еще и принимал участие в контртеррористической операции. Воспитал двоих сыновей и дочь.
   Я не знаю, и не видел как ты руководил парой и звеном в первом Афганистане, но каким ты был командиром эскадрильи во втором Афганистане знают и помнят многие, которые были рядом с тобой. Как ты летал, как воевал, как спрашивал за недостатки, как спорил с командиром полка - отстаивая своих орлов, нет, это забыть не возможно.
   За полтора года мы не потеряли ни одного человека, ни одного вертолета, ни один, даже самый рядовой летчик, техник, механик не вернулись из Афганистана не удостоенные государственной наградой! А ведь это было твоей заботой, твоей повседневной жизнью.
   А помнишь командир, поздней осенью нам забыли подвезти жидкость "И" - и в топливе вертолетов сплошной лед! Лететь нельзя, а духи оборзели и пешком ходили вокруг аэродрома, обстрелы каждую ночь. А тут каким то чудом подвезли эту жидкость, наземной колонной, и мы технари всю ночь готовили машины к утреннему удару. Утром чуть рассвет, и ты повел группу на удар, а Фаза - старший летчик из Обора, переволновался и не пустил ни одного НАРА, давил на закрытый колпак кнопки РС! Когда вы прилетели я помню его лицо, а ты посмотрел и улыбнулся, он ведь в деле был первый раз и ты его простил. Я думаю, он до сих пор помнит тот вылет.
   А как ты матерился, когда наши солдаты посчитав модным, стали вшивать себе перед дембелем шарики в причинное место, как ты всовывал бильярдный шар в нос какому-то молдаванину, объясняя просто и доходчиво женскую физиологию. А когда в бане окна поставили разбитые... А когда Кащеев напился и в женском модуле и изображал кобру... А когда Вова Бояков на посадке антенны зацепил на хвостовой балке, лопастью несущего винта...
   Много позже я дошел сам, твоя напускная суровость была защитной оболочкой, а на самом деле ты был добрым, порядочным и очень ранимым человеком. Да профессия у нас к сожалению суровая, всегда требовала дисциплины, а мы не клоуны в цирке, не актеры на сцене, поэтому не всегда получалось чтобы нас любили и нами восхищались! А что делать служба, есть служба.
   Сколько жизненных моментов ,в нашей жизни можно вспомнить -не хватит трех суток за столом сидеть под водку. А вот такого командира в моей жизни уже никогда не будет. Вечная память тебе Юра !!!
  
   Р А С С К А З С Е М Н А Д Ц А Т Ы Й . П Е Т Р О В И Ч
  
   Я в то время находился на контроле замены авиационной группировки на Северном Кавказе, в городе Моздоке, а Петрович, был старшим инженером авиационной группировки.
   В тот период шла большая замена сводных отрядов спецназа в районе Веденского ущелья. Наши Ми-26 в день выполняли до шести вылетов по перевозке войск и грузов в том районе. Ходили большие машины под прикрытием своих младших братьев вертолетов Ми-24. И все бы хорошо, да не совсем.
   Как сейчас помню, дело было в пятницу, после напряженной недели вечером слегка расслабились, в часов десять вечера звонит телефон- оперативный докладывает:" Товарищ полковник, в районе Ведено обстрелян наш Ми - 26, который совершил вынужденную посадку ! Туда срочно вылетел подполковник Шашков ".
   Вскоре выяснилось , что в этот летный день для экипажа Ми-26 это была крайняя задача. Он пришел в место высадки спецназа, произвел высадку и начал взлет, а прикрывавший его экипаж Ми-24, отошел в сторону, чтобы не мешать взлету большой машины. И тут " чехи " с двух сторон из зеленки огнем из автоматов и пулеметов начали его валить на землю- матушку. Но не такая русская машина Ми-26, чтобы упасть от сраной, чеченской пули, бывали времена по сорок дырок привозили летчики, но все равно вертушки тянули домой.
   Лишь только, когда горячее масло поперло, со всех щелей, экипаж доложил коллегам с Ми-24 о временном прекращении полета и пошел на посадку. Приземлились нормально, осмотрели машину, в главном редукторе две дырки - одна в поддоне, другая в районе главной шестерни и масла в редукторе ноль целых Х десятых. Тут же подскочили спецназовцы для охраны и обороны севшего вертолета , и пришла вертушка ПСС от армейцев, а следом за ними Петрович на нашей перебинтованной восьмерке.
   Вертолет, оставлять на ночь здесь нельзя, сказали спецы, его к утру чехи сожгут! Да, жалко двадцать миллионов долларов США народных, на растопку нохчам оставлять. Петрович полез наверх смотреть, что можно придумать и придумал, то чего не придумал бы ни один профессор, а может даже и доктор наук! Одно но! Конструкцию надо знать на шесть с плюсом, но в 1-ом ХВАТУ зря хлеб жрать не учили, по себе знаю!
   Слез Петрович с капотов и говорит, сейчас ребята дальше полетим, но только решить надо две проблемы первая -это двести литров масла, а вторая - чем редуктор законопатить. Армейцы прыг в вертолет и на Ханкалу за маслом, а через полчаса обратно с кучей банок, Петрович тем временем на грузовых створках вертолета лопату нашел- для уборки снега, уж больно ему черенок понравился и решил из него он сделать- как это будет по-русски - чопики!
   Командир экипажа Николай Иванович Ожегов вначале смеялся со всеми, но когда Петрович на верху все сделал с редуктором и масло бортинженер залил, смеяться перестал. Стал серьезный и начал к полету готовиться с дважды пробитым главным редуктором, в ночных условиях. Через пять минут запустились, а Петрович, с экипажем, как гарант Борис Ельцин - на шпалы вперед, вместе полетел и через полчаса большая машина, была на аэродроме Ханкала.
   В общем, в это вечер лететь нам на помощь из Моздока не пришлось, Петрович закрыл своим большим и сильным телом все амбразуры.
   Полетели, мы лишь на утро, едва взошло солнце, вертолет надо было тянуть дальше, теперь уже до Моздока.
   Пешком от нашей площадки на Ханкале добрались до полосы, где стоял подстреленный большой брат и осмотрели его. Чопики, - имени Петровича стояли намертво, и также держался уровень масла в главном редукторе. Я коротко провел с летчиками пятиминутку-совещание, смысл такой - нечего рисковать всем экипажем, оставил командира, бортинженера и Петровича, опять таки как гаранта. Подлетела двадцатьчетверка прикрытия за мной, а командиру Ми-26 сказал, что прикрывая, будем маневрировать с левого и правого борта, наблюдая за ним и в случае выбивания масла из редуктора, дадим команду на посадку, на любую площадку - перед собой.
   Николай Иванович кивнул головой, поправил автомат и пошел на борт, а куда денешься- война...
   Я вприпрыжку на горбатый - вертолет прикрытия.
   Через пять минут дружно взлетаем с Ханкалы. И начинаем набор высоты в сторону Терского хребта, Ми- 26 идет как НЛО крен не более 3 градусов, едва дышит, как в анекдоте про пурген, даже кашлянуть боится, но вот минут через десять показался Терек, Ми- 26 начинает слегка маневрировать, видно почуял родную землю. Ну а на 25 минуте полета стал, виден до боли родной Моздок, мы запрашиваемся и входим в круг. Где-то посредине полосы дядя Коля крутит вертушку до 30 градусов вправо и уходит в сторону полосы, мы как хвост воздушного змея идем следом повторяя все его маневры.
   Через пару минут большая и маленькая вертушки мирно катятся по взлетной полосе в сторону стоянки авиации ВВ МВД, где нас уже встречают.
   Пока летчики выключают горбатый, открываю створки и иду к Ми-26. Выходит Николай Иванович и говорит: " Мужики я совсем не боялся лететь, но вот только ноги сейчас еле - еле идут!" Верю я тебе дядя Коля, сам доктор...
   Ну а по большому счету, не окажись Петровича в нужном месте, в нужное время - не было бы этой машины в составе авиации ВВ МВД России. Миллионы долларов, труд людей создавших эту неповторимую машину накрылся медным тазом, горстка пепла и больше ничего. Я не раз видел эту картину!
   И на душе радостно от того, что Петровича я знаю чуть больше тридцати лет, служил с ним , летал, вместе растили детей, то что мой друг сделал дело, настоящее мужское дело. И если вдруг что, за ним не заржавеет!!! Будьте уверены... Петрович прости меня, по - моему слабо и коряво!
  
   Р А С С К А З В О С Е М Н А Д Ц А Т Ы Й . ПРИКРОЙ - АТАКУЮ ИЛИ ЗАБЛУДИЛ СУКА.
  
   В 1982 году в нашу славную эскадрилью, одну из лучших в Союзе- все командиры были первоклассные летчики, а штурманы звеньев все до единого и несколько правых летчиков имели второй класс, прибыл штурман эскадрильи Боря Козляковский. Человек довольно неглупый, педантичный до посинения, который сразу же начал гнуть свою штурманскую линию и строго за все спрашивать - чем вызвал неадекватную реакцию всех летчиков. Поначалу все его хвалили, особенно командир полка Валерий Александрович Воробьев- такого зверя штурмана у нас еще не было, Боря считал все подряд, кто на сколько сотых секунды вышел на цель не вовремя, на сколько минут опоздал с маршрута. Однажды все упали, когда на вещевом складе Боря потребовал выдать ему десять галстуков и восемь комплектов кальсон, пятнадцать пар носков и пр., которые ему не выдали за долгие годы службы в Забайкалье, прапор - кладовщик красный и потный убежал за бухгалтером, та пришла, подсчитала- так и есть недодача - налицо. Народ усмехнулся , силен перец!
   Но вскоре вышел еще более смешной случай, главный бухгалтер ОБАТО была жена командира- Жанна, прекрасная женщина с рыжей копной на голове, которая считала и начисляла зарплату всему гарнизону и до приезда Бори, в ее жизни ни каких проблем не было. И вот заходит Боря в финчасть и с порога Жанне: " А почему Вы мне зарплату неправильно считаете". Жанна остолбенела, - что-что, а зарплату она выдавала до марки включительно. Но наш Боря обнаружил крупную недостачу в несколько штук пфеннингов - фенюшек, так ласково называли немецкую денежку ! Бедную Жанну неделю отпаивали валерьянкой.
   Но а тут подошло ЛТУ полка и эскадрильи ночью с боевым применением, все естественно кинулись готовиться, Боря снова достал штурманов до рвоты...
   И вот в один из вечеров взлетаем полком, первыми пошли Ми-24 обеих эскадрилий, а мы следом за ними. У меня в экипаже вновь прибывшие по замене- командир вертолета Володя Нагаев и правый летчик, причем идем замыкая строй - практически последними. Погода миллион на миллион, что называется звенит и уже через полчаса, слева от нас на полигоне Ретцов "горбатые" начинают плющить полигон так, что разлет трассеров нам отчетливо виден. Ну что ж летим и ждем своей очереди. Проходим несколько поворотных и вдруг слева отчетливо наблюдаю ВПП, командир группы начинает снижение на неё, штурман балдеет вот это подсветили! Как на настоящем аэродроме! И тут навстречу нашей группе 2 небольшие точки, которые увеличиваются с ужасающейся быстротой. Ема-ё орет командир - это МИГ-21 первые парой взлетели!!! С ревом проносятся едва не задев нас истребители.
   Да, вот тебе и наш дока, вывел на настоящий аэродром! На командира и его экипаж нападает ступор... Вдруг в наушниках писклявый голос : " Командир курс 10 градусов" - штурман второго звена, из экипажа старшего летчика Феди Шаханова начинает вести группу вместо штурмана ВЭ Бори Козляковского. Проходит минут пять в эфире голос комэски Бори Бузина, говорит об изменении курса, понятно штурман ожил... Дальше двигаемся под команды командира группы. После очередного разворота выравниваемся и летим . " Смотри "- дикий вопль правого летчика . Теперь справа от нас проносится еще пара истребителей на посадку. Как оказалось наш славный штурман вывел дважды на один и тот же аэродром на котором производились плановые полеты. Вначале мы группой в двадцать вертолетов пересекли взлетный , а потом посадочный курс.
   После второго пролета пары истребителей в непосредственной близости от наших двадцати вертолетов Боря замолчал навсегда, - далее группу вел Коля Кельбас. Пока мы все-таки вышли на полигон Ретцов, в десяти Ми-8ТВ топлива осталось только на пятнадцать минут, дойти до аэродрома Пархима и сесть. РП полигона отправил их на аэродром, а мы на простых тэшках, поперли выполнять задачу за всех - выполнили посадку и обстрел полигона.
   Когда мы прилетели на аэродром и зарулили на стоянку , наши вертолеты начхим закидал нас химическими шашками, что мы едва не задохнулись от дыма. Приехал автобус и начальник штаба увез всех летчиков на корриду, к командиру полка. В истории ВВС ГСВГ такого еще не было - дважды пересечь курс взлета и посадки двадцатью вертолетами, уворачиваясь от истребителей, еще не удавалось ни кому!!!
   Командир полка "ездил" через комэска на танке, а тот вопил - заблудил сука!!! И до утра наши летчики рисовали район полетов по десять раз каждый. А весь авторитет флагмана упал ниже женских трусов. Вот так и бывает в жизни, понадеялся командир эскадрильи , а зря...
   Самое смешное - Колю Кельбаса "пороли" больше всех, ты дескать все видел , а вовремя не подсказал командиру.
  
   Р А С С К А З Д Е В Я Т Н А Д Ц А Т Ы Й . НА БЕЗРЫБЪЕ И КОРЮШКА ЩУКА.
  
  
  
   Кто не знает, что такое командирские ебуки в спину тот меня никогда не поймет, а тут ситуация, с Серегой Сучковым газуем борт, день не предвещает ничего грустного, как на горизонте командирский газик-
   оттуда Барин- суки 15 секунд на взлет и что бы я вас не видел никогда в своей жизни! Строго но справедливо.
   Тем более, что о командировке знали за неделю, но сопли жевали до конца.
   И вот опять летим мы на задание
   Лижут небо кромки лопастей...
   Короче, премся в командировку без копейки в кармане, с одним лишь командировочным удостоверением на руках.
   Прилетаем в Воздвиженку, дозаправляемся и дальше на о. Русский с группой управления по работе бомбардировщиков Су-24М по надводной цели близ о. Рейнеке. Что вам рассказать об этом острове, здесь огромный птичий базар- один из самых крупных в мире- просто уникальнейший, сюда за тысячи километров прилетают чайки со всего мира, всех окрасов, от белого до черного цветов. В двух словах, это многомиллионная птицефабрика, круглосуточного действия.
   Слава Богу наши летчики работая по надводной цели, крайне редко попадают в нее, хотя несколько лет назад был случай, когда Ту-16 так зарядил по острову, что жаренными окорочками пахло две недели. Ученые всего мира были в ужасе - думали чайки уйдут со своих насиженных веками мест, оказалось нет. Временно куда - то перелетели, а потом снова вернулись обратно. Родина! Самое главное на все протесты науки не использовать остров в вид полигона - вояки крутили дулю в ответ, как сейчас повернулась ситуация не знаю, хотя слабенькая надежда есть, все - таки демократия с 1991 года.
   После захода на посадку, начинаем разведку местности, живет на острове полигонная команда - человек тридцать, возглавляемая кап-леем и мичманом старшиной, из женщин - две боевых подруги начальства, раньше на острове был огромный рыбколхоз, с материка в сезон приезжали на заработки люди. Но к моменту нашего посещения кроме ржавых полузатопленных судов и разваленных избушек ничего нет.
   Серега решает пройтись до вершины острова, она с виду почти рядом, давай командир, а мы с праваком лучше здесь погуляем, нам в гору идти не климат. Серега начинает подъем, а мы со штурманом обнаруживаем сельмаг - цены как в анекдоте, про участников Куликовской битвы. Вино смородиновое- 1р.02коп., шоколад гвардейский - 20коп., да я его только в кино видел, а здесь все прилавки завалены, берем пачек по десять шоколада, для детей и себе бутылку вина попробовать. Приходим в домик модульного типа, на остров его перевезли вертолетом Ми -6, он очень компактный и очень теплый, живут в нем летчики - морской авиации, при полетах на полигон, человек пять не больше, пробуем первую бутылку, на семь человек она расходиться моментально, пилоты - естественно бегут за ответной бутылкой.
   Когда мы со штурманом идем в магазин во второй раз, Серега на полпути к горе решает вернуться, чтобы не потерять управление экипажем.
   Пока он возвращается мы с праваком идем по берегу океана и балдеем от местных видов. Тут видим рыбаки ловят рыбу - запах стоит будто кто- то разлил ведро огуречного рассола, подходим и интересуемся, оказывается так пахнет рыба именуемая корюшкой. Местные рыбаки интересуются на чем мы летаем и есть ли у нас спирт... Оказывается по неписанной таксе : сто корюшек стоят бутылку спирта... Берем на заметку. У нас ведь ни денег, ни спирта нет...
   А самое интересное это удочка, которой ловят рыбу, от одного удилища сразу в три лунки идет леска, а поскольку рук у рыбака две, то ловит он сразу в шести лунках, рыба вылетает пулей, вокруг каждого рыбака, горы корюшки.
   Такое мастерство оттачивается годами, больше я нигде не видел как, вращая, будто винт вертолета над головой, рыбак не путая шесть двадцати метровых лес, двумя руками ловит рыбу. Да единственная хитрость, крючки не имеют цевья, и рыба при ударе об лед слетает сама. Узнав, что ребята и завтра будут ловить рыбу, договариваемся о встрече, и возвращаемся в модуль. Там теплынь градусов тридцать, а на улице минус тридцать и ветер метров двадцать, сопли на лету в сосульку превращаются. Серега сидит и парит по ушам пилотам из морской авиации о нашей вертолетной жизни. Появляется группа руководства и мы вылетаем на Воздвиженку.
   Вечером за ужином я делюсь с доктором с Сушек, о моих впечатлениях о рыбе, он просит нас взять ему рыбу, и утром у него на осмотре нам выделяется пятилитровая канистра со спиртом.
   Прилетев на остров идем заниматься рыбным промыслом, торги состоялись, все остались довольны. На второй день к нашему борту очередь со спиртом, все хотят эту замечательную рыбу, и здесь мы вводим свою дельту за работу. По рукам, ну не бесплатно же нам ходить по берегу океана с огромными парашютными сумками.
   Мы летим , а у острова толпа рыбаков машет руками, давайте ребята, скорее к нам. Короче через неделю рыботорговли у каждого члена нашего кооператива- извините экипажа, было по парашютной сумки рыбы и по трехлитровой банке спирта. Вот как выгонять экипаж с пустыми руками , без средств к существованию .
   Домой летели усталые и счастливые !!! И дело сделали, не подвели командира, выпить есть, что на праздники, да и покушать тоже. А сумка та, в которой была рыба, полгода, пахла огурцами после любой стирки.
  
  
   Р А С С К А З Д В А Д Ц А Т Ы Й . П О Е З Д К А В К О Р Е Ю .
  
  
   Наш скотовоз ИЛ - 96 выруливает на взлет, - рейс Москва - Сеул, вокруг одни корейцы и напротив, через проход небритый и мрачный молодой мужчина , достаю плоскую фляжку коньяка : Будешь ?. На лице появляется улыбка - буду!!! Наш человек!
   Не спеша разливаем коньяк, приветствуем друг, друга и знакомимся. Он Саша - моряк торгового флота, порт приписки- Япония, Осака. Был в отпуске в Ленинградской области и вот возвращается на работу. В кармане ноль, часть денег-1200 долларов прогудел в казино, а еще часть ушла в Москве, потому что намокли документы- попал под дождь в ноябре то месяце. Поэтому три дня назад его завернули на погранконтроле и он сидел здесь - сухой как лист. Сегодня перед полетом решил выпить пива и не смог. В кармане тридцать рублей, а пиво стоит семьдесят. Оч - чень обидно!!!
   Однако летим, вот и ужин принесли, попили коньячка и легли спать. Весь самолет затих. Прошло пару часов - опять покормили. И стали готовиться к посадке. После посадки в аэропорту Инчхон я навсегда за уважал южнокорейцев.
   Страна оказалась сказочной во всех отношениях. Не успел выйти из зоны осмотра, меня уже с плакатом ждал улыбающийся кореец по имени Ким. Поздоровался на английском и повел нас с Фаритом - гарантийщиком из Казани, на автобус до города Чонджу. Купил нам билет и посадил и отправил в путь. Фарит в Корее не первый раз, а я ехал с открытым ртом, такой страны я не видел даже по телевизору. Прекрасные дороги, корты для гольфа вдоль всего берега моря, здания и сооружения - нет слов. Через два часа автобус пришел в на автовокзал города Чонджу, где нас встретил другой менеджер по имени Максим, который отвез меня в шикарный отель за городом, у самого начала гор.
   Место великолепное, вокруг отеля подковой был расположен горный массив, первый этаж отеля занимал ресторан, а наверху находились номера. В номере огромная кровать, огромная ванна, а вода в номер отеля подавалась минеральная, с глубины 300 метров, о чем гласила надпись на стене номера. Ближе к вечеру пришлось идти на совместную встречу с главным инженером Шином - красивым и высоким корейцем, так именно он себя называл. Первые пробы корейской пищи привели в восторг, тем более когда о каждом блюде очаровательная переводчица Виктория - русская кореяночка из Твери, очень подробно рассказывала. Посидели часа три поговорили о жизни, о работе, об искусстве . Вечер удался. Единственно, что удивило то что корейцы очень малопьющая нация, крепость водки у них не более 20 градусов, для русского человека при такой закуске забалдеть - просто не возможно. Мистер Шин употребив пару рюмок водки ехать за рулем отказался и вызвал дежурного ангела, когда он " прилетел", я захохотал - им оказалась маленькая, худенькая женщина. Вскоре мы были у гостиницы и пришлось прощаться. А жаль, вечер в прекрасном ресторане был очень хорош.
   Утро пришло быстро, из-за смещения времени в 6 часов уснуть сразу не удалось, завтрак в ресторане был обычный в американском стиле. Когда вышел на крыльцо отеля, то опять был приятно удивлен- водитель мэнивена, который должен везти меня на работу, оказалась красивая женщина, которая открыла дверь и склонила голову в приветственном поклоне. Как потом я обратил внимание в Корее очень много женщин, работают водителями.
   Через полчаса езды по живописнейшим местам, особенно поразили плантации женьшеня, его там растят как у нас картошку или укроп, мы начали подъезжать к аэродрому, на котором, несмотря на столь раннее время, шла активная летная работа. С взлетно-посадочной полосы взлетали один за другим самолеты и вертолеты военной авиации республики Корея. Я сразу же вспомнил далекие 80-ые годы, когда и мы работали столь же - интенсивно и с грустью вздохнул. Ещё пять минут и мы остановились у технического сервисного центра компании LG, да именно эта компания помимо широчайшего спектра выпуска бытовой техники занимается еще и авиацией.
   В двух ярусном ангаре меня встретили представители администрации компании и мы обговорив все условия выполнения работ по сборке вертолета Ми-172, приступили к работе. Бригада сборщиков была из Казани, с Казанского вертолетного завода, в процессе совместных работ познакомился и с ними. Незаметно подошел обеденный перерыв и мы с контрольным мастером Сергеем пошли на пробу той пищи, которая подавалась в специализированной столовой.
   У входа кассир-девушка, которая громко здоровается со всеми, берет за обед 3-80 местной валюты (эквивалент доллара) и выдает талон на обед, дальше перед тобой чистые подносы, на котором четыре отсека, для риса, для капусты, для салата, и для тарелки с супом. После обеда ощущение, что в рот вставили раскаленный лом, настолько острая пища. Быстро бегу в сервисный центр там автоматы с чаем и кофе, беру две банки финикового чая и только после этого, во рту и на душе, становится немного легче. Да тяжело привыкать к корейской пище!!!
   Вечером следующего дня прилетел специалист по продлению редукторов Леша Загрышев из Перми, а соответственно жизнь моя стала налаживаться , вечером поговорить с кем-то, появилась возможность. Алексей оказался отличным собеседником, побывавшим в различных частях света. Его рассказ о полете в Колумбии для восстановления редуктора вертолета, это вообще классика. А в выходные дни совершили с Алексеем воскресную прогулку по чудесным местам города Чонджу. Сходили в местный зоопарк, музей динозавриков, а также совершили пешую прогулку по подножию горы, у которой расположена наша гостиница.
   Вечером в гости приехал главный инженер предприятия - высокий и красивый кореец Шин, опять ездили в ресторан, теперь уже китайской кухни, как сказал Шин, в шутку естественно, главная задача его не инженерить, а встречать гостей. Да корейцы очень гостеприимный народ, хлебосольный - такой же как и мы русские! Я даже для себя решил, что смог бы жить здесь и наверно бы не испытывал чувство ностальгии.
   Нация очень законопослушная и дисциплинированная, за месяц я не видел пьяных, увидел всего одну аварию автомобиля - и это в миллионном городе, их отношение к друг, другу, к гостям страны просто поразительно!!!
   Вскоре приехал экипаж летчиков- испытателей и мы вместе - как грудного ребенка учат всему не спеша, также начали готовить вертолет к испытательному полету. Хочу заметить, что встречи в ресторанах продолжались, крепла российская - корейская дружба. И когда наша винтокрылая ласточка отлетала свои испытательные полеты - уезжать пришлось с болью в сердце и со жгучим желанием посетить вновь эту прекрасную страну и ее народ так удивившими меня...
   Как сейчас помню обратный путь в аэропорт Инчхон, морскую береговую черту - усеянную шикарными отелями и ресторанами , и свою мысль - я не прощаюсь с тобой Корея!!! Я еще сюда вернусь!!!
  
  
  
   Р А С С К А З Д В А Д Ц А Т Ь П Е Р В Ы Й . Здравствуй Сьерра, а ты ничуть не постарела!!!
  
  
   Ну вот не думал не гадал, что снова увижу эту сказочную страну, берег океана с золотым пляжным песком, её отважных рыбаков , которые в любой шторм делают свою нелегкую работу, что снова увижу Рашен - бич, доктора Алексеевича большого любителя шахмат и волейбола, наконец прекрасных мулаток этой страны - не зря британцы старались. Но нет!!!
   Вот уже взят билет на Лондон и далее на Фритаун, я в аэропорту Домодедово, у стойки знакомлюсь с девушкой Наташей из Щелково - летит выходить замуж в Майями за американца, еще одному дураку повезло - русские девушки самые красивые, умные и жены из них самые лучшие, об этом если не врут историки, сказал ещё Адольф Иванович Гитлер...
   Вещей у Наташи два огромных чемодана, весом на пятьдесят килограмм, а у меня рюкзак в котором черный хлеб, сало, селедка для ребят африканцев-летчиков. Предлагаю Наташе изобразить семью, а груз поделить на два билета - она соглашается. Вскоре мы уже в самолете и летим в Лондон!!!
   И вот здесь я начинаю ощущать горечь английского поражения от сборной Хорватии, стюардессы, словно воды в рот набрали, ну еще бы, впервые за тридцать лет истории - сборная прародительница футбола не будет выступать в чемпионате Европы по футболу, ну будь я - истинным англичанином, я бы поступил точно также.
   Наташа как звоночек не унимается все три с половиной часа полета, о себе, о маме, о папе, о будущем муже, нет этому идиоту в Америке здорово повезло, чешет на двух языках не переставая. Ну где он в сраной Америке себе такую красивую и умную найдет, у них мозги от хот-догов комбижиром заросли...
   Капитан корабля вежливо предупреждает о приближении аэродрома Хитроу, начинаем снижение и вываливаемся в окрестностях Лондона, вокруг зеленая травка, старинные рыцарские замки, автомагистрали без единой пробки - ничего себе!? А они хорватам слили...
   Садимся как по маслу и заруливаем на перрон, а далее начинаются томительные минуты ожидания... Нас здесь не ждали, а вернее не ждут - нет буксира, целых полчаса, сломался рукав приема самолета, еще полчаса - Наташа в панике, у нее через час вылет в Майями. Как крупный специалист по зарубежью веду ее мимо всех ограничительных ленточек прямо к камерам осмотра вещей и далее на регистрацию. Наконец она начинает приходить в себя, испугалась, что опоздает на рейс. Целуемся как папа с дочкой и расстаемся, пожелав, друг другу - счастья.
   Медленно бреду к своему рейсу на Фритаун, самолет наполовину пуст, стюардессы улыбаются на сто долларов. Нет не зря мы их сборную в Москве "факнули"!!! Снова взлет и семь часов утомительного полета в режиме радиомолчания - я один Рашен в самолете, выпивки море, а поговорить не с кем, не порядок.
   У любой пытки есть начало и конец - садимся в столице Сенегала - Дакаре, дозаправка... На ум приходит песня " Мне не Ани снятся и не Мани, меня Африка с ума свела, снится мне распахнутая спальня, в ней жена французского посла", ага, значит здесь мне делать нечего - спикаю я по английски, а с френчем у меня большие проблемы, как у Василия Ивановича - это в плане руководства всеми вооруженными силами планеты.
   Ну, опять взлет и через час посадка в международном аэропорту Лунги, воздушные ворота Сьерра-Леоне.
   Здравствуйте товарищи, сьерра-леонцы и сьерра- леонки, сразу же берут за визу 100 долларов, хотя в России можно отделаться двадцаткой, выхожу в зал встречающих и вижу черного брата с табличкой " UTair", здорово СЭР орет он, и тащит за собой, далее целая куча специалистов разговаривает со мной на суржике " русско - английском" языке, все жмут руку, и представляются, а в башке гудит - я в Сьерра-Леоне!!!
   Минут через двадцать приходит борт авиакомпании, в которой мне предстоит работать, знакомлюсь с экипажем, и взлетаем из аэропорта Лунги на Фритаун. Вилла где живут экипажа в двадцати метрах от площадки приземления вертолета, поэтому не проходит и десяти минут как мы шумной компанией сидим за столом и наперебой угощаем друг друга всякой всячиной привезенной из России. Так состоялось знакомство с летчиками и техникам авиакомпании " UTair" - Александром, Мансуром, Олегом, Ринатом, Сергеем , Левой, Юрой и многими другими, после дружеского ужина часть ребят улетела, а другая осталась выполнять свои нелегкие летные задачи. После проводов ребят поехали в гостиницу расположенную недалеко от виллы летчиков, помня о комарах, с трудом установил защитный полог!!!
   Ночь пролетела очень быстро, утром началась работа, которая продолжалась две недели, за это время и в Департамент авиации вызывали на беседу, и проверку моего Сертификата представителя Генерального конструктора на подлинность. Летом в аэропорту произошла катастрофа вертолета Ми-8Т совместной авиакомпании " Paramount Airlines", погибло более двадцати человек. Кто их контролировал, кто продлевал их вертолеты - видно останется загадкой на долгие годы. Пусть это будет на совести руководства авиакомпании, которое , кстати после катастрофы подалось в бега, по сей день.
   В общем, беседа удалась, через день нашим вертолетам разрешили летать беспрепятственно по всей Сьерра-Леоне. Днем после работы ходили на океан, не каждый раз в ноябре месяце можно покупаться в теплых водах Атлантического океана и позагорать под всегда ласковым африканским солнышком.
   Пришлось даже тряхнуть стариной и вспомнить полеты на Ми-8Т, не приехал один из бортовых механиков из отпуска, а тут работы навалом, надвигалась инаугурация президента, летчики, узнав о моем боевом прошлом, попросили полетать за него. Так стал RVK -Ринат великий командир, из Уфы, моим первым гражданским командиром. Даже птицу успели поймать лобовым стеклом, у Рината первую за тридцать лет летной работы, у меня такая практика была. Да ребята были очень хорошие, на мой отъезд Наталья - повариха с Украины купила фарш, и мы дружно человек шесть его укладывали в тесто, готовили пельмени. Я съездил в Ооновский магазин за нашей родной Московской... В общем проводы удались.
   Около часа ночи - экипаж Олега - второго командира Ми-8Т, перевез меня в Лунги, в полёте над океаном я успел в очередной раз швырнуть монетку, значит, есть надежда еще раз вернуться во Фритаун, город - где состоялось моё первое знакомство с Африкой, ну что ж будем ждать встречу!!!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Краткая историческая справка о 94 ОВП .
  
   4 июня 1980 года, Директивой Генерального штаба в городе Спасск - Дальний, Приморского края, Краснознаменного Дальневосточного округа, был сформирован 94 отдельный боевой вертолетный полк.
   12 июня этого же года в воздух поднялся первый экипаж в составе командир, правый летчик, бортовой техник - полковник Андреев В.А., подполковник Яшин В.А. , лейтенант Досяк Е.П., на вертолете Ми- 8Т. Именно с этого дня началась боевая история нашего полка.
   Под винтами вертолетов наших офицеров и прапорщиков прошло небо раскаленного Афганистана, радиоактивного Чернобыля, гор Северного Кавказа - многие однополчане и по сей день, выполняют боевые, служебные и мирные задачи в разных уголках России и мира.
   За образцовое выполнение воинского долга трое наших однополчан удостоены высшей награды России- звания Герой Российской федерации:
   Подполковник Левашов Сергей;
   Майор Кистень Константин;
   Полковник Чернавский Сергей.
   За выполнение боевых задач в Афганистане орденом Красного Знамени награждены:
   Подполковник Зимин Вячеслав;
   Подполковник Сидельник Александр;
   Майор Демин Игорь.
   Более 350 человек награждены орденом Красной Звезды, более 300 человек награждены орденом " За службу Родине " 111 степени, более 200 медалью "За боевые заслуги", 12 человек медалью "За отвагу" за выполнение интернационального долга в Афганистне.
   Одними из первых, в Краснознаменном Дальневосточном округе в 1986 году, наши экипажи выполняли полеты по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС группой в составе 2 экипажей - майоры Бабин Владимир и Малафеев Борис, капитан Шалагин Валерий, старшие лейтенанты Патоман Василий и Осипов Виктор за мужество, проявленное при этом все награждены орденами СССР.
   Фундамент- безаварийной летной работы и боевой выучки, заложенный в далекие 80-годы первым командиром полка полковником Андреевым Владимиром Анатольевичем, впоследствии позволил летчикам и техникам выполнять боевые задачи в Кабуле, Кандагаре, Джелалабаде, Газни, Кундузе и Шинданде. Из всех вертолетных полков СССР - 94 обвп имел минимальные, боевые потери.
   Навечно остались в памяти наши боевые товарищи:
   Командир вертолета Ми-24 капитан Войтехович Валентин;
   Летчик-оператор старший лейтенант Поцелуенок Виктор;
   Командир вертолета Ми-8 старший лейтенант Мирин Альберт;
   Старший командир вертолета Ми-8 капитан Феденко Алексей;
   Летчик- штурман Польшин Владимир;
   Бортовой техник вертолета Ми-8 Семенченко Сергей;
   Летчик- штурман вертолета Ми-8 Короткин Сергей;
   Командир вертолета Ми-24 капитан Литвиненко Анатолий.
   Полк до 1993 года не имел катастроф и летных происшествий, 22 апреля 1993 года при катастрофе вертолета Ми-8 у горы Острая погибли :
   Командир вертолета капитан Самойлов Николай;
   Летчик штурман лейтенант Щенников Сергей;
   Бортовой техник капитан Коваленко Александр;
   Начальник склада ПДС прапорщик Карелин Александр;
   В 2002 году Директивой ГШ РФ 94 овп и бу был расформирован, так закончился боевой путь части, но не закончилась жизнь полка и его офицеров, 12 июня в 12 часов , ежегодно, ветераны части встречаются в городе Москве, в парке " Сокольники" прямо у входа в парк.
  
  
Оценка: 9.08*34  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023