Аннотация: "Всплывают в памяти ущелий грозные названия, веками кровью поливали их за право обладания". Баллада о Кундузской гвардии. Воспоминания о буднях войны в рифмованном изложении. О боевой дружбе, о радостях и печалях. Чем "Ты" был для нас, Афганистан...
Посвящается Гвардейцам из Кундуза
Афганистан, - ты наша боль навек.
Если мирную жизнь прожил человек,
То ему судьбой не дано понять -
Сколько можно те дни вспоминать.
Не забыть нам хребтов Гиндукуша,
По далеким пейзажам тоскует душа.
Вижу вновь величавость снежных вершин,
Тенью манит краса зеленых долин.
Всплывают в памяти ущелий грозные названия.
Веками кровью поливали их за право обладания.
Здесь мутные воды несут горные реки,
Щедро орошая поля и рисовые чеки.
Словно почуяли ноздри сладковатый дым кишлаков.
Впечатляет система полива - сетью кяризов и арыков.
Повсюду опутали горы троп и дорог серпантины.
Засады и мины таят нити той паутины.
Вновь картины тех лет прокручивает память,
Но не в силах время у неё отнять:
Чувство риска, крайнюю усталость и ужасный зной,
Промозглый холод, боль утрат и радость, что живой.
"Всё это будни молодости нашей боевой!
Ты это помнишь, брат по духу мой?
Брат по оружию, ты помни, не забудь,
Как ночью звёзды нам указывали путь.
Как из засады нападали басмачи,
Как мы друзей теряли, помнишь, не молчи!
Как ты прикрыл меня, от пули заслонив,
А Васька спас обоих нас, - бачу опередив".
"Вспомни ночевку на 3900 в снегу".
"Молчи! Я сам порой поверить в это не могу.
Мы друг друга грели теплотою своих сердец,
Зная, пока друзья рядом, это ещё не конец".
"А помнишь, как безжалостно солнце жжёт,
Когда в тени пятьдесят, а вода нигде не течет?
Как-то двое суток обходились без воды,
Всё же обнаружив басмачей следы".
"Кому-то, может, выходило невпопад,
А нам за отдых - "тянуть" колонны в Файзабад.
Хоть поджидали неприятные сюрпризы на пути,
Не помешали "духи" колонны к месту довести".
"Я помню: из Кундуза и через Ханабад на Талукан,
Потом асфальтовый завод, сухое русло, дальше Калафган".
"А помнишь, в песне: "Вот Чинари, тот мерзкий перевал,
Его запомнит всяк, кто там бывал".
"Да, помню - этот Чинари Гунджишканов,
Частенько ждала там засада душманов.
Мы с боем проходили перевал!
Зато в Кишиме отдых поджидал".
"Однажды у Кишима все горы обошли.
"Духов" потрепали, и склад с оружием нашли.
Жаль, с файзабадской разведки погибли ребята.
Огнем их встретила засада в лучах заката".
"Дальше - подвесные мосты и дорога в одну колею.
За крепкие нервы водилы я чарку налью.
С одной стороны скалы - сплошною стеною.
С другой обрыв, лететь - не долететь вниз головою".
"Сколько там подвесных мостов - семь или восемь?"
"Подожди! Давай, у Гены Транина спросим!".
"Ты помнишь, какие пейзажи вдоль Кокча-реки?!"
"Красиво как в сказке, могу подтвердить, мужики!".
"А вспомни, как ходили в Ишкамыш!
Ну вот! Опять закурил и молчишь.
По пояс мы тогда барахтались в снегу,
Но басмачей врасплох застали, забыть такого не могу.
На огонь "брони" они наскочили,
Когда на лошадях уходили.
Наводчики наши сюрприз получили,
Как мишени "духов" валили".
"Я не забуду, как ходили на Сеид!"
"Там Князева ранили, тебе Раф подтвердит.
Ловко тогда он прикрыл нас "броней",
Иначе бы туго пришлось нам, друг мой".
"Помнишь, разбили банду Самата?
Часто тот бой вспоминают ребята.
Много духов мы без потерь положили,
Хотя до рукопашной не раз доходили".
"До этого похожий бой случился в Чимтане.
Кто сказал, что не бывает чудес на войне?
Нос к носу мы с душманами столкнулись,
Но вершители судеб к нам лицом повернулись.
За побратимов биться, нам не привыкать.
Душмана не учили за друга погибать.
У нас - все за каждого дрались.
Они - каждый за себя отбивались.
Дрогнули "духи", не выдержав напора.
Не приняли пари для "серьёзного спора".
Как тараканы кинулись врассыпную.
Не ожидали мы увидеть панику такую.
Больше сотни убитыми басмачи потеряли.
Много пленных и оружия в том бою взяли.
Испытания дают познать суть всего земного.
Поверили мы в силу "Духа Боевого"!".
"Вспомни: Андараб, Нахрин, Мармоль, Кучи.
Повсюду трёпку получали басмачи.
Но, путь к победам получался непростой.
Платить за них, нам приходилось дорогой ценой.
Сколько раз воевали в Баглане - не счесть
И тому объяснение верное есть.
А когда Царев был комбатом, пардон,
Там и вовсе стоял наш батальон".
Нам не забыть дувалы и мечеть Пушту-Базара,
Дороги пыль, "бурубухайки" полные товара.
А вдоль дороги зеленеют камыши,
Но в мирный вид их верить не спеши.
Баглан - запахом опасности встречает снова.
Тишина огнем из-за дувалов взорваться готова.
Серега Маркин здесь был выстрелом сражен.
Весь батальон тогда был горем поражен.
Ведь на участках боя, где головы не поднять,
Серега всегда был первым и этого не отнять.
Ради жизни друга, не задумываясь, рисковал,
Бойцам своей роты во всем пример подавал.
Господь не пожалел ему талантов.
Ещё в училище он выделялся из курсантов.
Никто не встречал надёжней друга,
А быть его другом - большая заслуга.
В тот день потеря не последней была,
Ещё одну скорбную весть молва принесла.
Война - есть война, а что вы хотите?
Пулей оборвало жизнь Забобонину Вите.
И вышло, как в песне Великой войны былой:
"... за Вислой сонной лежат в земле сырой
Серёжка с Малой Бронной и Витька с Моховой".
Но наши Серёга с Витей полегли на войне иной.
В другое время, в другой стране, у другой реки,
Но тоже в борьбе с "силой тёмной" погибли мужики.
И традиции прежних войн оказались не стары,
Ведь были они замполиты, а по-прежнему - комиссары.
"Помнишь, взвод потеряла 6-я рота?
Сгорели мужики на борту сбитого вертолета.
Вася Хоркуца погиб тоже - там!
Опознали его, как борца - по ушам".
"За месяц до этой тяжёлой утраты -
По Кожанову горевали офицеры и солдаты.
Храброго майора уважали всерьёз.
Смерть его стала виной мужских слёз".
"А когда на фугасе 42-я подорвалась?
Только воронка от неё осталась.
Бээмпэшку на куски разметало.
Вити Иригова с тем взрывом не стало".
"Помню, погиб командир мин. батареи Тамази.
В третьем он служил, вспоминай, не тормози".
"А-а! Грузин, который красивые тосты знал?"
"Подорвался, когда фугас снимал".
Помнят стены Турани и Мохаджира:
Жаркие бои, что охватили всю страну.
Мы афганской земле желали мира,
Но душманские банды выбрали войну.
Щедро кровью нашей полит Афганистан,
Не малой её долей окроплен Баглан.
Душманы заплатили большую цену.
Но жизнь друзей на смерть врагов, не подлежит обмену.
