ArtOfWar. Шнееров Константин Александрович. Несколько эпизодов, не вошедших в "Карантин"

Несколько эпизодов карантина.

Память - интересная штука. Иногда события всплывают неожиданно. Закуришь и - оп- па!

"Как же я забыл-то?!"

Эпизод первый.

Сержант

Прислали как-то раз к нам в карантин молодых сержантов, похоже, прямо из учебки. До этого нами командовали только "aфганские деды" и молодые сержанты не вызывали особого уважения. "Афганцев" мы боялись, а этих - нет. Они были какие-то мирные и вели себя с нами, как с равными. Афганцы же общались исключительно между собой, а нас только гоняли. Всё-таки уважение, зачастую замешано на страхе. Молодые сержанты были разными, кое-кто из них смог добиться уважения, гоняя своих подчинённых. Но был один парень, излишне добродушный. Он казался каким-то домашним и даже скромным. Был тот сержант небольшого роста, какой-то весь круглый, но не толстый. Однажды он появился перед нами с разбитым лицом. Оказалось, что парень заснул в клубе прямо на лавке. Клуб наш был под открытым небом, с рядами лавок. Парня искали для того, чтобы сказать о том, что дома у него родился второй ребёнок и служба для него на этом закончилась.

Нашедший его "дедушка", не знал о причинах поиска. Как положено, найдя сержанта спящим, он его "наказал" и дал "борозды".

Каково же было наше удивление, когда парень отказался ехать домой и решил остаться служить. Любой был бы рад такому повороту. У парня появилась "честная отмазка", не закосил ведь! А впереди Афган! Многие его называли дураком, парню и так служилось нелегко, он был явно невоенный человек, и вдруг - такое решение!

Интересно, как сложилась его дальнейшая судьба?

Эпизод второй

Армейская эротика

"Когда солдат не работает, он начинает думать. А о чём думает солдат?

О бабах, o водке и о доме! И тогда он уже не солдат!"

(Офицерская народная поговорка).

Как-то раз, меня и еще одного бойца отправили убираться в штабе полка. Взял я швабру и стал мыть пол в коридоре. Опыт уже был, так что работа не из тяжёлых. Напарник мой добровольно выбрал сортир для уборки. Почему? Не знаю! Я, конечно, возражать не стал. И вот! Мою я пол, получается хорошо, чисто. И вдруг появляется некий сержант из стариков, и говорит, что это х...ня, что мOю я неправильно и сейчас "борозды" получу за такое. Я, конечно, поинтересовался, что я не так делаю? В общем, было велено швабру убрать, взять тряпку в руки и "по-бабьи" всё перемыть. Видимо, ползающий в позе членистоногого молодой солдат, напоминал ему о скором дембеле со всеми вытекающими утехами.

Эпизод третий

Сало

"Что всегда хочет молодой солдат? Есть и спать, конечно!"

(Военная мудрость)

Сало - это наиважнейший продукт солдатского рациона. Калорийное, сытное и вкусное. Вряд-ли кто оспорит эту истину. Но! Я почему-то не поклонник этого продукта. Иногда конечно я могу и сала, но для этого оно должно быть заморожено и со специями. Тогда могу и не отказаться. Но в основном, даже в голодном карантине, я от этой роскоши отказывался. Понятно, что замороженное сало там не встречалось.

Как-то в наряде по штабу произошёл такой эпизод. Мой напарник нашёл где-то кусок сала. И по доброте своей решил со мной поделиться. Я отказался и уступил ему право уничтожить добытое единолично. Позвал он меня в офицерский сортир, подальше от посторонних глаз, достал своё богатство откуда-то из-за сливного бачка и стал есть.

Я не смог на этот пир смотреть. Не из-за того, что тоже хотел, совсем наоборот. Более неаппетитного зрелища я до того не встречал. Во мне боролись чувство брезгливости, с чувством жалости к моему товарищу. Вдруг в помещение вошел какой-то офицер. Парень едва успел спрятать свою добычу в карман.

- Та-ак солдаты! - взревел офицер. - Что тут делаете, мать вашу шлёп?! А ну бегом отсюда придурки!

Ласковый такой! А ведь мог и оттриздить! Сказать, что бежали мы быстро - ничего не сказать. Самым грустным для меня было то, что парень достал это сало из кармана и доел-таки. Как меня не вырвало, не знаю. Наверное, нечем было.

Эпизод четвёртый

Удар боксёра... не получился

"Добрый солдат, не воин!"

(Шнееров К.А.)

Случилась эта история в наряде по столовой. Я тогда работал в зале, причем, в самом тяжёлом из всех. В залах-ЦРМах мы принимали пищу. Меня всегда веселил этот термин - принятие пищи. То есть, мы не ели. Мы принимали внутрь то, что нам предлагали. Это вобщем-то и не еда была, а действительно - пища. Можно что-либо принимать или не принимать. Но пищу принимали, конечно, не отторгали.

Так вот. Зал тот был "тяжёлым" по одной причине. Помыть пол там было очень нелегко. Какой-то умник выложил плитку в шахматном порядке. Если в других залах на полу был ровный "культурный слой" грязи, то в этом он был только там, где не было белых плиток. Соответственно, помыть пол полностью, было невозможно. Белые плитки мылись отдельно, каждая. И не дай Бог, зацепить тряпкой "культурный слой", тут же белая плитка становилась грязной. Короче, работа ювелирная. Зал тот выглядел, как после бомбёжки, "культурный слой" был толщиной сантиметров пять. И белые квадратные воронки.

Мне как раз выпало после ужина заниматься с этими "воронками". Уже ползала было позади, как меня позвал наш сержант-каптёр. Поставив на квадраты кого-то другого, он повёл меня на кухню. Каптёр наш был контужен в Афгане, подорвался на БТРе. Служил он в ДШБ, где, в каком месте, не помню. Глаза десантника говорили о многом, он только взглядом вызывал животный ужас. Очень спокойный, хладнокровный, как удав, он мог взорваться такой яростью, что "мороз по коже", но потом очень быстро остывал и впадал опять в состояние какой-то прострации. Видать, насмотрелся там в глаза смерти. Ко мне он относился с какой-то теплотой, но, тем не менее, внушал опасения.

В общем, привёл он меня на кухню. Пока шли, в моей голове пронеслась куча всяких мыслей. От: "Cейчас угостит чем-нибудь", до: "Ну всё, карагандец мне!". Но случилось то, о чём я даже не мог подумать. Подводит он меня к некоему повару-узбеку (кстати сказать, поваров европейцев там не было). И говорит примерно так, указывая на повара:

- Эта сука у солдат масло трИздит и хАвает в одну харю! Ты должен дать ему "борозды"!

Я в шоке, стою, молчу, не знаю, как быть.

- Ну! - говорит десантура. - Давай! Я хочу увидеть удар боксёра!

В голове у меня бардак полный, мысли летают с такой скоростью, что ни одну поймать не могу.

- Мочи "козла"! Давай! - настаивает сержант. - Ты же боец! Ну, покажи! Не жалей "чурбана", он - вор! Твоих братьев и тебя обжирает!

Стою. Не двигаюсь. Молчу. Смотрю на жертву и вижу, что он просто описается сейчас. Весь сжался от страха, побледнел, трясётся, как осиновый лист. Жалко мне его стало, ну не могу я человека просто так ударить. Вернее, тогда не мог. Если бы ещё месяц прошёл и - карагандец, зарыл бы его. Но тогда я был не готов к такому.

Сержант молча развернулся и ушёл. Мы с поваром ещё чуть-чуть постояли, посмотрели друг на друга и медленно, чуть ли не спиной вперёд, разошлись.

Комментарии: 8, последний от 24/06/2009. © Copyright Шнееров Константин Александрович (faizabad@centrogas.ru) Размещен: 01/02/2009, изменен: 10/05/2009. 8k. Статистика. Сборник рассказов: Афганистан Годы событий: 1984	Оценка: *7.636** Ваша оценка:

Шнееров Константин Александрович Несколько эпизодов, не вошедших в "Карантин"

Шнееров Константин Александрович
Несколько эпизодов, не вошедших в "Карантин"