Моя подборка архивных данных о Калининграде:

  

  - "Хронология основных событий в истории Кёнигсберга и Калининградской области"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0003.shtml

  

  - "Старые названия улиц и районов Кёнигсберга / Kалининграда, а также областных поселений"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009a0.shtml

  

  - "Кёнигсберг. Первые советские переселенцы"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009a01.shtml

  

  - "Кёнигсберг глазами первых переселенцев"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009a1.shtml

  

  - "Остров Канта. Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009ab.shtml

  

  - "Альбертина" в Кёнигсберге - университет им. Канта в Калининграде"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009abb.shtml

  

  - "Остров Ломзе (Октябрьский). Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009abc.shtml

  

  - "Район дворца спорта "Юность". Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/0009abd.shtml

  

  - "Ленинский проспект. Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009abd1.shtml

  

  - "Ленинский проспект-2. Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009b01.shtml

  

  - "Калининград. Сквер "Мать-Россия". Или злоключения памятника Сталинy"

  здесь: http://artofwar.ru/s/smolina_a/text_2900-1.shtml

  

  - "Площадь Победы и Северный вокзал. Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/0009b2.shtml

  

  - "Проспект Мира. Часть 1-я. Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/1mira.shtml

  

  - "Проспект Мира. Часть 2-я. Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/bbbb.shtml

  

  - "Кёнигсберг/ Kалининград. Московский проспект"

  здесь: http://world.lib.ru/s/smolina/3ace.shtml ---------- НОВАЯ ГЛАВА (12.11.2024)

  

  - "Вокзалы: Восточный, Южный (но не тот), Лицентский (Пиллауский). Старые фото Кёнигсберга и Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/bostok.shtml

  

  - "Главный ж/д вокзал Кёнигсберга (сегодня Южный) до 1945 года и в 1945-м"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/central.shtml

  

  - "Продолжение: послевоенная история Южного вокзала Калининграда"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/central2.shtml ---------- НОВАЯ ГЛАВА (06.11.2024)

  

  

  

  

   Мои тексты о любимом городе, включая архивный материал:

  

  

  "1. Кaлининград, ты мой Кёнигсберг. Или: Кёнигсберг, ты мой Калининград?"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/kaliningradtymojkenigsberg.shtml

  

  "2. Калининград и янтарь. Песчаные дюны и разрывные течения. Пляжники и морские пехотинцы. Президент и дворец"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/kaliningradtymojkenigsberg1.shtml

  

  "3. Калининград. Как зарождалась"Сельма". Дважды Краснознамённый Балтийский флот"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/kaliningradtymojkenigsberg5.shtml

  

  "4. Калининград. О роботах кондукторе и астрологе"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/xrobot.shtml

  

  "5. Калининград, мундиаль-2018"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/zz.shtml

  

  "6. O добрiх жiночках, наглых лiтовских ворах и - немного лiчного (Калининград)"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/obukrainskihdobrihzhinochkahnaglyhlitowskihworahi-nemnogolichnogo-1.shtml ---------- поставила 09.12.2024

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  

  Памятник первым переселенцам Калининградской области.

  Калининградская область, г. Советск, ул. Первомайская, привокзальная площадь

  Отсюда

  

  

  

  

  

  

  Памятник первым переселенцам Калининградской области.

  Калининградская область, г. Советск, ул. Первомайская, привокзальная площадь

  Отсюда

  

  

  

  

  

  

  Памятник первым переселенцам Калининградской области.

  Калининградская область, г. Советск, ул. Первомайская, привокзальная площадь

  Отсюда

  

  

  

  

  

  

  Памятник первым переселенцам Калининградской области.

  Калининградская область, г. Советск, ул. Первомайская, привокзальная площадь

  Отсюда

  

  

  

  

  

  

  Памятник первым переселенцам Калининградской области.

  Калининградская область, г. Советск, ул. Первомайская, привокзальная площадь

  Отсюда

  

  

  

  

  

  

  О ВОССТАНОВЛЕНИИ ПОСЛЕВОЕННОГО КАЛИНИНГРАДА 1946 - 1953 г.г.

  

  

  АРХИВНОЕ ДЕЛО

  

  После окончания военных действий территория бывшей Восточной Пруссии сильно пострадала. Многие населённые пункты перестали существовать. Центр Кенигсберга был разрушен на 90%. Окраины города пострадали значительно меньше - на 60%.

  

  Восстановлением нормальной жизни сначала занимались воинские части, а затем управления по гражданским делам, имевшие в своей структуре коммунальные отделы.

  

  С 19 ноября 1945 года ведёт свою историю и Калининградский областной отдел коммунального хозяйства, а с 7 апреля 1946 года - городской отдел.

  

  В их функции входило руководство восстановлением разрушенных зданий, решение строительных и архитектурных задач. 13 сентября 1946 года эти функции были переданы областному отделу по делам архитектуры, а с 7 августа 1947 года - Управлению главного архитектора г. Калининграда.

  

  Перед архитекторами и строителями стояли большие трудности, так как эту территорию необходимо было возрождать из руин и пепла. Область нуждалась в квалифицированных рабочих, инженерно-технических работниках, строителях и архитекторах.

  

  Как видно из документов, в этот начальный период специалистов-архитекторов было очень немного, но большинство из них внесли значительный вклад в дело восстановления нашего города. Среди них Навалихин Д.К., Тян Д.К., Максимов А.В., Тимохин П.В.

  

  Публикуемые документы из фондов Государственного архива Калининградской области (ГАКО) показывают озабоченность архитекторов тяжёлым состоянием города и необходимостью его восстановления.

  

Подготовка текста к публикации

И.Е. КРИВОРУЦКОЙ

  

  ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА ГЛАВНОГО АРХИТЕКТОРА КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО ОТДЕЛА КОММУНАЛЬНОГО ХОЗЯЙСТВА ТИМОХИНА П. В. НАЧАЛЬНИКУ УПРАВЛЕНИЯ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ КЕНИГСБЕРГСКОЙ ОБЛАСТИ ОРИСОВУ В. А. О ВОССТАНОВЛЕНИИ И РЕКОНСТРУКЦИИ КЕНИГСБЕРГА

  

  24 июня 1946 г.

  

  В связи с развертыванием деятельности гражданских организаций и учреждений в городе Кенигсберге, как областного, так и городского подчинения, и естественным прибытием работников для постоянной работы в городе, становится необходимым решение вопроса о правильном их размещении и обеспечении всеми видами обслуживания, т.е. я имею в виду следующее обслуживание: жильем, торговыми помещениями, культурными учреждениями, больницами, школами, детсадами и яслями, гостиницами и банями, которые потребуют примерно около 35-40 тыс. кв.м., или 200-250 куб.м., освоения и восстановления зданий, не считая тех помещений, которые заняты рабочими, проживающими там, так как эти промышленные предприятия осваивают места, тяготеющие ближе к заводам и фабрикам.

  

  Сейчас встает вопрос о том, чтобы включить в план ближайших лет вопрос об отпуске средств на восстановление и строительство города Кенигсберга и области.

  

  Необходимо поставить вопрос перед городским гражданским управлением о разработке перспективного плана развития и восстановления города.

  

  В настоящее время, в связи с ежедневным прибытием работников в городские и областные организации для постоянной работы, эта необходимость уже начинает остро ощущаться, т.к. происходит хаотическое, внеплановое заселение и освоение за счет разрушения других зданий, которые в недалеком будущем придется восстанавливать, но с большей затратой средств. Кроме этого освобождаются помещения воинскими частями, которые при своем уходе снимают всю арматуру, отопительные приборы, двери и окна, а начальники районов этому не препятствуют и становятся на положение посторонних зрителей или формально подписывают акты об их сдаче.

  

  Для перспективного плана развития города и размещения всех указанных видов обслуживания необходимо городскому гражданскому управлению проделать следующее:

  

  1. Выбрать центр города и центры районов города.

  2. Наметить магистрали и улицы, подлежащие освоению и восстановлению.

  3. Наметить очередность восстановления и освоения города.

  4. Приступить к съемке и разработке детального проекта застройки города.

  5. Приступить к инвентаризации всех зданий города.

  

  Центр города необходимо наметить, исходя из наилучшего обслуживания населения города, учитывая исторически сложившиеся условия города Кенигсберга, в котором центр города ныне разрушен настолько, что вряд ли подлежит восстановлению, а если встанет необходимость его восстановления, то потребуется не один десяток лет. Мне думается, что бывший центр города надо оставить в таком виде, как он есть, сохранив его как памятник ПОБЕДЫ в ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1941-1945 гг. над немецким фашизмом.

  

  Центр города наметить на месте ныне существующей базарной площади, т.к. место это является центральным, на котором пересекаются наиболее поточные трассы, соединяющие между собой город со всеми прилегающими к нему городскими районами, т.е. трассы "Луизеналлее" (ныне ул. Комсомольская - А.С.) и "Хагенштрассе" (часть улицы нынешней К. Маркса - А.С.) .

  

  Городское гражданское управление разместить в доме N 47 по "Луизенаплее" (ныне ул. Комсомольская - А.С.), сделав в нем соответствующую перепланировку.

  

  Очередность освоения и восстановления города, в принципе, надо проводить по прилагаемой схеме.

  

  Все места в отдаленных районах от центра города с небольшими домиками-коттеджами надо осваивать, передавая их на восстановление и освоение в частном и индивидуальном порядке на правах застройщиков со всеми льготами согласно постановлению об индивидуальном строительстве.

  

  Для проведения мероприятий по восстановлению города и разработки проекта детальной планировки восстановления и строительства необходимо дать указание городскому гражданскому управлению создать бюро инвентаризации всех зданий с учетом их пригодности к восстановлению согласно схеме. Одновременно с этими разработками необходимо приступить к съемке города. Для этого городскому гражданскому управлению предложить организовать геодезическую службу.

  

  Вопрос планировки города и составление проекта планировки. Я считаю, вряд ли встанет необходимость заниматься этим делом в данном пятилетии, т. к., по-видимому, город Кенигсберг и Кёнигсбергская область не будут реконструироваться, а только восстанавливаться.

  

  ГЛАВНЫЙ АРХИТЕКТОР ОБЛКОМХОЗА ТИМОХИН П.В.

  ГАКО, Ф. 520, оп. 1, д. 2, л. 1,1 об. Подлинник.

  

  

  ИЗ ПРОТОКОЛА N 1

  общего собрания архитекторов г. Калининграда*

  

  8 сентября 1948 г.

  

  Присутствуют:

  

  т. ТИМОХИН П.В. - начальник облотдела по делам архитектуры, член союза архитекторов.

  т. НАВАЛИХИН Д.К. - главный архитектор города, член Союза архитекторов.

  т. ШАШКИН А.Е. - начальник архитектурно-проектной мастерской.

  т. ДИДЕНКО Ф.П. - ученый секретарь Архитектурного Совета областного отдела по делам архитектуры, член Союза архитекторов.

  т. ТЯН Д.К. - старший инженер архитектурно-проектной мастерской, член союза архитекторов.

  т. КОЛЕНКОВ Б.В. - архитектор Управления главного архитектора, член Союза архитекторов.

  т. МИХАЙЛЕВСКИЙ Н.В. - старший архитектор АПМ**.

  т. ЗАКАМЕННЫЙ О.Н.-старший архитектор АПМ, член Союза архитекторов.

  т. ВАЙНШТЕЙН Л.В. - архитектор АПМ.

  т. ДЫНОВСКИЙ А.П. - архитектор АПМ.

  т. ПИЛЮГИН - архитектор АПМ.

  т. МАКСИМОВ А.В. - архитектор Управления главного архитектора.

  

  Для ведения собрания избираются:

  Председатель - архитектор Тимохин П.В.

  Секретарь - арх. Михайлевский Н.В.

  

  _____

  * Опущен п. 3 - "Выборы уполномоченного".

  **АПМ - архитектурно-проектная мастерская.

  

  

  Повестка дня

  

  1. Информация архитектора Закаменного О.Н. о решении Правления Союза архитекторов Калининградской области.

  

  2. Проработка статьи "В обстановке равнодушия и беспечности", помещенной в газете "Искусство" от 31 июля 1948 г., и постановления Президиума Правления Союза архитекторов СССР и Правления Московского отделения Союза архитекторов "О недостатках деятельности Союза советских архитекторов".

  

  3. Выборы уполномоченного Союза архитекторов по Калининградской области.

  

  СЛУШАЛИ: Информация архитектора Закаменного.

  

  Решением Союза архитекторов СССР наше ходатайство об организации Калининградского отделения Союза архитекторов отклонено. Мы не имеем необходимого числа членов, и Союз архитекторов предложил нам выбрать в настоящее время уполномоченного Союза архитекторов, предоставив нам право рассмотрения и ходатайства о приеме новых членов или восстановлении старых, выбывших по каким-либо причинам из Союза.

  

  Правление Союза архитекторов СССР обещало всемерно помогать становлению нашей организации.

  

  ПОСТАНОВИЛИ: Произвести выборы уполномоченного Союза архитекторов третьим вопросом повестки дня текущего собрания.

  

  СЛУШАЛИ: Проработка статьи "В обстановке равнодушия и беспечности", помещенной в газете "Искусство" от 31 июля 1948 г., и Постановления Президиума Правления Московского отдела Союза архитекторов "О недостатках деятельности Союза советских архитекторов".

  

  По проработке статьи и постановления выступили тт. Закаменный, Михайлевский, Тян, Навалихин, Шашкин, Тимохин.

  

  Архитектор ЗАКАМЕННЫЙ сказал, что специфика условий Калининграда заключается в том, что мы имеем малочисленную, вновь организующуюся архитектурную общность. В своем дальнейшем движении она должна учитывать все те недостатки, которые мы отметили в проработанных статьях.

  

  Архитектор ТИМОХИН предложил собравшимся высказаться о деятельности архитекторов в Калининграде, о недостатках нашей работы, вскрыв их.

  

  Инженер ТЯН говорил о том, что архитектурная общественность не живет общими интересами, редко происходят совместные встречи. Это обстоятельство не способствует созданию тесного сплоченного коллектива.

  Много имеется недостатков в проектировании. Архитекторы работают без архипланировочных заданий, ибо последние, если и выдаются, то носят не конкретный характер.

  Не ведется авторский надзор за строящимися объектами, и, прежде всего, потому, что авторский надзор еще не получил право на жизнь.

  В городе либерален стройконтроль, в результате чего - плохое качество работ.

  

  Архитектор ЗАКАМЕННЫЙ сказал, что будущее лицо измененного нового города он видит в создании ярких перспектив, архитектурных акцентов большей значимости и эмоциональной насыщенности. Сплошное изменение "прусского лица города", о котором говорилось здесь, - малозаметный, недейственный и, подчас, невозможный метод. Трагедия города в хаосе его восстановления, и неправ т. Тян, бросающий обвинения главному архитектору города о некачественности архитектурно-планировочных зданий, так как Управление главного архитектора на настоящий момент не имеет ни разработанных, ни утвержденных схем планировки первой очереди и застройки магистралей.

  

  Архитектор НАВАЛИХИН подтвердил, что хаотическое восстановление города действительно создает положение достаточно трагичное. Управление главного архитектора только в настоящее время получило разрешение и приступило к составлению схемы планировки первой очереди.

  

  Очень большое количество объектов в настоящее время строится без техдокументации, без заключения Архитектурного Совета. Стройконтроль недостаточно строг, а почти полное отсутствие авторского надзора приводит к плохому качеству работ. Уже давно назрела необходимость организации архитекторов города - создание отделения союза.

  

  Товарищ ШАШКИН сказал, что у нас еще есть недостатки в изготовлении проектной документации. Мы еще задерживаем сроки выпуска проектов, в отдельных случаях страдает качество, но коллективом мастерской, Управлением главного архитектора, областным отделом по делам архитектуры тогда легче и вернее будут разрешаться все, подчас трудно разрешимые, вопросы.

  

  Архитектор ТИМОХИН сказал, что сегодняшнее собрание архитекторов города должно положить начало совместной творческой деятельности - деятельности советских архитекторов, основная задача которых - строить красивые, удобные и дешевые здания и жилые дома.

  

  Действительно, первый период восстановления города протекал хаотично. В это время (1946 и начало 1947 г.) вся архитектурная общественность города состояла из двух человек, на которых легла тяжелая обязанность по отводу участков, выдаче архитектурно-планировочных зданий, внесению какой-либо стройности в дело восстановления города.

  В настоящее время мы имеем уже определенную, установившуюся архитектурную среду, задача которой вскрывать и исправлять недостатки в нашей работе и всемерно повышать свой идейный и творческий уровень знаний.

  Организация союза, сплочение вокруг него всего коллектива архитекторов города поможет выполнить поставленные перед нами задачи.

  

  ПОСТАНОВИЛИ:

  

  Составление решения общего собрания архитекторов по проработке статьи "В обстановке равнодушия и беспечности", помещенной в газете "Искусство" от 31 июля 1948 г., и решения Правления Союза архитекторов СССР и Правления Московского отделения Союза архитекторов "О недостатках деятельности Союза советских архитекторов" поручить тт. Тимохину П.В., Навалихину Д.К. и Закаменному О.Н.

  

  Председатель Тимохин П.В.

  Секретарь Михайлевский Н.В.

  ГАКО, Ф. 522, оп. 1, д. 3, л. 1-3. Подлинник

  

  

  ***

  

  ИЗ СТАТЬИ СТАРШЕГО НАУЧНОГО СОТРУДНИКА КАЛИНИНГРАДСКОГО ОБЛАСТНОГО МУЗЕЯ Ю. ЦЫГАНКОВА "СТАРЫЙ ГОРОД И ЛИТОВСКИЙ ВАЛ"

  

  ...Объединенные действия советских пехотинцев, саперов, артиллеристов, танкистов и летчиков дали возможность в течение двух дней сломить упорное сопротивление гитлеровцев и овладеть всеми укреплениями Литовского вала. Гитлеровское командование вынуждено было подписать акт о безоговорочной капитуляции остатков Кенигсбергского гарнизона.

  

  Советские люди, занятые мирным трудом, строительством социалистического Калининграда, используют оборонительные сооружения Кенигсберга в мирных хозяйственных целях. В бывших фортах устроены склады, где вместо смертоносных орудий хранятся овощи и картофель, семена и сельскохозяйственные орудия.

  

  Старый город лежит в развалинах. Нет надобности восстанавливать его таким, каким он был: тесным и грязным. Вместо него будет построен новый, социалистический город, с широкими прямыми улицами, красивыми зданиями, тенистыми аллеями, скверами и парками. Работы уже начинаются. Разбираются развалины, восстанавливаются отдельные здания, строятся новые. Недалеко то время, когда наш Калининград станет одним из красивых и благоустроенных городов великой социалистической державы.,

  

  "КАЛИНИНГРАДСКАЯ ПРАВДА", 7 июня 1953 г.

  

  Отсюда: https://www.klgd.ru/city/history/almanac/a2_1.php

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  1.

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  Первые жители Калининграда

  

  Война нанесла непоправимый урон экономике края. Из 364 промышленных предприятий полностью было разрушено 186, а оставшиеся предприятия сильно повреждены. Большинство административных и жилых зданий лежали в руинах. Бездействовали электростанции, транспорт, связь, водопровод, канализация. Значительная часть сельскохозяйственных угодий оказалась затопленной. Серьезной проблемой остались неразорвавшиеся боеприпасы.

  

  В июле 1946 года Совет Министров Союза ССР принял два важнейших документа, которые определили направление деятельности органов власти новой области: "О мероприятиях по хозяйственному устройству Кёнигсбергской области" (21 июля 1946 г.) и "О первоочередных мероприятиях по заселению районов и развитию сельского хозяйства Калининградской области" (9 июля 1946 г.). В этих документах содержалась программа экономического возрождения города и области, указывались источники финансирования и снабжения. Так началась новая история этого древнего края.

  

  Заселение Калининградской области относится к числу самых масштабных миграционных процессов послевоенной истории СССР.

  

  С августа 1946 года организовано массовое прибытие в область переселенцев из 27 областей России, 8 областей Белоруссии, 4 автономных республик. Это определило многонациональную структуру населения края и образование культуры своеобразного типа, которой характерны взаимодействие и взаимопроникновение традиций и обычаев многочисленных наций и народностей.

  

  

  

  

  Переселенцам обещали настоящий рай

  

  - Первый эшелон с переселенцами прибыл в августе 1946 года из Брянской области на станцию Гумбиннен (сейчас город Гусев). А потом они стали приезжать чуть ли не каждый день, передышка была только зимой и летом. Ехали со всей России, но особенно из тех областей, что сильно пострадали во время войны, где людям элементарно негде было жить (Брянская, Смоленская, Волгоградская и т.д.), а также из Белоруссии, национальных автономных округов и республик, куда людей эвакуировали и где было перенаселение.

  

  По рассказам самих переселенцев, ехали сюда люди с разными судьбами: те, кто потерял дом и у кого ничего не осталось; те, кто потерял семьи и хотел начать все сначала; кто-то хотел сменить климат и польстился на предлагаемые условия. Но не все ехали "в один конец": были и те, кто не продавал свой дом, а переезжал в Калининградскую область попробовать. Были случаи, когда переезжали ради наживы, только чтоб получить льготы и уехать обратно. Приезжали из сел и городов как просто рабочие, так и специалисты с высшим образованием, интеллигенция.

  

  - А что предлагали и много ли было желающих переехать?

  

  - Условия были выгодными, агитация мощной, желающих оказалось в разы больше, чем область могла принять (к началу 1950-х годов переехало около 400 000 человек). Область расписывали как цветущий сад с великолепным климатом, морем, с уцелевшими домами и предприятиями. Так что вскоре тех, кто готов был сюда приехать, стало так много, что им устраивали конкурсный отбор. Было несколько необходимых условий: в семье должно было быть минимум два работоспособных члена (люди иногда хитрили и объединяли разные семьи в одну), предпочтение отдавалось активистам и тем, кто еще никогда никуда не переезжал.

  

  Теперь о том, на каких условиях люди ехали. Им обещали хорошие дома с приусадебным участком в селах, полностью оплачивали переезд, причем можно было взять с собой все, включая скотину - для животных и крупных вещей выделяли целые вагоны. В дороге платили суточные (эшелоны нередко шли по две-три недели, останавливаясь на каждом полустанке), кормили. По приезду давали вещи, обувь, ткань - все то, что купить после войны было сложно. Кроме того, первые колхозы три года не платили налоги, а людям предлагали беспроцентные гигантские по тем временам ссуды в 10 000 рублей в рассрочку на 10 лет на обустройство.

  

  - И люди действительно получали все эти льготы?

  

  - Сначала - да. Первые эшелоны встречали торжественно: с оркестром, горячими обедами и машинами, чтобы перевезти вещи. По стране на человека выделяли 6 кв. метров жилой площади, а у нас в области - минимум по 10, в городах строили общежития, временные дома. Самые первые переселенцы, особенно в селах, могли выбрать любой дом из двух-трех на выбор, которые уже были подготовлены (убраны, протоплены, с заготовленной на несколько дней едой). К слову, семьи часто меняли дома, когда тот, в который въехали, приходил в упадок. Дело в том, что ехали сюда из сел, и что делать с каменными особняками - толком не знали. А потом в ваннах солили огурцы, а не купались, туалеты в доме ломали и строили привычные "будочки" на улице. Нередко сама семья жила на втором этаже, а на первом размещали скотину, а для растопки печей использовали оконные рамы, паркет, мебель.

  

  Селились люди землячествами - это и сейчас легко заметить по названиям поселков в разных районах.

  

   === У немцев и русских рождались дети ===

  

  - В послевоенные годы в области оставалось много немцев. Как уживались?

  

  - После войны на нынешней территории Калининградской области оставалось 139 тысяч немцев: довольно большая цифра, и это при том, что она в 9 раз меньше довоенной (здесь проживало 1 300 000 жителей). Оставляли прежде всего самых работоспособных, ведь рук для восстановления области не хватало. Но по факту в основном это были все же дети и старики. Шесть лет они жили бок о бок с русскими переселенцами: в 1947 году в приказном порядке их начали вывозить, и это продолжалось до 1951 года, а ценных специалистов, необходимых для восстановления сельского хозяйства, предприятий, держали до последнего.

  

  - Знаю, что не все немцы хотели уезжать, пытались остаться - прятались в лесах, скрывались...

  

  - Люди думали, что останутся тут с русскими навсегда, а потому многие с этим смирились и стали заново выстраивать свою жизнь: довольно быстро выучили русский, между русскими и немцами даже образовывались семьи (хотя отношения, конечно, нельзя было зарегистрировать), рождались дети. Переселенцы вспоминают, что в большинстве своем к немцам относились спокойно: если жили с ними в одном доме, то ходили друг к другу на чай. А когда в поселках устраивали танцы, то сначала на одном конце поселка плясали под русскую гармонь, на другом - под немецкую гармошку, но потом объединялись.

  

  Сначала немцы жили в своих домах, но постепенно их выселяли сначала по нескольку семей в одну комнату, потом в подвалы, на чердаки и в сараи. Они работали (мужчины - на тяжелой физической работе, женщины стирали, убирали, некоторые присматривали за детьми), но получали не деньги, а как все в стране - карточки, за которые давали элементарный набор продуктов. Им разрешали иметь огород, государство даже давало семена, но только свеклы и брюквы.

  

  Некоторые немцы действительно пытались спрятаться, чтобы не уезжать из Калининградской области, но их все равно находили. Власти боялись, что, если здесь останется коренное население, позже на землю смогут претендовать, так что было решено вывезти всех. Но были и исключения: самым верным способом было сбежать в Литву, получить там гражданство и вернуться обратно уже с новым именем и фамилией.

  

  - В 1946-1948 годах здесь был страшный голод...

  

  - ...И холод, погибло много людей, особенно немецкого населения: в зимние месяцы в день умирало по 100 человек - от голода, болезней. Говорили и о случаях каннибализма, но они, конечно, не были массовыми. А вообще область тогда была похожа на кадры про блокадный Ленинград: повсюду трупы и изможденные уцелевшие люди. Делились друг с другом последним, но часто и делиться было нечем.

  

   === Приехали, посмотрели и вернулись обратно ===

  

  - Все ли переселенцы остались в области?

  

  - Как я уже говорила, им описывали рай на земле, а когда они приехали, то увидели, конечно, другую картину - разруху. Долгое время считалось, что вернулось не более 10%, но, когда рассекретили архивы, оказалось, что цифра значительно выше - обратно уехало 38% первых переселенцев.

  

  - Было много детей, как немецких, так и русских. Они ходили в школы?

  

  - Первая школа для переселенцев открылась в сентябре 1945 года - нынешняя гимназия N 1 г. Калининграда. Педагогов не хватало, так что сначала брали учителями всех, кто мог хотя бы читать и писать и был в состоянии научить этому детей.

  

  Для немецких детей - отдельные школы (всего 44 учебных заведения), где преподавали немецкие учителя, но вот директор обязательно русский. Были и детские дома: раньше считалось, что детей оттуда вместе со взрослыми вывезли в Германию. Но потом оказалось, что большую их часть увезли в Россию, и так они стали жителями нашей страны.

  

  Что касается предприятий, то вскоре после войны заработали почти все уцелевшие ЦБЗ, вагоностроительный завод, потом стали восстанавливать и другие предприятия.

  

  - Области помогали финансово?

  

  - Первое время - нет: считалось, что она должна восстановить все собственными силами. И тогда второй секретарь обкома Петр Иванов пошел на беспрецедентный и смелый в те годы поступок - написал письмо Сталину, которое рассекретили только в 1990-х годах. В нем он описал реальную ситуацию: произвол военных, грабежи (ценные вещи вывозились из области вагонами), разруха. Была создана специальная комиссия, которая позже подтвердила эту информацию. Так что этот человек много сделал для области, но, увы, во время работы комиссии, по официальной версии, он застрелился.

  

  - Что вам еще запомнилось из разговоров с первыми переселенцами?

  

  - Они делились тем, что тогда поразило: черепичные крыши, мостовые, а еще - обилие крыс, которые бегали по улицам (кошек и собак тогда не осталось, и грызунов некому было уничтожать). Рассказывали, как на субботниках сбивали с домов красивую лепнину, чтобы сделать города и села советскими даже внешне. И как область захлестнула волна кладоискательства: много ценного вывезли военные, но все же люди находили украшения, посуду, оружие, иконы, однажды откопали в огороде целую машину. Дело в том, что когда немцы уезжали, им было разрешено взять с собой все, что оставалось, но кто-то пустил слух, что лимит - лишь 10 килограммов, и они все бросали, а увозили в основном продукты.

  

  - Это первая массовая волна переселения в советский Калининград. Были другие?

  

  - После 1953-го переезжали уже не по программе, не так массово, и в основном шел естественный прирост за счет рождаемости.

  

   Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  2. Фото oтсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  Чужая сторона

  

  Одной из мотиваций для переезда в новую область были слухи о богатой жизни немцев.

  

  Часто привозимые вернувшимися из Европы участниками войны. Разрушений в городах было много. Кёнигсберг за время войны подвергался массированным бомбардировкам несколько раз. Но они не могли скрыть того, что уровень жизни на этих территориях был выше советского, а города ухожены. Например, в богатых домах можно было обнаружить стиральные машины. Добавляла впечатлений аккуратность немцев, которые заботились о чистоте даже среди разрухи вокруг.

  

  - Даже по остаткам зданий видно было, как красив был город до войны, - вспоминал переселенка Анна Копылова. - Улицы вымощены булыжником, зелёные от деревьев. И, несмотря на развалины, меня охватило чувство какого-то благоговения. Видно было, что раньше здесь жили люди, ценившие природу, красоту и свой уют.

  

  Отношение к быту у немцев отличалось: больше практичности и порядка. В оставленных домах можно было найти дорогую мебель (многую приходилось пускать на дрова), во дворах - ухоженная земля. Особенно это было заметно в сельской местности, где оставленные фермы занимались прибывающими колхозниками. Говорят, что до войны калининградская земля была более плодородна из-за разницы в технологиях обработки почвы и управлении системой мелиорации. Восстанавливали сельское хозяйство колхозники неэффективно: в отчётах отмечались нехватка инструментов, нерациональное использование построек и низкая заинтересованность в труде.

  

  Переселенцев впечатляло качество дорог, сильно отличавшее от того, что было, например, в глубинках центральной России. Некоторые приезжие с любопытством впервые в жизни знакомились с асфальтом и порядком посадок деревьев вдоль дорог.

  

  - На улицах Кёнигсберга и возле домов было множество велосипедов самых разных моделей и видов, - вспоминал помощник районного военного коменданта Пётр Чагин о входе в город в апреле 1945-го. - Правда, в первые дни случались неприятные сюрпризы, когда велосипеды, сложенные в кучи, оказывались заминированными. На некоторых улицах были проложены специальные велосипедные дорожки.

  

  Многие западные придумки, такие как велодорожки, были для людей новинками. Один из управленцев, восстанавливавших зелёное хозяйство Калининграда, Алексей Талызин вспоминал о своём удивлении при виде немецкой свалки, на которой мусор рассортировали, большую часть отвозили на переработку, а меньшую выкидывали в отведённое для этого болото.

  

  До 1947 года масштабного плана по развитию Калининградской области не было. Происходили системные ошибки, срывавшие темпы восстановления. Военные органы не желали передавать инфраструктуру гражданским, сохранение и расширения производства не всегда было целью - часто ресурсы вывозились как будто из оккупированной территории.

  

  Отсюда

  

  

  Из комментариев под материалом:

  

  Jeva Adamova:

  "Помню у бабушки в Домново на втором этаже дома очень долго стояла новая газовая плита, оставшаяся от немцев. Выглядела она изумительно - белая, как снег поверхность была расписана мелкими цветочками и листочками. Cейчас бы я сказала, что сделана она была в стиле "Прованс"

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  3. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  "Не от хорошей жизни ехали"

  

   "Не от хорошей жизни ехали". Oб этом поведала правнучке одна из старожилок Калининградской области

  

  Студенты-историки Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта во время летней практики проводили опрос первых переселенцев. Собранные воспоминания - новые странички в летописи нашего края. Живые свидетельства о том, как всё когда-то начиналось. Студентка Валерия Серенкова решила побеседовать "для истории" не просто с кем-нибудь из старожилов, а со своей прабабушкой. Сегодня мы предлагаем фрагменты этого семейного интервью.

  

  Русско-польское детство

  

  "Я 1926 года рождения. Родилась и до переезда в Калининград, жила в Поставах (так моя прабабушка Анна Фёдоровна Волкова называла деревню Новая Лука в Поставском районе Витебской области. - В.С.).

  

  Мать - из крестьян, батька - из рабочих. Детей в нашей семье было четверо: старшие братья Фёдор и Александр, я и младшая сестра Зина. Саша до войны учился в Минске в ФЗУ (фабрично-заводском училище. - В.С.), оттуда его призвали в армию.

  

  В хате мы говорили по-русски. А вот в школе учились на польском (территория Западной Белоруссии, где жила Анна Фёдоровна, до сентября 1939-го относилась к Польше. - В.С.).

  

  Учителя были строгие: за плохое поведение били указкой по рукам. Каждый день занятия начинались с молитвы - тоже на польском языке. Любимым моим предметом была география. Запомнилась учительница - красивая и строгая полька.

  

  От школы хорошо снабжали всю нашу большую семью. Выдавали учебники и тетради, форму с красивым передником, на праздники давали "посылки" с продуктами.

  

  Когда пришли русские, я закончила три класса. И больше уже не училась. Польская школа закрылась, а в русскую я не пошла.

  

  Страшная память войны

  

  Моя семья помогала партизанам. За это в 1943 году полицаи расстреляли батьку и брата Фёдора. Их выдали свои же, предатели.

  

  Федя к тому времени был женат. Жену звали Катей, они очень любили друг друга. Когда брата и отца повели на расстрел, Катя пошла вместе с ними. Её хотели пощадить, ведь она не была коммунисткой. Но Катя сказала, что без Феди жизни ей уже не будет...

  

  Другой мой брат, Александр, горел в танке. Получил тяжёлые ожоги и умер в госпитале в Иваново в 1944-м. Саша успел прислать нам письмо. Писал, что скоро вылечится и будет снова "бить проклятых фашистов", отомстит им за отца, за Фёдора, за Катю...

  

  За лучшей долей

  

  После ухода немцев я работала в "Заготзерне" и "Заготсене".

  

  В Поставах развелось много бандитов. Богатых грабили. Однако у нас брать было нечего. Жили в землянке, очень бедно.

  Сама я была не замужем, с двумя дочками. Зоя родилась в 1947 году, Вера - в 1950-м. Ещё с нами жили моя пожилая мать и младшая сестра Зина.

  

  А тут, значит, тётя Марыля, сестра отца, написала. Она с мужем переехала по вербовке в Калининградскую область. И нас позвала к себе. Мол, здесь вам полегче будет. Так вот мы и уехали в 1950 году из родных мест на чужбину. Решили убежать от нищеты, от разрухи. Надеялись, что там будет лучше.

  

  На новом месте

  

  Ехали в вагонах-"телятниках". Несколько дней. Ехали, даже не зная, где жить будем.

  Поселили нас в Калининграде в полуразрушенном доме на улице Тельмана. Вокруг были одни развалины.

  В доме было печное отопление. Общий туалет на весь этаж. Один кран с холодной водой.

  Каждую пятницу мы все вместе ходили в баню на улице Комсомольской. На трамвае туда добирались. С собой везли тазик, кусок хозяйственного мыла, грубую мочалку.

  

  Дочки часто простужались. Лечила их сама. Накаляла в печке кирпич до красноты, потом бросала его в ведёрко с водой, закрывалась вместе с ребёнком одеялом и дышали паром. Дети, конечно, громко плакали, но это хорошо, лёгкие ещё лучше прогревались. Ещё лечила так. Перед раскалённой печкой с открытой дверкой смазывала дочкам грудь и спину скипидаром или скипидарной мазью, затем закутывала в шерстяной платок. Также парила детям ноги в тазике с горячей водой с горчицей. Если появлялись вши, мазали голову керосином, потом смывали хозяйственным мылом и вычёсывали частым гребнем.

  

  Бралась за любую работу

  

  Мать моя работать уже не могла. К тому же она была совсем неграмотная. При получении пенсии вместо подписи ставила крестик. А пенсия у неё была - всего 16 рублей. В общем, вся наша семья поначалу была на мне.

  

  Сперва устроилась санитаркой в больницу Калинина. Потом работала на рыбоконсервном комбинате, убирала в жестяно-баночном цехе. После этого перешла в трамвайный трест. Сначала была кондуктором, затем стала стрелочницей пути. Вручную переводила стрелки в любую погоду. Тяжёлая это была работа... А зарабатывала мало, жить было не на что. Потому-то и пришлось отдать старшую дочь во второй интернат. Там Зоя и училась, и жила. И кормили её там неплохо. Но она очень скучала по мне, плакала. И чтобы быть с ней рядом, я устроилась туда кухонной рабочей.

  

  В 1953 году сестра Зина выходила замуж. У неё было всего одно платье. Его она и надела. Никакого празднования не было, просто расписались. Но мало-помалу жизнь налаживалась.

  

  

  

  

  4. Отсюда. 1950-е годы

  

  

  О возвращении не думали

  

  Была ли возможность возвращения на родину? Об этом я не думала. Потихоньку и здесь прижились. Сестра родила троих, мои дети росли. В советское время ездила в Поставы, пока там были живы родственники. Последний раз побывала на родине в 1980 году.

  

  - Какие ошибки, совершённые при переезде, хотела бы исправить?

  

  - Даже не знаю. Наверное, всё-таки можно было тогда хату получше занять...

  

  

  Среди первых калининградских переселенцев немало таких же, с нелёгкой судьбой, как у Анны Фёдоровны Волковой. О них, "маленьких людях" без чинов, наград и регалий, не часто вспоминают. Да и сами они, как правило, не рвутся рассказывать о себе, не пишут мемуаров. Вот и остаётся от жизни по большому счёту - тире между датами рождения и смерти...

  

  Жизнь Анны Фёдоровны Волковой (она умерла) теперь, получается, вписана в историю. И это хорошо. Правильно. Справедливо. Ведь эту землю из руин поднимали не только выдающиеся личности, но и тысячи простых тружеников. О них тоже должна быть память.

  

  Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  5. "Колхозный строй не только дал женщине-крестьянке равные права с мужчиной, но и открыл перед нею широкие возможности для культурного роста, приобщил её к активному участию в общественной жизни советского государства". Первые советские переселенки на сельхозработах, ориентировочно 1946-1947 год. Фото: Государственный архив Калининградской области. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  Было всё чужое, а теперь - родное...

  

  Впервые Калининград я увидела 24 декабря 1947 года. А до этого жила в городе Ярцево Смоленской области.

  

  Наш дом в Ярцево сгорел в самом начале войны. После этого ютились в землянке. С июля по октябрь 1941-го в наших местах шли ожесточённые бои. Потом мы два года жили под немцами. Насмотрелись на оккупантов, настрадались... Только и после войны жилось на Смоленщине очень тяжело. Так что когда у нас появился вербовщик да стал агитировать переселяться в бывшую Восточную Пруссию, я решилась ехать.

  

  От семьи отправилась в дальний путь одна, так сказать, на разведку, разузнать, что там в этой неметчине да как. Ехали долго, но дружно, помогали друг другу. Нам говорили, что будем восстанавливать город. Прибыли в Калининград, огляделись: да, есть тут что восстанавливать...

  

  Направили нас в посёлок Лип (Liep). Нынче - это посёлок Октябрьский, тот район, где раньше был ЦБЗ-1. Меня и ещё трёх девушек поселили в одном из домов по 8-й улице. Это теперь улица Баженова. Из девочек, с которыми я там жила, никого уже в живых нет. А вот домик наш стоит, сохранился.

  

  Всех нас вскоре направили работать на целлюлозно-бумажный завод, попали в древесный цех. Вытаскивали крючками двухметровые балансы из Преголи, окоряли, отходы вручную вывозили на вагонетках. Труд тяжелейший, и мужчине нелегко. Но не было мужчин. Вот мы, девчонки, и тягали всё это. При этом выходных не было. В субботу - субботник, в воскресенье - воскресник. Так мы выполняли первую задачу - восстанавливать город. Кругом же были одни развалины. Но мало-помалу всё приводилось в порядок. А свой Октябрьский мы превратили в цветущее место, в посёлок-сад.

  

  В 1950-м я перевезла в Калининград маму, сестру и брата. В Ярцево они тогда жили всё ещё в землянке. Поначалу в бывшем Липе было много немцев. И на ЦБЗ мы вместе с ними работали, и в одном магазине вместе за хлебушком стояли. Ничего жили, мирно. А в мае 1948-го всех их выселили. До сих пор помню, как они плакали, не хотели уезжать.

  

  В 1962 году мне предложили перейти в гостиничное хозяйство. Работала в гостинице "Балтика", была такая на улице Большой Почтовой (сегодня - Космонавта Леонова). А в 1975-м я перешла в гостиницу "Калининград", администратором. Правда, она тогда ещё не открылась. Так что мне поставили швейную машинку, и первое время я шила шторы на окна для новой гостиницы. И сторожить её приходилось. Все наши сотрудники помогали наводить порядок после строительных работ, участвовали в обустройстве прилегающей территории.

  

  А открылись мы 9 мая, в день 30-летия Победы. И первыми нашими постояльцами стали ветераны - те, кто брал штурмом Кёнигсберг. За 65 лет жизни в Калининграде всякое бывало. И хорошее, и плохое. Но эта земля стала моей судьбой. Было всё вокруг чужое, а стало - родное...

  

  Зоя Петровна КАРПОВА, ветеран труда, участник становления области.

  

  Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  6. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

  

  Долго готовились переселенцы в дорогу: оформляли документы, паспорта, собирали вещи. Трудно расставаться с родными местами, обжитыми не одним поколением предков, с хозяйством, пусть и не богатым, но нажитым нелегким трудом.

  

  Вспоминает Валентина Федоровна Ершова из Рыбинска:

  - Когда мы уезжали, то часть вещей, что смогли продать, продали, а что не смогли - раздавали даром. Часть вещей, так и оставили в квартире. С собой взяли большой сундук, в него положили посуду и матрацы, которые потом набивали соломой.

  

  Михаил Иванович Иванов из Гомеля говорит:

  - Да и вербовщик советовал переселенцам, чтобы те много вещей с собой не брали. Потому что неизвестно еще, как доедем до места, так как в Литве, случается, обстреливают поезда.

  Везли вещи в сундуках, в самодельных фанерных чемоданах, многие завязывали свои пожитки в узлы и, закинув их за плечи, несли на станцию. Кое-кто вез с собой памятные вещи - то немногое, что связывало человека с родными местами: чудом уцелевшую старинную икону, деревянную прялку, вышитые полотенца. Мастера брали с собой инструменты, крестьяне - косы, грабли, лопаты. Не расставались с гармонями, балалайками, гитарами. И даже кое-кто кошку вез с собой, чтобы по народному обычаю ее первой впустить в новое жилище.

  

  - Самая памятная вещь, которая напоминала о прежней жизни, была швейная машина 'Зингер', на которой шила для фронта и нижнее белье, и телогрейки. Долго она мне служила и на новом месте, - рассказывает Анна Александровна Гуляева, приехавшая из Ярославской области.

  

  Среди подобных вещей не последнее место занимал узелок с продуктами: на дорогу, на всякий случай - мало ли что может приключиться... Те, кто ехал по вербовке, получали сухой паек: сахар, хлеб, крупу, кое-кто даже масло и сыр. Но часто этих продуктов не хватало на весь долгий путь. Вот что говорит Ирина Васильевна Поборцева: "Дали-то, смех да грех, буханку черного, буханку белого хлеба да одну банку сгущенного молока на человека. Так вот и перебивались".

  

  Крестьянские семьи везли с собой скот; если же своего скота не имели, бывало, перед отъездом получали коров и другую живность - овец, свиней, птицу - от колхозов. Для скота запасались кормом: богатые колхозы давали сено без ограничений. Если ехали поздней осенью или зимой, везли с собой уголь и дрова для отопления в пути. В общем - "все свое беру с собой".

  

  Многие, уезжая, плакали, ведь расставались с родными местами, привычными традициями, своими земляками. Да и страшились предстоящей неопределенности... "Мы ехали в неизвестность, не знали, где будем жить и работать", - эта фраза повторялась в рассказах многих переселенцев.

  

  Были и другие настроения. Рассказывает Анна Ивановна Трубчанина, приехавшая из Подмосковья:

  - Уезжали с насиженного места без особого сожаления. Уезжали "в Германию" строить колхозную жизнь на новой земле. Провожать пришел весь колхоз. У дома был митинг, на котором в наш адрес говорились самые теплые слова. Нашей семье выделили две подводы, на которые мы погрузили свои пожитки, ящики с поросенком и двумя овцами, корову привязали сзади к телеге. Погрузили также ящик с курами, их штук тридцать было - пестрые, красивые такие. К вечеру приехали на станцию Раменское, переночевали там. Утром нам сообщили, что кур везти в Германию нельзя из-за какой-то болезни, что там "куриный карантин". И мы этих кур продали за полцены, так как надо было уже грузиться в эшелон.

  

  Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  7. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  Путешествие на "пятьсот-веселом"

  

  Для жителей сельской местности путь переселения начинался за порогом собственного дома. Крестьян доставляли на машинах до районных центров, там формировались эшелоны переселенцев.

  - К каждому дому подъезжали военные машины. У кого что было - грузили, везли на станцию. В машину три-четыре семьи помещались. Коров тоже грузили на машины, - вспоминает Екатерина Сергеевна Моргунова из Ульяновской области.

  

  Отдельные вагоны собирались на узловых станциях в большие эшелоны, насчитывавшие до шестидесяти вагонов. Поезда с переселенцами в шутку называли "пятьсот-веселыми", так как они шли долго и вне расписания, их часто загоняли о тупики или по непонятным причинам останавливали вдалеке от населенных пунктов. Железнодорожная сеть еще только восстанавливалась, узкая европейская колея "перешивалась" на широкую,(*) и зеленый свет был дан грузам промышленного назначения.

  

  И вновь, как в годы войны, потянулись с востока на далекий запад страны длинные эшелоны вагонов-теплушек. Правда, заполненные уже бывшими солдатами, крестьянскими семьями, городской и сельской молодежью. Вагоны в поездах были одинаковые что для людей, что для скота - теплушки. Вдоль стен - нары, в середине вагона печка-буржуйка. Был фонарь со свечкой.

  

  Вот что вспоминает по этому поводу Нина Моисеевна Вавилова:

  - Ехали трудно. Вагоны были битком набиты. Духота, теснота. Проветривали без конца - так сквозняк был сильный. В смысле "удобств" для детей стояли ведра, а для взрослых не было ничего. Эшелон часто останавливался, так мы всё успевали. Загонят в тупик - мы и помыться успевали. На каждой станции люди спрашивали: "Куда едете?" Мы отвечали, а они удивлялись: "На что родину оставили?"

  

  Питались в долгой дороге тем, что заготовили перед отъездом, тем, что получили на карточки, купили в Москве во время стоянки поезда.

  "Тогда в Москве всего можно было купить. И хлеба, и колбасы набрали", - вспоминает Александра Ивановна Митрофанова. А Раиса Кузьминична Ежкова дополняет: "Переселенцев в Коврове перед отправлением в какой-то магазин повели и там выдали продукты: пшено, муку, сахар, все что надо. Еще картошки закупили. Мы в дороге не голодали".

  

  Конечно, жизнь в пути сытой назвать трудно, но в основном ехали люди молодые, привычные ко всему. "Поел один раз в день - и ладно", - шутили переселенцы. "На больших станциях нас встречали специальные палатки, где можно было сделать покупки" (Григорий Иванович Меньшенин). "Вокруг поездов создавались настоящие рынки. Толпы народа. Продавали пуховые платки, одежду, еду, яблоки ведрами" (Маргарита Павловна Алексеева). Не все имели деньги для таких покупок и, чтобы прокормиться в дороге, продавали свои вещи или меняли их на продукты. Дорого это стоило, но куда денешься?

  

  - Многие солдаты продавали консервы американские. Все банки почти одинаковые, без этикеток. Не знаешь что покупаешь: то ли мясная тушенка, то ли сгущенное молоко или что похуже, - вспоминает Сергей Владимирович Даниель-Бек.

  

  Пищу переселенцы готовили по очереди на печке-буржуйке. Кипятили чай, пекли картошку. В пути доили своих коров, так что молока всем хватало, остатки даже выливали. Во время долгих многочасовых стоянок успевали варить пищу на кострах возле вагонов. Варили кто в чем: в ведрах, котелках, чугунках, разжигали самовары. Иногда эшелоны трогались без предупреждения, и тогда приходилось хватать недоваренную пищу, тащить ее в вагоны.

  

  Обычно переселенцев в дороге сопровождал вербовщик. Если он оказывался опытным, хорошим организатором, то старался облегчить переселенцам жизнь в пути: устраивал на больших остановках бани, покупал еду и т.д.

  

  _____________

  

  "Заместитель начальника эшелона по массовой работе вместе с активом переселенцев в пути следования организует среди переселенцев массовую работу: проводит беседы и доклады, читку газет и литературы, снабжает газетами и текущей литературой, а также и другие массовые мероприятия". (Из инструкции начальнику переселенческого эшелона от 13 июля 1948 года. ГАКО. Ф. 183. Оп. 5. Д. 81. Л. 21).

  

  _____________

  

  В каждом вагоне по согласованию с командиром эшелона назначались старшие. Обычно это были пожилые, наиболее опытные мужчины, преимущественно члены ВКП(б), бывшие фронтовики. Старшие отвечали за порядок в вагонах, следили, чтобы никто не отстал, оказывали посильную помощь. Анна Ивановна Трубчанина вспоминает, что еще до отхода поезда "начальник эшелона, пройдя по вагонам, предупредил всех, чтобы не отвечали на вопросы, куда мы едем". Вагоны заполнялись людьми так, что в одних ехали семейные - по четыре-пять семей, а одинокие мужчины и женщины помещались по 25 человек отдельно друг от друга. Наиболее важной задачей сопровождающих было доставить переселенцев до нового места жительства, никого не потерять в пути.

  

  Нина Моисеевна Вавилова спустя годы сохранила добрую память о таком человеке:

  - Сопровождал нас наш вербовщик. Пюмню, фамилия его была Семейкин. На покалеченную ногу припадал здорово. Хороший мужик был. Хлопотал о пайках. Помню, он приносил хлеб и какую-то крупу. Караулил, чтоб не сбежали, боялся. Подъемные-то люди получили по тем временам хорошие. Даст паровоз гудок к отправлению, а Семейкин наш бежит вдоль вагонов, стучит и кричит: "У вас все на месте? Посчитайтесь, может, кого нет?"

  

  Несмотря на все трудности и лишения в пути, люди ехали с хорошим, бодрым настроением. Война закончилась, и они верили, что скоро построят новую, счастливую жизнь. "Дорога была очень веселой. Оптимизм был большой", - говорит Агния Павловна Бусель, приехавшая из Костромской области. Ехали дружно, в пути пели песни, завязывались новые знакомства. "Девчата во время остановок на вокзалах выходили с гармошками и плясали прямо на перронах" (Михаил Александрович Горячев из Ярославля).

  

  "В пути состоялся митинг пассажиров переселенческого эшелона, на котором <...> они заявили, что отдадут все силы строительству новой советской области. Будущие новоселы, посылая привет калининградцам, заверяют, что образцово проведут весенний сев, будут самоотверженно работать над укреплением колхозов и совхозов области".

  

  Перед отправкой некоторых эшелонов вагоны были продезинфицированы, проводилась санитарная обработка людей - "прожарка от вшей", как говорили переселенцы. И только после этого выдавался посадочный талон.

  

  - Эшелон наш сопровождали санитарные врачи. Постоянно ходили по вагонам и проверяли всех пассажиров, - вспоминает Мария Тимофеевна Смурыгина, приехавшая из Саратова.

  

  Но большинство людей присутствия в эшелонах врачей не запомнило. Да и не жаловались ни на что измученные долгой войной люди. "Просто никому не было дела до этого. Все думали: скорее бы доехать", - говорит Александра Александровна Медведева.

  

  Отсюда

  

  _________________________________________

  

  (*) "Железнодорожная сеть еще только восстанавливалась, узкая европейская колея "перешивалась" на широкую,(*) и зелёный свет в первую очередь давался грузам промышленного назначения".

  

  Многие, особенно молодые, не понимают о чём идёт речь. Дело в том, что первую, "николаевскую", железную дорогу России строили... американцы. Железнодорожный бум России выпал на момент правления Николая I, хорошо осознающего огромное техническое отставание своей страны от важного конкурента - Британии. России срочно требовалась помощь в экстренной модернизации и помощь нашли в США, представляющих из себя страну прогресса, страну технических чудес, "рассадник промышленности", как писали тогда в русской прессе.

  

  В Россию пригласили американских инженеров, включая выдающихся Джорджа Вашингтон Уистлера и его коллегу Т. Браун. В разработке Николаевской железной дороги Санкт-Петербург--Москва, первой железной дороги России, были использованы как американский опыт, так и привезённые американские чертежи. Именно участием американских инженеров объясняется то, что ширина железнодорожной колеи в России и потом в СССР была равной 1 524 миллиметра. Такая ширина использовалась на железной дороге "Балтимор и Огайо", построенной ранее Уистлером у себя на родине. В то время в США отсутствовал единый стандарт, но позднее в масштабах страны сделали переход на единую "европейскую" ширину 1 435 мм.

  

  А в России сохранилось "американская" колея. Как проходит процесс, как поднимают вагоны в воздух, показываю

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/ispowedxokkupantki-1.shtml#52

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  8. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  Подъезжая к Восточной Пруссии

  

  Поезда первых переселенцев, прибывавших в новую область, надежно охранялись. 'Впереди пулемет, сзади пулемет, когда проезжали Литву', - вспоминает Иван Федосеевич Бабенко. Такая охрана на случай происходивших обстрелов эшелонов считалась необходимой. Принимались и другие меры предосторожности: поезда шли в основном днем, старший эшелона, а часто им был военный, предупреждал, чтобы закрывали окна и двери, не отпирали их, пока не поступит разрешение.

  

  А вот что рассказала Екатерина Сергеевна Моргунова:

  - В Литве долго стояли. Там в каком-то туннеле дорогу разобрали, вот мы и ждали. Дня четыре. Как к Литве стали подъезжать, нам велели в девять часов вечера двери закрывать, никуда из вагонов не выходить, если кто будет стучать - не открывать. Мужчинам нашим посоветовали, у кого что тяжелое под рукой было, топор там или еще что, рядом держать. Но ничего не объясняли, кого надо бояться. И так все время, пока стояли возле туннеля.(*)

  

  Многие люди, особенно женщины, подростки, впервые отправлялись в дальнее путешествие на поезде. Мария Тимофеевна Рыжухина, ехавшая из Горьковской области, вспоминает:

  - Один раз мы чуть от эшелона не отстали. Опоздали на поезд. Двери закрыли. Мы побежали, на ходу залезли в вагоны, где коровы стояли, и так до следующей станции с коровами и ехали.

  

  В Литве, чаще всего в Каунасе, поезда делали длительную остановку. Во время таких стоянок случались происшествия. Ночью в закрытые вагоны бросали камни, а Мария Матвеевна Кидрасова вспоминает: "Как только поезд остановился, все бросились к воде. Литовцы, местные жители, к колодцам нас не подпускали, кричали, что, мол, русские плохие. Еле уладили конфликт". Сергея Алексеевича Игнатьева поразила другая картина: "Во время остановки в Каунасе я запомнил, как по улице вели человек 150 мужиков и баб. Это литовцев выселяли, вели на погрузку".

  

  Другие миновали эти места спокойно.

  

  - Очень хорошо помню: когда приехали в Каунас, устроили для всех баню. Впервые за всю дорогу. Удивили удобства в бане. У нас-то в городе была обыкновенная баня, а здесь - душ, ванны. Местное население, литовцы, спокойно к нам относились. Иногда что-нибудь продавали из продуктов, - рассказывает Александра Андреевна Клюка, уроженка Тамбовской области.

  

  _____________

  

  "По пути следования в Калининградскую область переселенцы были обеспечены свежими газетами, журналами и художественной литературой, а также настольными играми (шашки, шахматы, домино, детские игрушки, лото). Агитаторы-переселенцы Ведерников, Прокошев, Калинина, Тимкин, Козлова, Толмачев и Шестаков проводили беседы и читки газет по вагонам". (Из отчёта переселенческого отдела Кировской области за 1948 год. ГАКирО. Ф. 2169. Оп. 25. Д. 14. Л. 51).

  

  _____________

  

  Однако не только в переселенческих эшелонах прибывали люди в новую область. Ехали специалисты по направлениям министерств, выпускники вузов и техникумов по распределению; ехали в одиночку и семьями. Добирались они обычными пассажирскими поездами, билет от Москвы до Кенигсберга стоил всего семнадцать рублей - по тем временам дешево. Ехали в область и люди, не имевшие специальных предписаний, по собственной инициативе. Сложным был проезд в область для тех, кто не имел нужных документов.

  

  Вспоминает Юлия Васильевна Гомонова из Смоленской области:

  - В Кенигсберг меня подговорила ехать подруга. Добрались с ней до Каунаса пригородными поездами, так как на прямой пассажирский поезд попасть было невозможно. От Каунаса военные помогли. Они высунули из окна поезда билеты и кричат: 'Эти девушки с нами, вот их билеты!' Нас и пропустили. При подъезде к Кенигсбергу меня задержали, ведь я не имела документов на право въезда в область. И прямо с поезда повели в комендатуру. В комендатуре главным был какой-то военный, но сидел там и милиционер. Тут же сидели задержанные спекулянты - везли водку. Но меня вызвали первой - девчонка. Я объяснила, что ехала с подругой, из вещей - только чемоданчик. Посмотрели содержимое чемоданчика, а там одно белье. Потом отпустили.

  

  Как видим, даже при таком пропускном режиме можно было попасть на территорию Восточной Пруссии без документов. Вот, например, подробный рассказ Валерия Михайловича Виноградова, бывшего беспризорника военного времени из Калининской области:

  

  - Спустя двадцать дней после окончания войны я и несколько соседских пацанов пробрались на границу с Восточной Пруссией. Мы знали, что пограничники с собаками проверяют эшелоны и потому прятались в металлоизделия, которые везли широким потоком для восстановления железных дорог в бывшей Восточной Пруссии: костыли, гайки, рельсы, шпалы. Под покровом ночи мы закапывали друг друга в эти гайки.

  

  А в первый раз я добирался до Кенигсберга в воздушном ящике под вагоном. Мы были маленькие ростом, щуплые. Залeзaли в эти ящики, последний нас закрывал, а сам забирался на платформу и закапывался в эти гайки.

  

  В Кенигсберге высадились на территории нынешней станции Калининград-Сортировочная. Прошлись по теперешнему Балтийскому району - все вокруг было разрушено. Зрелище ужасное. Прошлись мимо Кафедрального собора, походили по его подвалам, потому что нам кто-то сказал, что там сохранились буфеты. Мы искали себе пропитание и пристанище.

  

  Ночевали в разбитом трамвае, заброшенных железнодорожных вагонах. Было начало июня и довольно тепло. У нас была цель: достать себе какую-нибудь одежду и продукты. Мы были фактически босые, наша одежда была изодрана. Нередко мы становились в очередь у солдатских кухонь, раздававших пищу немецким детям, они нам уступали дорогу. Но были и кухни, где кормили таких же, как и мы, русских детей.

  

  В районе нынешних улиц Комсомольской и Красной и парка имени Калинина бродили пятнистые черно-белые коровы, лошади. Везде, стояли солдатские повозки, машины. Все было пропитано атмосферой отдыха, эйфории, раскрепощенности, радости. По городу везде велосипеды валялись; у нас в деревне такой "техники" не было, и мы ее осваивали, катаясь по асфальту. В брошенных квартирах мы подобрали себе кое-какую одежду. Прихватили узелки с вещами, которые прятали в разбитых трамваях, - у нас был уже "свой" трамвай. Он и стал нашим первым жильем на Калининградской земле.

  

  Через несколько дней на тeх же железнодорожных платформах мы отправились обратно. На границе с Литвой нас поймали и отвезли под конвоем в Смоленск, а там мы уже разбежались кто куда.

  

  _____________________________

  

  (*) "В Литве долго стояли. Там в каком-то туннеле дорогу разобрали, вот мы и ждали. Дня четыре. Как к Литве стали подъезжать, нам велели в девять часов вечера двери закрывать, никуда из вагонов не выходить, если кто будет стучать - не открывать. Мужчинам нашим посоветовали, у кого что тяжелое под рукой было, топор там или еще что, рядом держать..."

  

  Литовские товарищи безобразничали и после распада СССР. О том как они грабили пассажирские поезда рассказываю в тексте "Oб украiнских добрiх жiночках, наглых лiтовских ворах и - немного лiчного"

  здесь: http://world.lib.ru/editors/s/smolina/obukrainskihdobrihzhinochkahnaglyhlitowskihworahi-nemnogolichnogo.shtml

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  9. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  Рыбаки. Домашний скот

  "В Калининградскую область по плану подлежало переселить 50 семей рыбаков-колхозников. Фактически переселена 81 семья. На станцию Лабиау эшелон 442 прибыл [5 октября 1948 г.] на 9-е сутки. Средний состав семьи выразился в 4,74 человек вместо 5 человек по плану, вследствие чего мы имеем экономию средств, отпущенных на пособие переселенцам".

  

  "<...> Вместе с эшелоном рыбаков в Калининградскую область был отправлен скот переселенцев: коров - 74, телят - 25, свиней - 6, овец, коз - 131, дом. Птицы - 292, пчелосемей".

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  10. 1950-е годы.

  Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  Отношения с немцами

  

  Беседуя с первыми переселенцами, мы неизменно задавали вопрос о взаимоотношениях между ними и оставшимися здесь местными жителями. Ответы были разными. Иногда люди говорили, что с немцами они не общались и "никак к ним не относились". Иногда подчеркивали негативное отношение: "Зло на них было. Даже глядеть на них не хотели, не то что разговаривать" (Нина Николаевна Дудченко, поселок Железнодорожный).

  

  Подобные же чувства испытывала и Татьяна Семеновна Иванова из поселка Маршальское: "У нас немцы работали везде, где бы их ни поставили, и работали хорошо. Но я на них не могла спокойно смотреть: перед глазами вставало лицо расстрелянной гитлеровцами матери".

  

  Такие чувства понятны, но преобладали все-таки другие настроения. "Они же не виноваты, что война была. Всем досталось. Мою мать немцы и под расстрел водили, и наган на нее наставляли. А она к немцам хорошо относилась. Нам объясняли, что фашисты - это одно, а немцы не все фашисты", - говорит Лариса Петровна Амелина.

  

  Петру Яковлевичу Немцову запали в душу испуганные лица жителей Кенигсберга в 1945 году:

  - Они в таком подавленном состоянии и были потому, что их напичкали разными "страстями-мордастями". Геббельсовская пропаганда говорила, что русские Иваны будут их резать, вешать, убивать и т.д. Так что они были напуганы. Но потом, когда посмотрели, что отношение к ним лояльное, нормальное, человеческое... Ведь наши люди понимали, что немцы - тоже люди, дети особенно, женщины, они ведь безвинные.

  

  Почти все рассказчики отмечали вежливость и предупредительность немцев к советским гражданам, но не все верили и искренность такого отношения.

  - Такие любезные - прямо в душу влезут, но им-то в душу не заглянешь, - это мнение Марии Николаевны Токаревой из Калининграда. Подобные мысли приходили в голову и многим другим. Тем более, что истинное отношение, иногда совершенно случайно, все же прорывалось.

  

  О таком случае рассказала Вера Алексеевна Амитонова:

  - Однажды мой папа шел по улице с врачом-евреем, который хорошо говорил по-немецки. Сидит на скамейке старушка-немка, с ней мальчик лет десяти. Она и говорит мальчику: "Вот запомни, это один из них убил твоего отца". Тогда врач говорит ей: "Я еврей из Киева. Нас было пятнадцать родственников, остался я один, выходит, его отец убил всех моих? Это я должен ему сказать?".

  

  Мария Ивановна Макеенко работала в военном совхозе Черняховского района, где большинство составляли немцы. Жили, по ее словам, очень дружно, ходили друг к другу в гости. Мария Ивановна даже научилась говорить по-немецки. Она стала невольной участницей еще одной языковой стычки:

  - Однажды стоим с одной немкой около железнодорожного полотна, мимо идут эшелоны на восток. Она думала, что я по-немецки не понимаю, и высказалась со злостью: "Все г...но немецкое везут в Москву". А я ей тут неожиданно ответила: "А когда ваши всё русское вывозили, ты не замечала?" Она смутилась и покраснела.

  

  *

  

  Однако бывало, что дело не ограничивалось одними разговорами, а принимало довольно крутой оборот. Семья Раисы Сергеевны Гаргун в то время находилась в поселке Поречье Гурьевского района. Рядом с их домом стоял особняк, где жила немецкая семья с пятью детьми. Отношения были самыми добродушными, дети вместе играли. "А уехали соседи, на следующий день их дом взлетел в воздух. Не захотели оставлять - часовую мину поставили. Хорошо, что никто не пострадал".

  

  *

  

  "25.12.46 года в 7-м районе по ул. Регенштрассе дом, 40 в 2 часа ночи немец проник в квартиру полковника 11 Гвард. aрмии Порнова, стал собирать вещи в узел и с вещами пытался через окно скрыться, где и был убит из пистолета полковником Порновым. При осмотре трупа документов не обнаружено. Фамилия, имя и oтчество убитого немца не установлено, возраст 16-17 лет. Труп направлен в морг".

  

  *

  

  Беседуя с переселенцами, мы заметили, что отчуждение и неприязнь к местным жителям возникали главным образом тогда, когда отсутствовало или было ограничено непосредственное общение. И, наоборот, если люди жили или работали вместе, складывались отношения вполне дружелюбные.

  

  Вот свидетельство Эммы Федоровны Беженовой из города Светлого:

  - Рядом с нами жила одна немецкая семья: фрау Марта (мы звали ее тетя Марта), ее мама и сын Гангчурген. Муж Марты погиб на фронте. А этажом выше жили две пожилые немки. Отношения наши с ними были самые теплые. Марта и ее мама связали для нас с сестрой рукавички и носки, давали продукты, хотя сами жили нелегко, - они нигде не работали и питались прошлыми запасами. Часто по вечерам мой отец играл на баяне (он дошел до Берлина и знал несколько немецких фокстротов), тогда эти пожилые немки и другие приходили к нам танцевать. Жизнь немного скрашивалась. Мачеха порой обижала нас с сестрой, но тогда Марта забирала нас к себе и очень сочувствовала. Часто мы с Гангчургеном рассматривали большую красивую книгу с картинками - детскую Библию. Марта объясняла мне сюжеты картинок, рассказывала про Иисуса Христа. Вообще немецкое население было очень религиозно. На праздники, особенно Рождество, устраивали гадания.

  

  Подобные бесхитростные истории, пожалуй, лучше всего подтверждают давно известную истину, что несмотря на войну и какие-то чрезвычайные обстоятельства, люди в душе своей сохраняют человеческие чувства.

  

  Николай Васильевич Купчин из Маршальского и его жена были знакомы с немкой Хильдой.

  - Однажды, когда я был в командировке, моя жена заработалась так, что забыла, что у нее в тот день - день рождения. И вот Хильда пришла вечером к моей жене, напомнила, что у нее праздник, и подарила ей кувшин и три чашки.

  

  У Прасковьи Ивановны Котовой, когда она жила в поселке Толстово Краснознаменского района, соседкой по дому была фрау Ружат - бухгалтер в местном совхозе:

  - Во время бомбежки фрау Ружат потеряла четырехлетнего сына, и старшего тоже потеряла, но он потом нашелся в Германии и прислал ей письмо. Она жила с дочерью - большая уже девочка была. Мы с ней очень дружили. Бывало стучит она мне через стенку: "Паша, ком е шнапс тренькать!" Это значит она вернулась с базара и приглашает меня выпить.

  

  Совместные застолья были не такими уж редкими явлениями. "Бывало, выпивали вместе, - вспоминает Александр Николаевич Игнатьев из поселка Кострово. - Но они пили мало. Да ведь тогда и мы не пили, как сейчас. Тогда пьянки такой после войны не было".

  

  *

  

  "Проживающие в районе 8-й районной комендатуры немцы Прайс и Шварцельмюллер на протяжении 1,5 месяцев занимались в своих квартирах самогоноварением, что строго запрещено Советскими законами. Проверкой установлено, что Прайс и Швар-цельмюллер начали изготовлять самогон с разрешения нач. ком. отдела Гражданского управления 8-го района мл. л-та Биктеева. При этом два других офицера, работники того же Гражданского управления, капитан Коростяков и л-т Григорьев, зная о самогоноварении в указанных квартирах, не приняли мер к его прекращению, а систематически покупали этот самогон".

  

  *

  

  - К нам приходила немка и мы угощали ее блинами, - говорит Юлия Васильевна Гомонова. - А к немцам мы ходили на кофе. Правда, кофе, конечно, был не настоящий, они делали его из ячменя. Немцы не обвиняли нас. Часто говорили: "Это Гитлер загнал нас в подвалы". В день Победы некоторые даже праздновали вместе с нами. А жена мельника так даже плясала...

  

  Нашим переселенцам вообще нравилось, что немцы умели отдыхать: "Отработают свое, солнце еще не закатилось, они - свободные, отдыхают: молодежь на велосипедах катается, дети в мяч играют" (Вера Власовна Волкова, г. Гвардейск).

  

  

  

  

  11. Отсюда. 1948 год.

  Дети играют возле здания, в котором сегодня расположен юридический институт

  

  

  Агния Павловна Бусель, когда жила в Правдинском районе, любила по выходным ходить на водохранилище: "Сюда собирались целыми семьями немцы. В котелках варили уху. Пели песни, разговаривали. Я, откровенно говоря, завидовала их семейной идиллии. Мы отдыхать не умели".

  

  Случались и общие развлечения. Повсеместно устраивались танцы. Молодежь, похоже, не очень интересовалась, кто какой национальности. Самой знаменитой танцевальной площадкой в Калининграде был "Немецкий клуб", располагавшийся за нынешним диспансером на Барнаульской улице. Там бывал и Юрий Николаевич Трегуб:

  - В клубе собиралась немецкая молодежь, девушки, парни. Они принимали нас неплохо, дружелюбно. Не припомню, чтобы там случались драки. И мы к немецкой молодежи относились хорошо. Танцевали с немками-девушками под аккордеон, на котором играл немецкий парень. И девушка-немка пела немецкие песни. Это были фокстроты и танго. Еще немцы танцевали свои народные танцы, но они нам не нравились, мы требовали знакомую музыку - фокстрот, танго, линду. Приглашали немецких девушек. Они не отказывались танцевать с нашими ребятами. Немецкие парни к этому относились спокойно. Из немцев было больше девчат, чем парней. Немецкие девушки были очень привлекательны, симпатичны.

  

  Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  12.

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  

  18 воспоминаний первых переселенцев

  

  О голоде

  

  Лина Жигалина (родилась на станции Мена Черниговской области, проживает в Калининграде):

  

  - Мама вместе с двумя немками-сестрами, Фридой и Хильдой, отмыла какую-то комнату, поставила машинку "Зингер", и они начали там втроем шить. Из одеяла могли куртку сделать или еще чего. С утра немки готовили завтрак: терли картофелину и заваривали кипятком, получался суп. А маме кусочка хлеба хватало, работала она с утра до вечера. Потом немки готовили "кофе": обжигали желуди и каштаны, дробили их, мололи на маленьких ручных мельницах и варили. Называли они это "эрзац". Пить такой "кофе" было невозможно - горечь жуткая! Но мама не отказывалась, пила, когда угощали. Наша соседка из мансарды точно такой же напиток варила и давала нам в маленьких чашечках, когда мы ей крапивные драники приносили.

  

  

  Дмитрий Титов (родился в селе Веснины Ульяновского района Калужской области, проживает в Багратионовске):

  

  - Это уже потом, года с 1947-го, переселенцы начали умно поступать и везли с собой скотину. А нам приходилось выживать. Стыдно говорить, ели жмых, который давали колхозной скотине. Мать устроилась дояркой, и когда мы с братом ходили на ферму, чтобы помочь ей коров напоить или сена в кормушки положить, то старались незаметно засунуть в карман кусочек этого жмыха. Иногда мать нацеживала небольшую фляжку молока и давала нам попить. На самом деле все это видели, но никто никуда не сообщал, потому что все точно так же жили. Комбикорм мы тоже ели: мать его просеивала и лепешки пекла.

  

  

  Ирина Свириденко (родилась в деревне Глушиха Шарьинского района Костромской области, проживает в поселке Домново Правдинского района):

  

  - У меня одна картина до сих пор перед глазами. Немец-мальчонка у стенки сидит, как будто бы уже на последнем издыхании, лягушку в руках держит, сдирает с нее шкуру и ест эту лягушку. Прямо сырую! С моим братом нянчился такой же мальчишка, которого звали Вальтер. Он постоянно водил брата за руку. Мы-то от него убегали, потому что с маленькими играть было неинтересно, они же плачут все время. А немчонок терпел только из-за того, что они вместе ели. У соседки нашей точно такая же была история - с ее детьми тоже немец сидел, по имени Фриц.

  

  

  Эльвира Мачехина (родилась в Ленинграде, проживает в Советске):

  

  - Только сейчас как-то понимаешь, что людей в регион привезли, а про продукты как будто забыли. Магазинов тоже первое время не было. Зато мама научилась печь хлеб в капустных листьях. Он, правда, был клеклый, непропеченный, но мы, вечно голодные, ели и его. Из продуктов была еще перловка, чеснок и в лучшем случае картофелина какая-нибудь. Голодать мы стали практически сразу после переезда и даже сильнее, чем во время войны. Но мы не сетовали никогда, а радовались жизни. Была у нас какая-то привычка, что ли. Всегда думали, что бывает и хуже, а пока еще хорошо.

  

  

  Валентина Трифонова (родилась в Городецком районе Горьковской области, проживает в поселке Мельниково Зеленоградского района):

  

  - Мама, когда только увидела маленькую немецкую печку, заплакала: "Что я буду с ней делать? Как готовить?" Она с собой ухваты и чугунки привезла и никак не могла их к печке приспособить. Отец был печником хорошим, пока время было теплое, дня за три сломал все немецкие печки и сложил русскую. Мама что-то варить стала, хлеб свой пекла. Но в первую зиму было и холодно, и голодно. Тогда же пошло очень большое воровство. Всех наших кур, которых мы с собой привезли, однажды ночью утащили, только головы оторванные побросали. Мы за корову очень боялись, поэтому на ночь заводили ее в коридор и запирались наглухо.

  

  

  Альбина Кожемякина (родилась в селе Вельможка Гавриловского района Тамбовской области, проживает в Мамоново):

  

  - Крысы в хлеву все перегрызли, и наша корова есть сено после них отказывалась. Зимой мама выгоняла ее на улицу, и там корова начинала щипать сухую траву. Когда мы лазали по фермам в поисках еды, видели там много погибшего скота. Коровы лежали с цепями на шеях, как живые. Но только ближе подойдешь - там одна шкура и скелет, а внутри пустота. Постучишь - гремит. Крысы все внутренности сожрали. Крыс была тьма, даже на улице всю траву погрызли.

  

  

  Зинаида Абакумова (родилась в деревне Мордвиново Муромского района Владимирской области, проживает в Гвардейске):

  

  - Мама все ругала: "Зачем ты в школу ходишь?" Догонит, отлупит. Зато бабушка меня защищала и говорила маме: "Ты лучше не бей ее, а просто есть не давай". Когда переехали, мне было 14 лет, я шестой класс еще не окончила. Папа объяснил, что всех детей семья не потянет: "Ты старшая, иди работай, помогай нам, а ребята пусть учатся". И меня сразу определили собирать молоко у населения (у кого коровы были, того обкладывали таким налогом). Это молоко надо было возить на лошади за 25 километров на сепараторную станцию.

  

  

  О жилье

  

  Светлана Мышева (родилась в поселке Гороховецкие лагеря Горьковской области, проживает в Калининграде):

  

  - Папа пару раз жаловался на то, что мы живем в тесноте. У нас ведь была маленькая однокомнатная квартирка, с малюсенькой кухней и крохотным коридорчиком. И вот однажды папин начальник сказал: "Вон сколько особняков, выгони какого-нибудь немца и занимай любой!" Но папа ответил: "Я что, фашист, что ли? Как это я могу людей на улицу выгонять?" Он же фанатичным коммунистом был, вроде героев "Поднятой целины", считал, что члены партии должны быть безупречными.

  

  

  Надежда Шеина (родилась в деревне Салтак Казанского района Марийской АССР, проживает в поселке Кострово Зеленоградского района):

  

  - Как только вода пойдет с залива, половину дома заливало. Однажды, когда снег уже таял, с потолка кровь по стенам, по обоям потекла. На чердак забрались - а там ноги человеческие валяются и внутренности какие-то. Семен, старший брат, с чердака сапоги домой принес. Входит в комнату и кричит: "Мама, смотри, какие сапоги хорошие". А в сапогах ноги чьи-то. Туловища не было.

  

  

  Нина Ликсунова (родилась в деревне Голышино Горецкого района Могилевской области, до недавнего времени проживала в Правдинске):

  

  - В первую ночь мы в доме были одни, без отца, потому что он пешком корову гнал и за день дойти не успел. А ночью пришла косуля - оказывается, мы ее место заняли. Она встала на пороге и маму разбудила. Та спросонья не поняла, в чем дело, и закричала: "Немец с автоматом пришел! Дети, вставайте и кланяйтесь, иначе расстреляют!" А косуля спокойно прошла по всему дому (кому-то даже на ногу наступила) и ушла восвояси.

  

  

  О трофеях

  

  Григорий Мельниченок (родился в деревне Тажиловичи Бобруйского района Могилевской области, проживает в поселке Железнодорожном Озерского района):

  

  - У нас тут кирпичный завод солдаты охраняли, такое трехэтажное здание, полностью забитое вещами: зеркала там были, швейные машинки, велосипеды, пианино. Кое-что из этого нам солдаты приносили. Но мы больше поломали. Я помню, с пацанами забирались в склады и шарахали по этим "пианинам": шум-гам стоял страшный! Охрана за нами не успевала. Еще такой же склад был на пивзаводе, но там в основном велосипеды стояли.

  

  

  Злата Лекарева (родилась в Костроме, проживает в Советске):

  

  - За водой мы на Неман ходили с немецкими коромыслами, с цепями такие. Водопровод, по-моему, только в 1947 году заработал. Помню, что у почты на улице Победы колонка стояла, напротив еще хлебный магазин был, и, как она заработала, мы туда за водой ходить начали. Правда, зимы были холодными, и водопровод постоянно перемерзал. И топиться в эти холода было нечем. Сначала я по всем подвалам пролезла - искала торфяные брикеты. А потом все деревянные перила спилила в лютеранской церкви - ну, не было дров!

  

  

  О немцах

  

  

  

  

  13.

  

  

  

  Валентина Дидух (родилась в Волчковском районе Тамбовской области, сегодня проживает в поселке Владимирово Багратионовского района):

  

  - Первое время мы в поселке с немцами жили вместе. Их не обижал никто - с этим строго было. Доярками многие немки работали, в поле тоже. Еще у нас управляющий был по полеводству. И в его семье жила немка, которую звали Аня. Ее родители погибли, не помню уже, при каких обстоятельствах. Но в июле 1948 года немцев стали отправлять в Германию, и Аню тоже отправляли. Она так плакала, очень не хотела уезжать. Мы все просили, но не разрешили - закон есть закон.

  

  

  Серафима Гринева (родилась в Курской области, проживает в Краснолесье):

  

  - Братья мои старшие болели много, и мама их к немецким врачам водила, потому что других не было. Но врачи маме сказали, что для ребят тут климат не подходит и что нам нужно уезжать. Где-то через неделю после этого один брат умер. Потом умер и второй. Они оба воевали в этих краях, старшему 25 лет было. Остались только я и сестра моя, которая успела замуж выйти за мужика, также приехавшего по вербовке.

  

  

  Анастасия Орехова (родилась в деревне Слобода Хвастовичского района Орловской области, проживает в Калининграде):

  

  - Не помню, чтобы наши пацаны хоть раз с немцами дрались. Они хорошо общались с сиротой по имени Бруно, лет 13 или 14 ему было. Когда стало ясно, что и его выселят, парни начали подговаривать его остаться. Один из них целый план разработал. "Давай, - говорит, - мы тебе в лесу шалаш построим или землянку выроем и еду тебе носить будем. А когда всех вывезут, ты выйдешь и скажешь, что ты литовец". Вот только у Бруно тетки были, и они его не отпустили - вместе с ними уехал.

  

  

  Тамара Вавилова (родилась в Красном Селе под Ленинградом, проживает в Калининграде):

  

  - С нашими ребятами подружился один немецкий мальчик, немного старше меня, но помоложе моих братьев Николая и Владимира. Как его звали, уже не могу вспомнить, но он к нам в гости ходил. Так как мы знали, что немцы все время голодные ходят, мама каждый раз его подкармливала. Он, конечно, не отказывался. А в 1948 году, когда немцев начали выселять, мальчик этот не хотел уезжать. Приходим, а он на пороге у нас сидит. Накормили его, конечно, и начали думать, что делать. Папа как председатель какую-то поденную работу ему давал, чтобы у него хоть на еду что-то было. Когда вторую партию немцев начали собирать, он снова к нам прибежал и на пороге сел. Папа вздохнул только и снова его на работе оставил. Так повторялось еще пару раз. Думаю, папа хотел его оставить, потому что видел, что он с нашими ребятами дружит, но никак нельзя это было сделать. Во время последнего сбора он уже не пришел. Мы так о его судьбе больше и не знаем ничего.

  

  

  

  

  14. Немцы, оставляющие Кёнигсберг.

  Время съемки 10.04.1945. Автор Михаил Савин. Отсюда

  

  

  

  

  15. Немцы, оставляющие Кёнигсберг

  Отсюда

  

  

  О трагедиях

  

  Валерий Гак (родился в Ставрополе, проживает в Калининграде):

  

  - Несчастье произошло, когда отец вместе с шофером своей конторы и еще одним военным возвращался из Литвы. Это было 22 апреля, в день рождения Ленина. В командировку они поехали за семенной картошкой. На обратном пути в последней деревне перед мостом через Неман водитель остановился, чтобы сходить за папиросами. Папа остался в машине один. Только остальные ушли, как из лесочка выскочил 18-летний "зеленый братец" с автоматом. Выстрелил в отца, прыгнул за руль, а машина не завелась. Этого парня схватили, и позже над ним был суд в Вильнюсе, дали 25 лет лагерей. А вечером 22 апреля нам домой привезли два мешка картошки и папин труп.

  

  

  Тамара Пустовая (родилась в деревне Федоровка Ординского района Пермской области, проживает в Калининграде):

  

  - В трех или четырех соседних домах среди маленьких детей я одна девочка была. Остальные - мальчишки. Все эти ребята находили оружие и тайком складывали в подвале нашего дома. Мы все договорились никому об этом не говорить. Но один военный, который был отцом мальчишки из нашей компании, узнал об этом складе и все из подвала вытащил. Был большой разгон, и мне попало. Один из моих одноклассников руку после взрыва потерял, смертельные случаи тоже бывали.

  

  Отсюда

  

  

  На 1 января 1950 года в области проживало по одним данным 407,3 тысячи жителей, а по другим 479,3 тысячи жителей, из которых естественный не иммиграционный прирост составил 40 тысяч человек. После 1950 года иммиграция в область резко сокращается: если в 1946-1950 годах официальных заявок на переселение было в среднем по 36,6 тысяч в год, то в последующие 5 лет только по 5 тысяч в год.

  

  Одновременно к 1950 году была закончена депортация оставшихся в области 102,5 тысяч немцев.

  

  С середины 1950-х годов роль миграции в росте числа жителей области снизилась, и основным источником увеличения численности населения стал естественный прирост. С середины 1960-х до середины 1980-х годов сальдо миграции в Калининградскую область было близко к нулю. В первой половине 1970-х годов наблюдался даже отток населения.

  

  ******************

  ******************

  

  

  16. 1950-е годы.

  Отсюда

  

  

  

  ******************

  ******************

  

  "ГОЛОСА" ПЕРВЫХ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ

  

  Интервью с Василием Андреевичем Г., русским, 1922 года рождения, прибывшим в г. Калининград в 1946 г.

  

  - Я родился в 1922 г. в Мордовской АССР. До войны нас, детей, было четверо: два брата и две сестры. Жилось трудно и голодно. Я работал в колхозе до 17 лет. Чтобы прокормиться, плел лапти, продавал и таким образом зарабатывал на хлеб. Два года скот пас. В 1939 г. получил паспорт и уехал в Свердловск. Там проработал два года. Вернулся домой в мае 1941 г., а в июне началась война. Меня призвали в армию. Я попал служить на Халхин-Гол, Забайкальский военный округ. Там я пробыл 8 месяцев, потом служил в других местах. В 1943 г. попал на фронт. Мне повезло, за всю войну ни разу не был ранен. Воевал в Восточной Пруссии, был награжден медалями «За взятие Кенигсберга» и «За победу над Германией».

  После окончания войны, до ноября 1946 г., продолжал служить в армии. 22 ноября 1946 г. вышел Указ о демобилизации военнослужащих 1922 года рождения.

  

  - Почему после мобилизации Вы решили остаться в г. Калининграде?

  

  - Войну я окончил в г. Хайлигенбайле (сейчас это г. Мамоново). Половину нашей дивизии вместе со знаменем отправили на восток, a другую - в Литву. После демобилизации встал вопрос: кто и где меня ждет и куда ехать? Я решил ехать в г. Калининград.

  

  - У Вас дома никого не оставалось?

  

  - Нет, оставались мать, две сестры, брат. Отца там не было, его тоже на фронт забрали.

  

  - Вы, когда ехали сюда, знали где будете работать и жить?

  

  - Абсолютно ничего не знал. Знал только, что в Калининграде открылся судостроительный завод и там требуются рабочие.

  

  - Что Вам бросилось в глаза, когда Вы въехали на территорию Восточной Пруссии?

  

  - Дома, непохожие на наши российские. А чистота и порядок были такие, что и сейчас не увидишь.

  

  - Расскажите, где Вы устроились после приезда в г. Калининград?

  

  - Я приехал в пассажирском поезде. Южный вокзал тогда ремонтировался, и наш поезд подали к деревянному временному строению, которого сейчас уже нет и которое находилось около моста на ул. Киевской, там сейчас товарная станция. Первое время я жил у своих друзей. Устроился на судостроительный завод и получил 2 тысячи рублей подъемных. Купил себе костюм. Потом три месяца жил в бараках около завода; сейчас эти бараки снесли. Потом, когда привезли переселенцев из Белоруссии, из Смоленской области и других местностей Советского Союза, познакомился со своей будущей женой.

  

  - Что Вы можете сказать о масштабах разрушений в городе?

  

  - Центр города был разрушен полностью, а дома на окраинах почти не были тронуты войной. Мы потом многое сами разрушили, потому что чувствовали здесь себя временными жителями. Если требовались дома – ломали мансарды. На Ленинском проспекте дома почти целые были – так их тоже разрушили, разобрали на кирпич. Одни переселенцы говорили, что мы здесь будем жить постоянно, другие, что временно. Видимо, большинство считало, что мы здесь временные и потому так относились к тому, что окружало нас. Ведь это же была чужая земля, в окружении Литвы и Польши. Считали, что когда все успокоится, то отдадут немцам всю бывшую Восточную Пруссию.

  

  - Что Вам нравилось и не нравилось на новом месте?

  

  - Нравилось то, что зарабатывал деньги и был независим. Правда, трудно было: получали в день всего 600 гр. Хлеба, бывало, придешь в столовую на заводе, возьмешь 600 гр. хлеба у хлеборезки, и пока официантка принесет тебе обед, съешь этот хлеб незаметно для себя. Потом, когда официантка приносила обед, хлеба уже не было. Кормили очень плохо. Когда хлеба было много, то мы шли к хлеборезке и брали у нее завтрашнюю порцию, но тогда на другой день мы уже оставались без хлеба. Хлеб можно было купить у спекулянтов. Буханку хлеба они резали на 12 частей и продавали по 10 рублей за кусок. Но так было не всегда.

  Чтобы прожить, выкручивались как могли. Бывало, на рынке Московского района купишь у жены военного сапоги за сто рублей, а на Центральном рынке их продашь за 200 рублей. Вот и есть деньги на хлеб.

  

  - В городе много было зелени?

  

  - Очень много. Когда мы приехали, то вокруг домов везде росла сирень. Потом, когда наши приехали, они всю ее обломали. И сейчас вместо сирени вокруг домов растет бурьян.

  

  - Какие исторические памятники Вы видели в городе?

  

  - Могила Канта, Кафедральный собор; памятник Бисмарку около Королевского замка; памятник Шиллеру; памятник Вильгельму…

  

  - Вы верили, что город будет восстановлен?

  

  - Верил. Все очень дружно принялись восстанавливать город. Было много субботников, в которых я участвовал. Мы восстанавливали драмтеатр, на Ленинском проспекте мы строили дома, работники всех предприятий участвовали в чистке улиц от завалов.

  

  - Чем отличался лес на новом месте от того, что был там, где Вы жили до войны?

  

  - Здесь был ухоженный, чистый. Везде были просеки, выложенные булыжником; вбитые столбики разделяли лес на кварталы. Водоемы здесь были выложены бетонными плитами, отгоржены… Земельные участки все обработаны были, чистота кругом, порядок. Там, откуда я приехал, такого не было.

  

  - Вам приходилось контактировать с немцами?

  

  - Приходилось. Немцы с русскими переселенцами дружно жили. Никогда не было такого, чтобы русский немца или немец русского убил. И трудности переживали одинаково. Те немцы, которые были родом отсюда, стремились oстаться здесь, а те немцы, которые приехали сюда с запада во время войны, стремились вернуться к себе домой. Немцы продолжали жить в своих квартирах. У нас, на ул. Беговой, тоже жило несколько немецких семей. Сейчас осталась, как я знаю, одна единственная немка. Она осталась здесь, потому что ее муж был офицер советской армии, и у них было двое детей. Немцы и переселенцы помогали друг другу. Бывало, если русский заболеет, то немец сделает все, чтобы ему помочь всем необходимым. В страшную голодную зиму 1946-1947 года морозы доходили до –35; бывало, немцы на улице падали от голода и холода и тут же умирали.

  

  - А русские переселенцы умирали от голода?

  

  - Видимо, и такое было. Ведь что такое 400 гр. хлеба для взрослого человека?! А моя жена как служащая получал 300 гр. Хлеба в день в кузнечном цехе на заводе получали, правда, по одному кг в день

  

  - Что из себя представлял быт немцев?

  

  - Быт был неважным. Плохо они жили. Топить печи было нечем. Они истопили в печах деревянный настил с чердаков домов, в которых жили. Они даже стопили деревянные двери из подвалов. А наши потом это доконали, как приехали, остатки. Иного способа у немцев заготовить дрова не было: их надо было везти из леса, а транспорт никто не давал.

  

  - А где брали уголь и дрова русские переселенцы?

  

  - Угля вообще не было. Топили дровами, которые доставали кто где мог. Некоторые доставали дрова на заводе, другие в близлежащих рощах, откуда привозили дрова на конных повозках.

  

  - Как Вы оцениваете немцев как работников?

  

  - Они работали не как мы. Они работали медленно, но так, что любо было посмотреть. Я пример приведу. У нас на заводе в одном из корпусов ремонтировались машины ЗИС-5. Работали там немцы и наши. Мастерами были русские. Как сейчас помню, приходит как-то раз в цехе ныне покойный мастер Сандаков и говорит немцу, ремонтировавшему машину: «Камрад! Шнель! Давай-давай!». Немец терпел-терпел, потом подходит к мастеру и говорит: «Шнель нихт гут!» И немец объяснил, что после работы русских камрадов по принципу «шнель-шнель» и «давай-давай» отремонтированные ими машины, чтобы завести их, приходится таскать на буксире, а после работы немецких камрадов в машину можно сесть и спокойно ехать.

  

  - Во что были одеты немецкие дети?

  

  - Одеты были во все старое, но чистое. Носили курточки и тапочки. Наши дети играли с немецкими. Бывало, наши дети приводили немецких детей к себе домой, и их матери сажали их вместе со своими детьми за стол.

  

  - Где жили немецкие военнопленные и где использовался их труд?

  

  - Немецкие военнопленные жили в трех бараках в своем лагере около завода «Янтарь». Каждый день их забирали в город по разным организациям и предприятиям. Бывало, представители наших цехов получали на работу человек 15-20 немцев и уже несли за них ответственность. В конце рабочего дня представитель цеха сдавал немцев представителю лагеря военнопленных. Это происходило на заводской проходной.

  Один из немцев, работавший в нашем цехе, сбежал в Тильзит (сейчас это Советск), потому что до войны он жил там. Тогда были очень сильные морозы. Прегель сковало льдом. И этот немец ушел по льду в сторону ЦБК-2. Так он и скрылся. Нашли его или нет – не знаю.

  

  - Что разрешали немцам брать с собой при выселении?

  

  - Им дали по 35 рублей и разрешили взять по 25 кг багажа.

  

  - Почему сносились немецкие кладбища?

  

  - Может, какое-нибудь начальство приказало. Где сейчас парк Гагарина, там было немецкое кладбище. Там были похоронены и наши бойцы, павшие при штурме Кенигсберга; потом их останки перенесли и захоронили в братской могиле около кинотеатра «Родина».

  

  -Что представляло собой выделенное Вам жилье?

  

  - Когда я познакомился со своей женой, то переехал из барака к ней. Она жила на площади Труда (сейчас это Октябрьская площадь) и работала на военном складе. Мы там жили до выселения немцев. В 1948 г., в апреле месяце, после выселения немцев, нам от завода дали комнату в том доме, где мы и сейчас живем. Наша комната находилась на первом этаже, а второй этаж был пробит снарядом. Длительное время мы жили на кухне; вторая большая комната была забита, потому что туда со второго этажа попадала дождевая вода через развороченную снарядом крышу. Со временем отремонтировали маленькую комнату. Как-то раз прихожу домой, а двери кто-то снял. Я побежал в соседний дом и тоже снял. Это мы жили в квартире напротив нынешней нашей, в которой тогда жили специалисты из Ленинграда. Когда они уехали, нам отдали эту квартиру. И мы живем в ней до сих пор. В квартире было печное отопление. Печка растапливалась из большой комнаты. Примерно см на 30 она выходила в маленькую комнату. Одной печкой отапливались обе комнаты. Печь была кафельная. На кухне стояла чугунная плита и маленькая переносная газовая плита с двумя конфорками. В этих домах у немцев был уже газопровод. Эту печку мы сломали только в прошлом году.

  

  - Что Вы можете сказать об общественном транспорте в первые послевоенные годы?

  

  - От площади Победы трамваи ходили по улице Киевской до кинотеатра «Родина» там трамвай разворачивался и шел в обратную сторону. Со стороны улицы Суворова трамвай доходил до 9-го гастронома на улице Киевской. На том месте было не кольцо, а «челнок». Между 9-м гастрономом и кинотеатром «Родина» трамвайных путей не было, это уже наши сделали. А автобусов не было. Трамваи были немецкие, двери у них не закрывались, как сейчас автоматически. Ходили медленно, дребезжали.

  

  - Какие грузовые машины использовались в хозяйстве города?

  

  - «ЗИС-5», «Студебекер», «Шевроле», «Мерседес», полуторка.

  

  - Вам приходилось в те годы ездить отдыхать на море?

  

  - Нет, не приходилось. Мы тогда работали с одним выходным днем, и в этот день мы трудились на своих огородах; получали зарплату маленькую и надо было как-то кормиться. Земельные участки под огороды работникам на заводе выделяла администрация завода. Давали по 6 соток. Наши огороды находились неподалеку от поселка Суворова. Большинство выращивали картошку. У немцев тоже были огороды. Как и мы, они выращивали лук, редис, картофель и др. Огород немца отличался от огорода переселенца тем, что вокруг него немец не ставил высокого забора с колючей проволокой, как у наших переселенцев. Скорей всего, это говорит о том, что у немцев не принято было лазить по чужим огородам, как у нас.

  

  - В каком состоянии находились дороги?

  

  - Дороги были в хорошем состоянии. Конечно, в тех местах, которые были повреждены войной, наши положили заплатки. Интересно то, что у немцев в городе не были мощеными все дороги. Например, наша улица Беговая была без каменного покрытия, ее мостили наши рабочие.

  

  - Много ли здесь оставалось оружия и какого?

  

  - Оружия оставалось очень много. Если ехать в сторону Бальги, то по обеим сторонам дороги стояло много разбитой техники. В полях и лесах было много брошенного стрелкового оружия. Так что, если кто-то хотел обзавестись пистолетом или чем-то другим, то мог сделать это практически беспрепятственно.

  

  Заключение:

  

  Иногда уезжаю на родину. У меня там сестра, ей 76 лет, брат с 1933 года рождения. Младшую сестру похоронил в 1978 г. Вырастил двоих детей. Обе работают на заводе «Янтарь»; одна дочь работает на заводе 23 года, а вторая – 19 лет. Общий стаж наш уже 90 лет. Не жалею, что остался здесь. Думаю, напрасно выселили оставшихся немцев, могли бы вместе поработать и у них опыта поднабраться.

  

  17 февраля 1991 г.

  

  Интервью взял директор вечерней средней школы N 17 Цапенко Александр Александрович.

  

  

  

  

  17. Фото из семейного архива Ю. Прудниченкова. Автор фото: Н.П. Прудниченков.

  Балтрайон (ныне Московский). Возле здания райкома партии на разворотном кольце трамвая (возле кинотеатра "Родина").

  Отсюда

  

  

  

  

  

  18. Фото из семейного архива Ю. Прудниченкова. Автор фото: Н.П. Прудниченков.

  ГАКО. Пленка. Отсюда

  

  

  

  

  

  19. Фото из семейного архива Ю. Прудниченкова. Автор фото: Н.П. Прудниченков.

   Отсюда

  

  

  Из комментариев:

  

  "А какой это мост? Вид на московский проспект?".

  

  "Лавочный, вероятно. Да, на будущий Моспроспект".

  

  "Hа заднем фоне стена королевского замка. Которая до сих пор сохранилась. Так?".

  

  "а, вроде даже нишу со скульптурой видно".

  

  ******************

  ******************

  

  Интервью с Анастасией Никифоровной Ф., 1923 года рождения, русской, прибывшей в Калининградскую область в 1945 г.

  

  - Я родилась 7 ноября 1923 г. в деревне Дубовый бугор Псковской области. Отец, Никифор Федорович, происходил из крестьян, ближе к беднякам. Мама, Анна Григорьевна, тоже была из крестьян. В 1936 г., после смерти мамы, я уехала в г. Павловск Ленинградской области, где стала учиться в школе, потом туда переехали отец с братом. Война застала меня в 10-м классе в Павловске, в сентябре этого года город был оккупирован фашистами. В конце февраля 1942 г. мы пошли беженцами в Псковскую область, там тоже попали в оккупацию. Вскоре ушли в партизанский край, помогали раненым.

  

  В ноябре 1943 г. немцы стали уничтожать села, где были партизаны, мы вновь ушли с партизанами в лес. Освобождение пришло в феврале 1944 г., солдаты дали нам хлеба, мы нашли деревню, где все дома были разбиты, приходилось жить в лесу. В мае 1944 г. я встретила свою подругу, и она мне сказала, что в воинскую часть нужны грамотные люди. Я тогда пошла в РК ВЛКСМ /там секретарем была знавшая меня бывшая партизанка/ и меня направили вольнонаемной в воинскую часть, где сначала работала машинисткой, а с 1 июня 1944 г. до октября 1945 г. - в полевом отделении Госбанка.

  

  Окончание войны встретила в г. Добеле под Ригой в 1-ой Ударной армии. Вышла тогда же замуж. Муж, Иван Афанасьевич, служил по финансовой части. После демобилизации 5 ноября 1945 г. мужа назначили управляющим Кенигсбергской областной Конторой Госбанка. Мы с ним были оформлены на работу в Москве.

  

  Из Москвы выехали на поезде пассажирском 4 декабря 1945 г., дали подъемные, 5-го приехали в Вильнюс, оттуда добирались на поезде /типа пригородного, вагоны, видимо, немецкие/ до Кенигсберга.

  

  Приехали рано утром, темно еще было, дождались, когда рассветет. Кругом были одни развалины, вокзала не было, стояла какая-то будка из дерева или барак в районе товарной станции. Ориентир к месту нашей работы был около нынешнего универмага «Спутник» - военная комендатура. Патруль рассказал, как нам добраться, ориентируясь среди развалин на регулировщиков. Шли мимо памятника 1200 гвардейцам, мимо «Табакторга» на Сталинградском проспекте (проспекте Мира), потом свернули на Гарденбергштрассе /ныне ул. Пугачева/.

  

  Кругом – одни развалины, шли по колее, оставленной машинами. По пути нашего следования стояли одни коробки: разбитые здания нынешнего горисполкома, штаба флота. Климат ничем нас не удивил, похож на климат той местности, где мы проживали раньше. Из птиц помню воробьев, голубей не видела.

  

  Поселились мы в доме N 16 /на нынешней ул. Пугачева/, была у нас комната /там мы жили до 1948 г./. Первоначально воды не было, лампочки горели в полнакала. Была немецкая кухня, ванная, сохранилась печь. В развалинах искали уголь, дерево, чтобы топить печь. С собой, кроме личных вещей, взяли только военные одеяла. Так вот начинали жить на новом месте.

  

  Бытового обслуживания не было, стирала все сама. Медицинское обслуживание получали в госпитале Лапидуса /где позже создана областная гинекологическая больница/, потом в госпитале на Тенистой Аллее /позже - роддом N 5/. На ул. Чернышевской располагалась детская консультация.

  

  На работу бухгалтером в Калининградскую контору госбанка я была оформлена еще в Москве 19 ноября 1945 г. Здание отделения было и жилым домом: часть здания отдали под жилье сотрудников. Я работала в отделе вкладов, выдавала деньги демобилизованным воинам. Клиенты были первоначально из военнослужащих, потом – рабочие ЦБК, вагонзавода. Работала я до 28 января 1947 г., потом уже с 1954 г., так как в связи с рождением ребенка сидела с ним, потому что яслей не было.

  

  Нас прикрепили к столовой военторга на довольствие /позже там - на ул. Дм. Донского - больница/. Ели в основном картошку. До декабря 1947 г. давали карточки, брали хлеб /очень плохой был, даже попадались болтики/, крупы, тушенку. Молоко брали у знакомых, они держали корову.

  

  С 1947 г. появился рынок – сначала в районе кинотеатра «Строитель» (кинотеатр появится в 1956 г. на пересечении улиц Красная и Захарова). Меняли вещи на продукты, торговали русские, но были и немцы: женщины, старики, подростки. Коммерческий магазин в конце 1946 г. открылся на проспекте Мира: там были и мясо, и колбасы, но дорого. Я получала 800 рублей старыми деньгами. После отмены карточек /декабрь 1947 г./ можно было купить мясо, рыбу /салаку/, молоко, муку. Из тканей продавали ситец, можно было купить и дешевую обувь.

  

  Выборы были праздником, голосовали за генерала Галицкого – нашего депутата. Кино ходили смотреть в Дом офицеров, показывали американские фильмы 1930-х г.г. В 1947-1948 г.г. слушали Л. Русланову, М. Фрадкина. Они выступали в воинской части в пос. Лермонтово, там был клуб. Ходили и в клуб вагонзавода.

  

  Большой преступности не помню, хотя воровали вещи. Пьяных почти не было тогда. Немцев я застала в основном пожилого возраста, мало молодых. У нас в банке работала уборщицей немка Марта, курьером – Гера; Марта хорошо знала русский язык. У фрау Берты я была дома, ходила смотреть на ул. Коммунальную кушетку, которую Берта продавала. Зимой 1945-1946 г.г. немцы ничего не получали, питались возле русских. Берешь буханку хлеба, деньги и идешь на толкучку /в район типографии «Калининградская правда» на нынешнюю Карла Маркса/, меняла хлеб на посуду, одежду. Квартиру не закрывала, Берта придет, помоет полы, уберет все. После приезда в область в 1946 г. А. Косыгина стали немцам выдавать рабочие и иждивенческие карточки. У немцев были свои клубы /рассказывала фрау Берта/.

  

  Пожилые немки сочувствовали нашим трудностям. Был такой эпизод. К переселенческому отделу /он находился на углу улиц Разина и Пугачева в трехэтажном доме/ шли переселенцы – колхозницы босые, бедно одетые. Пожилые немки, видя это, говорили: «Русские фрау! Концлагер!» Выселяли немцев организованно, насилия над ними со стороны властей не замечала.

  

  Рядом жили и работали русские, белорусы, украинцы, евреи. Проблем не было в отношениях между людьми.

  

  У нас на работе был дружный коллектив, хорошие специалисты. На работе никого не держали силком; молодые сотрудницы, прибыв по распределению, часто, выходя замуж за военнослужащих, вскоре уезжали. Часто вместе посещали культурные мероприятия, о чем я уже говорила. Из газет была наша, областная, также «Правда», только «Калининградская», была газета «Труд». Я проработала в системе госбанка до выхода на пенсию в 1979 г. Желания вернуться на родину не возникало: никого там из родных не осталось.

  

  Возмущает бескультурное отношение наших людей к природе и памятникам прошлого. Около нашего дома росли уникальные японские деревья /они сейчас остались только в ботаническом саду/, декоративные кустарники. Все уничтожили. Напротив клуба ЦБЗ-2 стояла немецкая стела с надписями, тоже исчезла она. Многие разрушенные дома оригинальной постройки ломали, разбирали на кирпич, увозили в Литву. Немногие сохранились. В одном из них – здание банка /на ул. Ермака/, там у немцев была гимназия (на самом деле - сиротский приют). На углу улиц К. Маркса и Пугачева при немцах до войны располагался детский кинотеатр, на здании которого были скульптуры. Бережнее надо относиться к памятникам культуры, природе, беречь реки – нашу Преголю.

  

  Дата 19.02.1991 г.

  

   Интервью записал преподаватель исторического факультета КГУ А.Д. Чумаков

  

  Государственный архив Калининградской области: ГАКО. Ф. Р-1191. Оп. 1. Д. 11

  

  Фoтo из личного архива Ю. Прудниченкова, передавшего их в ГАКО.

  

  Автор съемки: Н. Прудниченков

  

  

  

  

  20. Отсюда

  

  

  

  

  

  21. Отсюда

  

  

  1940-е: МАЛЯРИЯ, ТУЛЯРЕМИЯ, ТИФ...

  

   В первые годы после войны ситуация в Калининградской области была очень сложной не только в экономическом, продовольственном плане, но по эпидемиологическому состоянию.

  

  Из-за отсутствия достаточного количества рабочих рук после войны в области имелось большое количество залежных земель (никем не обрабатываемых, густо заросших травами и сорняками), а в оставшихся усадьбах, стогах сена, неубранном хлебе развелось большое количество грызунов. По выражению переселенцев-колхозников «Пруссия была заселена мышами». Создалась благоприятная почва для размножения грызунов, являвшихся основным источником эпидемиологической вспышки туляремии в 1946 году.

  

  Санитарно-эпидемиологическая служба еще только делала первые шаги, здравоохранение области было в стадии организации. По сведениям немецких врачей, в 1920 году в Восточной Пруссии уже была эпидвспышка туляремии с одновременной эпизоотией (эпидемия у животных) среди мышевидных грызунов.

  

  В 1938 году, перед войной, началась вторая вспышка туляремии, которая длилась 2 года. Во второй половине 1946 года и особенно в сентябре месяце среди грызунов появилась массовая эпизоотия, которая охватила не только мышей, но и зайцев, лисиц, кошек.

  

  Прибывшие колхозники-переселенцы говорили, что привезенные ими кошки болеют и погибают, а зайцы не убегают от людей, их ловили и употребляли в пищу. Никто не знал, что они тоже болеют туляремией.

  

  Первые заболевания среди населения прошли под различными диагнозами: малярия, грипп и т.д. Только после появления заболеваний туляремией среди военнослужащих, работавших в совхозах, начались исследования грызунов и была обнаружена туляремийная инфекция.

  

  Прибывшая из Министерства здравоохранения эпидбригада, возглавляемая доцентом Акимовым И.Г., установила наличие массового заболевания населения туляремией, которое до этого проходило под различными диагнозами. Всего за 1946 год, по данным эпидбригад Росминздрава, работавших в районах области, было выявлено 652 случая заболевания.

  

  К 1947 году уже существовали санитарно-эпидемиологическая и общемедицинская службы области, к концу года были организованы санэпидстанции в 14 районах и трех городах. Но санитарно-эпидемиологическое состояние области оставалось плохим, за год было зарегистрировано 698 случаев заболевания туляремией, из них 696 с госпитализацией. Стали делать прививки против туляремии.

  

  В 1948 году заболеваемость в сравнении с 1947 годом роста не имела, но учитывая постоянное увеличение числа жителей в области, работу санитарно-эпидемиологической службы по выявлению заболеваний, было зафиксировано 930 случаев…

  

  Мы же представляем вашему вниманию два документа «из жизни» медицинской службы и иных инфекционных заболеваний в Калининградской области сразу после войны.

  

  Государственный архив Калининградской области: ГАКО. Ф. Р-233. Оп.7. Д.1.

  

  

  

  

  

  22. Отсюда

  

  

  

  

  

  23. Отсюда

  

  

  ******************

  ******************

  

  

  

  Калининград конца 1940-х годов в цифрах

  

  

  Документ из архивного фонда П-2 "Калининградский городской комитет КПСС" - это "Краткие экономические данные гор. Калининграда 1948-1949 года" (Государственный архив Калининградской области: ГАКО. П-2. Оп. 1. Д. 86).

  

  

  

  

  

  24. Отсюда

  

  

  

  

  

  25. Отсюда

  

  

  

  

  

  26. Отсюда

  

  

  

  

  

  27. Отсюда

  

  

  

  

  

  28. Отсюда

  

  

  

  

  

  29. Отсюда

  

  

  

  

  

  30. Отсюда

  

  

  

  

  История одной фотографии

  

  

  Светлогорск. Фотография конца сороковых. Фотографировали, конечно же, машину, но я расскажу немного об этих двух зданиях, которые попали в кадр.

  

  

  

  

  31. Kонeц 1940-х

  

  

   Это Калининградский проспект в курортном Светлогорске. Прямо напротив, через дорогу и его не видно, здание ГИБДД (сейчас), а после войны там располагалась Светлогорская милиция. Потом построили для милиции здание прямо напротив Светлогорска-1, а сюда перевели ГИБДД. Ну, это так, для ориентира.

  

   На фото, на горке (было, снесли) здание местной гостиницы. Пользовалась она большим спросом, так как это была единственная гостиница в городе и мест не хватало.

  

   А справа попал в кадр Дом культуры (сейчас тоже нет, снесли). Вот о нём расскажу подробно. Первый вход со ступеньками - кино и танцы. В выходные дни утром детские сеансы, ну, а вечером танцы. С восьми часов до половины двенадцатого. Эти танцы были для молодёжи - школьники старших классов, студенты. Как сейчас дискотеки. И хотя танцы с восьми, народ начинал подтягиваться после девяти. Ну, кто днём танцует? К половине одиннадцатого зал был полон. Танцевали под пластинки, под винил. Магнитофонов ещё не было, а оркестр был только в Военном санатории. Свет верхний тушили и тогда наступала полная идиллия. Это сейчас скачут толпой, а тогда танцевали только парами. Полдвенадцатого вечера начинали прекращать танцы, но толпа поднимала такой шум и вой, что музыку опять включали. Только разогрелись, только определились с партнёрами... Ну, ещё полчаса выделяли. Потом расходились по парам. Кавалеры провожали дам домой. Иногда провожание затягивалось и многие, особенно в июне, когда солнце садилось около часа ночи, шли на море смотреть закат. Как-то и не вспомню, чтобы шли дожди, кажется сейчас, что всегда было тепло и солнце.

  

   Да, и ещё скажу. Пьяных на танцах не было. Курить курили, выбегали и сзади дымили, но не выпивали.

  

   Второй вход - справа за входом в зал. На втором этаже была городская библиотека. Туда ходили охотно, так как был большой выбор книг. Кстати, о библиотеках - их в Светлогорске было несколько: в Доме культуры, в школе, в Военном санатории, в райкоме партии. Мы были записаны во все и читали, читали... Особенно летом, когда каникулы.

  

   А на первом этаже был суд. Потом его перевели в отдельное здание.

  

   Сзади Дома культуры в горку шла деревянная лестница прямо к станции Светлогорск -1. А Светлогорска -2 ещё не было. Лестница очень сокращала путь, особенно когда опаздываешь, дизель ждать тебя не будет. Бегом вверх через ступеньку за несколько минут и через сотню метров- вокзал.

  

   С другой стороны Дома культуры, дверь прямо на ручей, был водочный магазин. Но работал он с одиннадцати и до семи. Там же принимали пустую тару в обмен на полную. У меня знакомая работала в лагере имени Юрия Гагарина, что около Светлогорска -1. И рассказывала такую историю. Послали девочку из 1-го отряда (лет 16-17) купить чекушку водки, самим светиться не хотелось. Девочка взрослая, паспорт тогда не требовали. Приносит полбутылки водки и объясняет: чекушек не было, мы с дяденькой каким-то купили полную бутылку и разлили на двоих ровно пополам. Наше поколение умное и сообразительное, его ничем не удивишь, из любого положения выход найдёт.

  

   Ну, а с машиной, что на фотографии, пусть специалисты разбираются, я в немецких машинах ничего не понимаю.

  

  

  Из комментариев:

  Сергей Горюнов: "Уникальное фото! Дом культуры помню по детству. На ёлку Мама водила. По машинам: слева вдалеке Москвич-400 (первая послевоенная модель - копия Opel Kadett). На переднем плане Мерседес 320 кабриолет конца 1930-х, W142 (достаточно дорогой авто в своё время)".

  

  Отсюда

  

  

  

  Вместо эпилога

  

  Калининградский край, янтарная житница страны, самый Западный форпост России переживёт ещё несколько послевоенных волн переселений. Следующая случилась после распада СССР в 1990-х годах. Большой приток населения наблюдался из Казахстана, Азербайджана, Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана. Это были в основном русские, а также немцы из Казахстана и Средней Азии и армяне из Азербайджана.

  

  Среди тысяч беженцев и вынужденных переселенцев, прибывших в область в 1992-1995 годах, русские составили более 60 %, армяне - 22,9 %, среди остальных национальностей преобладали украинцы, белорусы, немцы, татары, азербайджанцы.

  

  Ехали и из Прибалтики, в основном ехали офицеры запаса, оказавшиеся чужими в странах, которым отдали много лет службы.

  

  В 1992 году положительное сальдо миграции со странами Прибалтики было больше, чем со всеми регионами Российской Федерации.

  

  Русские немцы, "вспомнив", что часть Восточной Пруссии сдавалась в аренду Советскому Союзу на 50 лет, искренне верили, что, перебравшись в Калининградскую область, скоро окажутся в родной Фатерлянд. Дошло до того, что в детских садиках стали создаваться группы русских немцев, где деток учили немецкому языку, а в школах - классы русских немцев, один из которых существовал в гимназии N 1.

  

  

  

  

  32. Группа детского сада русских немцев возле филармонии.

  Калининград. 1995 год

  

  

  

  По переписи 2002 года в области проживало 8,34 тыс. немцев (0,9 % населения).

  

  Новым переселенцам особых льгот не давали, но гарантировали работу.

  

  Не дождавшись возвращения Восточной Пруссии многие немцы перебрались в Германию, другая часть переселенцев выехала в Украину и в Беларусь.

  

  Третья волна была в начале 2000-х по программе переселения губернатора Георгия Бооса - тогда в область приехало около 100 000 человек (им гарантировали жилье и работу в сельской местности).

  

  А четвертая началась в 2022 году, точных данных пока нет, но только за один год в Калининградскую область перебралось около 4,5 тысячи человек.

  

  

  Продолжение "Кёнигсберг. Глазами первых переселенцев"

  

  находится здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/0009a1.shtml

  

  

  ________________________________________________________________

  

  

  Если кому интересно, то много воспоминаний первых переселенцев Калининградской области собрано

  здесь

  

  Из Калиниградских архивов: 'Проблемы заселении области по документам фонда N 1 'Калининградский обком КПСС'.

  здесь  (стр. 9-11):   https://gako.name/publikatsii/KA/KA1.pdf  -------   (стр. 9-11)

  

  Из Калиниградских архивов: 'СОЦИАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ ПЕРЕСЕЛЕНЦА'

  здесь  (стр. 102-104):   https://gako.name/publikatsii/KA/KA1.pdf  -------   (стр. 102-104)

  

  https://zaksob39.ru/region/history/

  

  https://special.klops.ru/pereselenie

  

  

  

  

  

  

  

  

---

Комментарии: 1, последний от 29/06/2023. © Copyright Смолина Алла Размещен: 27/06/2023, изменен: 12/12/2024. 166k. Статистика. Глава: КАЛИНИНГРАД - самый западный форпост России Иллюстрации: 48 штук.

---

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru (с) ArtOfWar, 1998-2023