Я, СМОЛИНА А.Н.:

  

  1. В чужих газетных статьях ничего не правлю, отсюда иногда одно и то же медицинское учреждение называется по разному.

  

  2. У некоторых героинь не указано место службы, возможно потому, что тогда это считалось военной тайной.

  

  3. У других героинь отсутствует отчество. Там, где я знаю лично или отслеживаю по другим газетным публикациям, - там я отчество ставлю.

  У остальных только те данные, какие дала газета.

  

  4. Красным цветом даю сноски на дополнительную информацию, если она у меня имеется.

  

  

  

  

  

  

  

  Этот раздел собран удивительным человеком. Ольга Анатольевна КОРНИЕНКО, добровольная помощница, изъявившая желание отыскивать информацию об "афганцах" и "афганках", живых и погибших. Она не только добывает информацию, но, когда невозможно скопировать, перепечатывает материал вручную.

  

  И неважно, что Ольга Анатольевна - не ветеран войны, благодаря ей мой военный архив пополнился многочисленными фактами о тех, чьи подвиги упоминаются не так часто - о служащих (вольнонаёмных) советской армии, прошедших горнило афганской войны.

  

  Хотелось бы иметь больше таких помощников, однако, как показал многолетний опыт по сбору архивных данных, серьёзные ответственные альтруисты на жизненном пути встречаются не часто. Можно сказать, моему архиву повезло.

  

  

  

  

  

  321. Валентина Фёдоровна АБЕЛЬДИНОВА, Баграм, хирургическая медсестра,

  100-й отдельный медицинский батальон, 1986-1988

  

  322. Людмила КИРИЧЕНКО (КУДРЯШОВА), Кабул, повар,

  180-й мотострелковый полк, 1983-1984

  

  323. Майра Уахитовна ДЖАЗЫКБАЕВА, Джелалабад, прапорщик,

  834-й военный госпиталь особо-опасных инфекционных заболевания в/ч пп 93976, 1986-1987

  

  324. Ирина Павловна ДОЛЬСКАЯ (КИРСАНОВА), Кабул,

  торгово-закупочная база, 1987-1988

  

  325. Ляззат НУРГАЛИЕВА (АБИРОВА), Джелалабад, медсестра,

  834-й военный госпиталь особо-опасных инфекционных заболевания в/ч пп 93976, 1986-1987

  

  326. Татьяна ГУЩИНА, Кабул, медсестра, неврологическое отделение,

  центральный военный госпиталь, 1986-1988

  

  ----- Ляззат НУРГАЛИЕВА (АБИРОВА), Джелалабад, медсестра,

  834-й военный госпиталь особо-опасных инфекционных заболевания в/ч пп 93976, 1986-1987

  

  327. Эльвера (Эльвира) Иделовна ЖУЛДЫБАЕВА (ДЁМИНА, РУОЛЛЬ), Кабул,

  специалист по техническим средствам пропаганды,

  политотдел штаба 40-й армии, 1980-1981

  

  ----- Ольга ШИПИЛОВА, Кабул, военный трибунал, 1980-1981

  

  ----- Марина НИКОЛАЕВА, Кабул, 1980-1981

  

  328. Дина Васильевна ФОМЧЕНКО, Кундуз,

  бухгалтер продслужбы медсанбата мотострелковой дивизии, 1986-1987

  

  ----- Евгения МИХЕЛЬСОН, Кундуз, реаниматолог, 1984-1986

  

  329. Светлана Анатольевна СИЗУНСЕН, Кандагар, медсестра,

  госпиталь, хирургическое отделение, 1985-1987

  

  330. Наталья Васильевна ЕРИНА, Баграм, рентгенолаборант,

  медсанбат, 1984-1986

  

  ---- Валентина МИЛЬНИЧЕНКО (МЕЛЬНИЧЕНКО ?), Баграм,

  операционная медсестра, медсанбат

  

  

  

  

  

  

  

321. "ПАМЯТЬ ИЗ ПЛАМЕНИ АФГАНИСТАНА"

  

АБЕЛЬДИНОВА Валентина Фёдоровна

  

  Фамилия, имя, отчество АБЕЛЬДИНОВА Валентина Фёдоровна

  Национальность - украинка

  Год рождения - 1965

  Место службы - Баграм

  Занимаемая должность - хирургическая медицинская сестра

  Период службы в Афганистане - 1986-1988

  

  - Имели ли Вы какое-нибудь образование или работу перед призывом на военную службу?

  

  - Конечно. Я работала медсестрой в центральной районной больнице, операционной медсестрой. Ну, и потом порешили с подружкой поехать. Ну, мы, конечно, в Афганистан не хотели конкретно. Хотели куда-нибудь в другие страны. В Германию, Югославию, Чехословакию, Польшу. Но в военкомате нам предложили Афганистан. Мы, конечно, сначала не согласились, потому что это на самом деле очень страшно, война, стреляют, убивают.

  Ну, поговорили с нами, пытались нас убедить, что это нужно нашим солдатам, которые там воюют, которые погибают. Конечно, просто так никто не хотел ехать. Но всё-таки, видимо, какой-то долг перед собой, может быть, даже, перед мальчишками, которые служат.

  Мы согласились, заявления написали.

  Ну, и через полтора года нас пригласили, и мы поехали в Афганистан.

  

  - А первичная подготовка была?

  

  - Нет, первичной подготовки не было, было собеседование с нами. Мы как медицинские сестры - военнообязанные. Поэтому как бы чувство долга было, что мы не имеем права отказываться. Это нужно для страны, это нужно для нас, для нашего народа. Не знаю, как это сказать. В общем, на тот момент лет-то было всего двадцать! Как-то всё это воспринималось не так серьёзно. Мы согласились и поехали.

  

  - Какие у Вас были представления о предстоящей службе?

  

  - Может где-то даже и интересно было, потому что побывать на войне, увидеть это всё своими глазами хотелось, но и очень сильно настораживало. Это война, никто за тебя не отвечает, шальные пули летают, поэтому могли и убить. Учитывая, что наши эшелоны шли с Союза в Афганистан и были обстрелы, были жертвы, то это нас тоже касалось.

  

  - Откуда Вы получали сведения о том, что там происходит?

  

  - Наши братья, соседи и друзья служили в Афганистане, пацаны. Вот по их рассказам то, что их отправляют туда и что на самом деле эта война была, мы знали. По телевидению, может, и не в таком объёме, но рассказывали. Мы знали, что там война, что там наши ребята служат, что погибают.

  

  - Считали ли Вы свою подготовку к службе достаточной по прибытии в Афганистан?

  

  - Да, я уже три года отработала, в принципе я была готовой. Операционной сестрой работала, для меня это не было каким-то новым или тяжёлым, страшным. Конечно ранения отличаются. Я работала хирургической сестрой сначала, потом операционной сестрой. Конечно намного отличается, потому что здесь раны открытые, в мирное время обычные операции - это аппендициты, холециститы всякие. Конечно тяжело. Тяжело было привыкать и к другой обстановке, другой режим, другой климат, всё другое. Но нас было много, были наши солдаты, были офицеры, были медсёстры, была такая небольшая деревня, в которой все жили очень замечательно. Как бы дружно работали, работали очень тяжело, сутками не выходили с реанимации, с операционной, потому что поток был очень большой, раненые поступали, была эвакуация на Кабул. В общем, насыщенно было.

  

  - Скажите, пожалуйста, были ли Вы или Ваши сослуживцы, другие военнослужащие информированы о причинах присутствия советских войск в Афганистане?

  

  - Нет, мы этого не касались. Наш долг был оказывать медицинскую помощь, поэтому мы непосредственно этим занимались. А в политику мы не лезли. Это не наше дело.

  

  - Были ли дискуссии и споры между солдатами об оправданности войны (за или против)?

  

  - Были. Но как бы, знаете, так поверхностно, неглубоко, потому что мы изменить ничего не могли. Был приказ свыше и мы выполняли. Солдаты выполняли приказ, а мы шли по доброй воле. Меня никто не заставлял, я для себя так решила, выбрала такой путь. И, естественно, я никого не осуждала. И никто меня не заставлял.

  

  - А были случаи, когда отказывались служить? По какой причине?

  

  - Были. Как служащие, которые сами приходили в военкомат. А так, чтобы заставлять кого-то - я такого не видела. Не помню, не знаю.

  

  - В ходе подготовки к службе доводилась ли до советских военнослужащих информация об этой стране, её населении, традициях и культуре?

  

  - Да. Когда мы пришли в военкомат, уже когда непосредственно подписали заявление, собирали документы, нас информировали обо всём, то есть население какое, какой там климат, как там живут, какие привычки, какие устои, всё-всё это оговорилось. Вы знаете, там, по-моему, война не прекращается до сих пор, поэтому они живут очень бедно, они напуганные этой войной, они очень обездолены этой войной, они очень бедно живут, они очень нищие. Мы оказывали помощь всем, то есть мы оказывали помощь и нашим солдатам, нашим военнослужащим, и населению,

   которое проживало. Мы и роды принимали, и делали операции, вот если население попадали в перестрелки и их привозили к нам, мы никому не отказывали. Мы медсанбат, мирное общество были. Поэтому мы никому не отказывали, помощь оказывали всем.

  

  - При отборе в состав Ограниченного контингента войск в Афганистане военнослужащим каких национальностей отдавалось предпочтение?

  

  - Нет, такого не было. Деления не было, потому что были все: русские, украинцы, казахи, узбеки, таджики, все были. То есть предпочтения кому-то там не было. Казахи тоже были, муж у меня казах, мы там познакомились. Замуж вышла за казаха, офицера. Поэтому я не думаю, что кому-то давали предпочтение. Может быть больше было с России, потому как политика оттуда. В общем я не знаю, не хочу об этом говорить.

  

  - Расценивали ли Вы предстоящую службу в Афганистане как позитивный шаг в Вашем будущем карьерном росте?

  

  - Нет, в карьерном росте точно нет. Потому что уже после окончания службы мы приехали в Союз. Были, конечно, льготы какие-то, я поступила в институт, можно было нам поступать, учитывалось то, что я служила в Афганистане. Конечно были льготы. Но потом, видите, всё поменялось, всё разделилось, поэтому вот сейчас я бы не сказала, что нам уделяют сильное внимание. Говорят об этом, пособия нам платят, бесплатный проезд. В карьерном росте я не выросла. Сейчас я старшая операционная медсестра. Уже как бы по возрасту, стаж большой, навыки есть, категория. А так умалчивается об этом то, что ты служила, то, что ты действительно была нужна, то, что ты полезла в это пекло с головой, то, что тебя могли убить. Тогда, может, мы это не настолько оценивали и не настолько это серьёзно воспринимали. Потому что по молодости. А сейчас, в данный момент, уже бы подумала - поехала бы я туда или не поехала бы.

  

  - Были ли среди военнослужащих корыстные побуждения к службе в Афганистане?

  

  - Я с таким не сталкивалась, чтоб какую-то корысть иметь от этой войны, нет.

  

  - Соответствовали ли обмундирование, вооружение и питание боевым условиям несения службы?

  

  - Соответствовали. Питались очень хорошо, поставки были замечательными. Продукты питания мы покупали в магазинах, и одежда была, и кормили нас хорошо. Нормально было. Мы не ощущали, что вот недоедаем или чего-то нет, достаточно было средств, платили хорошо. То есть как бы не ощущали, что чего-то не хватает, чего-то недостаёт. Нормально было, во всяком случае, у нас в Баграме, где я служила. Может, где-то на точках, где выско там в горах, конечно, у солдат, у них совершенно другая жизнь. Потому что они на точках жили. Там такого, может быть, усиленного питания и свободного времени не было. Потому что стреляют, они должны были держать оборону, или на том же посту. У них, конечно, намного тяжелее. Но я в основном говорю за себя, потому что служила в медсанбате, всё-таки это такое медицинское учреждение, где обеспечение было замечательным.

  

  - Изменилось ли Ваше мнение в отношении необходимости присутствия советских войск в Афганистане?

  

  - После конечно изменилось. Этого не надо было делать. Смысл?! Нету смысла. Не видит никто смысла. Эта война не нужна была. Очень много жизней унесла молодых парней. Поэтому больно говорить. Но, видите, ошибка эта - не наша ошибка. Чья ошибка, я не знаю, но пострадали мы, люди, которые участвовали в этой войне.

  

  - Насколько отличались официальные заявления руководства СССР в отношении Афганистана от реальной ситуации?

  

  - Я уже говорила, что мы не вникали. Нам был дан приказ - мы работали, служили, поступали больные, раненые, мы их оперировали, мы их вытаскивали, мы их лечили. А что было наверху, какая политика, что говорили - я не вникала. Не могу конкретно сказать.

  

  - Замалчивались ли в советских СМИ данные о потерях среди военнослужащих СА?

  

  - Конечно замалчивались. Потери были большие.

  

  - Участвовали ли Вы в боевых действиях?

  

  - Нет, в боевых нет. Мы не выезжали никуда. У нас был медсанбат, к нам везли всех раненых, вот со всех ближайших точек, где проходили какие-то действия. Мы не выезжали, мы оказывали помощь на месте. Эвакуации были, когда нас обстреливали, бомбили, мы тяжелораненых, тяжелобольных на носилках спасали. Мы спасались сами и спасали больных. Но так, чтобы участвовать, я не участвовала.

  

  - А о своих боевых наградах можете что-нибудь рассказать?

  

  - Ну, у меня награда 'За трудовое отличие'. В принципе, она такая награда. А остальные медали это уже по выводе войск, приуроченные там к победе. Ну, такие, незначительные. То есть у меня одна награда только, которую мне вручили в советское время.

  

  - Были ли Вы ранены?

  

  - Нет.

  

  - Каковы были потери наших войск в ходе выполнения боевых операций?

  

  - Не могу сказать. Конкретное число назвать не могу. Много погибло, много мальчиков погибло. И гражданское население тоже. Наши гражданские, повара, секретари приезжали, тоже были потери, но незначительные потери,(1) потому что мы были защищены. Мы как бы не участвовали в боевых действиях, поэтому нас не обстреливали. И нас не обстреливали ещё потому, что мы оказывали помощь афганцам, населению, которое непосредственно проживало на этой территории. Не было такого, что на нас нападали, вырезали, что убивали, стреляли, нет.

  

  - Брали ли военнослужащих в плен? И какова была их дальнейшая судьба?

  

  - Мы только по слухам знаем, что это было, что брали. У нас был случай, когда сбили самолёт, мы это видели, на наших глазах. И вот наши офицеры на парашютах спускались, и наши не успели приехать до того, как их взяли в плен. Мы уже их не увидели, их не нашли. То есть мятежники, афганцы, вот эти талибы... это ужасно вспоминать. Страшно.

  

  - А какими были уровень взаимодействия и степень взаимного доверия советских и афганских правительственных войск?

  

  - Наши сотрудничали с ними, к нашим приходили (вы имеете в виду афганские войска?). Мы сотрудничали вместе, отрабатывали там какую-то информацию, но это всё проходило на другом уровне. Но мы видели, что они приходили, что они приезжали. И вот поначалу, когда войска ввели, в 1978-м году, 1980-е, 1984-й год выезжали, в частности не я, а вот ездили в аулы, беседовали, обследовали больных, достаточно тесное сотрудничество было. Но я уже была в конце. Год был очень насыщенным, во всяком случае в Баграме. С каких-то других населённых пунктов ну, сотрудничество было. Они с нами сотрудничали, приезжали, общались, говорили, помогали.

  

  - Как часто были совместные операции?

  

  - С ними не было у нас операций.

  

  - Как Вы оцениваете моральный дух и уровень боевой подготовки афганских моджахедов?

  

  - Как я могу ответить? Я даже не знаю. Не могу ответить на этот вопрос.

  

  - Сможете рассказать о взаимоотношениях советских солдат с афганским населением?

  

  - Мирные были. Чужая страна, нам вообще неизвестная. То есть мы не знаем их отношение к нам, они за кого нас принимали. Были люди действительно открытые, которые принимали нас как за своих. То есть мы им помогали, мы шли навстречу. А были ведь и которые убивали наших солдат. Это очень неоднозначно, настороженно, открытости не было, такого доброжелательного отношения в том, чтобы мы знали, что нас никто не тронет, нас не убьют и в плен не возьмут, такого не было. Настороженность была.

  

  - Как часто происходили конфликты между советскими военнослужащими и местным населением Афганистана? Если были, то каковы причины конфликтов?

  

  - Открытых конфликтов не было. Мы не могли, конечно, свободно войти в аул и заниматься там чем-то, нет, такого не было.

  

  - Были ли факты гибели мирного населения в ходе проведения советскими частями войсковых операций? И каковы были причины таких случаев?

  

  - Мирное население погибало, конечно, но потому что война. Были заминированы какие-то участки, дороги. Только таким образом они погибали, а так, чтобы какие-то нападения, расстрелы, убийства, такого не было. В моё время, когда я служила, такого не было.

  

  - А степень ответственности советских военнослужащих за гибель мирных жителей?

  

  - Ну я же говорю, что не было такого, чтобы прямо пойти и убить целенаправленно, такого не было.

  

  - Помогал ли Советский Союз в развитии инфраструктуры и строительстве различных объектов в Афганистане?

  

  - Только в Кабуле, в центре. Может и были какие-то на тот момент какая-то договорённость, но я не в курсе. Ну какое может быть строительство, какая может быть инфраструктура, если война идёт?! Я не думаю. Может что-то строилось, чем-то помогали. Но мы были в Баграме, в медсанчасти, занимались другой работой.

  

  - Как местное население относилось к советским солдатам, особенно к выходцам из Средней Азии?

  

  - Это надо у них спросить. Видите, мы же были не дипломаты. Вот, например, если нас привезли бы туда в какой-нибудь аул и мы занимались бы вот этой деятельностью. Но мы же были направлены для оказания медицинской помощи солдатам. Поэтому на такие вопросы я не могу ответить. Я не знаю, на каком это уровне и как это было. Я не знаю, было ли вообще.

  

  - Какими были методы и способы снятия психологического стресса у советских военнослужащих после боевых операций? Проводились ли какие-либо программы?

  

  - Конечно, проводились. Что касается нас, к нам приезжало очень много артистов. И цирк даже приезжал, и Винокур приезжал, приезжали очень много. У нас были концерты, ансамбль 'Каскад'. Мы сами устраивали вечера, отдыхали очень хорошо. Это касается населённого пункта Баграма.

  

  - Какова была доступность наркотических веществ в Афганистане? Распространённость их употребления среди военнослужащих?

  

  - Случаев у нас не было. Может где-то и было.

  

  - Считаете ли Вы, что имеете достаточную социальную помощь от государства как бывший воин-интернационалист?

  

  - Нет, недостаточно. Муж у меня 'афганец', офицер, и я вдова, двое детей, муж умер в 2004 году. Муж стоял на очереди на квартиру. А мне сказали: 'Что вы хотите? Муж умер'. Но так же нельзя! Почему я одна должна? Пособия очень маленькие. Реальной помощи я не вижу.

  

  - Какие изменения до и после 1991 года Вы можете отметить в вопросах предоставления льгот участникам войны в Афганистане?

  

  - Что было, так и осталось, кажется, ничего не изменилось. Обещали нам, что подоходный налог не будут снимать, тем не менее снимают. Пособие, я говорила уже, маленькое, всё, больше ничего не предоставляется, ничего. Никакой помощи не вижу. Дети мои, когда поступали в вузы, тоже никаких льгот не было, никакой помощи не было. В общем, нет. То, что вы служили и служили, ну, это ваше право. Вы пошли, вы захотели, вас никто не заставлял, они так говорят. Я считаю, это неправильно, нас очень мало, и можно было как-то обратить на нас внимание.

  

  - Как часто Вы ностальгируете по периоду службы в Афганистане?

  

  - Ну, бывает, когда собираемся, встречаемся, боевые подруги, так сказать. Ну, ностальгировать, может и не ностальгируешь, война ведь. Но всё равно было хорошо, мы как-то жили одной большой семьёй. У всех была одна цель, чтобы солдаты наши не погибали. И чтобы быстрее закончилась эта война, потому что она никому не нужна. Она не принесла ничего хорошего.

  

  - Испытываете ли Вы желание вернуться в Афганистан? Если да, то в качестве кого?

  

  - Нет-нет-нет. Ни в качестве никого. Эта чужая страна, чужие уставы, чужие порядки. Если только на экскурсию лет через двадцать, если доживу, конечно.

  

  - В период нахождения советских войск в Афганистане происходили ли случаи принятия отдельными военнослужащими ислама или перехода в данную религию?

  

  - Я только слышала, что принимали.

  

  - Это было собственное желание или только когда в плен попадали?

  

  - Я слышала, когда в плен попадали, говорили, что принимали. А так, чтобы желание - я не слышала.

  

  - Как Вы оцениваете современную ситуацию в Афганистане и влияние на неё присутствия войск НАТО?

  

  - Мне так кажется, что надо их оставить уже. Они, как понимаю, тоже выводят свои войска. Я считаю, что нельзя туда ходить. Пусть они живут мирно, дружно, между собой пусть разберутся, пусть. Нам не надо туда лезть.

  

  - Являетесь ли Вы членом какой-либо общественной организации, объединяющей бывших воинов-'афганцев' и представляющей их интересы?

  

  - У нас есть Союз ветеранов Афганистана. Мы встречаемся, мы собираемся. Мы обсуждаем какие-то вопросы где-то. Но, конечно, бываю очень редко, хотелось бы почаще участвовать, но немножко не получается.

  

  - Оказывает ли данная организация материальную помощь своим членам или просто проводит встречи ветеранов?

  

  - Просто встречи. Как-то нам давали пайки, что ли.

  

  - Считаете ли Вы, что государство и общество защищают бывших воинов-интернационалистов или, наоборот, забывают?

  

  - Забывают!

  

  - Скажите, считаете ли Вы себя жертвой советской политики в Афганистане или политики современного государства?

  

  - Такое слово 'жертва'. Нет, нас уже убедили. По крайней мере, меня. Что мы поехали туда сами, нас никто не заставлял. Поэтому чего вы требуете от нас? Наше государство так говорит. Нигде не говорится, что вот служили, что вот я там была, ну вот была и была, потому что по собственной инициативе. Хотелось помочь, я же поехала не для себя, я поехала, чтобы помогать, правильно?! А, получается, мы сейчас никому не нужны. Были мы и были. Дали вам 7 тысяч тенге, ну, и живите. Особо таких привилегий нет. В принципе мы и не хотим, но иногда можно нас вспоминать. Что это было, что мы заслужили, что мы действительно рисковали жизнью. Сейчас устои другие, и нравы другие, и люди по-другому мыслят, и обидно, когда едешь в автобусе и у тебя изымают этот проездной и говорят: 'Ты где его купила? И вообще молодая вот как тебе не стыдно?' Я же не буду всем объяснять, что служила в Афганистане, что десять раз кровь сдавала, когда нужно. Поэтому немножко обидно, так вот щемит сердце, но стараешься не думать об этом. Всё-таки было и хорошее. Хорошо, что наши ребята там понимали, некоторые понимали, а некоторые ругали нас: 'Зачем вы сюда приехали?! Ладно нас заставили. А вы-то чего здесь забыли?' Я считаю, государство не должно так относиться к истории небрежно, так вот забывать, вычёркивать. Оно должно помнить. Жизнь-то сама по себе короткая, мы живём каких-то лет, хочется, чтобы на тебя обратили внимание, чтобы была какая-то помощь со стороны, чтобы ты ходила с достоинством всегда! А то с поникшей головой, ну, служила и служила. Великая Отечественная война мирового значения, и вот я служила, я это. Но ведь это тоже война, тоже служили, и мы были подвержены и нас могли убить. Один человек, подумаешь убили и убили. Но для семьи, для родственников - это потеря. Поэтому хотелось бы, чтоб нас заметили, обратило внимание наше правительство, помогало, не обижало.

  

  Стр. 189-198 отсюда: http://docplayer.ru/59470633-Pamyat-iz-plameni-afganistana.html

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - Валентина глубоко заблуждается, потери среди гражданского персонала по линии Министерства Обороны в процентном соотношении были не менее, чем среди военнослужащих. Официальные данные подтверждают факт гибели в Афганистане 2,4 % военнослужащих и 0,8 % рабочих и служащих от общего количества побывавших в Афганистане - A.C.

  

  (2) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Баграм, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Валентины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/4.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

322. "Ф А К Т Ы" (18.02.2005)

  

'Hа нашей свадьбе я была без фаты, а мой жених - без ноги'

  

  

  Двадцать лет назад 24-летнюю Людмилу Кириченко и 35-летнего Михаила Кудряшова свела война в Афганистане, и с тех пор они неразлучны Мысль завербоваться вольнонаемной за границу 24-летней Людмиле Кириченко из Черкасс пришла после того, как ее оставил жених. В 1983 году ее зарплата повара-кондитера составляла всего девяносто рублей. Помощи ждать было неоткуда - отец давно не жил с семьей, мать едва сводила концы с концами, младшая сестра еще училась. И Людмила решила обратиться в военкомат. Однако там ей ответили: 'Хотите визу в Германию? Придется лет пять подождать. В Чехословакию? Года три'. Так долго стоять в очереди молодая девушка не могла, и она согласилась на Афганистан. Туда заграничный паспорт можно было получить всего через несколько месяцев.

  

  Накурившись 'травки', солдаты и офицеры врывались в комнаты к девушкам и требовали 'любви'

  

  - Одноклассники, подруги и знакомые мне завидовали, ведь я им рассказывала, что скоро уеду на работу в Германию, - вспоминает Люда. - То же самое маме с сестрой врала. Поэтому, пока готовились документы, родные за меня не волновались. Но однажды я прибежала домой с заграничным паспортом: 'Мамочка, я наконец-то еду!' И тихим извиняющимся голосом уточнила: 'Только не в Германию, а в Афганистан'.

  

  У Марии Дмитриевны это сообщение вызвало шок. 'Ты не волнуйся, мне сказали в военкомате, что я даже выстрела не услышу, ведь не воевать еду. Буду работать поваром на кухне, в тылу, а война будет далеко', - успокаивала Людмила маму. Девушка и сама искренне верила в эти слова, ведь именно так ей и говорили в военкомате.

  

  - Вскоре мама немного успокоилась, да и мои частые письма убедили ее, что я в самом деле нахожусь в безопасности, - продолжает моя собеседница. - Я писала, что после работы хожу смотреть на звездное небо. И хотя оно в Афганистане иссиня-черное и немного мрачное, звезды на нем такие же, как в Украине. На самом же деле нашу базу с 10 вечера и до поздней ночи душманы обстреливали трассирующими пулями. Перед нами стоял зенитно-ракетный полк, а за нашим мотострелковым - только горы. И душманы скрывались в них.

  

  Впрочем, к этому все со временем привыкли. Во время обстрелов мы даже фильмы смотрели в открытом импровизированном кинотеатре. Только иногда приходилось пригибаться, чтобы не задела пуля.

  

  Страшно было другое. Когда полк уходил на боевое задание и женщины оставались под охраной нескольких солдат и офицеров, военные становились неуправляемыми. Накурившись 'травки', они ломились к девчатам в комнаты, требуя 'любви'. Перепуганные девушки выбегали в одних ночных рубашках на холод (климат в Афганистане резко континентальный, и после семи часов вечера начинают дуть холодные ветры) и искали защиты у заместителя командира по тылу.

  

  Но была на той войне и другая любовь - чистая и бескорыстная. Именно такую испытала Люда Кириченко, прибыв в 180-й мотострелковый полк, дислоцировавшийся в Кабуле.

  

  - Это было 25 апреля 1983 года, - вспоминает Людмила. - В расположение полка нас прибыло три девушки. Две Тани (одна из Москвы, другая из Белгородской области) и я. Они обе высокие, а я небольшого роста, типичная украиночка. После инструктажа заместитель по тылу распорядился, чтобы три офицера помогли нам занести вещи в медицинскую комнату, куда нас временно поселили. Мои вещи подхватил синеглазый улыбчивый комбат Михаил Кудряшов. Мы оказались земляками, он родом из Конотопа. Мне кажется, поначалу капитан обратил внимание только на мой рост, поскольку и сам был невысокий.

  

  К тому времени капитан Кудряшов воевал в Афганистане уже полгода. 35-летний командир 2-й минометной батареи был опытным военным. А вот в личной жизни ему не везло. Расставание с женой было неминуемо, слишком уж разными они оказались людьми. Единственное, что связывало его с супругой, это 12-летний сын.

  

  Из рейда командир приносил любимой полудрагоценные камни, найденные в горах

  

  - Знаете, Миша не говорил мне громких слов, - вспоминает Люда. - Чаще слышала от него, что я хорошая, добрая, честная, что я ему нравлюсь, и очень редко, что он меня любит. Я робела от этих слов и еще сомневалась: как-никак командир был старше меня на одиннадцать лет. Но он угадывал мои мысли и говорил: 'Я тебе себя не навязываю и ничего не обещаю. Жизнь покажет, как будет дальше. Ты сама скоро во всем разберешься'.

  

  Чтобы понять, насколько Люде дорог этот человек, ей хватило месяца. Ровно столько Миши не было в полку - он сражался в горах с боевиками. А тут эти обкуренные взбешенные солдаты, ломящиеся в двери по ночам. И вот тогда она решила для себя: 'Он - мой тыл, моя защита'.

  

  Девушку поразила его бесхитростность, общительность, доброта. Когда он бывал на базе (а это случалось не так уж часто), обязательно отправлял к ней в помощь на кухню солдат. А иногда, вернувшись с задания, мог подарить полудрагоценный камень, найденный в горах. Эти знаки внимания были так необходимы им обоим! И когда они вместе рассматривали темное кабульское небо, казалось, будто и пули вокруг не свистят, и взрывы не слышны. Уже значительно позже Миша признался Людмиле, что переболевший тифом его сослуживец, который оставался в полку, когда остальные уходили в рейд, наблюдал за ней тайком и потом докладывал ему: 'Она верная девушка, очень ждала тебя, все время спрашивала у офицеров, как там вторая бригада'. Для бесстрашного комбата слова о том, что его любят и ждут, очень много значили.

  

  Но однажды он не вернулся из боя.

  

  Осколки, которые могли попасть в сердце солдата, застряли в руке комбата

  

  - Моему подразделению предстояла операция в ущелье Панджшер, которое в то время контролировал известный бандит Ахмед-шах, - вспоминает майор в отставке 56-летний Михаил Кудряшов. - Ущелье было богато на лазурит, медь, золото. Их вывозили оттуда в Пакистан, а взамен шли караваны с боевиками и оружием. Крупная панджшерская операция началась 20 апреля 1984 года. Мы понесли тогда много потерь, поскольку наши солдаты не были как следует подготовлены для ведения боя в горах. Бойцы срывались со скал в ущелья, подрывались на противопехотных минах, болели желтухой и брюшным тифом. Несмотря на это, 30 апреля нам удалось ликвидировать одну из самых крупных группировок Ахмед-шаха, которой руководил его помощник Абдулла. Нам удалось взять его в плен, захватить много боеприпасов и секретных документов. Но обратный путь выдался не менее сложным, чем сам бой. Из 57 человек личного состава на базу вернулись всего девять.

  

  - Больше всего в дороге солдат мучила жажда, - рассказывает Михаил Кудряшов. - Однажды нам сбросили с вертолета три 20-литровых бурдюка с водой. Два из них полетели в пропасть, и только один мы смогли разлить по флягам. Всех строго предупредили: воду не пить, лишь смачивать ею губы. Когда человека долго мучает жажда, ему нельзя глотать воду - происходит спазм, и он задыхается. Но один сержант все-таки не выдержал. Спрятавшись за валун, сделал несколько глотков из фляги... Мы услышали только его предсмертные хрипы.

  

  30 мая 1984 года остатки нашей бригады передвигались на высоте пяти тысяч метров над уровнем моря. Стояла сильная жара, все сильно хотели пить, а воды не было. И вот в районе одного из кишлаков заметили 'зеленку'. А где зелень, там обязательно есть источник. Ребята бросились к воде, и тут прогремел взрыв. Оказалось, боевики заминировали подходы к источнику. Подорвались сразу четыре человека, еще пятнадцать получили осколочные ранения. Я приказал остановить колонну и послал вперед саперов. Они вытащили троих бойцов из-под завалов, а за солдатом, который находился дальше всех, придавленный минометом, я отправился сам.

  

  Это был Саша Наконечный из Новосибирска. На одной ноге у него была оторвана стопа, из другой, поврежденной осколками, текла кровь. Первым делом я забинтовал ее, затем наложил жгут на искалеченную. Взяв парня на руки, стал передвигаться по камням к своим. До безопасного места оставалось метров пятьдесят. Раненый солдат извивался у меня на руках от боли, и я в какой-то момент не удержался на камне и ступил правой ногой на траву. Именно в том месте стояла итальянская противопехотная мина, недоступная для обычных миноискателей.

  

  Придя в себя, комбат подумал, что их с солдатом отбросило взрывной волной. Ведь боли он не чувствовал. Но, когда попытался подняться, заболела левая нога. Посмотрел на нее - из туфли(1) свисал оторванный большой палец, а стопа и колено были переломаны. Правая рука, которая удерживала солдата, была разорвана от локтя до кисти, и из нее торчали осколки. Правой ноги Кудряшов почему-то не чувствовал. И тут он услышал слова, которые звучали будто из колодца: 'Комбат подорвался, у него оторвана нога'.

  

  - Ко мне подбежал начальник штаба батальона, большим ножом отрезал свисающие ниже колена сухожилия и сказал: 'Они тебе больше не понадобятся', - вспоминает Михаил Михайлович.

  

  Через несколько часов вместе с другими ранеными командира батальона отправили на вертолете в военный госпиталь в Баграм. Саша Наконечный все так же кричал. К его первичным ранениям добавилось ранение в левом боку, но осколки, которые могли попасть ему в сердце, остались в руке комбата.

  

  - Когда Миша уходил на задания, мы обычно не говорили об опасности, - рассказывает дальше Людмила. - Я желала ему всего доброго, и мы прощались. А перед Панджшерской операцией он мне сказал: 'Этот рейд будет очень тяжелым. Скоро не вернусь'. Я ответила: 'Береги своих солдат, береги себя!' А Миша громко так заявил, чего я от него никогда раньше не слышала: 'Да что со мной может случиться? Сколько хожу в рейды, даже контузии не было! Приду, как всегда, жив и здоров'. Эти слова очень долго потом звенели в моих ушах, а на сердце почему-то было неспокойно.

  

  За полтора месяца, пока длилась боевая операция, я вся извелась. Лишь бы живой вернулся, молила Бога. И вот 30 мая стою на кухне, и тут ко мне подходит кто-то из офицеров: 'Людмила, ты ничего не знаешь?' У меня сердце так и оборвалось: 'Что-то с Мишенькой?' 'Он жив, - сразу же успокоил офицер. - И не слепой. Ну, ноги нет. Ну, до колена... '

  

  В сопровождении четырех офицеров Людмила вылетела вертолетом в Баграм. Взяв себя в руки, она открыла дверь палаты. Увидев ее, Михаил тут же отвернулся к стенке. Потом комбат сознался: думал, что после этого она не захочет его видеть.

  

  - Я присела на краешек кровати: 'Я тут тебе кое-что из еды привезла, вот сменное белье', - вспоминает женщина. - Услышав эти слова, Миша повернулся ко мне, обнял, поцеловал в щеку и сказал: 'Ну, ничего, все будет хорошо'. И я тут же ему ответила: 'Я тебя никогда не оставлю'.

  

  В одной палате с Кудряшовым лежал и спасенный им солдат. Он плакал от горя и кричал, что теперь инвалид и никому не нужен. Никакие слова не могли его успокоить.

  

  ... Михаил Кудряшов быстро шел на поправку. Из Баграма его отправили в Ташкент, оттуда - во Львовский военный госпиталь. И когда в начале августа Люда, взяв отпуск, приехала к нему, он уже ходил на костылях и готовился к протезированию. Во Львове она увидела прежнего Мишу - веселого, жизнерадостного, излучающего энергию. Едва переступила порог госпиталя, как медперсонал бросился к ней: 'Вы Люда? Проходите на третий этаж, Михаил Михайлович сказал, что вы обязательно приедете, он вас очень ждет'.

  

  В госпитале Людмила познакомилась с Мишиной мамой. Когда они вышли на улицу, Антонина Евдокимовна обратилась к ней: 'Один раз в личной жизни моему сыну не повезло. Я бы не хотела, чтобы это повторилось еще. Так что хорошо подумай о своем шаге, дочка'. 'Я уже подумала', - ответила Людмила.

  

  Об этом же просила подумать и Людина мама перед поездкой дочери к любимому в госпиталь: 'Ты молодая, здоровая, как бы не жалела потом'. - 'Я знаю, что этот человек потерял ногу не по пьянке под поездом, а на войне. О чем я должна жалеть?'

  

  ... Сейчас в квартире Кудряшовых в Полтаве идет ремонт, и к семейным фотографиям невозможно добраться. Но Люда уверяет, что их первое совместное фото получилось вполне приличным, несмотря на то, что она была без фаты, а жених - без ноги. Желая находиться рядом с любимым мужчиной, она там же, в госпитале, предложила ему жениться на ней. Но в их ситуации это можно было сделать только в городе, в котором прописаны родители жениха. К счастью, Мишу вскоре перевели из Львова в Киев, а начмед столичного военного госпиталя, увидев, как больной делает стойку на одной руке, отпустил его на неделю домой. В Конотопском горисполкоме жениху с невестой пошли навстречу, и 20 августа 1984 года они расписались.

  

  Анна ВОЛКОВА 'ФАКТЫ' (Полтава)

  

  Отсюда: http://fakty.ua/53363-quot-na-nashej-svadbe-ya-byla-bez-faty-a-moj-zhenih---bez-nogi-quot

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - наверняка журналистка сделала описку, не "туфли", а большинство наших военнослужащих носили в Афганистане кроссовки. Кто-то покупал в военторге за свои деньги очень надёжные и удобные отечественные кроссовки "Кимры". Кому-то удавалось купит в военторге "фирму". А другие пользовались американскими трофейными - А.С.

  

  (2) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Людмилы находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

323. "Прикаспийская коммуна" (10.02.2016)

  

'ВОЙНА - ЭТО ОЧЕНЬ СТРАШНО'

  

  

  

  

  Майра Уахитовна ДЖАЗЫКБАЕВА

  

  

  

  

  Майра Уахитовна ДЖАЗЫКБАЕВА

  

  

  Глядя на ветеранов Великой Отечественной войны, чья грудь была вся в орденах и медалях, мы, тогда еще ученики, наивно полагали, что им, Героям, наверное, ничего не страшно. Позже, повзрослев, наблюдая за грустными взглядами ветеранов, в глубине глаз которых была скрыта глубокая печаль, понимали, что Победа досталась ценой невероятных усилий.

  

  Майра Уахитовна Джазыкбаева, наша землячка, выполняла интернациональный долг в Афганистане будучи военнослужащей-медиком. На службу в Афганистан ее отправили в 1986 году, когда ей исполнилось 26 лет. Она проработала два года в госпитале, не зная ни отдыха, ни отпусков. В госпитале лечили больных холерой, брюшные тифом и раненных военнослужащих. Солдаты тогда шутили, что для них гепатит словно насморк. Климатические условия были ужасными. Сам госпиталь находился в Джeлалабаде, на границе между Афганистаном и Пакистаном, на берегу реки Кабул с мутной и грязной водой. Самое ужасное в том, что эта река была единственным источником питьевой воды для солдат, местного населения и скота, являясь постоянным очагом инфекционных заболеваний. Война, голод, антисанитария и 60-градусная жара в тени. Медики работали круглосуточно.

  

  По долгу службы приходилось часто вылетать в Кабул. Самолеты подвергались обстрелу и днем, и ночью. В течение первого месяца погибли две медсестры.(1) После их гибели вылеты в Кабул с отчетами, документами, деньгами и медикаментами поручили ей, как старшему прапорщику. Она уставала настолько сильно, что ни рев самолета, ни обстрел, ни страх погибнуть просто во сне, под обстрелом, не могли помешать уснуть: она просто клала под голову сумку с пистолетом и двумя гранатами и моментально засыпала. Это была для нее единственная возможность в военных буднях просто поспать.

  

  Правду о месте ее службы родственники и друзья не знали, они думали, что служит она где-то под Ташкентом.

  С той поры прошли годы, Майра Уахитовна ныне проживает с сестрой Марией, матерью Зереп Джазыкбаевой (в девичестве Кожмухановой), тружеником тыла, ей 90 лет. Позади у каждой из этих женщин насыщенная событиями жизнь.

  

  Продолжая разговор с Майрой Уахитовной, узнали, что ее дед Елеусин Джазыкбаев был управляющим рыбной отраслью всей области. Во время Великой Отечественной войны он, убежденный коммунист, отвечал за добычу и поставку рыбы на фронт. В память о нем одной из улиц нашего города присвоено его имя. А отец Майры - Уахит, был старшим сыном в семье. Скрыв свой возраст, он сбежал на фронт в 16 лет. Дед сильно переживал, когда за полгода до Победы на сына пришла похоронка. Но старый коммунист не смирился. И на его счастье, во время одной из поездок в Москву с отчетами ему удалось узнать, что его сын, полуживой, находится в госпитале в Махачкале. Он, бросив все дела, помчался в этот город и еле узнал изможденного, исхудавшего после второго ранения сына, которого привез буквально на руках домой. 20-летие и День Победы солдат Уахит встретил в военном госпитале. Оправившись, в течение многих лет работал освобожденным секретарем партийных организаций.

  

  Дед и отец были для Майры Уахитовны примером в жизни. Но в 1984-1985 годах они один за другим ушли из жизни. Испытав глубокое потрясение и в память о близких ей людях, Майра Уахитовна решила продолжить династию и вступить в ряды коммунистов. С 1978 года она работала бухгалтером-фармацевтом в медслужбе Средне-Азиатского военного округа. В 1979 году, в начале войны в Афганистане, она занималась лекарственным обеспечением военнослужащих, проходящих службу в Афганистане. Как проходила ее дальнейшая служба, мы уже рассказали.

  

  Видя перед собой активную, целеустремленную женщину, и не подумаешь, через какие только испытания ей пришлось пройти. Она бодра, жизнерадостна, и в то же время очень мягкая и женственная. Как же ей удается быть всегда в тонусе? Вот что ответила Майра Уахитовна: 'В жизни каждого человека бывает и хорошее, и плохое. Я бы сказала, что жизнь - это море, в котором утонуть не проблема. А ты попробуй выплыть! И остаться человеком. Вот это задача, которая оказалась под силу моему отцу и деду. А значит, и я не должна подвести их. За годы, проведенные далеко от Родины, в зоне боевых действий, где ежеминутно подвергаешься опасности, где на моих глазах погибали молодые, красивые, здоровые парни, я поняла, что война - это самое страшное, что может быть в жизни. Поэтому я радуюсь каждому мирному дню', - ответила наша героиня.

  

  Низкий поклон, Майра Уахитовна,(2) вам и всем участникам боевых действий в Афганистане за честно исполненный воинский долг! Также мы выражаем благодарность преподавателю Атырауского института нефти и газа Айгуль Ермековой за помощь в подготовке материала.

  

  Гульжан ЕЛЕШЕВА

  

  Отсюда: https://pricom.kz/%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D0%B0-%D1%8D%D1%82%D0%BE-%D0%BE%D1%87%D0%B5%D0%BD%D1%8C-%D1%81%D1%82%D1%80%D0%B0%D1%88%D0%BD%D0%BE/

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - речь идёт о двух медсёстрах:

  

  - МЕЛЬНИКОВА Виктория Вячеславовна, сведения о которой находятся в "Спискe погибших "афганок"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/00003.shtml#013a

  

  - ШЕНАЕВА Ольга Ивановна, сведения о которой находятся в "Спискe погибших "афганок"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/00003.shtml#22 - A.C.

  

  (2) - военные фотографии сослуживиц девочек находятся в фотоальбоме

  "Джелалабад, военно-полевой госпиталь oсобо-опасных инфекций N 834 в/ч пп 73976"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/011aa.shtml - A.C.

  

  

  

  

  

324. "Белорусская лесная газета" (02.03.2017)

  

В КАБУЛ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ

  

  

  

  Ирина Павловна ДОЛЬСКАЯ (КИРСАНОВА)

  

  

  Ирина Дольская, в девичестве Кирсанова, родилась в России, в Астрахани, где и проживала до 21 года. А потом ее жизнь круто изменилась, при этом, нужно отметить, по собственному желанию.

  

  - Мама всегда говорила, что мне нужно было родиться мальчиком, - рассказывает Ирина Павловна, - такой быстрой и решительной я была, да, впрочем, и остаюсь, наверное. А тогда, в восьмидесятые, мы с подругой после окончания Волгоградского торгового техникума вдруг решили поехать вольнонаемными в Венгрию. Раньше, знаете, так ездили в разные страны. По примеру одной моей знакомой и мы решили пойти в военкомат. А там нам сообщили, что группа вольнонаемных собирается, но в Афганистан. А вот желаемых направлений придется подож-дать. Ожидание в наши планы никоим образом не входило, и мы, недолго думая, согласились. Это теперь понимаешь, как рисковали, а тогда нас ничего не пугало и не смущало, скорее наоборот - чувство страха в этом возрасте отсутствовало.

  

  Так в 1987 году Ирина Кирсанова попала в Афганистан, а точнее в Кабул, где почт-и два года работала на торгово-закупочной базе.

  

  - Мы отгружали товар всем воинским частям: близлежащим - машинами, дальним - вертушками (так называли вертолеты), ведь в каждой части для солдат работал продовольственный магазинчик.

  

  В Кабуле размещалась не только наша база, но и госпиталь, а также часть, которая охраняла порядок в городе и выезжала на задания. Проживали в длинных бараках, но, по словам Ирины Павловны, необходимые условия были созданы: работала баня, прачечная, столовая, такие же вольнонаемные девушки трудились там, чтобы облегчить быт нашим солдатам. А они их в свою очередь защищали. И все это время, представьте, родители Ирины не знали, где находится их дочь, ведь по полевой почте этого не определишь. Правда, как говорит Ирина Павловна, мама по посылкам понимала: что-то не так. А вот с братом, моряком, она поделилась.

  

  - Риск, конечно, присутствовал, - говорит женщина, - но я не жалею о периоде, проведенном в Кабуле. Несмотря ни на что, в это время было и много хорошего: все сплоченные, дружные, молодые. Порой не было ощущения, что рядом война. Мы ведь даже в город на бронетранспортерах выезжали. И чувствовалось, что к русским относятся хорошо. И свадьбу там справляли одной девочке нашей, также на БТР ездили в посольство на регистрацию. Конечно, всег-да переживали за ребят, когда они уходили на задание, ведь многие не возвращались...

  

  Из близких друзей за время нахож-дения на службе она никого не потеряла, но вспоминает парадоксальный случай: три года знакомая девушка из Украины летала под обстрелами на вертолетах, перевозя провизию в Кандагар, а погибла, вернувшись домой: на светофоре ее сбила машина...

  

  Выехала из Афганистана Ирина Кирсанова раньше официального вывода войск, а вот ее будущий муж, Василий Дольский, сын бывшего генерального директора УП 'Белгослес' Леонида Дольского, еще оставался. Именно на афганской земле наша героиня встретила свою судьбу - Василий Леонидович проходил службу в Кабуле в разведцентре. Правда, там они только встречались, а потом разъехались. Лишь вернувшись из Афганистана, он приехал с предложением к ней в Астрахань. Молодые поженились и переехали в Беларусь - так решил муж. Здесь они стали жить большой дружной семьей.

  

  О родителях мужа Ирина Павловна отзывается с большой теплотой. По ее словам, более интеллигентных и тактичных людей она в своей жизни не встречала.

  

  - Здесь они заменили мне родителей, и мы ни разу не поругались, хотя некоторое время и жили вместе, а ведь характер у меня, как говорила свекровь, огонь. Знаете, я от всей души желаю каждой невестке и каждому зятю таких отношений, какие складывались у меня с родителями мужа.

  

  В Беларуси Ирина Дольская начинала свою профессиональную карьеру в УП 'Белгосохота', а вскоре перешла в 'Беллесэкспорт', где трудится уже 16 лет в отделе закупок и продаж. Она - ведущий инженер отдела и занимается сопровождением контрактов лесохозяйственных учреждений на внутреннем рынке.

  

  - Сейчас работы прибавилось, - говорит Ирина Павловна, - ведь наше предприятие расширилось и, соответственно, увеличился спектр деятельности. А лет десять назад мы занимались в основном закупками бензомоторных пил и комплектующих к ним, горюче-смазочных материалов для лесхозов, да и в отделе трудилось всего-то пять человек против нынешних одиннадцати.

  

  Когда-то еще в школе Ирина Павловна была участницей всевозможных кружков, быстрая, задорная, она и сейчас живет активно. К примеру, до начала рабочего дня успевает посетить бассейн, не пропускает ни одного общественного мероприятия, да и делом своим занимается с удовольствием. Ирина Дольская открыто признается в любви и к своему коллективу, и к предприятию, не оставляет без внимания и свою семью. У меня создалось впечатление, что она заряжает оптимизмом и энергией все вокруг.

  

  - Как вам удается всегда сохранять позитивный настрой?

  

  - А как же без него? К жизни нужно относиться именно так, тогда и она вам ответит взаимностью. Меня всегда окружали добрые люди, и у каждого из них я старалась перенять что-то, научиться... Благодаря им я не потерялась вдали от родных, а нашла себя.

  

  

  Наталья ЦЕЛИТАН

  Фото Валерия ХАРЧЕНКО

  

  Отсюда: http://lesgazeta.by/people/istorija-v-licah/v-kabul-po-sobstvennomu-zhelaniju

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Ирины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

325. "Индустриальная Караганда" (17.02.2004)

  

Помять о войне

  

  

  

  Ляззат НУРГАЛИЕВА (слева) и Татьяна ГУЩИНА (справа)

  

  

  1980 год - год Московской Олимпиады подходил к концу. А в Афганистане шла война, гибли безусые, юные солдаты, не успевшие познать взрослой жизни, вкусить первой любви. О той войне тогда не писали в газетах, умалчивали в информационной программе телевидения. А родители уже получали с той земли страшный груз - 'черные тюльпаны'. Это были цинковые гробы с телами их погибших сыновей.

  

  В последний день уходящего 1980 года первая черная весть пришла и в Прибалхашье. В далеком городе Файзабаде погиб рядовой-гранатометчик Самат Нургалиев, прослуживший в Афганистане всего один год.

  

  Он был родом из Восточного Конырата, где вырос в многодетной шахтерской семье. Погодки сестра и брат Ляззат и Самат с детских лет были дружны и неразлучны. Повзрослев, делились самым сокровенным, доверяли друг другу свои мечты и тайны. В памяти у педагогов, одноклассников, друзей и сестры Лязат - Самат остался талантливым юношей. Он сочинял стихи, писал и исполнял песни. После окончания средней школы Самат Нургалиев поступил в Коныратское профессионально-техническое училище. Предпочтение отдал вождению большегрузных машин 'БелАЗ'. С детства приученный к труду, Самат стремился стать кормильцем в семье, как и его отец Мубарак, посвятивший всю свою жизнь служению нелегкой шахтерской профессии. Но поработать Самат успел всего лишь два месяца. В ноябре 1979 года его призвали в ряды Вооруженных Сил СССР.

  

  Несмотря на уговоры мамы погулять со сверстниками последние дни перед отправкой в армию, Самат предпочел работу в огороде. Осень тогда выдалась урожайной. Будущий воин собрал 45 мешков картошки. 'Теперь вы на всю зиму обеспечены!' - радостно заключил Самат. Это стало последним проявлением заботы и помощи семье. Он как бы предчувствовал, что больше никогда не вернется домой...

  

  Иногда Ляззат(1) до мельчайших деталей прокручивала в своей памяти последние дни пребывания братишки в отчем доме. И не верилось ей, что его уже нет в живых. Под впечатлением всего этого она принимает решение ехать в Афганистан. Но сразу не получилось. К тому же очень было жаль почерневших от горя родителей.

  

  Только спустя пять лет она смогла уехать в Афганистан добровольцем. Просилась в Файзабад, где воевал и погиб Самат, но попала в Джелалабад, в одну из самых горячих точек афганской войны. Военный госпиталь, в котором она работала медицинской сестрой, находился в окружении кишлаков и постоянно попадал под обстрел.

  

  - Страшно было быть очевидцем, когда на твоих глазах корчились от боли раненые солдаты, умирали на твоих руках совсем еще молодые ребята, - вспоминает Ляззат Нургалиева, каждый из них мне напоминал моего братишку. Поверьте, я даже там продолжала искать Самата, мне казалось, что он где-то рядом.

  

  На одну медицинскую сестру приходилось до 100-150 раненых: нужно было вертеться, как белка в колесе. Особенно трудно было во время боевых действий: медсестры практически не спали, работая без отдыха по двое-трое суток. Такую нагрузку преодолевали только благодаря своей молодости и чувству высокого патриотизма. Как бы предугадав мой вопрос, Ляззат продолжает: 'Действительно, было трудно, но ни разу не пожалела, что поехала сюда'.

  

  Единственная реликвия с той афганской войны - это альбом с пожелтевшими любительскими снимками, который мы просматриваем вместе с Ляззат. С фотографии на меня глядит молодая симпатичная девушка в белом халате. Такой была она в свои 26 лет. Солдаты ласково называли ее Лизой. Они считали ее своей старшей сестрой, а порой в ней видели даже маму. Мальчишку с далекой Украины, облысевшего от нервного стресса, она смогла поддержать морально. Тяжело раненного бойца из российской глубинки выхаживала, словно маленького ребенка. За голову кавказца Ербека душманы обещали крупное вознаграждение. Он являлся наводчиком: благодаря ему был проведен ряд удачных боевых операций. Парню удалось выжить и пройти Афган, а погиб в автомобильной катастрофе у себя на родине. Его родители писали письма Ляззат, выражая в них благодарность за ее профессионализм и чуткость.

  

  Были ли в той страшной войне у Ляззат светлые и памятные события?

  

  - Помню свой день рождения. Ради меня в этот день на 'вертушке' прилетели мои бывшие пациенты. Было много теплых поздравлений и подарков. Такого памятного дня рождения у меня никогда не было и не будет.

  

  На той войне у нас были две радости: почта и баня. Суровую военную жизнь скрашивали и концерты, с которыми приезжали советские артисты. Помнится, как Александр Розенбаум, уезжая от нас, сказал: 'Будете в Ленинграде, звоните. Представьтесь, что из Джелалабада. Будете самыми дорогими гостями на моих концертах'.

  

  В Афганистане Ляззат Нургалиева прослужила два года. Вывод советских войск начинался с самых горячих точек - Кандагара и Джелалабада. Возвратившись в Балхаш, Ляззат не стала возвращаться в медицину, а последовала совету тогдашнего военкома города подполковника Ерниязова, бывшего афганца, пойти служить в армию. Что она и сделала. Как считает Ляззат, повезло ей и в войсковой части N 53898, где командир полковник Ургеншпаев отправил ее на курсы младших офицеров. Именно там она встретила свою судьбу - Бахытжана Абирова, за которого вышла замуж. В настоящее время в семье двух капитанов подрастают двойняшки - сыновья Аслан и Баглан.

  

  За исполнение интернационального долга Л. Нургалиева была награждена медалями 'От благодарного афганского народа', 'Воинская доблесть', 'За самоотверженный ратный труд'. Ежегодно 15 февраля, в День вывода советских войск из Афганистана, отдают дань памяти погибшим воинам-интернационалистам С. Нургалиеву и А. Антонову все прошедшие Афганистан балхашцы.

  

  Шалова, Б. Память о войне: [Нургалиева Ляззат] // Индустриальная Караганда. - 2004. - 17 февраля. - С. 11.

  

  Отсюда: http://www.csmb.kz/images/csmbkz/bdafgan/Default011.pdf

  

  Ещё есть здесь http://www.csmb.kz/index.php/ru/elektronnye-resursy/bazy-dannykh/bd-afgan/318-nurgalieva-lyazzat

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - Ляззат так же упоминается в следующей статье - A.C.

  

  (2) - военные фотографии сослуживиц Ляззат НУРГАЛИЕВОЙ находятся в фотоальбоме

  "Джелалабад, военно-полевой госпиталь oсобо-опасных инфекций N 834 в/ч пп 73976"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/011aa.shtml - A.C.

  

  (3) - о Ляззат НУРГАЛИЕВОЙ есть статья, которую я скопировать не могу, но она находится

  здесь: http://brgazeta.kz/-2013-/76-8-13313-220213/1040-2013-03-01-16-53-52.html - A.C.

  

  

  

  

  

326. "Индустриальная Караганда" (15.03.2003)

  

Афганский синдром

  

  

  

  

  Татьяна ГУЩИНА

  

  

  

  

  Татьяна ГУЩИНА

  

  

  

  

  Татьяна ГУЩИНА (справа) и Ляззат НУРГАЛИЕВА (слева)

  

  

  Она не может без слез вспоминать ту войну. И наверное, так никогда и избавится от ужасного афганского синдрома. Фельдшеру службы скорой помощи Балхаша Татьяне Гущиной было 27 лет, когда она попросилась направить ее в Афганистан. К удивлению родных, военкомат довольно быстро удовлетворил ее просьбу. Так в январе 1986 года медработник Гущина оказалась в центре Кабула на территории окружного военного госпиталя N 40.

  

   Военные действия до них не доходили. Правда, один раз душманы пытались взорвать госпиталь, поставив за забором начиненный взрывчаткой автомобиль. Однако при взрыве пострадали в основном афганские дети, игравшие рядом с госпиталем.

  

   Целых три года проработала в неврологическом отделении центрального военного госпиталя. Ей ежедневно приходилось сталкиваться с кровью, смертью, искалеченными телами. Именно в этом отделении лежали советские солдаты после минно-взрывных травм - с невритами, ушибами, сотрясением головного мозга. Лечение и уход за ними требовали неимоверных усилий и терпения. И именно эти медсестрички, как их тепло называли солдаты, возвращали к жизни раненных солдат.

  

   Никогда Татьяна не забудет парализованного прапорщика. Буквально за несколько дней до демобилизации он получил тяжелейшее ранение, в результате чего лишился дара речи и возможности самостоятельно передвигаться. Он лежал словно обрубок, 'разговаривал' только глазами. Выхаживали его всем отделением. Плакали, когда он стал произносить первые членораздельные слоги. Рыдали, когда отправляли домой...

  

   До сих пор в памяти Татьяны десантник с огромными голубыми глазами, упавший с высоты и потерявший память. Приходилось водить его на прогулку или в кино за руку. Словно дитя, он радовался новому обмундированию, которое выдали при отправке домой. Был другой случай. В их госпиталь привезли паренька-чеченца с ранением в бедро. Пуля задела сосудистый пучок. Мальчишка остался калекой.

  

   Как-то зашла Татьяна в палату и застала плачущим бравого бойца, награжденного тремя орденами Красной Звезды. Оказывается, ему прислали из части дипломат с личными вещами, который... Оказался пустым. Исчезло самое дорогое для солдата - дембельский альбом с фотографиями и припасенный для матери подарок. Татьяна тут же сделала запрос в часть. А оттуда вместо вещей прислали чеки на солидную сумму. Видимо, ребята-сослуживцы скинулись. Но и это не успокоило паренька. 'Зачем они мне?' - беспомощно вопрошал Магомед, стоя перед медсестрой на костылях. Долго ей пришлось его успокаивать. А потом, разменяв чеки на афгани, Татьяна вместе с подругой отправились в 'советский район' Кабула, где работали магазины. Уезжал Магомед Карнукаев в родной Грозный при полном параде и с подарками для родных.

   До сих пор Татьяну волнует дальнейшие судьбы всех этих мальчишек, которые стали пушечным мясом на той проклятой войне.

  

   Были, конечно и радостные моменты, когда с концертами госпиталь посещали Владимир Винокур, Александр Розенбаум, Лев Лещенко и ансамбль 'Ялла' Посчастливилось балхашской медсестре встретить на той войне и своих земляков. К примеру, Сабыра Баймуханова. В том же 1987 году ее разыскала Ляззат Нургалиева(1) - землячка из Восточного Коунрада. Кто-то ей подсказал, что в центральном госпитале служит фельдшер из Балхаша. Из Джелалабада Ляззат буквально 'прилетела' в Кабул на попутной машине. Оказалось, они учились в одном училище. Встретились как родные, вспомнили общих знакомых, поделились последними новостями.

  

   Как-то в госпиталь на прием к терапевту привезли мать президента Афганистана Наджибуллы. Маленькая сгорбленная старушка вызвала интерес и удивление у многих, все бегали посмотреть на нее.

  

   На мой вопрос, не жалеет ли она о том, что добровольно поехала в Афганистан, Татьяна ответила:

   - Медики выполняли свой профессиональный долг. И хоть говорят, что у войны не женское лицо, все же именно медсестры помогали раненым справиться с физической и душевной болью. Поэтому я лично не жалею, что была там. Но обидно за наших рябят, которым по возвращению на Родину на разных уровнях и не раз говорили: 'Мы вас туда не посылали...'

  

   Сегодня в Балхаше проживаю более сто ветеранов войны в Афганистане. По разному сложились их судьбы. Салтанат Терликпаев ныне работает заместителем начальника металлургического цеха БМЗ БГМК, Талгат Балкыбеков - механиком в РСК РСУ комбината, Виталий Турковский - водитель в банке 'ТуранАлем', Сабыр Баймуханов занимается частным извозом, Ляззат Нургалиева,(1) теперь уже в звании капитана, служит в войсковой части N 53898.

  

  Татьяна Гущина вернулась в медицину, но по состоянию здоровья не смогла уже работать на станции скорой медицинской помощи, поэтому перевелась в медсанчасть БГМК. Уже шесть лет, как нет среди 'афганцев' Ертыскана Ермекбаева, на долю которого выпала не только афганская война, но и участие в ликвидации чернобыльской трагедии. Страдая букетом полученных заболеваний, он не смог получить инвалидность и предпочел уйти из жизни...

  

   Все 'афганцы' подорвали здоровье на той войне, поэтому, сегодня нуждаются в серьезном лечении. Но к сожалению, того небольшого пособия, которое им выплачивает государство, едва хватает на покрытие коммунальных услуг. А как жить, семью кормить? Проходят годы, а вместе с ними на задний план уходят и войны-интернационалисты со своими судьбами и нерешенными проблемами. К всеобщему стыду, в Балхаше о них вспоминают всего лишь раз в году - 15 февраля - в день вывода советских войск из Афганистана...

  

  Шалова, Б. Афганский синдром // Индустриальная Караганда. - 2003. - 15 марта. - С. 14.

  

  Береке Шаловa

  

  Отсюда: http://www.csmb.kz/images/csmbkz/bdafgan/Untitled058.pdf

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - предыдущая статья полностью посвящена Ляззат НУРГАЛИЕВОЙ - A.C.

  

  (2) - о Татьяне ГУЩИНОЙ есть статья, которую я скопировать не могу, но она находится

  здесь: http://brgazeta.kz/-2013-/76-8-13313-220213/1040-2013-03-01-16-53-52.html - A.C.

  

  (3) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Татьяны находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

327. "ДЕСАНТУРА.РУ" (28.02.2012)

  

Гимн чести, мужеству и славе

  

  

  

   Эльвера (Эльвира) Иделовна ЖУЛДЫБАЕВА (ДЁМИНА, РУОЛЛЬ)

  

  

  'Летопись афганской войны, до недавнего времени 'неизвестной' для широкой общественности, одна из самых трагичных страниц нашей современной отечественной истории. В жертву этой, не могу сказать иначе, величайшей политической авантюре было принесено целое поколение людей преимущественно молодых, энергичных, жизнерадостных, искренне верящих в святые идеалы интернационализма, своего патриотического долга перед Родиной и в свое будущее. Для тысяч парней этого будущего не стало, они сложили головы на чужой земле, тысячи вернулись изувеченными, но для тех, кто пришел домой живым и невредимым Афганистан не прошел бесследно'. Н.А. Назарбаев

  

  15 февраля 1989 года последний солдат ограниченного контингента Советских войск в Афганистане покинул эту демократическую, не скажу дружелюбную, страну, где почти на протяжении десяти лет военнослужащие самых различных видов, родов войск исполняли свой интернациональный долг. Считается, что война мужское дело, но были на той войне и женщины, об одной из представительниц прекрасной половины человечества наш рассказ...

  

  В тот день Эльвера Дёмина опоздала на автобус, и на работу пришлось идти из деревни в райцентр пешком. Приближаясь к зданию райфинотдела, она мысленно представляла картину предстоящей экзекуции (в районной администрации за опоздания спрашивали строго). Увидев ее, начальник произнес: 'Что ты там натворила, тебя вызывают... в КГБ!'

  

  На ватных ногах, холодея от ужаса, Эльвера Иделовна отправилась в здание напротив. Встретивший ее там полковник был на удивление мягок и даже напоил чаем. Он начал рассказывать о вводе советских войск в Демократическую республику Афганистан и о том, что на многие специальности в армии вместо солдат приглашают девушек. В завершение беседы он спросил: 'Не хотите поехать туда?' Сначала Эльверу охватила радость: 'Значит, сегодня не накажут за опоздание'. Но после осмысления данного предложения и вытекающих из него всевозможных последствий стало не по себе.

  

  Справочно: Решение на ввод советских войск принималось на фоне неоднократных и настойчивых просьб афганского руководства. Всего было развернуто около сотни соединений, частей и учреждений. К 24 декабря основные силы общевойсковой 40-й армии (ограниченный контингент советских войск в Афганистане) были готовы к действиям.

  В директиве ? 312/12/001, подписанной Министром обороны СССР Д. Устиновым и начальником Генштаба Н. Огарковым, определялись конкретные задачи на ввод и размещение на афганской территории войсковых подразделений СССР. В ней говорилось: 'С учетом военной обстановки на Среднем Востоке, последнее обращение правительства Афганистана рассмотрено положительно. Принято решение о вводе некоторых контингентов советских войск, дислоцированных в южных районах страны, на территорию Демократической Республики Афганистан в целях оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу, а также создания благоприятных условий для воспрещения возможных антиафганских акций со стороны сопредельных государств'.

  

  Целый год Эльвера Дёмина проходила различные собеседования, консультации, оформляла документы. Понятно, что обо всем происходящем никому говорить было нельзя. До последнего момента ничего не знали и родители. Только перед самым отъездом девушка рассказала родным, и мама, поняв, что дочь настроена решительно, настояла: 'Нужно делать проводы, иначе будет не по-человечески'. Проводы были многолюдными, ведь Элю провожали в неизвестную, в то время, никому командировку, да еще на целых два года!

  

  Первые три месяца она находилась в крепости Бала-Хиссар, где находились советские политотделовские склады. Нелегко было привыкать 22-летней девушке к жизни в бараке, где кровати, впритык друг к другу, стояли на холодном земляном полу. Постоянно ощущался недостаток питьевой воды, ее приходилось даже покупать. Однажды ребята принесли целый таз с где-то чудом добытой родниковой водой и поставили на пол. Но тут подбежала собака и, никого не спросив, полакала водицы. Эльвера домашняя капризная девчонка, сказала, что после четвероногой твари, да еще и неизвестного происхождения, не прикоснется к воде. Спустя некоторое время жажда сломила ее брезгливость.

  

  Служить девушку направили специалистом по техническим средствам пропаганды в политотдел штаба 40-й армии. Казалось бы, работа не пыльная. Но очень тяжело было видеть, как на твоих глазах, еще недавно созерцавших мирную, полную жизнерадостных перспектив жизнь, рвутся снаряды, как приносят в медсанбат мальчишек солдат с изуродованными телами...

  

  Вот она в медсанбате лежит на кушетке. Идет операция. Ее кровь переливают тяжело раненому бойцу. Перед глазами огромная рваная рана и периодично бьющая из нее струйка алой крови, стекающей затем на пол. А вот Эля по просьбе майора Маслова мучительно подбирает теплые, душевные слова, чтобы написать письмо матери погибшего солдата. Рвется сердце, в горле - ком.

  

  После всего пережитого, молодую девушку стали чаще посещать назойливые мысли о смысле бытия и человеческой жизни. Она всерьез задумывается о том, что ее заставило оказаться в этой далекой и незнакомой стране: романтические порывы молодости или долг перед жизнями тысяч людей. Она думала о жизни и смерти, о погибших товарищах, порою не успевших повоевать, а уже покинувших изрядно поредевшие ряды.

  

  Много лет спустя, ее, участницу афганской войны, мать одного воина-интернационалиста попросила совместно навестить женщину, потерявшего сына в той 'не объявленной' войне. Вспоминая прошлое, стали показывать друг другу письма, фотографии. Трудно сейчас передать чувства, охватившие в тот момент Эльверу, когда она увидела среди прочей переписки именно то, которое с таким трудом и болью было написано ею в далеком июле 1981 года.

  

  Было ли там страшно? Да, честно и без пафоса признается ветеран.

  Однажды ей, в одиночку бегущей к зданию аэродрома (мужчины остались у машины оказывать помощь серьезно раненому водителю), навстречу попался местный житель. Увидев на его голове чалму с расправленным концом, свисающим ниже уха, девушка оцепенела. По мнению солдат-афганцев, такую чалму носили те воины, у которых были не отомщенные погибшие родственники. А война, которая принесла страдания и горе в семьи местных, уже изменила их отношение к советским людям. Эльвера мысленно попрощалась с жизнью. Мужчина поравнялся с ней и пристально посмотрел, будто пытаясь разглядеть что-то скрытое глубоко внутри... И плюнул. До сих пор помнит она тот, обдавший ее пронизывающим холодом взгляд!

  

  Страшно и больно стало матери, когда та увидела, как ее дочь, приехавшая в отпуск в родную деревню, от уличного звука тракторного 'пускача' тревожно пригнулась, будто услышала выстрелы. Вот тогда мама взяла ее за руку и не отпускала до самого отъезда. Не отпустила ни к бабушке, ни к теткам, ни к подругам.

  

  Но самое страшное, вспоминает Эльвера, это видеть, как плачут сильные мужчины. Плачут от душевной боли, когда гибнут товарищи. Плачут от бессилия что-либо изменить, исправить. Плачут, когда получают письма из дома от своих детей.

  

  Но не только трагизмом были наполнены те годы. Это было время молодости, любви! Именно там, за 'Черной речкой', Эльвера влюбилась в молодого десантника Сергея Дёмина. Разве можно забыть короткие, но очень трогательные встречи, когда милый ее сердцу старший лейтенант тайком прилетал к ней на попутном вертолете? Незабываемы и слова полковника Десницкого, гостя на свадьбе молодых: 'Как замечательно, как радостно, что здесь, сейчас, среди войны, грязи и крови нашлось место чистым и светлым чувствам, нашлось место для любви'.

  

  С тех пор жизнь Эльверы Дёминой накрепко связалась с воздушно-десантными войсками. Она стала не просто женой военного, но и сама являлась военнослужащей. Все тяготы военной жизни известны ей не понаслышке. Яркий, сильный духом человек, она шла и идет по жизни с высоко поднятой головой.

  

  Сегодня старшина ВДВ Эльвера Дёмина имеет за плечами 20 лет военной службы и более ста прыжков с парашютом. Неоднократно была удостоена медалями, в том числе: 'За отличие в военной службе' всех трех степеней, 'От благодарного афганского народа' и общественной от Республики Казахстан, за вклад в дело укрепления мира и согласия, а также военно-патриотического воспитания молодежи.

  

  В завершении рассказа хочется отметить, что Эльвера активный участник международного Автопробега прошлого года 'Европа - Азия' и других патриотических движений. А минувшей осенью ветерану удалось посетить места суворовского десанта 1799 года в Альпах, и даже осуществить подъем на швейцарский Паникс, высота которого 2 407 метров над уровнем моря. Даже спустя двести лет здесь, как и прежде, витает победоносный дух полководцев и воинов прошлых веков, свалившихся на врага, что называется: 'С неба на землю и в бой!'.

  

  

  

  

  

  Несомненно, ее взрослый сын, также проходивший службу в воздушно-десантных войсках, может сегодня с гордостью сказать: 'Жизнь моей матери это и есть гимн чести, мужеству и славе'.

  

  

  

  

  

  

  

  

  Фото из архива Э. Дёминой

  

  Автор: Андрей ШАЦКИХ, журнал "Айбын" номер 2 (48) февраль 2012 г.

  

  Отсюда: http://desantura.ru/articles/49248/

  

  * * *

  

  

"Республика Башкортостан" (N 27, 07.03.2019)

  

Афган убивал и дарил любовь

  

  

  

   Эльвера (Эльвира) Иделовна ЖУЛДЫБАЕВА (ДЁМИНА, РУОЛЛЬ)

  

  

  

Расплескалась синева по беретам

  У войны не женское лицо. Но без женщин и на войне не обойтись. Эльвера Жулдыбаева-Демина - уроженка Бижбулякского района. Детство и юность провела в Хомутовском отделении совхоза 'Демский'. Затем вместе с родителями переехала в Уральскую область Казахстана. Отсюда в 1980 году ушла на афганскую войну. Служила в воздушно-десантных войсках.

  

  Эльверу назначили специалистом по техническим средствам пропаганды в политотдел штаба 40-й армии. Работа вроде бы не тяжелая, но разве легко было видеть, как на глазах рвутся снаряды, как приносят в медсанбат изуродованных мальчишек-солдат? Нередко самой приходилось лежать на кушетке в медсанбате, где шла операция: ее кровь переливали раненым бойцам. Однажды она по просьбе майора Маслова мучительно подбирала теплые, душевные слова, чтобы написать письмо матери погибшего солдата. Сердце ныло, а в горле стоял комок... Много лет спустя ее как участницу афганской войны попросили навестить больную женщину, чей сын не вернулся с той войны. Вспоминая прошлое, женщины разбирали письма и фотографии. Не передать те чувства, которые охватили Эльверу, когда увидела среди бумаг с трудом и болью написанное ею письмо в далеком июле 1981 года...

  

  Среди ее сослуживцев ходила легенда о поваре-литовце, который в горах, на боевой точке, нашел придавленную деревом змею-питониху и освободил ее. Солдат стал подкармливать ее детенышей. Однажды, как только он подошел к логову, змея напала на него, обвилась вокруг туловища. Солдат слышал раскаты взрывов, стрельбу, крики, но ничего не смог сделать. И лишь когда наступила тишина, питониха его отпустила. Солдат бросился назад. Там он увидел мертвые тела своих товарищей. Погибли все. Прилетевшая на боевую точку смена нашла расстрелянных бойцов и поседевшего солдата-повара.

  

  Никто не знал, вымысел это или правда. Но через несколько лет Эльвера со своим мужем отправилась в Литву на новое место службы. С ними в купе ехал мужчина, они разговорились. Узнав, что супруги были в Афганистане, мужчина рассказал историю, произошедшую с его племянником, служившим там поваром. Это история о том, как питониха спасла жизнь солдату...

  

  Но не только трагизмом были наполнены те годы. Именно там, в Афганистане, Эльвера влюбилась в молодого десантника Сергея Демина. Разве можно забыть короткие, но очень трогательные встречи, когда старший лейтенант тайком прилетал к ней попутно на вертолетах. Не забыть и слова полковника Десницкого на их свадьбе: 'Как замечательно, как радостно, что здесь, сейчас, среди войны, грязи и крови нашлось место чистым и светлым чувствам, нашлось место для любви!'.

  

  За плечами Эльверы Иделовны 30 лет военной службы, 50 прыжков с парашютом, последний совершила в 52 года, выйдя на пенсию. Она ветеран ВДВ, награждена знаками 'За отличие в военной службе' трех степеней, юбилейными медалями.

  

  Автор: Владимир ЧЕРНОВ, краевед

  Бижбулякский район

  

  Отсюда: https://resbash.ru/stat_m/2/20741

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - в статье стояло другое фото, то, что в предыдущем тексте. А это Эльвера выслала по маилу. Дело в том, что мы когда-то познакомились в сети, некоторое время поддерживали общение, а затем, как это часто бывает, потерялись. Потому я искренне рада возобновлению нашей переписки. Уважаю неординарных людей - А.С.

  

  (2) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Эльвeры находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  (3) - фото двух подруг Эльверы - Ольги ШИПИЛОВОЙ (из Узбекистана, служила в Кабуле в военном трибунале) и Марины НИКОЛАЕВОЙ - поставлено в "Кабул, фотоальбом N 6"

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/24a.shtml#36 - А.С.

  

  

  

  

  

328. "Министерство Внутренних Дел Беларусь" (12.02.2016)

  

Кундуз ей снится до сих пор

  

  

  

  Дина Васильевна ФОМЧЕНКО

  

  

  Когда Дина Васильевна Фомченко приняла решение ехать в Афганистан, в военкомате ей сказали, что она может претендовать на должность по специальности - бухгалтер в стройбате. Правда, компетентные органы рассматривали ее документы без малого год. Устав от неопределенности, женщина попросила дать категорический ответ: заключат с ней контракт или нет. В ответ услышала краткое: 'Пора собирать чемоданы'.

  

  Родные неоднозначно отнеслись к такой поездке. Для матери, чтобы та лишний раз не волновалась, была придумана легенда, что дочь на два года уезжает на работу в Монголию. Правду она узнала лишь спустя некоторое время после окончания командировки. А вот сестры, которые были осведомлены обо всём, отговаривали как могли.

  

  - Естественно, не слушала их, - вспоминает Дина Васильевна. - Мне ведь тогда уже было не 18, не 25 и даже не 30 лет. Я была взрослым человеком, состоявшейся личностью и могла принимать решения сама. Тем более из Афганистана вернулся знакомый, заверивший, что обстановка там спокойная.

  

  В дороге Дина познакомилась с командиром батальона 345-го гвардейского отдельного парашютно-десантного полка гвардии майором Василием Пименовым, которому за боевую операцию в Афганистане присвоили звание Героя Советского Союза. Офицер просто и доступно объяснил, что она едет в пекло. Однако дело уже было сделано - приказ об ее командировании был подписан.

  

  Из Москвы до Ташкента Дина Васильевна три с половиной дня добиралась поездом, в Кабул потом летела грузовым самолетом. Вместе с пассажирами везли и боеприпасы...

  

  В Кабуле Фомченко сообщили: там, где предполагалось изначально, служить ей не придется.

  

  В 1986 году стройбат готовили выводить в Советский Союз, поэтому новых сотрудников туда не направляли. И предложили стать заведующей общежитием в Джелалабаде. Однако Дина настаивала, чтобы ей нашли должность по специальности. Так она стала бухгалтером продовольственной службы медсанбата мотострелковой дивизии, которая располагалась в северо-восточной провинции Кундуз.

  

  Многое поначалу было непривычно. В первую очередь полное отсутствие дорог - железных и асфальтированных. Передвигались в основном воздушным транспортом. Кругом - один песок. Постоянный ветер. Столбик термометра редко опускался ниже 50 градусов. В дивизии из-за жары даже работали с обеденным перерывом в несколько часов. Зато ранней весной, когда сезон дождей очищал воздух от пыли, а цветы наполняли его неповторимыми ароматами, дышать было одно наслаждение.

  

  Из-за непривычного рациона питания все в первое время резко теряли в весе. Некоторые сбрасывали до 20 килограммов.

  

  - Я все два года мечтала об обычной родниковой воде. Нам же приходилось пить сильно хлорированную, которую можно было употреблять, не принюхиваясь к ней. В буфете минералка раскупалась мгновенно. Кстати, у меня до сих пор сохранилась привычка пить исключительно кипяченую воду, - говорит Дина Васильевна.

  

  Чтобы новички привыкли к новым жизненным реалиям, их опекали те, кто приехал раньше. Дине помогала реаниматолог Евгения Михельсон из Харькова, работавшая в Афганистане уже третий год.

  

  Оставляли желать лучшего и условия проживания. А еще запрещалось покидать территорию дивизии, подходы к которой минировались. Действовал комендантский час. Если же отправлялись за продуктами, то женщин с собой не брали. Вечера многие проводили за чтением, благо в дивизии была прекрасная библиотека. Маленькие телевизоры, привезенные кем-то из Советского Союза, ловили один канал центрального телевидения. В местном Доме офицеров (так назывался большой ангар) показывали всем известные фильмы. Была и своя художественная самодеятельность, которой заведовал замполит дивизии.

  

  Конечно, все с нетерпением ждали писем от родных, но так как почта работала с перебоями, порой приходило сразу несколько посланий. Кстати, получали посылки и письма от совсем незнакомых детей, живущих в разных уголках Советского Союза. Они присылали ручки, карандаши, варенье и многое другое, передавали приветы.

  

  - Конечно, было тяжело. Но у меня никогда не возникало желания всё бросить и уехать. И дело даже не в подписанном контракте, при досрочном разрыве которого необходимо было компенсировать государству средства, потраченные на проезд. Как бы я выглядела в глазах других?! Меня же никто не заставлял ехать в Афганистан. Это было мое осознанное решение, - рассказывает Д. Фомченко.

  

  Дина Васильевна занималась организацией питания, составляла бухгалтерские отчеты. Однако ее мир, естественно, не ограничивался сухими цифрами. Она не могла не переживать за судьбы раненых солдат, которых привозили в медсанбат. Волновалась и за тех, кто лечился от гепатита, малярии, брюшного тифа и других опасных заболеваний в инфекционном госпитале, расположенном рядом, за забором. Тревожилась она и за хирургов, когда выписывала им пайки, так как знала, что им предстоит проводить операции вне госпиталя и нередко под обстрелом. К счастью, за два года ее пребывания в дивизии никто из медиков не погиб.

  

  Кстати, территорию части враг не обстреливал, так как врачи лечили здесь и местное население. Однажды сюда попала пятилетняя Камилла. Ее родителей убило при обстреле. А девочку удалось спасти - ей удачно сделали операцию и выходили советские медики. Она полгода жила в части, стала родной для многих. Ее даже хотели увести в Советский Союз, однако этому воспрепятствовал дедушка. Узнав о такой перспективе, он пришел в дивизию и забрал внучку к себе. При расставании с Камиллой многие просто рыдали.

  

  Летом 1988 года Дине Фомченко предложили продлить контракт. Никто не скрывал, что окончательный вывод войск не за горами, но Дина Васильевна не хотела оставаться в Афганистане даже на месяц.

  

  - Впечатлений мне хватило на всю оставшуюся жизнь. Признаюсь, что сны снятся до сих пор. Первое время даже хотелось вернуться, чтобы посмотреть, что осталось на месте нашей дивизии. Понимаю, конечно, что там сейчас полная разруха, - рассказывает Дина Фомченко.

  

  Вернувшись в Могилев, Дина Васильевна трудилась экономистом на 'Строммашине'. В 1990-х годах стала бухгалтером тогда еще Могилевской школы милиции (ныне институт МВД). Ведомственному учреждению образования, которое до сих пор вспоминает с теплотой, она посвятила десять лет жизни. Позже Дина Васильевна переехала в Минск. Сейчас она заведует складом центральной поликлиники ДФиТ МВД.

  

  Ольга КУЛИКОВА

  

  Отсюда: http://mvd.gov.by/main.aspx?guid=309443

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кундуз, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц обеих героинь находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/6.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

329. "Техникум строительства и городского хозяйства" (09.02.2015)

  

Целую руки женщинам войны

  

  

  

  Светлана Анатольевна СИЗУНСЕН

  

  

  

  

  

  5 февраля 2015 г в техникуме прошла встреча студентов с ветераном афганской войны, медсестрой военного госпиталя в Кандагаре, Сизунсен Светланой Анатольевной.

  

  Наш рассказ о прекрасной женщине, но отнюдь не слабой, а мужественной и сильной. Сизунсен Светлана Анатольевна. Она согласилась рассказать об Афганистане, друзьях-товарищах и о душе, которая и сегодня болит, как незаживающая рана.

  

  На долгих два года военный госпиталь в Кандагаре стал вторым домом для медсестры Светланы из Хоринска. Решение поехать на войну приняла сама. В Афганистане уже воевали два брата. Родным о предстоящей поездке в горячую точку не говорила. И вот он далекий Афганистан. На распределительном пункте в Кабуле Светлану определили в Кандагар - самое пекло войны.

  

  - Когда прилетели в Кандагар, - самолеты, вертолеты, другая военная техника. Тогда, что скрывать, - впервые страшно стало. Тяжело было привыкать к чужой стране, ее климату, сильной жаре. Я работала медицинской сестрой хирургического отделения военного госпиталя,- рассказывает Светлана Анатольевна, и от нахлынувших воспоминаний у неё чуть дрожит голос.

  

  - Когда видишь, как молодые парни теряют руки, ноги, когда они хватают тебя за руки и говорят: 'Буду ли я видеть или нет?', когда солдат кричал: 'Сними сапог, жмет он мне', а я стою перед ним и знаю, что нет у него этой ноги, что я могу ему сказать - правду или солгать? Это сейчас я мудрый человек, и я смогу справиться с этим и подобрать правильные слова, ободрить, подсказать, направить его, тогда я не понимала. В горле стоял комок, на глазах - слезы, так жалко их было, и я говорила: 'Успокойся, дорогой, все будет хорошо! Теперь только поспи'.

  

   Когда ребята уходили в рейды, приходилось готовиться к большому приему раненых, мы знали что несколько ночей, суток нам придется полностью отдавать себя работе. Когда мы вдали слышали выстрелы, мчались БТР-ы значит, везут раненых, быстро разворачивали посты, готовились. Выходили к раненым все медсестры и врачи, оказывали первую медицинскую помощь. От нашего промедления могли погибнуть солдаты.

  

  Признается, было тяжело, но помощь оказывать приходилось круглосуточно и всем.

  - Мы буквально валились с ног, но не отходили от операционных столов, пока не оказали помощь всем, кто в ней нуждался. Многих удавалось вернуть в нормальное состояние, молодой организм справлялся с болезнью, и ребята уезжали домой, но немало было и безнадёжных.

  

  Для раненых в госпитале, особенно для молодых солдат, каждая из женщин была мамой, сестрой и другом - мы понимали, что каждый раненый был чьим-то сыном. В минуты затишья пекли пирожки, подкармливали, согревали разговорами, успокаивали. Ранения разные были, тем, кто после операции не находил у себя рук и ног, помогали осознать, что и калекой жить можно и нужно. Со многим подружились, вели переписку, радовались, что все у них в жизни сложилось.

  

  Светлана Анатольевна показывает снимки из своего афганского альбома. Смотрят с фотоснимков ровесники-однополчане... На снимках в окружении афганских детей. Как говорит Светлана, дети ее называли 'Светлана-ханум' и ждали от нее гостинцев.

  

  Медсестрам в Афганистане не приходилось вытаскивать на себе раненых с поля боя, как это делали их легендарные коллеги на фронтах Великой Отечественной войны. Но и на их долю выпал тяжелый и святой долг - возвращать людей к жизни.

  И еще - большая самоотверженность. Она требовалась в Афганистане постоянно. И для того, чтобы не дрожали руки во время душманских обстрелов, чтобы не придавать значения изнуряющей жаре, жгучему ветру 'афганцу', когда всё вокруг закрывается сплошной песчаной завесой от земли до неба, нелегким походным бытовым условиям, где порой не то, что продукты - вода на вес золота. Тысячи раненых в Афганистане солдат и офицеров прошли через заботливые и добрые руки таких сестер милосердия.

  

  Светлана Анатольевна награждена правительственной наградой - медалью 'От благодарного афганского народа'. В 1987 году она вернулась домой. Светлана Анатольевна активная общественница. Помогает людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию.

  

  Отсюда: http://www.brts03.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=325:tseluyu-ruki-zhenshchinam-vojny&catid=79&Itemid=602

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кандагар, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Светланы находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/5.shtml - А.С.

  

  (2) - Светлана умерла в июле 2020 года, о чём я сделала запись в разделе "Они ушли после войны..."

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/oniushliposlewojny.shtml#17 - А.С.

  

  

  

  

  

330. "Летопись здравоохранения"

  

Они знают об Афгане не понаслышке

  

  

  

   Наталья Васильевна ЕРИНА

  

  

  Фельдшер отделения 'Скорой помощи' Наталья Васильевна Ерина - единственная в Зарайске женщина, которая принимала участие в военных кампаниях, проводившихся в горячих точках. С 1984 по 1986 годы она работала рентгенлаборантом в Афганистане, в Баграмском военном госпитале. Бывало, в день привозили свыше ста раненых. Тогда приходилось быть и медсестрой, и санитаром, и по своей родной специальности - фельдшером.

  

  О своих первых впечатлениях от увиденного Наталья Васильевна вспоминает так: 'В медсанбат, где мне надлежало выполнять обязанности рентгенлаборанта, поступила очередная партия раненых. Крики, стоны, море крови, обезглавленные трупы солдат, сапоги с оторванными ногами... Меня охватил шок. Кое-как совладав с собой, принялась помогать другим медикам обрабатывать раны солдат. Так было всегда, когда их привозили. Даже врачи в первые минуты привоза раненых помогали санитарам и медсестрам. Потом каждый принимался за свое дело: кто-то вставал к операционному столу, кто-то делал уколы, а я шла в свой рентгенкабинет'.

  

  Отсюда: http://in-zaraysk.ru/letopis/176-177.html

  

  

  * * *

  

  

"Радиоочерк о Наталье Васильевне Ериной"

  

Урок мужества - Афганская война

  

  

  

   Наталья Васильевна ЕРИНА

  

  

  В общей сложности война в Афганистане продолжалась с 1979 по 1989 год, она продолжалась девять лет и почти два месяца. Общие потери среди бойцов советских вооруженных сил составили более 15 тысяч человек, имеются в виду убитые, умершие в результате болезни и катастроф и несчастных случаев бойцы, включая пограничные и внутренние войска. При этом, согласно официальной статистике, объединениями и частями Советской армии были потеряны свыше 14 тысяч человек, подразделениями КГБ около 600 человек, формированиями МВД 28 человек, остальные погибшие принадлежали к другим министерствам и ведомствам. За весь период боевых действий в афганском плену побывало 417 военнослужащих, 130 из которых в течение войны были освобождены и смогли вернуться на Родину. Точное количество солдат, сражавшихся на стороне афганской армии, неизвестно и по приблизительным подсчетам составляет от 1 до 2 миллионов человек, им противостояли около 500 тысяч наших солдат. Среди них были и женщины, заслуженный работник здравоохранения Московской области, член правления Зарайского районного отделения 'Боевого братства' Наталья Васильевна Ерина. Она вспоминает, как проходили ее будни в медсанбате Баграма.

  

  'В Афганистане моя службы началась с марта 1984 года и продолжалась по май 1986 года. Я приехала в Афганистан и была направлена на работу в Баграмский медсанбат, который находился на передовой военных действий. Военные действия шли в радиусе трех километров от медсанбата, я вообще была как рентгенлаборант, но нам приходилось выполнять помимо своей работы все буквально, мы были перевязочными медсестрами, операционными, помогали при больших боевых действиях, не хватало персонала. Вот я сделаю свою работу, отснимаю, тут же бегу в оперблок помогать, были задействованы мы все. В медсанбате у нас, не могу цифру назвать, человек 30, но больше всего народу было с Украины, там даже были специально подготовленные фельдшера, которые для боевых действий. Ну, у них была подготовка больше, они шли непосредственно на боевые операции, но это в основном были мужчины молодые, им было где-то по 20, до 25 лет, как раньше в Великую Отечественную войну шли в бой, выносили с полей сражений. Там вертушки садились, они их даже сопровождали на БТРах тяжелораненых, работали все'.

  

  'Афганская война поражала действиями боевиков исподтишка, нанося удар в спину, зрелище не для слабонервных', - со слезами на глазах говорит Наталья Васильевна.

  

  'Привозили тяжелораненых, высаживали десантный полк, что там, в разведку ходили, и они попадали на минные поля и тут же происходили отрывы нижних конечностей. Привозили солдат, которые были без одной, а то без двух ног, без рук даже, рядом стояли сапоги, вот их собирали все подряд с поля боя. Вот это зрелище очень, конечно, тяжелое. Вообще хочу сказать, старались спасать и спасaли, конечно, военные врачи, которые находились там у нас, у нас были специалисты в своем деле. Они за операционным столом стояли, у нас был такой Алиев, командир медроты. Али Алиевич - он дагестанец, врач от Бога'.

  

  Медицинское оборудование в 1980-е годы в медсанбате Баграма было самое лучшее.

  

  'Вот сейчас работая, как говорится, на скорой помощи, у нас вот это оборудование начало поступать лет 10 назад. А в то время в Афганистане было все оснащено, у нас была палата реанимации, которые были оснащены по последнему слову техники. Tам работали анестезиологи-врачи, анестезиологи-медбратья, медсестры, у них у всех были компьютерные установки и прочeе. Даже я уже работала в рентгенкабинете, у меня уже был аппарат с монитором'.

  

  'Работать приходилось круглосуточно, разделение труда как такового не существовало, поступали раненные ребята, и их надо было обследовать, сделать рентген, перевязку', - вспоминает участница войны в Афганистане Наталья Васильевна Ерина.

  

  'Круглосуточно работали, приходилось даже не выходить по несколько суток. Климат, конечно, сказывался, но мы же в основном в помещении находились. Но крови, конечно, было море, вспоминать все тяжело.

  

  Разделение по национальности не было. Bсе братьями были, выполняли свой интернациональный долг. При отборе медперсонала существовали возрастные ограничения, это были молодые люди от 20 до 40 лет. Вот у нас в комнате жила Валя Мильниченко (Мельниченко?), она с Украины, она операционная медсестра. Tатары, дагестанцы, белорусы, молдаване - у нас все дружные были, мы даже долго переписывались, вот я даже сама во Львов ездила на встречу со своими. А сейчас как-то все потеряно, мы переписывались, созванивались, а сейчас как бы заграница, друга друга потеряли. Конечно, хочется встретить еще, но не получается.

  

  Бывало так, что молодым ребятам надо было выговориться после страшных боевых операций, свидетелями которых иногда бывали и медсестры. Когда на операцию шли, на зачистку, хуже всего происходило на посту. Где пост находился, там вырезали 120 человек. Там были и без голов, очень страшное зрелище. У нас в медсанбате находился морг, откуда 'груз 200' переправлялся на родину.

  

  Для военной компании такого размаха срок служебной командировки 2 года был не достаточен, год военнослужащие входили в курс дела, а за полгода до окончания службы начинали готовиться к дембелю. А против них воевали взрослые моджахеды, имевшие несравнимо большой опыт ведения боевых действий. К тому же они у себя дома, в горах, прошли хорошую военную подготовку, получили новое иностранное вооружение, достаточное материально-финансовое обеспечение и, главное, поддержку или сочувствие населения. Даже дети воевали наравне со взрослыми.

  

  Дети, получалось, бросали авторучки с взрывным устройством, наш солдат поднимает и сразу у него в руках это взрывается. И, значит, отрыв кистей, пальцев. Поэтому их сразу предупреждали, чтоб ни в коем случае нигде с афганскими детьми не общаться. Эти дети наученные, натренированные, спокойно могли мину подложить под БТР, под машину. Безобидно подойти поговорить и сам же делает вот такое'.

  

  Несмотря ни на что, советские медики оказывали помощь мирному афганскому народу.

  

  'Мы и афганцев обслуживали, там же и народная армия была, были специальные приемные дни, вторник и четверг. Непосредственно афганцев привозили афганские врачи к нам на консультацию. Мы их обследовали. И детей, и взрослых, и женщин, и стариков. С ними очень трудно совладать, потому что у них там несколько национальностей в одном Афганистане. Но, что хочу сказать, такие были случаи, когда на операцию уходили ребята, десантура в основном, разведчики. Душманы если выслеживали их, то загоняли на какую-то высоту и туда ни подлететь, ничем помочь было нельзя. Раненные были, но наши летчики, в основном вертолеты военные, они все равно приходили на помощь - через день, через два забирали раненных. И раненных спасали. Очень редко, когда уже мертвый, его не спасешь. А вот раненных спасали. Спускали к нам сначала в медсанбат, а потом, конечно, отправляли в госпиталь'.

  

  Наверняка многие смотрели фильм '9 рота', был такой эпизод, когда ребята-дембеля, отслужив и исполнив свой воинский долг в Афганистане, собирались лететь домой, но не успел набрать высоту самолет, как был сбит душманами. Очевидцем именно этой страшной трагедии была и Наталья Васильевна Ерина.

  

  'Такой был случай у нас. Ребята отслужили, все, самолет поднимается в воздух, - раз! - облако, взрыв произошел. Мы даже наблюдали лично, с медсанбата было видно. Один раз такой случай произошел. Стреляли из аула, он как раз находился напротив, точку эту засекли, погибло, конечно, очень много. Очень много погибло. Многие стали инвалидами, инвалидами не по здоровью, а инвалидами морально. Потому что очень часто сейчас сталкиваюсь - они сами себе место не находят'.

  

  Многие из тех, кто вернулись, так и не избавились от афганского синдрома. Он разрушает сознание от понимания, что воевали не за людей, а ради политических амбиций власти. Гнетет память о погибших соратниках и собственных бесчеловечных поступках. Снятся бои и смерть.

  

  'Я сейчас член правления 'Боевого братства'. Здесь у нас Ухарский Николай Владимирович - председатель, мы проводим работу, конечно. Хочу сказать, хорошо это все поставлено. Так вообще не забываем матерей погибших, никто не забыт, ничто не забыто, со всеми проводим встречи. Часто нас приглашают в школы на встречи с ребятами, мы ходим, доносим детям о том, какой это была война. Патриотический долг нужно сейчас воспитывать в поколении. Bсе это не должно быть забыто'.

  

  Вот о себе Наталья Васильевна умалчивает. Как-то раз медики на БТР переправлялись в Кабул и попали по обстрел. Впереди идущая машина была взорвана. В это время, сидя в машине, Наталья Васильевна, зажав голову, кричала: 'Господи помилуй!'. И они проскочили. Hо следующим за ними бронетранспортеру не повезло. После возвращения из Афганистана долгое время не могла привыкнуть к тому, что она дома и здесь нет войны. Услышав во сне гул проезжей машины, вскакивала как солдат со словами: 'Вертушка прилетела, надо к раненным!' и спросонья искала белый халат. Потом плакала, вспоминала погибших ребят, молоденькую медсестру, которую перед отъездом домой убил снайпер'.

  

  Напоследок, со слезами на глазах, Наталья Васильевна говорит: 'Память тем, кто погиб, кто стал инвалидом. Светлая память всем'.

  

  В 2010 году исполняется 25 лет с тех пор, как Наталья Васильевна Ерина вернулась из Афганистана. За выполненный интернациональный долг с 1984 по 1986 год Зарайская медсестра награждена медалью 'От благодарного афганского народа'. Эта медаль вручалась всем военнослужащим СССР, проходившим службу в Афганистане с 1979 по 1989 годы.(1)

  

  Вы слушали репортаж Ольги Соловьевой

  

  Отсюда: http://mp3prima.net/song/33854188/Urok+muzhestva+Afganskaya+voynaRadioocherk+Ol+gi+Solov+evoy+o+Na

  

  Текст из звукового ролика вручную "перенесла" Ольга Анатольевна КОРНИЕНКО

  

  _______________________________________________________________________________

  

  (1) - "Эта медаль вручалась всем военнослужащим СССР, проходившим службу в Афганистане с 1979 по 1989 годы" - неверное утверждение. Такой медали не получили многие, очень многие ветераны афганской войны. Не удивлюсь, что выделенные для этих целей деньги бесследно исчезли - А.С.

  

  (2) - интервью с Натальей Васильевной находится в видеоролике "Эхо Афганской войны. Выпуск 56"

  здесь (начиная с минуты 8:55): https://www.youtube.com/watch?v=lsKB_ovY3Gk - А.С.

  

  (3) - pадиоочерк "Урок мужества", посвящённый Наталье Васильевне, находится

  здесь: http://mp3prima.net/song/33854188/Urok+muzhestva+Afganskaya+voynaRadioocherk+Ol+gi+Solov+evoy+o+Na - А.С.

  

  (4) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Баграм, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Натальи Васильевны находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/4.shtml - А.С.

  

  

  

Продолжение "Дай cвoй адрес, "афганка" (Часть 31-я)"

  находится здесь:

  http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/tt9o3.shtml

  

  

  

  

---

Комментарии: 6, последний от 31/12/2020. © Copyright Смолина Алла Размещен: 07/03/2019, изменен: 07/04/2024. 124k. Статистика. Глава: Афганистан АФГАНИСТАН. Информационные издания об афганках Иллюстрации: 17 штук.

---

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru (с) ArtOfWar, 1998-2023