Я, СМОЛИНА А.Н.:

  

  1. В чужих газетных статьях ничего не правлю, отсюда иногда одно и то же медицинское учреждение называется по разному.

  

  2. У некоторых героинь не указано место службы, возможно потому, что тогда это считалось военной тайной.

  

  3. У других героинь отсутствует отчество. Там, где я знаю лично или отслеживаю по другим газетным публикациям, - там я отчество ставлю.

  У остальных только те данные, какие дала газета.

  

  4. Красным цветом даю сноски на дополнительную информацию, если она у меня имеется.

  

  

  

  

  

  

  

  Этот раздел собран удивительным человеком. Ольга Анатольевна КОРНИЕНКО, добровольная помощница, изъявившая желание отыскивать информацию об "афганцах" и "афганках", живых и погибших. Она не только добывает информацию, но, когда невозможно скопировать, перепечатывает материал вручную.

  

  И неважно, что Ольга Анатольевна - не ветеран войны, благодаря ей мой военный архив пополнился многочисленными фактами о тех, чьи подвиги упоминаются не так часто - о служащих (вольнонаёмных) советской армии, прошедших горнило афганской войны.

  

  Хотелось бы иметь больше таких помощников, однако, как показал многолетний опыт по сбору архивных данных, серьёзные ответственные альтруисты на жизненном пути встречаются не часто. Можно сказать, моему архиву повезло.

  

  

  

  

  

  351. Александра Васильевна ГУСАКОВСКАЯ, Кабул, фармацевт,

  аптека, гарнизонная поликлиника, 1979-1980

  

  352. Светлана Рудольфовна БЕЛИМЕНКО, Джабаль, фельдшер,

  медрота, мотострелковый полк, 1988

  

  353. Лариса БОБРОВСКАЯ, Кабул, ревизор,

  военторг, торгово-закупочная база (ТЗБ), 1984-1986

  

  354. Любовь Борисовна ДОЗОР, Пули-Хумри, начальник склада медикаментов,

  159-я бригада обеспечения, 1981-1982

  

  355. Ольга Васильевна КАШПУР, Джелалабад, машинистка, штаб, 1985-1986

  

  356. Галина Александровна КОНЦАРЕНКО, Кандагар, операционная сестра, госпиталь

  

  ----- Татьяна ФИЛИПЕНКО, Кандагар, операционная сестра, госпиталь

  

  ----- Наталья ЖОЛУДЕНКО, Кандагар, операционная сестра, госпиталь

  

  ----- Виктория КИСЛЯК, Кандагар, операционная сестра, госпиталь

  

  ----- Елена ЗАГЛУБОЦКАЯ, Кандагар, операционная сестра, госпиталь

  

  357. Тамара Иосифовна ЭТЕНКО, машинистка по секретной переписке, 1983-1984

  

  358. Неля ТУДОС, Баграм, медсестра, инфекционный госпиталь, 1983-1984

  

  359. Елена КЛИМЕНКО, Кандагар, нач. отдельного пункта (военная почта)

  (судя по тексту, срок службы после 1985 года, когда борта перешли на подъём и посадку "по спирали" - А.С.)

  

  360. Галина РЯБИНИНА, Кабул, операционная медсестра, центральный госпиталь.

  После - Кандагар, операционная медсестра группы сопровождения раненых, 1981-1982

  

  

  

  

  

  

  

351. "Украинское братство ветеранов Афганистана" (N 5 (341), 2007 год, март)

  

"Есть такое мнение..."

  

  По окончании школы в селе Горбово лучшая подруга пошла сдавать вступительные экзамены в Житомирский фармакологический техникум. Саша тоже за ней. Но подруге не повезло, а Александра Гусаковская сдала экзамены успешно. Первые шаги на профессиональном поприще девушка делала в Луганской области, которую выбрала местом работы по назначению. Набравшись определенного опыта, устроилась в столице. Работала фармацевтом в аптеке Киевского военного госпиталя.

  

  О вступлении советских войск в Афганистан узнала из "чужих голосов". А уже на следующее утро в госпитале срочно собрали коллектив и поставили в известность, что на их базе формируется поликлиника, которая будет обслуживать ограниченный контингент советских войск в Афганистане и надо выделить человека, который туда поедет, чтобы наладить и обеспечить работу аптеки. А после паузы добавили: "Есть мнение предложить кандидатуру товарища Гусаковской Александры Васильевны".

  

  Желания поддержать эту инициативу у ошеломлённой такой перспективой Александры не было, но чему быть - того не миновать, больше одного раза не умирают. И так дала согласие.

  

  Вечером состоялся диалог с парнем, который был неравнодушным к Александре и её судьбе:

  - Почему именно ты? - спросил. - Разве кроме тебя никого нет?

  - У одной - дети, другая - беременна, третья - замуж выходит.

  - Давай и мы завтра распишемся, - предложил парень.

  - Поздно, документы уже все готовы. Вот-вот выезжаем.

  Они поженились через два года и два месяца, когда Александра вернулась с афганской войны с медалью "За боевые заслуги".

  

  ... До Ташкента ехали поездом, а дальше путь был очень долгим, до Кабула добирались колонной. Везли с собой все свое - оборудование, лекарства, кровати, одеяла, дрова, уголь и многое другое.

  

  - Уже в первый день, когда только пересекли границу, - вспоминает Александра Васильевна, - над нами засвистели пули. Первый обстрел, первые жертвы. И первых раненых привезли раньше, чем мы развернули полевую медицинскую службу. Это впоследствии появились модули, более или менее приспособленные к жизни и труду. А более года гарнизонная поликлиника находилась в палатках, отапливаемых печками-"буржуйками".

  Так и жили.

  

  Девушкам выдали громоздкие стеганые фуфайки и резиновые сапоги 44-46-го размера. Можно сказать, это одежда стала чем-то вроде униформы безоружных женщин-вольнонаемных, у которых было свое боевое задание. Страшная антисанитария, неблагоприятный климат, беспощадно яркое солнце, некачественная питьевая вода, различные неизвестные на наших широтах инфекции косили советских людей наравне с пулями и минами.

  

  От множества дерматологических, кишечно-желудочных болезней и острого воспаления глаз редели ряды бойцов, снижалась боеспособность войсковых частей. В арсенале, нацеленном на этого врага и на профилактику опасных заболеваний не последнее место занимали лекарства, которые готовила, доставляла, сохраняла и выдавала опытный фармацевт Александра Гусаковская.

  

   Это она должна была оборудовать всем необходимым в двух соединенных между собой палатках аптеку и составлять лекарства, и обеспечивать работу аптеки на должном уровне с соблюдением соответствующих медицинских правил и норм. В условиях войны и других афганских реалий. Чего стоил один только ветер-"афганец", бешеный ветер поднимал страшную пыль, неся большое количество пыли, забивал рот, нос, глаза, уши, въедался в одежду, проникал в каждую щелку в палатке и покрывал рыжей пылью абсолютно все, что было только что вымыто и вычищено. И так без конца.

  

  Женщин в контингенте советских войск в Афганистане было намного меньше, чем мужчин. Какой была, так сказать, формула взаимоотношений между женщинами и мужчинами? Как относилась сильный пол к слабому?

  

  - Формула общеизвестна: мужчина относится к женщине так, как она того хочет и позволяет. Это аксиома, - говорит Александра Васильевна. - Думаю, в мирной жизни наши женщины испытывают больше откровенных домогательств, чем их было там и тогда. Когда война побуждает к жестокости, вызывает агрессивность и злость, когда убивать себе подобных становится обязанностью и правилом, присутствие женщин ослабляет действие факторов, калечащих и разлагающих мужские души. Их сердца проникаются сочувствием и благодарностью к своим соотечественницам, которые, участвуя в войне, ежедневно наравне с мужчинами рискуют своей жизнью, и при этом прилагают много усилий, чтоб хотя бы немного очеловечить и облегчить ратную жизнь мужчин, вырвать раненых и больных из когтей смерти.

  

  У Александры есть основания для подобных выводов. Во всех подробностях помнит тот день, когда ее отправили самолетом за лекарствами. Неистовствовал ветер-"афганец". Несмотря на все опасения, самолет все же поднялся в воздух. Вроде без приключений пересекли крайне опасную территорию, но приземлиться в Кундузе не удалось. Взяли единственно возможный в тех условиях курс на Мазари-Шариф. В самолете - отряд разведчиков, и только одна женщина - Саша Гусаковская, которая понимала, что летит совсем не туда, куда ей надо.

  

  В конце-концов приземлились. Время обеденное. У каждого из ребят имеется паек. У нее - никаких запасов. Поездка же не обещала быть длинной. Первое, что сделали незнакомые ребята-разведчики - это отдали Александре самое питательных и вкусное из своих пайков. Вызвали вертолет и забрали девушку в свою часть. Там ее снова накормили, установили связь с ее начальством и оставили на ночлег, предоставив отдельную палатку. И что разволновало до слез: на страже у входа в палатку выставили вооружённую охрану.

  

  Женская память хорошая, она сохраняет прежде всего все то, что греет душу.

  У Саши в глазах - цвет льна, так как - полесянка. В детстве, как Мавку, ее качала зеленая растительная стихия. Неудивительно, что девушку так манил единственный зеленый клочок на территории части. Там росли березки, непонятно как на злых ветрах укоренившиеся на камне. В свободную минуту Александра бежала туда, чтобы прислониться к этому чуду, обнять дерево. Тогда сказала себе: вернусь домой и с родной земли - никуда. А через три года добровольно поехала еще дальше. В составе отдельного медицинского отряда, нуждающегося в специалистах ее профиля, поехала оказывать помощь африканской стране Эфиопии, которую постигла тогда страшная засуха.

  

  В обеих зарубежных странах, где Александре Васильевне пришлось работать, военные медики из Украины оказывали помощь всем, кто обращался к ним, а прежде всего - женщинам и детям. Делали это совершенно бескорыстно и бесплатно.

  

  Когда тяжело заболела мама Александры, дочь не могла надеяться, что кто-то так же станет лечить и спасать ее мать на Родине. Требовались большие деньги, чтобы победить болезнь и вернуть родного к жизни. И рассчитывать Александра могла только на себя. Начала работать на двух работах - с утра до позднего вечера. Это она делает и сейчас, когда мама, к счастью, уже на ногах. Ни Александра всё равно отказывает себе в полноценном отдыхе и многих радостях жизни. Одной из радостей, ставшей для нее и ее афганских подруг настоящей ценностью, дружба с членами Комиссии женщин-фронтовичек Киевской организации ветеранов войны.

  

  - И действительно, не стареют душой ветераны Великой Отечественной, несмотря на годы, болезни и потери. Можно только позавидовать их энергии, желанию активной жизни, любви к жизни во всех его проявлениях, - с восторгом говорит Александра Васильевна. - Мы их очень любим и глубоко уважаем. Мы нужны друг другу. Хотя встретились с войной лицом к лицу в разные времена и принадлежим к разным поколениям, но знаем и чувствуем что-то такое, что другим, кто не прошел сквозь ее сокрушительный водоворот, неизвестно. Это сроднило нас навсегда.

  

  Галина АРХИПЕНКО

  

  Отсюда: http://www.usva.org.ua/mambo3/index.php?option=com_content&task=view&id=254

  

  Перевод с украинского языка на русский делала я, А. Смолина, но я не профессиональный переводчик.

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Александры находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

352. "Украинское братство ветеранов Афганистана" (N 5 (341), 2007 год, март)

  

Семнадцать лет ее искала награда

  

  

  День 20 июня 2006 года стал особенным в жизни Светланы Рудольфовна Белименко, старшего прапорщика воинской части N 3336, что расположена в поселке Гвардейском. В этот день ей торжественно был вручен орден Красной Звезды.

  

  С тех пор, как Президиум Верховного Совета СССР издал приказ о награждении тогда еще совсем юной Светланы, прошло 17 лет. И неизвестно сколько еще бродил бы орден, если бы сотрудник отдела кадров воинской части, где служит Светлана, Алексей Спаленко не решился направить запрос в администрацию Президента России.

  

  Когда Светлана Рудольфовна держала в руках орден, вспомнился ей 1989 год, когда, оставляя афганскую землю, командир батальона Александр Недилько в самолете сообщил ей, что она представлена ​​к правительственной награде: "Одна спасенная жизнь на войне - это уже подвиг, а ты творила его каждый день", - так объяснил изумленной девушке командир.

  И до сих пор она не может понять, что руководило ею тогда, что стало толчком для принятия такого серьезного решения - отправиться в Афганистан.

  

  Молодая красивая девушка только закончила Омское медицинское училище. Ей бы мечтать о любви, о светлом будущем. Мечтать бы, а от судьбы как говорится, не уйдешь. В мае 1987 году она прибыла на службу в артиллерийский полк в пос. Гвардейское.

  

  Как-то пришла Светлана к своему командиру с двумя заявлениями: одно - с просьбой направить ее в Чернобыль, другое - в Афганистан. С первым заявлением командир расправился быстро - порвал на куски, а вот над вторым - задумался.

  Уже через месяц ее отправили в отпуск, а в конце апреля 1988 Светлана поехала в Ташкент, откуда самолетом должна была лететь в Афганистан. Перед этим у девушки поинтересовались, зачем она туда едет.

  

  - В целом я была довольна жизнью, - вспоминает Светлана Рудольфовна. - Неплохая заработная плата, не обременена семейными хлопотами. Тогда впервые в жизни я не знала, что ответить. Честно говоря, даже мысли не было об интернациональном долге. Просто хотелось испытать себя.

  

  Военный самолет приземлился в Кабуле. Жгучий сухой ветер безжалостно дунул в лицо. "Господи, зачем я сюда приехала?" - первое, о чем подумала она.

  

  Баграм, Чарикар, Джабаль стали для Светланы за десять месяцев пребывания в Афганистане почти родными.

  

  - Я несла службу в медицинской роте мотострелкового полка в Джабале. Работала в госпитале практически круглосуточно. Кроме того, что приходилось спасать раненых солдатиков, лечили гражданское население от тифа, гриппа, стрептодермии, болезни Боткина.

  

  Впоследствии девушку перебросили в танковый батальон на заставу в Чарикар.

  

  - К тому времени советские войска уже выходили из Афганистана, а потому наши ребята прикрывали танки и БТРы, которые передвигались по дороге. Вставали тогда в 4 утра. Чтобы избежать обстрела наших колонн, объезжали заставы. Ездить самостоятельно, без сопровождения танка или БТРа, категорически запрещалось. Вокруг - "зеленка", в любой момент можно было попасть в засаду. Мне необходимо было поехать в Джабаль. Я была просто убеждена в том, что с нами ничего не случится, а потому уговорила одного из офицеров и его водителя не брать сопровождение, а быстренько съездить туда и обратно. На нашей медицинской машине ГАЗ-66, ее называли "таблетка", мы проехали почти половину пути, как вдруг лобовое стекло пробила пуля - в нас попал снайпер. Водитель быстро сориентировался и увеличил скорость. Почувствовала страх только тогда, когда нашли пулю, который застряла ... в руле автомобиля.

  

  Сама же Светлана не раз садилась за руль огромного КамАЗа, за что частенько получала предупреждения от командира. Сейчас все это вспоминает с улыбкой, тогда же каждый из них в любой момент мог стать мишенью для душманской пули.

  

  Волевой характер Светланы не остался незамеченным. Вскоре она была награждена медалью "За боевые заслуги".

  

  - Мы готовились к возвращению на Родину. 11 февраля должны улетать. А 4 февраля ночью во время обстрела ранили нашего водителя. Зима, ночь, слякоть. Чтобы спасти его жизнь, следовало немедленно ехать в госпиталь Джабаль. Нам дали танк, которым руководил молоденький, совсем неопытный водитель. Внутри разместился сопровождающий экипаж. Мы с раненым сидели сверху танка. Каждую выбоину на дороге чувствовала на себе и каждый раз раненый просто сползал вниз. Я его ловила, снова подтягивала, изо всех сил пыталась удержать.

  В конце концов мы добрались госпиталя. И дальше дело было за хирургом. Солдат, слава Богу, остался жив.

  

  Буквально через три дня снова произошел несчастный случай, и снова мне пришлось отправлять раненого в госпиталь. Самым страшным было видеть, как человек теряет сознание от боли, когда меняется цвет его лица. Не дай Бог никому видеть этот ужас!

  

  Трудно вспоминать Светлане Рудольфовне молодого солдатика, которого она спешила спасти, но никто ничем ему уже не мог помочь. Пуля попала прямо в сердце, оставив на теле маленькую дырочку и капельку крови. Болевые те воспоминания, щемящие, безжалостно всплывают в памяти все чаще.

  

  Когда Светлана вернулась 1989 года в пос. Гвардейское, ее военную часть расформировали и она поехала служить на Дальний Восток, где до 2002 года работала фельдшером в разведывательной роте специального назначения. С особой теплотой вспоминает она то время:

  

  - Самым страшным в жизни для меня была не война, а прыжки с парашютом. Очень боялась приземляться. И прыгнуть было нелегко. Но знала, если не прыгну я, то и другие уже также не смогут этого сделать, придется возвращаться назад. Поэтому деваться было некуда.

  

  Сейчас Светлана Рудольфовна снова несет службу в Гвардейском. Воспитывает сына. Работает начальником склада воинской части. Свято хранит память о погибших земляках, поскольку является заместителем председателя местной организации "Афганец". Как и раньше - энергичная, искренняя, открытая. Кажется, что и сегодня она готова спасать раненых, творить подвиги, не поддаваясь ни страху, ни боли, ни сомнениям.

  

  "В какой бы части не проходила службу Светлана Белименко, везде она зарекомендовала себя как честный, работящий, справедливый человек, который всегда готов прийти на помощь и никогда не будет равнодушной к чужому горю, - пишут ее командиры подполковник В. Лагутин и майор А. Бондаренко. - В нашей части все без исключения относятся к Светлане Рудольфовна с глубоким уважением, почитая в ней прежде всего лучшие человеческие качества. Нам приятно служить с мужественной и отважной женщиной, награжденной боевым орденом Красной Звезды. Она очень скромная и не считает, что совершила что-то особенное, просто, как сама говорит, пыталась хорошо делать свое дело ".

  

  А. Гончар

  

  Отсюда: http://www.usva.org.ua/mambo3/index.php?option=com_content&task=view&id=254

  

  Перевод с украинского языка на русский делала я, А. Смолина, но я не профессиональный переводчик.

  

  _____________________________________________________________________________

  (1) - фотоальбом "Джабаль-Уссарадж, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц Светланы находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/55.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

353. "Украинское братство ветеранов Афганистана" (N 5 (461), 2012 год, март)

  

Мой Афганистан

  

  Наравне с мужчинами огненными дорогами Афганистана прошли и женщины, которым на себе пришлось испытать все тяготы военного лихолетья на чужой земле. Женщины выполняли на войне тяжелую работу, чтобы хоть как-то облегчить ратный труд мужчин. И недаром среди тысяч награжденных орденами и медалями участников Афганской войны более двух тысяч женщин.

  О судьбе женщины и о ее Афганистан, о сегодняшних проблемах наших боевых подруг этот рассказ.

  

  Начало

  Рано утром большой грузовой Ил-76 был полностью заполнен солдатами, они сидели в шинелях прямо на полу. Несколько офицеров и женщин разместились на своих чемоданах. Через полчаса полета вдруг все оглушительно зазвенело, замигало красным светом, завыло, перепугало до смерти и так же внезапно затихло. Что это было?

  При подлете к Кабулу самолет неожиданно стал делать резкие маневры. Тело, как в затяжном прыжке, проваливалось куда-то глубоко вниз, душа летела вверх, а мысли оставались между ними. Лица людей, сидящих напротив меня, визуально вытянулись в пять раз. Огромная машина старалась втиснуться в ограниченное горами пространство, чтобы не врезаться в них, не попасть под обстрел и безопасно приземлиться на аэродроме.

  Наконец, открыли хвост, и мы начали потихоньку выползать.

  Снег на вершинах, горный разреженный воздух, легкое эхо от раздающихся вокруг голосов. Люди с автоматами, рев мощно и красиво взлетающей пары истребителей – все мгновенно переключило на новые впечатления. Мы высадились на другой планете!

  – Слышали, сигнал был? – сказал кто-то. – Это мы границу пересекали.

  А я-то думала, что это сигнал на тот свет...

  Когда прилетели, на аэродроме в большой палатке с женщинами не хватило кроватей. И для нас троих отгородили место в палатке типа «штаб», расположенной рядом. Спали одетыми, поверх одеяла набросили еще и пальто – в январе здесь тоже очень холодно. Дежурный солдат, сидя на ящике с углем, всю ночь заботливо подбрасывал топливо в печку-«буржуйку», пока не заснул.

  Через несколько дней за нами приехали. Отобрали по специальностям и повезли в разные концы страны. Меня оставили в Кабуле.

  На военную тему существует много поговорок: «Сапер ошибается один раз», «На войне как на войне», «Кому война, а кому мать родна». Две последние – как раз о том, с чем связана наша работа и командировки. Обеспечивать нормальное существование армии – вот задача всех гражданских, работающих здесь. А я просто ревизор.

  Если в батальоне на границе с Пакистаном, куда редкий день вертолеты залетают, требуют, чтобы привозили хоть что-то для солдат (предметы первой необходимости, продукты), это работа нашей структуры. Объезжать посты автолавками – тоже наша работа, чтобы хоть редко, хоть как-то обеспечить отдаленные боевые точки вниманием, привозить необходимые товары.

  Армия должна нормально существовать.

  Но когда три грузовика с соками и водой направлены в район, где жара под пятьдесят и где воду из крана пить нельзя из-за эпидемий, а по пути вода и соки исчезают, вот это и есть та самая «мать родна». Надо что-то с этим делать, чем тоже занимается наше отделение.

   Очень быстро новенькие ориентируются в обстановке. Горы вокруг не такие высокие, потому что мы сами на высоте 2000 м над уровнем моря. Комендантский час с 18 вечера до 6 утра. Все воинские части огорожены колючей проволокой, выходить за нее и КПП нельзя. Передвигаться по городу – только на машине и с оружием. Границы между тылом и передовой нет – всегда и везде поджидает опасность. Выезжать первыми на рассвете опасно – могут быть мины. Выезд по магазинам – дуканам - организованно группой, с сопровождением. При нарушении дисциплины – в 24 часа, назад на Родину. Хотя на дворе январь 1984 года, по местному летоисчислению здесь XIV век (1363 г.)…

  

  Вертолеты

  Мы впервые летим в командировку на вертолете, ждем его на железно-ребристой взлетной площадке аэродрома.

  – Смотрите, вот она уже летит! Сейчас приземлится.

  Непонятно, кто «она» и почему мы «ее» ждем? Наконец, «она» приземлилась, «ею» оказался вертолет Ми-8, «вертушка». Точнее, вертолетов было два, здесь все боевые воздушные средства летают парами, и ребята в желто-песочных «пижамах» сидят за штурвалом.

  После некоторых приготовлений нам разрешили занять место в машине. Железный холодный корпус, пахнет керосином, жесткая лавка вдоль борта. Никто парашюты не надевает, их пока нет. Летчики иногда сажают пассажиров к себе в кабину, и нас усаживают между командиром и вторым пилотом. Благо худенькие девчонки, обе поместились.

  Летим высоко, наблюдая сверху карту земли. Горы однообразными, плавными волнами простираются до горизонта. Хребет Гиндукуш! Бежево-коричневый, без растительности он точно бескрайнее море в девятибалльный шторм! Окна открыты, слышен шум работающих винтов.

  Неожиданно картина исчезла – все кругом белое. Облако! Летим или нет? Через две минуты становится совсем жутко, но приучаешься доверять тем, с кем находишься рядом.

  И вдруг… Тебя ослепляет апрельское солнце! Вырвались. Везде воздух, небо и та же карта земли.

  Трудно понять летчиков тому, кто никогда не летал с ними рядом в одной кабине.

  

  Душманы

  Около часа полета – и спозаранку мы в полку в Джелалабаде, недалеко от границы с Пакистаном. Сюда мы и прилетели для серьезной проверки полкового магазина.

  В фанерный модуль зашли осторожно, чтобы не скрипели половицы – тихо, все спят. Нашли комнату продавщицы, дверь была открыта. Несколько дней придется здесь пробыть – магазин хоть и фанерно-стеклянный, но не маленький.

  В Джелалабадской долине даже в январе цветут розы, а в апреле здесь почти знойное лето. Территория полка не маленькая, но безлюдная, никто просто так не шатается. Палатки, казармы, везде подметено и чисто. Недалеко на плацу разводят караул.

  Видим, прямо на земле сидят бородачи в чалмах, человек двадцать. Группу охраняют несколько солдат с автоматами наперевес. Подойдя ближе, поняли: это душманы. Вид у них далеко не жалкий, лица ожесточенные. Мы совсем близко с душманами, как-то не очень уютно себя чувствуем. Две наивные девчонки, хлопающие глазами, и банда матерых мужиков. Сколько ненависти в их взглядах! При других условиях ни минуты не пощадили бы никого из нас.

  

  Пересадка

  Сижу в рабочем модуле в выходной день. Сняла трубку зазвонившего телефона-"вертушки". Наш продавец из отдаленного батальона ранен в голову. Приняли бой в колонне. Сообщила об этом начальнику, и сразу решили, что вместе с товаром повезу в батальон замену – только что приехавшего к нам продавца средних лет, таджика.

  В просторной кабине нас трое, прохладно и спать хочется. Между двумя горами Кабула солнце еще не видно, но все светлее и светлее. На прозрачном бирюзовом небосводе, еще не поднявшееся солнце, едва подсветило тонкими золотыми лучами три маленьких розовых облачка. С каждой минутой нежные оттенки неба неуловимо меняются – лазурные, бирюзовые, розовые, совсем невидимо для глаз переходят из глубоких в нереально тонкие.

  Над городом Кабулом, прямо над нами в православную Троицу играет солнце.

  Вот уже третьи сутки «загораем» на взлетной полосе возле дежурной пары Ми-8.

  До бригады, которая находится в Гардезе, долетели без особых трудностей, выгрузились, и осталась самая малость – перелет в батальон. Вертолеты то взлетают, то приземляются, то одно у них задание, то другое – для нас у них нет времени.

  На четвертые сутки свершилось чудо: дали разрешение на перелет! Дождались тринадцатого числа и дали. То ли еще будет!

  Быстро побежала, попрощалась, загрузились, уселись, винты заработали. Несколько секунд винт свистнул пару раз и затихает.

  – У ведущего рессора сломалась, – как-то радостно сказал летчик. – Ладно, завтра точно полетим. Ты счастливая, что не успели взлететь!

  Я разрыдалась, не в силах сдержать слезы. Ребята неумело пытаются меня успокоить, для них, наверное, в этом своя романтика – кто-то сидит и плачет из-за пустяка. Кто-то положил в руку поломанную деталь, на память, кто-то приглашает в гости – у командира день рождения. В чем трагедия?

  На следующий день, чувствуя вину, летчики быстро сажают в кабину. Ребята с утра очень разговорчивые, рассказали, что все играют на гитаре и лучше всех, конечно, командир. Сами пишут песни, иногда сочиняют прямо в полете.

  И, наконец, мы в батальоне. При работающих винтах быстро разгружаемся, теперь прилетят только через несколько дней. Ситцевое платье в горошек трепещет, как флаг, волосы в разные стороны дыбом – машины разворачиваются улетать.

  Увидев в открытом окне командира, машу ему полевым цветочком. В кожаном легком шлемофоне, в солнцезащитных очках командир в ответ снисходительно улыбнулся, глядя на меня сверху вниз.

  

  Батальон

  Десантно-штурмовой батальон занимает небольшую, довольно зеленую территорию. Нас сразу предупредили, чтобы не подходили близко к ограждению и воротам. Это опасно.

  Жилые помещения представляют собой комнаты с очень маленькими, как глазницы, узкими окошками в одноэтажном каменном здании с толстыми стенами, оставшемся еще от англичан. Женщин в батальоне, кроме поварихи, нет, из гражданских здесь только она и продавец. Чтобы мужчины были сильными, их нужно кормить, и бесхитростная девушка, приехавшая из маленького российского городка, варит им вкусную еду, живет одна в замкнутом пространстве, среди мужчин, под обстрелами.

  Прежде, чем приступить к делу, мы зашли в маленькую комнатушку раненого продавца. Все лежит так, как оставил хозяин: постель, книжная полка, на столе письма. Читаю лежащую сверху открытку. Она от племянницы: «Здравствуй, рыжий Муравей, поздравляю тебя… Твоя Муравьишка». Оказывается, у него недавно был день рождения.

  Магазин находится в комнате рядом, в одном метре. Начинаем работу. Считаем деньги, складываем товар, готовим документы.

  Вечером, когда совсем стемнело, сидим с поварихой при тусклом свете в ее скромном, скорее даже аскетичном жилище. Стали доноситься взрывы – то глухие, то более сильные.

  – Это в нас стреляют, а это мы, – комментирует она начавшийся обстрел.

  

  Я стала замечать, что люди здесь очень немногословны и сдержанны, говорят конкретно и всегда по делу.

  На следующий день, поздно вечером, войдя к нам, замполит необычно жестким голосом сказал:

  – Никуда не выходить, даже в туалет, сидеть тихо.

  Оказалось, почти весь батальон ушел на задание, а банда душманов, приблизительно из ста человек, подошла к нам вплотную. Уже утром знакомый солдат рассказал, что ночью вооружили всех, кого могли, даже раненых. Но банда так ничего и не предприняла.

  С утра продолжаем свою работу, считаем соки, сгущенку, эмблемы, звездочки и прочее. Дверь открыта, светит солнце. Прямо на крыльце, спиной к нам, в камуфляжной форме сел офицер с рацией:

  – «Сосна», «Сосна», я «Кедр», – говорит он по рации, – расстояние 20, прицел 15. Огонь!

  И... Все, что было в руках, вмиг полетело к потолку. Вой, грохот, гул! Внутри все сжалось и оборвалось. Ноги подкосились сами собой. Работает система «Град», стоящая метрах в пятидесяти от нас.

  Немного опомнившись и придя в себя, продолжаем.

  Рядом опять: «Сосна», я «Кедр»...

  И теперь к потолку полетели ручки. Только потом поняла, сел он именно у нас на крыльце, чтобы не перепугать до смерти, и было понятно, что стреляют наши. И еще, что мы за их спиной.

  Слышу гул вертолетов. Приземлились, подняв облако желтой пыли.

  – Привет! Как вы тут?!

  – Нормально.

  Наверное, знают, что было ночью. Как приятно видеть знакомые лица!

  – Это мы тебя навестить, а вообще, здесь винты не останавливаем.

  Подошел майор из батальона:

  – Умер ваш продавец в госпитале…

  Все сделали, записали. Домой, в Кабул. С ума сойти: «мой» дом – Кабул.

  Вся в укусах от москитов плетусь к вертолетам, сумка мотается по ногам. Уже по привычке, в кабину и сразу взлетаем. Уставшая прилетела на базу. Обрадовались девчонки в бухгалтерии.

  

  Колонна

  В шесть утра колонна двинулась. Ехать нужно целый день, часам к 17 должны приехать в конечный пункт – Газни. Мое снаряжение – дорожная сумка, ситцевое платье, босоножки. Платье куплено в Ташкенте, в «Детском мире» за три рубля. Хороший цвет выбрала – красное!

  Сижу в машине «Урал». Мой водитель – Иван Шурыгин, солдат двадцати лет, надежный и основательный. Мне с ним спокойно. О таких снимают фильмы, пишут поэмы. Темные волосы, усы, уверенный и неунывающий – таким, наверное, был в русских народных сказках Солдат-удалец.

  Дорога однообразная. Вокруг гористая безжизненная местность, постоянно встречаются подбитые и сгоревшие БТР и БМП. Воронки от мин объезжаем, чтобы не трясло машину. О новых минах лучше не думать…

  Разговор длится уже четыре часа, голова переполнена.

   Колонна то двигается, то останавливается, чтобы подтянулись отставшие. Выходим, разминаемся. На одной из остановок ребята из соседних машин, как всегда, подошли к нам. Шумят, смеются. Загорелые лица, выцветшая на солнце белесая форма. У некоторых рукава коротковаты, как бы не по размеру. Видимо, еще растут. На ногах – стоптанные кроссовки.

   Подбежал белобрысый паренек, ехавший сзади:

   – Зачем бросал запал? У вас возле самых колес взрывалось!

   – Ничего мы не бросали. – Иван сразу повернулся ко мне, делая руками успокаивающие жесты. – Уже все, все. Все прошло.

  Едем дальше. Периодически встречаются брошенные кишлаки.

   Вдруг – оглушительный треск и грохот. Сердце оборвалось! Засада? Не понимаю, почему мы еще сидим. Но Ваня спокойно продолжает крутить руль, наблюдая за дорогой, и по-отечески успокаивает:

   – Это наши стреляют.

  На очередной остановке принес обед – кашу в жестяной банке и тушенку. Боже, как вкусно!

   Ничего не помешало нам добраться благополучно. Я могу всю ночь спать в машине, как попало, встать в пять утра, ехать целый день и приехать под вечер. Но после… Ни рукой, ни ногой двинуть не в силах. Шатает. Как они это выдерживают!

  

  Госпиталь

   Старое одноэтажное каменное здание госпиталя – почти в самом центре Кабула. Пожалуй, это один из самых зеленых районов города.

   Мы, две девушки, плетемся по длинному коридору, хромаем на разные ноги. Одна – на правую, другая – на левую. Сюда нас доставили на вертолетах из санчасти полка уже в приличном виде, способными ходить. После подрыва на мине на дороге в Газни.

   – Грешно смеяться, но на вас без смеха смотреть нельзя, – сказал молодой врач, пробегая мимо в развевающемся белом халате.

   Это хорошо, что мы вызываем смех, а не жалость.

   В госпиталь с концертом приехал известный певец.

   В актовый зал уже не пускают, все места заняты. Шум и радость невообразимые! Многие висят, сидят везде – на подоконниках, плинтусах, стенах. Большинство раненых облепили окна снаружи.

   И вот концерт начался, все затихли. Звучат известные, любимые всем песни. Лица у ребят такие, будто смотрят не на поющего артиста, а драматический спектакль. Ни дать, ни взять Шекспира показывают! Вытянутые шеи, серьезные сосредоточенные лица, горящие глаза. Музыка гремит во всю мощь колонок, сменяясь взрывами оглушительных аплодисментов. Эмоции, которые жили глубоко в душе, нашли выход!

   Певец выступал добросовестно, но всего час. Отдельно пел в палатах для тяжелораненых под гитару.

  Юность – она везде юность, и в госпитале тоже. Вижу, как двое ребят, один с металлической конструкцией аппарата Илизарова на ноге, другой – с такой же на руке и ноге, столкнулись в дверях своей палаты. Кому-то из них надо уступить другому. Оба с трудом добрались до выхода. Постояли, посмотрели друг на друга.

   – Давай кто кого?

   – Давай, – и начали толкаться плечами, прыгая на одной ноге. Никак не остановятся, понравилось занятие…

   В православных храмах детей до семи лет причащают без исповеди, потому что они чистые, ангелочки. Вот и девятнадцатилетние солдаты на войне – как дети перед алтарем.

   Здесь, на войне, казалось бы, они должны быть наглее и злее. Но они другие. Если еду в колонне, хоть и старше каждого из них на пять-шесть лет, но чувствую себя под крепкой защитой. При малейшей опасности смотрю на кого? На бойца девятнадцати лет! Все в их действиях быстро, уверенно, четко. И как-то спокойно от этого.

  В ходе последних событий возникла тревога. Мало того, что хотят убрать льготы «афганцам» или сократить их, но еще мы, женщины, волнуемся о своей судьбе. Нам постоянно говорят: «Мы вас туда не посылали», «Какое участие в боевых действиях принимало ваше отделение торговли» и т. п.

  Так посылали нас туда или не посылали?

  Принесла в военкомат заявление направить на работу в Германию, а меня стали уговаривать именно в Афганистан. Успокоили, убедили. Подписала трудовой договор о работе в течение двух лет. А договор – это не значит, что нас туда направили? Проработала там полностью, о чем не то что не жалею, а рада, что именно так получилось. Полная, насыщенная смыслом жизнь.

  Наше отделение торговли обеспечивало нормальное существование армии. Для этого в Афганистане и находились гражданские лица. Колонны, объезд постов на автолавках, перелеты, отдаленные гарнизоны – все это было. За два года моей работы в Афганистане среди наших погибло 12 человек, 5 было ранено. Кто инвалидом уехал, а кто – в цинковом гробу, и мужчины и женщины. Две женщины погибли в сбитом Ил-86 над Кабулом, везли товар из Союза. Заместитель начальника управления и товаровед погибли в сбитом самолете, летели в командировку в Джелалабад. Продавец из Бараков погиб в колонне, смертельно раненный в голову. Две женщины умерли от тяжелых инфекционных болезней. Водитель автолавки после обстрела колонны уехал без ноги. Две женщины-ревизора подорвались на мине по дороге в командировку в Газни. Постоянно передвигались, постоянно в колоннах, чтобы хоть как-то создать условия для солдат. Перевязывали раненых, когда попадали под обстрелы. Это ли не участие в боевых действиях?!

  Есть архивная справка, что такое-то отделение торговли принимало участие в боевых действиях, и справка о ранении есть. Но это, оказывается, не доказательство. Постоянно что-то нужно доказывать, убеждать, даже в том же пенсионном фонде, когда оформляли пенсию.

  Может быть упорядочить: отслужил срок службы, отработал по трудовому договору в Афганистане – значит, никаких подозрений не должно быть. Не будем же все время ходить, доказывать, что мы там делали и как работали.

  Мне 50 лет, имею высшее образование, замужем. Родом из семьи военнослужащего. Оба деда воевали, один погиб в феврале 1942 года в битве за Москву. Находилась в Афганистане с января 1984 по декабрь 1986 года. Живу как все, непросто. Но на данный момент очень поддерживают те льготы, которые у нас есть. Без них было бы совсем тяжело. Живем в Симферополе, не самом дешевом городе Украины. Дети выросли, самостоятельные. Работаю главным бухгалтером в маленькой фирме, где и зарплата очень маленькая. На большое предприятие не берут, возраст не подходит (им нужны молодые), да и здоровья нет тянуть большое дело. Ухаживаю за мамой – инвалидом первой группы по зрению.

  Несколько месяцев назад умерла моя подруга, тоже «афганка». Была онкология. Наверное, можно было вылечить, но проблема в финансах. Не было денег на хорошую химиотерапию…

  Уже три года пытаюсь писать рассказы об Афганистане. Пишу о том, что видела и пережила, что знаю и думаю.

  

  Лариса БОБРОВСКАЯ

  

  Отсюда: http://www.usva.org.ua/mambo3/index.php?option=com_content&task=view&id=3784

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - сложно понять, но почему-то кажется, что именно её вспоминает Марина СТРИЖАК (НЕТЫКС) (Газни, продавец 191-й отдельный мотострелковый полк, Кабул, 656-е отделение торговли: ЦСВГ в/ч пп 94777 и в/ч пп 06522, 1983-1986):

  "Два года моя подруга работала ревизором на ТЗБ в Кабуле. Ездилa по всему Афгану по магазинам. Их БТР подорвался на мине, она была вместе с Леной Чигвинцевой. Третий год работала в Газни в вертолётном полку продавцом, где я с ней и познакомилась. От 191-го полка это было в 4-х километрах. Я оттуда в Кабул за товаром летала. Я два раза колонной ходила и то сразу же под обстрел попала, автолавка сгорела..."

  здесь: http://artofwar.ru/editors/s/smolina_a/text_0440.shtml#6 - А.С.

  

  

  

  

  

  

354. "Украинское братство ветеранов Афганистана" (N 5 (509) март 2014 года)

  

Наши боевые побратимы - женщины

  

  

  Любовь Борисовна ДОЗОР

  

  

  Любовь, которая прошла войну

  

  Председатель Кировоградской городской организации УСВА старший прапорщик Любовь Дозор отдала военной службе двадцать пять лет (1973-1998 г.г.). Служила в Маловисковском районном и Кировоградском городском военкоматах, в Афганистане, Германии, в Заполярье, на полигоне Капустин Яр, в Казахстане. В Германии - начальником склада вооружения. В Кировограде, после Афганистана, - командиром женского взвода, начальником лаборатории ракетного топлива ракетной бригады. Награждена орденом Княгини Ольги третьей степени, Почетными грамотами Президиума Верховного Совета СССР и Кабинета Министров Украины.

  

  Начало

  Попала в Афганистан в 1981 году, уже будучи военнослужащей. Прослужила два года. Почти все время - в 159-й бригаде, которая дислоцировалась в провинции Пули-Хумри и осуществляла материальное обеспечение 40-й армии и войск ДРА. В бригаду входило более двадцати военных частей. Здесь хранились вооружение, продовольствие, медикаменты, горюче-смазочные материалы - лакомый кусок для душманов. Они постоянно обстреливали территорию бригады, поджигали бензовозы ... Назначили начальником склада медикаментов, поэтому на ходу осваивала медицинские и фармацевтические знания и навыки (гражданская образование - товаровед). Получали лекарственный груз, формировали из них партии по назначению и сопровождали при перевозке в госпитали и медчасти.

  

  Первый бой

  Еще необстрелянный военнослужащий, Люба решила ехать в головной машине колонны - и интересно, и престижно. Душманы же, по своей тактики, именно первую и последнюю машины колонны, а также «наливники» (бензовозы), уничтожали первыми. Девушка и испугаться не успела, когда пуля прошила кабину и водитель, обхватив руками голову, опустил ее на руль. Сквозь пальцы засочилась кровь. Уколола ему промедол, перевязала, но через несколько минут он умер на ее руках со словом «мама» на устах ...

  

  Потом, словно в тумане, вместе с другими отстреливалась во время этого и еще одного нападения душманов на колонну. Было очень страшно, но как-то взяла себя в руки. В том бою погибло более половины бойцов. Живые, а среди них и Любовь Дозор, переформировали колонну и продолжили выполнять боевую задачу.

  

  За два года в Афгане похудела почти на 20 килограммов - после осколочного ранения, болезней, стрессов, перегрузок. Вернувшись домой, продолжила службу в Кировограде - контроллером ракетного топлива.

  

  Место женщины в строю

  В трудное время женщины - рядом с мужчинами. Это известная истина. Так и в Афганистане, где нужны были врачи, медсестры, связисты, продавцы, бухгалтера, повара. После вывода советских войск из Афганистана эти женщины вошли в ветеранские организации. Они заботятся о семьях погибших, ухаживают за могилами, помогают восстанавливать документы, добиваться социальных льгот, медикаментов, направлений на лечение. Которых часто нет, хотя все это якобы предусмотрено законодательством.

  

  В ветеранской организации Любовь Дозор с 1996 года. Через два года вошла в ее правление, а впоследствии и возглавила. Многое нужно сделать. А хлопот с годами не уменьшается. Меньше только ветеранов той войны. И многим чиновникам-бюрократам кажется, что и проблем их меньше тоже. Любовь Дозор не может с тем смириться - боль каждого «афганца», семей погибших воспринимает как собственную.

  

  Ветераны достойны человеческой уважения. Они заслужили этого своей жизнью, кровью, здоровьем и утраченной молодостью, выполняя миссию, возложенную на них государством. Проблемы их в послевоенной жизни - не только психологические и физические. Часто утраченные во время военных действий или пожаров в архивах или просто утеряны документы становятся злым роком для людей. Служил, был ранен, или награждали? Нет документа - нет человека! Десятки лет люди копаются в архивах, разыскивают свидетелей, доказывают, что действительно воевали, имеют ранения ... Без этого ты - не ветеран. Льготы, социальные гарантии - не для тебя.

  

  В этом году ветеранские организации вновь обивали пороги благотворителей - выпрашивали деньги на приобретение для «афганцев» юбилейных медалей. И состоялись митинги и уроки славы. Дешево, но сердито!

  

  Законы о поддержке ветеранов хорошо написаны, но плохо выполняются. От самого властного уровня и до самого низкого. Поэтому и приходится ячейкам УСВА браться за то, что должно решаться в государстве автоматически.

  В нелегкой общественной деятельности Любовь Дозор не одинока - более семидесяти активных членов организации всегда готовы подставить надежное плечо. В Кировограде 1230 переживших войну в Афганистане. Без финансовых пожертвований, только за членские взносы, городская организация не смогла бы действовать полноценно. За финансовую и другую помощь она не перестает благодарить постоянных благотворителей и помощников, боевых собратьев.

  

  Родословная с княжеских времен

  Не без гордости рассказывает она о своем роде, корни которого уходят еще в княжеские времена. Фамилия Дозор ее предки много поколений передавали от родителей к детям, участникам войны, в частности - отцу, который был узником концлагерей и выжил. Возможно, так ковалась и ее жизненная сталь, прочная и несокрушимая. Таким они вместе с мужем воспитывают с детства, как родного сына, единственного внука. После гибели дочери Любовь Борисовна для него - и бабушка, и мама в одном лице.

  

  Слово о Любе

  Служил командиром взвода радиолокационной роты в Газни, в 150 километрах от Кабула, с 1981 года. Но с Любой познакомился через много лет после войны, в Кировограде.

  Уже работая редактором газеты, случайно встретился с женщиной, которая удивила меня своей настойчивостью, человечностью, преданностью ветеранскому делу - это была Любовь Борисовна. Слышал от собратьев из «афганского» общества, она горы может перевернуть, чтобы помочь ветеранам. В этом убедился, когда пришлось выручать из беды нашего собрата. Тот жил в отдаленном селе даже без документов. На социальные выплаты, льготы ему нечего было и надеяться. Мы написали об этом случае. А потом за дело взялась Дозор. И проблемы ветерана решили. С тех пор уже много лет тесно и плодотворно сотрудничаем. Для нашего боевого братства это незаменимый человек, который услышит каждого...

  

  Анатолий БЕЗТАКА, участник боевых действий в Афганистане, заслуженный журналист Украины

  

  Отсюда: http://www.usva.org.ua/mambo3/index.php?option=com_content&task=view&id=5002

  

  Фото отсюда: http://www.golos.com.ua/rus/article/29649

  

  Перевод с украинского языка на русский А. Смолина

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - фотоальбом "Пули-Хумри, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Любви находится

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/8.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

355. "Украинское братство ветеранов Афганистана" (N 5 (509) март 2014 года)

  

Соединил Афганистан

  Воинская часть 41575 "Роща" в Одесской области - направление моей очередной командировки. Именно здесь, посреди степи, разместился военный городок, где живет семья Кашпур. Наше общение началось с воспоминаний почти тридцатилетней давности.

  

  Коренной биляивець, Александр Сергеевич выбрал для себя делом жизни службу в армии. В воинской части "Роща" служит давно. В звании прапорщика в апреле 1985 года был направлен в Афганистан. В один день вместе с ним из Одесского военного округа в ДРА были отправлены сорок служащих различных родов войск. Первоочередным пунктом назначения был Кабул. Но, как тогда часто случалось, по ходу произошла замена дальнейшего места службы, и два года провел в военном расположении рядом с Джелалабадом.

  

  Война имеет большую разрушительную силу. Однако на фоне боевых действий в Афганистане зарождались крепкая мужская дружба, знакомства, а еще - любовь. Там, в военном городке, будто вросшем в предгорья, Александр встретил любовь всей жизни, свою вторую половинку - работницу штаба связи Ольгу.

  Первые дни пребывания в эпицентре военных столкновений прочно врезались в память многими невиданые сей событиями.

  

  Ольга Васильевна прибыла в Афганистан на полтора месяца раньше, чем Александр Сергеевич. Родителям о командировке сказала почти перед отлетом.

  

  - Честно говоря, я мало тогда знала о реальных событиях. Понимала, что там идет война, однако думала, что в местах, куда едем мы, будет безопасно, - вспоминает она.

  

  Первый год пребывания в Джелалабаде был жарким: постоянные обстрелы базы расположения, шквал огня. Неоднократно попадали снаряды в административные здания, оставляя огромные отверстия.

  

  - Тогда каждый занимался своим делом, - присоединяется к разговору Александр Сергеевич. - В расположении находились подразделения разведки, спецназовцы, пехота, авиация и другие. Мне часто приходилось сопровождать колонны с горючим, оружием или провизией. И этот маршрут каждый раз мог быть последним. Помню случай, когда военные, чей срок службы заканчивался, возвращались домой. В самолете было молодожены, наши знакомые. Мы видели, как догорал этот самолет неподалеку в песках, подбитый вражеским огнем.

  

  Сделав небольшую паузу, мужчина резко перевел тему и заметил:

  

  - Не надо нам уважения и почестей, просто не унижайте нас упоминанием лишь раз в год, - в сердцах говорит Александр Сергеевич. - Мы не жалеем о том, что честно служили Отечеству. Пылкое выступление мужа медленно приглушает жена.

  

  В прошлом году супруги Кашпур отметил свою серебряную свадьбу. Жизнь продолжается ...

  

  Кима Деркач

  

  Отсюда: http://www.usva.org.ua/mambo3/index.php?option=com_content&task=view&id=5002

  

  Перевод с украинского языка на русский делала я, А. Смолина, нo я не профессиональный переводчик.

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - жаль, что в статье нет конкретного названия места службы Ольги (Джелалабад - бригада? батальон спецназа? советнический городок? вертолётный полк?). Но при мне в штабе 66-й бригады тоже была машинистка Ольга и если в статье говорится о ней, то первый (там же и продолжения) фотоальбом "Джелалабад, 66-я бригада, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Ольги находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/1.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

356. "Открытый регион - Югра"

  

Рассказ о моей тете, выпускнице Реполовской восьмилетней школы

  

  

  Галина Александровна КОНЦАРЕНКО

  

  

  Это было давно и недавно: в погожий солнечный день 28 марта 1987 года у моей сестры Лёли появилась я, младшая сестра Алёнка. И полетели в наш дом поздравительные телеграммы от многочисленной родни Пластининых, а в почтовый ящик ложились письма и открытки (мама сохранила их для меня). Вот одна из них: «Дорогая сестричка! Поздравляю с рождением дочери Алёнушки...» А дальше размашистым почерком написаны пожелания счастья, здоровья, благополучия. И краткая подпись: Галина. ДРА. П/п 71176. Вот так оказались связаны два значительных события: моё появление на свет в то время, когда моя тётя, операционная сестра Концаренко Галина Александровна выполняла интернациональный долг в Афганистане.

  

  Я училась говорить, делала первые шаги, росла и взрослела, и вместе со мной взрослела она, моя тётя. Моё взросление было удивительно радостным, а её - отчаянно суровым! Прошло два года, и, наконец, мы встретились, чтоб потом уже никогда не расставаться: я, длинноволосая большеглазая лепетунья, и моя тётя, самая красивая на свете! Пройдёт ещё несколько лет, я стану ученицей, вот потом разгадаю это сочетание букв - ДРА и пойму, почему у тёти Гали ранняя проседь в волосах и большая печаль в глазах. И услышу её рассказ, и никогда не забуду его.

  

  Быть на той войне, выстоять, выжить и вернуться - подвиг. У той войны нет истории и вряд ли она когда-нибудь напишется, ведь правда её горька: ежегодно в Афганистане воевала стотысячная советская армия; за десять лет прошёл один миллион. А скупые газетные строки повествовали о другом - о том, что советские солдаты в Афганистане отремонтировали, восстановили и построили сотни школ, больниц, домов, арыки, каналы, колодцы...

  

  15 февраля 1989 года в Термезе цвёл миндаль. Жители старинного городка торжественно встречали советских солдат, выполнивших интернациональный долг. Страна приветствовала возвращение своих сыновей. Я видела по телевизору эти кадры: впереди всей колонны войск идёт генерал Громов, а за ним - утопающие в цветах танки и ликующие солдаты. Их встречали как победителей, точно так же, как и солдат Великой Отечественной. Страна ликовала и плакала: за десять лет этой бессмысленной войны убито и ранено пятьдесят тысяч граждан России!

  

  Там, в горячих песках, среди чужих гор, погибали двадцатилетние мальчики, которые, жалея своих мам, часто и не сообщали о том, что они на войне, мальчики, которые нуждались в Милосердии.

  

  Сестра милосердия - именно так называли медсестёр, которые добровольно, по линии Красного Креста,(1) отправились на эту войну. Разве может военный госпиталь обойтись без женщин? Лежат обожжённые, истерзанные... Им достаточно только твоего рукопожатия. Это же для женского сердца работа! Это же милосердие!

  

  

  

  

  

  Вместе с Концаренко Галиной(2) в медицинской роте(3) служили её подруги Филипенко Таня, Жолуденко Наташа, Кисляк Вита. Их никто не принуждал идти под пули. Они могли, если становилось невмоготу, в любую минуту вернуться, но этим правом никто из них не воспользовался. Без громких слов и без расчёта на какие-то будущие блага и привилегии они выполняли свой долг! Это не красивые слова, а истина! Их согревало и поддерживало долгие месяцы чувство, что они необходимы, что без них нельзя.

  

  Дежурили порой сутки через сутки. Было трудно всем, но сестрички на равных переносили тяготы - бытовые неудобства, климат, безводье, стужу и жару, когда даже притронуться нельзя к койкам в самолёте (так они раскалены!), беспрестанно принимать реанимационные меры, чтобы довезти тяжелораненого до госпиталя, при этом не обращая внимания на разрывы снарядов.

  

  А разве забудешь минуты спешной погрузки раненых в самолёт, когда приходилось ночью включать фары санитарных машин и тут же по ним били трассирующие пули... А разве когда-нибудь забудешь долгие операции при свете керосиновой лампы, нескончаемый «афганский день» по пятницам - приём местного населения (в день приходилось ставить по 70 капельниц, брать кровь подряд у 80 человек), длительные артобстрелы госпиталя (было страшно и всегда - за ребят!). Жара, безводье, полная потеря аппетита и у раненых, и у персонала. А сестрички откармливали в госпитале больных, как могли, иногда даже на свои чеки покупали им в магазине сок, чтобы аппетит пробудить. Вот так в госпитальных модулях под палящим афганским солнцем выхаживали сестрички безусых мальчиков, вчерашних школьников, вывозили из боя на бронетранспортёрах, давали им свою кровь, вырывали из лап смерти... И среди погибших - имена сестричек и врачей.

  

  В архиве тёти - тетрадные листочки со стихами погибшего под Кандагаром врача И. Харабета. Сначала их только читали и переписывали от руки, а потом кто-то написал на них музыку, и они стали песней. Так стала песней жизнь врача, спасшего многие мальчишеские жизни:

  

  Пусть пылают солдатские тропы -

  Без борьбы жизнь пуста и скучна.

  Наши нервы крепки, как стропы.

  Наша жизнь, как тугая струна.

  И струна, разрываясь в атаке,

  В нашей памяти долго звенит.

  Этот звук не угаснет во мраке,

  Этот звук наша совесть хранит.

  Смерть товарища влилась в гранит.

  Этой смертью победа добыта.

  В нашем сердце никто не забыт,

  В нашем сердце ничто не забыто.

  

  Удивительно – в этом стихотворении – ни одного восклицательного знака! И это правильно – нельзя о погибших товарищах говорить громко, нельзя тревожить их покой.

  

  В альбоме тёти рядом с афганскими фотографиями хранится статья из журнала «Здоровье» за 1988 год. В ней - рассказ о судьбах сестёр милосердия, вернувшихся домой ещё в 1988 году.

  С гордостью читаю воспоминания операционной медсестры Заглубоцкой Елены,(4) самой задушевной боевой подруги тёти: «Я очень подружилась с Концаренко Галиной из Нефтеюганска. Какой это человек! У неё я училась не трусить, работать без устали, быть ласковой и доброй в самые, казалось бы, трагические минуты».

  

  Как и у всех, у сестричек милосердия было две радости - баня и письма. Там по-особому ценили любую минуту отдыха, праздник. Новый год встречали с ёлкой, нарисованной на стене, поздравляли друг друга и по местному времени, и по московскому, и по времени того города, откуда товарищи… Воспоминания о Родине были самые светлые. Мечтали о снеге. Как скучали по зелёной траве, по запаху сирени, по шелесту берёз, по звонкому дождю с грозой! И как долго не могли привыкнуть к ночной тишине после возвращения домой!

  

  «Прощай» и только «до свиданья»

  Чужой земле мне не сказать.

  Уж слишком дорогою далью

  Пришлось за встречи те отдать.

  И в каждом сердце болью стиснет

  И вспыхнет в памяти не раз

  Мальчишек взгляд с любовью к жизни,

  Которых нет уж среди нас.

  Прощай, прощай, земля чужая,

  Царица злая гор, пустынь.

  Твоей судьбы в веках не зная,

  Прошу, от крови хоть остынь!

  Спасибо дням, что пролетели,

  Три года, а из жизни - шесть.

  Мы всё прошли, мы всё сумели.

  Быть может, в этом наша честь.

  

  Это последние поэтические строки Игоря Харабета.

  

  Теперь я знаю: афганцы - люди высокого долга, большой чести и неподкупной совести. Они разъехались по всей стране, но, верные до конца своих дней афганскому братству, не забывают друг друга и стараются хоть изредка встречаться в Москве. Самые близкие друзья тёти Гали - подполковник медицинской службы в отставке Соповский Василий Иванович и его жена Рита. Их семья родилась в Афганистане, а дети - уже в России. Для меня они - любимые дядя Вася и тётя Рита, у которых я с трёхлетнего возраста провожу лето в Краснодаре. Их дом как мой родной дом. Встречаясь, афганцы редко вспоминают ту войну, но эти воспоминания, услышанные мной, никогда не сотрутся в памяти: эта боль пережита близкими мне людьми, она теперь стала и моей болью.

  

  Я вспоминаю утренний Кабул.

  Всё необычно в маленькой столице:

  сумрак гор, и робкий голос птицы

  И улиц пробуждающийся гул.

  Я вспоминаю утренний Кабул,

  Его прохладу и его контрасты.

  И вновь шепчу я сквозь разлуку:

  -Здравствуй!

  Прости, что на покой твой посягнул!

  Но нет покоя на земле твоей,

  А есть борьба, есть мужество и верность.

  Надежду в сердце невозможно свергнуть,

  Как невозможно позабыть друзей.

  Как много дней промчалось с той поры!

  Как много слов и встреч не позабылось!

  Судьба моя, ты окажи мне милость -

  Дай мне побыть у той святой горы,

  Где завершится наш последний бой,

  Последний враг ничком на землю ляжет,

  И чья-то мать в слезах о детях скажет.

  И те слова услышим мы с тобой.

  Афганистан болит в моей душе.

  И все, кого я встретил и не встретил -

  Пусть долго будут жить на этом свете,

  Как тишина на дальнем рубеже.

  

  Чаще же афганцы поют, поют те песни, которые пели там, на чужой земле, пропитанной кровью российских мальчиков, отправленных великой страной на бессмысленную войну, но выполнивших интернациональный долг. Одна из таких песен - «Берёзовый сок» - о любимой несмотря ни на что Родине: «…Где эти туманы родной стороны и ветви берёз, что над заводью гнутся? Туда мы с тобой непременно должны однажды вернуться, однажды вернуться».

  И в этом огромном мире сегодня мне спокойно и уютно: рядом со мной взрослые мудрые люди, способные согреть меня своей любовью и защитить от беды. Они вернули нам (тем, которых сейчас называют «потерянное поколение») высокое понятие патриотизма, мужества, воинского и человеческого долга. И у них я учусь быть сильной характером, твёрдой в решениях, готовой жить для других.

  

  «Награждается служащая Советской Армии» - такими словами начинается текст всех Почётных грамот за три года службы тёти: награждается за мужество и отвагу, за высокие показатели в боевой и политической подготовке. А вот и медаль «За трудовую доблесть» - так оценило Правительство добросовестный труд операционной сестры Концаренко Галины Александровны и её боевых подруг. Как хотелось бы собрать их всех вместе, прекрасных своим Милосердием, поклониться им от имени матерей и отцов, сказать самые тёплые слова благодарности и признательности от всех нас и от имени Родины!

  

  Наверное, это неправильно, это противоестественно, когда на войне оказывается женщина. Ей самой природой предназначено быть продолжательницей рода человеческого, а она оказывается в самом пекле. Но потому и идёт туда женщина-мать, чтобы защитить Жизнь! Мужество, терпение, милосердие, любовь к жизни она впитала с молоком матери. Готовность жертвовать собой, отдавать своё душевное тепло, быть милосердной - только от матери!

  

  К большому несчастью, когда я родилась, моей бабушки Пластининой Ольги Гавриловны уже не стало на свете. Я выросла, не обласканная ею, но всегда чувствовала её любовь. Мать-героиня, воспитавшая семерых детей, она передала своим дочерям и сыновьям жизненную стойкость, трудолюбие, целеустремлённость и огромную жажду жизни.

  Как старшая из дочерей, тётя Галя выхаживала младших Пластининых. Взаимное уважение, авторитет старших, почитание семейных традиций, культ матери - вот что свято для них, представителей крестьянского рода Пластининых из села Реполово.

  

  Все они - воспитанники Реполовской восьмилетней школы, не так давно отметившей столетний юбилей. Вместе с тётей Галей два года назад я побывала в родном селе, встретилась с её одноклассниками и её первой любимой учительницей Башмаковой Зоей Пантелеймоновной. Эти дни незабываемы! Стряпчева Нина, Худякова Люба, Шахова Галина - подруги детства, которым сегодня уже за шестьдесят, хранят верность школе и учителям. Вот откуда они - корни афганского братства!

  

  Вместе с тётей прошлись по улицам Ханты-Мансийска, города её юности. Сколько тёплых воспоминаний! Вот медицинское училище, куда тётя Галя поступила в 1967 году вместе со своими одноклассницами.

  В большой комнате деревянного одноэтажного общежития, окружённого берёзками, они, 13 неунывающих девчонок, дружно прожили 3 года (зимой сушили валенки у печки, которую сами же топили, а летом бегали на танцы в туфлях-лодочках, влюблялись, грустили и радовались).

  

  Комсомольская юность была интересной: лыжные соревнования в Долине ручьёв, субботники на улицах деревянного городка, имя которого страна ещё не знала, медицинская практика, ежегодный осенний выезд на уборку урожая в совхозы Ханты-Мансийского района (копали и собирали картофель, турнепс, морковь, а осень чаще всего была дождливой), активное участие в художественной самодеятельности. Они и сейчас дружат – Дуся Ануфриева, Тоня Калмыкова, Аня Кострова, Нина Стряпчева…

  

  «Чувствую я грозную поступь дел грандиозных и славный маршрут. Ханты-Мансийский край нефтеносный, третьим Баку тебя верно зовут», - дружно распевали девчонки в хоре, отчаянно веря в своё счастливое будущее (так и случилось всем смертям и всем врагам назло!).

  

  В 1970 году из училища девчонки вышли с дипломами фельдшера. Где бы они потом не работали (Концаренко Галя - в больнице посёлка Луговской), связи друг с другом не теряли, оставались верными дружбе. Более тридцати лет трудового стажа, служение медицине, верность клятве Гиппократа - есть чем гордиться этим девчонкам, которых уже давно называют по имени-отчеству.

  

  А тётя Галя более тридцати пяти лет трудилась на посту операционной сестры и анестезистки Нефтеюганской горбольницы. Она по-прежнему красива, жизнерадостна, полна оптимизма. У тёти – девять племянников, которые выросли, обласканные её любовью. Сколько задорных праздников она устраивает нам! Она певунья и выдумщица, не даёт скучать никому. Двери её дома по-прежнему широко открыты для друзей и родных.

  

  Тетя – настоящая хозяйка: в доме всегда пахнет пирогами, уют создают связанные неописуемой красоты салфетки и скатерти, порядок и чистота. На вместительном кухонном подоконнике круглый год цветут королевские фиалки, а балкон – настоящий зимний сад! Главное - сердце сестрички Милосердия так же отзывчиво на чужую боль.

  

  Никакие человеческие страдания не бессмысленны в этом мире! Герои афганской войны - только такого звания достойны все её участники! Пусть не написана история этой войны, но есть память наших сердец. В этой Книге Памяти не должно быть пустующих страниц. Я открыла вам только одну из них. Переверните чистый лист - теперь ваше время рассказать о новых героях. Это ваш долг!

  

  Муниципальное образование: Нефтеюганск

  ФИО: Делакруа Алена Владимировна

  

  Отсюда: https://myopenugra.ru/competitions/?ELEMENT_ID=120477

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - наверняка автор запуталась, ведь "Красный Крест" - это гражданская организация.

  А её тётя Галя КОНЦАРЕНКО служила медсестрой в рядах советской армии от Министерства Обороны

  

  Галинa КОНЦАРЕНКО так же упоминается в статье, поставленной в "Дай свoй адрес, "афганка". Часть 6-я"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/text_00126shtml.shtml#85b

  

  Cудя по фотографии, найденной в сети, девочки всё же служили не в медроте, а в госпитале - А.С.

  

  (2) - Еленa ЗАГЛУБОЦКАЯ так же упоминается в статье, поставленной в "Дай свoй адрес, "афганка". Часть 6-я"

  здесь: http://samlib.ru/s/smolina_a_n/text_00126shtml.shtml#85a - А.С.

  

  (3) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кандагар, фотоальбом N 1" с фотографиями бывших сослуживиц героинь статьи находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/5.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

357. "Дебальцево.online" (18.03.2012)

  

Нужна ли женщине война?

  

  

   Тамара Иосифовна ЭТЕНКО с сослуживцами

  

  

  Где-то на аэродроме взвыл самолет, ничего не значащий для сотен людей звук набирающей высоту машины Тому скосил как удар. Она выронила тяпку и распласталась на грядке, где только что с мамой пололи огород. А когда осознала, что тревога напрасная, увидела заплаканное лицо самого дорогого человека: «Доченька, ты была в Афганистане?»

  Так спустя год, после которого Тамара Этенко приехала в отпуск к родителям на Черниговщину, они узнали правду. А до тех пор считали, что дочь, как и уверяла, отправилась в Монголию.

  

  Нужна ли женщинам война? Нежность, материнство, безграничная любовь во всех проявлениях никак не вяжутся с пылью фронтовых дорог, обстрелами и грубостью казенных будней. Но ведь и мужчина может ощущать себя таковым только рядом с женщиной, иначе на войне он всего лишь солдат. Посылая юнцов или офицеров в Афганистан, их желанием вряд ли интересовались. Так кто имеет право судить сегодня? Ведь армия подчиняется приказам, а они, как известно, не обсуждаются. А вот девушек спрашивали, да беда (или наоборот, счастье) в том, что, давая согласие, они и не подозревали о реалиях чужой страны. Как, например, Тамара Этенко.

  

  – Тамара Иосифовна, как Вы оказались в Афганистане?

  – Чтобы понять мотивы, нужно знать в какой атмосфере я воспитывалась. Жили мы, а в семье нас четверо, в Мурманской области. Отец – секретарь партийной организации леспромхоза, на тот период большого и значимого предприятия. Условия жизни на Севере не из легких, а поступки родителей воспитывали в нас чувство большого патриотизма, ориентировали на идею добра. Приведу лишь один пример. Раз в год по осени, точнее в сентябре, нам привозили картошку. Ее доставляли в вагонах, и тут же делили между семьями. Таким образом, каждый получал запас на долгую зиму, поскольку при морозах поставлять этот овощ не имело смысла – картошка замерзала. И вот помню, мы ждали отца, который всегда делил важный продукт между людьми. Мама бегала от окна к окну, приговаривая: «Ой, дети, сейчас папа привезет картошку». И вот уже поздно вечером пришел отец. «Юзик, где картошка?» – спросила мама. «Лида, а нам не хватило» – ответил папа. Вот с такими жизненными ориентирами я отправилась в Херсонскую область учиться – сначала в техникум, затем поступила заочно на строительный факультет сельхоз-академии и работала в отделе кадров большого училища. Вела спецучет сотрудников, часто бывала в военкомате. И когда военком предложил поехать в Афганистан, без колебаний согласилась, ведь это был 1983 год, когда попасть за границу считалось круто.

  

  – Но разве Вы не знали, что едете на войну?

  – Мы читали газеты, но в них не мелькало и слова о том, что в Афганистане идут боевые действия. Из публикаций у меня сложилось представление о безвозмездной помощи дружественному народу: там высаживали деревья, строили больницы. Поэтому, собираясь в длительную командировку, шила ситцевые платья, я ехала за границу, в революцию, за романтикой. Когда уже летели из Ташкента в Кабул на военном самолете, в его салоне было много офицеров и прапорщиков. Одни – в новой форме, держались чинно. Другие – напивались вдрабодан, ругались, братались, создавая невероятный шум. (Позже я узнала: первые летели из отпуска, и знали, что их ждет, вторые отправлялись впервые – на замену). Внезапно раздался пронзительный вой сирены. Все замерли, даже те, что пили, кажется, протрезвели. Затем прозвучал голос командира корабля: «Наш самолет пересек границу Союза Советских Социалистических республик, и мы находимся на территории воюющего Афганистана».

  В Кабуле нам объяснили, что придется дня 2-3 побыть на пересылке, пока за нами не приедут из части. Я спросила у прапорщика, будут ли экскурсии по Кабулу. И представьте, что он мне ответил. А ночью пересылку обстреляли. Так для меня началась война, выветрилась вся романтика. Я настолько испугалась, что тут же захотела домой, причем сразу. Кстати как оказалось, впоследствии нам повезло, поскольку мимо города, в котором располагалась наша часть, проходили продуктовые поставки и мы не голодали в отличие от других девушек, работающих в том же Кабуле, например.

  

  – Чем Вам пришлось заниматься?

  – Работала в секретной части по секретной переписке машинисткой. Мне повезло, как я считала, поскольку в отличие от других девушек меня поселили отдельно. Но потом дали понять, что такая осмотрительность не случайна, ведь человек невольно, например, во сне может выдать информацию.

  

  – Как жилось в сплошь мужском окружении?

  – Вы знаете, не раз приходилось слышать о женщинах, побывавших на войне: неизвестно чем она там занималась. Но люди разные есть в любой среде. В полку нас оказалось семь женщин, и каждая на виду, чуть оступился – не отмыться. Помню, приехала замечательная девочка из Ленинграда, и пока она находилась в «карантине», прапорщик подарил ей джинсы и кофточку. Просто так, никаких отношений, может, в знак расположения. Но спустя семь дней, когда она надела наряд и ходила по части, ей солдаты вслед могли бросить неуважительную реплику. Просто никто не успел объяснить, что нельзя принимать подарки, я сама потом так об этом сожалела. Безусловно, случалась любовь, многие женились, чаще молоденькие девушки там выходили замуж. В основном за офицеров – выпускников военных училищ. И что характерно, браки эти практически не распадались потом. Кстати, если встречаешься с одним человеком, он уезжает и появляется новый – приговор подписан: все от солдата до офицера демонстрируют неуважение.

  

  – Тамара Иосифовна, извините за бестактность?..

  – Мне на то время было 27 лет, так что и солдаты-срочники, и выпускники училищ оказывались значительно моложе. Как только я приехала в часть, кто-то пошутил, что поскольку работать буду при штабе, то с его начальником и сложатся тесные отношения. Но пока, как мне объяснили, он на операции, завтра-послезавтра вернется. «Надо же, думаю, с больницы сразу на службу». Что в Афганистане «операция» несет лишь одно, не имеющее ничего общего с медициной, понятие, я узнала позже. Увидев своего начальника-казаха впервые, я испытала легкое разочарование: хотя бы чуть посимпатичнее. Но полковника Кадырова, в его 34 года, солдаты обожали. А все потому, что он их любил и берег. На операцию с ним просились многие. Это позже, когда штаб возглавил офицер, получивший в части прозвище «держиморда», не жалевший ни солдат, ни коллег, привозивший из задания по двенадцать трупов, стало понятно многое. Да еще «несмываемое» пятно на часть. Кадырова собирались назначить командиром части, когда он получил от душманов письмо. На альбомном листе они выразили восхищение «советским офицером, который самый лучший» и предложили перейти на их сторону, а чтобы он не сомневался, пообещали деньги, виллу и прочее. Завершали послание несколько подписей и множество отпечатков большого пальца – «автографы» неграмотных. Так мой начальник штаба не стал начальником части. Но не любить его было нельзя.

  

  – Как выживали без косметики и прочих жизненно-необходимых дамам вещей?

  – В моем представлении, до приезда в Афганистан, там сплошь и рядом оказывались магазины. Но за исключением таковых в Кабуле, где мы практически не бывали, и военторга, в котором отоваривались в основном офицеры, ничего не нашлось. За нашим внешним видом пристально следили мужчины, то есть всегда приходилось быть на высоте. И вот, помню, закончилась у меня губная помада. Прихожу на работу, и в процессе начальник штаба интересуется: «Тамара Иосифовна, а почему у Вас губы не накрашены?» Помада, говорю, закончилась. На следующий день при встрече он подает мне для приветствия руку, а в ней – презент.

  

  – С аборигенами общались?

  – Чтобы тесно – нет, но вообще они люди хорошие. Народ очень гостеприимный, даже на территории, где правили душманы, принимали русских, хотя за угощение семью могли забить камнями. Они знали это, и все равно не отказывали в радушие. Очень трепетное отношение к женщине. А беременная – это святое, обидевший ее накликает на себя смертный грех. Правда, как и в других мусульманских странах, слабая половина должна знать свое место. Но в 35 лет женщины там похожи на очень пожилых людей. Возможно, сказывается жара (мне однажды пришлось пережить ее до 78 градусов). Воюющие мужчины свято верят, что убив неверного обязательно попадут в рай, и почему – то считают недопустимой смерть от удушения.

  

  – Тамара Иосифовна, нужна ли, по-вашему, женщине война?

  – Я часто задаюсь этим вопросом. Исконно предначертано мужчине воевать, а женщине – рожать. Но… Мы постоянно сдавали кровь, а у девочек из медсанбата были сплошь синие руки. Впервые увидев это, спросила в чем дело. И они ответили, что солдаты, умирая, часто хватали их за руки. Сжимая с неистовой силой, умоляли: «Мамочка, не уходи!» И девочки, почти ровесницы ребят, шептали: «Я здесь, сыночек, я здесь». Можно спросить, а не страшно ли в 18-19 лет мальчишке умирать. Или вообще посылать его на войну, где оружие настоящее, взрывы реальные, а смерть на каждом шагу. Под Хмельницким есть госпиталь, в котором находятся ребята, покалеченные войной и не вернувшиеся домой. Так вот, когда стали вести разговоры о том, что война в Афганистане ошибка, один из них, услышав очередную пафосную речь, взмолился: «Если война ошибка, то верните мне ноги!!!» Потому для меня каждый «афганец» почти брат. Нужна ли женщина на войне? Уже после Афганистана я встречала многих оттуда, и они утверждали: «Никто нас так не любил, как женщины в Афганистане». Кто может их упрекать? А ведь ни одна жена не поехала за мужем-офицером в Афганистан, по крайней мере, мне об этом ничего не известно. А что касается риска, то на войне погибали больше не от самой пули, а от предательства. И в этом пол значения не имеет.

  

  Валентина Покорчак

  

  ___________________________________

  

  О ВОИНСКОМ ДОЛГЕ

  Тамара Этенко считает, что каждый молодой человек, отлынивающий от армии, по сути, предатель своей Родины. Поскольку армия не только воспитывает и проверяет на жизнестойкость, но служба в ней – святая обязанность перед страной, в которой родился.

  

  ЛЮБОВЬ ПОСЛЕ АФГАНИСТАНА

  По окончании пребывания Тамары Этенко в Афганистане полковник Кадыров встретил ее в Ташкенте и привез в свою часть. Командир дивизии спросил: «Кубан, кто тебе эта женщина?» «Это женщина, – ответил Кадыров, – которая меня любит, а я ее люблю еще больше».

  Но жизнь распорядилась по- своему.

  

  ПРАЗДНИКИ

  Восьмого Марта в Афганистане мужчины устраивали женщинам настоящий праздник. Во время которого нельзя было отказывать в танце ни одному военному, даже если он не очень-то и приятен.

  

  Отсюда: https://debaltsevo.com/news/2012-03-18-1007

  

  

  

  

  

  

358. "Молодой буковинец. Новости Черновцов" (15.02.2016)

  

Буковинка, которая была в Афганистане, рассказала о реалиях войны

  

  

  

  

  Неля Тудос родилась в Кирове в России. Помогать больным во время войны в Афганистане пошла добровольно. На данный момент она не единственная женщина из нашей области, которая может рассказать о Афганистане из собственного опыта.

  

  Питались только сухпайком

  

  - В 1983 году начался набор медиков для помощи раненым в Афганистане. Я добровольно подала заявку. На областной комиссии в Кирове меня утвердили как медсестру и я поехала ... Меня отправили в Баграм в инфекционный госпиталь, - вспоминает Неля Тудос.

  

  - Когда уже была на месте, охватил страх. Дома все было спокойно. У меня были мои родные, я имела все, что нужно. А там познакомилась с реалиями войны не из книг. Видела голод, холод, смерти ... По нашему лагерю гуляли малярия, дизентерия, холера. Осенью и весной был сезон желтухи. Бывало, что и по 200 человек в день привозили. Когда госпиталь был переполнен, то где-то 500-600 человек были лишь под моей опекой. Хорошо, что среди солдат были ребята, которые закончили медицинское училище. Они мне помогали.

  

  Кроме войны, ситуацию усугублял местный климат.

  

  - Днем могло быть 40 градусов тепла, а ночью могла быть минусовая температура. Иногда спали под мокрыми простынями, ведь нечем было дышать. А бывало такое, что никак не могли согреться, - говорит Неля.

  - Мы ели преимущественно сухпайки. Очень мечтали о зелени, свежих овощах, фруктах. Нам привозили огурцы и капусту, но пока до нас доходили, то овощи были в таком состоянии, что есть их было невозможно. Но у нас ситуация еще была терпима. Помню, ребятам в горы пищу не могли доставить. Не знаю, как они там выживали. Когда их привозили в госпиталь, некоторые из них весили по 40-50 килограммов, - вспоминает Неля.

  

  Встретила свою любовь на войне

  

  Мы там жили в общежитии. Как-то к одной медсестре из Таганрога приехал ее земляк, а с ним за компанию Ваня. Так мы впервые и увидели друг друга. Потом он мне рассказывал, что когда вышел из комнаты, сказал другу: "Вот это моя будущая жена, увидишь", - вспоминает Неля.

  

  Женщина признается, если бы не встретила его, то неизвестно, вернулась бы в живых.

  - Я приехала в Баграм в ноябре, а с Иваном познакомилась в первые дни декабря. Ваня завладел моим сердцем благодаря своей доброте и умению терпеть мой характер. Благодаря ему находиться на войне стало легче. Он очень хорошо за мной ухаживал, всегда приносил цветы. Помню, как-то перед поездкой их батальона в город он спросил меня, что мне привезти. Я захотела мороженого. Жара была страшная, но он купил термос и довез мне то мороженое, - с улыбкой рассказывает женщина.

  

  - Самый главный день моего пребывания там был, когда я не дождалась своего мужа. Иван развозил цистерны с керосином по всему Афганистану. Тогда они должны были доставить керосин в Кабул. Вся колонна вернулась, а его не было. Мы уже знали, что их сильно обстреляли, поэтому я предполагала худшее. Спрашивала у других, где его машина, где он. Мне ответили, что машину обстреляли, а он будет позже. Потом выяснилось, что когда они попали под обстрел, у него начала гореть машина и он под пулями отцепил цистерны с керосином. В том бою он спасал не машину и не себя. С ним тогда был командир, которого он спас. За это его представили к ордену "За отвагу". Трижды пытались наградить, но почему-то орден он так и не получил. Чтобы как-то его отблагодарить, его отпустили на месяц раньше домой. Я в Афганистане находилась только семь месяцев, хотя по контракту должна была там быть два года . Но когда его отпустили домой, он сказал, что без меня не поедет, и я уволилась. Так и получилось, что живу сейчас в Украине, ведь Ваня из деревни Маршинцы Новоселицкого района.

  

  Домой летели на "Черном тюльпане"

  

  - Мы должны были лететь на грузовом самолете, на котором должны были везти домой тела погибших солдат. Когда именно собирали "груз 200", мы не знали. Домой мы летели на "Черном тюльпане". Вокруг были сотни цинковых гробов, запах разлагающихся тел. После полуторачасового полета, мы еще пять суток добирались в Украину поездом. И все пять суток нас сопровождал этот запах .., - вспоминает Неля.

  

  - Сыграли свадьбу, я переехала жить к мужу. Довольно трудно было мне привыкать ко всему новому, но оно того стоит. Честно признаюсь, я бы пошла на войну еще раз, если бы знала, что встречу там Ивана, - уверяет женщина.

  - Помню, как мы радовались, когда война закончилась. Мы и сейчас встречаемся с друзьями-афганцами. Жаль, что уже похоронили 30 человек из нашего района.

  

  Мужчины до сих пор "воюют"

  

  - Никому не требовалась та война. Но в то время ни мы, ни солдаты этого не понимали. В нас тогда воспитывали дух патриотизма. Мы росли на военной литературе, на таких же фильмах, не откликнуться, когда это нужно Родине - было предательством, - говорит Неля. - Сейчас я бы не пошла туда, ведь теперь понимаю, что война - это интересы каких-то людей. У меня есть дети, внуки, и я нужна им живой. А тогда никто не думал о своей жизни. Тогда это был долг.

  

  - Как бы это странно не звучало, но все, кто там воевал, говорят, что это были лучшие годы их жизни. Там была война, однако там они были молоды. Они четко различали врага и друга. Там они встретили своих товарищей, некоторые - жен. Все вместе собираются праздновать 15 февраля. Мужчинам ночью часто снятся те времена, они и до сих пор там воюют.

  

  Мы стараемся дома об этом не говорить, ведь это раны на всю жизнь, не зажили. Дети нас о войне тоже не спрашивают. Возможно, не хотят лишний раз сделать больно папе, он очень тяжело отходил от войны, - рассказывает Неля Тудос.

  

  Отсюда: https://ru.molbuk.ua/chernovtsy_news/106212-bla-bla-bla.html

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Баграм, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Нели находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/4.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

359. "Odessit.ua" (13.09.2012)

  

Елена Клименко: «В Афганистане каждый день был подвиг»

  

  

  

  

  Женщина, которая прошла войну, заслуживает особого отношения, поскольку вынести на своих хрупких плечах ужасы, жестокости и тяготы военного времени ей вдвойне сложно. Сегодня в годовщину 70-ой Кандагарской мотострелковой бригады ОДЕССИТ общался с участницей боевых действий в Афганистане, ветераном той страшной войны, жизнь которой навсегда связана с армией, Еленой Клименко.

  

  - Насколько нужны такие мероприятия сейчас?

  

  - Очень знаковое событие, на мой взгляд. Понимаете, 70 лет – это целый путь длиною в жизнь, и этот путь наши деды прошли от Сталинграда, закончили в Берлине, а мы несли этот путь в своих сердцах через новую пустыню, через Кандагар, и до сих пор несем в себе, в сердце, и хотим, чтобы наши дети помнили о подвиге наших дедов, помнили о нашем подвиге, и, естественно, подвигу всегда есть место в нашей жизни. Просто сложно переоценить, насколько это необходимо. У меня у самой двое детей, и я очень хочу, чтобы они выросли защитниками своего Отечества.

  

  - Расскажите о своем боевом пути.

  

  - Женщина на войне – это очень важно, это мать, это жена, это сестра, это очень близкий человек, мне кажется, что без женщины на войне, победа немыслима. Женщина является тем гармонизирующим фактором, который помогает мужчине в трудную минуту. В ее присутствии воины не могут, просто не имеют права быть трусами, не имеют права дать слабину, потому что обязаны выиграть.

  

  - Кем вы служили?

  

  - Я служила начальником отдельного пункта, это военная почта, которая возит секретную пересылку.

  

  - Как попали туда?

  

  - Как все, самолетом. Просто написала рапорт и поехала. В свое время нас очень здорово воспитывали в школе. Это было патриотическое воспитание, я занималась, кстати, патриотической работой в школе. Мне кажется, это было очень закономерно, стать добровольцем.

  

  - Расскажите, что самое памятное в той войне?

  

  - Это очень удивительное было время. Важен был каждый день, потому что мы там, в общем-то, выживали, надеялись, хотели вернуться. Когда опускался борт, он опускался по спирали, мы все всегда замирали, кто бы что не делал, мы все смотрели наверх, и каждый говорил: «Что там? Вещевик наверно. Нет, это продовольственный. Да нет, это молодежь привезли». И вот он гудел, а мы смотрели, как он опускается на Кандагарский аэродром. И все вздыхали. А когда поднимался самолет, мы обязательно смотрели, и так хотелось домой, хоть бы за крыло зацепиться. А на самом деле самые большие события, тогда большими не казались. Сейчас думаешь, что каждый день был подвиг.

  

  

  

  

  

  

  

  Отсюда: https://odessitua.com/interview/2614-elena-klimenko-v-afganistane-kazhdyy-den-byl-podvig.html

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кандагар, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Елены находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/5.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

  

360. "Кировский УВК N 10 пос. Новотошковское"

  

Наши выпускники

  

  

  Галина РЯБИНИНА

  

  

  Мы – ученики маленькой школы, но количество её выпускников за 50-летнюю историю составляет не одну тысячу. Среди наших выпускников - учителя и воспитатели, инженеры и строители, военные и врачи, шахтеры, журналисты, метрологи и просто хорошие люди.

  

   Много интересных судеб наших выпускников вписано в историю школы. Конечно, обо всех не расскажешь. Наша работа – о самых выдающихся, а презентации – краткое содержание.

   В проекте мы решили рассказать о десяти выпускниках десятой школы. Речь пойдёт о таких разных профессиях как научный работник, военный, вокалист, органист, поэтесса, но их объединяет одно – наша школа. Для того чтобы собрать информацию нам пришлось тщательно проштудировать материалы школьного музея, взять интервью у выпускников, их родных и близких, наладить контакт через Интернет.

   Целью своей работы мы видим не только пополнение фондов школьного музея, овладение навыками ведения поисковой работы, а и формирование чувства гордости за людей, прославивших свою малую Родину, в возрождении чувства патриотизма.

   Мы создали портреты-характеристики бывших учеников школы для того, чтобы предоставить примеры для подражания и дать возможность задуматься над своими целями в жизни, над своим будущим.

  

  Афганцы – шли добровольно, среди них девушка, наша выпускница Рябинина Галина. В 1981 году получила специальность медицинской сестры. Служила в Кабуле в центральном госпитале операционной сестрой, затем в Кандагаре - операционной медсестрой группы сопровождения раненых.

   Нелегко пришлось юной Галине: кровь, стоны, смерть. Об этом она не любит вспоминать даже сегодня.

  

  Закончено училище

  С дипломом медсестры.

  Зачем же ей чистилище –

  Афган в тар-тарары?

  

  Ей утреннюю зорьку бы

  С возлюбленным встречать,

  А здесь слезинки горькие

  Приходится скрывать.

  

  И улыбаться весело,

  Мол, будет всё путём!

  Ещё покуролесим мы!

  Ещё мы поживем!

  

  А в снах зловещей птицей

  Чёрный летит тюльпан.

  И в сердце пеплом стучится

  Её Афганистан.

  

  Отсюда: http://kirovsk-uvk10.at.ua/index/nashi_vypuskniki/0-8

  

  _______________________________________________________________

  

  (1) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кабул, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Галины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/2.shtml - А.С.

  

  (2) - первый (там же и продолжения) фотоальбом "Кандагар, фотоальбом N 1" с бывшими сослуживицами Галины находится

  здесь: http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/5.shtml - А.С.

  

  

  

  

  

Продолжение "Дай cвoй адрес, "афганка" (Часть 34-я)"

  находится здесь:

  http://samlib.ru/editors/s/smolina_a_n/tt9o6.shtml

  

  

  

  

---

Оставить комментарий © Copyright Смолина Алла Размещен: 06/05/2019, изменен: 07/04/2024. 112k. Статистика. Глава: Афганистан АФГАНИСТАН. Информационные издания об афганках Иллюстрации: 9 штук.

---

По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru (с) ArtOfWar, 1998-2023