Аннотация: За каждым политиком всегда маячит человек с ружьем...
Глава 12.
С первым проблеском зари Петя Платонов остановился и решил немного отдохнуть. Пройдено было не мало - шли без остановок практически всю ночь, ориентируясь только по компасу и направлению склона, и куда их занесло, Петя пока не понимал.
- Привал, - он повернулся к шедшему за ним напарнику и начал снимать с себя рюкзак.
- Я все... - Игорь просто повалился на землю.
Петя поставил рюкзак к дереву, открыл верхний клапан и достал металлическую кружку и комбинированный котелок:
- Сейчас быстро пожрать сварганю...
С этими словами он вскрыл упаковку сухого пайка, достал из него банку каши и банку с тушенкой, открыл их, вывалил в котелок и перемешал. Вскрыл упаковку сухого горючего, достал пластину горелки, отогнул на ней края, вложил таблетку сухого спирта и с помощью зажигалки поджег таблетку. Немного повозившись, он подвесил котелок над горелкой.
- Пять минут, и будем сыты.
Игорь приоткрыл глаза:
- Сдохнем мы здесь, в этой Африке...
- Что за паника? Все будет нормально!
- Ага, будет. Мы даже не знаем, где мы.
- Зато мы знаем, куда нам идти, - отмахнулся Петя.
Ему уже порядком поднадоело нытье водителя, но бить его, а вернее, мотивировать на достойное поведение, пока причин не было. Бухтит, ну и пусть бухтит. Это делу не мешает. Петя осмотрелся в поисках сухих веток, но поблизости таких не было, и ему пришлось пройти немного в стороны, где удалось нарубить несколько сухих лиан. Они шумно затрещали в огне, и вскоре еда была готова.
- Ложка есть? - спросил Платонов.
- Да откуда? - помотал головой Игорь.
- На, ешь первый, но только ровно половину! - Петя передал напарнику свою ложку, и пока тот, закусывая пресными галетами, уплетал перенасыщенную мясом рисовую кашу, слил из канистры в кружку воды, и поставил кружку в центр костра. В упаковке сухпайка нашелся пакетик чая и 15-граммовый пакетик сахара. Там же нашлась небольшая пластиковая ложка зеленого цвета, размером с чайную.
- Что будем дальше делать? - спросил Игорь.
В его голосе Петя распознал нотки безысходности. Нужно было внушить человеку, что все идет по плану, что ничего страшного не произошло, что они обязательно смогут вернуться к своим.
- Дальше будем идти вниз по склону. Перед тем, как спуститься на равнину, я свяжусь с нашими, определимся по месту, и нас заберут. Обычная для спецназа практика.
- Тебе хорошо так говорить, а я не спецназовец, я устал, я ранен, я не хочу играть в эти игры.
- Если ты хочешь, чтобы с тобой все было хорошо, то нужно будет потерпеть. Это же все временно, как говорил какой-то Соломон, проходит все, пройдет и это.
- Конечно, все проходит. И мы тоже пройдем. Или американцы нас таки задолбят, или местные аборигены, или москиты сожрут, - Игорь с остервенением ударил себя по лицу, накрывая ладонью сразу несколько комаров.
Петя вынул из разгрузки тюбик с репеллентом, опустошенный на две трети:
- На, намажь лицо. Но смотри, это все, что у нас осталось. Так что береги, и привыкай к комарам!
- Спасибо, - Игорь передал Платонову котелок, а сам взял тюбик, и выдавив немного пасты на пальцы, начал втирать мазь себе в лицо.
Петя быстро доел кашу, затем сорвал несколько листьев с какого-то куста и насухо вытер котелок. В этот момент подошел чай, и он, стянув рукав на пальцы, через ткань рукава взялся за кружку. Сделав несколько глотков, передал кружку Игорю. Тот допил чай, и Петя спрятал котелок и кружку в рюкзак.
- Давай я посмотрю раны, - сержант решил заняться медицинской тематикой.
- Не, - вдруг отмахнулся водитель. - Пока болеть перестало, тревожить не будем. А если загниет, то такова судьба...
- Ну, ладно, - удивился Петя.
Какое бы они не пережили нервное потрясение, после приема пищи стало клонить в сон. Ложиться на землю было как-то страшновато - пока они шли, из-под ног неоднократно кидались в стороны довольно крупные змеи, да и насекомых тут было просто кишмя. Риск во сне быть укушенным змеей был довольно высок, понятий о степени опасности местных змей у них не было, и поэтому их априори считали опасными.
- Поступим так, - сказал сержант. - Ты спи, пару часов, я буду смотреть вокруг, потом меняемся. Отдохнем и пойдем.
- Может быть, пойдем сейчас, - предложил Игорь. - Пока не так жарко? Сколько сможем - пройдем. А потом найдем место в теньке получше, и спрячемся от солнца и жары.
Петя по-другому взглянул не своего напарника, у которого за все время, проведенное вместе, впервые мелькнула умная мысль.
- Хорошо, - согласился сержант. - Принимается. А ты сможешь идти? Ведь устал, наверное?
- Да нам до жары идти всего три-четыре часа. Выдержу... наверное. Сил сейчас набрались, немного отдохнули...
- Ну, если настаиваешь...
- Похоже, что у нас нет другого выхода. И придется потерпеть...
Петя улыбнулся:
- Ты или делаешь успехи, или у тебя от пережитого уже начало срывать крышу.
- Я просто хочу выжить. И если ты сказал, что нужно немного потерпеть, значит, так оно и есть. Пошли?
- Ну, пошли...
Петя быстро подогнал снаряжение, по привычке проверил автомат, и они двинулись дальше, атакуемые полчищами кровососущих насекомых...
* * * * *
- Я не понимаю... - генерал затянулся сигарой и откинулся в кресле.
- Что именно? - Алексей качнулся на стуле, доливая в бокал очередную порцию коньяка.
Лихой и Шестаков после бессонной ночи, ближе к утру заперлись в кабинете генерала, и какое-то время обсуждали ближайшие планы. В какой-то момент Лихого понесло на первопричины зарождающегося международного вооруженного конфликта...
- Мы, военная разведка, из года в год фиксируем факты участия вооруженных сил США в самых различных локальных конфликтах буквально во всем мире. С каждым разом они ведут себя все наглее и наглее. По наличию разведывательных признаков мы умеем с высокой долей вероятности прогнозировать варианты боевого применения армии, авиации и флота Америки на том, или ином оперативном или стратегическом направлении. Умеем достоверно прогнозировать сроки начала каких-либо боевых действий. Но каждый раз у меня возникало ощущение того, что наше высшее государственное руководство узнает о намерениях США гораздо раньше, чем разведывательные органы. Отчего так?
- Все просто, Эдуард. Ответь себе на вопрос, для чего все это делается, и ты поймешь, откуда у политиков высшего звена появляется знание о начале очередного вооруженного конфликта.
- Борьба за ресурсы?
- В общих красках - да.
- Это понятно. Но ведь я специально смотрел - американцы практически нигде не получают прямой выгоды от той разрухи, которой обычно заканчиваются вооруженные конфликты...
- Это при первом рассмотрении, - улыбнулся Шестаков. - Если посмотреть глубже, то интерес проявляется ну просто самый прямой, а выгода - самая невероятная! Наверное, тебе известно знаменитое американское выражение, что долларом они завоюют весь мир?
- Известно, - кивнул генерал.
- А что-нибудь тебе известно о системе организации валютных отношений между странами мира?
- Ну, в целом... а какое это имеет отношение...
- Самое непосредственное! Вот скажи, что представляли собой Соединенные Штаты Америки перед началом Первой Мировой войны?
- Это была развитая индустриальная держава...
- ... которая располагала тридцатью процентами промышленного производства мира, обладала мощными финансами и активно развивала социально-направленное общество. И самое главное - в Штатах с каждым годом все острее ощущалось перенасыщение рынков сбыта. Но помимо США были и колониальные империи, такие как Франция, Великобритания, Испания, Италия, были развитые индустриальные Германия и Россия. Это была Европа, которая душила колониальными налогами свои доминионы - страны, находящиеся в зоне их политических интересов. А это, как ни крути, был огромный рынок сбыта. Сыграв на некоторых политических противоречиях, подтолкнув некоторые страны к экспансии, да вложив нехилые средства в начавшуюся в Европе гонку вооружений, Штаты несколько лет финансировали правительства держав, воюющих в первой мировой войне. После окончания войны, США приняли самое непосредственное участие в подписании Версальского договора, которым Германия безусловно назначалась виновницей в развязывании войны, и которым на Германию накладывалось бремя ограничений и репараций. Этим самым американцы уже тогда заложили политическую основу для разжигания в Европе Второй Мировой войны, которою, дальновидные политики, считали необходимой, лет уже так через двадцать после окончания Первой Мировой. В 1931 году США инициировали подписание соглашения об отсрочке репарационных выплат, и Германия после этого перестала вообще платить контрибуцию - что позволило Германии резко поправить свое экономическое положение - в противовес Англии, Франции и другим странам Европы. В это время в США и во всем капиталистическом мире бушевал экономический кризис, и американцы активно искали рынки сбыта для своей продукции. Но темпы экономического развития европейских стран не позволяли надеяться на успешные экспортные отношения. Поэтому остро встал вопрос очередного передела мира - американцам позарез были нужны доминионы, принадлежавшие европейским империям. Во время Второй Мировой войны территория США оставалась недоступной для противника - ни японцы, ни немцы не смогли высадить в Северную Америку ни одного своего воинского подразделения, не смогли сбросить ни одной своей бомбы. Это положительным образом влияло на расширение американского промышленного производства - предприятия США поголовно были загружены оборонными заказами. Помнишь Ленд-Лиз? Мы за него платили золотом. Я не знаю точно, сколько тонн золота за время войны ушло из СССР в США, но очень много. Ужасно много.
- Выгода США в войне в том, что они загрузили свое производство заказами, за которые получали не деньги или денежные обязательства, которые вполне могут исчезнуть с исчезновением побежденного режима, а полновесное золото?
- Не только. Американские коммерческие банки активно кредитовали множество европейских банков, в том числе швейцарские, которые, в свою очередь, в жутких условиях войны предоставляли кредиты промышленности воюющих стран - как Германии, так и ее противникам. С весьма высоким процентом, который в мирное время никого не привлечет. Но в условиях безысходности кредиторы соглашались и на четыреста процентов... улавливаешь?
- Немного улавливаю. Банки получали сверхприбыль при победе любой из сторон - процент победившей стороны компенсировал риск потери платежеспособности проигравшей стороны. Именно потому, что швейцарские банки являлись источниками финансирования промышленности вооружений, в чем были заинтересованы обе стороны военных действий, Швейцарию объявили нейтральной и никто ее не бил.
- Именно что. Таким образом, выходило, что Америка буквально озолотилась на войне в Европе. Практически вся экономика Европы была разрушена, колонии были потеряны, США осталась единственной страной, которую не затронули ужасы мировой войны. Так как практически все расчеты шли реальным золотом, к исходу войны золотой запас США составил порядка 70 процентов от общего мирового золотого запаса. Европа фактически лишилась своего золота. Это позволило американцам в 1944 году провести Бреттон-Вудскую конференцию, на которой была закреплена стоимость доллара в золотом эквиваленте - 35 долларов за тройскую унцию. Это мгновенно обеспечило полное господство доллара над другими иностранными валютами. В такой обстановке американский капитал легко смог появиться на территориях бывших европейских доминионов. В дальнейшем при обмене валют одну на другую, их стоимость сравнивалась со стоимостью тройской унции. Но это был только первый шаг по закреплению доллара как основного платежного средства.
- Интересно... - генерал отложил сигару на пепельницу и, подняв бокал с коньяком, сделал небольшой глоток.
- Доллары имели хождение по всему миру, и были весьма желанны в разнообразных расчетах между коммерческими партнерами разных стран. Допустим, какая-то небольшая страна с неустойчивой национальной валютой ведет торговые отношения с другой страной, в которой валюта так же является неустойчивой. Оплата сделки национальными валютами подразумевает серьезный риск финансовых потерь, поэтому надежнее всего расчеты вести с помощью очень устойчивых долларов. Верно?
- Верно, - кивнул Лихой.
- Но Европа, вечный экономический и политический противник США, не могла согласиться с такой гегемонией доллара, и в 1965 году произошло следующее: президент Франции Шарль де Голль передал американской федеральной резервной системе 750 миллионов бумажных долларов с требованием предоставить ему соответствующее золотое обеспечение. Доллары, которые, по сути, являются только красивыми фантиками, реально не представляющими собой никакой ценности, были обменены на вполне весомые 825 тонн золотых слитков. Следом с подобными предложениями по обмену фантиков обратились правительства и финансовые структуры ряда других стран, у которых был накоплен определенный долларовый валютный запас, в результате чего за пару лет золотой запас США уменьшился наполовину. Примерно в это же время в США появился дефицит платежного баланса, который нарастал как снежный ком. В таких условиях американцы, после попыток девальвации доллара, объявили о переходе к новой валютной системе - так называемой "ямайской". Эта система уничтожила принцип твердых валютных курсов. Отныне появились плавающие курсы, которые формировались исключительно рыночными отношениями - спросом и предложением.
- Без привязки к золоту?
- С того момента доллар перестал обеспечиваться только золотом, но стал обеспечиваться стоимостью созданных товаров и оказанных услуг. Ну, посуди сам - если я произвел автомобиль или построил дом, имею ли я право назначить всему этому какую-то цену?
- Которая определится сама? Под влиянием рыночных отношений? Трудно с этим спорить...
- Вижу, понимаешь...
- Но пока не вижу взаимосвязи с военными действиями, о которых вы, политики, всегда узнаете раньше, чем мы, военная разведка!
- Сейчас дойдем и до этого!
- Внимательно слушаю!
- Что такое внешний государственный долг? Грубо говоря, это национальная валюта, которая осела в карманах иностранцев. Сколько человек или организаций в мире, не считая Россию, хранят свои сбережения в рублях?
- Не думаю, что много.
- Правильно. Потому что рубль не является мировой валютой. А сколько человек или организаций или даже правительств в мире, исключая население США, хранят свои сбережения или валютные запасы в долларах США, в ценных бумагах, номинированных в долларах?
- Вероятно, много.
- Очень много. На общую сумму порядка десяти триллионов долларов.
- Все равно пока не вижу взаимосвязи.
- Это потому, что вы, военные разведчики, довели до совершенства методику вскрытия приготовлений противника по признакам, которые в своей основе имеют исключительно военное происхождение. Я не спорю - вы в этом вопросе настоящие профессионалы. Но это узкие, весьма специфические знания, которые затмевают возможность более широко взглянуть на устройство мира!
- Я внимательно слушаю, что ты мне рассказываешь, - генерал сделал вид, что пропустил тонкий укол.
- Я это заметил. Еще по одной? - Шестаков взялся за бутылку и после короткого кивка генерала, разлил по бокалам. - А теперь самое главное! Представь, что ты - владелец предприятия. Допустим, это предприятие находится здесь, в Либерии. По ряду каких-то признаков ты понимаешь, что в стране начинаются беспорядки, создается реальная угроза жизни твоей и твоей семьи, создается угроза остановки предприятия. Твои действия?
- Попытаюсь, пока не поздно, продать предприятие, и уехать отсюда. Туда, где все тихо.
- Ага, верно. Ликвиды предприятия - это основное оборудование, складские запасы и дебиторская задолженность. На какую валюту вот ты сейчас готов обменять свое предприятие, если хочешь уехать, куда глаза глядят?
Генерал допил содержимое бокала, осторожно поставил его на стол, затянулся сигарой, выдохнул кольцо сизого дыма и сказал:
- На доллары США. Которые обладают наибольшей устойчивостью среди других валют.
- Правильно! А если это акционерное общество, то в условиях возникших в стране грандиозных коллизий, и как следствие - быстрого снижения стоимости акций, на что ты будешь обращать эти ценные бумаги?
- На доллары США.
- Правильно. Любое потрясение в экономике любой страны приводит к перетеканию капитала в надежную валюту, в большинстве случаев речь идет о долларах США. Любым международным хаосом США создают спрос на свою валюту. Печатают эти фантики, а за них получают вполне реальные ликвиды. Это самая грубая и приближенная схема, но принцип примерно такой. Все это в совокупности приводит к тому, что американцы, для спасения своей страны от очередного экономического кризиса, а еще больше для сверхприбылей финансово-промышленных корпораций, готовы предпринять все меры для эскалации любого вооруженного конфликта в любой точке земного шара. Ты что-нибудь знаешь про принцип работы Уолт-Стрит, суть которого больше смахивает на надувание мыльного пузыря? А что-нибудь о том, что практически всё население США живет в долг, который, большая половина американских семей, не сможет вернуть? Ты знаешь о том, что в США самое большое потребление на душу населения? Один средний американец расходует на себя различных ресурсов примерно столько же, сколько пятьдесят китайцев или тридцать индусов или пятнадцать мексиканцев! Американцы привыкли к такому образу жизни и готовы поддерживать его самыми разными способами. Они вполне обоснованно претендуют на роль мирового лидера, и скажу больше - пока они вполне соответствуют этой роли. Их чрезмерные бюджетные и социальные расходы растут, а доходы нет. Фактически США находятся в неком пограничном состоянии, когда крах может наступить в любой момент. Казалось бы - это страна банкрот, раз имеет такой внешний долг. Но нет. США живет и процветает. Отчего так?
- Ну, здесь все понятно, - улыбнулся Лихой. - Тут я могу привести такой простой пример: возьмем обыкновенного блатного уркагана, пахана, воровского авторитета, который в тюремной камере наводит свои порядки. Он нагл, силен и дерзок. Под предлогом создания "общака", общей кассы, которая, как он заявляет, нужна для поддержки тех, у кого нет посылок с воли, и для решения "общих" дел, этот пахан собирает с большинства сокамерников деньги или какие-то вещи. Люди с одной стороны его боятся, а с другой стороны - тешат себя успокоением, что эти траты идут на благие цели. И отдают требуемое вору. Но с течением времени все видят, что этот "общак" расходуется только на удовлетворение личных нужд авторитета. Что будет с тем сокамерником, который укажет на это пахану, и потребует вернуть внесенную в "общак" сумму? Тут к бабке не ходи - явно пахнет убийством.
- В точку! США действуют точно так же! Во всех уголках нашего мира присутствует американский капитал. В двадцатом веке, особенно после окончания Второй Мировой войны, США буквально за "фантики" активно скупали или просто отнимали у бывших европейских доминионов все, что представляло "жизненный интерес" - рудники, шахты, нефтяные и газовые месторождения, алмазные и золотые прииски... и теперь на правах собственников выкачивают ресурсы из огромного числа небольших государств, получая сверхприбыли, и оставляя эти страны "третьего мира" без какой-либо прибыли от их территориальных месторождений. Это позволяет американцам получать то, что, в свою очередь, позволяет им жить привычным образом жизни. Но как только такое государство предъявляет США претензии, как тут же "пахан врубает фары непонятливому сокамернику". Сейчас это называется "прививать демократические свободы и американский образ жизни". - Шестаков откровенно рассмеялся. - А во время "насаждения демократии", бомбардировкам и разрушению подвергаются только национальный капитал. Именно для этого и развивается "высокоточное оружие", и именно для этого вооруженные силы США так поднаторели проводить "хирургические вмешательства". Никогда в процессе "привития американского образа жизни" предприятия с американским капиталом не страдали... ну разве что только случайно. Теперь улавливаешь суть, почему мы знаем об этом, раньше, чем вы?
- Нет...
- Хорошо, приведу более яркий пример: ты член правительства США, и одновременно владеешь каким-нибудь крупным капиталом. Тебе под большим секретом стало известно, что через неделю начнутся бомбардировки и агрессия против, ну, скажем, той же Либерии. Пусть у тебя будет там какой-то капитал. Что ты будешь с ним делать?
- Это мы уже обсудили.
- Правильно. Но так ты только спасешь свой капитал от возможных потерь, а как на этом можно еще и заработать?
Генерал посмотрел на Шестакова и улыбнулся:
- Я наберу как можно больше кредитов в местных банках. Миллионные и миллиардные кредиты. А в качестве обеспечения могу заложить часть своего внешне прибыльного, но по сути, возможно, уже ничего не стоящего капитала, который невозможно быстро реализовать, но про который я знаю, что через неделю, возможно, он превратится в пыль...
- Именно! Только ты знаешь, что через неделю этого капитала не станет. Но кредитные эксперты национального банка об этом не подозревают - они только видят высокодоходное производство, кредитование которого не только не вызывает подозрений, но и сулит банку определенную прибыль. Это называется "реализация инсайда". Теперь внимательно: как мы видим подготовку к войне? А очень просто: на фондовых биржах некие крупные игроки вдруг начинают играть против логики рынка. Но самое главное - из оборота пропадает физическое золото. Расписки на владение золотыми слитками дешевеют, но само золото, сами золотые слитки, найти становится сложно, и в отличие от расписок оно дорожает. Причем весьма стремительно. Это полностью противоречит законам рынка. Но тот, кто знает, что приближается война, запасается платежным средством, которое никогда не пропадет - золотом. Только золото способно во время любых коллизий сохранить капитал - вспомни пример Ленд-Лиза из Второй Мировой войны. Ведь понятно, что ценные бумаги, которые плодит Уолл-Стрит, с началом разрушений, беспорядков и неопределенности - мгновенно превратятся в туалетную бумагу. А золото останется золотом. Вот с помощью этого незамысловатого признака мы и определяем начало кампании по подготовке к военной операции. А установить направление военных усилий еще проще - тут мы возвращаемся к примеру быстрого слива акций внешне благоприятных компаний. Как только мы получаем соответствующую информацию, так тут же нацеливаем на это направление органы военной разведки. А уж вы всегда точно сможете установить силы, средства и характер действий...
- Как же все просто... - генерал усмехнулся. - Я никогда об этом не задумывался. Действительно - всегда видел только военную сторону вопроса...
* * * * *
Просыпаться не хотелось, но Рик пересилил себя и резко поднялся. Настолько резко, что в глазах потемнело. Начал быстро одеваться. Интересно, нужно надевать боевое снаряжение? Никаких распоряжений на этот счет не поступало, и поэтому Эдвард, надев спортивный костюм, вышел из отведенного группе помещения и направился к адмиралу, надеясь найти там полковника Удета.
Алекс был одет в боевой камуфляж и сидя за столом, смотрел по телевизору новости и пил кофе.
- Сэр... - Рик показался в проеме двери.
- Готовы? - полковник поставил на стол чашку.
- Во что одеваться? Какое оружие брать?
- Полное боевое снаряжение, лейтенант.
- Есть сэр... - Рик вытянулся: - Через пять минут группа будет готова.
- Выдвигайтесь на вертолетную площадку.
Рик вернулся в расположение группы и отдал полученные указания своим подчиненным и просыпающемуся лейтенанту Уитмору.
- Ну, все, допрыгались, - хмуро сказал Том. - Это наше последнее задание.
Бойцы обоих групп не испытывали никакого веселья, все были хмуры и злы. Во всем чувствовалась приближение большой задницы.
Вскоре две группы уже сидели на посадочной площадке.
Шестеро охранников "Диаманта" принесли три длинных деревянных ящика и поставили на краю бетонной площадки. Один из охранников подошел к Эдварду:
- Лейтенант, полковник Удет распорядился передать это вам.
- А что это?
- Мне не доводили что внутри.
- Посмотреть можно?
- Не знаю, сэр. Ящики опломбированы.
- Свободен...
Охранник ушел. Рик повернулся к Уитмору, который слышал весь разговор:
- Как тебе это?
- Веселее не стало.
- Мне тоже. Посмотрим, что внутри?
- Может, дождемся полковника? - Том почесал затылок. - А вдруг ящики заминированы?
- И то верно.
В это время из-за горы со стороны моря показался характерный силуэт тяжелого вертолета "Чинук". Двухвинтовая машина шла на высоте не более тысячи футов, начиная выстраивать посадочную глиссаду.
Проходя боевую службу в Ираке, Рик видел, что опытный пилот может творить с "Чинуком" - летчики часто практиковали такой трюк: "Чинук", заходящий на посадку по самолетному, с высоко поднятым носом, касался задними стойками шасси поверхности посадочной полосы, пробегал сотню метров по полосе, останавливался, при этом, оставаясь в положении с высоко поднятым носом и оторванными далеко от земли носовыми стойками шасси, фиксировал такое положение, а затем начинал катиться назад, через сотню метров отрывался от земли, с поступательным движением кормой вперед набирал высоту и уходил в сторону. Видя такие трюки, Эдвард каждый раз аплодировал.
"Чинук" завис над площадкой, на мгновение застыл - в этот момент Рик увидел голову пилота, высунувшегося в блистер - он разглядывал площадку под собой. Затем вертолет, поднимая пыль, мягко опустился на бетонную полосу.
Появился Удет. Он подошел к Рику:
- Лейтенант, загружайте ящики в вертолет.
Рик повернулся к своим бойцам и жестами поставил задачу. Те лениво поднялись и направились к ящикам. Пока бойцы таскали ящики, полковник отвел лейтенантов в сторону:
- С нами полетят два оперативных офицера Центрального разведывательного управления. Они осуществляют координирование операции. Длительность выполнения боевой задачи - в течение светлого времени суток. Если кто-то из вас будет отдан в подчинение этим офицерам, или тем офицерам, которые будут нас встречать - выполнять их приказы беспрекословно.
- Есть, сэр... - в голос отозвались оба лейтенанта.
Когда группы сидели уже в вертолете, на борт поднялись два спортивного вида парня лет по тридцать, выражения лиц которых однозначно выдавали их причастность к специальным службам. Как только за представителями ЦРУ поднялась рампа, вертолет взлетел.
Некоторое время "Чинук" шел вдоль береговой черты, но по мере приближения к границе Сьерра-Леоне и Либерии, стал уходить вглубь континента. Через два часа полета тяжелый вертолет приземлился на полевой посадочной площадке, где застыли в ожидании два микроавтобуса с тонированными стеклами.
Эдварду и его группе был указан один микроавтобус, Том со своими головорезами, и тремя ящиками, разместился в другом. Удет и один из оперативных офицеров сели вместе с Уитмором, второй офицер разведки забрался в автобус Рика.
- Куда едем? - спросил Эдвард разведчика.
- Здесь недалеко, лейтенант, - отстраненно отозвался офицер, всем своим видом давая понять, что к длительным задушевным разговорам он не предрасположен.
Рик повернулся к своему сержанту:
- Бёрнс, круговое наблюдение. Готовность к открытию огня.
- Есть, сэр, - кивнул сержант, и тут же нарезал сектора наблюдения своим подчиненным.
- Как мне к вам обращаться? - спросил Рик разведчика.
- Имя Джон вас устроит?
- Вполне... - кивнул Эдвард.
Микроавтобус тронулся с места. В другую сторону поехал второй микроавтобус.
* * * * *
Падение аварийной машины отчетливо наблюдал экипаж второго вертолета. Все произошло в считанные мгновения - впереди идущий вертолет Жарова вдруг резко начал снижаться и практически без изменения курса, скрылся в густой листве на одном из склонов лежащей внизу горы. Как не пытались вызвать упавший экипаж по рации, никто не отвечал. Сделали круг и убедились, что машина лежит без лопастей, опрокинутая на бок. Но как не приглядывались, разглядеть сверху состояние экипажа не могли.
Произвести посадку не представлялось возможным, а десантного оборудования на вертолете не было.
- Жаров на земле, - доложил по рации пилот вертолета руководителю полетов. - На запрос по радио не отвечает. Визуально экипаж не наблюдаем.
Петров схватился за голову. На карте он нанес точку, в которой сейчас лежал аварийный вертолет, и было понятно, что дотянуться до Жарова в ближайшее время не сможет никто. Какой толк от летающих там боевых вертолетов, если на них полный боекомплект, отсутствуют десантные лебедки, и нет на борту спасателей?
Генерал Лихой появился в центре управления полетами буквально через несколько минут после прохождения информации о падении.
- Где?
Начальник авиабазы указал ему точку на карте.
- По докладу ведомого, Жаров упал вот здесь. Визуально было видно, а по докладам самого Жарова - слышно, что он садил машину на режиме авторотации. Отказ обоих двигателей, загорание табло "стружка в масле"...
- Какова причина падения? Его могли сбить?
- Вполне, товарищ генерал. По крайней мере - не исключено. В начале у него прошел сигнал неисправности редуктора, а затем последовательно отключились оба двигателя.
- Какие будут предложения по проведению спасательной операции?
- Готовим к полету третий вертолет. На нем есть лебедка, он долетает до заправщиков, дозаправляется, и там уже спокойно сможет долететь до места падения и оставаться в районе столько, сколько нужно для высадки спасательной группы. Затем он возвращается к заправщикам, у которых остается минимум топлива, для того, чтобы вертолет смог вернуться на место падения и забрать спасателей с летчиками.
- Третий вертолет, это у которого выработан ресурс?
- Да, товарищ генерал. У него по документам истек ресурс на двигатели, замену по плану мы будем проводить через неделю, но по факту на нем еще можно лететь.
- Кто полетит?
- Летчики есть. Вы просто не всех знаете.
- Ясно. Как вы думаете, стоит к спасательной операции подключать пакистанцев?
- Товарищ генерал, ради спасения жизней пилотов, подключать стоит, только не думаю, что технически или организационно они смогут нам помочь. Американцы закрыли небо для полетов, и пакистанцы вряд ли пойдут им наперекор.
- Свяжитесь с ними и коротко обрисуйте обстановку. Узнайте возможность их задействования. По результату сразу доложить.
- Есть.
* * * * *
Через полчаса езды микроавтобус с Удетом, офицером ЦРУ, лейтенантом Уитмором и его группой специального назначения, остановился перед каким-то подобием ранчо, с обширным полем за строением, метров через четыреста упиравшемся в склон пологой горы. Под склоном был виден остов старого "Мерседеса". С разрешения полковника "береты" вышли из машины, разминая затекшие суставы.
- Бейкер! - Том отыскал глазами своего сержанта. - Внимательно! Круговое наблюдение! Готовность к открытию огня!
- Есть...
Удет вопросительно посмотрел на представителя ЦРУ. Разведчик направился к одноэтажному строению, но не успел он сделать и десятка шагов, как из здания начали выходить люди, некоторые были вооружены винтовками и ружьями.
- Не стрелять, - тут же бросил разведчик через плечо.
- Вот еще... - ухмыльнулся Том. - Это же обезьяны какие-то...
Всего из дома вышло с дюжину местных боевиков, среди которых выделялись двое более-менее представительного вида, остальные, действительно мало были похожи на цивилизованных людей - заросшие, грязные, рваная одежда, мутные взгляды. Разведчик отвел в сторону тех, кто выглядел по приличней, и минут пять разговаривал с ними, отчаянно жестикулируя. Потом он повернулся к Удету:
- Они готовы...
- К чему? - непроизвольно вырвалось у Уитмора.
- Лейтенант, с этими людьми прямо сейчас нужно провести занятие по организации засады с огневым поражением объекта, - полковник посмотрел на Тома.
- И обязательно нас нужно было тащить в такую даль? - Уитмор подумал, что вместо этого мог бы чудесно выспаться.
- Лейтенант! - Алекс Удет строго посмотрел на своего подчиненного.
Том вытянулся перед полковником:
- Есть!
В течение последующего получаса Уитмор в начале показал местным боевикам, как распределяются силы при организации засады на машину у дороги, а затем провел несколько занятий с самими боевиками. Те были вполне толковыми и довольно быстро ухватили главную суть - засада должна быть построена таким образом, чтобы можно было полностью исключить возможность активного сопротивления "объекта засадного интереса". Объектом засады выступал ржавый корпус старой легковушки, стоящей у склона горы.
Пришло время раскрыть ящики - там Уитмор обнаружил два советских пулемета РПД, гранатомет РПГ-7 китайского производства с десятком кумулятивно-осколочных гранат, десять автоматов АК-47 румынского производства, три цинка патронов для автоматов и пулеметов, а так же два ящика советских гранат Ф-1. Местные сгрудились толпой возле Уитмора, и веселыми громкими возгласами приветствовали, наверное, каждый предмет вооружения, находящийся в ящиках. Офицер ЦРУ тихо сказал лейтенанту:
- Сэр, не оставляйте на оружии своих отпечатков пальцев, пожалуйста...
Том обернулся.
- Да, вы меня правильно поняли, - оперативник широко улыбнулся. - Оденьте ваши боевые перчатки, и прикажите одеть перчатки всем своим людям.
- Хорошо, - кивнул лейтенант.
Разведчик на местном диалекте что-то сказал местным, и они сами быстро извлекли все оружие из ящиков.
Том довел до своих подчиненных требование надеть перчатки. После этого сержант Бейкер продемонстрировал местным боевикам приемы заряжания гранатомета, произвел один выстрел по корпусу машины. Боевик, назначенный гранатометчиком, внимательно смотрел за действиями сержанта, а затем, в общем-то, вполне толково, повторил все увиденные действия. И даже попал первой гранатой в габарит машины. Цэрэушник похвалил его.
В течение получаса боевики под присмотром Уитмора и Бейкера расстреливали из привезенного оружия остов легковушки, превратив его в еще более исковерканный хлам, ничем не напоминающим продукцию европейского автопрома.
- Ну, похоже, они готовы... - пространно сказал оперативный офицер полковнику.
Лейтенант бочком подвинулся к Удету, и влез в разговор:
- Ага, готовы... на одноразовую операцию...
Удет повернулся и внимательно посмотрел на своего лейтенанта:
- А больше им и не надо...
Боевики, держа оружие в открытую, и явно бравируя им, загрузились на ярко-красный пикап. Некоторое время американцы ехали за местными следом, но потом, на окраине Монровии, водитель микроавтобуса, по требованию разведчика, остановился. Со всех сторон дорогу окружали убого-одинаковые пыльные одноэтажные постройки. Везде сновали люди. Некоторые из них были вооружены. Хорошо, что в автобусе работал кондиционер, иначе на такой жаре все бы уже давно сварились. Удет взял у лейтенанта бинокль, и некоторое время наблюдал за удаляющимся ярко-красным пикапом.
- Не сорвут операцию? - полковник повернулся к разведчику.
- Нет. Им очень хорошо заплатили, и обещали заплатить еще больше... - ответил представитель ЦРУ.
- Двигаем назад? - спросил полковник.
- Да. Поехали, - кивнул разведчик. - Мы свою работу выполнили.
Микроавтобус развернулся и направился в обратный путь - туда, где стоял в ожидании своих пассажиров тяжелый "Чинук".
* * * * *
Заместитель командира пакистанской авиационной миротворческой базы Юсуф появился в штабе российской миссии через полчаса после поступления информации о падении вертолета. Ему показали точку на карте.
- Мы туда не достанем, - помотал головой Юсуф. - Наши вертолеты на такую дальность не летают.
- Мы можем дозаправить ваш спасательный вертолет на удалении две трети полной дальности.
- Да, - кивнул пакистанец, - я знаю. Коллеги из США поставили меня в известность, что там вы дозаправляете свои вертолеты.
Петров и Лихой многозначительно переглянулись. День только начался, а врагу уже все известно.
- И поэтому ночью вы готовили машины к вылету? - спросил генерал.
Юсуф пожал плечами:
- Янки попросили снарядить одну "Кобру", и держать ее в готовности к боевому применению. Может быть и поэтому...
- Денег обещали? - спросил генерал.
Пакистанец улыбнулся:
- Вы меня пригласили обсуждать мой личный заработок, или вопрос спасения ваших людей?
- Спасение пилотов, - сказал Петров.
- Помочь не могу. До особого распоряжения американские диспетчеры закрыли для нас небо. Обратитесь к ним. Всего хорошего... - Юсуф встал, и отдав воинское приветствие, вышел.
* * * * *
Илья осторожно пошевелил руками, потом ногами... тело ужасно ломило после перенесенной аварийной посадки. Казалось, болело везде. Где-то рядом слух отчетливо улавливал журчание воды... воды ли? Сознание мгновенно прояснилось - какой еще воды? Это из разорванных топливных баков льется керосин!
Вертолет лежал на левом боку и справа от Ильи висел на ремнях второй пилот. Жаров ткнул его рукой:
- Толик! Ты живой?
Ухта пошевелился, и спустя несколько мгновений, хрипло ответил:
- Кажись, да.
- Слышишь, керосин из бака херачит... валить надо.
- Я ног не чую.
- Руки целы?
К этому времени Илья уже отцепился от привязных ремней и встал в кабине в полный рост. Быстро ощупав своего "правака", Жаров помог Толику отстегнуться, и тот рухнул вниз.
- Вроде руки целы... - наконец-то отозвался Ухта. - Но одной ноге конец... вон, кость торчит...
Илья метнул взгляд на ногу своего коллеги, и ему чуть не стало дурно - из разорванной штанины чуть ниже колена торчала окровавленная кость. Открытый перелом.
- Ох ничего себе...
Илья через разбитое остекление выбрался наружу, и протянув руки, подхватил "правака" под мышки. Вытащить его из вертолета оказалось сложно - Толя начал орать от боли, и мало помогал потугам своего командира.
- Брось меня здесь, не мучайся, - крикнул Ухта в порыве очередного приступа боли.
- Размечтался...
Илья в натяг, до красных кругов в глазах, вытащил таки тело второго пилота из кабины и несколько метров проволок подальше от вертолета. Присев, он отдышался с полминуты, потом поднялся и направился обратно к машине, от которой уже так и фонило керосином.
В кабине вертолета он забрал аптечку, разыскал в невесть откуда взявшемся после падения хламе всяких обломков свой летный жилет с минимальным запасом предметов первой необходимости, и поскорее выбрался из исковерканного вертолета. Как только он дошел до лежащего на земле правого летчика, в лежащем вертолете что-то коротнуло, и яркая вспышка озарила сумрак тропического леса.
Илья инстинктивно пригнулся, и его обдало волной горячего воздуха. Он подскочил к раненому, и ухватив его за плечи, поволок по косогору как можно дальше от горящего вертолета.
Керосина на борту аварийной машины было не мало, и пожар разгорелся мгновенно - вертолет практически весь был охвачен огнем.
Два летчика, волею судьбы вдруг оказавшиеся в горно-тропических джунглях, тоскливо наблюдали, как превращается в пепел красавец-вертолет.
- Крепись Толик, - сказал Илья. - Похоже, нас будут долго отсюда вытаскивать...
- Вот в этом я не сомневаюсь.
Оттащив раненого товарища от горящего вертолета на безопасное расстояние, Илья вытащил из разгрузочного жилета нож, и с его помощью нарезал несколько прутков. Закатив штанину на переломанной ноге своего товарища, не обращая внимания на громкие крики, Жаров приложил прутья к переломанному месту и крепко примотал их бинтом. По окончанию этой процедуры Толя потерял сознание, и Илье пришлось несколько раз хлопнуть его по щекам.
