Майор Лунин потерял счет перекладыванию веток из колеи в колею. Наступил момент, когда Дима уже просто "на автомате" нагибался, брал охапку из колеи, и, обходя грузовики, тащил грязные ветки вверх по дороге, туда, куда еще не дошли машины подчиненного ему отряда, бросал их в пустую колею, и тут же спешил вниз, за новой охапкой. Здесь уже не было разделения на офицеров и рядовых - работали все. Только раненый резидент оставался в кабине. Но и он, повел в этой ситуации себя более чем правильно - просто лег на сиденье КрАЗа и не высовывался, дабы не вызывать у озлобленных спецов обоснованные вопросы на предмет его личного участия.
- Чего встал?
Дима на миг остановился возле Шайбы, который надрывно дышал, и стоял в упоре руками в колени, как парашютист на старте.
- Щас, командир, чуть надышусь...
Пересиливая себя, старшина разогнулся, и пошел вниз, за новой порцией веток.
К шести часам утра, наконец, все три машины поднялись на водораздел.
Как только Лунин осознал, что колонне вопреки всему удалось забраться на этот горный хребет, он объявил короткий перекур. Ливень продолжался с прежней силой, местами сверкали молнии, и майор обоснованно опасался, как бы очередной разряд не попал в какую-нибудь машину или человека. Нужно было спуститься чуть ниже.
- Может быть, поужинать? - спросил Шайба.
- Ага, - кивнул майор. - Ворона собралась! Тогда уже лучше давай говорить о завтраке...
- Так это, я быстро сварганю...
- Нет, еще не время. Спустимся ниже, тогда и будем говорить о пище. Все понял?
- Так точно, - старшина понурился.
Набраться сил после такой изнурительной работы было просто необходимо. Но в первую очередь предстояло спуститься с перевала, чтобы укрыть машины в какой-нибудь подходящей ложбинке под кронами деревьев.
Ливень продолжал низвергать с неба потоки воды, и дорога вниз представляла собой настоящий слалом, спуск по которому не предвещал ничего хорошего.
Темнота рассеялась, но все равно из-за мощного потока воды видимость не превышала двух-трех сотен метров. Ручьи, стекающие с водораздела вниз, уже успели устроить себе глубокое русло, петляющее прямо по дороге. Лунин поделился с Виталиком своими мыслями:
- Слушай, а ведь это русло нам сейчас как раз и поможет. Оно пересекает дорогу, и поэтому не даст машинами разогнаться...
- Нет, товарищ майор. Грунт очень скользкий, и я боюсь, что рано или поздно, но кого-нибудь поведёт юзом, машина повернется боком, ну а дальше, сами понимаете... мы не сможем здесь поставить ее снова на колеса.
- Что предлагаешь?
- У нас нет иного пути, как идти по лесу напролом.
- Но мы же...
- Товарищ майор, то мы вверх шли, там конечно, очень сложно было бы валить деревья, ну, или впритирку обходить их, но сейчас нам надо идти вниз, и мы реально напролом сможем идти. Особенно если впереди в качестве ледокола автокран поставим. Следом за ним спутник, ну а потом, моя "шашига". Только на первой машине поеду я. Не могу никому доверить...
- Тогда уж давай на первой машине поеду я, а ты повезешь спутник. Это самая главная сейчас машина. И сейчас мне уже не безразлично, кто будет сидеть на ней за рулем.
Молодой водитель повернулся и пошел в лес - оценить возможность езды через деревья и кусты таких больших машин, как КрАЗ.
Лунин обернулся - почти все собрались у машины со спутником, и уже не пытаясь спрятаться от ливня, стояли и смотрели на командира. Дима поспешил к ним.
- Будем спускаться вниз не по дороге, а прямо через лес.
- Рубить просеку надо? - спросил Шайба таким заискивающе-тонким и покорно-писклявым голосом, что стоящие вокруг него разведчики, предельно измотанные последними делами, один за другим, сперва тихо, а потом все громче и громче начали заразительно смеяться.
Ржач прошел минуты через три, и все это время Лунин, выдерживая момент, стоял с каменным, истинно командирским, лицом. Это еще больше смешило всех, но все-таки с командира смеяться было немного не корректно по воинской субординации - не то, что со старшины - уже уставшего от всех сюрпризов, которые преподносила ему эта "командировка на Камчатку"...
- Шайба, ты же знаешь, - Дима старался сохранить серьезное выражение лица, хотя и его уже во всю распирал смех расслабления. - Если прикажу - ты мне тут не просто просеку вырубишь, а аэродром построишь...
- Разрешите приступить, товарищ майор? - гаркнул Шайба, неожиданно громко и энергично для такой усталости.
Под общий смех Лунин махнул рукой, и начал постановку задачи:
- Первым спускаюсь я на автокране, за мной идет спутник, затем "шашига". Спускаемся, покуда нас будут прикрывать сверху деревья, и еще будут силы, затем встаем на дневку. На месте организовываем охрану и оборону, отдыхаем, обедаем и ужинаем, затем продолжаем движение. Усвоили?
- Так точно, - кивнул Стас.
- Ну, вот и хорошо. А теперь по машинам.
* * * * *
Адмирал Льюис воспользовался телефоном, любезно предоставленным Томасом и позвонил в Америку руководителю ЧВК "Блэкуотер" Эрнесту Бринсу, тот выслушал адмирала и сказал:
- Грин занимается самодеятельностью. Никаких мыслей на расторжение контракта у меня даже не возникало, и более того, после произошедшего мои парни рвутся в бой. От желающих отъехать в Африку, у меня отбоя нет.
- Таким образом, Грин остается в моем подчинении? - осторожно спросил Льюис.
- Безусловно, - подтвердил Бринс.
- Вы можете вернуть его на земную твердь?
- Да, конечно, я позвоню ему сейчас, и поставлю на место, - согласился Бринс.
- Пусть он мне перезвонит после вашего звонка, - попросил адмирал.
- Хорошо.
Адмирал радостно потер руки - управление процессом налаживалось. Клауссон усмехнулся:
- Роберт, ты с ним говорил очень мягко, а ведь мог и в более жесткой форме потребовать от него подчиненности...
- Мог, - кивнул адмирал. - Но мне не известно, знает руководство "Блэкуотера" о моей фактической отставке, продиктованной решением президента, или нет. Поэтому мне и приходится сейчас говорить с ними в таком тоне. Ну, да ладно. Я знаю, что нужно делать.
Адмирал сел в кресло и расслабился. Пройдет несколько минут, и он снова станет обладателем вооруженного отряда, с помощью которого можно будет решить поставленную ему задачу - найти и отобрать спутник.
- Что думаешь делать? - спросил Томас.
- Я теперь не буду ни с кем церемониться. Я знаю, где спутник, или где есть следы его пребывания. Меня ни что не остановит. Теперь я плевать буду на международные законы и всякие там конвенции!
Спустя пару минут зазвонил сотовый, адмирал ответил. Это был Грин.
- Я готов выслушать ваши извинения, - зло усмехнулся адмирал.
- Вы их не услышите, адмирал. Я своего мнения не меняю. Я плевать хотел, что вы - адмирал, я знаю только одно - вы бессмысленно положили кучу наших парней, в том числе моего лучшего друга. Но Бринс мне приказал оказать вам всестороннюю помощь. Я вам дам людей, но знайте - каждая жизнь гражданина США лежит на вашей совести.
- Ну вот, вижу и вы прозрели. Сколько человек вы дадите?
- Двенадцать. Больше не дам.
- И три "Хамви".
- Нет.
- Вам нужно личное распоряжение Бринса по каждому пункту?
- Хорошо, дам вам и машины.
- В семь часов они должны стоять в готовности выехать на выполнение задачи. Это уже... - адмирал посмотрел на часы, - через полчаса.
- Вооружение?
- В полном варианте. На каждой машине должен быть пулемет.
- Ожидайте.
Грин отключился. Адмирал улыбнулся:
- Нагнул я его, и поделом! Пусть знает, как выступать перед адмиралом...
Клауссон предложил кофе, и Льюис согласился. Отхлебнув из чашки, адмирал сказал:
- Пока распоряжение президента не дошло до Бринса, я успею сделать то, что должен сделать. Я знаю виновников всех моих бед, и они поплатятся за это...
* * * * *
На десантном конвое, который находился немногим южнее и слегка западнее Канарских островов, сложилась критическая ситуация - вышедшие из Средиземноморья корабли должны были пополнить запасы топлива в специально назначенной точке рандеву, вдали от трасс международного судоходства. В эту точку был послан специально зафрахтованный танкер, который для прикрытия своих намерений имел флаг Либерии. Но за двенадцать часов до встречи, связь с танкером прервалась.
Четыре десантных корабля, два эсминца и два фрегата вдруг оказались вдали от берегов и баз снабжения с пустыми топливными танками. Только эсминцы могли достичь берега, а остальным кораблям оставалось одно - дрейфовать до прибытия танкера, который обеспечивал авианосную ударную группу.
Отсутствие связи насторожило командование конвоя, и спустя несколько минут был получен радиоперехват каких-то рыболовов, которые обсуждали огромный пожар, наблюдаемый ими на горизонте. На всякий случай на кораблях конвоя объявили боевую тревогу. Корабли снизили ход до экономичного.
Командование авианосной ударной группы, получив сообщение конвоя, решило произвести воздушную разведку, и в район, откуда радиоразведкой был получен перехват, было послано два "Томкета" с подвесными топливными баками, которые должны были долететь до места возможной катастрофы, и найти танкер или то, что от него осталось. Спустя полтора часа самолеты дошли до указанного района, но как штурманы-операторы не пытались с помощью бортовых РЛС и собственных глаз разглядеть эту большую железную коробку, ничего найти не удалось. Летчики наблюдали несколько промысловых и грузовых судов, но они явно не были объектами поиска. На рассвете "Томкеты" ни с чем вернулись на "Энтерпрайз". Эта информация была передана Майлеру.
- Этот танкер был ключевой позицией в организации массированного вторжения, - сказал Майлеру Сэм Брим. - У меня в голове не укладывается, что танкер уничтожен. Это какое-то морское пиратство! Я крайне возмущен!
- Вы не представляете, какой это провал по нашей службе, - устало сказал Кевин Бэнкс, представитель ЦРУ в разрабатываемой стране. - Мы на сегодняшний вечер увязали массу мероприятий! Исполнители находятся в готовности к выполнению своих задач, и многих мы уже не имеем возможности оповестить об отмене... люди начнут работать, а поддержка не придет.
- Где адмирал? - спросил Майлер. - Куда подевался этот Льюис?
- Он взял у Грина полтора десятка человек и на трех машинах укатил куда-то, - ответил Кевин.
- Что он задумал? Как бы он чего не совершил ненужного в настоящий момент, - сказал Барт. - Я боюсь, как бы он, после гибели частников и "зеленых беретов" не пустился во все тяжкие...
- Нам его сейчас не хватает, - сказал Кевин. - В этот критический момент нам необходимо выработать коллегиальное решение, и адмирал, который очень хорошо осведомлен о складывающейся обстановке, сейчас мог бы нам помочь.
- А кто-нибудь пытался с ним связаться? - спросил Сэм.
- Его телефон недоступен, - тут же отозвался Барт. - Я звонил ему несколько раз. Вне зоны. Или отключился.
Позвонили Грину, и тот сообщил, что знать про адмирала больше ничего не хочет.
- Ну что, господа, придется нам самим принимать важное решение, - заключил Майлер. - А потом доводить его до президента. Какие будут предложения?
- Начать высадку десанта силами батальона, который находится в составе АУГ на борту десантного корабля "Тарава", - сказал Бэнкс. - Иного решения нет.
Майлер покачал головой:
- До вечера "Тарава", конечно, дойдет до Фритауна, но люди на борту не знают задачу, не получали, и не отрабатывали оперативные документы...
- Да, но части 82-й дивизии свои задачи знают, и в случае начала операции, после высадки, быстро смогут захватить свои объекты. То есть, частично выполнить поставленные задачи они все же смогут. А морскую пехоту мы пока нацелим на захват и удержание морских портов во Фритауне и Монровии, - сказал Кевин. - Решать задачи, поставленные перед десантом, находящимся на переходе морем, будем по мере прибытия десантных сил.
- Это провал, - сказал Майлер. - Успех вторжения полностью был основан на внезапности и массировании сил, а так же их четкой "расфасовки" по целям. А то, что вы сейчас предлагаете - есть распыление ударных групп по времени, что чревато большими потерями.
- У нас нет иного выхода, - развел руками цэрэушник. - Сегодня вечером наша боевая агентура раскроет себя, завяжет бои в интересующих нас районах, но не получит поддержки и будет разгромлена правительственными силами или силами "Народного революционного фронта". Такого предательства они нам не простят, и повторно использовать их мы уже не сможем. Новую агентуру нам придется формировать год, а может два. Поэтому нужно начинать вторжение любой ценой.
- Я - за, - сказал глава Миссии ООН в Сьерра-Леоне Сэм Брим. - Мне уже надоело оправдываться перед ООН за ваши злодеяния. Пусть теперь ваш президент оправдывается.
- И все равно мы не можем начинать вторжение, - сказал Майлер. - Я еще раз повторю - батальон на борту "Таравы" есть, а задачи для него не сформулированы. Мы бросим тысячу человек в бой с завязанными глазами. Если на десантных кораблях конвоя командиры до отделения включительно знают свою задачу, то в нашем случае, на "Тараве" даже командир батальона не имеет четкого представления, что ему нужно будет захватить и удержать. За оставшиеся до начала операции десять часов мы не сможем качественно довести задачу до батальона.
- Усилить воздушный десант! - предложил Кевин. - Насколько я осведомлен о боевых возможностях 82-й дивизии, у них всегда есть дежурные подразделения, которые способны в любой момент времени начать боевые действия в любой точке земного шара!
- Да, вы правы! - кивнул Барт. - Только беда в том, что именно эти силы и примут участие в предстоящей высадке. К тому же посчитайте сами: просто отнимите время, необходимое десанту на межконтинентальный перелет, и вы поймете, сколько минут у них остается на постановку и уяснение задачи, подготовку, погрузку и все такое. Видите, насколько нелепо ваше предложение?
- Получается, что в нашем положении вторжение бессмысленно? - спросил Сэм, следивший за разговором.
- Оно не может быть бессмысленным, - тут же отозвался Кевин. - Просто появилось множество причин для отмены или переноса начала операции. Но я считаю, что если решение на вторжение принято, то его нужно выполнять! Понятно, что нам сейчас будут чинить самые разные препятствия, но и мы должны уметь их преодолевать!
- Решено, - сказал Барт. - Я доведу до сведения президента только текущую обстановку. Пусть они там сами принимают решение.
- Я согласен, - сказал Брим.
- Я тоже, - сказал Бэнкс. - В такой ситуации мы все умываем руки.
Представитель ЦРУ широко улыбнулся.
* * * * *
На окраине какого-то населенного пункта Рамус свернул с дороги и направил БТР в раскрытые ворота частного подворья. Двор был небольшой, но бронетранспортер влез под навес, пристроенный к большому двухэтажному дому, и остановился.
- Все, приехали, - сказал Джин. - Это дом моего хорошего друга. Он любезно позволил нам погостить несколько дней.
- Хороший домик, - кивнул Рамус, выбираясь из-за руля.
Дождь нещадно колотил по крыше навеса.
- Здравствуй Джин!
К бронетранспортеру подошел грузный коренной гвинеец, добрым взглядом посмотрел на Рамуса и протянул руку Джину.
Джин пожал руку, и повернувшись к Рамусу, представил своего друга:
- Это Нкет, он глава районной полиции.
- Рамус, - представился пограничник.
- Начальник пограничников в юго-восточной зоне, - сообщил Джин, обращаясь к Нкету.
Нкет и Рамус уважительно пожали друг другу руки.
- Сколько человек? - Нкет перешел к решению деловых вопросов.
- Пятеро.
- Ну, пятеро влезут. У меня там и пятнадцать сидело. Ну, давай, выводи их в гараж... сейчас разместим.
Пленных вывели из машины и по наклонному сходу завели в подвальный гараж, а в самом гараже открыли люк, ведущий в подполье.
- Сидеть там будете столько, сколько ваши командиры или родственники будут собирать деньги на выкуп, - сказал Джин, глядя на полковника.
- Людей бы перевязать, а то на дожде все повязки намокли, - попросил Удет. - Начнется нагноение ран, и вам не за кого станет получать выкуп.
- Я подумаю, - кивнул Джин. - А теперь давайте по одному подходите, я буду вас развязывать, после чего самостоятельно спускаетесь вниз.
Удет и мысли не смог допустить, чтобы попытаться тут что-то предпринять в плане побега. Слишком уж невеселые лица были у охранников, стоящих с автоматами наперевес.
Алекс протянул руки, и Рамус ножом срезал веревки. Полковник потер затекшие руки.
- Вниз, - сказал Джин.
Удет двинулся к люку, сел на край, спустил вниз ноги.
- Глубоко здесь?
- Не разобьешься, - Джин подтолкнул ногой полковника в спину, и тот сорвался вниз. По характеру звука все поняли, что там не глубоко.
- Следующий, - Джин повернулся к остальным.
Вскоре все "зеленые береты" были уже внизу. Люк закрыли. Сверху на него уложили несколько мешков с цементом, найденных тут же. Только после этого Джин перевел дух:
- Так, двое остаются здесь, один идет отдыхать. Через четыре часа он возвращается, спать идет следующий, и так далее по ротации. Все понятно? - Джин посмотрел на троих пограничников, которые номинально подчинялись Рамусу.
Те в свою очередь посмотрели на своего начальника. Рамус кивнул.
- Для вас отведем специальную комнату, - сказал Нкет. - Там и отдыхать будете и кушать, и готовить еду.
- Главная ваша задача - чтобы "береты" не вырвались из подвала, - разъяснил Рамус. - Они это могут сделать, так как обладают специальной подготовкой для побега из плена. Так что смотреть в оба! Ясно?
- Ясно, - кивнули все трое.
- Если они сбегут, лично расстреляю, - сказал Джин, понизив голос.
Пограничники промолчали.
Джин, Нкет и Рамус поднялись в одну из комнат. Джин по свойски раскрыл какой-то шкаф и достал оттуда бутылку коньяка:
- Никто не против? - спросил он, повернувшись к собеседникам.
Нкет смолчал, а Рамус кивнул:
- Налей немного.
- О боестолкновении уже уведомлены все подразделения полиции, - сказал Нкет. - Мне приказано усилить бдительность, так как есть вероятность того, что кто-то из американцев вырвался из окружения и ушел в неизвестном направлении.
- Вот даже как, - сказал Джин. - Это значит, что теперь полиция будет в этом районе досматривать все машины...
- Мне такого приказа не давали, - помотал головой полицейский. - Досмотр проводят только в приграничном районе от Гекеду до Масенты. То есть в пределах пятидесяти километрах от аэродрома. А у нас тут тихо...
- Мне нужна машина, в которой можно перевезти два трупа в столицу, - сказал Джин.
- Без проблем, - кивнул Нкет. - Что еще?
- Пока все, - сказал Джин.
- Есть хочу, - вставил Рамус. - Что-то последнее время не располагало к еде...
- Сейчас распоряжусь, - кивнул Нкет, и тут же проникся взглядом хищника: - А теперь обговорим мою долю.
- Ты участвуешь с нами в равной степени, и мы делим проценты, или тебя интересует твердая сумма? - спросил Джин.
- Меня... - полицейский на секунду задумался. - Дело сложное, и раньше мы никогда птиц такого ранга не ловили... исход может быть любой - от получения всех денег, до пули между глаз...
- Поэтому я и спрашиваю, - Джин прищурился.
- Меня интересует твердая сумма, но так же я не откажусь и от процентов. Давайте сделаем так: я получаю за приют пленных, скажем, двадцать тысяч, а остальное, ну, скажем, двадцать процентов от выручки, я делю с вами по результату. Договорились?
- Сейчас десять, и по результату десять. Поверь, Нкет, у нас большие накладные расходы. Я положил кучу людей, чтобы взять этих негодяев живыми... - Джин заговорил другим тоном, и теперь в его голосе сквозили твердые нотки.
- Зато я в курсе всех дел, - набивал себе цену Нкет. - Я по своей должности буду знать весь ход расследования этого инцидента. И вы же понимаете, что американцев будут искать не только спецслужбы США, но и наши тоже...
- Поэтому - десять сейчас и десять процентов - по результату, - в разговор вступил Рамус.
- Я настаиваю на своей цифре, - сказал Нкет. - Вы же сами сейчас как пропавшие без вести. Как вы будете объяснять своему командованию, куда вы пропали с поля боя?
- Вот в этом объяснении как раз те проценты, которые я мог бы разделить со своими друзьями, - сказал Джин. - Поверь, без подкупа своих командиров я бы ничего сделать не мог!
- Боже, - улыбнулся Нкет, и своей улыбкой мгновенно снял возникшее напряжение: - Куда катится наша страна? Кругом одни коррупционеры, кругом взятки, кругом измена... ладно, я согласен на десять и десять. Но за машину до столицы заплатите отдельно.
- Договорились, - Джин пожал полицейскому руку.
Рамус сделал то же самое.
* * * * *
- Лейтенант, - Удет пошарил рукой в темноте. - Как самочувствие?
- Спасибо, - тихо отозвался Уитмор. - Мне кажется, что я сейчас сдохну.
- Ты пришел в себя, и это главное. У нас с тобой множественные осколочные ранения, и спасибо гвинейским врачам, что они спасли нам жизнь...
- После того, как эту жизнь чуть не забрали гвинейские военные... - пробурчал Уитмор.
- Ладно, дело прошлое, - сказал полковник. - Сейчас нам нужно думать о том, как вырваться отсюда...
- Каковы наши шансы? - спросил Бейкер.
- Сейчас - нулевые, - сказал Удет. - Уйдет несколько дней, пока наши охранники немного успокоятся и начнут допускать ошибки.
- Как только сложится обстановка, я буду действовать, - заявил Бёрнс.
- Только не во вред другим, - тихо прохрипел Уитмор. - А то ты уйдешь, а кто-то останется.
- Краем уха, сэр, я слышал, что они говорили вам о выкупе, - сказал Бейкер.
- Да, - кивнул в темноте полковник. - Они нас оставили в живых только потому, что посчитали возможным продать нас или командованию, или семьям.
- А если кого-то не выкупят, его убьют, сэр? - спросил Маккински.
- Все может быть, - отозвался полковник.
- Плохо, - вздохнул рядовой. - Меня, значит, точно убьют. За рядового командование платить не станет, а богатых родственников у меня нет.
- Не переживай, Маккински, - сказал Бёрнс. - Или всех выкупят, или никого. Мы своих в беде не бросаем.
- Спасибо, сэр.
Рядовой Маккински был самым молодым из всех, кто сейчас находился в подвале. Сержантам было около тридцати лет, лейтенанту немногим более двадцати семи, полковнику Удету вот-вот должно было исполниться сорок два. Фред Маккински неделю назад встретил свой двадцать третий день рождения. Он был выходцем из рабочей семьи, и до семнадцати лет жил в натуральных трущобах на окраине промышленного гиганта Детройта. По исполнении семнадцати лет Фред осознанно пришел в рекрутинговый офис, где заключил контракт на службу в армии. В течение пяти лет он проходил службу в бронекавалерийском батальоне водителем боевой машины пехоты "Брэдли", затем, после прохождения отбора, поступил на службу в Силы Специальных Операций. Это была его первая боевая операция.
- Так, господа, как бы они нас хорошо не обыскали, давайте еще раз осмотрим свои карманы, - предложил полковник. - Наверняка у кого-то что-то найдется, что будет полезно в сложившейся обстановке.
Началось шуршание, и вскоре Бёрнс сказал:
- Я нашел перочинный ножик.
- А я саперные спички, - сообщил Бейкер. - Сейчас зажгу.
- Обожди, - сказал Удет. - Внимательно каждый пусть обшарит руками вокруг себя - нужно найти что-то такое, что может гореть. Чтоб от спички зажечь.
Вскоре Маккински сказал:
- Я нашел какой-то веник.
- Расщепляй его, - посоветовал Бёрнс.
- Готово, - спустя пару минут сказал рядовой.
В темноте он вложил несколько веток от веника в руки Бейкера, и тот зажег спичку. В пламя тут же сунули ветки, и вскоре освещение позволило осмотреться.
"Зеленые береты" сидели в бетонном подвале три на два метра и высотой около полутора метров. В нескольких местах в стену были вмурованы железные кольца - явно для пристегивания узников. В одном углу лежало несколько циновок и затертое одеяло. Успели рассмотреть и закрытый люк.
- Из циновок нужно соорудить спальное место для лейтенанта, - сказал полковник, и Бёрнс тут же это исполнил.
Уитмору помогли лечь, и укрыли его одеялом.
Из-под повязок сочилась кровь, и полковник уже предложил, было снять и разорвать на повязки футболки, как сверху послышался шорох, и вскоре в открытый люк хлынул яркий свет.
- Эй, помогите лейтенанту подняться, мы его от вас забираем!
Удет узнал голос Джина. Спросил:
- Куда?
- Не твое дело. На, возьми...
На пол подвала упало несколько перевязочных пакетов, упаковка лейкопластыря и перекись водорода в пластиковом пузыре.
- Это мой подчиненный, - вскипел полковник. - Я должен знать, что вы собираетесь с ним делать!
- Успокойся, ничего плохого с ним не будет.
- Дайте воды!
- Лови, - вниз сбросили две бутылки минералки.
Лейтенанта подняли наверх, и люк захлопнулся. По характерному шороху Удет понял - люк еще и привалили чем-то.
* * * * *
Посовещавшись, и проконсультировавшись по телефону с доктором Эдитом, Рамус и Джин все же решили перетащить раненого лейтенанта в более благоприятную обстановку - в одну из комнат дома начальника полиции. Эдит обещал прислать медработника, который смог бы обеспечить сохранение жизни раненого американского офицера.
Одну из глухих кладовок освободили от всякой рухляди, поставили кровать и уложили на нее лейтенанта. Лейтенанту дали бутылку воды, у кровати поставили ведро и закрыли дверь на замок.
Во дворе уже стоял пикап, за рулем которого сидел сам Нкет.
- Давайте быстрее, сколько можно ждать!? - негодовал он.
В машину закинули трупы убитых в бою "зеленых беретов", укрыли их тентом, и сверху набросали всего, что попалось под руку в огромном дворе дома, а это все еще раз укрыли тентом - чтоб водой сильно не залило.
Нкет и Джин выехали на машине со двора, и двинулись в сторону столицы. Ехать им предстояло около четырехсот километров. Рамус сел за руль бронетранспортера и так же выгнал машину со двора, но его путь лежал совсем в другую сторону. Пограничник двинулся в сторону, откуда он недавно приехал - ему нужно было вернуться к месту побоища, и по возможности - незамеченным. Майор Рамус знал пограничный район как свои пять пальцев, и совершенно четко представлял себе, где он сможет проехать так, чтобы никто его не увидел.
Ливень стих, и поэтому Рамус гнал бронемашину на максимальном ходу, и только когда дорога вошла в горный лес, снизил скорость. Буквально через пару часов он уже находился на аэродроме.
Здесь была масса военного народа. Стояло шесть танков, около двадцати БМП и БТР. В готовности отразить воздушное нападение находились две "Стрелы-10" и четыре "Шилки". Масса пехоты была рассредоточена по всему аэродрому. У разрушенного здания КДП Рамус разглядел много людей в штатском. Он направил машину туда, но метров за сто до здания его остановили. Он вышел из машины и представился, после чего его пропустили. В толпе он разглядел своего начальника и шагнул к нему:
- Сэр, бой был ужасен!
- Я тебя везде обыскался!
- Отрабатывал информацию о том, что часть американцев скрылась. Шли по следу, но все тщетно. Я оставил троих своих бойцов отрабатывать тропу, а сам вернулся сюда.
- Как все произошло? - спросил начальник пограничного управления.
Рамус обратил внимание, что на него обернулись практически все, кто был рядом.
- Вчера в обед я получил информацию, что на этом аэродроме работают контрабандисты. Перед тем, как доложить выше, я решил проверить. Информация не подтвердилась, но я наблюдал падение большого самолета - об этом я вам докладывал. Выдвинулись к самолету, осмотрели останки нескольких летчиков - это оказались военнослужащие США. Я вам докладывал...
- Рамус, все твои доклады я помню. Дальше что было?
- После того, как мы вернулись на аэродром, появились вертолеты, которые начали нас обстреливать. Прилетевший Ми-24 здорово нам помог, но потом кто-то сбил и его тоже.
- Его сбили американские истребители, - пояснил начальник. - Одного из них наши ВВС сбили над морем. Что было дальше?
- Я, совместно с командиром прибывшего пехотного батальона организовал атаку на это здание - тут засели остатки американцев. Прилетели самолеты и бомбами перебили половину батальона. В результате боя мы смогли захватить это здание, но понесли тяжелые потери. Я был дважды ранен. Легко.
- Рамус, пленные говорят, что всех "зеленых беретов" кто-то забрал, и увез на бронетранспортере...
- Не понимаю о чем вы.
- Отойдем...
Пограничники отошли в сторону, подальше от чужих ушей.
- Где они? - спросил начальник. - Рамус, я не мальчик, и прекрасно понимаю, куда и для чего ты их увез.
- Что я должен вам сейчас сказать, сэр? - перед начальством Рамус все же испытывал некоторое чувство беспокойства.
- Ты же не хочешь, чтобы тобой, и твоими дружками из пехотного батальона занялись спецслужбы? Статью за похищение людей в нашем уголовном праве еще никто не отменял!
Рамус посмотрел в глаза своего непосредственного начальника. Тот, пользуясь случаем, явно вымогал участие в предстоящей сделке.
- На какую помощь я могу рассчитывать, при правильном ответе? - аккуратно спросил Рамус, и в тоже время дал понять начальнику свою возможную реакцию.
- Спецслужбы уже заинтересовались этим фактом, и тебя с твоим дружком обязательно покажут пленным.
- Они меня не могли разглядеть, было темно, - сказал Рамус, тем самым, с одной стороны полностью раскрывая перед начальником свое участие в похищении пленных "беретов", а с другой - да как будто и не говоря ни о чем. - Я в здание в момент боя не заходил. Как-то не очень хотелось там сдохнуть.
- Пусть сейчас, пока все не затихнет, твой дружок с пехотного батальона, на время затаится. Пусть все его будут считать пропавшим без вести. Рано или поздно этих пленных мы отдадим в США, вот тогда и пусть появляется. Не знаю, пусть скажется раненым, что ли...
- Он найдет что сказать, - кивнул Рамус. - Спасибо, сэр.
- Спасибо? Рамус, я готов тебе помочь во всем, что только надо...
- Сколько вы хотите, сэр?
- Десять процентов. И я вас полностью прикрываю от спецслужб.
- Хорошо, - кивнул Рамус.
- Значит, договорились.
- Договорились, - кивнул Рамус. - А где сейчас американцы?
- Их увезли в тюрьму. Кого-то в госпиталь.
- Что мне сейчас делать?
Начальник новым взглядом посмотрел на своего подчиненного:
- Занимайся СВОИМ делом.
- Есть, сэр.
Рамус повернулся, и направился в сторону БТР. Сев в машину, он подумал, что десять процентов от возможного выкупа американских спецназовцев - это куда как меньше стоимости одной пули, которую можно загнать в голову своего начальника.
Сидя в машине, и размышляя о превратностях судьбы, он вдруг вспомнил о главе контрабандистов Окае. Где он сейчас? И второе - кому передать пехотный БТР, если практически весь батальон был уничтожен во время прошедшего боя, а командир "пропал без вести"?
