Аннотация: Я пока даже не знаю, что написать об этой книге. В общем, читайте, лишним не будет.
Все события,
о которых идёт речь в книге,
являются исключительно
плодом авторского воображения,
и не имеют никакого отношения
к реальности.
ПЕРЕЛОМЩИК
Пролог
На откинутой камерной шконке, завернувшись в защитного цвета флиску, лицом к стене лежал человек. Он даже не повернулся, когда дверь камеры открылась, и вовнутрь втолкнули ещё двоих. Как только прогремели засовы, более рослый толкнул спящего:
- Подъём, братэлло! Заготовки свои собери. Дай нам присесть.
Человек повернулся, убирая с лица куртку, протёр глаза, посмотрел на вошедших.
- Чо, подвинуться надо?
- Можешь вообще отсюда сойти, - предложил рослый гость. - На пол определяйся. Мы тут сядем.
Парень приподнялся и сел, куртка оказалась в углу шконки, он внимательно посмотрел на того, кто предложил ему "сойти".
- Это что? - рукой он указал куда-то вверх и в сторону.
Собеседник повёл взглядом, но спустя секунду взвизгнул он пронзительной боли, когда ботинок сидящего соприкоснулся с его мужским достоинством.
- Ааа! - камера наполнилась диким воплем.
Парень мгновенно поднялся, и резким ударом в солнечное сплетение прекратил крики - жертва теперь беззвучно хватала ртом воздух, не в силах сделать вздох.
- Тебе тоже всечь? - спросил парень второго пришедшего.
Тот сделал пару шагов назад и спиной упёрся в стенку. Инстинктивно поднял руки, защищая ими лицо.
- Нет... нет... - его глаза явно выдавали страх перед вполне очевидной физической расправой.
- Ещё кому-нибудь добавить? - парень повернулся к первому, который продолжал безрезультатно хватать ртом воздух.
Вся расправа заняла несколько секунд, но этого хватило, чтобы все трое определились, кто есть кто в этой камере, и сделали соответствующие выводы.
- Ну, если вопросов нет, то проходите, располагайтесь, - глумливо улыбнувшись, предложил парень и представился: - Меня зовут Стас. По версии полиции я разбойник и грабитель...
- Да уж заметно, - выговорил тот, который был поинтеллигентней, и не отхватил от Стаса по причине явно высказанного нежелания. - Меня зовут Лёня. А это - Денис, - указал он на второго, который всё ещё не мог говорить.
- Ну? - Стас сделал кивком головы жест, мол, продолжай говорить...
- Ну? - Лёня сперва не понял, о чём продолжать, но потом спохватился: - Нас с митинга привезли.
- С какого ещё митинга? - Стас потянулся за своей курткой, свернул её в комок, предполагая в дальнейшем использовать как подушку.
- С митинга, на котором мы выступали против внутренней политики, проводимой правительством России, - с налётом пафоса сказал Лёня, ожидая, что это мгновенно поднимет его авторитет в глазах гопника Стаса.
Однако, на Стаса это заявление не произвело никакого впечатления - он сел на шконку, опёрся спиной о стену, подложив под затылок свою свёрнутую куртку, прикрыл глаза и лишь после этого произнёс:
- Ну и дураки.
В это время Денис уже стал дышать, да и боль в чреслах его стала отпускать, и он начал расхаживаться по камере, глубоко дыша.
- Почему дураки? - спросил Лёня, присаживаясь на край шконки.
В это время загремел замок и дверь камеры открылась: на пороге стояли сержанты конвойного взвода и звероподобный дежурный майор изолятора временного содержания.
- Что тут за визги и вопли? - грозно спросил дежурный. - Я на входе что-то не понятно объяснил, как себя вести надо? Кому палкой почки отстегнуть?
Все трое промолчали.
- Ещё раз услышу какой-нибудь шум - приму меры, - он указал дубинкой на Лёню: - Ты, Фюрер, меня знаешь...
Дверь закрылась.
- Обошлось, - выдохнул Лёня. - В прошлый раз этот гад мне реально почку отбил, я ездил к судмедэксперту, всё зафиксировал, написал заявление в прокуратуру, а те устроили проверку изолятора...
- И оказалось, что тебя сюда уже с отбитой почкой привезли? - съязвил Стас.
- Ну, типа того... - кивнул Лёня. - Ну, так почему же мы дураки? Интересно мне знать.
- А смысл вашей возни? - спросил Стас. - Вы вышли, покричали, плакатами помахали, менты вам палками по почкам надавали, вы кровью поссали... где выхлоп? Правительство что, изменило что-то? Или люди жить стали лучше?
- Изменит, - сказал Лёня. - Мы же не одни, с нами народ.
- Какой народ, Лёня? - Стас даже повернул голову. - Что этот народ может? Бабушки, студенты, разные неудачники. Кто их будет слушать? Народ работает, деньги зарабатывает, семьи кормит. И народу без разницы, что вы там на митингах орёте.
- Ну, не только неудачники, - глаза Лёни загорелись - эта тема для него была очень интересна. - "Левада-центр" говорит, что выдвигаемые нами политические требования готовы поддержать 77 процентов населения страны, а это абсолютное большинство...
- "Левада-центр" скажет так, как ему скажут сказать, - усмехнулся Стас. - А вы и радуетесь.
- Лёня, - Денис остановил своё хождение и посмотрел на товарища: - Что ты с ним разговариваешь, не видишь, что это специально подсаженный к нам провокатор?
- Ты сейчас меня обозвал плохим словом? - спросил Стас. - Я сейчас ещё раз тебе всеку, а потом ещё менты придут и палками добавят. Скажу, что ты зачинщик драки.
- Нет, Лёня, ты посмотри на него. Он специально нагнетает.
- А ты бы помолчал сам, - вдруг Лёня посмотрел на своего товарища с явной злостью. - Глядишь, и не будет тут никакой провокации.
- В общем, я тебя за этого типа предупредил, - съехал Денис, почёсывая солнечное сплетение.
- Я услышал, - кивнул Лёня.
- А почему мент тебя назвал Фюрером? - спросил Стас.
- Это у меня такой партийный псевдоним, - явно не без гордости ответил Лёня.
Стас заметил, что Лёня даже чуток приосанился, рассказав о псевдониме.
- Чо, типа босс какой-то партийный? - усмехнулся Стас.
Лёне явно не понравилось отношение к своей персональной значимости, но помня тот страх, который несколько минут назад внушал ему Стас, проглотил укол.
- Я генеральный директор фонда политических инициатив "Ротация" Леонид Аверчук, - важно с расстановкой ответил Лёня. - Менты визитки забрали, так бы подарил одну.
- Генитальный эректор "Вротации"? - расхохотался Стас. - Не, ну кому-то и этим заведовать надо!
- Директор, - смиренно поправил Лёня, но поняв, что в данный момент психологическое превосходство было не на его стороне, настаивать на точности формулировки не стал.
Сидящий в углу шконки Денис демонстративно сплюнул на пол, выказывая Фюреру своё отношение к складывающемуся диалогу.
- А вот этого делать не надо, - заметил Стас.
- А то чё? - взвёлся Денис. - Ты думаешь, что если исподтишка вломил мне, то всё, типа победил? Нам ещё с тобой на волю выходить, там ты у меня по-другому запоёшь, сосунок.
- Фюрер, - спросил Стас. - Ты свою Еву вообще не обучал манерам поведения в обществе?
Лёня некоторое время смотрел то на Стаса, то на Дениса, которые сидели на шконке по разные стороны от него, и когда пауза уже заметно затянулась, внятно и раздельно сказал:
- Хватит. Накалять. Оба.
Стас усмехнулся, Денис дёрнулся, но сдержался. Снова повисла напряженная тишина, которую спустя несколько секунд решил разбить Денис:
- Ну, а тебя, дерзкого такого, за что сюда приволокли?
- А ты кто такой, чтобы знать это? Сижу тут и всё. Может, мне нравится тут обретаться, - ответил Стас.
- А может, ты наседка? Подсадили тебя сюда, чтобы в контакт с нами войти. А чо нет-то? На гопника ты не сильно-то и похож. Говоришь языком, скорее оперским, чем бандитским. Причёска вон, у тебя уставная. Как будто вчера на строевом смотре был. Куртка - "милитари", бандиты такие по определению не носят. Ну, оперок, не так разве?
Краем глаза Стас заметил, что и Лёня с большим вниманием ждёт его ответа.
- Чёрт, всё пропало. Раскрыл ты меня, братан. Опер я, "эшник", по таким любителям митингов, как ты, специализируюсь, а Фюрер в моей личной разработке. Но это была государственная тайна, а знать её тебе не положено, поэтому я сейчас придумаю, как тебя посадить лет на десять. А Фюрера завербую и выпущу. Нормально ответил, да?
Стас несколько мгновений молча смотрел в лицо Дениса, внимательно рассматривая его мимику, которая сейчас показывала настоящий калейдоскоп чувств и эмоций, которые весёлой гурьбой пробегали в его сознании.
Со своей стороны Денис сейчас услышал то, что он хотел услышать, но что-то мешало уложить это в составленную им картину, что-то мешало принять и поверить тому, что сказал этот непонятный человек.
- Я же попросил не накалять, пацаны, - рассудительно сказал Лёня. - Давайте спокойно досидим до утра, а завтра суд и разойдёмся на все четыре стороны.
- А можно я ему ещё разок всеку? - с задором спросил Стас, будто бы для этого ему требовалось разрешение.
- А ты попробуй!
Они оба соскочили со шконки, и только сейчас стало ясно, что Денис на голову выше своего противника, значительно шире в плечах, да и его сжатые кулаки явно говорили, что в честном поединке он без труда сможет забить своего противника.
- Успокойтесь! - сказал Лёня, стараясь не повышать голоса, чтобы не привлекать внимание дежурного.
Стас как-то спокойно и даже не особо быстро ухватил Дениса за запястье, подхватил второй рукой и ещё мгновение спустя Денис, который весил раза в полтора больше Стаса, словно пушинка приподнялся над полом, и совершая в воздухе переворот, грузно рухнул, пытаясь при этом не издавать звуков. Никакого боя фактически не произошло - секунда решила исход.
Продолжая удерживать запястье Дениса, Стас поставил ему колено на шею и сказал:
- В третий раз я тебя просто убью.
И отпустив, шагнул на своё место на шконке.
Лёня смотрел на это действо выпущенными глазами. Денис встал, потирая запястье, сделал несколько шагов по камере, прислушиваясь, не бежит ли к ним дежурный, порывисто сел.
- Я так понял, Фюрер, что Ева у тебя телохранителем работает? - с усмешкой спросил Стас.
- До встречи с тобой он с этой задачей вполне справлялся, - ответил Лёня о Денисе таким тоном, как будто того не было рядом, или будто тот не мог его слышать.
Денис с опаской посмотрел на своего Фюрера, потом перевёл взгляд на Стаса и примирительно спросил:
- Как ты это сделал?
- Сделал, и сделал, тебе-то что, - пожал плечами Стас. - Рычаг руки наружу.
- Да ну тебя, - отмахнулся Денис и снова стал потирать вывернутое запястье.
- Так за что тебя сюда? - спросил Лёня.
- Мужу любовницы челюсть свернул, - сказал Стас. - За то, что тот её избил, когда узнал про нашу любовную связь.
- Весело, - резюмировал Фюрер.
- Оборжаться, - кивнул Стас. - Этот урод бросил жену со мной и побежал в полицию заяву писать. Пока то, да сё, мы с Веркой успели напоследок знатно полюбить друг друга... - Стас расплылся в ослепительной улыбке. - А потом наряд за мной приехал. И Верка на сторону мужа тут же встала. Хорошо, что заяву на изнасилование писать не стала.
- Ещё напишет, - кивнул Лёня. - Денег с тебя содрать что бы.
- Даже если напишет, я покажу свою с ней переписку в WhatsApp, там она мне в любви каждый день признаётся.
- Это не имеет значения, - ответил Лёня. - Хоть что там будет написано, но вот она скажет, что ты всегда был ласковый, и ей было хорошо с тобой, а сейчас вот не захотелось ей с тобой трахаться, а ты против её воли заломал и отодрал. А это уже статья 131, без вариантов.
- Да ладно, - Стас перестал улыбаться.
- Я тебе говорю.
- Откуда информация?
- У меня адвокаты есть, иногда рассказывают всякие истории. Недавно как раз одну такую рассказали.
- И что делать?
- Проституток трахать, - буркнул Денис.
- Как вариант, - подтвердил Лёня. - Коммерческая любовь не подразумевает износа.
- Вот чёрт, - Стас подскочил и стал ходить по камере. - А ведь да, она напишет. Когда менты приехали, там дознаватель что-то такое говорил. И в камеру меня же не просто так определили...
- Да не, - сказал Лёня. - В камеру тебя как раз правильно определили - завтра судья тебе за хулиганство суток десять даст. За челюсть. А там если вред будет, тогда уголовное дело заведут. Ну, и если твоя Верка заяву на износ напишет, тогда тоже весело будет. Сразу два уголовных дела.
- Не, ну нормально я потрахался, - Стас возмущался на ходу, шагами измеряя камеру. - И что теперь делать?
- Без понятия, - Лёня развёл руками. - Это тебе самому решать. А ты где работаешь?
- На пенсии, - ответил, как отмахнулся Стас и посмотрел на Лёню: - Говоришь, у тебя адвокаты есть? Сведёшь с ними?
- Сведу, если надо, - кивнул Лёня. - А на какой пенсии? Сколько тебе лет?
- Мне? Тридцать два, - ответил Стас. - На военной пенсии.
- Воевал что-ли?
- Ну, было немного. А что?
- Да ничего. Такой молодой - и на пенсии. Удивительно, - сказал Фюрер.
- На нём ещё пахать и пахать, - буркнул Денис.
- Да это я ещё поздно ушёл, у нас в отряде народ после тридцати лет уходил. А чо там делать... на краю земли.
- Где?
- На Камчатке.
- А-а-а, - понимающе кивнул Лёня. - Я там был давно, на Паратунке.
- А я не был. Всё думал, что успею, недалеко. А потом уволился и уехал.
***
Утром всех посадили в автозак - из других камер набилось ещё шесть человек - и повезли всех в районный суд.
- Тебя, похоже, с нами сейчас осудят, - рассмеялся Лёня. - За сопротивление сотрудникам Росгвардии.
- Не смешно, - ответил Стас. - Не удивлюсь, кстати.
В суде всех привезённых прогнали по коридору в комнату для арестованных, а уже оттуда стали выводить по одному. Когда в камере остались только Лёня и Стас, директор фонда тихо сказал:
- Слышь, Стас, оставь координаты, как тебя найти.
- Зачем я тебе?
- Да мало ли, - уклонился от ответа Лёня. - Вдруг пригодишься в нашей нелёгкой политической борьбе.
- Да нахер вы мне нужны, - отмахнулся Стас. - Сами в дерьмо лезете, и других ещё за собой тянете.
- Так-то не говори, - покачал головой Лёня. - Мы нормальной темой занимаемся, вес имеем, от нас люди в депутаты избираются, да и поддержка у нас хорошая. А ты, как я понял, на пенсии ещё не определился, куда дальше. Много ты на пенсии своей имеешь? Ну, тридцаху, наверное. Но это же не деньги для такого парня как ты. Я видел, как ты Дениса уработал, да и размышляешь в целом здраво, давай с нами двигаться, а?
- Нет, нам не по пути, Лёня.
- Хорошо, - кивнул Фюрер. - Сделаем так: сейчас мы расходимся, ты там свои дела делаешь, но если станет... скучно... ты приходи к нам. Адреса я тебе не скажу, сегодня мы в одном месте, завтра в другом. Когда будем нужны, найдешь в интернете актуальный адрес.
- Я тебе ничего не обещаю, - сказал Стас. - Политикой я не интересуюсь.
- Договорились, - кивнул Лёня.
- Аверчук, на выход! - дверь камеры открылась и Фюрер вышел.
ГЛАВА 1
Начальник областного управления ФСБ генерал-майор Милонов сосредоточил свой взгляд на переносице подполковника Юрасова, поспешно вставшего, как только речь зашла о работе подчиненного ему отдела по борьбе с экстремизмом. Юрасов, опытный оперативник, не раз бывавший в боевых командировках, был смелым и решительным человеком, но всегда на совещаниях у генерала, когда его вот так поднимали, был близок к потере самообладания. Тяжелый взгляд начальника областного управления, конечно, не предвещал ничего хорошего, и нужно было отвечать, что-то докладывать. А докладывать было нечего.
- Товарищ генерал, за последние полгода, по нашему мнению, подтверждаемому фактическими действиями, Аверчук раскрыл уже третьего человека, которого мы к нему подводим, у него прямо чуйка какая-то на наших внедренцев. Мы же анализируем ситуации, как они складывались, какие были предпосылки к провалу внедрения... и не находим причин и оснований для раскрытия.
- Мне это зачем знать, подполковник? По вашему направлению деятельности мне нужен конкретный ре-зуль-тат. А его нет. Во всех управлениях есть, а у нас - нет. Вы что-то бормочите, а вот коллеги из соседней области на днях раскрыли крупную террористическую ячейку, с доказанной подконтрольностью "Исламскому государству". Сейчас они с фигурантами доработают шероховатости, и будут в суд выходить. А мы что? Мы имеем в области полноценного анархиста, у которого ещё и кличка Фюрер, но вот доблестным сотрудникам госбезопасности почему-то не удаётся собрать на него доказательную базу, которую не стыдно будет показать директору! И которую безоговорочно утвердит прокуратура и примет суд. Почему так, Михаил?
Присутствующие на совещании два десятка старших офицеров областного управления втянули головы в плечи: им хорошо было известно, что когда генерал переходил на имена, собеседнику это не сулило ничего хорошего.
Миша Юрасов сжал пальцы, отпустил. Нужно сосредоточиться на пальцах... не нужно принимать близко к сердцу то, что сейчас говорил Милонов. Он выскажется, и забудет, а у тебя будет давление, инфаркт, госпиталь, почётный караул.
- Вы меня слышите?
Миша вздрогнул.
- Так точно, товарищ генерал-майор.
- И в чём же дело?
- Мы работаем.
- Вы, если я правильно помню, работаете по Аверчуку уже два года. А результата нет никакого. Сколько сил, средств и ресурсов управление уже вложило в этого анархиста? Знаете? Вы понимаете, что лично вы, Михаил, два года зазря получаете свою зарплату. Государство вас кормит, одевает и возит на курорты Крыма, а вы что дали за эти два года своей стране? Вы ничего не дали. Так дальше дело идти не может - и не пойдёт! К вечеру вы представите мне план мероприятий, который позволит изобличить Аверчука до конца этого года. Если этого не произойдёт, думаю, вам придётся покинуть ряды госбезопасности.
- Есть представить план, - отчеканил Миша, совершенно не представляя, что к вечеру он понесёт показывать генералу.
В коридоре он почувствовал какое-то облегчение - казалось, что и дышать стало легче. В кабинете его уже ждали офицеры отдела - теперь ему нужно было показать себя в роли жёсткого и требовательного начальника. Впрочем, каким он и был на самом деле.
- Сказать, что меня поимели, это ничего не сказать, - начал он без предисловий. - Поэтому сейчас стружку буду снимать я. С вас.
Оперативники напряглись. Им был хорошо известен закон сохранения энергии.
- Так, Мечников, что там у нас по Фюреру, только сжато, - Миша посмотрел на своего зама.
- Суд определил ему пять суток, как и всем его волонтёрам. Получается, в пятницу они выходят. Я просил судью, чтобы она дала им десять, но...
- Плохо просил, - буркнул Юрасов.
- Ну, они же каста, элита... куда нам до них, - съязвил Мечников.
- Что техника?
- По перехватам средств связи Аверчука: за прошедшие сутки новых контактов не установлено, в период подготовки к проведению митинга по выявленным каналам зафиксированы и задокументированы организационно-распорядительные сообщения. В период проведения митинга Аверчук со своего телефона отправлял селфи, стараясь выбрать такой ракурс, чтобы казалось, что в кадре много народу. Комментировал "бесчинства" полиции и Росгвардии.
- Это уже вылезло где-нибудь?
- Да, в Европе уже по некоторым телеканалам показали. Ну и в WhatsApp и Telegram полетело.
- Оплата прошла?
- Да, мы зафиксировали два транша, один на триста тысяч рублей на счёт фонда, второй на его WMR на сумму порядка пяти тысяч евро.
- Отправитель?
- Официальный установлен - всё тот же. На WMR в работе.
- Мы можем привязать их к проведению митинга?
- Только по времени. Там же нет пометки: "за митинг".
- Ясно. Что наш внедренец? Проанализировали, на чём посыпался?
- Мы опросили внедренца, потом посадили его на "жидкий стул", но выявить зацепку пока не удаётся. Ясно одно - инициативы с его стороны на раскрытие перед Фюрером не было. Детектор лжи это чётко дал понять.
- Ясно.
Миша осмотрел всех своих оперов, задержав паузу. Когда все прониклись предстоящей информацией, он сказал:
- Генерал требует к вечеру план, по которому мы изобличим Аверчука в экстремизме, а ещё лучше - в терроризме. Готов выслушать ваши самые глупые предложения. Но лучше - мудрые. Если плана не будет - я пойду в народное хозяйство. Если вам не жаль своего начальника, или вы хотите видеть начальником Илью Мечникова, то можете ничего не придумывать. Но так же спешу напомнить, что данный факт в вашей биографии останется в личном деле навсегда.
Не то, чтобы Мечников метил в кресло начальника отдела по экстремизму, но так как такой вариант нельзя было исключать, он злобно посмотрел на Юрасова:
- Товарищ подполковник, ну что вы такое говорите. Никто вас не хочет с места двигать, конечно, кроме меня, но у меня есть один план.
- Говори, - Миша посмотрел на него, оценив тонкую шутку подчиненного в столь щекотливой ситуации.
- В общем, нам нужна террористическая организация.
- Это, Илюша, даже ежу в лесу понятно, - хмыкнул Миша. - Как же нам, госбезопасности, жить без террористов?
- Я имею ввиду "лже-партизанский отряд", который начал бы вести в области террористическую деятельность, и лидер которого, со временем бы вышел на Аверчука с предложением объединить усилия.
- Предлагаешь взрывать объекты городской и областной инфраструктуры? - спросил Миша с совершенно безучастным видом.
- Зачем взрывать, Михаил Сергеевич, только имитация, и шум... в средствах массовой информации. Главное, чтобы наши "друзья" из "Ротации" поверили в реальность существования террористической группы, заявляющей схожие цели.
Юрасов некоторое время смотрел на своего заместителя, прикидывая в уме варианты, и спустя несколько мгновений широко улыбнулся:
- Вот правильно говорят, что между мудростью и глупостью промежуточных ступеней нет. Я одобряю предложение, молодец. Садись, пиши план, - начальник отдела посмотрел на оперов: - Сегодня все работают только на Мечникова - по его заданию пишут планы на материально-техническое обеспечение, на финансовое, по контролю средств связи, в общем, вы и без меня это понимаете. Совещание закончено, за работу, товарищи офицеры! Илья, задержись.
Когда все вышли, Юрасов спросил:
- Кого планируешь привлечь?
- Нам понадобятся опера из других регионов, которых здесь никто не знает. Будет лучше, если нам помогут коллеги из УФСБ по Дагестану или Чеченской Республике. Чтобы их внешний вид говорил о безусловной принадлежности к какой-нибудь радикальной секте, исповедующей экстремизм и терроризм как цель своего существования...
Миша походил по своему кабинету, посмотрел на ровный ряд ведомственных почётных грамот, висящих на стене и писанных словно под копирку: "за достижение конкретных результатов...".
- Нам нужен конкретный результат, - проговорил он.
- Мы его сделаем, - кивнул Мечников.
***
После суда, на котором Стасу за хулиганство присудили штраф, его отвезли обратно в отдел полиции, где отдали изъятые при задержании личные вещи - к великому удивлению, наличка, что-то около шести тысяч рублей и банковская карта, осталась нетронутыми. Вернули часы, разряженный телефон, связку ключей, личный номер "ВС РОССИИ" на цепочке.
- У меня ещё нож был, - сказал Стас.
- Ну, ты наглый, - усмехнулся дежурный. - Не было никакого ножа!
- Был же, - сказал Стас.
- Богомазов! - дежурный протянул ему паспорт: - Не нужен тебе нож! А если хочешь в Семёновске надолго оставаться, иди в паспортный стол и вставай на временный учёт. А то ты со своей камчатской пропиской будет тут всем нарядам глаза мозолить.
- Ладно, - Стас забрал паспорт.
Разложив всё по карманам, он вышел на улицу. Август уже шёл к концу, но жара ещё стояла неимоверная - солнце палило, как никогда. Заприметив гипермаркет, Стас свернул туда. Здесь было прохладно и хотелось остаться - немало этому способствовали приветливые лица молодых сотрудниц.
- Вам что-то подсказать? - спросила одна из девушек, сделав навстречу к Стасу пару шагов.
Она была на полголовы ниже его, удивительно стройна и женственна в своём коротком облегающем платье, несмотря на то, что морщинки в уголках глаз выдавали в ней возраст лет в тридцать.
- Ой, - вырвалось у Стаса.
- Что-о? - девушка быстро осмотрела себя, но не найдя изъянов посмотрела ему в глаза: - Вам что подсказать?
- Мне бы хотелось... - Стас вдруг понял, что не может сконцентрироваться на ответе - его вдруг парализовал дошедший до него запах...
От девушки пахло сексом. Безумным, растворяющим разум, берущим в плен.
Нет, запаха как такового конечно не было. Наверное, это был какой-то ментально ощущаемый запах, или вообще, что-то такое, что в голове категорировалось как запах, не являясь таковым. И он понял, что девушка в одно мгновение разбудила в нём интерес.
- Очки, - выдавил наконец-то он из себя.
- Солнцезащитные? - улыбалась она, очевидно зная, какой эффект на мужчин может произвести её внешний вид.
- Да, - поспешно кивнул Стас. - Чтобы не ослепнуть от вашей красоты...
- Ну, уж... - она ещё раз улыбнулась, демонстрируя открытость и готовность к последующему диалогу.
Стас скользнул взглядом по её груди, где был закреплён бейджик, на котором было написано "менеджер зала Ольга Бойцова".
- Оля... - Стас произнёс её имя и ещё некоторое время молчал, но всё же нашёл в себе силы продолжить: - А у вас есть... поляризованные очки?
- Есть, - кивнула она.
- А не могли бы вы... мне... дать... - Стас замолчал, в ступоре, и после последнего слова уже не мог найти в себе сил на адекватность при разговоре с такой красоткой.
- Дать? - девушка улыбнулась. - Ну, молодой человек. Это как ухаживать будете. Да и вообще, я ведь даже не знаю, как вас зовут.
Поражённый демонстрацией такой изворотливости и отсутствием закрепощённости в столь тонких материях, Стас окончательно терял адекватность.
- Рома, - сказал он, но тут же охнул и быстро поправился: - То есть Стас. Станислав. Станислав Богомазов.
- Ну... так официально, - улыбнулась она.
В это время они подошли к стойкам бутика "Оптика".
- Поможете выбрать? - спросил Стас.
- Помогу, - успокоила она разгоряченного гардемарина.
Перебирая оправы и время от времени примеряя их на себя, Стас с совершенно нескрываемым вожделением рассматривал собеседницу. В свою очередь Оля, польщённая таким ясно выраженным мужским желанием, старательно демонстрировала себя, во всех доступных в данной ситуации перспективах.
Передавая ей и принимая от неё очередные очки, Стас с наслаждением ощущал её прикосновения, каждый раз замирая на миг от сладострастных чувств, как током пронизывающих его тело.
С видом знатоков они даже обсудили разные формы оправ, подмечая их достоинства и недостатки, поговорили о солнечной радиации, безжалостно выжигающей сетчатку глаз, перешли на физические свойства оптических систем, чем, собственно и являлось многослойное стекло поляризованных солнцезащитных очков. По истечении двадцати минут, перебрав весь представленный ассортимент, Стас вынужден был всё же сделать свой выбор. Очки стоили пять тысяч, практически всё, что у него было с собой, но это его, конечно, не могло остановить - самец, заметив соблазнительную самку, должен поразить её волю любым доступным ему способом, без нанесения ей вреда, а желательно - наиболее приятным для неё способом.
Когда они шли к кассе, Стас вдохнул поглубже и произнёс:
- Оля, позвольте сегодня вечером пригласить вас в кино?
Сказал, и прислушался к ситуации - а не слишком ли дерзко он действует?
- Какой вы настойчивый мужчина, - восхитилась она. - Мне такие очень даже нравятся. Вы даже не спросили, чем я сегодня вечером занята.
Стас не знал, как расценить этот ответ и сделал вид, что продолжает слушать.
- Я, пожалуй, соглашусь, - улыбнулась Оля. - А куда?
- А куда вы хотите? - спросил он.
- А давайте сходим на "Скандал" - девочки говорят, что фильм прикольный, смотреть можно.
- Я не против, - согласился Стас. - Это в каком кинотеатре идёт?
- Как в каком? - она с удивлением посмотрела на Стаса. - У нас в городе сейчас только один кинотеатр работает, остальные на ремонте же. Только к концу года мэр обещал их сделать...
- Ах, да, - Стас глупо улыбнулся и ладошкой стукнул себя по лбу. - Конечно. Это всё потому, что я так "часто" хожу по киношкам!
- Ну, вот и славно, - сказала Оля. - Тогда встречаемся в холле на последний сеанс. Надеюсь, вы правильные билеты возьмёте?
Рассчитавшись за очки, Стас зашёл в спортивно-туристический отдел, где купил себе нож с фиксирующимся лезвием и клипсой для скрытого ношения. Тут же заткнул его справа за пояс, повесив на клипсу.
В очках солнце уже не казалось таким палящим.
Заприметив банкомат, Стас решил снять с карты наличность, но вдруг карта вылезла обратно, а экран сказал об ошибке. Карта не читалась.
Стас покрутил её в руках: контакты были повреждены - что и не позволяло банкомату считать информацию с карты.
- Вот же уроды... - вырвалось у Стаса.
На миг он представил себе дежурного по ИВС, который его же ножом коверкает банковскую карту - из вредности ли, из какой-то мести, или ещё из-за чего - это было ему неведомо.
Но факт оставался фактом: теперь у Стаса практически не было денег. Он направился в банк, но там пожали плечами и посоветовали за восстановлением карты обратиться в тот офис, который её выдавал.
- Если бы я ещё знал, кто её выдал, - сказал Стас себе под нос.
