Впервые после длительного перерыва весь истеблишмент "Ротации" собрался на утреннее совещание, где все ожидали услышать от Аверчука какие-то грандиозные заявления, вызванные чередой провалов, как по финансовой, так и организационной части.
Лёня сидел в своём кабинете с самого раннего утра, явившись в офис с первыми петухами. Пока все собирались в "предбаннике" у Кристины, он пил кофе и рисовал на листе бумаги какие-то организационные схемы. В десять ноль-ноль секретарь впустила собравшихся в кабинете руководителя.
В одно мгновение безмолвный кабинет наполнился голосами и движением. Лёня сидел с таким гневным видом, что мужская часть собравшихся решила ограничиться короткими кивками, вместо того, чтобы здороваться с ним за руку. Когда все расселись по своим местам, а Кристина взяла в руки блокнот, Аверчук сказал:
- Предлагаю тем, кто считает, что наше политическое движение более не удовлетворяет его запросам и далее он не может связывать с "Ротацией" свою жизнь, встать и покинуть организацию. Сделайте это сейчас, чтобы потом не было поздно.
Лёня тяжело оглядел всех присутствующих. Вглядываясь в испуганные глаза своих соратников, он последовательно добился от всех молчаливого согласия на продолжение сотрудничества, после чего так же твёрдо продолжил:
- Таким образом, мы признаём, что все, кто остался, готовы на дальнейшую политическую борьбу, которая в эти дни вступает в решающую фазу. Я правильно вас понял?
Последним вопросом Лёня решительно отделил себя от остальной массы присутствующих, заявляя о своём безусловном лидерстве, которое, впрочем, никем не подвергалось сомнению. Всем и так было понятно, что только он один может делать подобные заявления, ибо только на него были завязаны все важнейшие связи организации.
Собравшиеся одобрительно загудели, но Лёне этого показалось мало.
- Антон? - Аверчук сосредоточил своё внимание на заместителе по организационной работе с молодёжью.
- Чего бы я куда-то уходил? - спросил он. - Меня и здесь неплохо кормят. Я готов на дальнейшую борьбу.
- Если бы ещё корм был в коня, - пошутил Лёня, не выражая при этом никакой радости.
- Я готов... - Антон поспешил заверить директора в своей компетенции: - Я всё сделал. Позже доложу...
- Конечно, доложишь, - кивнул Аверчук и посмотрел на Соколова: - Иван?
- Остаюсь, конечно. Столько всего нужно исправить...
- Марина? - Лёня посмотрел на бухгалтера.
- Если никто меня не выгоняет, то зачем мне уходить?
- Остаёшься?
- Остаюсь.
- К борьбе готова?
- Готова, - кивнула она, слегка потупив взор.
Лёня посмотрел на остальных, которые, по его мнению, пока не требовали личного обращения, так как не успели создать организации и ему лично столько проблем, сколько сделали первые трое.
- Ну, хорошо, - удовлетворился Лёня и встал.
Внимание присутствующих приняло высшие формы. Все поняли - сейчас будет произнесена программная речь.
- Итак, - Лёня взял в руки карандаш и стал крутить им. - Политическая обстановка в области складывается следующая. После победы на выборах в городскую думу, парламент столицы Семёновской области полностью лежит под губернатором и не способен реализовать оппозиционную повестку, при том, что запрос на такую повестку от населения остаётся крайне высоким. Выборы показали, что избирательная машина полностью находится в управлении областного правительства и фактически готова к проведению выборов в областную думу и к выборам губернатора, которые, как вы все знаете, намечены к проведению в марте, в единый день голосования. Для "Ротации" крайне важно к этому времени выработать тактику борьбы с подтасовками на избирательных участках, а также занять политическое пространство области настолько, чтобы можно было уверенно говорить о победе на предстоящих выборах. Для этого есть все слагаемые, только мы же, Антон подтвердит, эти слагаемые как песок пропускаем сквозь свои пальцы, отдавая важные составляющие в руки Тимохина...
- А что я? - вспыхнул Антон. - Это случайность...
- Закономерная случайность, - Лёня злобно зыркнул на него и Брюхов успокоился. - А чтобы подобные случайности больше не повторялись, с этого дня я предлагаю всем и каждому повысить свою личную ответственность перед организацией, докладывать мне немедленно о любых подозрительных попытках спецслужб проникнуть в нашу организацию... - Аверчук удовлетворённо взглянул на побледневшего Соколова. - Докладывать о любых изменениях, которые могут сорвать проведение запланированных мероприятий. Это всем понятно?
Марина, Антон и Иван вместе со всеми кивнули.
- Теперь далее. Пока я сидел, в области произошли события, нанёсшие большой урон нашей организации. Как вы все знаете, спецслужбы разгромили наше казино, изъяли выручку, больше двадцати миллионов рублей. Деньги предназначались для проведения массовых протестных мероприятий с привлечением молодёжи и студентов, для работы в социальных сетях, для подкупа чиновников. Теперь этот ресурс у нас пропал. Конечно, у меня есть вопросы к Соколову, но на его месте мог быть любой. В настоящее время Соколов является агентом ФСБ и дал обязательство освещать всё, что происходит в нашей организации...
- Что зачем? - спросил Аверчук. - Я не называю тебя предателем, уверен, чекисты тебя поставили в безвыходное положение, но товарищи, с которыми ты продолжаешь работать, должны знать, что сказанные при тебе слова могут стать достоянием госбезопасности. Зная это, мы так наладим свою работу, что твои кураторы будут довольствоваться или второстепенной, или ложной информацией. Таким образом, ты сможешь хоть немного оправдаться перед "Ротацией". Я же тебя никуда не выгоняю, ты продолжаешь работать с нами. Просто при тебе мы не будем обсуждать мероприятия, интересные для силовиков. Да и ты будешь спать спокойней. Или я не прав?
Накануне Влад не рекомендовал выносить на публику, пусть даже и ограниченную близким кругом, факт вербовки Соколова сотрудниками ФСБ, а использовать сложившееся положение для проведения некой скрытной игры для "впаривания" чекистам контролируемой дезинформации. Однако, Лёня считал, что ни на какую игру уже нет времени, и что игра будет отвлекать дефицитные ресурсы, и решительно отверг предложение безопасника. Были для этого и другие мотивы, о которых он не спешил рассказывать своему коллективу.
Дело в том, что его друг Кеннет, с которым Лёня познакомился в Вашингтоне на курсах для журналистов, и который осуществлял общее кураторство нынешней политической деятельностью Аверчука, предложил в кратчайшие сроки передать ему, в качестве экстренного резерва, данные на заместителя, который мог бы получить доступ к электронному кошельку на случай, если бы Аверчук по каким-либо причинам не смог бы управлять финансами. Такое положение дел не устраивало крайне амбициозного Леонида Ивановича, который видел в "Ротации" исключительно собственное отцовство и который полагал, что возможность распоряжаться финансами, время от времени поступающими из-за рубежа в качестве оплаты за оппозиционно-политическую деятельность, является его личной заслугой и не подлежит профанации в виде передачи "прав собственности" третьим лицам.
В свою очередь Кеннет Смит, разъясняя Лёне свои опасения по поводу возможного приостановления деятельности "Ротации" из-за болезней или частых административных арестов директора в период достижения наивысшего внутриполитического обострения в России, полагал, что контроль над финансами не должен быть сосредоточен в одних руках и настаивал на хранении яиц в разных корзинах. Одной из корзин Кеннет видел Соколова, который успел зарекомендовать себя грамотным в финансовых вопросах специалистом.
Раскрытие факта вербовки Соколова сотрудниками ФСБ временно снимало этот вопрос, оставляя за Лёней право единственного распорядителя иностранными средствами, которые, как полагал Аверчук, были вне пределов досягаемости российских спецслужб.
- Прав, - Соколов смотрел в пол, чувствуя на себе взгляды остальных участников совещания.
- Чтобы чекистам было чем заняться, - продолжил Аверчук. - С сегодняшнего дня я нанимаю очень хорошего адвоката, который будет заниматься возвратом изъятых в казино денег. Лица, пострадавшие при задержании, напишут заявления о побоях, в общем, мы не оставим действия силовиков безнаказанными.
Совещание одобрительно загудело. Лёня сейчас возвращал людям веру в свои силы, что было очень важно после череды преследующих их неудач.
- Далее... - Аверчук посмотрел на Антона. - Продолжаем работу по раскачиванию ситуации вокруг мусорного полигона в Ивановском районе. Своими действиями мы должны поднять эту проблему на федеральный уровень, заявить о коррупции нашей действующей власти на всех наших ресурсах, мы должны догнать и перегнать Шияс. Мы будем постоянно, ежедневно и еженощно держать Тимохина в напряжении, чтобы он перманентно отвлекался на ту повестку, которую задавать ему будем мы. "Ротация" должна действовать решительно, активно и целеустремлённо! Мы должны формировать нарративы и держать инициативу в своих руках. В противном случае... впрочем, противного случая быть не должно.
Люди стали улыбаться. Лёня говорил именно то, что они давно хотели услышать.
- Вчера у меня состоялся разговор с Шумилиным. Он отказал в публикации нашего расследования о домах на озере Тихое, и упомянул, что отныне вошёл в предвыборную команду губернатора, с перспективой в дальнейшем стать руководителем областного внутрипола. Мы можем только радоваться такой ситуации, ибо Тимохин собственными руками задушил нашего основного конкурента на губернаторских выборах. Теперь оппозиционно ориентированные люди отдадут свои голоса кандидату от "Ротации".
- В первую очередь, - улыбнулся Лёня, - Тимохин устранил собственного конкурента. Шумилину могли отдать предпочтение не только любители оппозиции, но и те, кто видел в нём умеренного середнячка между мной и коррумпированным губернатором. Теперь размазывать оппозиционные голоса ему не на кого, Шумилин отказывается от участия в выборах...
И вдруг Аверчук замолчал. До него внезапно дошёл глубинный смысл действий губернатора, который нейтрализовал политическую активность Шумилина.
Лёня сел за стол, раскрыл пачку сигарет и на мгновение завис.
Ну, конечно. Перетягивание Шумилина в свою команду вплоть до его отказа от участия в выборной кампании на пост губернатора могло означать только одно: Тимохин ни при каких вариантах развития событий не допускает мысль об участии Аверчука в выборной гонке, ибо при отсутствии Шумилина, директор "Ротации" получает голоса всех, кто в настоящее время недоволен действующим губернатором, аккумулируя на себя протестное голосование. А это, как показывали недавно проведённые полевые исследования, могло принести до семидесяти процентов голосов избирателей, что гарантировало Аверчуку успех, а действующему губернатору оглушительное поражение. Никакая власть, пытающаяся удержаться посредством демократических открытых выборов, не пойдёт на такой серьёзный риск. Следовательно, мягкое снятие с выборной гонки Олега Шумилина означало также и необходимость безусловного устранения Лёни Аверчука - причём способами, весьма далёкими от шумилинского подкупа.
- Лёня, у тебя всё хорошо? - заботливо спросила Марина, вырывая предводителя из ступора.
- А? - Аверчук некоторое время выглядел так, словно только что проснулся или пришёл в себя после длительной комы. - Нормально...
У него заметно дрожали руки. Бросив пачку сигарет на стол, он снова поднялся.
- В общем так, с этого дня эту банду, засевшую в областном правительстве, будем гасить беспощадно, в противном случае они нам не дадут даже воздухом дышать.
Лёня вышел из-за стола и стал нервно ходить по кабинету.
- Мы провели несколько митингов против мусорного полигона, но они никак не отреагировали на наши требования, - сказал он. - Поэтому мы переходим к активной фазе. Антон, у тебя всё готово?
- На этот раз без срыва, шеф. Всё отработано как в швейцарских часах, комар носа не подточит!
- Ваня, - Аверчук посмотрел на Соколова. - Выйди в приёмную, посиди пока там, чекистам незачем знать то, о чём мы будем тут говорить...
Лёня понимал, насколько сказанная фраза ущемляла достоинство Соколова, но он должен был до глубины души проникнуться тем, что он совершил, и поэтому Аверчук был беспощаден.
Соколов послушно покинул кабинет.
- Докладывай, - разрешил Лёня.
- Я нашел бандитов, которые берутся за выполнение заказа со стопроцентной гарантией, - сверкая от собственной значимости, выговорил Брюхов. - Там ребята тёртые, чувствуется, что они разбойники со стажем, я пока с ними разговаривал, приходилось даже нажимать на них психологически, чтобы они понимали, с кем имеют дело...
- Ближе к делу, - хмыкнул Лёня.
- Просят по пятнадцать рублей за каждую машину, десять авансом, пять по результату, - не моргнув глазом наплёл Антон.
- Прошлый твой наймит, как его, Таракан, по рублю за машину просил, - напомнил Лёня. - Не велика ли разница?
- Ну, так, где Таракан, а где эти бандиты? Там сразу серьёзные люди чувствуются, все в наколках, базар блатной, повадки зэковские, и страшные - жуть. Эти точно сделают, что я им скажу...
Что-то в словах Брюхова не устраивало Лёню, но что именно он определить пока не мог.
- Когда они будут готовы выполнить задачу? - спросил Аверчук.
- В любой момент.
- Ставь им задачу на завтра. Вечером поезжай с ними к месту предстоящей акции, расскажи всё, объясни, кто где должен стоять, куда кидать бутылки. Выполнение - завтра ранним утром, когда мусоровозы выйдут в первый рейс. По телефону докладывать мне не надо, в десять утра приедешь сюда и всё расскажешь. Теперь далее... - Лёня осмотрел присутствующих: - Кирилл, твоя задача, подготовить посты для размещения в социальных сетях. Электорату, по большому счёту, информация о мусоровозах интересна только как красивая картинка того, что какому-то олигарху, владеющему мусорным бизнесом, или чиновнику, этот бизнес регулирующему, в этот день не повезло. Люди позлорадствуют и забудут, а вот в "аптеке" возьмут ситуацию на контроль и строго спросят с Тимохина, как в области идёт реализация федеральной мусорной реформы...
Кирилл, длинноволосый и худой молодой человек, который в организации в основном работал с социальными сетями и средствами массовой информации, кивнул:
- Напишу такие посты, всем понравится. Если будет фото и видео - вообще замечательно...
- Антон, нужно будет предоставить фото и видео, - Лёня посмотрел на Брюхова. - Много снимать не надо, достаточно будет нескольких фотографий и с десяток секунд видеозаписи.
- Сделаем, - деловито ответил Брюхов.
- Ты хотя бы объекты для съёмок сделай, - усмехнулся Лёня.
- Да всё на мази, шеф, - Антон прямо светился радостью человека, выполнившего трудное задание. - На этот раз всё будет без срывов, только деньги мне дайте.
- Марина, - Лёня посмотрел на девушку. - Принимай дела, будешь главным бухгалтером "Ротации". Ключ от сейфа, электронный ключ и документацию тебе передаст Кристина.
- Акт приёма-передачи, - напомнила Кристина.
- Разумеется, - кивнула Марина. - Мне чужие долги не нужны...
Девушки подарили друг другу испепеляющие взгляды.
- Я, в отличие от некоторых, доверенные мне деньги хранить умею, - высказалась Кристина.
- Девочки! - Лёня повысил голос. - Нашли место!
Кристина и Марина демонстративно отвернулись в разные стороны.
- Марина, выдашь Антону тридцать тысяч, - распорядился Аверчук. - А ты, Антон, встретишься со своими исполнителями и передашь им задаток на три машины.
- Почему не на шесть? - расстроился Брюхов. - Я с ними договорился на шесть!
- Скажешь, что три другие мусоровозки мы потом закажем, если они первые три хорошо отработают, - предложил Лёня. - Неужели, не найдёшь, что им сказать?
- Да там... - Антон утратил былую радость. - Ладно, разберусь.
Попытка заработать денег на разнице в стоимости исполнения заказа, озвученной бандитами, и стоимости, озвученной им Аверчуку, провалилась.
- Не забудь взять с них расписку, что они получили деньги, - сказал Лёня.
- Это зачем? - испугался Антон. - Они наверняка откажутся.
- Убеди их, что это необходимо для отчёта передо мной, - усмехнулся Аверчук.
- Хорошо, - Антон окончательно насупился.
После окончания совещания Марина выдала ему тридцать тысяч, и Антон уехал из офиса.
***
Решив навести порядок в делах, Лёня некоторое время перекладывал папки с отчётами на гранты, обоснованиями, договорами, как у него зазвонил телефон. Номер был незнакомый, и тем более, со стационарной городской сети.
- Слушаю, - ответил он в трубку.
Бойкий женский голос затараторил, пресекая попытки что-то сказать в ответ:
- Леонид Иванович Аверчук? Сегодня на четырнадцать ноль-ноль вы приглашены на приём к первому заместителю губернатора Сергею Васильевичу Ширяеву, кабинет номер восемьсот шесть, восьмой этаж. При себе иметь паспорт. Пропуск на вас заказан, вы сможете его получить в бюро пропусков на первом этаже здания областного правительства. Явиться нужно без опозданий, у Сергея Васильевича сегодня очень много встреч. Спасибо.
- Э... - Лёня хотел было вступить с девушкой хоть в какой-то диалог, но услышал в трубке длинные гудки.
Некоторое время он сидел неподвижно. Первым желанием было просто послать вице-губернатора и игнорировать это приглашение, с другой стороны... противная сторона предлагала какой-то диалог, и смысл этого диалога можно было понять, только явившись в означенное время на встречу.
Аверчук позвал секретаршу, и когда та появилась в дверях, попросил вызвать ему такси.
- На пол-второго, в правительство области, - пояснил он.
- Ого, - вырвалось у Кристины. - Прямо в пасть дракона?
- В пасть, - кивнул Лёня. - Хотят о чём-то переговорить, пригласили на встречу...
- Вас это не радует? - девушка заглянула Лёне в лицо.
- А почему это должно меня радовать?
- Ну, может быть они хотят предложить должность, или ещё какую выгоду, - предположила Кристина.
- Милая, эти твари могут только съесть меня живьём, - рассмеялся Аверчук. - И тебя тоже.
- Почему меня? Что я им плохого сделала?
- А я что сделал?
- Вы им всякие мутки мутить мешаете, - ответила Кристина. - Убить они вас не могут, а вот подкупить - запросто. Вы же сами говорили, что они Шумилина купили должностью.
- Они и убить могут, - вздохнул Лёня. - Правда, не своими руками, но всё же.
- Тогда не надо туда ехать! - заключила секретарша.
- Наивная моя ты девочка, - Аверчук смотрел на свою помощницу и думал, насколько ей легко жить, если мозг выстраивает настолько простые логические выводы. - Если приглашают оттуда, то надо ехать. Я не могу тебе этого объяснить, просто прими за данность.
- Хорошо, - кивнула Кристина. - Надо будет запомнить...
***
В областном правительстве Лёня получил пропуск, который потребовали на рубеже охраны бодрые ЧОПовцы, и направился к лифтам, встречая на себе удивлённые взгляды. Многие чиновники и чиновницы хорошо помнили его со времени прошедших городских выборов, где Аверчук на волне антикоррупционной повестки активно заводил во власть молодых оппозиционных политиков, которых, по негласному распоряжению губернатора, нужно было душить всеми возможными способами.
Сложно сказать, как чиновники среднего уровня относились к личности Аверчука, но то, что молодые представители управленческой элиты откровенно выражали ему свои симпатии, было очевидным - уж эти-то будущие акулы политической жизни совершенно точно хотели ротации, что бы сесть в кресла тех чиновников, которые за давностью лет уже забыли о "сменяемости власти". И "Ротация" Аверчука говорила им о реальности такого оборота событий.
Однако, тот факт, что Аверчук сейчас находился в здании правительства, для многих был совершенно не понятен - слишком это было за пределом понимания среднестатистического представителя областной власти, который был полностью уверен в том, что для Аверчука дорога сюда заказана.
В лифте Лёня ехал один, улыбаясь своему отражению в зеркале, вспоминая удивлённые лица сотрудников правительства.
- Вы Леонид Иванович Аверчук? - спросила бойкая секретарша и затараторила: - Без трёх минут два, вам необходимо немного подождать, Сергей Васильевич сейчас занят, у него посетитель, но он сейчас уже должен освободиться, он всегда пунктуален и точен, присаживайтесь!
Лёня присел на крайний стул рядом с двумя незнакомыми ему молодыми людьми, и на миг прикрыл глаза, представляя то, что сейчас потенциально может с ним произойти в кабинете первого вице-губернатора. Будут угрожать? Предлагать вступить в какую-то безопасную для власти коалицию? Покупать за должность или деньги?
Всё это Аверчук отверг, потому что ни один из этих вариантов не вписывался в существующую политическую архитектуру: угрожать ему здесь, в кабинете вице-губернатора, никто не будет - слишком опасно, так как нет никаких оснований шмонать гостя на входе, чтобы быть уверенным в отсутствии у него записывающих устройств, да и телефон не отнимешь. Предлагать войти в состав какого-то политического объединения ему тоже не будут, ибо нет в области такого объединения, к которому ему было бы выгодно присоединиться. Купить? Кого? Его? У которого есть миллионы и заграничные источники финансирования? Не смешите.
Долго размышлять не пришлось. Дверь в кабинет вице-губернатора открылась, и в проёме показался улыбающийся Шумилин, который, увидев Аверчука, весело подмигнул:
- О, Лёнька, а ты чего тут делаешь? Пришёл у правительства деньги на протесты клянчить? Ну ты того... спрашивай. Может и дадут.
Он быстро проскочил к выходу из приёмной, оставляя после себя удивлённые взгляды молодых людей.
- Леонид Иванович, проходите к Сергею Васильевичу, - предложила секретарша. - Он ждёт вас.
Лёня шагнул в открытые двери. Ширяев сидел за столом и держал возле уха трубку телефона, время от времени молча кивая невидимому собеседнику. Заприметив вошедшего, он по-дружески махнул рукой, мол, присаживайся, после чего ровным голосом проговорил в трубку:
- ...начальник территориального управления на совещании доложил, что технически они уже готовы вмешаться во внутреннюю политику области, и закон им это позволяет, когда требуется пресечь экстремистские проявления некоторых радикально настроенных игроков...
Ширяев снова бросил взгляд на Аверчука и жестом показал, что можно курить. Лёня не шелохнулся.
- ...да, завтра проводим завершающее совещание антитеррористической комиссии области, после чего будут приняты окончательные решения...
Вице-губернатор подмигнул гостю, продолжая внимать тому, что ему говорили в телефоне. Наконец он попрощался, положил телефон на стол и перевёл дух:
- Из "аптеки" звонили, интересовались, как у нас тут обстановка перед выборами складывается, внутриполитическая... - и только после этой фразы он вдруг, словно опомнившись, поздоровался: - Здравствуй, Леонид Иванович, с чем пожаловал?
- Вообще-то это вы меня пригласили, - улыбнулся Лёня. - Вот я и приехал, вдруг стряслось чего...
- Уж стряслось, - кивнул Ширяев. - Слыхал, в области террористическая группа объявилась? "Ополченцы Империи" себя называют. "Одиссей" минировали, чекисты взрывное устройство на месте обнаружили, за пять минут до взрыва. Море крови могло быть, но молодцы они у нас, чётко сработали.
Информация о минировании торгового центра обошла Лёню стороной, и он, слушая собеседника, пока не знал, как ему правильно реагировать на сказанное.
- Нет, не слыхал. Я же сидел в каталажке, за участие в мирном митинге против коррупции в органах власти, - ответил Аверчук.
- Да? Ну, ладно. Вот знать теперь будешь, - сказал Ширяев. - А я думал, что это твоих архаровцев рук дело. Думал предупредить тебя, что не надо так поступать, опасно слишком, ФСБ играть с террористами не будет.
- Я и не думал так поступать, - Лёня пожал плечами. - Мой метод - парламентская борьба. Террористы - это кто-то другой.
- Да? Ну, ладно, если кто-то другой, - Ширяев явно строил из себя просточка. - Ну, ты всё равно, не делай так.
- Чего не делай?
- Торговые центры не минируй, - уточнил чиновник.
- Да ничего я не минировал, - возмутился Лёня. - Хватит уже об этом. Говорите, Сергей Васильевич, чего позвали, или я пошёл, у меня времени тоже не много. Ещё к выборной кампании готовиться, очень хочу кресло губернатора занять и вас отсюда вышвырнуть.
- Точно, - Ширяев демонстративно хлопнул себя по лбу: - Точно, выборы! Я же тебя из-за этих выборов позвал!
- И что вы от меня хотите?
- Я хочу, чтобы ты исчез из Семёновской области навсегда, и чтобы люди про тебя намертво забыли, но мы же понимаем, что это невозможно, и поэтому мне придётся с тобой договариваться. Чего ты хочешь?
- Губернаторское кресло, - Аверчук хмыкнул, включаясь в игру.
- А кроме кресла? Допустим, что оно для тебя совершенно недостижимо, и вот чего бы ты хотел от жизни?
- Сменяемости власти, - Лёня понял, что дальнейший разговор можно строить только по линии откровенного глумления над собеседником.
- А что она тебе даст? Ну, сменишь ты старых и опытных чиновников на молодых и глупых, случится коллапс в управлении регионом, вырастит недовольство населения, произойдёт упадок экономики, увеличится рост преступности. Тебе это надо?
- Какие-то упаднические у вас прогнозы, Сергей Васильевич. Омоложение органов власти к таким изменениям не приведёт. Вы горячитесь.
- Ничуть. Так уже было, - Ширяев махнул рукой. - В девяностые. Пришли молодые и бойкие, сменили старых и опытных, и что в итоге получилось? Катастрофа!
- Вы путаете последовательность, - напомнил Лёня. - Вначале старые и опытные великую страну развалили, и молодым и бойким ничего не оставалось делать, как упавшую власть в свои руки подхватить. Да вы это лучше меня знаете, вам, поди, лет тридцать тогда было, да?
Ширяев откинулся в кресле.
- Ладно, Лёня, давай серьёзно. Сколько тебе надо за отказ от выборов?
- Могу и серьёзно, Сергей Васильевич, - усмехнулся Лёня. - Сейчас вы будете смеяться, если я назову какую-то сумму. Скажете, что это слишком много.
- Ну, говори уже. Посмотрю на твой аппетит.
- Но ближе к выборам вы будете готовы дать мне в десятки раз больше. Поэтому, предлагаю немного подождать. А за это время вы сами сможете убедиться, что моя политическая цена кратно превысит ту сумму, на которую вы сейчас думаете со мной договориться. За тем и оставлю вас в размышлениях.
Лёня встал.
- То есть, ты не хочешь обсуждать стоимость нашего договора?
- Если только это не договор о вашей капитуляции.
- Видит Бог, я сделал всё, что мог, - сказал Ширяев.
Лёня усмехнулся и направился прочь из кабинета. Спустя минуту, в кабинет зашли два молодых человека, всё это время находившихся в приёмной.
- Сергей Васильевич, кроме телефона, находящегося в режиме ожидания, у фигуранта мы ничего не увидели. Диктофонов, плейеров и тому подобных средств звукозаписи при нём точно не было. По крайней мере, наше оборудование это бы показало.
- Хорошо, кивнул Ширяев. - Передайте Петру Петровичу от меня огромную благодарность за вашу техническую поддержку.
Спускаясь на лифте, Лёня понял, что его не оставляет ощущение, что перед ним сейчас был разыгран какой-то плохо подготовленный спектакль, но что именно они хотели этим ему донести, он пока определиться не мог.
***
Вечером Антон приехал на Стачечную, где его ждал Баклан. Разбойник резво запрыгнул в машину Брюхова и зыркнул своими прошаренными глазами.
- Чего хотел?
- Я деньги привёз.
- Деньги это хорошо, - улыбнулся Баклан.
- Но вначале я покажу тебе, что нужно сделать, - Антон чувствовал, как тяжело ему говорить с человеком, который одним своим видом морально подавлял Брюхова, причём сам Брюхов даже себе не мог объяснить причину такого своего поведения.
- Ну, показывай и рассказывай, только громче, а то я слышу плохо, - сказал Баклан.
- Надо выехать за город, - словно извиняясь, предложил Антон.
- Поехали, если надо...
Антон выехал со двора автомастерской и по центральной улице города двинулся в сторону выхода из города.
- Жечь будем три мусоровоза, - стараясь смотреть вперед, Антон начал инструктировать исполнителя, не забывая при этом о просьбе разбойника говорить громче. - Нужно так расставить людей, чтобы поджог произошёл одновременно. Чтобы у пожарных было меньше шансов потушить все машины. Работать будете на участке дороги от второго до десятого километра после поворота в сторону Ивановского района...
- После второго...? - уточнил Баклан.
- Да, и до десятого, - сказал Брюхов. - Как делать "коктейли Молотова" знаете?
- Чего? - переспросил Баклан и Антон вдруг понял, что в силу своего возраста разбойник может и не знать, что значит это словосочетание.
- Бутылки с зажигательной смесью, - пояснил Брюхов.
- Неа, расскажи...
Антон, стараясь не смотреть на собеседника, стал подробно рассказывать, что нужно сделать, чтобы из подручных средств получить "коктейль Молотова". За рассказом они прибыли к месту акции. Не выходя из машины Брюхов подробно разъяснил, где нужно ставить "огнемётчиков", чтобы добиться максимального эффекта.
- Здесь машина притормозит на повороте, снизит скорость. Получается, что удобнее всего будет бросить бутылку в пространство между кабиной и мусоросборником.
- А куда бежать после поджога? - спросил разбойник.
Как ни странно, но этот вопрос Брюхов никогда не продумывал. Когда речь шла о Таракане, лично Брюхову было совершенно безразлична дальнейшая судьба исполнителей, так как за них ответственность брал на себя Таракан, который по объективным причинам ничего бы предъявить Антону не смог. Но здесь вопрос задан был человеком, одно только близкое нахождение возле которого, уже вызывало у Антона страх. Мгновенно осознав, что любая импровизация будет раскрыта, Брюхов набрался смелости и заявил:
- Так я потому и нанимаю профессионалов, которые сами знают, что им нужно делать в такой ситуации...
Баклан кивнул.
- Хорошо.
Вернувшись к автомастерской, Антон достал деньги и протянул их Баклану.
- Напиши мне расписку, что получил эти деньги, - предложил Брюхов.
- Расписку? Ты ничего не перепутал? - разбойник сказал это тихо, но Брюхова проняло до глубины души.
- Мне отчитаться надо... - попытался оправдаться Антон, но вдруг со всей очевидностью он осознал, насколько глупо выглядит в данной ситуации его просьба.
- Тогда всё сам, - предложил Баклан и сделал движение, словно хотел открыть дверь и выйти из машины.
- Стой, - Антон встрепенулся. - Как сам? Я сам не... да чёрт с ними, бери без расписки. Сам факт поджога будет распиской!
- Кто чёрт? - взгляд Баклана не предвещал ничего хорошего. - Я чёрт?
- Нет, - поспешно отмахнулся Антон. - Это относительно ситуации...
- Клади сюда... - разбойник достал из кармана газету, развернул её.
Антон положил на газету пятитысячные купюры, и Баклан быстро свернул их, убрал пакет в карман.
- Ну, бывай, терпила, - с этими словами он вышел из машины.
О докладах об исполнении Антон договариваться не стал - он решил лично присутствовать рано утром на том участке дороги, где должна была пройти акция по уничтожению муниципальной спецтехники.
***
В четыре часа утра Антон выдвинулся на запримеченный ранее пригорок, с которого можно было видеть значительную, в несколько километров, часть дороги, ведущей с поворота от трассы Семёновск - Петровск в сторону Ивановского района, где располагался мусорный полигон. Четыре часа утра в августе - это уже практически светло, и поэтому первую ярко-оранжевую машину Брюхов увидел издалека - от самого поворота.
МАЗ поднимал за собой столб пыли - грунтовая дорога, вопреки ежегодным обещаниям губернатора, оставалась обделена асфальтом, несмотря на то, что данный участок давно уже маячил в областной программе обустройства дорог.
Однако, вопреки ожиданиям, машина полностью прошла наблюдаемый участок и скрылась из вида где-то в районе мусорного полигона. Затем прошла ещё одна машина, затем ещё и ещё. Никто их не останавливал, никаких очагов возгорания видно не было. Вскоре машины стали возвращаться со стороны полигона в город.
"Правильно сделали, что не стали палить первые машины", - мелькнула у Антона мысль. "Пусть водители втянутся в работу, утратят бдительность".
Однако, прошёл час, а движение мусоровозов не прекращалось. Столбы дыма не полыхали.
"Ну, я же не обозначил, сколько это будет времени, просто предложил сделать всё ранним утром", - Антон стал искать оправдание исполнителям, которые запаздывали с поджогом машин. "Может, по их мнению, ранее утро - это шесть утра", - подумал он.
"Или семь", - подумал он через час.
Ещё через час его беспокойство обрело наконец-то характер подозрения, что ничего сегодня не произойдёт.
"Может, парни отмечали полученный аванс, и спят ещё", - думал он. "Но ничего, они же смелые и решительные, обязательно исполнят. Серьёзные же люди", - продолжал он себя утешать.
Однако и к девяти утра ожидаемого события не случилось. Нужно уже было ехать в офис и докладывать... но докладывать было нечего. Антон набрал номер своего приятеля из авторемонта.
- Миша, доброе утро, - слащаво начал Брюхов. - Ты не знаешь, что случилось с твоим другом, с которым ты меня познакомил?
- А что с ним случилось? - переспросил Валеев.
- Он сегодня должен был...
- Стоп, ничего дальше не говори. Не хочу ничего знать о ваших делах!
- Ну как же... - осёкся Антон. - Ты же сам сводил меня с ним...
- Ты ничего не путаешь? Никого и ни с кем я не сводил. И не звони мне больше!
Валеев бросил трубку. Антон почувствовал, как его тело начинает бить дрожь от того, что до разума стал доходить смысл происходящего.
Антон ухватился за руль и на максимальной скорости, поднимая за собой тучи пыли, рванул в сторону города. Уже через полчаса он въехал во двор автомастерской. Машина владельца стояла тут же.
Брюхов ворвался в помещение и сразу увидел своего знакомого, который держал в руках чашку с кофе и совершенно спокойно смотрел на вошедшего.
- Доброе утро, - вежливо сказал Миша. - Чем я могу быть вам полезен?
- Да ты... - Антон заходился в ярости, но Миша знал, что этот человек был не способен к активным действиям, а потому даже не повёл глазом.
- Глушитель приварить? - спросил мастер.
- Вы меня кинули! - Антон перешёл на фальцет. - Взяли деньги и не сделали то, что обещали!
- Я взял у вас деньги? - переспросил Миша.
- Нет, не ты, а этот... в наколках!
- Я не понимаю, о чём вы говорите, - Миша развёл руками. - Если я у вас не брал деньги, какие ко мне могут быть предъявы?
- Да вы же вместе... - Антон пытался подбирать слова, но где-то в глубине души понимал, что тягаться в словесной перепалке с человеком, имеющим солидный лагерный опыт, ему было весьма затруднительно.
- С кем вместе? Вы ничего не перепутали, молодой человек? - Миша говорил сдержанно и внешне - очень миролюбиво.
Антон замолчал, только теперь до него дошло значение последнего слова, сказанного Бакланом, когда тот выходил из машины. Внезапное озарение повергло его в шок, он наконец-то понял, что его банально кинули.
Кинули опытные и матёрые бандиты, которые делали подобное много раз. Их расчёт на то, что Брюхову некуда будет идти жаловаться, оправдался на все сто - ведь не пойдёшь же в полицию с заявлением типа "я тут бандитам заказал сжечь мусоровозы, но они деньги взяли, а заказ не исполнили, найдите их и накажите"...
Во всей этой истории бандиты оказались самыми законопослушными, так как пресекли уничтожение муниципальной собственности за относительно небольшое вознаграждение. Крайним со всех сторон оставался один Брюхов.
Миша смотрел на него и, улыбаясь, мысленно благодарил тех двух оперов, которые приходили в автомастерскую, справляться за Брюхова. Цель их визита была для него, в силу большого криминального опыта хорошо осведомлённого о работе силовиков, вполне понятна: скорее всего, чекисты вели Брюхова по своим делам "государственной безопасности", и распознав его стремление жечь мусоровозы, таким способом аккуратно намекнули ранее судимому человеку о нежелательности сотрудничества с Антоном, чтобы не создавать себе головную боль в виде уголовного дела за поджог, которое добавит в и без того напряженную оперативную работу новый пласт бумажной волокиты.
Когда же Миша сообщил Баклану о факте разговора с операми, молодой разбойник, храбрость которого определялась максимализмом, не согласился отказаться от получения заказа, резонно заметив, что получить от лоха деньги это одно, а жечь машины - это другое. С этим не согласиться Миша уже не мог, и с радостью стал ожидать развязки. Которая, в свою очередь, не заставила себя долго ждать.
- Вы за это ответите, - пролепетал Брюхов и вышел из помещения.
В его кармане зазвонил телефон. Это была секретарша Аверчука.
- Алло, - совершенно разбитым голосом ответил Антон.
- Вы скоро приедете? - спросила Кристина. - Совещание уже начинается. Все собрались, ждём только вас.
- Скоро, - тихо ответил Антон.
- Шеф спрашивает, всё ли у нас по плану?
- Угу, - ответил Брюхов, едва понимая, о чём идёт речь.
Больше всего в этот момент ему хотелось застрелиться.
