Art Of War HomeПроза. Prose.
Сергей Скрипник      Смерть в рассрочку. Часть двадцать первая



     Что-то во всей этой истории было не так. Допустим, они верят этим сфабрикованным доказательствам его причастности к организации контрабанды наркотиков. Это серьезное преступление. Однако КГБ согласен не давать делу ход, если он согласится доносить на отца. Но ведь они не могут не понимать, что он может давать им только ту информацию, которую сочтет нужным дать. Получается, что они слишком щедро готовы оплатить его согласие. Дальше. Что меняется, если они не верят этим официально зафиксированным властями фальшивкам? Они готовы помочь разоблачить "липу", но опять же за согласие сотрудничать и доносить на отца. По крайней мере один вывод очевиден: им не интересен и не нужен он, Максим; им интересен и нужен Анатолий Павлович Ермолин.
     "Стоп, стоп, - остановил он себя. - Ведь отдав меня под суд, отцу нанесли бы страшный удар по психике и карьере. А когда его выбросят из разведки, разделаться с ним будет куда легче. Почему они предпочитают не делать этого, отказываются от безошибочно выигрышного хода. Да потому, что не так уж уверены в надежности этих обвинительных документов, как они пытались почти хором меня уверить. Это, пожалуй, можно считать вторым выводом. Плюс к нему - вполне вероятно, что фальшивки ими же и сфабрикованы". Он был бы больше уверен в своих выводах, если бы знал, что отец убыл именно в Канаду.
     Зато теперь Максим знал другое - он знал, что надо делать. Разоблачить их ложь и доказать свою правду можно, только выйдя отсюда. Что ж, для этого стоит принять их предложение, но не сразу. Однако нельзя и перегибать в своем упорстве. Сперва он как-то упустил это, а сейчас вспомнил, что возможности КГБ безграничны. Здесь вполне могут обойтись без суда и следствия. Как говорят в народе, "сдох Максим, и хрен с ним". Будто специально для него выдумали. Ведь вызвали-то его не повесткой, а пришли на квартиру двое, может быть, специально дождавшись, когда Лена уйдет в академию, представились, показали удостоверения и пригласили для беседы о работе советского посольства в Канаде. Кто-то сообщил его начальству в МИД, что он консультирует КГБ по проблемам Канады. Кто? Из КГБ не звонили. Кто-то из МИДа сообщил Лене, что брат уехал в срочную командировку. Кто? Из МИДа никто не звонил. Ясно, что это проделки злоумышленников, чтобы не сразу начали искать пропавшего человека. Ему легче было бы рассчитать время и спланировать свое поведение, если бы знать, когда вернется отец. Но этого не знали и его тюремщики и потому спешили. Максима вызвали на четвертый день его пребывания в одиночной камере. В том же кабинете его встретила группа в прежнем составе.
     - Что надумали? - спросил подполковник. Времени, по-моему, было достаточно. Если мало, добавим.
     - Да вы, я вижу, не только ловец душ, но и повелитель времени, - насмешливо сказал Максим.
     Троица удивленно переглянулась.
     - Давайте не будем пикироваться, - с улыбкой предложил Ульев. - Я, конечно, глупо пошутил. Так что вы надумали?
     - Надумал я в вашу пользу, - ответил Максим. - Но это вовсе не значит, что впредь вы можете мне хамить и "тыкать".
     - Ну и клиент! - рассмеялся один из мужчин. - Его вынимают из петли, а он при этом требует, чтобы под ноги ему положили подушечку. Да что ты о себе воображаешь, дипломат хренов!
     - О себе мне ничего воображать не надо, о себе я и так все знаю, - сказал Максим. - А вот о вас воображаю... По словарному запасу вам бы быть портным, а по воспитанию - сапожником. И если вы останетесь здесь, ваш начальник больше не услышит от меня ни слова.
     У мужчины стали наливаться кровью лицо и шея. Он хотел что-то сказать, но подполковник резко остановил его.
     - Хватит. Свободен.
     - Я, наверное, тоже пойду? - спросил второй.
     - Да, займитесь оба своими делами.
     Когда они вышли, он обратился к Максиму:
     - Конечно, моему коллеге далеко до дипломата, но ведь и с вами иметь дело... - он покачал головой.
     - Вы полагаете, хуже, чем с вами?
     - Да нет, пожалуй, - рассмеялся Ульев. - Но давайте уточним. Первое: вы надумали не в нашу, а в свою пользу. Согласны?
     - Согласен.
     - Второе: нужно официально оформить наши отношения.
     Максим написал и подписал все, что предлагал подполковник. Тот внимательно все прочитал дважды.
     - Что ж, можете идти, - сказал он и машинально протянул руку.
     Но Максим не подал свою. Подполковник усмехнулся.
     - Да... - протянул он. - В характере вам не откажешь. Но напоследок хочу предупредить. Упаси вас бог шутить с нами. Это может быть чревато гораздо большими последствиями, чем одиночная камера.
     - Вот уж с вами-то я шутить не собираюсь, - твердо сказал Максим и, сообразив, что это звучит почти угрозой, добавил. - Для шуток у меня есть друзья.
     ...На работе отсутствие Максима не вызвало сколь ни будь заметного интереса. Был человек где-то по заданию начальства, теперь вернулся - дело обычное. Прозвучали лишь вежливые, не требующие ответа вопросы:
     - Где пропадал?
     - У тебя все в порядке?
     - Где ты приобрел такую артистическую бледность?
     На этот вопрос, поразмыслив, мог бы, наверное, ответить начальник отдела, которому сообщили, что Ермолин консультировал КГБ по Канаде. Но ему незачем было размышлять об этом - опасно. Он только спросил:
     - Консультацией довольны? Что-то долго не отпускали.
     - Потому и не отпускали, что довольны, - с улыбкой ответил Максим.
     Он не заметил за собой слежки, но понимая, что она тем не менее может вестись, на работу отцу звонил только из автоматов. Ему советовали обратиться то к одному, то к другому, но никто не зная, куда убыл генерал-майор Ермолин и когда должен вернуться. Тогда Максим попросил устроить ему встречу с начальником ГРУ, о котором хоть и редко, но всегда доброжелательно и с уважением отзывался отец.
     В назначенное время его проводили в большой по-современному оформленный кабинет делового человека, без бюстов, портретов на стенах и финтифлюшек на столе. Навстречу ему из большого кресла поднялся плотный лысый мужчина в гражданском костюме. Не таким представлял себе Максим начальника ГРУ Ватутина. Поздоровавшись и усадив посетителя напротив, мужчина опустился на свое место и улыбнулся.
     - Прося о встрече с начальником ГРУ, вы, видимо, хотели говорить с Иваном Петровичем Вашутиным. Но он в отъезде. Я его первый заместитель, следовательно, в его отсутствие - начальник ГРУ. Зовут меня Александр Маркович. Слушаю вас, Максим Анатольевич.
     Максим подробно поведал, что с ним произошло в КГБ, почти дословно передал разговоры с офицерами, рассказал о своих размышлениях и выводах, сделанных в камере. И под конец сказал:
     - Если они не сами сфабриковали эти лжесвидетельства против меня, то во всяком случае были очень рады, заполучив их. Я не хочу, чтобы на мне висели преступления, которых я не совершал. И не желаю, чтобы меня шантажировали этими фальшивыми доказательствами, вынуждая доносить на отца. К вам я пришел потому, что, мне кажется, ГРУ не в пример МВД, судам и прокуратуре, достаточно мощная организация, чтобы не находиться под пятой у КГБ. Я хотел дождаться отца, но ни у кого не мог выяснить, когда он вернется. А дело не терпит отлагательства. Во всяком случае, я не намерен терпеть.
     Заместитель начальника ГРУ, получивший шифровку Ермолина, отправленную на имя Вашутина, мог бы сразу решить все проблемы Максима. Но годы работы и службы в разведке так деформировали его психику, что любую ситуацию он оценивал прежде всего с точки зрения ее полезности для ГРУ. И сейчас он решил из этой истории получить кое-какой навар. А для этого лучше, если Максим пока не будет знать, что его отец превратил в ничто сфабрикованные в КГБ фальшивки. Если сообщить ему об этом, то дальнейшего разговора, на который рассчитывал Александр Маркович, по всей видимости, не будет. Но он может состояться, если Максим по-прежнему будет находиться под гнетом угрозы.
     - А если все-таки немного потерпеть? - с отеческой улыбкой спросил Александр Маркович. - Почему бы вам, Максим Анатольевич, немножко не помочь нашему ведомству? Вы бы информировали нас, какие задания вам дают в КГБ. С нашей помощью выяснили бы, чего они хотят от вашего отца. Да и месть - не такое уж плохое чувство.
     - Вы хотите, чтобы я стал вашим агентом в КГБ, - после некоторого, не прерываемого собеседником молчания сказал Максим. - И за это поможете мне выяснить, почему они, говоря языком детективов, пасут моего отца. Не слишком щедрая плата за мою предполагаемую роль агента-двойника, - усмехнутся он.
     - Ну, зачем же так, - укоризненно произнес Александр Маркович. - Речь идет исключительно о вашем добровольном согласии. Я подумал, что вам и самому захочется, как говорят журналисты, вставить фитиль КГБ. Но на нет и суда нет. Давайте подождем возвращения Анатолия Павловича, и все спокойно обсудим.
     - Вы можете сказать, где он сейчас?
     - Не имею права.
     - А когда вернется?
     - Этого я не знаю.
     - Могли бы вы, Александр Маркович, организовать встречу в ЦК с тем, кто курирует эти так называемые властные структуры?
     - В Центральном Комитете партии, в его административном отделе есть сектор, который контролирует работу КГБ и ГРУ, - ответил Александр Маркович. - Я поговорю с начальником сектора. Пусть вас не смущает его скромная должность. Это могущественный и надежный человек. Можете ему довериться. Когда бы вы хотели встретиться с ним?
     - Завтра можно?
     - Сделаю все, что смогу. Вам позвонят. И все же, послушайтесь доброго совета. Повремените до приезда отца.
     - Спасибо. Но я хочу сам разобраться и покончить с этим делом.
     - Я считаю, что в ЦК вам лучше не говорить о визите в ГРУ, - пожимая на прощание руку Максиму. - Пусть считают, что мы в неведении. Просто вы позвонили мне по телефону и попросили устроить встречу.
     - Хорошо, - сказал Максим.
     ... В ЦК его встретил седой высокий человек в великолепно сшитом сером костюме. Максим научился с одного взгляда определить руку первоклассного портного.
     - Сидор Гаврилович приносит вам свои извинения, - сказал человек. - Ровно десять минут назад его вызвали по срочному делу "наверх", -поднял он глаза к потолку. - И принять вас поручено мне. Я его заместитель. Зовут меня Захарием Трофимовичем. Садитесь, и спокойно расскажите, что вас привело к нам.
     Пока Максим рассказывал, сидящий напротив человек не произнес ни слова. А, выслушав, сказал:
     - Сейчас вас проводят в соседний кабинет, и вы все рассказанное изложите на бумаге.
     - Уже изложил. - Максим достал из кармана и положил на стол две странички машинописного текста.
     Захар Трофимович внимательно прочитал их, словно сверяя рассказанное с написанным, и поднял голову.
     - Вы еще к кому-нибудь обращались по этому поводу?
     - Нет, - ответил Максим.
     - Хорошо. Идите и спокойно работайте, Максим Анатольевич. Мы разберемся.
     ... Было начало второго ночи. Уставшая за день Лена давно уже спала. Максим тоже собрался ложиться. Выключив в гостиной телевизор, он направился в прихожую, чтобы закрыть на запоры дверь, и увидел троих только что вошедших парней. Несколько секунд Максим и они молча смотрели друг на друга. Потом один прыгнул и без замаха ударил Максима в лицо кастетом.
     Видимо, сознание он потерял не надолго, потому что, когда очнулся на полу в гостиной, налетчики только приступили ж осмотру комнаты. Первая его мысль была о Лене. Но он сознавал, что ничем не сможет ей помочь. Пока проснется, услышав его крик о том, чтобы закрылась на ключ, пока встанет, будет поздно. Второй была мысль о лежавшем под бумагами в нижнем ящике отцовского стола его именном "Макарове". Максим недавно примерял его к руке и знал, что пистолет заряжен. Впрочем, заряжен он был всегда. Сейчас для него было самым важным делом на свете - попасть в отцовский кабинет. Подобрав незаметно ноги, он вскочил и бросился в коридор. Его догнали и сбили с ног уже в кабинете. Парни впервые заговорили:
     - Ты гляди, какой прыткий фраер оказался.
     - А чего он сюда рванул?
     - Ценности спасать. Ха-ха...
     - Видно, запереться хотел, - парень присел перед лежащим Максимом на корточки.
     - Тебе ведь сказано было, фуфло, чтоб без шуток. Сказано ведь, а? А ты, баран, в ЦК попер. И что? Да то, что пришибем тебя здесь, а твою сеструху там. Но до того мы с ней еще немного покувыркаемся.
     Он поднялся и неожиданно ударил Максима ногой в лицо. Словно по команде, на него набросились и те двое. Они били ногами в пах, по ребрам, почкам, печени, по голове.
     Максим очнулся от далеких пронзительных криков, то смолкающих, то возникавших вновь, и понял, что это кричит Лена. Он дернулся, но тело пронзила такая острая, охватывающая все тело боль, будто его с размаха швырнули на широкую доску с торчавшими из нее ножами. Кровь заливала лицо. Казалось, боль сочится из каждой мышцы. Мокрый от крови и пота, он прополз полтора метра до отцовского стола и сумел открыть нижний ящик. Когда разбитые ударами каблуков пальцы сжали рукоять пистолета, Максим почувствовал или показалось, что боль становится не такой невыносимой, а вздрагивающие мышцы обретают силу.
     Ему понадобилось пять минут, чтобы дотащить себя до спальни Лены. Дверь была распахнута. Он увидел распластанное на постели нагое тело сестры. Она уже не кричала. Один из парней держал ее голову, ладонью зажимая рот, другой сжимал ее руки, навалившись сверху, третий стоял на коленях у нее между ног со спущенными штанами. Судя по их довольным ухмылкам, они пошли уже по второму кругу.
     Видимо, от отца он унаследовал твердость руки. Первая пуля вошла в живот того, что стоял на коленях, и швырнула его на спину. Вторая пробила череп стоявшему у изголовья. Третий, не спуская с Максима заполненных ужасом глаз, отпрянул от Лены и опустился перед кроватью на колени. "Ты что, ты что, - бомотал он. - Не надо, не надо. Нас заставили, заставили". Максим выстрелил ему в лицо.
     Тут он услышал какой-то шум в прихожей и, продолжая стоять в дверях, обернулся. На него с выражением испуга и удивления смотрел один из подчиненных Ульина. Пуля попала ему в грудь. Видимо, он пришел проверить работу своих подручных. Когда он упал, за ним открылся еще один, тот, третий из кабинета подполковника. Пуля Максима разорвала ему горло. Свинец чекиста вошел Максиму в сердце.

Обсудить
Напишите на ArtOfWar      

Часть двадцатая

Продолжение


(с) Сергей Скрипник, 2001