Я обнаружила интересную закономерность: оказывается, я пишу по ассоциации. То есть, если меня что-то трогает. Вот и в этот раз я не писала почти три месяца. Очень мешал самоотчет. Я его так до сих пор не написала. Но прочитала сегодня рассказ Андрюши про чекисток, выстроился ассоциативный ряд. Из мозга выплыла история про чеки, происшедшая в Термезском гарнизонном госпитале.
В ОВГ-340 инфекционный госпиталь находился на территории административных зданий: корпус администрации, врачебная комиссия и прочее. То есть, приемное отделение было на всех, санпропускник - общий и медсестры между собой общались. В Термезском гарнизонном госпитале все было наоборот: у нас были свои ворота, свое приемное отделение и свой санпропускник. Oт всего госпиталя мы были отделены сеткой, в которой была калитка для медперсонала. И хотя у нас Темиров был врач от Бога - все равно требовались консультации смежных специалистов. Но то - врачи. Медсестры с нами не общались. Единственное исключение составляли медсестры реанимации. В инфекции своей реанимации не было, а потому, если была такая рабочая необходимость, пользовались реанимацией хирургии. Это единственный средний медперсонал, который был нам знаком в госпитале. То есть, мы иногда общались и в городе. Городок-то маленький. Все друг друга знают.
В больнице всегда лежать скучно, а в госпитале тем паче. У офицеров в палатках хоть телевизоры были. А солдатики от скуки маялись, а потому в радость считали медсестрам помочь. Все новости из мира узнавали, потом в палатках рассказывали и мусолили дня два, три. Потому, когда рядовые устроили наблюдение за хирургией с плоской крыши нашего приемного отделения, то мы с медсестрами начальству не доложили. Зачем лишать ребят удовольствия бесплатного. Все равно ничего криминального они увидеть не могли. Приемное отделение в инфекции представляло одноэтажное здание с тремя дверьми и тремя огромными окнами. Одно окно и дверь было царством сестры-хозяйки, никаких каптерщиков здесь не признавали, по вечерам там свет не горел. Второе окно и дверь - приемное и санпропускник, где сидели мальчишки, наши добровольные помощники, назначенные начальством. А третья дверь и окно на тот момент наши - мы с подругой от хлопка три месяца в госпитале прятались, но это я уже рассказывала. А потому повторяться не буду. Но наше окно простынею занавешено, только силуэты видны, по сути, не очень интересно. Ну, если человек только с очень большой фантазией. Зато с крыши было видно огромное, ничем не занавешенное окно процедурной хирургии, в которой каждый раз происходили что-то интересное.
В этот вечер Ольга ушла на очередное свидание с очередной жертвой, а потому я оставалась полновластной хозяйкой инфекционного госпиталя со всеми вытекающими обязанностями и правами. Сделав все процедуры, я направилась к себе в комнату поужинать. Уже стемнело: над головой потрясающее азиатское небо с огромными звездами. А вокруг цветут розы, наполняя ароматом осенний вечер. Как ни странно, на своем пути, я не встретила никого из своих помощников. И только подойдя к приемнику, поняла, что весь народ на крыше, причем с нее доносился такой восторженный матерок - было ясно, что в процедурной хирургии происходило явно что-то неординарное. Извращениями тогда народ не был избалован, даже о групповухе не слышал. Если и ходили по госпиталю о ком-то слухи, то были они примитивные: та тому дала, та - тому, даже поза не менялась. Что явно выдавало скудость ума сплетников. Восторженность смотревших говорила о необыкновенности момента. Eстественно, я - как представительница женского пола и как дежурная медсестра не могла пройти мимо такого события. Было мне тогда всего 23, возраст и халат не мешали залезть на крышу. Поставила правую ногу на приступочек, левую на подоконник. Подтянулась на дувал и - я уже у цели. Даже не залезая на крышу, мне уже было видно окно процедурной, в которой ревела дежурная медсестра Галина. Честно, медсестры ревели в основном если кто-то умирал, даже не ревели, а так тихо скулили, чтоб не привлечь внимания пациентов. А тут прям плач Ярославны. Додумать мне не дал испуганный возглас: "Атас. Дежурная медсестра". Идиотизм высшей марки, ну и что "Атас", все равно один путь отступления, через меня. Не будут с крыши прыгать, разобьются на фиг. Я посоветовала всем зрителям спокойно покинуть крышу и разойтись по своим палаткам. А моим помощникам приступить к работе. Дождавшись исхода, я притянула к ответу своего помощника Славку, беззаветно в меня влюбленного. Оставшись с ним вдвоем в приемном отделении, я приступила к допросу:
- Честно признавайся, что такое интересное вы смотрели? Секс?
Славик, никак не привыкающий к моей медицинской бесцеремонности, аж поперхнулся:
- Ир, ты чего? Это же госпиталь, все медсестры знают, что за ними ведется суточное наблюдение.
- Тем паче интересно, что такое вы там углядели?
- Галка офицеру по морде со всего размаха заехала...
Тут, признаться, я прибалдела. Конечно, не все медсестры в госпитале военнообязанные, некоторые вольнонаемные, но сержант офицеру морду лица править не может, не по субординации энто дело. Не, бывает, не без этого, когда слишком ретивый поклонник руки распускает, приходится отбиваться. А потом и у меня, и у Ольги тоже офицерские звания, то, можно сказать, разборка в офицерском собрании. Но забыться до такой степени, что за тобой наблюдают и отмахать по полной программе? А учитывая довольные лица рядовых, офицеру досталось по полной программе, должна быть очень веская причина. Славка с надеждой смотрел нa мое задумчивое лицо, совершенно справедливо размышляя, что пока я не узнаю эту причину - cпать я сегодня не лягу. И у него есть возможность тоже узнать подоплеку данного концерта.
В девять вечера мы, дежурные медсестры, сносим рапортички в дежурный покой госпиталя для сверки лежащего контингента. Подхватив рапортичку, я устремилась к выходу, кинув Славке на ходу:
- Достань бутылку водки и сооруди закусь мне в комнату...
У славян все проблемы решаются через аква виту, а медикам и на гербе это записали: "Умные как змеи и не дураки выпить", то и решать эту проблему надо было через снятие стресса. А стресс, как я подозревала, был нешуточный. Стала я Галку около дежурки стеречь. Скоро она на горизонте появилась. Hе знай я, что она полчаса назад ревела белугой, в жисть не догадалась. Макияж - при ней, натуральная блондинка, не чета мне, постоянно экспериментирующей со своими волосами, халат накрахмаленный, затянутый на тоненькой талии пояском. Венера Милосская в подметки не годится, мечта всех мужиков, а не женщина. Выскочила я на эту мечту из дверей, чуть не свалив, типа, со света в темноте нечего не вижу. Естественно, рассмеялись, пошутили, а потом я ее в гости пригласила:
- Галка. У тебя на посту как? Все спокойно или проблемы?-
- Да нет, в Багдаде все спокойно...
- Тогда давай ко мне пойдем, посидим. Ольга свалила надолго, мне одной скучно ужинать. У моей подруги сегодня в Ташкенте день рожденья, надо выпить за ее здоровье, а не с кем... Может компанию составишь?
- А пошли, у меня все равно два часа свободного времени до капельницы есть, а настроение такое, только и нужно глотнуть чего-нибудь успокоительного.
В общем, завела я ее к себе: на столе картошка с мясом из столовой, грибы со сметаной (это нас доктор из Хайротона, Азад, научил маринованные грибы так есть, и пару банок в презент нам оставил) и бутылка "Пшеничной". Славка все мои указания точно выполнил. Не буду утомлять вас ненужными бабскими разговорами, начну с того момента, когда мы установили, что "все мужики - сволочи", а уж наш контингент ваще... Галя всплакнула, забыв про макияж:
- Вот прикинь, Ирка. У меня сестра замуж вышла, они с мужем уезжают по распределению, у него день рожденья. Я от сестры узнала, что ему хочется очень джинсы. У нас сама знаешь: джинсы продаются такого размера, какой привезли, а он нестандартный - рост под два метра. Когда такой размер у ребят появится - неизвестно... А мне срочно надо.
Я понимаю, что все знают про что пишу, ну, а кто не знает, поясняю: в госпиталях шла активная торговля чеками Внешпосылторга, джинсами, батниками, "недельками", очками и прочим барахлом. Местный медперсонал все скупал у больных, тем были нужны рубли. Первые свои в жизни чеки мне подарила бабушка на день рожденья. Oна купила их у своей соседки, тети Ани, работающей в госпитале завхозом. Чтоб их отоварить, я ездила в Москву, в "Березку". Потом, когда пошла работать в госпиталь, сама покупала у ребят по их курсу. Но Галкина проблема была мне понятна: можно было заказать Азаду, но он уехал в отпуск на месяц, Тарас не имел такой возможности часто приезжать в Союз. А когда приезжал, вез подарки своей будущей жене. То есть, можно попросить ребят, но они уезжали в Иссык-Куль на реабилитацию, когда вернутся - неизвестно. То есть, вроде никто не отказывается, но достать нужную вещь в нужный момент проблематично, а у перекупщиков дорого. А тут в хирургии появился больной из Хайротона, майор с подозрением на аппендицит. Диагноз через пару дней сняли и он должен был вернуться в часть, но у него намечался через неделю приезд в Термез для сдачи каких-то документов в крепость. Причем, это он сам Галке рассказал, когда за ней клеился, и сам предложил свои услуги по покупке джинсов. Цену они обговорили: сто рублей. Через неделю майор приехал, что характерно - обещание свое выполнил. Eдинственная проблема: ему некогда их принести в госпиталь, так как он с документами должен срочно лететь дальше в Ташкент. Так что, если штаны ей нужны, пусть вечерочком подбежит к нему в район Юбилейного, на квартиру его и - заберет. Галка, увлеченная идеей сделать зятю подарок, даже дурного в голову не взяла: прибежала с деньгами, подарок осмотрела, деньги свои, честно заработанные в госпитале за дежурства, отдала. С благодарностью чмокнула майора в щеку при прощании и рванула бегом домой, сестру с зятем обрадовать.
Сестра с мужем отбыли, а к Галке через некоторое время стали подходить офицеры с весьма недвусмысленными предложениями. Галчонок их удивленно посылала, не вдумываясь "откуда растут ноги". Hекогда думать над причинами внезапного спермотоксикоза с запахом чеков, больных спасать надо, с того света вытягивать. Но в конце концов все непрекращающиеся предложения стали грузить, да и смешки неприятные в спину тяготили. Вернулся Азад из отпуска, и Галка решила спросить коллегу: чего это Хайротонские офицеры с чеками к ней суются. Азад удивился, но пообещал узнать. Тем более, к Галке он относился со всем уважением. В следующий приезд, краснея и смущаясь, доктор поведал ничего неподозревающей Гале, что оказывается "она классно дает за чеки, даже на ночь можно к себе домой вызвать", а вещает об этом майор, который ей джинсы для зятя привез. После этого Галка, уже не стесняясь, так отбрила первого же ухажера, что поток предложений быстро иссяк. Но Бог не фраер, шельму метит, и майор поступает в хирургию с приступом аппендицита, его оперируют в Галину смену и она его выхаживает. Верх ханжества, подлости и лицемерия, когда это, с позволения сказать, ничтожество, позорящее мужской пол, выздровeл, он зашел к Гале узнать, что ей нужно привезти из шмоток и цену назвать не постеснялся. Вот тут Галочка и нарушила субординацию, сначала врезав от души по мордасам чем под руку попалось, до крови физиономию попортив, а потом высказалась на великом и могучем...
Знаете, мне очень интересно было: пойдет этот гад в прокуратуру военную жаловаться, специально Лешку с Гришкой, военных наших прокуроров предупредила. Ни фига, он даже на обходе доктору сказал, что шиповником поцарапался, когда собрать себе хотел в лечебных целях. Только подлость не лечится... Естественно, я удержаться не смогла: не только Азаду с Тарасом рассказала, но и мальчишкам, своим помощникам. Дошла эта история до Хайротона - не знаю. Только вот один капитан, который к Галке с чеками подкатывался, когда демобилизовался - с букетом роз к ней пришел извиняться... Не знаю, что на меня так накатило, но захотелось эту историю рассказать...
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023