ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Тарнакин Александр Борисович
Джума (отрывок)

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  Свалить в Союз под любым предлогом, пожалуй, хотелось каждому. Ну, разве что, не по печальному поводу сопровождения груза 200. Это не тот случай, когда радуешься поездке домой. А тут вызывает комбат и говорит:
  - Поедешь в командировку, в Иолотань. Заберёшь два пропагандистских БТРа и потом от Тургунди до Кандагара примкнёшь к какой-нибудь колонне. С тобой поедут два водителя и два пулемётчика. Только там не КПВТ стоят, а "Утёсы". Поэтому, пусть парни потренируются с новинкой. Оружия не брать, чай, на самолёте в Ташкент летите. На подготовку и оформление документов два дня. Людей сам подберёшь.
   Угадайте, кого в этих случаях берут с собой? Отличных стрелков? Не угадали. Отличников боевой и политической? Снова мимо. Берут тех, кто недалеко живёт. И парням в радость, и командира не бросят. Вот и попали в счастливчики два парня из Самарканда и двое из Джумы (под Самаркандом). Оформлены командировочные документы, доверенности на получение техники, боеприпасов. Надето лучшее х/б, уложены в вещь-мешки подарки родственникам. Ил-18 - "отпускник" домчал до Ташкента, пересадка на поезд на Самарканд.
   Ах, Самарканд! До чего же древний и красивейший город, по возрасту не уступающий Кандагару, из которого мы приехали. Всегда мечтал погулять по старинной части города, где когда-то ступала нога Александра Македонского и Чингисхана, Тимура и Улугбека. Вряд ли специально нашёл бы время для посещения, да вот спасибо - оказия помогла. Впрочем, надо было ехать дальше в Джуму, где мне любезно обещали кров, хлеба и зрелищ. Надо сказать, что в средней Азии по особенному относятся к армии, к службе, к солдатам и командирам. Культ начальника в любом обличье вызывает громкое подобострастное уважение, к чему весь местный люд привык веками. А сама служба в армии вызывает двоякую реакцию. Если ты в ней служил - честь тебе и хвала! А, если не служил - честь и хвала вдвойне! Здесь с особой гордостью говорили о "купленных" военных билетах. Это не казалось каким-то постыдным делом. Напротив. Это свидетельствовало о достатке и богатстве родителей владельца военного билета. Не прошло и года, как почил в бозе вечный генеральный секретарь Леонид Ильич. Если в Москве мздоимство и лесть процветали, скажем, в скрытой форме, то здесь, в глубинке подобные вещи были частью повседневной жизни. Значит, мои подчинённые не являлись богатыми людьми. Но гостеприимство родителей от этого не было менее широким. Приезд бойцов на побывку - это праздник не только в доме, но и на всей улице. Новости здесь распространяются очень быстро, и, спустя каких-то полчаса, неожиданно объявившиеся женщины развели на улице большой огонь, установили казан. Я с удивлением глядел на эти приготовления. Кто-то невидимый управлял всеми этими процессами, а само действо отточено до автоматизма. Кто-то резал барашка; мясо, ещё менее часа назад бывшее живой плотью, нарезанное крупными кусками, уже шкворчало на дне казана в хлопковом масле, предварительно сдобренным кольцами лука. Где-то в другом углу большого двора в накалённые тандыры умелые руки кидали круглые куски теста, в мгновения ока превращавшиеся в ароматные, пышные, хрустящие лепёшки. Во двор заходили всё новые и новые люди, седовласые старики в тюбетейках и ватных халатах, на поясе маленькие ножи, в руках чётки. Первым делом они здоровались со мной, принимая меня за равного себе. Они не знали смысла моей орденской планки и нашивки за ранение, но были уверены, что это знаки какой-то высшей мужской доблести. Все старики были в таком мафусаиловском возрасте, что я нисколько не удивился бы, окажись они в своё время в басмаческих бандах времён гражданской войны. Я многого не понимал, ибо большинство разговоров было на узбекском языке. Но сам тон говорил о том, что здесь встречают самых дорогих гостей. Не принимая во внимание моего европейского происхождения, все расселись за достарханом, подобрав ноги под себя. Для меня уготовили, на мой взгляд, самое почтенное место, далеко от моих солдат, и молодёжи вообще. С предупредительностью ко мне был подсажен узбек моих лет, готовый переводить с узбекского на русский и наоборот. Было видно, что он сам недавно отслужил в армии; он обращался ко мне лишь по званию - товарищ лейтенант. Такое ощущение, что он, не пробыв на "гражданке" и года, с теплотой окунулся в то время, когда вокруг были одни погоны и воинские звания.
   Восточный стол трудно описать словами. В основном, одни междометия. Может, мы просто оголодали за речкой? Впрочем, нет. Меня ли убеждать, насколько вкусные блюда готовят в Узбекистане. Одни названия вызывают потоки слюны... Лагман, шакороп, бешбармак, самсы (или самса) и, конечно же, плов. Такой не всякий приготовит. Так, кашу сварганят и туда же, мол, вот вам плов на стол. Прозрачные на свету крупинки длинного риса похожи на мелкие неогранённые алмазы. Я попытался, следуя общему примеру, брать плов тремя средними пальцами, но это также специфично, как в Японии кушать палочками. Самса, сделанная из слоённого теста и начинённая сочным бараньим фаршем, таяла во рту, как зрелая груша. Разговор за столом вёлся ни о чём, мой переводчик объяснял, что старики говорят про хлопок, про местное начальство, про цены на базаре. И никто про Афган даже не намекал. Что это? Врождённая деликатность? Уж, во всяком случае, не отсутствие интереса. Вся страна тогда только об этом и говорила. Я подумал, что мои солдаты и без меня расскажут своим близким про дела наши скорбные. Моего русского языка здесь половина народа не понимала.
   Вот, чёрт.... Я веду себя здесь, как в Афгане. Избегаю откровенно глядеть на женщин. На все встречные взгляды дружелюбно качаю головой. Не делаю попыток встать из дастархана, пока не предложат.
   Наконец, мои солдатики, видя, как я мучаюсь от скуки, отзывают меня и предлагают проехать в другой дом, где также отмечают побывку своего сына, моего второго подчинённого. "Совет старейшин" милостиво даёт "добро" на то, чтобы мы их покинули. Усевшись в каком-то "Москвиче", мы поколесили по городку. Гулом одобрения встретил нас второй, но не менее гостеприимный дом. Непосвящённый, возможно, не отличит афганскую музыку, от узбекской, но я-то не чужой в средней Азии. Я и родился-то в Узбекистане. А, значит, звучала мирная музыка, под которую забываются взрывы и выстрелы. Выпитая водка уже расслабила тело, снялось и нервное напряжение от войны, от перемены мест, от встречи с новыми людьми. Наконец-то я позволил себе внимательнее взглянуть на милые девичьи лица. Глаза девчонок глядели на нас с немым восторгом, как будто мы только что освободили их городок от немецко-фашистких захватчиков. Сдаётся мне, мои пацаны уже понарассказывали баек своим подругам.
   Ну? Соврать вам, что я состроил суровую мужественную и равнодушную рожу? Не поверите. И правильно.
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023