ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Тиранин Александр Михайлович
Разведывательно-диверсионная группа Сергея Стахевича, боевые действия и послевоенная судьба

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.39*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Текст из фотокопий статьи С.А.Студенцова

Цветы - на могилы героев

  

С.А.Студенцов

  
  
   Пролог
   На рассвете 30 августа 1941 года я проснулся в одиночной камере полицейского участка финского города Порво. Сразу же защемило сердце и в памяти возникли события последних дней.
   ...Ночью 22 августа, благополучно пройдя на веслах на похищенной моторной лодке мимо финских постов в прибрежных шхерах, мы, шестеро моряков-десантников, держали курс на остров Гогланд. К утру усилившийся ветер поднял волну, перегруженная лодка постоянно черпала воду, мотор чихал и глох, но возвращаться уже было поздно. Мы надеялись на чудо: а вдруг нашу радиограмму приняли и, согласно договоренности с командованием, нам навстречу все-таки вышел катер с острова Гогланд. Одолевали и сомнения - вряд ли в бедламе, который в эти дни творился в эфире, дежурный радист базы сумел уловить слабые позывные моей рации.
   Неожиданно на горизонте возник быстро идущий катер под финским флагом. Потребовав остановиться, финны дали несколько предупредительных очередей из автоматов. В открытом море, под дулами автоматов, наши пистолеты стали бесполезными игрушками. Командир группы Сергей Стахевич, студент пятого курса географического факультета ЛГУ, стал торопливо уничтожать шифровальный код и оперативную карту, я утопил рацию. В последний момент я увидел, что командир достал пистолет и пытается выстрелить себе в живот, но выстрела я не услышал. Возможно, он передумал, или произошла осечка. Через несколько мгновений финны были уже рядом. Под дулами автоматов мы поднялись на борт их катера.
   Мои горькие воспоминания прервал топот солдатских сапог и скрежет открываемых дверей. Нас повели наверх, за каждым шел вооруженный солдат.
   В просторном зале за столом, покрытом зеленым сукном, сидели человек десять военных и пастор. Председатель суда положил руку на библию и зачитал протокол. Тут же последовал примерно следующий перевод на русский язык: "В период с 13 августа по 22 августа 1941 года в районе г.Ловиза действовала вражеская диверсионная группа под командованием С.Г.Стахевича. За совершение действий, наносящих ущерб Финляндии, как то: минирование железной дороги Ловиза-Лахти, сбор сведений о движении военных грузов и транспортных судов в акватории порта Ловиза и передача их в Советский Союз, суд приговаривает: Стахевича С.Г., Корнева И.И., Кубри Я.И., Бебриса В.Ю. - к смертной казни, Гаврилова Л.И. и Студенцова С.А., ввиду их несовершеннолетия, - к шести годам тюремного заключения, с содержанием в Хельсинкской центральной тюрьме".
   Всех нас вновь развели по камерам, но вскоре по просьбе Стахевича мне разрешили с ним попрощаться. Свидание было кратким: в дверях стоял переводчик и внимательно слушал наш разговор. Сережа держался мужественно, сказал, что его родители погибли во время Гражданской войны и его воспитала тетушка. Серёжа был уверен, что она с семьей эвакуировалась из Ленинграда, и ее нового адреса он не знал. Переводчик указал мне на дверь, и мы с Сережей расцеловались, крепко обняв друг друга. Он успел мне пожелать вернуться домой. Проходя мимо камеры Ивана Корнева, я услышал, как он пел: "Мы на лодочке катались..." на мотив вальса "Дунайские волны".
   В живых остались только двое: Людвиг Иванович Гаврилов и я, Сергей Александрович Студенцов. Мыс Людвигом одноклассники. Окончив 9-й класс, по рекомендации комитета комсомола школы 11 июля 1941 года подали заявление о зачислении нас добровольцами в особый отряд Балтийского флота.
   Когда полицейский закрывал за мной двери камеры, переводчик, улыбаясь, сказал: "Мы бы и вас расстреляли, но наши демократические законы либеральны к несовершеннолетним преступникам". Он был прав, если бы нас "судили" немцы, они бы нас не пощадили. Пристрелили бы без всякого суда.
   В приемном изоляторе Хельсинкской центральной тюрьмы нас переодели в полосатые робы и развели по одиночным камерам.
  
   Август 1941 года
   С Сергеем Григорьевичем Стахевичем я познакомился в начале августа 1941 года на базе подготовки парашютистов (десантников) отряда Балтийского флота. До этого я около трех недель обучался работе "на ключе" на простейшей портативной рации. Мой школьный товарищ Людвиг Иванович Гаврилов в это время осваивал азы подрывного дела. Когда по меркам военного времени мы "созрели", нас направили в группу С.Г.Стахевича. Знакомясь с нами, он улыбнулся и с иронией сказал:
   - Школьников-то мне как раз и не хватало.
   Сергей Григорьевич был командиром группы десантников из 6 человек. До нас в группу были зачислены Иван Иванович Корнев и Яков Иванович Кубри, владевшие финским языком, и Владимир Юлиусович Бебрис. Особый отряд Балтийского флота был укомплектован исключительно добровольцами, многие из которых были в прошлом студентами ленинградских вузов. Сергей Григорьевич выделялся своей спортивной осанкой, доброжелательным отношением к окружающим и веселым студенческим юмором.
   13 августа поступил приказ собираться, через два часа три группы десантников должны были выехать на аэродром. Возбужденные известием об отъезде, стали быстро собираться. Меняли флотское обмундирование на гражданскую одежду, делили сухой паек (0,5 плитки шоколада, 0,5 банки тушенки и 5 галет на одного человека в сутки).
   С момента высадки на вражескую территорию и до печального финала в Финском заливе Сергей Григорьевич был исключительно собранным, твердо руководил группой, прекрасно ориентировался на местности. Он вел группу в заданный район, сознательно изменяя направление движения, использовал лодки местных жителей для преодоления озер. Как выяснилось позже, он сумел оторваться от преследующих нас финнов. Во второй группе десантников, которая десантировалась на 10 минут раньше нас, оказался предатель - финн Карху. Сразу же после приземления он сбежал в соседний хутор и сообщил о десанте. Был вызван истребительный отряд. Наших парней, вооруженных пистолетами и имевших несколько гранат, финны окружили и расстреляли из автоматов, находясь на безопасном для себя расстоянии. От предателя Карху они знали и о новой группе, но обнаружить нас не сумели.
   По пути в заданный район нашей группой была заминирована в двух местах железная дорога Ловиза-Лахти, но желаемого результата не получилось. Помимо тщательного осмотра путей путевыми рабочими-обходчиками, финны пускали перед каждым составом одиночные платформы с песком, которые и подрывались. Финны это делали постоянно, так как в июле-августе 1941 года для организации диверсий на железной дороге Ловиза-Лахти регулярно забрасывались десантники особого отряда. По этой узкоколейной дороге постоянно перевозились в глубь страны военные грузы и техника, прибывающая из Германии.
   Через двое суток группа вышла в заданный район, расположенный на полуострове, который вдавался в Финский залив. В бинокль стали вести постоянное наблюдение за видимой частью залива, примыкающей к акватории порта Ловиза. Фиксировали прибытие в порт всех судов. С этой же целью Иван Корнев дважды ходил в город.
   Ежедневно в 8 и 20 часов я передавал на базу шифровки, которые готовил командир. 22 августа в 20 часов я передал последнюю радиограмму, в которой Сергей Григорьевич сообщал командованию о нашем возвращении в установленный срок через Финский залив на похищенной моторной лодке и просил обеспечить поддержку с острова Гогланд. Встреча с нашими моряками не состоялась. Взрослых членов группы ожидала смертная казнь, а меня и Людвига Гаврилова, ввиду нашего несовершеннолетия, Центральная хельсинкская тюрьма.
  
   Возвращение.
   Поиски родственников и места захоронения десантников
   19 сентября 1944 года в Москве было подписано Со?глашение о перемирии с Финляндией. В первых числах октября из всех тюрем Финляндии по требованию советского правительства были освобождены советские граждане, осужденные финским судом во время войны. Несколько дней мы содержались под охраной в Хельсинки, затем нас отвезли в г.Выборг.
   В сентябре 1989 года по Ленинградскому телевидению была показана программа "Старые петербуржцы". В передаче участвовала блокадница, инвалид 1-й группы Ирина Львовна Стахевич. Она упомянула о своем брате Сереже, пропавшем без вести в 1941 году. Встретившись с ней, я убедился, что наш командир Сергей Григорьевич Стахевич и ее брат - одно и то же лицо. Я понял, что командование части не сообщило родственникам о судьбе моих казненных товарищей. В Центральном военно-морском архиве в г.Гатчине я узнал адреса, по которым до войны они проживали. К сожалению, ни на мои письма, ни на сообщения в газете "Смена" никто из близких им людей не откликнулся. Потребовалось еще более десяти лет упорных поисков, пока мне стала известной судьба большинства родственников моих погибших товарищей. Об этом я расскажу позже.
   Мой рассказ о трагической гибели Сережи глубоко тронул Ирину Львовну. Она просила оказать ей помощь в установлении места захоронения брата. На наш запрос в Центральное отделение Красного Креста в Моск ве ответили, что нам необходимо обратиться к мэру г.Порво, желательно запрос написать на финском и русском языках.
   В феврале 1992 года от имени И.Л.Стахевич я написал письма в администрацию города Порво, и мы стали ждать ответа.
   Неожиданно быстро пришел ответ. Мэр города Ларе Шмидт, он же пастор кафедрального собора, сообщал, что Сергей Стахевич и трое его товарищей похоронены на старом городском кладбище, и приглашал Ирину Львовну посетить могилу брата. Однако, не имея возможности самостоятельно выходить даже на улицу, она не смогла принять это предложение. Ирина Львовна обратилась к руководству АО "Пролетарский завод" с просьбой направить в г.Порво сотрудников завода, а Ларсу Шмидту было отправлено письмо, в котором она просила разрешить им приехать и установить на могиле памятную плиту. Долгое время на ее письмо ответа из Финляндии не было.
   Весной 1993 года протоиерей Свято-Троицкого собора Александро-Невской лавры Игорь Мазур принимал делегацию финских пасторов. При разговоре выяснилось, что руководитель делегации знаком с Ларсом Шмидтом. Благодаря просьбе протоиерея и повторному письму И.Л.Стахевич к Ларсу Шмидту, мне и протодьякону о.Николаю от имени совета старейшин кафедрального собора было выслано приглашение приехать на 3 дня в г.Порво, чтобы отслужить панихиду и установить табличку с именами десантников. Ларе Шмидт в это время мэром уже не был, так как в Порво прошли перевыборы администрации города.
  
   52 года спустя
   22 июня 1993 года мы приехали в г.Порво. Разместились в гостинице и пошли на кладбище. Вокруг поляны, где захоронены наши ребята и "красные финны", расстрелянные в 1918 году, растут могучие березы, а вдоль боковых дорожек высажена туя. Захоронение десантников расположено примерно метрах в двадцати от запасного входа на кладбище со стороны шоссе на Хельсинки. Братская могила красных финнов - хороший ориентир: она обнесена гранитными плитами, на вертикальной плите цифры 1918. На могиле, как и у наших ребят, высажено много цветов.
   На следующий день мы подготовили яму для заливки бетоном основания стойки. Взяли немного земли, чтобы передать ее Ирине Львовне. На бронзовой памятной табличке, которую я прикрепил к стойке, изображен православный крест, выгравирована крупным шрифтом надпись: "Сынам Отечества - скорбящая Россия". Ниже фамилии, даты рождения и гибели десантников. На торце таблички: "Пролетарский завод, 1993".
   Отец Николай отслужил литургию по павшим воинам, и мы возложили цветы. Смотритель кладбища обещал нам, что и в дальнейшем могила С.Г.Стахевича и его товарищей будет содержаться в достойном виде.
   На следующее утро мы уехали в Хельсинки на рейсовом автобусе.
   О том, что мы были в г.Порво и установили памятную табличку на могиле десантников, я сообщил послу России в Финляндии Юрию Степановичу Дерябину. В январе 1994 года Ирина Львовна получила от него письмо, в котором Юрий Петрович писал:
   "...16 декабря 1993 года я побывал на городском кладбище г.Порво, положил букет гвоздик на могилу вашего брата и его товарищей...
   ...Обещаю вам, что сотрудники посольства будут посещать могилу вашего брата и его товарищей".
  
   Никто не забыт, ничто не забыто
   После смерти И.Л.Стахевич в октябре 1999 года я стал поддерживать дружеские отношения с племянником Сергея Григорьевича - Николаем Геннадиевичем Стахевичем, в семье которого последние годы жила Ирина Львовна. После 1994 года о состоянии могилы моих друзей из Финляндии никаких сведений не поступало. У меня вызывало беспокойство то обстоятельство, что еще во время моего посещения г.Порво в 1993 году местные националисты выражали возмущение, что нам разрешили приехать и установить на могиле десантников памятную табличку.
   В феврале 2001 года я обратился к председателю правления Санкт-Петербургской ассоциации по международному содружеству Елисеевой Наталье Григорьевне с просьбой оказать содействие в получении от Российского посольства в Финляндии сведений о состоянии могилы моих товарищей в городе Порво.
   В мае 2001 года советник Российского посольства, директор Российского центра науки и культуры в Г.Хель?синки Юрий Владимирович Меньшиков сообщил мне:
   "...Могила ваших боевых друзей в полном порядке...
   ...В 2000 году силами посольства и общества "Мемориал" на могиле был установлен гранитный обелиск... Ваша бронзовая табличка перенесена на обелиск... Ежегодно 23 февраля и 9 мая на могилу ваших павших товарищей сотрудники посольства и офицеры аппарата военного атташе России в Финляндии возлагают цветы... Знайте, уважаемый Сергей Александрович, что мы свято чтим светлую память ваших товарищей по оружию. Никто не забыт, ничто не забыто".
   Таким образом, еще одна из многих тысяч безымянных могил воинов Великой Отечественной войны стала известной соотечественникам, и покоящиеся в ней моряки Балтийского флота вновь обрели свои имена и воинские почести.
   Хочется верить, что настанет время, когда студенты и преподаватели Санкт-Петербургского университета, находясь на отдыхе или в служебной командировке в Финляндии, посетят могилу Сережи Стахевича, одного из 2500 универсантов, погибших во время Великой Отечественной войны.
  
  
  
Оценка: 7.39*6  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023