Аннотация: Исправленный фрагмент из моей книги "Волки белые(сербский дневник русского добровольца)
text_0280.shtml
Прибывший в 1993 году из Крыма Саша Шкрабов в 1994 году стал в сараевском квартале Гырбовице важной фигурой, о которой знали не только здесь, но и во всем Сербском Сараево. Саша смог установить хорошие взаимоотношения с "русбатом-2" российских миротворцев ООН к взаимовыгодному интересу и российской и сербской сторон.Размещение российских миротворцев в Сербском Сараево было делом сложным, так как последними русскими военными здесь были русские белогвардейцы, воевавшие в годы Второй Мировой войны, а ведь советские войска в 1944 году в Боснию и Герцеговину не входили. Наш отряд единственный из русских смог освоиться в местной среде и Саша на основании авторитета командира этого отряда, оказал большую помощь русбату, который по официальным каналам особой поддержки на местности не получил. Правда, для официальной российской политики, да и для многих миротворцев, мы были "наемники", но все же, Саша смог установить приемлемые отношения с последними. Даже довольно неприятный случай, когда один из наших ребят решил помахать ручной гранатой в столовой миротворцев, был сглажен, хотя с довольствия наши ребята все же были сняты.
Естественно, свой боевой авторитет, Саша не мог поддерживать совместными русско-сербскими застольями, что впрочем, было вполне естественным для многих местных командиров. Саша же был командиром добровольцев и свой авторитет мог заработать только в боях и только со своими добровольцами, что он и не скрывал, стараясь в любую акцию взять хотя бы одного русского. В этом он был прав, так как с сербами, русским было воевать тяжело, языка они не знали, да и по менталитету отличались от сербов. Саша имел достаточно хорошую черту, глубоко мне запомнившуюся. Он не просто хотел, но и привык воевать, и говорил, что еще в спецназе его учили, что война должна быть их природным и естественным состоянием.
Разведывательная деятельность состоит не столько из громких акций, как было принято считать в местной среде, а в обычной монотонной работе, в которой можно было днями ходить по лесам и горам, не встречая противника. Почти так и прошло несколько разведвыходов нашего отряда в районе горных массивов Игман и Белашница, когда, действуя при поддержке нескольких сербских подразделений, наши ребята имели лишь пару незначительных перестрелок. Задачей этих выходов была "зачистка" местности от неприятельских диверсантов. Как правило, со Шкрабовым шла группа в 5 - 6 русских (в основном Дима-"Дьяк", прибывший незадолго до этого из Каменца-Подольского Петя Б.,Валера-"Крендель", питерский Володя Бабушкин - "Жириновский", новоприбывший Андрей Л. из Перми, и Андрей - "Читинский") и столько же под командованием Велько Папича. Продолжались они по два- три дня и хотя пленных взято не было, но все же было найдено несколько тел погибших бойцов неприятеля. Бывали и ляпсусы, как, например, когда люди увидев какое-то свежее "г-но" думали что это следы диверсантов, а оказывалось, что это было "произведение" Пети Б. Помимо этого произошло несколько перестрелок в районе Еврейского гробля, в том числе и с французскими миротворцами, стоявшими постами на мусульманской стороне, но все обошлось без последствий. Правда, в одной из перестрелок, Дима-"Дьяк", по ошибке в темноте чуть не убил "Очкарика", поскольку последний появился оттуда, откуда появиться никто не был должен, и хорошо, что он во время голос подал.
В апреле началась большая сербская наступательная операция на Горажде, которая по обычаю не была доведена до конца, но все же обеспечила сербским войскам занятие пригорода Горажде - Копачи и несколько высот над этим городом. В силу, какого то конфликта с командованием нашей бригады Саша не захотел участвовать в операции в составе роты Алексича. Взяв с собой Диму-"Дьяка", Петю Б., "Кренделя" и новоприбывшего Васю Ш.из Саратова он самостоятельно отправился для участия в акции и на месте познакомившись с командованием Горажданской бригады, стал со своей группой действовать в ее составе. Эта же бригада, стояла тогда под фабрикой боеприпасов "Победа", находившаяся до этого в руках мусульманских сил из Горажде, которые она и обеспечивала долгое время боеприпасами, а с началом апрельского наступления, оказалась практически на линии фронта. Несколько раз сербские разведчики входили в эту фабрику, но чтобы она не досталась сербам, мусульмане заминировали ее большим количеством взрывчатки. Саша, прибыв под фабрику, увидел, что ни сербы, ни мусульмане линий обороны не создали. Недолго думая, наши ребята забрались на фабрику и как раз тогда-то и обнаружили, что она заминирована. Связавшись с командованием бригады, Саша договорился о посылке ему дополнительного количества мин и взрывчатки. Ребята, распределив ее по всей фабрике, связали ее в одну сеть с мусульманскими зарядами (заряды пластиковой промышленной взрывчатки "витезит"), используя электродетонаторы. Собственно говоря, разумнее было вывезти все оборудование из фабрики, тем более что противник нападал лишь ночью на сербские позиции, а днем скрывался в горах. Так как вскоре сербские войска отступили от фабрики, то ребята, выбравшись из фабрики, подорвали ее, обстреляв перед этим одну красную легковую машину быстро ехавшую с позиций противника на фабрику. Взрыв надолго остановил работу фабрики, обеспечивавшей неприятеля не только патронами, но и минами, а наши ребята в благодарность получили по одному комбинезону, тогда как в прессе было сообщено, что взорвали фабрику какие-то "специальцы" из Сербии.
Наши ребята тем самым достигли здесь большого успеха, немало повлияв на дальнейший ход боевых действий и при этом не понесли никаких потерь. Совершенно противоположным образом сложились дела у четников Алексича, которые в составе сводной группы с Гырбовицы под командованием Папича, опять таки в составе сводного отряда нашей бригады. Они пошли в наступление на Горажде со стороны Прачи, совместно с силами 1-ой Романийской бригады, в том числе с ее только сформированным разведывательно-диверсионным взводом "Бели вукови" ("Белые волки"). Здесь сербские бойцы были посланы напролом не просто прямо на неприятельские позиции, но и через его минные поля без саперов. Неудивительно, что потеряли около десятка людей погибшими и два десятка раненными. Среди погибших оказался и наш Ацо Стоянович, наступивший, вероятно, на нажимную противопехотную мину, под которой была видимо, поставлена противотанковая мина. Ацо был тогда разнесен на мелкие куски. Помимо это были ранены "Дупли" из четы Папича и "Мунгос" из нашей четы. Тяжелее всех пришлось самому Папичу, он был ранен в голову и потерял зрение. Лишь через год, с помощью очков, он смог хоть что-то видеть.
У самого Саши после возвращения из-под Горажде, отношения на Гырбовице с некоторыми его сербскими друзьями охладились. Однако в житейском плане Саша был человеком опытным, и поэтому смог позволить себе вызвать свою жену Светлану с сыном Егором из Крыма, и поселил их в благоустроенной меблированной квартире на Гырбовице, полученной им от сербской власти. К сожалению, об отряде Саша несколько забыл, а так как сербские командиры бытом русского отряда вообще не интересовались, то некоторые ребята стали разъезжаться злыми и разочарованными по отношению не только к местной власти, но и ко всему местному сербскому обществу.
Отряд так и не был признан официально, и не имел практически ничего собственного, во всем был вынужден полагаться на местных начальников, распоряжавшихся военным имуществом, как своим собственным. Особой близости с местными сербами у наших ребят тоже не было, порою дело выглядело так, словно русскому отряду делают одолжение, разрешая воевать в составе сербских войск. К тому же и в самом отряде был большой кавардак, и пока одни ходили в акции, другие развлекались по кафе и ресторанам, а то и воровали. Такое положение, естественное для местной среды, абсолютно не подходило для приезжих добровольцев, и рано или поздно отряд бы распался. Все ускорила смерть Шкрабова в новой акции на "Мошевичко бырдо" (гору Мошевичко), на Нишичком плоскогорье. Тогда в начале июня было собрано несколько интервентных групп в Сараевско-Романийском корпусе и интервентную группу из состава нашей 1-ой Сараевской бригады, естественно, повел Саша Шкрабов. С собой он взял Диму-"Дьяка", Петю Б., "Кренделя" и недавно приехавшего Андрея Л. из Перми. Только возвратившийся из Херсона Леонид, как и остальные ребята в акцию идти не захотели, раздраженные местным командованием. "Мошевичко бырдо" было неприятельским узлом сопротивления на данном участке фронта, а надо заметить, что Нишичкое плоскогорье было одним из самых тяжелых участков фронта в Боснии и Герцеговине. По планам сербского командования, удар должен был быть нанесен в лоб неприятельской обороны, и столь "талантливый" план и взялась выполнять русская группа. Группа была усилена бойцами из четы Алексича, в том числе "Итальянцем" и Сречко. Пробравшись лесом, на полусотню метров до неприятельских позиций, группа попала в перестрелку, продолжавшуюся два часа. С обеих сторон применялись ручные гранаты, Дима-"Дьяк" даже успел сделать несколько выстрелов из гранатомета. Неожиданно, когда Саша попытался посмотреть в бинокль, пуля попала ему прямо в горло, между стойками воротника бронежилета. Тогда было ранено еще двое сербских четников, а так как рядом с группой Шкрабова оказалась лишь одна, столь же небольшая, группа местных сербов из Вучьей Луки, под командованием Мишо Раича, то нашим пришлось отступать, вынося сербских раненных и убитого Шкрабова.
Похороны Шкрабова вылились во весьма внушительное мероприятие, показанное на местном телевидении, на них присутствовали сотни сербов, весь русский отряд и даже наш друг капитан Олег, из "Русбата-2".
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023