ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Блытов Виктор
Пожар на корабле

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.79*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пожар - это всегда плохо, это всегда несчастье, гибель имущества и людей. Пожар на корабле - это плохо вдвойне. Если при пожаре на земле, в зданиях предусмотрены эвакуаци-онные выходы, во всяком случае должны быть предусмотрены, то с корабля в море никуда не уйти, никуда не эвакуироваться, нигде не спрятаться. Особенно тяжелые последствия имеют пожары на подводных лодках, где загоревшийся отсек задраивают со всех сторон в соответствии с требования РБЖ ПЛ (руководство по борьбе за живучесть подводной лодки) все люки горловины и переходы в аварийный отсек задраиваются, а оставшемуся там лично-му составу остается два выбора или с честью умереть или попытаться победить и обуздать пожар.
  ПОЖАР НА КОРАБЛЕ!
  
  Пожар - это всегда плохо, это всегда несчастье, гибель имущества и людей. Пожар на корабле - это плохо вдвойне. Если при пожаре на земле, в зданиях предусмотрены эвакуаци-онные выходы, во всяком случае должны быть предусмотрены, то с корабля в море никуда не уйти, никуда не эвакуироваться, нигде не спрятаться. Особенно тяжелые последствия имеют пожары на подводных лодках, где загоревшийся отсек задраивают со всех сторон в соответствии с требования РБЖ ПЛ (руководство по борьбе за живучесть подводной лодки) все люки горловины и переходы в аварийный отсек задраиваются, а оставшемуся там лично-му составу остается два выбора или с честью умереть или попытаться победить и обуздать пожар. История ВМФ знает немало случаев пожаров на подводных лодках и надводных ко-раблях, когда личный состав в нарушение всех инструкций и руководств, переходил в соседние отсеки, а вместе с ним в отсек проникали продукты горения опасные для жизни и выгорал и соседний отсек, погибало большее количество людей.
  Корабельный устав, наставления и руководства ВМФ написаны кровью уже погиб-ших матросов, мичманов и офицеров и они не терпят их, даже буквы нарушений или малей-ших отступлений. Там же где проявляется слюнтяйство, разгильдяйство, незнание, неумение - там последствия пожара более тяжкие, и как правило, происходят с массовой гибелью во-енных моряков, военного имущества и вооружения.
  В 19 часов, на всех кораблях ВМФ, развод очередной смены дежурства и вахты. Ка-питан-лейтенант Мансур Асланбеков, командир БЧ-4 авианосца "Брест" заступал дежурным по кораблю. По корабельному уставу, заступающей смене, после обеда предоставлялось время для отдыха и подготовки к наряду.
  В 12 часов перед обедом, зная, что командир наконец убывает в отпуск, Мансур при-был на инструктаж в каюту командира. Командир собирал чемоданы и готовился за более, чем два года непрерывной службы на корабле, лететь к семье в Ленинград. Параллельно сбо-рам, он осуществлял инструктаж, остающегося за него на время отсутствия старшего по-мощника. Командование эскадры и флота все же пошло командиру авианосца навстречу и учитывая, что корабль встал в ППР (планово-предупредительный ремонт) на две недели, без выходов в море, нашли возможность, именно на это срок, предоставить командиру встречи с семьей и кратковременный отдых.
  Командир, собирая чемодан, инструктировал сидевшего на диване старшего помощ-ника капитана 3 ранга Белоруса, остающегося на корабле, за командира:
  - Борис Александрович вы уж смотрите, пожалуйста повнимательнее. Особый кон-троль, за содержанием корабля, противопожарной обстановкой, своевременным вывозом мусора, содержанием боевых постов, кают и кубриков. Опирайтесь на помощь командиров боевых частей и начальников служб. Не конфликтуйте с ними, а постарайтесь найти об-щий язык. Общее дело делаем. Обратите внимание на содержание продпищеблоков и сто-ловых, приготовление пищи. Побольше, проводите учений по БЗЖ (борьбе за живучесть ко-рабля) и днем и вечером и даже ночью. Пожар на корабле, особенно таком, как наш - это страшная вещь. Его нельзя допустить, любое возгорание должно быть задавлено в зачатке, а этого можно добиться только автоматическими правильными действиями личного со-става и командования. Старайтесь занять экипаж, когда матрос занят, ему в голову не приходят дурные мысли, а вырабатываются автоматические навыки действий, в сложной обстановке. У нас много молодых матросов, обратите внимание на их подготовку и ско-рейшее становление в строй. С замполитом и командирами боевых частей обратите вни-мание на политико-моральное состояние экипажа, проведение выходных дней, организацию отдыха.
  Мансур заглянул в каюту и увидел также сидящего на диване замполита в желтой ру-башке без галстука и все записывающего в свою толстую кожаную тетрадь с надписью - за-писная книжка офицера-подводника.
  Мансур, еще подумал, где замполит берет такие шикарные записные книжки, когда всем остальным офицерам выдаются, какие обрезки и огрызки, куда толком ничего не запи-шешь.
  - А Мансур Умарханович - увидев командира БЧ-4, обрадовался командир - ты чего, какие вопросы?
  - Никак нет! Вопросов нет. Заступаю, товарищ командир, дежурным по кораблю и прибыл к вам на инструктаж и заодно пожелать хорошей дороги. Тамаре Ивановне переда-вайте личный привет от всех нас.
  Командир заулыбался, видимо мысли о жене, которую он не видел, без малого два го-да, привели его в добродушное настроение.
  - Спасибо Мансур Умарханович! Обязательно передам.
  На корабле командир знал большинство жен офицеров и мичманов, а офицеры и мичмана знали жену командира, у который в последнее время были проблемы со здоровьем. И все понимали, насколько важна для командира эта поездка.
  - Ну инструктаж, так инструктаж - командир улыбнулся - делай все, как делаешь всегда. И все будет нормально. Контроль действий экипажа, контроль проведения ППР в машинах - там можно ждать всего, что хочешь. Я механиков проинструктировал отдель-но, но сердце все равно болит - он показал рукой на сердце - вы уж тут без меня поста-райтесь, чтобы без замечаний и происшествий.
  - Постараемся товарищ командир - влез замполит - сделаем все и в лучшем виде!
  - Ну! Ну! - улыбнулся командир - к заступающему дежурному вопросы есть у стар-пома и замполита есть?
  Старпом сделал грозное лицо и приказал - после развода зайдете ко мне, я проинст-руктирую отдельно, что и как надо сделать сегодня вечером.
  - Товарищ командир! Дежурный по связи - раздался щелчок громкоговорящей связи.
  Командир снял микрофон, поднес ко рту:
  - Слушаю командир!
  - Вышел на связь оперативный дежурный Каркаса и просил передать, что бы вы в 14 часов прибыли на крейсер "Адмирал Грейг" на совещание командиров. Собирает начальник штаба эскадры.
  Командир осмотрел присутствующих, нахмурился и спросил в трубку ГГС:
  - Мне лично быть или исполняющему обязанности командира "Бреста"? Запроси оперативного эскадры, и напомни, что в 16.30 у меня самолет на Ленинград.
  Все затаили дыхание, ибо приказ, присутствовать на совещании, мог означать только одно, что отпуск командиру откладывается еще на один день или отменяется вообще. А что еще будет у начальства эскадры на уме завтра, никто не мог предвидеть. Командир тяжело вздохнул и прекратил собирать вещи в чемодан, а пакет с зубной щеткой, пастой и мылом, даже вынул из почти уже собранного черного чемодана.
  Наступило молчание и было слышно, как гудит вентилятор каждым лепестком, в спальней командира.
  - Тюк, тюк, тюк, тюк - томительно тянулось время - тюк, тюк, тюк, - раздавались удары лопастей вентилятора о что-то. По кораблю тренькнули звонки колоколов громкого боя "слушайте все" и раздался голос дежурного по кораблю:
  - Начать приборку!
  Послышалось щелканье отключаемых дежурным по кораблю кнопок громкоговоря-щей связи.
  Молчание томило всех. Все ждали ответа, решения оттуда сверху. И никто не мог предвидеть, какие могли произойти изменения в головах командования.
  Мансур замер на пороге каюты командира, так и не решаясь переступить во внутрь. Замполит рисовал в своей тетради голых женщин, и наклонив голову набок тихонько при-свистывал. Старпом, сидевший рядом, заглянул ему через плево тихонько хмыкнул.
  - Связист, как у тебя "Ротонда"? Что там были за проблемы - спросил командир, видимо чтобы развеять затянувшуюся паузу.
  Мансур принял стойку смирно и доложил:
  - Приезжали специалисты из Запорожья, осмотрели аппаратуру, замечаний не обна-ружили. Видимо неисправность была на аппаратуре узла связи. Мы составили совместный акт об исправности нашей аппаратуры и правильности ее использования.
  - Борис Александрович - обратился командир к старпому - обрати внимание, может всплыть вопрос на уровне ВМФ. В прошлую субботу, по непонятным причинам, сорвался контрольный сеанс правительственной связи. Еженедельная проверка связи дежурным ге-нералом с ЦКП МО. Там в Москве естественно подняли шум, а Владивосток, как положено у них, обвинил во всем корабль. Теперь видишь, как получилось - командир замолк, так как все услышали долгожданный щелкающий звук включения громкоговорящей связи из КПС (командного пункта связи).
  - Слушаю КПС - опередил командир дежурного по связи.
  - Товарищ командир, оперативный дежурный эскадры капитан 2 ранга Клинцов - до-ложил лейтенант Иванов, дежурный по связи - приказал на совещании на "Адмирале Грей-ге" быть исполняющему обязанности командира капитану 2 ранга Белорусу, а вам по плану убывать в отпуск и пожелал счастливого пути.
  - Принял - с улыбкой и вздохом командир и качнул головой - а ведь могли и меня ос-тановить. Пришлось бы кого-то отправлять сдавать билеты, что бы ВПД не пропали.
  - Мансур Умарханович - обратился командир к командиру БЧ-4 - идите обедать и отдыхать. Сам знаешь что делать, недаром лучший дежурный по кораблю. Вот такой ин-структаж. Зам вам придется задержаться еще ненадолго, пока я собираюсь! Есть пара слов для вас.
  Мансур повернулся через левое плечо и выскочил из командирского коридора. При-бежал в каюту, помыл руки, перечитал обязанности дежурного по кораблю из корабельного устава на всякий случай.
  У него было забито как в программе ЭВМ обязательное повторение всех положенных документов перед заступлением на дежурство. И хотя память была очень хорошей, и все по-ложения и разделы он знал наизусть, но до обеда было немного времени, и он, не спеша, сам для себя, проверял свои знания, останавливаясь на каждом разделе устава. Дежурство по ко-раблю - это как фатум. Дежурить приходилось два три раза в месяц, но уж очень слишком, ответственное дело. И сам корабль, и экипаж, и плавсредства, и вооружение, и боеприпасы, (в том числе и ядерные), и работа всех механизмов, и кормежка всего экипажа четыре раза в сутки и еще много чего. Да и чего там только не придумано. Спать некогда, да и отдыхать даже. 24 часа в сутки, с пистолетом на ремне, отвечаешь за весь авианосец и за каждого чле-на экипажа.
  - Команде руки мыть - раздалось по корабельной трансляции.
  В соседних каютах было слышно, как заработали ручные клапана, нажатые прибор-щиками и набиравшие в емкости за зеркалом драгоценную на авианосце воду. Мансур тоже набрал воды, пока она не потекла из трубочки, выведенной в раковину и помыл еще раз тщательно руки и лицо. В этих вопросах он был очень пунктуальным и в детстве приучился мыться, как следует. По-докторски помыл каждый палец, запястья рук и ладони.
  Дверь резко распахнулась, и в каюту влетел сосед напротив Серега Огнинский - на-чальник химической службы:
  - Мансур, хочешь немного руки помыть перед обедом, - предложил он - у Трубы и ши-ло есть и хорошая закуска.
  Трубой начхим называл помощника командира по снабжению Малькова Бориса Алексеевича, длинного и худого, как заводская труба. И хотя начхим знал, что Мансур не пьет спирт, тем не менее, каждый день проверял его на прочность - авось согласиться.
  - Сережа ты же знаешь, что я не пью. И потом я сегодня дежурным заступаю.
  - Ой, ой, ой! Подумаешь дежурным! Командир сегодня убывает в Питер к жене на случку, вернее на встречу. Старпом сам укушается после ужина, с твоим комдивом Калбас-ным, никто и не заметит запаха от тебя.
  - Нет, Сережа не хочу и не буду! Ты же знаешь!
  - Вера партийная не позволяет? Или Аллах в лице Владимира Ильича?
  - Зря ты так!
  - Приглашают надо идти. Дают бери, бьют беги! А Аллаха твоего задернем занове-сочкой на всякий случай. Он и не узнает - Серега хихикнул - Нельзя так служить слишком правильно, а то обязательно что-то случается. Надо давать организму отдых от кора-бельного устава, прочих РБЖ и наставлений по службе и прежде всего от указаний и рас-поряжений командования - Сергей примерил фуражку Мансура и положил ее на диван - чем прилежнее служишь - тем результаты хуже. Вот проспи все дежурство, и никто даже не заметит и еще похвалят, что замечаний нет. Вот я дежурю, чем больше просплю на служ-бе - тем быстрее дежурство заканчивается. И меньше нервов трачу. А ты носишься как угорелый, ищешь криминал, находишь его, нервничаешь, переживаешь, тратишь драгоцен-ные нервные клетки, которые никто тебе не восстанавит. Что бы потом в сорок лет тебя закрыли в деревянном бушлате и сказали много красивых и хороших слов, как ты хорошо и правильно служил? Нет, я себе такого не хочу.
  С этими словами Сергей закрыл дверь в каюту, и пошел видимо, как он говорил к по-мощнику по снабжению "мыть руки". Мансур улыбнулся, присел за стол и составил краткий список основных дел, на что надо обратить внимание на разводе, при приеме дежурства, в ходе дежурства, при разводе обеспечивающей смены офицеров и мичманов, разводе патрулей по кораблю.
  - Команде обедать! - прогремела корабельная трансляция и Мансур, накинув желтую рубашку и надевая на ходу галстук, не спеша направился на выход. Пока он закрывал дверь в каюту, из каюты помощника по снабжению, высыпали, слегка покрасневшие от спирта, начхим, начмед и помощник по снабжению.
  Раздались три длинных звонка, означающие, что с корабля сошел командир корабля.
  - По правому борту, встать к борту! - где то далеко по верхней палубе гремели ко-манды вахтенного офицера.
  - Командир полетел домой! Слава Богу, что хоть отпустили - пробормотал начмед Валера Рыжев - теперь уж мы повеселимся на славу, пока его нет.
  - Да уж повеселишься, только на корабле, домой схода не будет - проговорил Сергей Огнинский, знавший многое гораздо больше всех, так его матросы убирали в салоне флагма-на и каюте командира - командирам БЧ и начальникам служб, приказано сидеть на корабле, пока нет командира. Думаешь, что кот из дома - мыши в пляс. Не дадут нам такого. Бурун будет службу рвать. Ему командиром становиться надо.
  Начмед выругался про себя, почесал подбородок и покачал головой.
  Со смехом офицеры, из отсека командиров боевых частей и начальников служб, на-правились в кают-компанию. С других отсеков к ним присоединялись другие офицеры.
  По коридорам навстречу им встречались командиры дивизионов и командиры групп, назначенные в столовые личного состава, контролировать прием пищи.
  В салоне кают-компании офицеров, старший помощник командира, оставшийся за командира, и видимо уже успевший принять грамм пятьдесят, запугивал офицеров:
  - Все кончилась ваша лафа, товарищи офицеры. Думаете, что раз старпом, то ста-нет легче служить? Ничего подобного, служба у вас только начинается. Я научу вас при-нимать стойку смирно на 24 счета. Приготовьтесь к учениям и днем и ночью. Будем отра-батывать мероприятия по борьбе с пожаром и по борьбе с водой с утра и до позднего вече-ра, а потом ночью. Забудьте про берег, служба у вас только начинается. Вы еще не знаете, что такое служба, вы еще узнаете! И вам она не покажется раем. Я не либералист, я службу люблю! Верно, я говорю замполит?
  Олег Михайлович немного поморщился, встал из кресла и неторопливо сказал, ковы-ряя в носу:
  - Все верно, командир дал такие указания и мы под руководством любимой партии и наших политработников проверим каждый элемент боевых задач и поможем старшему помощнику, оставшемуся за командира.
  - Приглашаю к столу - скомандовал старпом, но его перебил внезапно выступивший от дверей начхим.
  - Извините Борис Александрович. Одно объявление. Начинаем проверку наличия и ис-правности противогазов. Сначала наличие, а потом перекроем 100-ый коридор и устроим газоокуривание с хлорпикрином. Никто не увернется, проверим всех до единого.
  Старпом еще раз обвел зорким взглядом присутствовавших офицеров:
  - Всем понятно проверка противогазов у начхима, начиная с сегодняшнего дня - и потом уже обращаясь к начхиму - а ты с ними построже Сережа, чуть, что не так ко мне или замполиту. Всех приведем в меридиан.
  Пообедав, Мансур проинструктировал командира первого дивизиона Колбасного, о том, что заступает дежурным по кораблю и чтобы тот занимался в эти сутки боевой частью. Колбасный кивнул, хотя уже знал, что приглашен на вечер в каюту старпома и ждет его там и закуска и выпивка и возможно финская банька. А что? Старпом теперь командир, кто по-смеет сказать против, ежели он прикажет затопить?
  Мансур поднялся в каюту. Сел за свой стол. Перед ним стояла фотография жены и дочки. Он минут пять смотрел на них, погладил, навел на столе порядок, поставил тумблер громкости трансляции в среднее положение, дабы отключить команды, которые могли по-мешать спать. Выключил пульт громкоговорящей связи с КПС, предупредив дежурного по связи, что за командира БЧ-4 остался капитан-лейтенант Колбасный. Теперь по идее, не что не могло ему помешать отдыхать перед дежурством. Завел будильник на полшестого, закрыл дверь каюты на ключ и раздевшись нырнул в свою полутораспальную койку.
  Уже засыпая, он услышал три звонка, означавшие, что старпом, оставшийся за коман-дира, тоже сошел с корабля, видимо на совещание командиров на "Адмирал Грейг". Стар-пом сразу не ушел к берегу и видимо несколько раз обошел на катере корабль и оттуда от-давал через мегафон указания помощнику командира Леше Коноваленко, по кличке Лоша, за его неутомимость. А тот с борта ему кричал без всякого микрофона. Но в каюте было слышно хорошо.
  Под крики старпома и Лоши Мансур провалился в какую-то темноту и снилась ему родная Махачкала, родители, учителя, брат Мурад, сестра и даже умерший уже дедушка Иб-рагим.
  
  Ровно в полшестого прозвонил будильник. Время пролетело, как один момент. Ман-сур удивился, что ничто и никто ему не помешали выспаться. Такое было в первый раз. Он встал, умылся, сделал бодрящую зарядку на маленьком прикроватном коврике. На распялке висели наглаженные брюки, китель, блиставшая белизной рубашка. Рядом на кресле лежала портупея. Значит в каюту пока он спал, приходил вестовой матрос Аленушкин.
  - А я его даже не слышал - подумал Мансур.
  Быстро одевшись. Он включил трансляцию на полную громкость, включил питание на пульте связи с КПС. Но никто его не потревожил, а самому напрашиваться на лишние вопросы не хотелось. Значит все идет по плану, и все офицеры выполняют свои обязанности. Теперь дежурство и больше ничего. Надев на рукав личную повязку, называемую РЦЫ. Мансур дежурил всегда со своей повязкой. Под кителем была обязательно белая рубашка с золотыми, со сверкающими драгоценным камешком запонками. Таков был негласный закон на "Бресте", в некотором роде пижонство, с молчаливого одобрения командира. Белая рубашка под кителем и самые лучшие запонки.
  Открыв дверь, Мансур, выскочил в коридор и его удивило, что обычно полный, при-ходящими на вечерний доклад командирами дивизионов и групп, в такое время коридор был пуст. И еще удивила непонятная тишина на корабле. Нигде ни что не шумело, не урчало, не топало.
  Быстро спустившись по трапу до второй палубы и ни встретив никого, Мансур еще больше удивился. Тишина на корабле, стояла кладбищенская как будто он вымер, что было вдвойне непонятным.
  Внезапно он увидел бегущего в корму, своего старшего инженера Ковалева Сергея Юрьевича Он бежал, слегка прихрамывая, немного в припрыжку и с противогазом на боку.
  - Сергей Юрьевич - спросил Мансур, выходя из тамбура и останавливая уже проско-чившего мимо старшего инженера - а вы чего не сошли в пять на берег, вроде ваша смена. И почему с противогазом? На корабле тревога? Тогда по какому поводу? Что-то не слышал звонков колоколов громкого боя.
  Старший инженер остановился, как от удара хлыстом, повернулся и увидев Мансура в полной готовности к заступлению на дежурство и даже с прилаженной к боку портупеей удивленно произнес:
  - Так вы на дежурство Мансур Умарханович готовились. А мы вас разыскиваем уже второй час. И никто не вспомнил, что вы отдыхаете. Вызывали вас по парной связи, но ни-кто не отвечал.
  - А я пульт ГГС отключил, что бы никто не мешал спать. А кто и зачем меня разы-скивает? - спросил озадаченный Мансур. Он же ясно помнил, что проинструктировал Кол-басного о своем заступлении, да и все вроде знали, не так уж часто он заступает на дежурст-во.
  Старший инженер взял под руку и отвел Мансура немного в сторону.
  - У нас тут такое случилось. Мы же горим уже пятый час. На корабле тревога, вы-пустили весь запас пены в аварийный отсек. Пена ушла за борт через открытые иллюми-наторы. И теперь тушить пожар нам нечем. На корабле командир, комбриг, начальник штаба эскадры, командир эскадры.
  Теперь и Мансур уловил в воздухе запах дыма.
  - А где горит?
  - В носу на третьей палубе началось, а теперь уже и вторая палуба горит в носу. Все погреба затопили, чтобы не было взрыва - рассказывал взбудораженный, происходящим старший инженер - а в погребах то ядерный боезапас, так трахнет, что Дальнего востока не останется. Корабль сидит по тревоге, все отсеки в носовую часть отсечены. Командир искал срочно вас. Но никто не мог сказать, где вы и мы даже решили, что вы возможно в блокированной части корабля.
  - Сергей Юрьевич командиром, надеюсь вы имеете ввиду Белоруса? Ведь Хетагуров улетел?
  - Нет, Виктор Александрович здесь, его вернули уже с аэродрома. И он теперь лично уже почти час руководит борьбой за живучесть корабля. С его прибытием хоть спокойнее стало. Во первых он дал команду всех эвакуировать из постов, кают и кубриков в аварийной и прилегающей к ним зонам. Вывел всех, кто не участвует в тушении пожара и не обеспечи-вает на верхнюю палубу. Там всеми занимаются замполит и старпом. Аварийные партии заливают холодной водой переборки и смежные отсеки. Тут такое твориться. Я вытащил своих трансляторщиков из трансрубки. А то, они тоже попали в аварийную зону. Трансруб-ка отключена. Командир приказал обесточить аварийный отсек и смежные с ним.
  Обескураженный Мансур очумело смотрел на старшего инженера.
  - А что горит-то?
  - Началось понемногу загорелась каюта старшего инженера БЧ-7 Динара Халимули-на на третьей палубе в носу по правому борту. Он там чай поставил, что ли после обеда с кипятильником подогревал. А его внезапно вызвал к себе командир БЧ-7. Тот убежал по бы-строму, и забыл выключить кипятильник. Вода выкипела и загорелась проводка. Кипятиль-ник на 220 в, а у нас 127. Дым из под двери увидел представитель промышленности и доло-жил, проходившему мимо Лоше Коноваленко. Тот ломанул дверь в каюту и не нашел ничего лучше, как отдарить иллюминаторы, что бы выпустить дым. Приток кислорода сразу дал дым на весь отсек и огня на всю каюту. Все кто смог рванули, как зайцы. А у старшего ин-женера БЧ-7 Димы Халимулина в каюте хранились еще для полного счастья две двадцати-литровые канистры со спиртом. Они в самый ответственный момент, когда казалось что все потушили, и рванули. После этого горел уже весь отсек. Я еле успел вывести своих трансляторщиков из трансрубки. Наш дежурный спрашивает докладывать на эскадру о пожаре. А Лошу, который остался за командира, никто найти не может, он прыгает у дверей аварийного отсека. Ни одна команда по кораблю не проходит, кто старший никто не знает. Общаемся только посыльными, а посыльный уходит и не возвращается. А тут еще и громкоговорящая связь отказала. То ли что-то замкнуло, то ли что-то выключили, что нельзя выключать. Пришли на корабль начальники с ио командира Белорусом и коман-дуют одна команду, глупее другой. Между собой толком решить не могут, кто старший. Приказали вдуть пену, а она вся ушла через открытые иллюминаторы за борт, ничего тол-ком не погасив. Хорошо хоть погреба затопили, а то так рванули бы, что весь Дальний Восток видел бы, а вот затопить вторую палубу по комингсы Лоша, а потом и старпом с адмиралами не догадались.
  Пока не вернулся командир и не отдал приказание затапливать коридоры второй па-лубы, пожар уже перекинулся на вторую палубу в помещение кранов. Вообще первые часы до прибытия командира творился хаос, никто не знал, что делать и все всем командовали, причем явно противоположное. Бригада и эскадра тоже только вносили сумятицу. Сейчас с прибытием командира хоть немного навели небольшой порядок. Каждый теперь знает, что ему делать. Все приказания только гонцами, для этого выделили командиру пятьдесят мат-росов. Ждут ПЖК из Владивостока. Выводят оставшихся людей из аварийного и смежных отсеков.
  - Много там людей осталось?
  - Кто ж его знает? Там и каюты кубрики, боевые посты. Только недавно командир дал команду, всех лишних вывести на верхнюю палубу и начать пересчитывать, что бы оп-ределиться, кого не хватает. Поэтому кроме вахты и аварийных партий внутри корабля никого недолжно быть. Мы связь обеспечиваем, но всех лишних с постов убрали. К нам уже прибыли аварийные партии с Грейга, но от них толку вообще мало. Стоят в готовности на верхней палубе. В отсек не войти, там температура ого-го. Горит все что можно, даже железо. К переборкам не притронуться. Сейчас с флота из Владивостока подойдут ПЖК и начнут нас пеной и водой заливать через иллюминаторы. Больше надеяться не на что.
  - А как и кто командира догадался вызвать?
  - Да там тоже бардак. Закончилось совещание командиров, все командиры высыпали с Грейга на причал покурить. А мимо проходит гражданский буксир и оттуда капитан по громкой связи кричит - Там у вас на рейде "Брест" горит. Дым из иллюминаторов валит и люди бегают по палубе.
  Начальник штаба эскадры капитан 1 ранга Полубояров тут же приказал машину за командиром в аэропорт. А сам со штабами вместе и нашим Белорусом к нам на борт. Через час и командир прилетел птичкой. Видимо по телефону позвонили в аэропорт и он не поле-тел. Только, что они могут сделать, если на корабле бардак. Ни одной команды не проходит, звонковая сигнализация не работает. Носовые отсеки все задымлены, не пройдешь. Тебя вон потеряли и целых два часа искали.
  - Ладно, Сергей ты беги по своим делам, а я к командиру на ЦКП - Мансур придер-живая портупею рукой, побежал на другой борт по поперечному коридору и оттуда на ЦКП.
  - Да я до каюты добегу, документы возьму и назад, а то не дай Господь - донеслось до слуха Мансура.
  На ЦКП всем распоряжался командир, увидев Мансура, он по его одному виду, вспомнил, что тот заступает на дежурство и поэтому задавать лишних вопросов не стал.
  - Мансур Умарханович - когда командир волновался, он всегда называл по имени от-честву и вел себя весьма тактично и спокойно, успокаивая своим поведением, как бы и себя самого и всех вокруг - надо сделать одно дело. Срочно! Доверяю только тебе.
  - Командир БЧ-4 почему не работает корабельная трансляция - внезапно Мансур услышал сзади рык командира эскадры.
  Он повернулся, не дослушав командира, ответил:
  - Так трансрубка товарищ адмирал находится в аварийном отсеке, а он обесточен.
  - А у вас, что не предусмотрены для таких случаев резервы? Плохо очень плохо! - и потеряв интерес к Мансуру, командир эскадры отвернулся, и пошел за что-то ругать старпо-ма, который стоял перед ним с красным, покрытым белыми пятнами лицом и что-то пытался объяснить.
  - Так слушай только меня Мансур, и не отвлекайся - на большом прокладочном столе, перед командиром лежали схемы корабля в разных разрезах и по разным палубам - вот здесь - палец командир скользнул по аварийному отсеку и за него кубрик БЧ-1. Там возможно ос-тался дневальный. Туда надо попробовать пробиться через левый борт, швартовые уст-ройства и попытаться вывести его. Если туда можно войти. Возьми пару ИПов (ИП-46 - изолирующий противогаз), толкового офицера и попробуй пройти. Увидишь что плохо, воз-вращайся и мне доложишь. Могу доверить только тебе, ибо знаю, что ты выполнишь! Ава-рийные партии все заняты сейчас преградой, что бы огонь, не перекинулся на другие палубы и в другие отсеки, а мне и послать некого, а тут ты нарисовался вовремя.
  - Есть понял товарищ командир, сделаю - Мансур, уже жил приказанием командира и думал как его лучше выполнить.
  То, что у аварийщиков разжиться ИПами не удастся, он понял сразу. Там и так их должно не хватать. Поэтому он прошел в КПС, где всем руководил Колбасный и с удивлением, увидевший Мансура, который прошел В КПС. Мансур протиснулся к ГГС и скомандовал на сигнальный:
  - Три ИПа в КПС срочно бегом!
  - Есть - раздался испуганный голос старшины команды сигнальщиков мичмана Дон-донова.
  - И не забудь регенеративные патроны.
  - Понял? Не перепутаешь ничего?
  - Понял! Так точно сейчас все будет.
  Через пару минут сигнальщик матрос Асылбаев стоял в КПСе с тремя ИПами.
  - Евгений пойдешь со мной, меня страховать - скомандовал Мансур своему одно-кашнику по училищу и командиру дивизиона ЗАС капитану лейтенанту Жене Гвезденко - один противогаз твой.
  Ни слова не говоря, Женя взял противогаз и вместе с Мансуром, направился на по ле-вому борту в носовую часть, через приемный радиоцентр.
  - Может, еще кого дать для страховки - услышал сзади Мансур голос Колбасного.
  - Не надо и так вернуться бы - крикнул Мансур.
  Они поднялись на вторую палубу и направились к аварийному отсеку.
  Там в коридорах толпились матросы аварийной партии с противогазами, огнетушите-лями, рожками, шлангами, упорами. Валялись на палубе уже использованные регенератив-ные патроны. У многих матросов были вымазаны сажей лица и робы. Было видно, что ко-манда уже побывала в аварийном отсеке.
  - Я шланг направил, а меня как током шибануло - рассказывал всем широкоплечий матрос - думал хана. Все же мокрое вокруг.
  - Дайте пройти - скомандовал Мансур и матросы вжимаясь в переборки пропускали двух капитан-лейтенантов с ИПами.
  У самых дверей в небольшом тамбуре стол командир аварийной партии старший лей-тенант Куровлев Саша.
  - Саша мы туда и обратно - сказал Мансур - переборка греется?
  - Нет, здесь пока нет, но дыма много, поэтому надевайте ИП-ы уже здесь. А куда вы?
  - Выполнять приказание командира, вытаскивать тех, кто там мог остаться. Если твоя помощь понадобиться мы к тебе обратимся. Хорошо?
  Куровлев кивнул головой, - а чего нам не скомандуют. Мы тут простаиваем. Вся борьба на левом борту идет. Могу в помощь дать вам пару матросов. Опытные ребята, если что вытащат.
  Мансур обвел взглядом моряков и потом согласился.
  - Легоньков и Сашин, поступаете в распоряжение капитан-лейтенанта. Включай-тесь в ИПы.
  Два широкоплечих матроса вышли из строя и стали надевать изолирующие противо-газы. Гвезденко и матросы надели противогазы и включили регенеративные патроны. По-следним надел противогаз Мансур. Он тоже услышал легкое шипение и специфический за-пах.
  - Включилось нормально - все доложили по очереди.
  - Если нас не будет через 30 минут посылай за нами людей - шепнул Мансур Куров-леву и тот тоже надев ИП, приказал всем покинуть проходной тамбур и задраил все тяжелые двери.
  - Ну, с Богом - сказал Куровлев и открыл дверь в аварийный отсек. Там стояла пелена дыма и не было света.
  - За мной - приказал Мансур и направился в отсек первым. За ним двинулись матросы и замыкал шествие Гвезденко. Сзади хлопнула закрывшаяся дверь, отсекая ушедших от нор-мальной жизни, и провернулись кремальеры и задрайки. Матросы сразу включили аварий-ные фонари, выхватывающие из дыма переборки, палубу и люки, ведущие вниз. Видно было очень плохо, но идти надо было вперед. Двигаясь практически наощупь, группа дошла до входа в носовые швартовые устройства. Там можно было передохнуть и подготовиться к новому входу в аварийный отсек, находившийся по правому борту. Уже туда, где горит.
  - Значит так, задача простая. В следующем отсеке по идее огня еще нет, но дыма наверно полно. Задача на следующем сходе, спуститься до пятой палубы, найти дневально-го или вынести из кубрика. Сход первый от двери и четыре палубы вниз. Придется идти на-ощупь, возможно при высокой температуре. Брезент здесь есть?
  Матросы бросились искать брезент. Через пару минут были найдены у шпилей два больших куска брезента, в которые можно было укутаться.
  - Действие ИП ограничено, поэтому действуем быстро. Иду я и матрос..... - Мансур оглядел матросов.
  - Легоньков - сказал невысокий широкоплечий матрос с аварийным фонарем и вышел вперед.
  Вид с висящим на груди ИПом и маской на лице был еще тем. Но Мансур подумал, что и он не лучше выглядит в наглаженных к дежурству брюках, белой рубашке, выгляды-вающей из под кителя с золотыми запонками. Ему стало смешно.
  - Укутывайся в брезент, а вы ребята поливайте брезент водой. Женя и матрос стали поливать водой бывшей здесь же в бочке, видимо для обмыва якорьцепи. Потом Сашин при-соединил шланг и попробовал включить вентиль пожарной магистрали. Забортная вода по-шла и через минуту Мансур и Легоньков были совсем мокрыми.
  - Женя, если нас не будет через пятнадцать минут, уходите! Командиру доложишь, что вывести дневального не удалось. Если будем выходить сигнал семерка стуком. Понял?
  Женя незаметно пожал руку:
  - Ни пуха, ни пера!
  Мансур в ответ лишь махнул рукой, держащей мокрый брезент.
  Щелкнули задрайки, открывая путь в горящий отсек. В лицо пахнуло дымом и не-стерпимой жарой. Две тени, укутанные в брезенты, скользнули в аварийный отсек в тем-ноту и жар. Эпицентр пожара, каюта старшего инженера БЧ-7 была метрах в тридцати за тяжелой дверью.
  - За мной - прошептал Мансур Легонькову.
  И нащупав горячие леера, скользнул по трапу вниз. Легоньков загрохотал по трапу за ним. Так третья палуба. Здесь спуск на первый сход, где кубрики БЧ-1. Есть! Леера обжигали даже сквозь намоченный брезент ладони. Четвертая палуба, пятая - кубрик БЧ-1. Трап спускался прямо в кубрик. Иллюминаторов нет, света тоже.
  - Есть кто живой?
  - Есть - раздался испуганный голос.
  Легоньков осветил фонарем и они увидели матроса в простом противогазе, еле сто-явшего на ногах в клубах дыма.
  - Я вот противогаз надел. Вентиляция и свет не работают. Мы ждали команду. А телефон и ГГС не работают.
  - Мы ждали? Кто еще есть здесь? Сколько вас? - переспросил Мансур.
  - Я и матрос Егошин, второй дневальный. Остальные убежали сразу, как дым пошел.
  - Так вот бери противогаз. Надо включиться и будем выходить. Умеешь?
  - Так точно мичман Светлов учил на УТС.
  - А где Егошин?
  - Ему стало плохо.
  При свете фонаря, еле пробивающемуся, сквозь клубы дыма Мансур прошел внутрь кубрика. Там на нижней койке лежал, тоже в противогазе матрос Егошин. Ему было явно хуже, и он был уже без сознания.
  Легоньков надевай ИП на Егошина. Потом бери его и неси, а с этим постараемся выйти.
  - Дневальный по кубрику матрос Никифоров - представился дневальный слегка пока-чиваясь.
  - Я беру Никифорова, а ты Егошина. В брезент укутываемся по двое и выходим по очереди. Впереди ты по трапу с Егошиным, потом я с Никифоровым. Лееров не касаться руками - горячие. К железу стараться не прикасаться.
  Легоньков закрепил противогаз на Егошине, повозился немного и потом сказал:
  - Вроде включился.
  После это поднял Егошина через плечо, накрыл брезентом и пошел к трапу
  Когда скрылись впереди ноги Егошина Мансур сказал Никифорову
  - Теперь идем мы.
  Но не получив ответа, наощупь почувствовал, что Никифоров отрубился и лежит на палубе. Взвалив Никифорова на плечо, Мансур обжигая руки о леера стал подниматься на-верх по трапу. Так бы было не подняться. Один ярус, второй. Мешает ИП, который хотелось сбросить и нельзя сбить. Матрос очень тяжелый. Третий ярус и все.
  - Дальше не могу - подумал Мансур и опустил Никифорова на палубу.
  Тот не шевелился.
  Мансур встал на колени, и пополз вверх подтягивая за собой за воротник робы Ники-форова.
  - Отдых десять секунд. Воздуха уже не хватало, видимо ИП вырабатывал свой ре-сурс.
  Потрогав пульс Никифорова, на одном из очередных ярусов трапа, Мансур вдруг не нашел его и запаниковал.
  - Что делать?
  Он сорвал с себя противогаз и попытался надеть на Никифорова свой ИП. От дыма и жара он сразу задохнулся и поплыл. Голова упала на грудь Никифорову.
  И если внизу дым и жара не так ощущались, чем выше, тем становилось более нетер-пимым.
  Прижавшись телом к Никифорову, Мансур жалел, что немного не хватает сил. И не учили ведь немного, что там не один дневальный, а два. Был бы еще один ИП. Чего не взяли запас?
  Внезапно наверху раздался стук шагов. Луч фонаря и чьи то ноги перед лицом.
  - Вы где? - раздался голос Гвезденко - Сашин бери одно, а я другого. Оба никакие.
  Мансур почувствовал руку товарища и куда-то провалился.
  В себя Мансур пришел на верхней палубе. На корме стрекотал вертолет. К губам и носу Мансура был прижат загубник кислородной подушки. Над ним склонил голову незна-комый врач в белом халате. Было темно и шел легкий дождь, Где-то в корме стрекотал вер-толет
  - Этот пришел в себя - услышал Мансур - его бегом в вертолет и в госпиталь.
  Рядом стояли еще носилки, и на них кто-то лежал тоже с кислородной подушкой. Дальше стояли еще и еще.
  - Как пожар? - спросил Мансур из последних сил.
  Над ним наклонился Женя Гвезденко:
  - Ты брат даешь. Зачем ты ИП снял? Я думал, ты совсем откинулся.
  - Я его на матроса надеть хотел.
  Женя покачал головой и махнул рукой:
  - Не знаю, чем ты думал. Оба бы там и легли. Хорошо эти вышли. Ну я пошел тебя искать.
  - У него пульс не прощупывался! Он жив?
  - Жив, уже улетел вместе со вторым в госпиталь на первом вертолете.
  Обожженные руки были чем-то перевязаны и болели. Саднило лицо и левая нога.
  - Женя, а мне нельзя в госпиталь. Я заступаю дежурным по кораблю. Я не могу - прошептал вдруг вспомнивший Мансур.
  - Какое дежурство. Пожар уже потушили. Уже девятый час. Найдется, кому за-ступить.
  - А ты командиру доложил? - спросил Мансур, прося Женю нагнуться ниже.
  - А как же! Как вышли сразу доложил и про матросов и про тебя с поста аварийной партии. После того, как мы вышли, ПЖК и стали заливать пеной отсек. Командир ждал только нас. Сейчас вроде погасили, но там все дымиться. Аварийщики разбираются, что к чему. Жар спал и внутри работает аварийная партия.
  Мансур последний раз вдохнув кислород из подушки, отбросил ее на носилки и начал вставать.
  - Жень, помоги мне.
  Гвезденко подал руку и поднял Мансура на ноги.
  Голова кружилась. Было уже темно.
  - Сколько времени прошло?
  - Счастливые, часов не наблюдают - буркнул Женя.
  - Пошли потихоньку.
  И придерживаемый, под руку однокашником, Мансур направился к дверям в корпус корабля. Здесь более сильно пахло дымом и Мансур пожалел, что не прихватил кислородную подушку с собой.
  - Значит, сделаем так! Сейчас ко мне в каюту. Ты даешь мне свой китель на дежур-ство, а то мой прогорел, да и брюки тоже ни к черту.
  - Мансурчик, тебе в госпиталь надо. Какое дежурство? - тихо сказал Женя.
  - Женя, я принял решение. Я командир, а менять дежурного кому-то надо. Небось он вообще никакой. Да и от любого сейчас пользы тоже немного.
  Снизу с полетной палубы раздавались матюги доктора, потерявшего пациента.
  Женя улыбнулся и сказал,
  - Ты сам взрослый мальчик и сам принимаешь решение. Смотри, как бы хуже не было.
  - Хуже, чем там не бывает, но оно уже осталось позади, поэтому все остальное нормально. А о том, что прошло жалеть не стоит.
  Мансур содрал с себя обгоревую форму, надел принесенный Женей китель на обыч-ную тельняшку (не до пижонства с золотыми запонками), надел портупею, черную фуражку и направился вниз в рубку дежурного. Женя на всякий случай его сопровождал до рубки де-журного.
  Впереди предстояло очень сложное дежурство.
  
  Как установили позже, во время пожара, продолжавшегося почти 8 часов, полностью выгорели четыре каюты на третьей палубе, три каюты на четвертой палубе, помещение кра-нов. Для предотвращения взрыва полностью затоплены погреба ракетного и противолодоч-ного боезапаса. Сгорели тысячи метров различных кабелей, каюты, помещения вентилятор-ных. Третий и четвертый яруса напоминали шахту крематория. Металлических переборок между сгоревшими каютами не было вообще, как и шкафов, столов, коек, иллюминаторов. Все сгорело и расплавилось от высокой температуры.
  Всю ночь Мансур Асланбеков расставлял посты в аварийном отсеке. Несколько раз в различных местах загоралось вновь. А утром провинившаяся БЧ-7 в полном составе вышла очищать коридоры от черной копоти и сгоревшей краски. Выносили и выбрасывали за борт все что оставалось от различных устройств.
  Динар Халимулин хвалился тем, что у него уцелел партийный билет, который был в кармане кителя, и упал во время взрыва на пол, и его просто залило водой.
  Зато его сосед по каюте сокрушался по сгоревшей зарплате и документам.
  К вечеру корабль направился в Большой камень, в завод по ремонту подводных ло-док, где "Брест" уже ждали представители промышленности. К этому времени, матросы БЧ-7 покрасили желтой краской все коридоры, вентиляторные, обновили краску в соседних от-секах, установили из загашника помощника командира все новые иллюминаторы. Трансля-торщики протащили кабели громкоговорящей связи. Электрики тащили свои кабели и уста-навливали новые щиты.
  Заводчане быстро наварили новые переборки между каютами, покрасили их и установили новую мебель, правда не брестскую фирменную, а подводную. Но роли это никакой не играло. Электрики провели быстро в каюты свет. Трансляторщиуи установили пульты и подключили их к общекорабельной системе. И через два дня свежепокрашенные каюты, коридоры, кубрики смотрелись как новенькие.
  На следующий день на борт "Бреста" прибыл хмурый и обозленный командующий флотом, смотреть результаты восьмичасового пожара. Он обошел все коридоры, посидел в каютах на диванах. И только запах дыма выдавал, что здесь недавно был пожар. Он останет-ся потом в этих каютах до продажи Бреста в Китай и никто не сможет там нормально жить. Но это будет потом, а сегодня высокая комиссия с десяток адмиралов, не считая более мел-ких офицеров, положительно оценивала результаты.
  - Так, что здесь горело товарищ командир?
  Командир стоял перед командующим. Комбриг и комэск уступили ему почетное ме-сто для порки.
  - Так возгорание было небольшое, - доложил сзади командир эскадры, не давая коман-диру сказать ни слова.
  - Благодаря высокому уровню партийно-политической работы удалось выйти с ми-нимальными потерями - вставил замполит из-за дверей замполит - уже все устранили. Ком-сомольцы и коммунисты проявили себя молодцами.
  - Хмхм! А подожгли корабль тоже комсомольцы с коммунистами? - нагнул голову командующий видимо, чтобы не выругаться - сам вижу, что возгорание, а не пожар, а как раскричались, пожар, горим, что даже в Москве услышали. Восемь часов горели! Восемь ча-сов! Да вы знаете, что такое пожар на восемь часов? За это время весь авианосец выгора-ет до киля! А вы? Пострадавших, погибших много?
  - Пятеро матросов находятся на излечении в госпитале Тихоокеанского флота по поводу отравления горючими веществами! - наконец смог вставить слово командир - со-стояние средней тяжести.
  - Всего, пятеро отравившихся - хмыкнул командующий - и такое назвать пожа-ром? Это же небольшое возгорание! Зачем меня сюда привезли? Или от страха всегда глаза велики. Всем причастным, по взысканию от меня, прочтете в приказе. Все получат свое и комсомольцы и коммунисты - он выразительно посмотрел в сторону спрятавегося за дверью замполита.
   Командующий направился на выход - все расступились. На полетной палубе стоял вертолет и была построена команда.
  Командующий поздоровался с экипажем и направился к вертолету. Офицеры прило-жили руки в белых перчатках к козырькам фуражек, отдавая честь.
  Мансур тоже приложил правую руку к козырьку фуражки. Только вместо белой пер-чатки рука была в белых бинтах, прикрывавших ожоги. Командир в отпуск тогда так и не попал.
Оценка: 7.79*11  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023