После Рождества в провинции установилась дождливая погода. Еще задолго до этого Аманулла рассказывал мне, что в Кандагаре это обычное явление для данного периода года, и вполне возможно, что дождь будет идти едва ли не ежедневно до середины февраля, а порой, может выпасть и снег. Правда, долго он не продержится - максимум сутки или двое, да и то лишь на горных вершинах располагающихся вокруг города. Хотя, как-то не солидно называть горами скалистые хребты высотой менее двухсот метров. Но, тем не менее, на советских топографических картах они были обозначены как горы.
Льющаяся с небес вода внесла существенные коррективы в повседневную жизнь жителей, Кандагара, которые старались не бродить по городу без особой надобности. А вот дуканы, как раз наоборот - работали с раннего утра и до позднего вечера. Не было отбоя от посетителей и в многочисленных питейных заведениях, где можно было отдохнуть и попить горячего чая. Тем, кто желал окунуться в нирвану, предлагался кальян с чарсом и даже с опием.
В такую нудную погоду ничего не хотелось делать. А тут еще вышла из строя советническая "таблетка", и на работу могли попасть далеко не все советники царандоя, а только те из них, кого Степаныч брал на борт своей "Волги". За мной и кем-нибудь из переводчиков заезжала максузовская "Тойота". Но это в том случае, если её с раннего утра не задействовали для нужд самого максуза или джинаи, когда в городе случалось какое-нибудь ЧП. А они, эти самые ЧП, в городе происходили с пугающей регулярностью. И если служебная машина максуза за мной с утра не приезжала, а Степаныч, уезжая в город, брал Васильева, или еще кого-нибудь, мне ничего не оставалось делать, как заниматься по хозяйству, одновременно выступая и за сторожа, и за повара, и за истопника нашей бани, и еще Бог весть за кого.
Но такая лафа была не частой, поскольку Белецкий отлично понимал, что от меня и моей советнической работы зависит очень многое, и, в первую очередь, безопасность советнического коллектива. Ведь кто-то же должен был держать руку на "пульсе" поступающей от царандоевской агентуры информации. Да и командование 70-й Бригады требовало предоставление этой информации на ЦБУ чуть ли не ежедневно.
Так уж вышло, что девятого января в город поехали Белецкий, Васильев и переводчик Игорь Абрамкин. За ними заехал царандоевский "УАЗ" с сидящим в нем майором Сардаром - подсоветным Васильева. Когда они уезжали, я попросил Александра заскочить к Асаду и передать ему мою просьбу прислать в кампайн служебную машину максуза.
Ни через час, ни позже, машина так и не приехала. Переодевшись в рабочую одежду, я принялся за работу в строящейся при бане комнате отдыха. Кладку фасадной стены с окном я завершил еще до нового года, и теперь приступил к отделке внешней стены бассейна. Решил проявить некую дизайнерскую фантазию, и не стал её оштукатуривать.
Из обрезков досок оставшихся после того как мы настелили пол, для чего использовали ящики от ракет к "Граду" и бруски от бомботары, я смастерил некое подобие торцевой части бочки, которую металлическими уголками закрепил в центре лицевой стены бассейна. А чтобы бочка выглядела естественно, продырявил дырку и вставил в неё затычку. Теперь, она внешне была очень похожа на винную бочку, замурованную в кирпичную стену. Вокруг "бочки" я выложил овал из алюминиевых банок от заморского лимонада "Si-Si". Для этого, я срезал верхнюю часть банок и залил в нижние половинки цементный раствор. Сложнее всего было закрепить банки на стене, но и с этим справился, используя специальную матрицу, которую сколотил из досок.
Внешне, овал напоминал иллюминатор фантастической подводной лодки "Наутилус". А чтобы придать эффект подводного мира, все внутреннее пространство овала заполнил разноцветными камушками, выложив из них мозаику в виде морских волн. Остальная часть стены бассейна была отделана плоскими камнями и выглядела как скала горного ущелья.
Теперь, мне предстояло нарисовать картину, которая заняла бы все свободное пространство боковой стены помещения. Для того чтобы реализовать задуманное, я купил в дукане небольшую картину с изображением горного озера, вокруг которого возвышались высокие горы с заснеженными вершинами. Разлиновав картину по горизонтали и вертикали на клетки со сторонами в один сантиметр, то же самое сделал и со стеной. Только там такие клетки были в десять раз больше. Такая нехитрая система масштабного копирования, позволила мне в кратчайшие сроки и без искажения перенести контуры изображения на стену.
Но дальше этого дело не пошло из-за отсутствия масляных красок для живописи. В кандагарских дуканах их не было в продаже, а в Кабул меня никто не направлял. В конце каждого месяца туда кто-нибудь да летал - с отчетами, за денежным довольствием для всего советнического коллектива, продуктами питания, и, конечно же, за спиртными напитками, которые можно было приобрести только там.
Летали по два, а то и по три человека, зачастую приурочив такие поездки к отъезду кого-нибудь из советников или переводчиков в отпуск, или возвращению из оного. На всё про всё "визитерам" отводилось не более трех суток, но бывали случаи, когда из-за нелетной погоды, они застревали в Кабуле на целую неделю и более. В конце ноября я попытался было рвануть в такую командировку за харчами, а заодно сопроводить до Кабула возвращающегося в Союз Головкова, но получил от Белецкого "отлуп". Оно и понятно - если бы я уехал, то кто бы в таком случае "мушаверствовал" в джинаи и максузе.
Васильев на вилле появился после обеда. Я сразу же спросил его насчет своей просьбы, которую он должен был передать Асаду.
- Извини, конечно, но высадив Спепаныча и Юрия возле царандоя, я с Сардаром уехал на царандоевский пост второго пояса обороны, который располагается за перевалом на западной окраине города, - ответил Александр.
- Это что же, вы в сторону "Черной площади" мотались?
- Не в сторону, а за "Черную площадь". Почти до самого Синджарая доехали.
- И чего это вас понесло в такую даль?
- А там позавчера ЧП произошло на царандоевском блокпосту.
- Что за ЧП?
- Да расхерачили его.
- Кто, духи?
- Если бы духи. На Рождество летуны "зеленку" утюжили, а духи их "Грачи" из "Зекуяка" обстреляли. Летчики шуганулись, и свои бомбы сбросили не туда куда надо. Одна бомба взорвалась буквально в двадцати метрах от царандоевского блокпоста, в тот самый момент, когда сарбозы бурубухайку досматривали. От взрыва два царандоевца и водитель той бурубухайки погибли на месте, а еще двое сарбозов и один гражданский, ехавший в той машине, получили ранения.
- Ну, ты посмотри, какая хрень получается - ровно месяц прошло, как в декабре прошлого года наши доблестные соколы Кандагар по ошибке раздолбали. И вот опять. Они что, летать совсем разучились?
- Ну, это у них надо спрашивать. Но это еще не все - вторая бомба угодила на выносной пост шуравийской заставы, и там тоже несколько человек под сплав ушли. Пока мы со своими погибшими афганцами цацкались, разбираться по факту гибели советских военнослужащих целая толпа проверяющих из Бригады налетела.
- А что толку то, от таких разбирательств, - заметил я. - После драки кулаками не машут.
Я не успел развить эту тему до конца, как в дверь виллы снаружи постучали. Открыв её, я увидел запыхавшегося бойца из взвода охраны, который не смог ничего толком ответить, когда я спросил его:
- Чего тебе надо?
Немного отдышавшись, он ответил:
- Там, КПП, приехал.
- Какой такой КПП приехал там? - передразнил я бойца, который не может внятно доложить сложившуюся на КПП ситуацию.
- Афганец там приехал, говорит, к вам приехал. Усатый такой. Командир не пустил его, говорит, пусть сопровождающий придет.
Я понял, что это либо сам Асад к нам наведался, либо Аманулла, поскольку оба носят усы.
У ворот КПП меня действительно дожидался Аманулла. Чуть в сторонке, на обочине дороги, стояла максузовская "Тойота", возле которой на корточках сидел водитель Мирза. Заметив меня, он встал и приветливо помахал мне рукой, но отходить от машины не стал.
Еще Головков рассказывал мне, что поступать именно так он стал после того, как духи взорвали вместе с водителем царандоевский УАЗ, установив под машину магнитную мину. Водитель буквально на минуту отлучился от машины, чтобы купить у уличного торговца пару кукурузных лепешек, а за это время неизвестные люди заминировали её, и на подъезде к КПП Управления царандоя, машина взлетела на воздух. Водителю оторвало обе ноги, и он скончался на месте взрыва от большой кровопотери. После этого случая, Мирза, прежде чем утром сесть в машину, тщательным образом осматривал её со всех сторон, в том числе, и под днищем, используя для этой цели зеркальце на жестяной баночке для насвая. А когда ему приходилось кого-то дожидаться, он обязательно выходил из машины наружу, и внимательно наблюдал за проходящими мимо неё людьми.
Я пригласил подсоветного к нам на виллу, но сославшись на то, что у него нет времени на долгие разговоры, он вежливо отказался, одновременно поинтересовавшись, когда сэр мушавер наконец-то объявится на рабочем месте в максузе.
- А это от тебя самого зависит, - парировал я.
Объяснив причину невозможности появления на работе поломкой советнической "таблетки", я попросил его присылать машину к девяти утра к КПП кампайна. Аманулла пообещал выполнить мою просьбу уже завтра.
Потом, я спросил его о причине сегодняшнего визита, на что он открыл свой блокнот, и стал перечислять координаты местонахождения духовских банд, о которых за прошедшие дни сообщили агенты.
- Вот, завтра, ты мне обо всем этом и доложишь. А сейчас, куда я дену эту информацию? В Бригаду ехать уже поздно, да и не поедешь же ты туда вместе со мной. А может быть, все-таки поедешь?
Аманулла отрицательно замахал руками, давая понять, что поездка на Майдан, на которую у него уйдет как минимум пару часов, никак не входила в его планы.
Уже прощаясь, он решил удивить меня наисвежайшей новостью об ошибочной бомбардировке царандоевского блокпоста, но я перебил его, и во всех подробностях рассказал о том, что знал. Подсоветный подивился моей осведомленности, но уточнять, откуда я все это знаю, не стал.
На том и распрощались.
Уже возвращаясь к себе на виллу, я увидел стоящего на улице Белецкого.
- Передай Васильеву и Беспалову, что в четыре часа я жду всех в Ленинской комнате. Давненько что-то мы не собирались, пора уж и пообщаться.
Ровно в шестнадцать часов в Ленинской комнате собрались практически все советники и переводчики. Не было только Юрия Беспалова, который еще не вернулся из Оперативного батальона. В тот день бойцы опербата выехали на стрельбище Второго армейского корпуса, на учебные стрельбы. В ноябре - декабре батальон пополнился новобранцами почти на треть штатной численности, и все это время они ни разу не стреляли из боевого оружия. А поскольку на таких стрельбах могло произойти все что угодно, требовалось обязательное присутствие опытного инструктора, каковым и был Юрий, почти пятнадцать "календарей" отслуживший во Внутренних войсках МВД СССР.
Белецкий зачитал несколько шифровок поступивших за последние дни из Кабула. В большинстве из них содержались указания и распоряжения, которые мы в шутку называли "отписьками" и "указявками". Ничего конкретного в них не было, общие фразы типа: "усилить", "укрепить", "углубить" и пр. Зеркальное отражение всего того, что в ту пору происходило в Советском Союзе.
Как правило, такие "мудрые" указания свыше, после их прочтения в коллективе, ложились в долгий ящик, и об их существовании тут же всеми забывалось. А если и вспоминалось, то только после очередной дежурной вздрючки из Кабула.
Потом Белецкий стал по очереди поднимать с насиженных мест всех советников, и требовать от них доклада о проделанной работе в январе текущего года. А что им было докладывать, если больше недели никто из них не выезжал за пределы кампайна. Единственное, что все они могли доложить, так это то, сколько и чего выпили за долгие дни ничегонеделания.
А когда процедура легкой экзекуции и тыканья носом в недостатки завершилась, он довел до сведения присутствующих информацию об ошибочной бомбардировке царандоевского блокпоста и советского выносного поста, что вызвало бурное обсуждение присутствующими.
Именно в этот момент в комнате появился Беспалов. Судя по всему, он еще не добрался до виллы, и в Ленинскую комнату вошел при оружии. Поздоровавшись со всеми, он присел за стол, и, прислушавшись к тому, о чем говорили присутствующие, заметил:
- Сегодня на стрельбище тоже ЧП произошло. Один мудак из числа старослужащих опербата, решил фраернуться перед салагами, показывая им, как надо обращаться с оружием. Довыпендривался, козел, прострелил себе ступню правой ноги.
- А как же это получилось? - спросил кто-то из присутствующих.
- А вот так и получилось - пока я на исходной огневой позиции объяснял очередной группе молодняка порядок выполнения упражнения стрельбы из автомата из положения "лёжа", этот придурок решил продемонстрировать молодым бойцам как правильно разряжать оружие после стрельбы. Допоказывался. Теперь, наверняка будет в госпитале всем свои раны показывать, и рассказывать сказки, про то, как он с духами воевал. Чмо болотное.
Утром следующего дня Мирза заехал за мной раньше, чем я договаривался с Амануллой, и вдвоем мы поехали в город. Желающих составить нам компанию среди советников и переводчиков не оказалось. По дороге обогнали группу саперов из Бригады. Меланхолично тыкая щупами в дорожное покрытие, там, где оно имело повреждения, они не спеша шли вперед. Один из саперов, тот, что шел по центру проезжей части, уступая нам дорогу, покрутил пальцем левой руки у виска.
Зная, что Аманулла свой рабочий день начинает с посиделок в кабинете Асада, не покидая автомашины, заехали на территорию Управления. Вот только поставить машину на грунтовую площадку, располагающуюся между центральным корпусом Управления и убогим, больше похожим на хлев для скота строением, в котором, в том числе, размещалась комната для советников, в этот день нам так и не удалось. Площадка была завалена камнями различных размеров, и несколько гражданских лиц копошились в них, сортируя по размерам и выкладывая из их подобие бутовых стен.
- А что это за стройка века развернулась здесь у вас под боком? - первым делом поинтересовался я у Асада, войдя к нему в кабинет.
Асад рассмеялся, и полушутя ответил:
- То не стройка века, а стройка тысячелетия. Новый командующий посчитал, что его кабинет не отвечает требованиям времени и решил несколько расширить свои апартаменты. Сейчас в его распоряжении имеется небольшой служебный кабинет, а еще меньшая по размерам комната отдыха. А он хочет, чтобы служебный кабинет был намного больше, дабы в нем могли разместиться как минимум человек тридцать, когда он будет проводить совещания со своими подчиненными. Кроме комнаты отдыха, Ушерзой планирует обустроить небольшую столовую, где он будет принимать, и потчевать своих гостей, ванную комнату с туалетом, и еще одну комнату непонятного предназначения с запасным выходом на тыльную сторону здания.
- Асад, а откуда ты всё это знаешь? - полюбопытствовал я. - Не иначе сам Ушерзой в порыве откровения рассказал тебе о своих планах, и ознакомил с чертежом строящегося здания?
- Ушерзой - нет, а вот человек, который будет строить для него новое здание, мой давний знакомый.
- Неужто агент?
- Нет, не агент. Но этот человек мне многим обязан. Несколько лет тому назад он проходил по уголовному делу за махинации с деньгами, выделенными на реконструкцию комплекса зданий губернаторства. И если бы не я, то он наверняка до сих пор сидел в тюрьме.
- Ты что, отмазал уголовника? - удивился я.
- А что такое - отмазал? - вопросом на вопрос ответил Асад.
- Ну, это выражение такое у советских оперов уголовного розыска, когда следователь или прокурор разваливают уголовное дело, и преступник уходит от заслуженного наказания.
- Я никого и никогда не отмазывал, - с явной обидой в голосе парировал подсоветный. - Но когда я узнал, что этот человек, скорее потерпевший, нежели преступник, я сделал так, чтобы уголовное дело действительно развалилось.
- А как же так получилось - деньги на реконструкцию из казны выделили, они бесследно исчезли, и что, за это никто не понес ответственность?
- Всё дело в том, что деньги выделили только на бумаге, но реально они так и не дошли до Кандагара. А когда до этого наконец-то докопались, реальный виновник хищения, засевший в министерстве финансов Афганистана, сбежал вместе с семьей в Пакистан.
- И что сталось с твоим протеже - строителем, не состоявшимся уголовником?
- А ничего. Уголовное дело в отношении него прекратили, строительная фирма, которую он возглавлял, обанкротилась, и теперь он работает бригадиром строительной артели, которой как раз и поручено построить "хоромы" для нового командующего.
- Да-а, интересные у вас тут дела произошли, пока меня несколько дней не было на работе.
- То-то еще будет, - рассмеялся Асад.
Всё остальное рабочее время я провел в общении с Амануллой, просматривая наиболее ценную информацию, поступившую от негласных сотрудников максуза в новом году. А поскольку сам я читать их не мог, да и не умел, в рабочую тетрадь заносил краткую выжимку из всего того, о чем мне говорил подсоветный, с указанием координат местонахождения возможных целей. В итоге, набралось свыше десятка сообщений, которые, по моему, сугубо субъективному мнению, могли быть интересны для командования 70-й Бригады и её разведывательного органа.
А потом была поездка в Бригаду, где эту информацию я вручил Михаилу Лазареву, а он, в свою очередь, тут же передал её на обработку офицерам ЦБУ. После того как я завершил свою "шпионскую" миссию, Михаил взял меня под руку, и ни слова не говоря, повел в свой кабинет. Там, он сразу полез в тумбочку письменного стола, извлек из него пару граненых стаканов и полупустую бутылку с водкой. Разлив остатки спиртного по стаканам, он пригласил меня выпить с ним.
- Извини, что нет ничего из закуси. Вчера мы немного посидели с мужиками по поводу убытия одного офицера ЦБУ в отпуск, и все, что было в заначке, умяли за один присест. Удивляюсь, как это водка ещё осталась. Ну, будем!
Уже возвращаясь в кампайн, я вдруг вспомнил, что Мирза должен был дембельнуться еще осенью прошлого года. Решил поинтересоваться у него о причине столь долгой задержки на государевой службе.
- Асад сказал мне, что пока я не найду замену себе, он никуда меня не отпустит.
- И что теперь, так и будешь рулить, пока не подберешь себе замену?
- А что делать. Да я особо и не спешу уходить со службы. А что - кормят два раза в день и денег за это не берут, форму не ношу, на постах обороны не стою, опять же, пайсу платят исправно. Так что, жаловаться мне пока не на что. Через три месяца начнется весенний призыв в царандой, глядишь, и подберу хорошую замену себе. Аманулла тоже обещал подыскать мне замену.
Высадив меня возле КПП кампайна, Мирза укатил в город, а я поплелся к себе на виллу. Когда проходил мимо виллы старшего советника, меня окликнул Бурдун.
- Ну что, готов? - спросил он.
- К чему? - переспросил я, не поняв его глупого вопроса
- К труду и обороне, - рассмеялся Виктор.
В тот момент хотелось мне послать его куда-нибудь подальше, но шифровальщик опередил меня.
- Готовься в Кабул лететь.
- Это зачем еще?
- На совещание тебя вызывают. Заслушивать будут.
- Я не соловей, и оперным певцом никогда не был, чтобы меня заслушивали, - съязвил я.
- Ну, не знаю, не знаю. Ты лучше зайди-ка сейчас к Степанычу, он тебе все разъяснит по этому поводу.
Белецкий ничего разъяснять не стал, а коротко сказав - "Читай", сунул мне поступившую из Кабула шифровку, из которой следовало, что всем советникам максуза до четырнадцатого января следовало прибыть в Кабул для участия в итоговом совещании, на котором быть готовым доложить о проделанной работе за истекший год. Старшие советники царандоя в провинциях обязаны были обеспечить своевременную явку своих подчиненных в Кабул, используя имеющиеся у них возможности транспортировки личного состава.
Поскольку погода в Кабуле и в Кандагаре в те январские дни была крайне не стабильной, а полеты по воздуху не регулярными, Белецкий посоветовал не мешкать с отъездом, и уже на следующий день озадачить нашего тыловика с организацией перелета в ближайшие же дни, как только установится летная погода.
А летная погода установилась двенадцатого января, и в тот день в Кандагаре приземлились сразу несколько самолетов, но только два из них обратным рейсом летели в Кабул. Мне посчастливилось лететь на АН-12 советских ВВС. Летчики позволили мне и еще нескольким офицеров из Бригады расположиться в гермокамере.
В Кабуле меня уже встречали, и до Представительства я добрался как белый человек. По дороге попросил водителя представительского автобуса остановиться у дукана торгующего спиртными напитками, где затарился двум бутылками водки. Так, на всякий случай. Вдруг встречусь на совещании с кем-нибудь из тех мужиков, с кем обучался на спецфакультете в Ташкенте. И вообще - была бы водка, а уж с кем выпить её, повод всегда найдется.
Так оно и вышло. Не успел я разместиться в одном из номеров гостиницы "Беркут", как там же появился мой тёзка, подполковник Анатолий Булычков, с которым в Ташкенте я жил в одной комнате. На советническую работу в Кабул он прибыл в сентябре, и сразу же был назначен оперативным сотрудником в аналитический отдел Представительства. Оно и не удивительно, ведь до своей афганской командировки он занимал должность заместителя начальника УБХСС МВД Татарской АССР.
Я предложил Анатолию отметить нашу встречу, но он сделал встречное предложение - отложить "мероприятие" на вечер, объяснив это тем, что его рабочий день закончится в шестнадцать часов, и раньше этого времени он не сможет составить мне компанию.
Чтобы хоть как-то убить время, я вышел во внутренний двор гостиницы, и буквально нос к носу столкнулся со вторым жильцом "шестой палаты", минчанином Василием Сенько. Он, как и я, работал советником максуза в одной из провинций Афганистана. Я рассказал ему о наших с Булычковым планах на ближайший вечер, и Василий с готовностью откликнулся составить нам компанию. Вдвоем мы сходили в представительскую столовую, где плотно пообедали. Там же, в буфете прикупили кое-что из консервов и прочего съестного, дабы вечером не пить водку без закуси.
А вечером, собравшись в комнате где я поселился, у нас был шикарный ужин и теплое общение друг с другом. В самый разгар "мероприятии", к нам "на огонек" заглянул мужчина лет сорока. Ни к кому конкретно не обращаясь, он спросил:
- А кто здесь из Кандагара?
- Ну, я из Кандагара, - ответил я. - А в чем дело?
- Да я просто хотел узнать, как там у вас.
- Что именно - у нас? - переспросил я, не поняв, к чему клонит незнакомый мне человек.
- Ну, вообще, как у вас с обстановкой, какие бытовые условия есть?
- А почему это вас интересует?
- Я недавно прилетел в Кабул, и вполне возможно, что меня направят работать в Кандагар. Вот я и хочу узнать, как там.
- Если хочешь узнать, чего да как, тащи пузырек и присоединяйся к нам, - пошутил я, перейдя на "Ты".
Мои слова он воспринял буквально, и, выйдя из комнаты, через минуту вернулся обратно, неся в руке целлофановый пакет, из которого извлек бутылку "Столичной", буханку хлеба, "утюг" импортной ветчины и стеклянную банку с маринованными огурцами.
- И на какую должность тебя планируют назначить в Кандагаре? - осторожно поинтересовался я, подумав при этом, что передо мной стоит заменщик Екатеринушкина, либо Потапова, через пару недель завершавших свою советническую деятельность в Афганистане.
- Советником уголовного розыска, - ответил он.
Услышав это, я едва не поперхнулся.
- Так вот кто будет работать вместе со мной! - радостно закричал я. - Дорогой, если бы ты знал, как долго я тебя ждал.
Выскочив из-за стола, я стал тискать незнакомца, а в это время Булычков, налив водку в четвертый стакан, поставил его на стол.
- У нас здесь так принято, - заметил он, - что прежде чем присоединиться к застолью вместе с честной компанией, где тебя никто не знает, полагается представиться по полной программе - кто такой, откуда родом, кем работал в Союзе, как оказался в Афганистане.
- Геннадий Николаевич Стрепков, полковник милиции, родом из Оренбурга, последнее время работал в должности заместителя начальника уголовного розыска Оренбургского УВД. В Афганистан направлен по разнарядке МВД СССР.
- Ну, ни фига себе - откровенно удивился я. - Целый полковник, и на должность советника джинаи в провинцию. Да еще куда - в Кандагар. Это, за какие такие грехи тебе такое счастье?
- Вообще-то, когда я сюда ехал, в Москве меня заверили, что буду назначен на должность старшего советника в одну из провинций Афганистана. А когда я прилетел в Кабул, то узнал, что на эту должность напросился какой-то полковник, почти полгода отработавший в Представительстве, а на его место уже есть человек из министерства, прилетающий из Москвы в ближайший понедельник. Других свободных руководящих должностей, ни в самом Представительстве, ни в провинциях, сейчас нет. Вот, мне и предложили должность советника уголовного розыска, и дали тря дня, на то чтобы подумал и взвесил все "за" и "против". Если я откажусь от назначения на эту должность, то мне придется ждать почти месяц, пока не освободится должность старшего советника в одной из провинций, и все это время буду здесь на побегушках. Но есть и другой вариант - меня могут отправить обратно в в Союз.
- Не вздумай отказываться от должности советника джинаи - прервал его Булычков. - Если откажешься, а здесь не любят, когда человек отказывается от предложения руководства, наверняка вернешься обратно в Союз с "волчьим билетом", и хрен потом устроишься на руководящую должность. Ведь наверняка же на твоей прежней должности уже кто-то сидит.
- Сидит, - согласился полковник. - Так как же мне в таком случае поступить?
- А вот давай сначала выпьем, и по трезвяку обсудим твою проблему, - вмешался в разговор я.
Выпили, закусили, почти сразу же налили по второй, и тезка произнес тост, за тех, кто нас ждет дома. А потом был "третий", и, не сговариваясь друг с другом, все встали, и молча осушили стаканы до дна. И только после четвертого тоста, произнесенного Василием, когда на душе стало легко и даже немного весело, я приступил к "обработке" своего будущего "подельника".
Для начала я в красках расписал все прелести нашей бытовой жизни, которые в каком-то плане, были намного лучше, чем даже в Кабуле. Булычков, квартировавший в пятиэтажке Старого микрорайона, подтвердил мои слова, рассказав, как он постоянно мучается, когда в доме нет то воды, то света. А помыться в бане при Представительстве, тоже проблема - не всегда получается сделать это именно тогда, когда подходит твоя очередь, и поэтому, приходится довольствоваться тем, что умываешься холодной водой в раковине представительского туалета, что крайне неудобно, да и не совсем гигиенично.
Я развил "помывочную" тему, рассказав присутствующим про то, какая шикарная у нас баня с бассейном и комнатой отдыха, которую я очень скоро доведу до ума. По ходу дела, я попросил тезку, чтобы он помог мне вырваться в город, с тем, чтобы я смог прикупить масляные краски и кисти. Булычков заверил, что с этим у меня не будет никаких проблем.
Потом, я рассказал Геннадию, что его будущий подсоветный - Асад, наверно самый лучший специалист джинаи во всем Афганистане, и работать с ним, одно удовольствие, поскольку, не придется прибегать к услугам переводчиков, которых, увы, почему-то, на всех советников не хватает.
А когда разговор зашел об обеспечении безопасности советников, я ничего от него не скрыл, но и чрезмерно сгущать краски не стал. Рассказал все как есть, при этом намекнув, что в других провинциях, ситуация складывается намного хуже чем у нас.
В конце наших "посиделок" Геннадий окончательно "созрел", заявив, что уже завтра утром, он обратится к руководству Представительства с настоятельной просьбой направить его советником уголовного розыска в Кандагар.
На следующий день так оно и случилось, и уже ближе к обеду Геннадий прибежал в гостиничный номер, сияя как то пасхальное яичко.
- Всё, меня утвердили в должности советника уголовного розыска в Кандагар!
- С тебя магарыч, - невозмутимо заметил я.
- А где я могу сейчас достать спиртное? - спросил он.
- А ты "подъемные" уже получил? - поинтересовался я.
- После обеда пять тысяч афгани выдадут, - ответил Геннадий.
- Вот, и попроси кого-нибудь из представительских, чтобы они посодействовали тебе с решением этой проблемы. Да, и не забудь, что в Кандагаре тоже придется проставляться при "прописке" на вилле. Так что, думай, сколько бутылок водки заказывать.
- А как у вас решается вопрос со жратвой?
- Также как и со всем остальным - что-то здесь закупаем, а что-то в дуканах, или на рынке в самом Кандагаре. Но ты пока особо не заморачивайся со жрачкой. В конце месяца будем посылать гонцов в Кабул, и ты сможешь заказать себе все, что посчитаешь нужным. А чтобы не тратить лишние деньги, у себя на вилле мы коллегиально решаем, что заказывать в Кабуле и сколько на все это потребуется денег от каждого из нас. А заказываем мы исключительно консервы, крупы, макаронные изделия и. конечно же, спиртное. Все остальное, причем намного дешевле, можно купить, не покидая пределов Кандагара.
Геннадий окажется еще той пронырой. Пока я встречался со своим непосредственным руководством в Представительстве, пока сдавал отчет о работе, проделанной за четыре месяца моего мушаверства на афганской земле, Геннадий снюхался с кем-то из сотрудников Представительства, и когда я вновь появился в номере гостиницы, он радостно открыл дипломат, где словно солдаты в строю, стояли шесть бутылок водки.
- Литр выставлю сегодня, остальное на "прописку" в Кандагаре.
Но его планы в тот вечер были немного "скорректированы" собутыльниками, и в Кандагар он довез только литр водки.
Во второй половине дня постояльцев в "Беркуте" значительно прибавилось. Прилетели на "вертушках" и прибыли наземном транспортом те из советников, чьи провинции располагались в относительной близости от столицы. В частности, в соседнем номере остановился Михаил Рузляев, учившийся вместе со мной на спецфакультете. В учебной аудитории он сидел за одним столом с Булычковым, вот и сейчас, они держались вместе, как те Шерочка с Машерочкой.
Глядя на них, я и представить себе не мог, что спустя три месяца, Михаил погибнет в провинции Каписа, где на ту пору он занимал должность старшего советника. Снаряд, выпущенный духами из безоткатного орудия, угодит в ствол сосны растущей напротив советнической виллы. По закону подлости, Михаил в тот момент вышел на балкон второго этажа покурить, и огромный осколок от разорвавшегося боеприпаса залетит ему в грудь.
После случившегося, Булычков напишет рапорт о переводе, и его назначат на место погибшего друга.
А пока же, все живы и здоровы, и очередной вечер общаются в тесном кругу друзей.
Я так до конца и не понял, зачем надо было отрывать людей от работы и тащить в такую даль, чтобы сказать присутствующим о том же самом, о чем постоянно шла речь в многочисленных шифровках, поступающих из Кабула. Кого-то хвалили, кого-то слеганца поругивали, но серьезных претензий к кому либо, на том совещании из уст высокого начальства так и не прозвучало. По завершению совещания, я этот вопрос задал Шенцову, когда тот пригласил меня к себе в кабинет.
- Чудак человек! Да для того и собрали вас всех здесь, чтобы смогли поближе познакомиться друг с другом, пообщаться, обменяться мнениями. Выпить, наконец. Когда еще вместе соберетесь, и соберетесь ли вообще. Отслужите каждый свой срок, разъедитесь по домам, и поминай, как вас звали. Что, не так что ли?
Что я мог в тот момент ответить товарищу полковнику. Он жизнь знает намного лучше меня и многое в этой жизни повидал.
Вот и сейчас, когда я рассказал ему о том, что творится в царандое с приходом нового командующего, он недовольно поморщился, а потом, подумав о чем-то своем, изрек:
- Не лезь ты в эти дебри. Все равно эту публику не переделать, да и не даст нам никто такой возможности. Ты что же думаешь, что другие чины в их министерстве внутренних дел исключительные праведники? Негодяй на негодяе и негодяем погоняет. Сплошные коррупционеры, взяточники, гомики и прочая, дорвавшаяся до власти шваль. И не в одном только МВД подобная ситуация складывается - кумовство и круговая порука пронизали все афганское общество сверху донизу, и изменить что либо, мы просто не в силах. Твое дело сидеть на своем "шестке", молча делать свою работу, и не поднимать пыль вокруг себя. А то не ровен час, что от этой "пыли" сам же и задохнешься. Надеюсь, я популярно тебя просветил?
В ответ, я молча кивнул головой.
- Вот, и ладненько. Кстати, тебе наконец-то дали напарника. Виделся с ним?
Не произнеся ни слова, я вновь кивнул головой.
- Вот и стройте свою повседневную работу таким образом, чтобы ни от подсоветной стороны, ни от своего руководства, в ваш адрес не прозвучало никаких претензий. И не старайтесь совать свои горячие головы туда, куда вас не просят. Ни на минуту не забывайте, что дома вас ждут семьи, и вы должны к ним вернуться живыми и здоровыми. Помните об этом всегда и в любой ситуации.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023
