ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Жигунов Валерий Евгеньевич
Изюминка

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Издержки и разнообразия семейной жизни.

ИЗЮМИНКА

  
   В далёкие послевоенные годы великая страна восстанавливалась после разрухи. Возрождались и становились ещё красивее разрушенные города, строились новые. Люди привыкали к новой мирной жизни. Бывшие оккупированные фашистами территории обживались по новому. Беженцы возвращались на свои родные места. Каждая семья старалась на старом месте восстановить былое хозяйство и по возможности сотворить из него более лучшее. Дружные и счастливые люди, стали ещё ближе друг к другу. Невзгоды и лишения ещё больше сплотили Советский народ.
   Ивану Кузьмичу в ту пору уже было под шестьдесят. Жил он в своём доме на окраине небольшого городишки под Орлом. Жизнь уже давно перевалила на вторую половину, а он всё никак не мог найти своего простого семейного счастья. Дело в том, что первая его жена оказалась женщиной болезненной и в следствии этого детей они не имели. Перед самой войной она умерла.
   Затосковал мужик. Оставаться бобылём под старость совсем было не в его планах. Да и гарцевать молодцом в поисках новой спутницы тоже не в его правилах. А тут ещё настали страшные дни для всей страны. Вражеские полчища топчат родную землю. Крепкое хозяйство начало приходить в упадок. Совсем помрачнел Иван Кузьмич. Выглядит чернее тучи.
   Но всему когда-то наступает конец. Вот и в его жизни наметился некий перелом. Заметил он как-то приличную женщину. Никогда раньше её не видел. Чистенькая нехитрая одежонка, сама такая приятная и всегда одна. Присел однажды к ней на лавочку в скверике у сельпо и разговорились. Потом такие случайные встречи стали чаще. Как выяснилось позже, у Валентины Васильевны горькая судьба. В битве за Москву погиб муж. Старший сын пропал без вести, младший погиб на Курской дуге.
   Когда вся страна радовалась великой победе, Иван Кузьмич сделал новой знакомой предложение, от которого она не отказалась. Вскоре пятидесятилетняя женщина переступила порог дома Ивана Кузьмича вместе с небольшим чемоданчиком, всё что осталось у неё от прошлой жизни.
   Так образовалась новая семейная пара. Не молодые конечно, но и не совсем старые. Жизнь забилась у них новым ключом. Хозяйство вновь начало принимать прежний вид. Запустение отступало. Преобразился дворик. Засверкал свежей краской новый забор. Выпрямились в огороде грядки. В саду появились новые яблоньки и вишни. Целыми днями хозяева трудились не покладая рук. Вроде жизнь у обоих наладилась. Живи да радуйся! Но нет. Не хватало чего-то того, что называется изюминкой, то что есть у каждой пары. То, без чего жизнь не клеится.
   После тяжёлых трудовых будней любил иногда Иван Кузьмич посидеть с друзьями на лавочке в горсаду и распить поллитровочку спирта. Благо, с местного спиртзавода несуны его недорого продавали. А спирт отличный, качественный, из пшенички приготовленный. Ноль пять литра, разводилась до определённой кондиции и на троих мужиков получалось очень даже убойная норма.
   В одну из таких сходок Иван Куьмич поведал собеседникам.
  -- Представляете мужики, вот вроде всё хорошо у меня с Валентиной, но не пойму я, чего-то не хватает в нашей семейной жизни. То злится она чего-то, то иногда вообще морду воротит. Иной раз как разворчится, так не остановишь. То ложку не так держу, то половики за мной задираются, то вообще покрикивать вздумает, а я этого терпеть не могу.
  -- А Вы детишек нарожайте. - советует длинный. - А чего, дело не хитрое.
  -- Да нет. Поздно нам уже. Не успеешь на ноги поставить, как помирать придётся.
  -- А может ей вожжами вдоль хребта садануть? - вторит тот, что потолще.
  -- Нет у меня вожжей. Да и лошади отродясь не было.
  -- Ну тогда кулаком по роже. Глядишь и смирнее станет. - не унимается толстячок.
  -- Не могу я так. Мне ж потом спать с ней. Не могу. - мотнул головой Кузьмич. - Здесь надо что-то эдакое, чтоб ни как у всех.
  -- Ну - ну. Выдумывай. Посмотрим, что из этого получится.
   Возвращаясь домой после этого разговора, Иван Кузьмич обдумывал ситуацию. Как бы ему так изловчиться, чтоб и жену не обидеть, но и на место поставить. Думка эта далеко засела, глубоко. С ней спать ложился угрюмый мужик, с ней и просыпался.
   Валентина Васильевна конечно видела, что мужа одолели мысли какие-то. Подступалась не раз с расспросами. Но тот только мрачно сопел и отнекивался: "Узнаешь ишшо".
   Не раз ещё встречался Иван Кузьмич со своими приятелями. Они нет-нет да и спросят, мол чего там с наказанием то? В ответ слышалось: "Погодитя. Ишшо не время".
   Как-то по весне за ужином, Валентина Васильевна треснула деревянной ложкой по лбу Кузьмичу, чтоб поменьше чавкал. Тот не спеша доел супчик с курятиной, выпил стакан горячего чая и спокойно вышел из-за стола. Дальше он прошёл в горницу и снял со стены охотничьё ружьё. Медленно зарядил два патрона и вышел к жене на кухню.
   Словно ждала этого Валентина, будто догадывалась о неминуемом жестоком возмездии. Покорно встала из-за стола, склонила голову набок и сцепила руки на передничке.
  -- Здесь кончать будешь или за огород выведешь? - тихо спросила она.
  -- За картошку пошли. Нечего полы поганить. - грубо ответил Кузьмич.
   Выйдя из дома во двор, женщина подняла руки вверх и сразу же услышала громкий окрик.
  -- Цыц! Опусти руки говорю! Не позорь перед суседями.
  -- Хорошо родимый, как скажешь.
   Так они и шли к намеченному месту. Впереди смиренная женщина, сзади мужик с почти упирающимися ружейными стволами в спину супруге. Идти не долго. Вот и садик прошли, огород как-то сам собой быстро закончился, а там уж вот и картошка.
   Невесёлая парочка остановилась в конце картофельного поля. Валентина Васильевна повернулась и смиренно опустила глаза. Весь её облик говорил о покорности. Иван Кузьмич развернулся и отмерил назад десять шагов, затем твёрдо произнёс: "Всю душу ты мне измотала Валентина. Не могу я жить так больше. Сейчас всё кончится. Молись перед смертью."
   Валентина Васильевна тихонько зашептала "Богородицу", потом "Отче наш" и по завершении чтения молитв размашисто троекратно перекрестилась. Гордо подняла голову и опустила руки по швам. Весь её вид выражал презрение и как бы говорил: "Я готова. Стреляй, гад!"
   Душегуб поднял ружьё на уровень глаз и упёрся прикладом в плечо. Теперь он целился жене прямо в грудь. Долго целился, минуты две или три. Потом опустил ружьё и зашагал в сторону дома, коротко бросив на ходу: "Пошли обратно".
   Вот вроде и не было никого рядом из посторонних. Вроде и соседей не видно было по близости, а только на завтра поползли слухи по улице, что якобы видели, как вечером Иван Кузьмич водил свою жену на расстрел. Поговорили конечно соседи по улице, посудачили. Кто-то верил, кто-то нет. Так бы и остался слушок слухом если бы ...
   Примерно через месяц-полтора после того злополучного вечера, сосед Кузьмича вышел вечерком прогуляться меж картофельных грядок. Только вышел за огород, а там как видение. Вроде как тот слушок материализовался. Стоит Иван Кузьмич и целится ружьём в свою жену. А та только губами чего-то шевелит. Как увидел расстрел своими глазами так и обомлел. Упал со всего маху между гряд и замер. А на соседнем поле расстрел окончился и душегуб с жертвой пошли домой.
   Опять побежал слушок по улице о соседском расстреле. Половина улицы верит в случившееся, другая нет. Ну не может такого быть на свете, чтоб два раза на расстрел водили и оба раза отменяли приговор!
   Много лет прошло с тех незабываемых пор. Уже и свидетелей тех действий не осталось в живых. Умерли по старости лет. Но живы их дети и конечно же внуки, которые достоверно подтверждают этот факт, услышанный в свою очередь от родителей. А те и продолжали.
   Никто не помнит точно, но говорят, что такие расстрелы вошли в систему. Более того, регулярно, раз в месяц-полтора, Валентина Васильевна читала молитвы в конце картофельного поля, а Кузьмич в это время целился. Всё повторялось почти слово в слово, жест в жест. Узнав о периодичности расстрелов, люди ходили на их просмотр как в театр. Сосед примерно вычислял судный день и сидя в засаде выжидал появление грустной парочки. Завидев её, рассылал пацанов по соседям. Ещё не дойдя до картошки, все места в партере были заняты. Кто-то наблюдал через кусты, кто-то сквозь щели в заборе. Самые дерзкие залегали в соседских картофельных грядках. Всё действо было видно, как на ладони.
   Расстрельный период у семьи длился лет десять. Но зато в это время на супругов было любо дорого посмотреть. Вечером вывод на расстрел, ночью сон в одной кровати, на утро оба идут в сельпо за обновками. Ей платок или кофточку, ему шляпу или галстук. Идут под ручку, оба сияют. Одно загляденье на них.
   Но вот и этому семейному благополучию пришёл конец. Иван Кузьмич умер внезапно. Валентина Васильевна после смерти мужа тоже не долго оставалась на этом свете. С начала сильно горевала о потере мужа, потом заболела сильно и слегла. А там уже и похоронили её рядом с супругом.
   Так тихо и закончилось расстрельное счастье. Вот и пойми людей, кому что нужно для благополучной, сытой, спокойной жизни. Одному "Мерседес" подавай, другому ишака достаточно. Кому-то чулок, набитый купюрами без счёта, а другим постоять возле самой смертушки, ожидая дрогнет рука у супруга в ответственный момент или нет.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023