ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Аблазов Валерий Иванович
Владимир Волошенюк Военно-дипломатические картинки Глава 14

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Но маячит уже карнавала конец, лист осенний летит, как разлуки гонец,и в природе всё как-то тревожно...и мой милый глядит осторожно...Б.Окуджава
  
   Владимир Волошенюк
   Военно-дипломатические картинки
  
   Глава 14
  
   "История соткана из лжи, в которую все верят."
   Бонапрат Наполеон
   История - это не то, что происходило когда-то на самом деле,
   а то, что об этом напишут писатели - историки и журналисты.
   Описанные события действительно имели место в жизни,
   но связь их героев с известными читателю людьми недопустима.
  
  
   14
  
  Но маячит уже карнавала конец,
  лист осенний летит, как разлуки гонец,
  и в природе всё как-то тревожно...
  и мой милый глядит осторожно...
  Б.Окуджава
  
  
  
  На следующий день в Посольстве после утреннего "намаза" (читка газет) Васильев слегка напугал Любомира.
  - Любомир, ты знаешь, что на тебя будут жаловаться в Министерство культуры?
  - Кто? Почему? - искренне удивился он.
  - Ну, ты же за "культур-мультур" отвечаешь?
  - Да, и что?
  - А почему вчера не встретил украинскую группу музыкантов, прибывших для участия в международном конкурсе ?
  - Так я же не знал.
  - Ладно, не отчаивайся, я встретил их. Они тебя ждут в "Атенеуле", там будет проходить конкурс. Мобилизуй диаспору для поддержки.
  - Хорошо, я прямо сейчас туда поеду.
  - В делегации есть очень даже симпатичные мамаши, а Сергей Ганский - племянник министра культуры, так что ему надо уделить особое внимание.
  - Спасибо, пане полковнику, - со всей серьезностью ответил он.
  - Я тоже туда подъеду чуть позже.
  "Атенеул" с конца 19-го столетия стал главным концертным залом Бухареста. Снаружи здание очень напоминало Исаакиевский собор в Ленинграде.
  Строился он по проекту французского архитектора на средства знатного румынского рода Вакареску и народные деньги. Тогда в стране говорили: "Пожертвуйте один лей на Атенеул!". Но знаменитым "Атенеул" стал не только как место служения искусству, но и как "исторический свидетель" ратификации договора о присоединении Бессарабии, Трансильвании и Буковины к Королевству Румыния. Это произошло 29 декабря 1919 года.
  Выступления конкурсантов проходили в зрительном зале, в виде амфитеатра, очень уютном и одновременно торжественном, благодаря историческим фрескам на стенах и богато украшенному куполу.
  Васильев пришел как раз вовремя. Сергей должен был выступать через несколько минут.
  В зале не очень мало зрителей. Наши расположились группой на галерке. Мамаши, преисполненные серьезности, приветствовали Васильева очень сдержанно. Чувствовалось, что они чем-то неудовлетворены.
  "Звиняйте, бананiв у нас нема", - крутилось у него на языке. "Ладно, все проходяще, а музыка вечна".
  Во время выступления Сергей очень волновался, это все, что смог понять Васильев. Когда тот закончил играть, группа поддержки начала неистово хлопать и скандировать: "Ганский, Ганский, Ганский!!!".
  "Молодцы", - подумал Васильев и потихоньку вышел из зрительного зала.
  В конференцзале он увидел Любомира, разговаривающего с Аницей и подошел к ним.
  - Пане полковнику, выполняем ваше задание, оповестили активистов, они должны скоро быть здесь, - бодро отрапортовал Любомир.
  - Отлично, проведи душевную беседу с мамашами, а то такое впечатление, что они кислых яблок объелись. Я бы с удовольствием кофе выпил.
  - Йдемо, я вас проведу до кафе, пане Володимире, - обратилась к нему Аница.
  - Дякую, панi Аниця.
  - Да, вы идите, а я с организаторами еще пообщаюсь, узнаю, что и как. Надо потом будет Послу доложить.
  - И мамаш не забудь.
  Любомир кивнул и направился на поиск руководителей конкурса.
  - Шо робите, пане Володимире? - спросила его Аниця, когда они стали в очередь к барной стойке.
  - Добре, панi Аниця. Музику слуха"мо. Яку каву ви будете?
  - З молоком, будь ласка.
  - Добре, тодi i я з молоком за компанiю.
  - Кристина переказала менi передати вiтання, якщо я вас побачу.
  - Файно дякую, i ви передавайте їй привiт.
  - Вона сказала, що на вихiднi буде в Синаї, i якщо ви захочете вiдвiдати королевський палац, то вона може скласти вам компанiю.
  - Цiкава iдея, а як я її зможу там побачити?
  - Вона буде на вас чекати в суботу близько 14-ї години на вокзальнiй площi.
  - Добре, якщо я зможу, то приїду в Синаю, я давно туди збирався.
  Выпив кофе, они вернулись в конференцзал. Там было уже больше народу. Любомир стоял в окружении нашей группы и что-то эмоционально вещал.
  Сергей тоже там был. Увидев Васильева, он помахал рукой и пошел навстречу.
  - Добре, я пiду зустрiну нашу дiаспору.
  - Цiлую ручки.
  - До побачення, пане Володимире.
  Сергей весь взъерошенный, с испариной на лбу и горящими щеками, казалось, был счастлив. Они поздоровались.
  - Ну что - с почином! Поздравляю!
  - Спасибо вам за под - держку, - он немного заикался, когда волновался.
  - Все нормально. Доволен своим выступлением?
  - Налажал, конечно, как пионер! Но все равно, кайф.
  - И до скольки вы тут кайфовать будете?
  - До вечера, я думаю.
  - Хорошо, ждите меня здесь с Леной. Я приеду и поедем поужинаем у меня дома. Папе я твоему позвоню из Посольства. Что передать?
  - Да, скажите кик-ксанул пару раз, а так все нормально.
  Васильев вышел из "Атенеула", раздумывая, куда бы пойти прогуляться. Меньше всего ему хотелось сейчас ехать в Посольство.
  Новая встреча по инициативе "Кристи" требовала анализа, доклада в Центр и получения "вказiвок". Но до субботы всего два дня. Перебирая в уме возможные варианты своих действий, он дошел до Дома офицеров.
  Прямо перед зданием на тротуаре под яркими зонтиками стояли столики, разделенные клумбами с цветами. Он сел и заказал подошедшему официанту апельсиновый "Пригат".
  После отправленных "звiтiв про зустрiчi" с "Кристи", Центр согласился с предложением продолжить закрепление знакомства. Акцент в беседах предлагалось сделать на вопросах реформирования системы военного образования в Румынии.
  "Очень было бы полезно изучить этот опыт доморощенным украинским реформаторам, "пустившим под нож" лучшие военные училища. Мол, не надо столько военных училищ для Украины. Здесь такой фигней никто не страдает", - думал он.
  Впервые Васильев оказался в этом месте через несколько дней после приезда в Бухарест. Они приехали сюда вместе с начальником и, пока тот был на приеме в Доме офицеров, он "с открытым ртом" бродил по близлежащим улочкам.
  Здание Дома офицеров больше напоминало театр, перед входом - летнее кафе, справа - казино, и здесь же рядом антикварный магазинчик с военной коллекцией наград и холодного оружия.
  "Как же оно все не "по-советски" и приятно глазу", - невольно подумалось тогда.
  Постояв несколько минут перед яркими, в иллюминации, витражами казино, он решительно вошел вовнутрь.
   "Теперь я имею право и возможность увидеть это явление жизни воочию, а не только в кино. На партком не вызовут, и я уже не коммунист, слава тебе Господи".
  В зале к нему грациозно подошла, одетая по-пляжному, чернокожая официантка и предложила кофе.
  - Сколько я должен?
  - За счет Казино, сэр.
  "Прекрасно, кофе выпью "на халяву". Гулять, так гулять", - Васильев подошел к застекленной стойке и протянул 10 долларов. "Конторщик" выдал ему две фишки. Подойдя к столу с рулеткой, он поглазел на происходящее "таинство" и сел через некоторое время на освободившийся стул. Через пару минут он уже встал с места.
  "Ну, вот и выпил кофе за десять долларов из полученных "подъемных"", - подумал он, идя к выходу, нисколько не жалея о потраченных валютных средствах. Больше в Казино его не тянуло.
  Ухмыльнувшись воспоминаниям о "расточительности" годичной давности, Васильев вернулся к обдумыванию "текущего момента". Термины из бессмертного наследия марксизма-ленинизма крепко сидели в голове.
  Ему вдруг захотелось представить, что посоветовали бы начальники и товарищи в сложившейся обстановке, если бы он к ним обратился.
  Непосредственный начальник - ВАТ. Немногословен, бережлив, любит пчел. Уверенно водит автомобиль в любой степени опьянения.
  Вот к кому он вообще не стал бы обращаться за советом, так это к нему. Уже с полгода они работали каждый по своему разумению, стараясь не вмешиваться в дела друг друга. Последнее время начальник направил свою кипучую энергию на проведение 2-3 ужинов в месяц с коллегами у себя дома и составление бухгалтерских отчетов после них. Продуктов закупалось столько, что можно было накормить взвод. Как-то Астахов, оставаясь за посла и подписывая отчет, заметил ему очень культурно:
  - Анатолий, вы решили "столоваться" за счет представительских средств?
  Тем самым была нанесена кровная обида воинскому начальнику, а равно и его супруге. Супруга стала здороваться с Астаховым очень сухо. А когда произошло чудо, и на аппарат ВАТ были выделены деньги для приобретения представительской одежды, супруга начальника решила, что это исключительно о ее муже позаботилась Родина.
  Так что Васильев исключил ВАТ из своей игры, как Штирлиц Геринга.
  "Керiвник". Строг, но отходчив, обладает чувством начальственного юмора. Не исключено, что Георгий Тимофеевич, дай бог ему здоровья, выразился бы словами из анекдота о разведчиках: "Володя! Не надо путать оперативную работу с бл...вом".
  Во время последнего визита в Центр после традиционной душевной беседы он поинтересовался у Васильева, где тот проведет свободный вечер. И заметил, как-бы между прочим:
   - Небось, опять в театр?
   - А вы откуда знаете, Георгий Тимофеевич? - не скрывая удивления, спросил Васильев.
  - Хм, предложил бы генералу что ли ...
  - Шо, к актрисам поехать?
  - Ну, ты там, парень, совсем "оборзел" в своей Румынии. Контрмарку на хороший спектакль, чтобы жену порадовать...
  - На 8-е марта?
  - Так, свободен.
  Вот такой у них произошел театральный разговор. Позже Васильев передал ему приглашение на двоих и самолично проводил его с супругой в закулисный буфет.
  Куратор в Центре. Серега Тушков - настоящий мужик. Всегда по-братски заботится и переживает за своих офицеров. По телефону в нервных ситуациях он мог зарядить позитивом не хуже, чем Алан Чумак.
  Может, и в этом случае он сказал бы: "Володя, подними правую руку вверх, резко опусти, сделай глубокий выдох и произнеси: "Да пошло оно все на х...р".
  "Ну вот и решение. Будет день, будет пища".
  
  В субботу около 10-ти утра Васильев выехал из Бухареста. Маршрут был знаком. Дорога хорошая, до места около 130 км. В Синае он уже побывал. Здесь проходил трехдневный натовский семинар. Участники жили в старейшем отеле "Палас". Сессии проходили в большом зале казино, находившемся совсем рядом. Говорили, что оно копия того, что находится в Монте-Карло.
  На семинаре он был с юным коллегой из нашего МИДа по имени Константин. Тем не менее, своим молодеческим задором тот сумел напугать хозяев и повеселить натовцев, заявив, что Румыния предъявляет Украине территориальные претензии.
  По утрам, после завтрака в ресторане отеля, они устраивались с кофе в огромных мягких креслах в холле и вели задушевные беседы на тему вступления Румынии в НАТО и не только.
  Возле отеля он и решил оставить на стоянке машину, а к вокзалу пройти пешком.
  Удивительное чувство свободы и внутреннего спокойствия овладевало Васильевым во время поездок по стране. Все, что беспокоило, тревожило и в работе, и в жизни, уходило куда-то на задний план.
  Новые места, открывали незнакомые грани истории и культуры Румынии. И, как ни крути, на этой земле жили его бабушка и дедушка, родился папа. Поэтому, увиденное проникало в душу сильнее, чем просто информация о стране пребывания.
  Около часу дня он въехал в Синаю и легко нашел улочку, поднимавшуюся вверх в направлении отеля. Возле отеля совсем немного машин, должно быть потому, что на дворе стояло весеннее межсезонье.
  Васильев зашел в отель. Администратор за стойкой, как ни странно, узнала его и улыбнулась.
  - Добрый день! Вы к нам?
  - Целую ручки! Очень жаль, но не сегодня. Я хотел бы просто выпить чашечку кофе.
  - Да, конечно. Вы хотите выпить в ресторане или в холле? Я могу попросить официанта.
  - Нет спасибо, я пройду в ресторан.
  Название городка Синая ему врезалось в память еще в советские времена. Но не из-за связи с Синайским полуостровом. Синая была пунктом назначения дизель-поезда из Бухареста в душевном фильме "Безымянная звезда". По пути поезд проезжал станцию "глухого городишка" без остановки. Но в этот раз поезд остановился, вследствие чего зрители увидели историю о зарождающейся любви с грустным концом. Героиня Вертинской, Мона, уезжала в свое невероятное путешествие из этого отеля. Автором пьесы был румынский драматург.
  Неспешная прогулка до вокзала по извилистым улочкам, утопающим в зелени леса, заняла у него минут двадцать.
  Он вышел на перрон, постоял там немного, а затем прошел через пустой зал вокзала мимо дежурного в униформе, болтавшего с кассиршей через стекло кассы.
  И вокзал, и перрон очень были схожи с киношными. Сюда явилась с проверкой мадам, пардон, мадемуазель Куку. Учительница строгая, как начальник городского отделения Сегуранцы.
   Васильев посмотрел на привокзальную площадь и увидел идущую Кристину в сиреневом брючном костюме и расстегнутом светлом плаще.
  - Вы опять без цветов? Ну что с вами делать? - она протянула руку и, улыбаясь, продолжила.
  - Скажите, когда у вас дарят дамам цветы, кроме 8-го марта?
  Как и прошлый раз, она застала врасплох Васильева градом своих безобидных вопросов.
  - Ну, когда идут на свидание.
  - А у нас не свидание? - снова эта веселая ироничность в голосе, вводящая в ступор.
  - Я думал, что у нас будет экскурсия в королевский дворец.
  - Понятно, я ваш гид по Синая. И в конце экскурсии вы мне подарите украинский сувенир. Водку с перцем?
  - Это будет зависеть от степени интересности вашей экскурсии.
  - Что ж, начинаем нашу экскурсию. Посмотрите направо и вы там ничего не увидите, кроме стоянки такси. Пройдемте дальше.
  - Начало интересное.
  - Хорошо, давайте составим программу. Вы бывали уже в Пелеше?
  - Да, один раз.
  - Понравилось?
  - Конечно, особенно в рыцарском зале. Только жаль, фотографировать не разрешили.
  - Вы все в Румынии фотографируете?
  - В основном воинские мемориалы и пушки.
  Во время командировки в Констанцу Васильев проехался по всему побережью и сделал снимки некоторых объектов военно-морской базы в Мангалии для "Довiдки щодо ВМС Румунiї", которую готовил для Центра. Впоследствии даже получил за нее оценку "ценная" от начальника иформационного управления в воинском звании-контрадмирал.
  - А в Пелишоре были?
  - Нет, он был закрыт.
  - Тогда я предлагаю посетить это дворец сегодня. Мне он даже больше нравится, чем Пелеш.
  - А мы можем по пути зайти на военное кладбище?
  - Оно немного в стороне, называется Кладбищем героев. Можно зайти туда на обратном пути.
  В Бухаресте военно-дипломатический корпус традиционно возлагал венки на военных кладбищах 1-й мировой войны в памятные даты, и это поразило Васильева. Там были румынское, французское, итальянское, немецкое кладбища, но не было русского. Посольство РФ организовывало возложение венков на советском военном кладбище накануне 9-го мая. Там же проводило памятное мероприятие и украинское посольство, только выбирало другую дату для возложения.
  - На кладбище, кстати, есть пушка. Можете ее сфотографировать.
  - Я не взял с собой фотоаппарат.
  - Жаль, ну тогда придется вам еще раз приехать с фотоаппаратом.
  Они пересекли вокзальную площадь и поднялись по ступенькам в городской парк. Оттуда, по серпантину улочек, поднимающихся вверх, продолжили свой путь. Кристина легко ориентировалась на местности. Скоро они дошли до монастыря, обнесенного крепостной стеной.
  - Посмотрите прямо перед вами Монастырь Синая, основанный в
  17-м веке.
  - Женский?
  - Нет, мужской. В нем должны были жить 12 монахов по числу божьих апостолов. Там есть и иконы, подаренные царем Николаем II, а в библиотеке хранится первая библия, переведенная на румынский язык. Вокруг монастыря и образовался город.
  - Я давно мечтаю переночевать в монастыре.
  - В женском?
  - Ну, это уж как повезет.
  В какой-бы части Румынии ни оказывался Васильев, рядом всегда находился монастырь. Почти во всех были комнаты для гостей или маленькие гостиницы. Во время командировки в январе на румынской части Буковины вечер застал его в дороге. Доехав до ближайшего села, он обнаружил монастырь и решил попросится на ночлег. На его стук в ворота вышла молодая монахиня. Она извинилась и сказала, что кельи для гостей нетоплены и там холодно. Монахиню звали Мария. Она посоветовала обратится в дом недалеко от монастыря, там сдавали комнаты для паломников. В доме также был "приват", что-то вроде столовой с домашней кухней и вином.
  От монастыря к Пелешу вела дорога из брусчатки. Кристина оступилась несколько раз и укоризненно посмотрела на Васильева.
  - Могу я вас взять под руку, а то я шлепнусь следующий раз, и вы не переживете такого позора.
  - Да, тогда я вынужден буду застрелиться.
  Он предложил ей руку, от касания его пронзило, будто током. Кристина обхватила его под руку и крепко прижалась. Он словно онемел и с тревогой посмотрел вперед, думая о том, когда брусчатка закончится, и он сможет оторваться, от кружащей голову близости.
  Некоторое время они шли молча. Наконец, Васильев увидел спасительную аллею, отходящую от дороги.
  - Нам по аллее?
  - Да, это начинается парк Пелеша. Благодарю вас.
  Кристина легко высвободила руку и указала Васильеву на появившийся, как в сказке, дворец на холме.
  - Ну, вот и Пелеш. В конце жизни король распорядился, чтобы во дворце был музей, а Чаушеску закрыл его для посещения и хотел превратить в свою резиденцию. Но бывал здесь редко. Говорят, он страдал всякими фобиями в отношении этого места. А работники дворца еще и пустили слух о каком-то вредном грибке во дворце.
  - Я читал, что государство хочет вернуть национализированные дворцы королю Михаю I.
  - Пока речь идет только о Дворце Елизаветы в Бухаресте. Но мы же идем в Пелишор. Правильно?
  - Да-да.
  Пройдя через парк с памятниками Каролю I в военном мундире и его супруге Елизавете с вышиванием в руках, они подошли к Дворцу Пелишор. Он стоял тоже на возвышенности, а к парадному входу вела дорожка из брусчатки с металлическим ограждением по краю. Кристина стала подниматься, придерживаясь за перила. На дверях их ждала большая табличка, что музей закрыт на санитарный день.
  - Вот тебе бабушка и Пелишор? - вырвалось у Васильева.
  - Кто бабушка?
  - Нет - нет, это пословица у нас такая, подходящая.
  - Извините, я не знала, что они закрыты сегодня.
  - Ничего-ничего, не судьба. Ну, что тогда на кладбище?
  Кристина задумалась.
  - Туда мы всегда успеем. Подождите меня, пожалуйста, здесь.
  Когда она скрылась за углом дворца, Васильев вышел на каменную террасу перед входом с видом на парк и главный дворец.
  "Хороший получился викенд. Сегодня Синая, женщина в сером, а завтра Констанца, матросы в белом - романтика".
  Аппарат получил приглашение от МНО Румынии посетить учения и приглашение на прием от американского посольства. Прием будет проходить на корабле США. Васильев подтвердил свое участие, позвонив куратору в управление внешних связей. В Констанцу он обычно ездил один, без начальника, и в этом была своя прелесть этой командировки.
  Кристина вернулась через минут пятнадцать. Лицо ее светилось улыбкой.
  - А сейчас мы с вами посетим дворец Пелишор. Он был построен в 1903 году в качестве летней резиденции королевской семьи и наследника престола Фердинанда I. Все остальное вам расскажут во дворце.
  - Интересно, а в женский монастырь меня с вами тоже бы впустили ночью?
  - Почему ночью?
  - Нет, извините, это я так о своем. Как вам удалось?
  - Это моя маленькая тайна. Идемте же, нас ждут.
  Если в главном дворце самое сильное впечатление на него произвел рыцарский зал с несметной коллекцией холодного оружия, то здесь во всем царило великолепие и достоинство королевы Марии, внучки по матери русского императора Александра II.
  
  Покинули они дворец примерно через полтора часа. Васильев ощущал перенасыщение от исторической информации, полученной от сотрудницы дворца с научной степенью и не меньшей степенью ответственности, с какой она отнеслась к проведению экскурсии.
  После осмотра главных достопримечательностей, их даже пригласили на чай в одно из служебных помещений. Кристина трогательно ухаживала за Васильевым, подкладывая горячие палачинки в его тарелку. Ему, с одной стороны, было неловко под внимательными взглядами музейных дам, а с другой - приятно от заботы красивой женщины.
  Выйдя на террасу, они постояли, несколько минут любуясь дворцовым парком в наступающей вечерней мгле.
  - Ну что - теперь на кладбище? - спросила она его иронично.
  - Пожалуй, нет, мне мой двоюродный брат, лесник, говорил, что не надо ходить на кладбище после заката солнца и беспокоить покоящихся там.
  - Хорошо, а где ваша машина?
  - Она возле "Паласа".
  - Тогда идемте.
  Они вышли на брусчатую дорожку, и Васильев предложил ей руку.
  - О, какой вы галантный кавалер.
  Кристина взяла под руку, и он почувствовал, как и в первый раз, упругость ее груди. Теперь не ток, а тепло разливалось по телу, а в голове возникло какое-то туманное марево.
   - Скажите, забальзамированное сердце королевы Марии... Как вы к этому относитесь?
  - Во всяком случае, лучше, чем к забальзамированному Ленину.
  - Вы бывали в мавзолее?
  - Да, еще школьником, и когда оказался в Москве после Афганистана.
  - И как там вам?
  - Страшно, аж жуть.
  - Я понимаю, вы шутите.
  
  Возле "Паласа" Васильев предложил зайти в бар.
  - Вам еще ехать до Бухареста, а уже вечер, может быть в следующий раз?
  - Хорошо? Куда вас подвезти?
  - Если можно к Вокзалу, мне это удобно.
  - Ниче проблемэ.
  - Можно я посмотрю ваши диски? Какую музыку вы любите?
  - Разную.
  - Ну тогда поставьте на свой вкус.
  - Эта композиция называется "Песня китайских цыган".
  Васильев завел двигатель и включил диск Кашина, презентованный ему Астаховым. До вокзала они ехали, молча, слушая Кашина и щемящие душу звуки скрипки. Васильев остановил машину на стоянке.
  - Удивительная музыка, жаль, что я не понимаю текста.
  - Текст философский. Там есть слова: "Все в унисон, но это ли не сон. Все началось, все кончится в земном.
  Мир станет явью, когда уснет таким же сном".
  - Мне пора. В воскресенье закрытие музыкального конкурса в "Атенеуле".
  - Жаль, я не смогу там быть. Я еду в Констанцу.
  - Я знаю, - Кристина протянула ему руку.
  Васильев поцеловал протянутую руку, слегка сжав теплую ладонь, и задержав в своей руке.
  - До свидания. Друм бун, - Кристина вышла из машины, помахала ему рукой и быстрой походкой пошла через площадь.
  Васильев смотрел ей вслед, пока она поднималась по ступенькам лестницы, по которой они шли днем, и когда она исчезла из виду, развернулся, включил громче музыку и нажал на газ.
  "Друм бун" - так забавно звучащее на слух, в переводе означало- "Хорошей дороги".
  Обдумывать он стал все, когда выехал из Синаи.
  "А что тут обдумывать, о своей поездке я оповестил управление внешних связей разведуправления. Все, самый полный стоп. Напоследок остается вспомнить крылатые фразы героев "Безымянной звезды" и утешиться".
  Жена начальника станции в гневе: "Какой позор! Что скажут люди? Начальник станции - государственный служащий, муж и отец... чего там... развратничает...".
  " Нет, не убеждает и не утешает".
  Учитель астрономии Мирою (Игорь Костолевский) в грустном настроении: "Ни одна звезда не отклоняется от своего пути... Все, что мы пытаемся сделать, все, что мы не сделали, наши утраченные иллюзии.."
  "Дальше не помню, но какое тут к черту утешение".
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023