ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Гончар Анатолий
Часть 2 И посыпались с неба звёзды

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  
  Часть 2
  
  
  Москва. Главное Разведывательное Управление.
  
  -Разрешите? - полковник Семипольский приоткрыл дверь генеральского кабинета и, не дожидаясь разрешения, вошёл. Евсеев вопросительно приподнял голову:
  -Ну и?
  -Иннокентий Павлович, - голос полковника прозвучал излишне громко, но генерал только поморщился и пенять подчинённому не стал.
   А Семипольский продолжил:
   - Докладываю: самолёт Сирийской авиакомпании с коммерческим грузом для одной из Алжирских компаний и нашими ребятами взлетел и взял курс на Средиземное море.
  -Очень хорошо, - одобрительно покивал генерал, - но, Алексей Семенович, не насторожит ли наших оппонентов сам факт вылета транспортника по данному маршруту, в данное время?
  -Никоим образом, - заверил полковник. - Рейс плановый, давно согласованный с прибрежными странами. Вот схема, - говоривший положил на стол планшет, на экране которого тут же высветилась карта.
  -Так, - генерал-лейтенант нацепил на нос очки и стал пристально изучать маршрут движения самолёта. - Значит, вдоль побережья Африки, затем через территорию Туниса, далее Алжир и посадка в аэропорту Таманрассет. А здесь, я смотрю, некий зигзаг?
  -Да, - кивнул Семипольский, - небольшое вынужденное отклонение от маршрута, сокращающее расстояние до цели.
  -Это настолько необходимо? - Иннокентий Павлович открыл лежавший на столе блокнот и сделал какую-то пометку.
  -Увы, - развёл руками Алексей Семенович. - Без этого никак, иначе наши парни при всей их подготовленности рискуют опоздать. Возможно, у принимающей стороны могут возникнуть вопросы, связанные с отклонением и значительным снижением самолёта, но в этом случае предполагается объяснить действия экипажа неполадками с одним из левых двигателей.
  -Ладно, - генерал с усталым видом снял очки, - скрестим пальцы и будем надеяться, что манёвры воздушного судна останутся незамеченными. Точнее, что на них не обратят внимания наши противники, а с алжирцами как-нибудь разберутся сирийские товарищи. Отслеживайте транспорт, и доклад мне каждые полчаса. При незапланированных изменениях тотчас же. Я так понимаю, после приземления связи с группой не будет?
  -Да, не будет, - сказал Алексей Семенович, подтверждая предположения собеседника, - вплоть до завершения миссии. Спецназовцы выйдут на связь только по прибытии к месту эвакуации. Или в случае возникновения критической ситуации.
  -Вы всерьёз считаете, что в критической ситуации мы сможем оказать им действенную помощь? - сделав удивлённое лицо, поинтересовался Иннокентий Павлович. Его собеседник отрицательно покачал головой.
  
  
  Алжирская пустыня.
  
  -Приготовиться! - скомандовал ротный. И совсем скоро:
  -Пошёл!
  
  Капитан Лобов шагнул вниз третьим. Тугой поток воздуха ударил в лицо. Мотнуло по сторонам. Дёрнуло и закрутило на раскручивающихся стропах.
  -Узнаю, кто укладывал парашют - убью! - прошипел Аркадий, когда его в очередной раз начало закручивать в спираль. Наконец парашют стабилизировался, капитан развернулся по ветру и, оглядевшись по сторонам - как учили: верх - вниз, вправо-влево, сосредоточился на созерцании всё быстрее приближающихся песков пустыни. Справа и слева, впереди и сзади висели белые купола парашютов.
  
  "Отделение прошло штатно" - подумалось прапорщику Маркитанову, болтающемуся в стропах и едва сдерживающему так и просившуюся на лицо улыбку. Во все стороны - куда только достигал его взгляд, виднелось безжизненное пустынное пространство - даль, гладь, красота. Секунды стремительно утекали, Маркитанов опускался всё ниже и ниже. В какой-то момент казалось бы медленное приземление неожиданно резко ускорилось. Он знал - эффект чисто психологический, но оттого не кажущийся менее реальным. Дмитрий натянул задние стропы, земля стремительно набежала, и рифлёные подошвы ботинок мягко погрузились в сыпучий песок. Купол опал и, тут же наполнившись небольшим ветерком, потянул парашютиста вперёд. Устоявший на ногах Дмитрий, шагнув вперёд, быстро погасил купол и, вытащив из-под запасного парашюта переносную сумку, привычно, без суеты уложил в неё парашюты. Поправив на плече автомат и, взвалив сумку на горбушку, он быстрым шагом направился к месту сбора, благо майор Ивлев, обозначенный его центром, приземлился неподалеку. Что такое пара-тройка сотен метров? Ничто! Тем не менее, пока прапорщик Маркитанов добрался до командира, материал маскхалата на его спине обильно пропитался потом. Жара давала себя знать, да ещё и идти оказалось совсем не просто - мелкий и рыхлый песок осыпался под ногами, заставляя при каждом шаге прилагать дополнительные усилия.
  
  Когда все собрались, отыскали и притащили все ПДММы, распределили имущество, вырыли яму, уложив в неё всё лишнее, и это лишнее закопали, прошло довольно много времени. У некоторых, если не у всех, появилось желание найти тенёчек и отдохнуть. Но на это, увы, не оставалось времени. Да собственно и подходящего тенёчка, в радиусе десятков километров, тоже не было. И потому сориентировавшись на местности, майор Ивлев покосился на "приданного" группе подполковника и, поняв, что тот не собирается вмешиваться, скомандовал:
  -Выдвигаемся, - сказал и махнул рукой, обозначая направление.
  -Погнали наши городских, - не понятно к чему выдал капитан Лобов - возможно только для того, чтобы хоть что-то сказать. Тем не менее, на реплику откликнулись:
  -Молчал бы, деревня! - в шутку потребовал старший лейтенант Рогожин, затевая дружескую перепалку.
  -Сам ты деревня, - сделал обиженный вид Лобов. - Я, между проТчим, из семьи потомственных... - он задумался, подбирая подходящее слово, но, видимо, так и не нашёл, потому как вынужденно видоизменил предложение, - вобЧем, все мои предки, а следоваТ, и я, из сельской интеллигенции. Так, Што, мы не какиНить землепахари, а о-го-го! Едрёныть!
  -Оно и видно! - усмехнулся старший лейтенант.
  -Вы имеете что-то сказать против сельской интеллигенции? - слегка пародийно, но нарочито серьёзным тоном поинтересовался Лобов. Ответить Рогожин не успел, разговор оказался прерван вклинившимся в "беседу" майором Ивлевым:
  -Парни, угомонитесь! - потребовал он. - Не расходуйте энергию на выхлоп. Нам ещё топать и топать. Дома набалагуритесь.
  -Замётано, - бодренько отозвался капитан Лобов, но не преминул добавить, - пункт первый: командир всегда прав. А раз командир всег...
  -Я что сказал?! - ротный слегка повысил голос. - Мы на задаче или где? Всё, хорош трындеть! Ещё один звук - выговор!
  -Молчу, - оставив за собой последнее слово, Лобов и в самом деле замолчал до ближайшего привала. А вокруг растилась пустыня. И кроме них ни одной живой души на десятки вёрст вокруг.
  
  Солнце палило немилосердно. Для обычных путников было бы рациональнее найти тень и укрыться в её сени, дожидаясь ночи. Но шедшие не были обычными путниками. К тому же их поджимало время.
  Жара, да ещё нагретый словно сковорода песок мало того что обжигал, так ещё проваливался, скользил, проворачивался под подошвами, от чего начинало ломить ступни, боль переходила в пальцы, задиравшиеся вверх вместе с носками ботинок.
  Прапорщик Маркитанов, шедший в головной тройке, облизнул пересохшие губы, провёл рукой по горячему лбу, тот оказался совершенно сухим - выступающий пот тут же испарялся в практически абсолютно сухом воздухе.
  -Чёртова пустыня! Ещё этот проклятущий песок! - вслух пробормотал Маркитанов. Хотелось пить, но следовало терпеть как можно дольше, ибо по опыту Дмитрий знал: стоит только начать свинчивать с фляжки пробку, и вода иссякнет как в дырявом ведре. Стараясь не думать о жажде, прапорщик вгляделся вдаль: растекшийся волнами барханов, песок уходил к самому горизонту. Куда ни кинь взор - везде полная безжизненность. Лишь изредка из светло-оранжевого песка торчали чахлые веникообразные кустарники да попадались, (ещё реже), кочки какой-то засохшей травы. Впрочем, несмотря на всю свою, казалось бы, безжизненность, пустыня не была мёртвой - то на песке виднелась волнообразная линия от ползшей в ночи змеи, то тянулась едва заметная цепочка следов, оставленных ящерицей. Один раз, Маркитанов не смог бы поручиться, но был в этом почти уверен: ему попались на глаза отпечатки лап проскакавшего по пустыне тушканчика.
  -Вениаминыч, - до прапорщика донёсся голос ротного.
  -На связи, - отозвался заместитель командира первой группы.
  -Вениаминыч, - повторился Ивлев и показал рукой вперёд, - вон до того взгорка, и двадцатиминутный привал.
  Не оборачиваясь, Маркитанов кивнул. От столь нужного отдыха отделяло не более полукилометра. Несколько сотен шагов, сущая ерунда. А затем можно будет рухнуть на землю и сделать несколько глотков вожделенной влаги. Или наоборот: несколько глотков влаги, а уже потом рухнуть?
  Но вот и взгорок. Увы, тени, чтобы укрыться от зноя, не оказалось и там. Сели как шли, не разворачиваясь в круговую оборону, лишь сбросив с себя тяжеленые рюкзаки. На них по большей части и уселись, лишь некоторые достали коврики. Бойцы остались на своих местах, офицеры подтянулись к ротному.
  -Что у нас с графиком? - поинтересовался подошедший к ним подполковник Черныш.
  -Укладываемся, - коротко бросил Ивлев, и подполковник удовлетворённо кивнул.
  -Добро, - взглянул на свои часы и отошёл в сторону. Садиться он не стал. Даже к бутылке с водой не притронулся ни разу.
  "Выпендривается или ему всерьёз пока терпимо?" - подумал Маркитанов, украдкой поглядывая на подполковника. То, что новомодных баклаг, то бишь питьевых систем, от которых прямо ко рту носившего её шла бы трубочка, у подполковника с собой не было - это точно. От подобных приспособлений было решено отказаться из соображений экономии - возможность беспрепятственного питья на ходу неизбежно привела бы к повышенному расходу наличной воды. Так что воду набрали по старинке - в обычные поясные фляги и полуторалитровые бутылки. Зато взяли её по максимуму, а вот продуктов: лишь бы не оголодать. И правильно - в отличие от жажды, голод, то есть не голод, а простое желание поесть пока отсутствовало напрочь.
  Дмитрий достал навигатор и, взглянув на экран, вздохнул - до конечной точки вожделенного Гадамеса предстояло топать и топать. Гадамес - городок в пустыне. Где-то там среди его узких улочек и должна состояться сделка, которой они во что бы то ни стало должны помешать. Будет ли это просто? Вряд ли. А ведь вначале ещё предстоит незаметно пересечь алжиро-ливийскую границу. Вроде бы, как сказал подполковник Черныш, она не особо охраняется, во всяком случае, в этом месте, но чем чёрт не шутит? Всё может статься. Можно напороться на какой-нибудь патруль, а то и столь же неожиданно выйти на возведённый в пустыне временный блокпост. Но следовало надеяться на лучшее.
  "Итак, вокруг пустыня, а впереди Гадамес. Гада-мес, назовут же, блин! - едва не вслух, но всё же мысленно пробормотал Маркитанов.
  Пока длился перелёт, "приданный" их группе подполковник провёл краткий "ликбез", касающийся этого населённого пункта, и теперь Маркитанов доподлинно знал: Гадамес - небольшой городок-оазис с населением от семи до десяти тысяч человек, расположенный рядом с пальмовой рощей. Большую часть населения составляют берберы, довольно значительно число и туарегов-кочевников. Традиционные дома строятся из глины, известняка и пальмовых листьев, многие здания украшены чудесными фронтонами. На снимках из космоса поселение напоминает пчелиные соты. К тому же Гадамес - один из старейших городов Африки и является объектом всемирного наследия ЮНЕСКО. Первые жители появились здесь около 5 тыс. лет назад, затем город становится римским форпостом, а впоследствии - епископатом Византийской империи, тогда же жители были обращены в христианство. После вторжения арабов в 667 г. население приняло ислам. Город обнесён стеной, и значительная часть зданий окрашена в белый цвет. А ещё, ввиду города находятся громадные дюны, с вершины которых любители природы наблюдают за закатами солнца. Но самое главное, что должны были знать и запомнить отправившиеся на задание спецназовцы: здания в городе соединены, и зачастую больше напоминают катакомбы, чем наземные строения. А плоские крыши-террасы позволяют передвигаться едва ли не по всему городу.
  Но сейчас Маркитанову больше всего хотелось оказаться на берегу расположенного в черте города озера Айн аль-Дибана и окунуться в его воды. И плевать какие они там: теплые, солёные, главное - мокрые, и уж, во всяком случае, прохладнее окружающего воздуха.
  -Вениаминыч, - к Маркитанову подсел его группник, - у тебя лейкопластырь есть?
  -Ну, так... - не слишком определённо ответил тот.
  -Так есть или нет? - недовольно переспросил Лобов.
  -Ну, есть, - в тон группнику ответил Дмитрий, - зачем спрашиваешь?
  -У меня это... что-то пятку наминает... - неохотно признался Лобов.
  -Дать пару штук?
  -Угу.
  Маркитанов наклонился и, порывшись в кармашке рюкзака, вытащил оттуда пачку из десятка стандартных упаковок (по десять штук в каждой) бактерицидного лейкопластыря. Вытянул из стопки одну и протянул группнику.
  -И куда тебе столько? - оглядев сиё богатство, удивлённо присвистнул Лобов.
  -Да ходят тут всякие, попрошайничают, - съехидничал Маркитанов. - Вот я и с запасом...
  -Ну да, ну да, - покачал головой группник и, взяв лейкопластырь, принялся поспешно стаскивать с ноги обувь. Едва он успел закончить с заклеиванием натираемого места, как майор Ивлев отдал команду на выдвижение.
  -Топаем ускоренным шагом, - скомандовал он, и сводная группа продолжила движение к цели. Меж тем солнце, постепенно смещаясь, начинало светить в спину. Ещё пара часов ускоренного передвижения, дневное светило спустится к горизонту, и наступят благословенные, прохладные сумерки. Жаль, они не продляться долго - их сменит крупно-звёздная ночь. И никакого передыха для идущих - идти предстояло всё тёмное время суток, всё утро и только ближе к завтрашнему полудню, когда солнце достигнет наивысшей точки, а жар приблизится к своему пику, в планах командиров стоял продолжительный привал - время на сон и отдых. Все это знали, никто не рассчитывал ни на что другое, но всё же мечталось: завалиться куда-нибудь в прохладное местечко и, скинув обжигающую ступни обувь, предаться блаженному безделью. Но увы, увы, увы... А вокруг без конца и края тянулись уже успевшие поднадоесть унылые песчаные пейзажи - местность не баловала разнообразием, правда кое-где из-под песка поднимались остатки древних строений. Недаром вся территория пустыни в далёком тысяча девятьсот восемьдесят втором году была включена ЮНЕСКО в список мирового наследия. Противоречивая душа прапорщика Маркитанова рвалась остановиться и повнимательнее взглянуть на следы-руины всё более и более удаляющегося от нас прошлого. Но, увы, необходимость выполнения задачи, её важность и нужность тащила его и других спецназовцев дальше. А прошлое оставалось прошлому, мало изученное ранее и теперь в мире скоростей казалось бы и вовсе никому более не нужное.
  
  Первым в цепи спецназовцев шёл старший сержант Глотин Сергей Николаевич - командир первого отделения первой группы, высокий, слегка сутулящийся, с цепким взглядом, мастер спорта по лёгкой атлетике и КМС по жиму штанги; вторым - младший сержант Серов Леонид Павлович - старший разведчик-пулемётчик, коренастый, темноволосый, со слегка раскосыми глазами, с вечно блуждающей по лицу простодушной улыбкой; третьим - прапорщик Маркитанов. Далее, отставая от головного разведдозора на пару десятков метров, топала по песку сводная тройка ядра: старший сержант Котов Сергей Сергеевич - командир второго отделения первой группы, вместо положенного по штату автомата вооружённый пулемётом; сразу же за ним сержант Ерохин Матвей Олегович - старший разведчик-снайпер, светловолосый, сероглазый, спокойный до невероятной степени. Замыкал тройку старший лейтенант Рогожин, бывший вполне себе среднего роста, (чуть выше Маркитанова), плотный, на лице, нисколько его не портив, виднелся небольшой вертикальный шрам. Далее шёл командир роты, следом подполковник Черныш. И на значительном удалении от всех остальных продвигалась тыловая тройка в составе младшего сержанта Бурцева Владислава Игоревича - разведчика-пулемётчика, "отягощённого" в жизни двумя высшими образованиями и кучей невыплаченных кредитов, рядового Бурмистрова Геннадия Алексеевича - разведчика-снайпера, едва ли не брата-близнеца замыкавшего колонну капитана Лобова. Такой же высокий, сухопарый, улыбчивый, с такими же, как и у капитана, зелёно-коричневыми глазами, слегка выпирающими из глазниц, от чего они казались удивленно выпученными. Завершали портрет и того и другого коротко стриженные тёмные волосы. В общем, были они похожи, разве что скулы капитана выступали значительно сильнее, да взгляд временами становился несравненно более суровым.
  
  Группа уже который час шла вдоль, казалось бы, бесконечного бархана, а он, и не думая заканчиваться, тянулся и тянулся вдаль, ведя к беспрестанно удаляющейся линии горизонта. Идти стало легче - солнце ушло за горизонт, и вместе с ним схлынул дневной зной. Бархан всё не заканчивался. Так, двигаясь параллельно ему, спецназовцы и вошли в ночь. Стемнело быстро. Высыпавшие на небе звёзды ярко блестели, маня своей недосягаемостью и непостижимостью отделяющих от Земли далей. Но, увы, никто из идущих не любовался раскинувшейся над головами величественной красотой, разве что изредка кидали они свой взгляд на север, где среди многих звёзд сверкала указующая путь Полярная звезда. От камней и почвы ещё веяло уходящим теплом, а в воздухе уже появились первые признаки наступающей прохлады, грозящей к утру перерасти в холодящую свежесть. Словно предчувствуя это, Маркитанов, несмотря на всё ещё выступавший на спине пот, зябко поёжился и "навострил" уши, прислушиваясь к окружающим звукам. А послушать было чего - с наступлением сумерек пустыня ожила: зашуршала, побежав по песку крупная ящерица, чёрной лентой скользнула по бархану змея, кто-то быстро и почти бесшумно юркнул в нору, что пряталась под кривыми ветвями какого-то чахлого кустарника. А ночь продолжала полниться звуками. В какой-то момент прапорщику даже показалось, что он услышал хлопанье птичьих крыльев.
  За спиной идущих оставались всё новые километры, один квадрат на карте сменял другой. Вот уже и тянувшийся на многие вёрсты бархан наконец-то сошёл на нет. Но как выяснилось - от этого стало только хуже: теперь на пути идущих громоздились "набросанные" в беспорядке дюны, представлявшие из себя некие подобия холмов и холмиков разнообразной формы и размеров. Их приходилось то огибать, отклоняясь от прямого пути, то преодолевать по прямой, поднимаясь и сразу же спускаясь вниз. Это выматывало, нервировало, но, тем не менее, неминуемо, хоть и постепенно, приближало к цели.
  
  
  Триполи.
  
  Полковник Томпсон продолжал изводить себя собственными домыслами и фантазиями. Чем ближе становился момент проведения операции, тем сильнее и сильнее полковник нервничал.
  -Роберт, - окликнул он своего помощника, и дверь в кабинет тут же распахнулась.
  ??? - явившийся на зов помощник застыл в ожидании поручений.
  -Срочно получи данные обо всех воздушных судах за последние трое суток пересекавших воздушное пространство: Туниса, Алжира, Египта, Ливии, - потребовал Томпсон.
  -Всех, сэр? - вкрадчиво поинтересовался помощник.
  -Нет, Роберт, - спохватился полковник, - только тех, что произвели вылет из двух... - подумав, поправился, - из трёх стран: Сирия, Иран, Турция. Особенно меня интересует Сирия. Документацию на эту страну подготовь отдельно. Пусть наши аналитики поработают и проверят, не было ли каких странностей...
  
  Через несколько часов востребованный доклад лежал у полковника Томпсона на столе. Как и ожидалось, большинство рейсов прошло штатно, за исключением....
  ...значит, самолёт отклонился от курса со значительным снижением... - говоря сам с собой, рассуждал полковник. - Интересно, интересно... Не означает ли это, что утечка информации всё же произошла? Так что же получается, русские решились вмешаться? Гм. Если так, то где они сейчас могут быть? - Томпсон взглянул на часы, подсчитывая время, прошедшее с момента отклонения самолёта. После чего открыл на экране компьютера карту данной местности и погрузился в молчаливые размышления. Через полчаса он встал, вышел из-за стола, подошёл к окну и задумчиво постоял, вглядываясь в открывающийся взору пейзаж.
   "Что ж, раз русские решили пойти на превентивные меры, тем хуже для русских, - подумал полковник Томпсон, - Плохо, что у меня нет прямой связи с исполнителями. Всё можно было бы устроить красиво. Ничего, придётся действовать более грубо, но, в конце концов, важен результат".
  С этими мыслями полковник Томпсон прошёлся по комнате, словно измеряя её шагами и, окончательно уверившись в правильности намеченных действий, окликнул помощника.
  -Роберт!
  -Я, сэр! - тут же отозвался тот.
  -Свяжись с командующим вооруженными силами Ливии, - потребовал Томпсон и, сделав знак помощнику задержаться, вновь погрузился в размышления, выстраивая план дальнейших действий: "Мы перехватим русских на подходе к городу, - решил он. - Да, русские, да! - эмоции зашкаливали. - Ваша попытка помешать нашей игре интересна, но бессмысленна. Мы остановим вас - уничтожим или возьмём в плен. - Полковник, чувствуя себя повелителем судеб, злорадно потёр руки. Затем сообразив, что, по-видимому, придётся лично руководить операцией и, соответственно, отправляться в пески, непроизвольно вздохнул.
  -Проблемы, сэр? - слегка позволив себе лишнего, спросил всё ещё находившийся в кабинете помощник.
  -О, Роберт, - в своих раздумьях Томпсон совершенно забыл о нём, - никаких проблем. Хотя, похоже, русские влезли туда, куда им совершенно не следовало влезать.
  -Вы полагаете, они могут поломать нашу игру? - предположил помощник, лишь в общих чертах посвященный в разработанную командованием операцию.
  -Нет, нет, Роберт, у русских ничего не получится! Мы перехватим их задолго до цели. К тому же, они всё равно безнадёжно опаздывают, - уверенно заявил полковник. О том, что российские спецназовцы могут двигаться быстрее, чем получалось по его так тщательно проведённым расчётам, ему даже не пришло в голову.
  
  
  Алжирская пустыня.
  
  Песок дюн всё чаше и чаще перемежался щебенистой галькой. К полночи на пути спецназовцев стали попадаться отдельные довольно крупные камни, а чуть позже появились и целые каменистые россыпи. Ближе к утру группа наткнулась на выветренную каменную стену. Словно изъеденные кариесом зубы великана торчали из-под песков огромные глыбы. Перебраться через них представлялось делом слишком сложным и пришлось обходить, благо длина этой стены оказалась всего пару сотен метров. Обойдя последний выступ, группа вернулась на прежний маршрут и вынужденно увеличила темп.
  До наступления рассвета подобные каменные нагромождения попадались ещё дважды, но они были не в пример меньше. Всерьёз похолодало, но этому можно было только порадоваться - движение согревало не хуже иной печки. Но близилось утро. Небо на востоке становилось белесо-розовым, медленно гася звёзды...
  Солнце, как показалось Маркитанову, не поднялось, а стремительно выпрыгнуло из-за горизонта. В принципе, зрительно, так оно и было - разведчики поднялись на вершину очередной вставшей на пути дюны и им в лицо ударили оранжево-красные лучи поднявшегося над горизонтом светила. Дмитрий невольно зажмурился, сбавил шаг, и вновь раскрыв глаза, огляделся по сторонам: окружающая действительность преобразилась - в отличие от жгуче-слепящего дневного света утренние лучи казались мягкими, слегка отливающими красным золотом, и открывающийся взгляду пейзаж заиграл новыми красками. Ярко-оранжевые дюны, темно-красные камни у выветренных подножий, сиреневые тени и уходящее в горизонт синее - синее небо. Маркитанов невольно застыл, вбирая в себя эту внезапно открывшуюся ему красотищу.
  -Вениаминыч, не спи, замёрзнешь, - окликнул его поднимающийся следом Лобов.
  -Ну, так... - не закончив мысль, прапорщик мотнул головой, словно прогоняя окутавшее наваждение, и начал поспешный спуск, нагоняя ушедших вперёд бойцов головной тройки.
  
  Ближе к полудню зной стал нестерпимым. Майор Ивлев взглянул на солнце, затем по сторонам, остановился и решительно махнул рукой:
  -Шабаш, привал! - оповестил он, окончательно уверившись в том, что если сейчас не остановиться, то кто-нибудь обязательно шмякнется в обморок. Он и сам чувствовал себя загнанной лошадью - будто маленькими иголками неприятно покалывало шею и затылок, губы потрескались, плечи ныли, ноги молили об отдыхе. Поэтому оказавшись подле узкой, высокой дюны с падающей от неё тенью, майор понял: это судьба.
  -Три часа на отдых. Тыл ведёт наблюдение, остальные спят. Смена через час. Головняк дежурит в последнюю смену. Старшие троек ко мне! - отдав указания, он скинул рюкзак и уселся сверху.
  Начав движение к командиру, Маркитанов зацепился взглядом за будто растущий из песчаного склона, очень необычного вида, камень. Форма камня и впрямь была удивительной - он казался слепленным из множества бутонов и лепестков роз, да к тому же и цвет имел оранжево-розовый.
  -Что это? - ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Дмитрий. Но к его собственному удивлению, его вопрос был услышан и ответ озвучен.
  - "Роза пустыни", - без всяких эмоций сообщил подполковник Черныш.
  -Роза? - удивился майор Ивлев, в свою очередь разглядывая замеченный Маркитановым каменный "цветок".
  -Да, так его называют. На самом деле "роза пустыни" ничто иное, как сросшиеся кристаллы гипса, образовавшиеся при определённых условиях. Когда выпадают осадки, вода впитывается в песок, и если в песке много гипса, то его частицы вымываются и вместе с водой уходят вглубь. В какой-то момент насыщенная гипсом вода поднимается к поверхности, и при её испарении образуются гипсовые кристаллы своеобразно искривленной, скрученной формы, сильно напоминающие лепестки роз. При этом в кристаллах присутствует и песок. В сочетании с необычным цветом подобные образования и впрямь сильно напоминают окаменевшие розы.
  -Круто! - качнул головой прапорщик.
  -Кстати, вот этот кустик весьма приличный, - сообщил подполковник, имея ввиду размеры найденного образования, - такие большая редкость. Обычно "розы пустыни" намного меньше. Сантиметры, миллиметры...
  -Понятно, - рассеянно ответил Маркитанов, его мысли уже были заняты выискиванием местечка, где бы поудобнее приземлиться.
  -Садись сюда, - ткнул ротный подле себя, тем самым выведя прапорщика из раздумий. Тот не стал возражать, шагнул вперёд, сбросил рюкзак и уселся на него сверху. К этому моменту к Ивлеву подтянулись и другие старшие троек.
  -В обЧем так, - сказал ротный и, достав из разгрузки план-схему предстоящего мероприятия, принялся объяснять диспозицию, - одна группа боевичья из местной разновидности ИГИЛовцев передаёт, другая, проамериканские твари, - чисто от себя пояснил он, - из числа так называемой сирийской оппозиции, принимает некий товар...
  -ПЗРКа, - вставил своё слово прикомандированный к ним подполковник.
  -Именно ПЗРКа,- согласно кивнул Ивлев. - Итак, наша задача, не разбираясь кто есть кто, для нас что одни, что другие - террористы, "отоварить" и тех и этих, добраться до контейнеров с ракетными комплексами, подорвать их накладными зарядами или вывести из строя любыми другими способами и без промедления в максимальном темпе сделать ноги. Грубо говоря, мягко выражаясь, осуществляем классический отрыв от против...
  -Попа, попа, держи мои ноги, - встрял Лобов.
  -Ты помолчать когда-нибудь можешь? - усталый взгляд ротного остановился на лице капитана. Тот виновато понурился.
  -Молчу.
  -Бежим, то есть отходим в сторону Тунисской границы. В десяти километрах вглубь территории Туниса нас будут ждать. Вот точка на карте, - ротный вытащил из разгрузки карту местности и, расправив её на коленях, ткнул в небольшую возвышенность. Запомните координаты Х... У... Теперь непосредственно к задаче. Обозначим действо как налёт. Сделка должна состояться на берегу озера, - поверх карты вновь легла план-схема. - Незаметные подходы можно осуществить вот отсюда и вот отсюда, - ротный вытащил шомпол и с его помощью, действуя словно указкой, обозначил направления, - использовав оба подхода, мы возьмём противника в клещи и уничтожим перекрёстным огнём. Головная и тыловая тройка идут со мной, ядро поступает в распоряжение... Анатоль Анатольевича. Резерва и прочей приблуды не назначаю, все будут задействованы в огневом контакте. Действуем на быстрое подавление, создаём огневой шквал. Снайперы работают самостоятельно. Бой должен быть жестким и скоротечным. По моей команде тройка Маркитанова стремительно выдвигается вперёд, минирует контейнеры и так же стремительно отходит. Запомнили: после взрыва отход. При отходе, Вениаминыч, ты топаешь первым.
  -Само собой, - мгновенно откликнулся Маркитанов.
  -И внимательно!- Ротный, предостерегая, потряс поднятым вверх указательным пальцем. - Внимательно!
  -Само собой!
  -Вот и отлично. По остальному вопросы есть, всем всё ясно?
  -Какова численность противника? - поинтересовался старший лейтенант Рогожин.
  -Какая тебе разница? - встрял Лобов, на мгновение опередив ротного, - или если их до хрена будет, задача по боку?
  -Нет, но всё же... - пожал плечами Рогожин.
  -Численность неизвестна, - Ивлев в раздумьях почесал макушку. - Может десяток, может два. Сколько человек надо, чтобы перегрузить из одной машины в другую пару десятков ящиков?
  -Количество контейнеров тоже неизвестно? - старший лейтенант, похоже, хотел получить хоть какую-то информацию, и на этот его вопрос откликнулся подполковник Черныш:
  -Известно: двадцать пять штук.
  Услышав цифру, старший лейтенант даже присвистнул:
  -Не мало.
  -Не мало, - согласился подполковник, - вот поэтому очень важно остановить поставку и предотвратить появление ПЗРКа в Сирии.
  -Так это они туда?! - запоздало сообразил капитан Лобов, - это они наших летунов сбивать собрались?
  -А ты, мой милый, - подполковник улыбнулся ласково - ласково, будто готовясь погладить говоруна Лобова по головке, - думал, мы сюда просто так погулять, от нечего делать, отправились? Нет, тут, брат, как говорится, наши геополитические интересы на кону стоят. Ни больше, ни меньше. Вот так-то. Поэтому кровь из носу, но задачу надо выполнить.
  -Само собой, - солидно согласился Маркитанов.
  -Все точки над i расставили? - майор Ивлев широко зевнул. - Если всё, то кому спать, кому бдить. Разошлись. Я спать. Не мешать, не кантовать, - он ещё раз зевнул, вытащив фляжку, хлебнул водицы и, подложив под голову рюкзак, улёгся прямо на горячий песок. Блаженно вытянул ноги и, кожей спины почти зримо ощущая загрубевший от ссохшейся соли материал маскхалата, закрыл глаза.
  
  Сказать, что за отведенные на сон два часа прапорщик Маркитанов выспался, значит погрешить против истины, но сил всё же ощутимо прибавилось. Хотелось пить, но к желанию попить добавился и "прорезавшийся" аппетит. Продрав глаза, Дмитрий уселся поудобнее и, вытащив из рюкзака "закрома" "местечковой родины", принялся трапезничать. Покушав, прапорщик запил съеденное несколькими глотками тёплой воды и, блаженно потянувшись, предался праздным размышлениям. А мысли его потянулись к дому. Увы, в последнее время прапорщика Маркитанова грызла необъяснимая хандра - то ли приелась армейская служба и хотелось чего-то другого, то ли... да он и сам не мог бы сказать, что именно терзало его душу.
  "Старею", - с лёгкой иронией подумал прапорщик, - "приедем из командировки, сразу в отпуск, на полгода. Всё положенное выберу: и за прошлый год, и за этот. И пусть попробуют не дать! А если что - уволюсь. Выслуга есть, хату получил. Пенсии на хлеб хватит. Устроюсь куда - никуда вахтёром и в ус дуть не буду".
  Он сидел, рассуждал о будущем и, внимательно озираясь по сторонам, время от времени касался пальцем предохранителя лежавшего на коленях автомата. Слабенький ветерок, едва ощущавшийся кожей лица, приносил не ожидаемую прохладу, а жар раскалённого песка. Минуты бежали за минутами, через час Маркитанов негромким окриком разбудил отдыхающих товарищей.
  -Выдвижение через пятнадцать минут, - заспанным голосом сообщил ротный, и всё пришло в движение: кто-то спешил совершить моцион, кто-то попить, кто-то торопился перекусить, Лобов затянутся припасённой на "черный день" сигаретой.
  -Опять куришь? - гневно спросил его Ивлев, - ты же бросал?
  -Бросал, - не стал спорить капитан, - вот сейчас докурю и снова брошу. Теперь до базы. Одну-то и брал всего.
  -Следующий раз выговор получишь, - пообещал Ивлев и принялся перекладывать что-то в своём объёмистом рюкзаке. И перестал в нём копаться, только найдя и вытащив на свет божий небольшой, тщательно уложенный свёрток. Развернул его, полюбовался на форму солдата ливийской армии, снова свернул и уложил обратно. Затем, лениво потянувшись, скомандовал: - Парни, всё, достали шмотки бедуина и в темпе переоделись. - И следуя своим собственным указаниям, снял разгрузку, скинул маскхалат и, открыв клапан рюкзака, вытащил оттуда традиционную одежду туарега - просторный, светло-синий халат, такого же цвета широкие шаровары и отрез синего материала для изготовления чалмы. Быстро во всё это облачился. Правда пришлось повозиться с новым головным убором, но зато он, точнее она - чалма получилась вполне сносно. Подумав, надел разгрузку поверх халата, лежавшие в рюкзаке тапочки надевать не стал - в конце концов, всю эту маскировку они применяли для того, чтобы не слишком бросаться глаза хотя бы издали. А что касается видного с большого расстояния оружия, то тут следовало надеяться - за последние годы в Ливии вооружённые люди стали обыденностью и появление очередного вооружённого отряда не становилось первостатейной новостью. Впрочем, майор Ивлев искренне рассчитывал остаться не замеченным вплоть до поданной им команды на открытие огня.
  Когда все переоделись, подполковник прошёлся по занимаемой позиции и придирчиво осмотрел каждого, кому-то поправил или перемотал чалму, кому-то тщательнее закрыл лицо.
  "Душманы, блин"! - внезапно подумалось разглядывавшему товарищей Маркитанову.
  Но вот "смотр" закончен и, повинуясь команде ротного, группа продолжила движение. До оазиса оставались считанные часы пути.
  
  Перед последним переходом командир роты разрешил двадцатиминутный привал. Почти все, тут же, повалились на песок и потянулись за баклажками с водой. Подполковник Черныш, в процессе движения переместившийся в голову колонны, обеспокоенно прислушиваясь, остался стоять.
  -Командир, что-то не так? - полюбопытствовал оказавшийся рядом прапорщик.
  -Вслушайся. Ничего не слышишь?
  -Нет, - Маркитанов отрицательно покачал головой.
  -Значит показалось.
  -Что показалось?
  -Да песок... - подполковник на долю секунды замолчал в раздумьях, - "петь" вроде начал.
  -Песок? Петь?
  -Так говорят. Когда приходит ветер-самум песчинки начинают тереться друг о друга - издавать звуки, как говорят - "петь". Затем налетает ветреный шквал, тучи песка затмевают солнце. А образуется самум при сильном прогреве земли и воздуха. Дует преимущественно с западного и юго-западного направления, несет огромные массы раскалённого песка, пыли. И сопровождается грозой. В общем, страшное дело.
  -Песчаная буря, значит, скоро нагрянет?! - сделав вывод из сказанного, Маркитанов вгляделся в горизонт. Небо оставалось чистым.
  -Да нет, похоже, показалось, - пожал плечами Черныш. А ветерок меж тем слегка усилился. Постояв ещё с минуту, подполковник скинул с себя рюкзак и, опустив его на землю, уселся по соседству с прапорщиком.
  -Будете? - Маркитанов протянул подполковнику кусочек вялено-солёной рыбы.
  -Благодарю, - не стал отказываться тот.
  Какое-то время они сидели молча. Первым заговорил подполковник.
  -Осталось идти совсем ничего, - изрёк он.
  Маркитанов согласно кивнул. То, что до Гадамеса считанные километры, знали уже все. Так что подполковник сообщил практически прописную истину, но Черныш продолжил: - Вскоре мы доберемся до находящихся близ оазиса громадных дюн, - поведал он и невесело улыбнулся. Затем, с ностальгией в голосе, продолжил: - Когда-то давно, теперь уже в другой жизни, сюда часто приезжали туристы, и любители природы забирались на вершины этих песчаных холмов, чтобы полюбоваться закатом.
  -А сейчас? - засовывая в рот очередной кусочек рыбы, поинтересовался Маркитанов.
  -А сейчас тут который год война, - подполковник мотнул головой, отказываясь от ещё одной "порции" излишне пересушенного рыбного деликатеса. - Кто-то с кем-то воюет. Все всё что-то делят. И каждый день гибнут люди, которые могли бы жить да жить. Вот и мы тоже не на прогулку идём.
  -Мы - другое дело, мы для того, чтобы... - начал развивать свою мысль прапорщик, но поднявший руку подполковник остановил говорившего.
  -Это понятно, понятно, - торопливо сказал он, - но местным жителям от этого легче? Пули засвистят, на созерцание красот не потянет.
  -Ну, это само собой, - покивал продолжающий жевать Маркитанов. Подполковник вздохнул.
  -Вот и само. А здесь который год так. Отучили от беспечного любования - фигура на вершине дюны хорошая мишень, возможность поупражняться в стрельбе.
  Маркитанов перестал есть рыбу и потянулся за флягой с водой:
  -И что, так запросто и стреляют? - скорее ради поддержания беседы, чем действительно сомневаясь в такой возможности, спросил он.
  -Бывали случаи, - не вдаваясь в подробности, подтвердил подполковник. - Так вот про дюны - с них прекрасный обзор. Аккуратненько выберемся на них, понаблюдаем, точнее, взглянем на округу пару раз, и посайгачим дальше. Кстати, мы тут с ротным перетёрли, мал-мала поменяли диспозицию. Теперь я иду с вами.
  Прапорщик удивлённо вытаращился.
  -За старшего? С Сан Санычем местами поменялись?
  -Да. Так что в боевом порядке я рядом с тобой и на подрыв тоже вместе идём.
  Маркитанов лишь хмыкнул, а своё отношение к такой рокировке высказал присказкой:
  -Любой каприз за ваши деньги!
  -Сработаемся, - сделал вывод подполковник и, сняв с пояса флягу, принялся откручивать винтовую пробку.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023