ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Ауслендер Сергей
Мы с Джихадом на границе или тяжело в ученье, легко в гробу!

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.28*34  Ваша оценка:
  
  
  Как и всякое другое, это мое приключение начиналось с обычного звонка. Сметая с тумбочки кремы жены, я кое-как нашарил телефон. Из трубки сказали с арабским акцентом: "Серьежа, привьет! Этьо Назар".
   Назар - это адаптированное к русскому арабское имя Насер. Он палестинец и наш продюсер в Секторе Газа. Когда служба забрасывала мою съемочную группу в этот оазис мира, он помогал нам договариваться, толмачил по-арабски и всячески нас опекал. Сам прекрасно говорит по-русски, учился еще в СССР и вообще, наш человек. Ну, в смысле, выпить не дурак и любит материться по-русски. На политику всю эту палестинскую ему плевать. Лишь бы не было войны. Вот с этим, правда, у них постоянные проколы.
  "Пррр": спросонья поприветствовал я коллегу.
  "Как дьела, Серьежа"? Вопрос, прямо скажем, не на кандидатскую диссертацию, но в 6 утра вызвал у меня определенные затруднения.
  "Хррр": что означало, примерно: Нормально все, а ты чего звонишь в такую рань? Впрочем, ответ его устроил, и почти без паузы Назар проговорил: "Приезжай пить коньяк".
  "Назар" - начал я, уже более-менее выговаривая слова, фразу, по окончании которой мне бы, скорее всего, пришлось искать другого продюсера в Секторе Газа. И тут вспомнил, что это же наш с ним пароль. Шифр такой. Код Энигма, практически. Намедни же, блин, договаривались, что когда боевики палестинские позовут нас снимать свои секретные учения, Назар позвонит и пригласит якобы пить коньяк. Они там, в Газе контуженные на конспирации и страшно боятся, что их спецслужбы израильские прослушивают. Мол, узнают об учениях и разбомбят. Все это галопом пронеслось в моей пустой с утра голове и я, довольный тем, что не успел наговорить боевому товарищу обидных слов, радостно выпалил: "Понял тебя, брат!". И чтобы придать разговору деловой характер, спросил: "Учения чьи будут, исламского Джихада или ХАМАСа?".
  "Серьежа" - грустно сказал Назар - "Я жду тебья на границе в трьи часа".
  
  Ну, извини, старик. Конспиратор из меня херовый.
  
  В Сектор ГАЗы я впервые попал в ноябре 2006. Меня тогда отправили собкором на Ближний Восток, и в зону моей ответственности входил, в том числе, палестинский анклав. От Тель-Авива до границы с сектором езды час, много полтора. Но граница всамделишная. Чтобы попасть в Газу, надо пройти паспортный контроль, предъявить специальную аккредитацию правительства Израиля. В паспорт шлепают отметку. Если уж совсем отвлечься от нити повествования, потом за эти отметки служба безопасности аэропорта Бен-Гурион, известная своей, мягко говоря, придирчивостью, имеет тебя, как Тузик грелку. Первый же мой въезд в Газу едва не стал последним, во всем смыслах. Там к погранпереходу Эрез, через который мы заходили внутрь, примыкает палестинский городишко Бейт-Ханун. Примечателен этот населенный пункт был только одним - оттуда постоянно шмаляли ракетами по Израилю, и армия все время там искала ракетчиков. Вот и в тот раз. Перешли границу, оформились у палестинцев. Познакомились-пообнимались с Назаром. Он говорит: "Сейчас подъедет машина, двинем ко мне в офис, кофе-шмофе, гостеприимство и все такое". И точно, минут через 5 подъезжает рыдван. Мерс - старый, весь ржавый, из сидений пружины торчат. По уровню комфорта примерно танк Т-34. Год выпуска примерно такой же. Мы туда погрузились и поехали. Дорога идет вдоль поля, а за полем, аккурат, околица этого самого Бейт-Хануна. Все танками заставлено, какими-то БМП, пехота чего-то суетится. Это у них называлось локальные операции. То есть вошли, но неглубоко. Километра через полтора подъезжаем к перекрестку и, как в сказке, три дороги, напра.., нале... и прямо. Налево - это как раз в Бейт-Ханун, кому жизнь не дорога. А прямо и направо - в Газу. Назар с водителем принялись чего-то пылко обсуждать по-арабски, вероятно, по какой дороге лучше двинуть. А остановились мы напротив большой кучи земли, густо поросшей высоченной травой. И прямо с этой кучи, через наши головы, какой-то мудила вдруг начал садить из пулемета по полю с израильтянами. Назар с Махмудом сразу стали это обсуждать, перейдя на крик, а со стороны это выглядело, как будто один уговаривает другого уехать, а второй не соглашается. Я оглянулся и с ужасом увидел, что ближайший к нам танк развернул башню и целит точно в нас. А трассеры летят как раз в его сторону и точно от нашей машины. А машина такая, отвлекусь на секунду, излюбленная цель для израильских танкистов. Потому что бандиты палестинские именно на подобных развалюхах обычно и передвигаются. Мерс вроде нашего у них, это как БМВ у российских братков. Я начал трясти Назара за плечо, тот обернулся и, следуя взглядом за моим пальцем, упер его прямо в танковое дуло. Заревел на водителя он так, что тот, вопреки обыкновению, не стал даже спорить. Дал задний ход, потом тронул вперед, Назар зарычал и он опять сдал назад, свернул на правую дорогу и через секунду танки исчезли за домами. Еще через секунду я увидел, как с изнанки холма ссыпаются торопливо три воина Аллаха, один из которых тащил пулемет Калашникова. Я вот думаю, спасла нас тогда бюрократия. У израильских танкистов жесткие правила применения тяжелого оружия. Чтобы из пушки пальнуть, надо разрешение чуть не командира бригады получать. Вот они и получали, видимо.
  Но в этот раз, с учениями, которые я так бездарно сдал израильской "прослушке", все обещало пройти легко и непринужденно. Назар встретил меня на границе, за нарушение правил конспирации обозвал мудаком, после чего отвез в гостиницу и велел ждать. Учения, дескать, начнутся с наступлением темноты. Я пошлялся по отелю, покурил в лобби кальяна. На улицу выходить не стал. Кто не знает, человек европейской внешности в Секторе Газа смотрится также неуместно, как инопланетянин. Каковым, собственно, и является.
  Назар подъехал, когда стемнело, познакомил меня с оператором-палестинцем и мы отправились на место сбора. Местом оказался пустырь где-то в глубине Газы. Там, в ожидании представления топтались десятка полтора моих арабских коллег. Иностранную прессу представлял я один. Назар представил меня командиру. Здоровенный детина звероподобной внешности с рукой на перевязи отрекомендовался мне, как Али, добавил, что это, естественно, конспиративная кличка. Потом он долго что-то рокотал по-арабски, периодически тыча мне в лицо перевязанной рукой. Назар перевел, что ранение он получил в бою с оккупантами, что учения проводит "Исламский джихад" (это такая совершенно отмороженная группировка) и что тренировки будут проходить ночью, чтобы сионистский враг ничего не заметил. Тут я собрался было спросить, в курсе ли он про приборы ночного видения и знает ли, что с израильских беспилотников, один из которых всю дорогу тарахтел у нас над головами, видно все круглые сутки. Но передумал. Назар, когда мы, после взаимных представлений и политинформации, отошли в сторону, меланхолично заметил: "Про руку пьиздит, это у него фурункул вискочил. Я его родственника знаю". Я только пожал плечами, что мне с него, справку о ранении было требовать. Еще через несколько минут у нас отобрали мобильные телефоны, вся компания погрузилась в автомобили и, как нам объяснил командир Али, мы двинулись "на полигон". Ехали какими-то проселочными, неасфальтированными дорогами, по буеракам и помойкам. Пару раз, подлетев на сидении и приложившись головой о жестяную крышу нашего мерседеса, я припомнил, как мой друг и коллега Серега Пашков любит говаривать, что интереснее нашей работы ничего на свете нет. Никто не видит того, что видим мы. Не видно было, правда, ни пса. Освещена Газа немного хуже, чем Кутузовский проспект в Москве.
  Полигоном, как я и предполагал, оказался самый обыкновенный квартал Газы, правда, почти примыкающий к границе с Израилем. Прессу там уже ожидало вверенное Али подразделение. Человек 15 подростков, одетых в самодельный камуфляж, с масками на лицах и "калашниковыми" явно не оригинальной сборки. В наличии был также один снайпер с М-16 с оптическим прицелом и два гранатометчика с РПГ. Как пояснил нам в своем вступительном слове командарм, воинство будет учиться, как ночью отражать атаку израильской пехоты и танков. Я все пытался влезть со своими приборами ночного видения, но Назар, видимо, почуявший неладное всячески это пресекал. Боевики по команде построились, походили мимо наших камер взад-вперед, потом устроили осмотр оружия, щелкали затворами, вынимали-вставляли магазины. Я все это время старался держаться за спинами коллег. Не то, чтобы я человек не храбрый, просто хорошо знаю, что из всех правил обращения с оружием в Палестине признают только одно: Достал, стреляй. Потому нередки несчастные случаи на производстве.
  Закончив строевую подготовку, отряд перешел к активной фазе учений. Боевики рассыпались на группы и стали перебегать от дома к дому, прячась за кучами мусора и заборами. Али, прохаживаясь перед камерами, все это дело активно комментировал. После "боя с вражеской пехотой", которая была, понятное дело, вся условно перебита, сионисты условно двинули танки. Али остановился, так что оператор, снимавший каждый его шаг, налетел на него, и торжественно объявил, что сейчас нам будут продемонстрированы новые образцы противотанкового оружия и методы его использования. Сгибаясь под тяжестью, два боевика выволокли из подворотни какой-то странный конус. Что-то вроде огромного таза, в который с горкой навалили чего-то, похожего на цемент. Изнутри таза тянулись провода. Перехватив мой недоуменный, мягко говоря, взгляд, предводитель команчей пояснил для особо тупых, что это - последняя разработка палестинских ученых (нет, гадом буду, так и сказал) в области противотанкового оружия. Фугас, который прожигает израильские танки. Кумулятивный, короче. По замыслу организаторов этих учений, еврейский танк стоял за углом дома. Один из бойцов размотал провода, отошел за противоположный угол, выполняя, таким образом, роль подрывника. Второй залег в пыль и покатил бомбу перед собой. Взяв на себя, соответственно, роль шахида. И все бы ничего, но в полном соответствии с законами физики, проклятый конус никак не желал катиться вперед, а все норовил по кругу, да еще периодически упираясь в стену дома. Наконец, эти мучения всем надоели, один из операторов что-то сказал Али и тот грозно заругался на незадачливого шахида. Подбежал второй, они напряглись, отволокли взрывное устройство за угол, потом прибежали к детонатору и изобразили бабах. Вражеский танк был условно взорван. Большую часть этой сцены я наблюдал издалека. Потому что в самый ответственный момент, когда я подошел к подрывнику, подбежал Назар и за рукав уволок меня подальше. "В чем дело?", начал было возмущаться я, на что получил ответ, что фугас, оказывается настоящий, что провода подключены напрямую. И тут сам обратил внимание, что в руках у юного воина аллаха какая-то приспособа, типа дверного выключателя. И руки эти, от волнения и ответственности просто ходят ходуном.
  После успешного отражения танковой атаки, по всеобщему согласию было решено записать синхроны. Так на нашем телеязыке называют интервью. Мне достался один из гранатометчиков. Надо сказать, что интервью в Палестине записывать - одно удовольствие. Нужно просто подсунуть микрофон и кивнуть, мол, начинай. Дальше главное, чтобы кассеты хватило. Юноша встал перед камерой, я поднес ему микрофон. Оператор сказал на арабском что-то вроде "поехали". Решив, видимо, что вид у него недостаточно грозный, боец взгромоздил свою трубу на плечо и завел привычную шарманку про оккупантов, под ногами которых будет гореть земля, летят самолеты и танки горят и бла-бла-бла. Кончик гранаты при этом смотрел мне точно в середину лба. Граната была вся какая-то облезлая, перемотанная проволочками, пальцами юноша активно перебирал аккурат возле спускового крючка. Я занервничал и немножно переместился вы сторону. Но юноша-то обращался ко мне. Он тоже стал поворачиваться вслед за моими перемещениями так, что кончик гранаты следовал за моим лбом, как стрелка компаса. Выговорился он, слава Богу, довольно быстро. После чего занял оборонительную позицию и уперся в стену ближайшего дома раструбом гранатомета (это позади которого должно быть метров 30 свободного пространства).
  Наконец, коллеги удовлетворили свое любопытство, и нам было сказано, что отряд перемещается на границу, где будет проводить патрулирование. Граница, собственно, вот она - перешли через дорогу. Небольшая оливковая роща, а за ней уже начинались поля ближайшего израильского кибуца. Вдоль дороги, вместо ограждения в виде живой изгороди произрастали кактусы. Видимо, в рамках физподготовки, боевики ринулись в рощу бегом, перепрыгивая через них. Последний, тот самый, что мучился с фугасом, чего-то не рассчитал, зацепился штанами за кактус и с воем рухнул прямо в иголки. Тут у командира сдали нервы, он подскочил к недотепе, дал здоровенного пинка и погнал к боевым товарищам. Товарищи в этом момент рассредоточились среди оливковых деревьев, и настала очередь снайпера. Тот просто ужом вертелся среди кустов, то припадал на одно колено, то ложился, все подкручивал на своем прицеле какие-то колесики и пялился через него на огни сопредельной стороны. Потом и вовсе вскарабкался на ближайший сарай, встал во весь рост и бесстрашно прицелился прямо в Израиль. Судя по всему, с искусством маскировки он был знаком постолько-поскольку. А мысль, что его в этот момент тоже могут рассматривать в прицел, причем в танковый, просто не приходила ему в голову.
  Наконец, закончился и этот эпизод. Все как-то подустали и начали расходиться. Коллеги еще остались чего-то доснимать, а мы с Назаром побрели к машине. Выпили кофе в каком-то занюханном придорожном кафе и уже с рассветом двинули на границу. Прощаясь, Назар таинственно понизив голос, сообщил, что договорился с ХАМАС снимать учения по запуску ракет КАСАМ. "Я тебе позвонью и скажу: приезжай курить кальян" - интимно прошептал он - "Это будет охуительный зюжет". Я только вздохнул и побрел в Израиль.
  P.S. Через полгода после описываемых событий приключилась армейская операция "Литой свинец". В ответ на ракетные обстрелы военные вошли в Газу, за несколько часов захватили большую часть Сектора, перебили несколько сотен боевиков, разгромили позиции ракетчиков. После чего, с чувством выполненного долга, разъехались по зимним квартирам. Палестинцы не смогли подбить ни одного израильского танка, во время операции погибли 6 израильских солдат. Половина - от огня своих. Я тогда все думал, где же мой новый друг Али с его маленьким, но храбрым и хорошо тренированным отрядом. На каком месте у него теперь фурункул выскочил?
  Сергей Ауслендер
  Сектор Газа
  
  
  
  
  
  
Оценка: 7.28*34  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023