Аннотация: Эти мемуары написаны Сэром Фитцроу Макклин , депутатом Британского Парламента, основателем S.A.S ( “Британский СПЕЦНАЗ “) , его судьба стала прообразом кино- персонажа " Джеймс Бонд -агент 007" .
"Война в Югославии ,1942 год "
( авторизованный перевод с английского Авакян Валерия )
Эти мемуары написаны Сэром Фитцроу Макклин , депутатом Британского Парламента, основателем S.A.S ( 'Британский СПЕЦНАЗ'), его судьба стала прообразом кино- персонажа " Джеймс Бонд -агент 007" .
Карьеру дипломата он начал в феврале 1937 г., тогда он был переведен из французского посольства в Москву, военным атташе.
В начале Второй Мировой войны Фитцроу Макклин был в составе S.A.S
( 'Британский СПЕЦНАЗ '), принимал участие в рейдах против ' Линии Роммеля', и в спец.операциях в Персии.
В 1943 году по секретному распоряжению Черчилля он был направлен с группой парашютистов в Боснию, оккупированною тогда немцами . В Боснии Сэр Фитцроу Макклин был личным представителем Черчилля в военной миссии Великобритании при партизанском отряде Тито.
Фитцроу Макклин писал в своих мемуарах:
'Оглядываясь назад на свою прожитую жизнь я удивляюсь, какой я был счастливчик. Счастливчик потому, что выжил в тех событиях которых был свидетель или был каким-то образом сопричастен..."
Как то , при первой беседе с маршалом Тито Фитцроу Макклин спросил его : ' Есть ли у Вас цель, - после войны сделать Югославию Русской колонией ? "
Тито ответил :
- ' Мы не для того принесли столько жертв чтобы освободившись от немцев, отдать нашу независимость кому-то другому'.
Это означало, что для России он окажется крепким орешком".
В 1943 Фитцроу Макклин написал Черчиллю в секретном донесении : 'Многое будет зависеть от Тито в определении будущего Югославии и будущего в Европе'.
В 1947 , в Берлине, Фитцроу Макклин первый узнал от маршала Тито о 'разводе Югославии и СССР'.
Тито сказал тогда :
'Это было самое тяжелое решение, которое мне когда-либо приходилось принимать. Но сейчас решение принято - и я спокоен за будущее Югославии ...'.
Тито подарил Фитцроу Макклин маленький домик на берегу Адриатики , который он каждое лето навещал , вплоть до 1996 года.
Тито не дожил до 1992 года , когда война снова пришла в Югославию. Кто мог подумать , что национализм одержит триумф над коммунизмом.
Странные вещи происходят на Балканах...
Сэр Фитцроу Макклин умер в 1996 году.
Паяти Сэра Фитцроу Макклин, памяти тем кто не вернулся с этой войны ...
Глава-1
"Восточные пески"
В сентябре 1942 достигла критической точки угроза захвата немцами Персии. В Египет был направлен генерал Монтгомери, который должен был руководить Британской группировкой в битве под Эль-Аламейном.
Если 8-армия проигрывает эту битву, то немцы прорываются через дельту Нила, захватывают Египет, затем Ирак и Персию( Иран).
С другой стороны, если русские проигрывают битву под Сталинградом, то для немцев это последнее препятствие к захвату Персии с севера.
А Персия - это ворота к Индии. Через Персию англо-американские союзники снабжали нефтью Советский Союз. В 1942г. Персия была оккупирована Британскими и Советскими войсками, задача которых была не допустить установления профашистского режима Шаха Реза.
Мне было приказано прибыть в Багдад к командующему группировкой генералу Вильсону. Он мне поставил задачу сформировать отряды специального назначения (S.A.S.) для подрывной деятельности на территории Персии на случай если немцы прорвутся и захватят ее.
Нельзя было терять ни минуты. Я получил новый "джип", топографические карты, боевой рацион на неделю и отправился в путь. Мой напарник был капрал Дункан.
Я должен был набрать из регулярных частей 150 добровольцев и попутно произвести разведку местности, на которой придется вести боевые действия. Мой отряд должен был оперативно подчиняться только командующему персидско-иракской группировки войск Великобритании. Тренировочная программа включала парашютную подготовку и инфильтрационные методы ведения войны.
Мы проехали вдоль границы и нигде не увидели индийских часовых, везде стояли солдаты Шаха Реза.
Наш маршрут Хамадан-Тегеран. Мы провели три недели в поездках по британским подразделениям, набирая добровольцев.
Результаты моей разведки местности тоже не были безнадежны. Здесь все способствовало для диверсионных методов ведения войны.
С Тегерана я отправился в советскую зону оккупации и проехал по провинциям Гилан и Мазандеран у побережья Каспийского моря, где полутропические джунгли давали отличное укрытие для группы диверсантов .
В Центральной Персии мы разведали и обозначили на карте площадки Большой Соляной пустыни, которые могли послужить взлетно-посадочной полосой для самолета. Я убедился, что здесь условия были идеальные для спецназа, заставить погорячиться врага и странно, что немцы до сих пор не догадались закинуть сюда свою группу с аналогичной задачей.
Только я укомплектовал свой отряд и начал заниматься их тренировкой, как меня срочно вызвали в Тегеран. В Тегеране мне сказали, что для моего отряда уже есть срочный заказ. В шифровке, полученной от агентурной разведки было сказано, что на юге Персии уже назревает беда.
Вооруженные немецкими агентами, стали готовиться к восстанию племена Кашгая и Бахтияра. Ключевой фигурой и их идеологом был командующий персидскими войсками в районе Исфахана генерал Захиди. Разведка доложила, что генерал Захиди вступил в контакт с немецкими агентами и через них связан с Верховным Германским командованием на Кавказе. Секретный источник также сообщил, что взбунтовавшийся генерал в сговоре с другими персидскими генералами, которые планируют общий удар по войскам Советской зоны оккупации в Персии. Операция планируется при поддержке немецкого десанта и общего внезапного немецкого наступления на Кавказе.
Одним словом, генерал Захиди стал нашей головной болью и от него надо было избавляться.
Но ситуация была очень деликатная. Генерал Захиди находился в Британской зоне оккупации, где количество войск было сведено до минимума. Если привлечь внимание и спровоцировать волнения в британской зоне оккупации, наши войска не смогут удержать ситуацию под контролем.
С другой стороны, если мы позволим пустить развитие событий на самотек, то результат будет непредсказуемый. Командование поручило мне убрать генерала Захиди с арены. Единственное условие, которое было мне поставлено: по возможности создавать меньше шума и желательно взять генерала живым.
Я выехал в Исфахан для изучения обстановки.
К Британскому консульству в Исфахане я подъехал уже ночью. Несмотря на позднее время лично консул встретил меня. За ужином консул угостил меня вином из Шираза и подтвердил информацию, полученную нами от агентурных источников. Консул был в дружественных отношениях с генералом Захиди и был очарованный его восточной вежливостью и приветливостью. Наша секретная информация о том, что Захиди планирует убить его первым, очень огорчила.
За столом я спросил консула, где живет Захиди.
Консул пообещал показать его резиденцию и после ужина, мы отправились на прогулку по узким улочкам и пальмовым аллеям.
Вскоре мы подошли к высокой каменной стене, у массивных ворот которой стояли часовые. Мы пошли вдоль стены и обнаружили, что у генеральской резиденции были еще одни ворота, тоже охраняемые часовыми. Мы продолжили нашу прогулку по пальмовым аллеям и обнаружили в ста ярдах от резиденции свежие бараки, в которых был сосредоточен гарнизон Исфахана, готовый по первой команде броситься на помощь генералу Захиди. Было ясно, что с боем его резиденцию не взять. Оставался альтернативный вариант - поймать его в засаде, когда он выедет из своей крепости. Консул подтвердил, что каждое утро генерал выезжает из своей резиденции и следует в штаб своих войск.
Вернувшись в консульство, я стал обдумывать план захвата генерала в засаде, но сразу же возникли два возражения:
первое - мы обнаружили, что за ним всегда следует сильная и хорошо вооруженная охрана. Второе - даже если мы вступив с ними в бой и одолеем их, будет тяжело уйти из Исфахана целыми и невредимыми.
Я понял, что проблема не настолько легка, как это казалось вначале.
Вскоре у меня созрел новый план и я отправил в Тегеран из консульства шифровку с предложениями по операции, которую я назвал "Операция Троянский конь".
Первое, что я предлагал - это придумать повод для моего проникновения в резиденцию генерала Захиди. Для этого я предложил присвоить мне звание полковника и снабдить официальными документами, согласно которого я прибыл на инспекцию британских войск в районе Исфахана. Таким образом я могу нанести официальный визит вежливости Захиди. Как только я попадаю к нему в зал , я тут же совместно с сопровождающими меня "офицерами из Багдада" беру генерала на мушку и под дулом пистолета выхожу с ним за ворота , мы садимся в машину и уезжаем из Исфахана.
Второе, что я попросил - это поддержку взвода британской пехоты, которая должна была нас прикрыть в случае, если что-нибудь сорвется.
Отправив телеграмму, я в течение двух дней проводил разведку местности в городе, изучая пути отхода на случай необходимости.
Исфахан как Пекин и Бухара были те несколько мест в мире которые я любил.
Особенно мне нравились уютные восточные домики с верандами и базары.
Вскоре с Генштаба пришел ответ, который вернул меня к реалиям Второй Мировой войны.
Мой план был утвержден в принципе, и мне было указано в кратчайшие сроки закончить подготовку. Но один пункт моей ортодоксальной программы стал поперек горла высокопоставленным штабным офицерам. Мне было указано, что нет никакой возможности присвоить мне, капитану, звание сразу полковника, даже в целях маскарада на один день!
Но они назначили в мое распоряжение настоящего полковника, который будет играть роль "подставной фигуры" и будет передан в мое подчинение. "Настоящего полковника" и взвод шотландских стрелков мне выделили из Британского армейского корпуса, который дислоцировался в двухстах милях от Исфахана в городе Кум.
Я выехал в Кум, где получил взвод, прошедший подготовку по программе "Командос". Я коротко объяснил им свой план: они в назначенный день прибывают в Исфахан в крытых гражданских грузовиках. Один грузовик будет стоять у одного входа генеральской резиденции, а другой грузовик будет стоять у других ворот резиденции. Их автоматы и гранаты должны быть спрятаны от посторонних глаз. Вступать в бой они должны были только по моему сигналу. В случае необходимости, по моему сигналу, они должны были перекрыть дорогу охране из ворот и дать возможность уйти из города моей машине.
В случае, если все будет идти по плану, они должны были экспортировать нашу машину с генералом Захиди из Исфахана до условленного места в пустыне, куда должен был прилететь самолет и забрать пленника.
Для тренировок я нашел полуразрушенный форт в пустыне.
Снова и снова два грузовика занимали свои позиции, заезжала штабная машина, звучал мой свисток, шотландские стрелки выпрыгивали из грузовиков и врывались в форт.
"Условного генерала" затаскивали бесцеремонно в штабную машину, в "охрану" летели тренировочные гранаты и все три машины с триумфом поднимая пыль, мчались из форта.
Шотландские стрелки и те кто играл "врагов" играли в это представление с энтузиазмом. Теперь оставалось назначить день. Это было сделано после обмена шифрованной связью между Генштабом в Багдаде и Министерством иностранных дел в Тегеране. Мне удалось , не без труда, получить разрешение убить генерала Захиди в случае, если он окажет мне вооруженное сопротивление.
День "Д" был назначен, и мы выехали из расположения наших войск в Куме. Мы остановились на ночлег в десяти милях от Исфахана. Рано утром первая группа отправилась на двух грузовиках в город, вторая группа должна была в указанное мною время обрезать все телеграфные провода, связывающие Исфахан с другими гарнизонами.
Я вместе с "настоящим полковником" и сопровождающими его "офицером генерального штаба, роль которого играл капрал Дункан, отправился в Британское консульство в Исфахане. По нашему прибытию в консульство, консул позвонил по телефону генералу Захиди и договорился о визите вежливости прибывшего "полковника из Генерального штаба".
В консульстве я сам сел за руль, рядом со мной сел "настоящий полковник", сзади - сопровождающий его офицер и еще два "командос" сидели, скрючившись в багажнике, вооруженные автоматами и гранатами. Консул следовал за нами на своей машине. Когда мы подъехали к воротам резиденции я удостоверился, что наш грузовик стоит в условленном месте.
Из машины консула вышел Лоуренс Локкарт - большой знаток персидского языка из "Интелидженс сервис", с которым этот случай дал мне возможность познакомиться.
Он угостил часового сигаретой и долго с восточной вежливостью с ним беседовал. Пока, что все шло по плану.
Часовой , закончив курить сигарету, медленно открыл нам ворота. Мы заехали внутрь и остановились возле входа в здание. Прислуга пригласила нас войти в зал.
Вскоре появился сам генерал Захиди, плотный мужчина в идеально подогнанном мундире и блестяще отполированными сапогами. Я пошел к нему навстречу, приветливо улыбаясь и подойдя к нему поближе, вынул свой "кольт".
У генерала от такого оригинального приветствия отвисла челюсть.
Не теряя ни минуты, я вынул из кобуры у генерала его пистолет и выкинул его в открытое окно, где стояла наша машина с включенным двигателем.
Затем без промедлений я объяснил генералу, что у меня приказ его арестовать, а при сопротивлении - убить, и предложил последовать в нашу машину.
Первым на улицу вышел генерал, за ним я, упирая ему в бок ствол моего "кольта". Мы сели в машину и помчались по аллеям Исфахана. Дункан сидел сзади, дыша Захиди в спину, в готовности использовать по назначению металлическую проволоку .
За нами поднимая пыль, мчались два грузовика. Вскоре мы прибыли на установленное место в пустыне, где провели ночь.
Рано утром прилетел самолет, который забрал генерала Захиди. Больше я его не видел, но пять лет спустя, читая газету, я с удивлением обнаружил в новостях, что генерал Захиди вернулся в Персию и, как ни странно, снова на то же место.
Попрощавшись с "настоящим полковником" я взял шесть шотландских стрелков и поехал с ними назад в Исфахан проверить, как обстоят дела у консула. Консул мне сообщил, что заместитель генерала Захиди разделял с ним неприязнь к англичанам, но еще больше -он ненавидел самого Захиди. Поэтому после его исчезновения он занял нейтральную позицию.
Я взял с собой заместителя генерала Захиди и вместе с ним снова проследовал в резиденцию. Я методично обыскал все комнаты генерала и наконец нашел то что искал - это была секретная личная переписка генерала. Она была спрятана в шкафу спальни, где кроме нее была целая коллекция немецкого оружия и порнографических журналов.
Я провел двое суток, изучая его личную корреспонденцию и наконец обнаружил письмо Германского консула в южной Персии, другими словами - резидента немецкой разведки. В письме резидент инструктировал Захиди о сроках наступления и маршрутах выдвижения.
Это письмо не оставляло сомнений, что неспокойный генерал Захиди был арестован очень вовремя.
Глава 2
"Новые горизонты"
После поимки генерала Захиди я погрузился в рутинные занятия по тренировке моего отряда S.A.S. Для тренировки я выбрал районы, прилегающие к Исфахану, для того чтобы у персов, наблюдающих за нами, пропало желание сотрудничать с немцами. Хоть в радиусе ста миль мы были единственное британское подразделение, мы старались изо всех сил произвести впечатление.
Гонки по пересеченной местности на "джипах", вооруженных крупнокалиберными пулеметами "Стирлинга" и прыжки с парашютами посеяли ужас в сердцах бывших подчиненных генерала Захиди.
Между тем результаты битвы под Сталинградом и Эль-Аламейном проверили немцев на прочность. Стало ясно, что угроза висящая над Персией отодвинута.
В конце 1942 года я вылетел в Багдад уточнить наши задачи. По прибытию я узнал, что генерал Вильсон получил новое назначение командующего группировкой британских войск на Ближнем Востоке. Перед его отъездом я успел вырвать у него обещание о переводе нашего подразделения в его подчинение.
Мы свернули свой лагерь под Исфаханом и колонной отправились через Персию и Иран на Ливан. Мы расположились лагерем недалеко от Бейрута и стали тренироваться по программе горным методом боевых действий.
Это место было очень похоже на Альпийские долины с холодными горными ручьями, в которых местные жители охлаждали чудесное вино.
В горной деревушке Зале мы провели месяц подготовки к высадке совместно с Восьмой Британской Армией на Сицилию.
Несколько недель спустя я был вызван в Каир и получил задачу отобрать из отряда несколько человек для атаки немецкой базы на острове Крит.
Нас должны были выбросить ночью на парашютах. Затем мы должны были найти аэродром и уничтожить как можно больше самолетов и склады. Затем мы должны были прорваться к побережью, откуда нас должны были забрать наши катера.
Мы тщательно изучили аэрофотоснимки и крупномасштабные карты острова. За несколько дней мы изучили эту местность так как будто мы исходили ее пешком с детства. Мы упаковали боевые рационы, взрывчатку и тщательно проверили и смазали наше оружие.
В назначенное время мы приехали на аэродром Бейрута и стали загружаться в самолет. Прямо в аэропорту я получил новый приказ - срочно прибыть в Каир.
По прибытию в Каир мне показали последнее фото аэросъемки, где было ясно, что немецкого аэродрома больше на Крите нет, что немцы его внезапно передислоцировали на другое место. Дело приобретало совсем плохой оборот. Всего двенадцать месяцев назад немцы бы никогда так себя не вели. Это значило, что операция отменена.
Измученный многочасовым сиденьем в ожидании приема в Генеральном штабе я окончательно расстроенный поехал повидать моего старого друга Рекса Липера, посла его Величества в Каире.
За стаканом хорошего коктейля я поведал ему свои соображения о том что, очень полезно бы иметь своего человека на оккупированной немцами территории для того чтобы координировать операции подобно той, что планировалась на острове Крит. Если бы я, например, находился сейчас там, не было бы тогда у Генерального штаба причины удивляться куда исчез этот немецкий аэродром.
Посол мне пообещал, что сообщит в Лондон об этой идее и даст мне знать, какой получен результат. Когда я вернулся в отряд , я спросил Дункана согласен ли он на длительную командировку в Грецию, вместе со мной. Он согласился.
Ответ от Рекса Липера пришел быстрее, чем я ожидал. Только я прибыл в Зале, как я получил от него радиограмму срочно, безотлагательно прибыть в Каир.
По моему приезду в Посольство он мне показал шифровку из Лондона, согласно которой мне надо было срочно прибыть в Лондон к Премьер-министру для инструктажа и дальнейшей заброски в Югославию.
Мне не было времени обдумывать, потому что ближайший самолет на Англию уже меня ждал. Я уведомил Генеральный штаб, передал все дела и полетел домой, где я не был уже более двух лет.
По приезду в Лондон я изучил весь материал по Югославии. В Лондоне о Югославии было известно очень мало. Знали, что там против немцев воюют "Четники" генерала Михайловича и какие-то вооруженные банды, называемые себя "партизаны Тито".
О "Четниках" в Вайтхолле знали и оказывали им помощь. Для того чтобы узнать кто такие партизаны, туда было заброшено парашютами трое британских офицеров. Пока что от них не было никаких известий. Но ,согласно немецких источников, партизаны уже стали создавать немцам очень много неудобств.
Мне было передано через курьера от Черчилля, что он меня примет через два дня, то есть на "Уикенд" в загородном доме.
Когда я прибыл в загородную резиденцию Черчилля , я засомневался, что вряд ли, сегодня премьер-министр найдет время поговорить со мной о Югославии. За столом кинозала рядом с Черчиллем сидели начальник Генерального штаба, Командующий Военно-Воздушными Силами Великобритании, один американский генерал и другие явно важные персоны, у которых было что обсудить сегодня с Господином Черчиллем. Все ели бутерброды и смотрели фильмы.
Сначала были серьезные фильмы, затем кинокомедии и к обеду уже пошли мультфильмы. Премьер-Министр в это время читал шифровки со всех театров военных действий.
Вдруг , когда пес Плуто вот-вот готов был схватить Микки-Мауса, Черчилль внезапно вскрикнул и вскочил на ноги. Фильм был тут же остановлен. Все замерли. Черчилль воскликнул:
"Господа! Я только что получил важную новость! Муссолини подал в отставку." Затем он ,тяжело дыша ,сел. Мультфильм был снова продолжен.
После обеда Черчилль пригласил меня спуститься вниз и сообщил мне следующее:
"Ваша работа важна сейчас как никогда. Немецкие позиции в Италии ослабли. Сейчас нам надо срочно надавить на них со стороны Адриатики. Вам надо вылетать в Югославию безотлагательно."
В течении нескольких часов Черчилль мне описывал ситуацию а затем , поставил мне задачу, что я должен сделать в Югославии. После того , как он закончил , я попросил его прояснить мне только один момент:
-"Предположим, что партизанами руководят коммунисты. Если мы им будем помогать - это значит мы будем помогать установить коммунистический режим в Югославии после войны, а значит помогать своим врагам - советской экспансии на Балканах?"
Господин Черчилль ответил так, что не оставалось никаких сомнений в ответе:
" Сейчас - главная политическая задача остановить фашистскую угрозу западной цивилизации. Ваша задача -просто найти того, кто может бить немцев лучше всех и предложить ему помощь, чтобы он бил их еще больше".
В оставшееся время, пока я находился в Лондоне, я прочитал все книги о Югославии, какие только были.
Оказывается в Лондоне было три версии кто такой "Тито". Первая, что это аббревиатура слов на югославском языке "Тайная Интернациональная Террористическая Организация". Вторая, что это фамилия коммунистического лидера - Тито.
Третья версия - это вообще не мужчина, а молодая женщина с сильным характером.
Первое, что я начал - это изучение истории страны моего будущего пребывания.
Оказывается , первыми кто поселился на территории нынешней Югославии были "Карпатские русины" - переселенцы с Карпат, которые эмигрировали на Балканы в VII веке. Сербско-хорватский язык очень похож на русский и украинский. Издавна , хорваты и словенцы были в составе Австро-Венгерской империей.
Сербы и черногорцы были под турецкой окуппацией на протяжении 300 лет . Это случилось в 1389 году после битвы под Косово, когда сербская армия потерпела поражение от турок. С тех пор Косово -самое взрывоопасное место на Балканах.
С тех пор Сербия, борясь за независимость, все время искала поддержку у России. В 1877 году Россия стала на защиту сербов в войне против турок.
Король Сербии Милан был женат на русской по имени Натали. В 1885 году сербы были разбиты болгарами, при русской поддержке. Король Милан, не взирая на просьбы Натали, позвал на помощь Австрию. В дружбе с Австрией Сербия была четыре года, пока Натали не пригрозила королю разводом.
Боясь потерять Натали, король Сербии Милан отрекается от престола в пользу своего сына Александра. Александр женится на русской и правит при поддержке России до 1903 года, когда он был убит.
В 1912 году сербы и болгары дружно вытесняют турок с Европы.
Итак, в начале ХХ века Сербия и Черногория были независимыми королевствами. Хорватия и Словения были в союзе Австро-Венгерской империи. В 1908 году Австро-Венгрия аннексировала также к себе и Боснию-Герцеговину.
В 1913 году сербы вступают в битву со своими бывшими болгарскими друзьями. А в 1914 году в сердце Балкан, Сараево вспыхнула Первая мировая война. Союзниками сербов в войне против Австро-Венгрии была Россия. Союзниками Австро-Венгрии были Германия, а затем были втянуты в войну Франция, Великобритания. В течении двух месяцев, выстрел молодого серба в Боснии - втянул в войну пол Европы.
В 1918 году после окончания первой мировой войны было провозглашено создание королевства Югославия в составе Сербии, Хорватии, а позднее - Боснии-Герцеговины.
Национализм всегда был доминантным фактором в развитии событий в Югославии. В 1929 году под руководством хорватского юриста в Загребе создается националистическая организация "Усташи". Лидер "Усташей", хорватских националистов, Павелич возглавил про-фашистский режим в Хорватии в 1941 году.
После оккупации Югославии немцами, наместником на территории Сербии был назначен бывший сербский генерал Недич. В оппозиции Недича был лидер сербских националистов "Четников" - Драша Михайлович.
Босния, которая была в составе Хорватии, тоже была оккупирована немцами. Мы собирались лететь в Боснию.
По приезду в Каир я стал набирать сильную команду. Я попросил генерала Вильсона дать мне офицера Генерального штаба майора Вивиан Стрит, которого, в его 29 лет, знали все офицеры в операции на Ближнем Востоке. Он был исключительно храбрый, спокойный и имел талант ладить со всеми категориями людей. Затем мы вместе с Вивиан пригласили Джона Хейникера, пехотного офицера, бывшего работника Дипломатического корпуса.
На партизанской войне очень важно иметь специалиста-подрывника. Такого мы нашли - это был специалист по всем видам взрывчатки сапер Питер Моор. За собой Питер привел своего друга, тоже сапера - Дональда Найта. Затем нужно было взять с собой хорошего разведчика. Такого мы нашли - это был Гордон Альстон, офицер королевской "Интелидженс Сервис", который, как покажут события далее, очень вовремя был к нам выброшен с парашютом.
Гордон знал несколько языков и был блестящий аналитик и эксперт военной разведки. Он мог воссоздать картину боевой обстановки по двум словам из перехвата вражеского радиообмена, или по двум-трем знакам на вражеской униформе, или по клочку газеты. Также , я взял с собой Дункана, своего старого друга, а также американского майора Лина Фариша, специалиста по оборудованию полевой взлетно-посадочной полосы.
Последние дни в Каире мы провели, упаковывая боевые рационы, взрывчатку, оружие, портативные радиостанции и радиоприемники, зарядные устройства, батареи, спальные мешки и карты.
Вся подготовка шла в строгой секретности. Только несколько людей из Генерального штаба знали наше конечное место прибытия. Наша группа была изолирована от посторонних контактов в Каире, который кишел агентами разведок со всего мира. Служба безопасности проверяла всех, кто пытался проявить к нам интерес.
И вот мы готовы. Ситуация на земле была более или менее стабильна. Партизаны передали координаты места в Боснии, куда мы можем десантироваться без сомнений, что попадем в руки немцам. Мы были рады, что покидаем палящий зноем Каир и летим в Европу!
На аэродром мы прибыли заполночь. Наш самолет загружался, мигая огнями. Это был бомбардировщик "Голифакс". Мы подошли к открытым дверям. Инструктор по десантной подготовке еще раз проверил наши парашюты, пожал нам крепко руки и когда мы пошли в самолет, что-то прокричал вслед, но последние слова заглушил рев двигателей.
Дверь закрылась. Мы чувствовали, как колеса подпрыгивают на неровностях рулежной дорожки. Наконец самолет вырулил на взлетную полосу и остановился. Рев моторов стал еще сильнее. Самолет быстро помчался по взлетной и вот -он оторвался от земли. Мы полетели.
Внутри самолета было холодно и темно и очень тесно. Все свободное место было заполнено цилиндрическими контейнерами с нашим имуществом и боеприпасами. Самое лучшее, что нам оставалось - это попытаться заснуть. Я погрузился в сон. Очнулся как кто-то меня тронул за плечо. Я поднял голову и увидел склонившегося надо мной пилота. Я не мог сразу сообразить где я. Потом я все вспомнил.
Пилот прокричал мне на ухо через рев двигателей:
- "Мы снижаемся. Уже почти рядом."
Мы чувствовали как самолет быстро снижается. Пилот открыл люк и стал выбрасывать вниз контейнеры. На часах было четыре ночи. Когда был выброшен последний контейнер, пилот оглянулся и позвал меня рукой. Я подошел к нему и повесил вытяжную стропу на крючок. Я должен был прыгать первым, за мной Вивиан. За нами должны были прыгать Слим Фариш и Дункан. Я сел на край люка и опустил ноги вниз.
Вдруг я увидел в ночи огни костров, выстроившиеся в линию. Я оглянулся назад, горела еще красная лампочка. Рука пилота была поднята. Медленно он стал опускать ее вниз.
Я смотрел на лампочку. Загорелась зеленая , и я прыгнул вниз.
Как только открылся парашют, я посмотрел вниз и увидел молчаливые горы в свете луны и несколько костров. Хотелось верить, что пилот не ошибся и это не немецкие костры, которые частенько немцы разжигали, чтобы дезориентировать нас.
Нас видимо сбросили с минимальной высоты, не успел я насладиться пейзажем , как почувствовал сильный удар о землю.
Когда я очнулся, на меня смотрело небритое лицо, молодой парень был одет в немецкую униформу с немецким 'шмассером' в руке.
'Здраво!' Я сам английский офицер!' - сказал я в надежде, что его немецкая униформа была "секонд-хенд".
Услышав это, он вскочил и закричал кому-то в темноту.'Нашел! Я сам нашел генерала !'.
На его крики сбежались остальные, и я рассмотрел на их немецких кепи пришитые красные звезды. Это было все , что отличало их экипировку от немцев.
Кто-то мне дал яблоко. Кто-то помог подняться на ноги . Ко мне подошел худой черноволосый партизан и представился мне : - "Майор Велебит. Я из штаба. Я Вас проведу к Тито."
По дороге он мне сказал, что партизаны очень рады, что я здесь. Они надеяться, что теперь будет хоть какая-то помощь из Англии поскольку Россия о них позабыла .
Он спросил, знают ли в Лондоне, что уже два года партизаны воюют с немцами оружием, захваченным у немцев.
Я объяснил ему, что вскоре помощь будет, что политика Британского правительства простая - помогать всем кто борется против немцев.
Вскоре все тюки были собраны, загружены на коней и екскортированны дюжиной партизан мы отправились в путь.
Майор Велебит оказался хорошим компаньоном. До войны он был юристом, по национальности - серб. Отец его был генералом. До того как он прошел в партизанский отряд он работал в подполье в Загребе - оккупированном немцами.
Через два часа мы добрались до маленькой деревушки с домиками под красной черепицей. На завтрак подали черный хлеб и ракию.
Я никак не мог избавиться от воспоминания, что я это уже где-то видел: такую манеру обвешаться пулеметными лентами, гранатами на поясе, похожие звезды нарисованы всюду на плакатах.
Наконец я вспомнил. Да , я это уже видел, в одном из Советских фильмов о гражданской войне.
На следующий день, проснувшись, я вышел на улицу и увидел немецкий камуфлированный грузовик с черным крестом , весь изрешеченный пулями, но все еще в рабочем состоянии. Один партизан заливал бензин, другой - воду. Красный флаг, водруженный над кабиной, обозначал политические взгляды водителя, а также , для того, чтобы братья-партизаны по дороге в лесу еще раз не обстреляли.
Без особого восторга от путешествия в немецком грузовике, я сел в кабину. В кузове сидело три моих товарища, которые десантировались вместе со мной .
Глава-3
" Человек и оружие "
Тито меня встретил, процитировав Наполеона "На войне - на каждого солдата надо рассчитывать". Я внимательно на него посмотрел. Он был среднего роста, седые волосы, волевое лицо, голубые глаза. На нем была темная униформа без никаких значков.
Мы крепко пожали друг-другу руки. Зашел часовой со "Шмассером" и поставил на стол бутылку "Сливовицы". Мы наполнили стаканы. Затем наступила пауза. Первым делом, это нам было ясно, надо найти общий язык. Это было не сложно. Тито хорошо говорил по немецки и по русски, и также готов был мне помочь освоить сербо-хорватский язык.
После второго стакана потеплело и мы уже были погружены в беседу. Одна вещь меня приятно обрадовала: готовность Тито обсуждать любой вопрос и тут же принять решение.
Он выглядел человеком уверенным в себе, принципиальным и доступным. Такая независимость в суждениях была для меня новым опытом о коммунистах. Я начал рассказ о цели моей миссии. Британское правительство получило донесения о партизанском сопротивлении и готово им помочь. Но оно до сих пор не имеет точной информации о партизанском движении. И я послан с командой военных экспертов чтобы составить такое донесение и совета, какая помощь должна быть дана.
Тито сказал, что ему это приятно слышать, так как , два года партизаны в одиночестве сражаются против превосходящего по силе и вооружению противника. И теперь ,наконец , 100.000 партизан могут рассчитывать на помощь. Я объяснил наши проблемы: недостаток самолетов, недостаток баз, нужды нашей армии. Мы надеемся , вскоре, установить наши базы в Италии.
Первым делом я поспешил отправить моих радистов в каждый партизанский отряд, чтобы организовать радиосвязь и координировать снабжение отрядов по центральной схеме, которую я и Тито должны вместе составить.
Тито сразу же согласился с моими предложениями. Затем он предложил организовать снабжение через море. Согласно его предложения, можно было отправлять караваны с оружием с Италии через Адриатику на побережье Далмации.
Мы договорились, что немедленно его штаб и британский начнут разрабатывать схему снабжения. Вечером за ужином Тито рассказал о себе.
Он сын хорватского крестьянина, принимал участие в первой мировой войне, в составе армии Австро-Венгерской империи. Он был послан на русский фронт, где он был ранен и взят в плен. 1917 год и большевистскую революцию он встретил в России. Он был освобожден из плена и ушел добровольцем в Красную Армию. Он прослужил в ней всю гражданскую войну. Это был его первый вкус новых людей. Он вернулся в свою страну коммунистом. В королевстве Югославия коммунистическая партия была вне закона и на ее членов было направлено больше всего репрессивных мер. Поэтому Тито следующие двадцать лет провел то в тюрьме, то в "бегах", то в ссылке.
Настоящее его имя - Иосиф Броз. Он был хороший организатор. В 1937 году он был назначен первым секретарем Югославской компартии. Тут же он провел реорганизацию в своей "подпольной армии", поставил новые задачи и стал насаждать железную дисциплину.
Он каждому давал работу и распределял ответственность. "Ты делаешь это, а ты - то!" "Ты - это, ты - то". Так родился его псевдоним, который дали ему его товарищи "Тито".
Нападение Германии в 1941 году на Югославию создало проблемы в Москве, связанной Пактом Молотова-Риббентропа с немцами.
В Москве все еще не верили, что немцы нападут на Советский Союз, но и не были в восторге от того ,что Гитлер правил народами на Балканах, издавна находившихся под Русской протекцией.
Еще до нападения немцев на СССР - первые отряды партизанского сопротивления уже начали героическую борьбу против фашизма на территории Сербии под командованием коммуниста Тито.
В начале лета 1941 года партизаны были приятно удивлены, обнаружив другое движение сопротивления - это были "Четники", офицеры бывшей королевской югославской армии под командованием полковника Дража Михайловича. В начале они были более многочисленны и лучше оснащены, чем партизаны.
После того, как шок первых немецких атак прошел, в Югославии снова возродился дух сопротивления, которым она знаменита исторически.
Поначалу партизаны Тито и "Четники" сражались рука-об-руку и это было удивительно успешно. Немцы были просто ошарашены. Огромная территория страны была освобождена, крестьяне повсеместно поддерживали сопротивление.
Совместное командование и совместные действия против захватчиков казались все более и более вероятными. При таких обстоятельствах состоялась встреча Тито и Михайловича в предместье Ушице. В "Абвере" об этом знали .
В результате , договоренность не была достигнута. В дальнейшем одна сторона обвиняла другую в предательстве, в частности, что мол "Четники" , частенько без боя сдают позиции немцам и даже принимают участие в атаках на партизан.
Немцы не дали им времени помириться. Пока они грызлись, немцы собрали силы, захватили снова освобожденные территории и стали разбираться с мирным населением.
Пока выжившие от удара партизаны и "Четники" "зализывали раны" прятаясь в горах, города и села внизу были немцами сожжены и тысячи женщин и детей были взяты в заложники , многие затем были расстреляны.
На эту катастрофу партизаны и "Четники" среагировали по разному. Именно в этой разнице отношения к национальному бедствию и кроется объяснение всему, что последовало затем.
Для "Четников", - результаты, достигнутые боевыми операциями, не могли оправдывать весь тот ущерб и страдания, которые отражались на мирном населении. Их лозунг был -"Защитить, а не разрушить". Все чаще и чаще они избегали активных боевых операций с немцами, а некоторые из них -вскоре стали прислуживать немцам.
Партизаны же, со всей коммунистической жестокостью, не могли позволить себе отступить от задач, которые они уже сами себе поставили.
Они не ценили свои собственные жизни, что уж там говорить о "цивильных", которые оказались на линии огня с одинаковыми шансами героически умереть. Чем больше цивильных было немцами убито, тем больше было нападений на вражеские конвои.
Это была жестокая политика, особенно для простых людей, которые знали, что они виноваты в гибели их односельчан, но в конце-концов , это было оправдано дальнейшими событиями и было оправдано , хотя бы, тем уважением у немцев, с которым партизаны их заставляли к себе относиться.
Итак, не было никакой надежды достичь соглашения между "Четниками" и партизанами для сформирования единого фронта против врага. Кроме того, Тито, который около года прятался от королевской полиции, было не приятно иметь дело с офицером Королевского Генерального штаба. А Михайлович - профессионал, офицер Генерального штаба не верил Тито. Он его считал коммунистическим агитатором, который подрывает дисциплину в армии.
Между тем ,хотя и поначалу у "Четников" было преимущество, теперь же партизаны были более сильны. Отряды "Четников" становились все более недисциплинированными и деморализованными от бездействия и коллаборационизма с врагом. Я спросил у Тито:
- "И много "Четников" перебежало к партизанам?"
- Много,- ответил Тито, - спроси у Отца Владо. Он тебе обо всем расскажет.
Отец Владо был сербским православным священником, который вначале присоединился к Михайловичу и командовал взводом "Четников". Вскоре он ушел от "Четников" и перешел к партизанам.
Он это сделал , по его словам, потому что он "не получил достаточно сражений с врагом".
У партизан, он чувствовал себя полностью удовлетворенным. С одной стороны - воюй, сколько душе угодно, с другой стороны, в свободное от сражений время, он выполнял свои "духовные обязанности" среди многочисленных религиозных партизан.
Это была колоритная личность: большая рыжая борода, на шее крест священника, длинная ряса, опоясанная крест на крест пулеметными лентами. За поясом три пистолета и гранаты.
Потом мы поговорили о короле Питере. Тито сказал, что вопрос реставрации королевской династии может быть поставлен только после освобождения страны от немцев. Народный энтузиазм в отношении короля гораздо уменьшился, потому что пока он живет в комфорте в Лондоне, народ сражается за свою жизнь в горах и лесах. Король наградил "Звездой героя" одного из командиров "Четников", который в это же время был награжден "железным крестом" и от Гитлера.
Другой пример, король объявил вне закона Ивановича - начальника штаба у Тито, обвинив его в измене. Тито его оправдал.
(Но в 1948г. Тито его же приговорил к расстрелу, обвинив в тех же грехах).
Я спросил:
"Ну, а если все таки король приедет сюда , будет ли ему разрешено присоединиться к партизанам?"
Тито нахмурился .Он сказал ,что не представляет себя под командованием короля, кроме того , это подорвет престиж движения сопротивления в Сербии, да и в Хорватии король не очень популярен.
Его приезд только все осложнит. В любом случае, будущая форма правления страны может быть выбрана только после того как война закончится.
Глава -4
" Ориентация"
В первую очередь я установил прямые контакты с тремя британскими офицерами, которые были заброшены в Боснию до меня и теперь находились в разных партизанских отрядах, в разных частях Югославии.
В нашем районе это был Билл Дикин. Профессор из Оксфорда, он был при штабе Тито советником с самого начала и только он мог обрисовать реальную картину того, что у партизан хуже всего работает.
Другой, Энтони Халтер, находился с партизанами в Хорватии, Скотт Фузилер - в Словении. Халтер прислал наиболее точную информацию, пройдя пешком всю оккупированную немцами территорию в своем районе.
Первая инструкция была мною отправлена партизанам Словении об интенсификации операций на железной дороге Любляна-Триест. Это была стратегическая линия первой важности.
Пришло донесение из Черногории. Там главные силы партизан попали в окружение семью германскими и четырьмя итальянскими дивизиями .
Билл Дикин сообщил, что Тито был ранен, но партизанам удалось выйти из окружения, только благодаря своей мобильности и знанию местности.
Я спросил у Дикина о "четниках" и их коллаборационизме с врагом. Билл на основании своего опыта в Боснии и Черногории не имел в этом никаких сомнений. По его словам, "четники" воевали рука об руку на стороне немцев и итальянцев против партизан, - об этом свидетельствовали захваченные документы.
По вечерам я крутил ручку радио, пытаясь словить немецкую волну. Немецкая пропаганда продолжала замалчивать, что у партизан есть контакты с союзниками.
В конце-концов мое существование они преподнесли так: "Коммунисты переодели мусульманина-продавца сосисок в форму британского полковника и показывают его везде, чтобы поднять боевой дух партизан..."
Вскоре облетели листья, стало холодать, пришла осень. Зима была уже рядом, для партизан это будет третья зима в лесу.
Немцы снова несколько раз атаковали. Сплит - пал, враг был совсем рядом - в Баня Луке и Травнике. Партизанский штаб тогда был в Яйце, один час езды до Баня Луки.
Тито - был выдающаяся личность , с неисчерпаемым чувством юмора, постоянно энергичный и жизнерадостный , умеющий поддерживать дружеские отношения, с готовностью выслушать любого, все точки зрения.
Окружение его были люди, также неординарные.
Начальник штаба - черногорец Арсо Иванович был бывший офицер югославской армии, он закончил Белградский штабной колледж у Михайловича.
Эдо Кордели - был "замполит", партийный теоретик и идеолог. Его двери были открыты любому, у него были ответы на любые вопросы.
Серб "Марко" - организовывал подпольную работу в оккупированных городах,
Затем , Моше Пияде, интеллектуал из Белграда, единственный еврей среди партизан.
Секретарша Ольга идеально говорила на английском, она перед войной закончила школу в Лондоне, дочка Министра Королевского Югославского правительства. Она имела мужа - боснийского мусульманина и дочку в Мостаре. Ольга променяла спокойную жизнь на партизана Тито и теперь третий год пряталась по горам и лесам, давно потеряв надежду снова увидеть свою дочь.
Как то, через подпольщика, работающего в окруженном немцами Мостаре, Ольге передали фото дочки. Она рыдала,- по крайней мере неделю назад ее дочка была еще жива.
Чтобы завершить картину близких к Тито людей, необходимо сказать о двух телохранителях Божко и Прыля и собаке "Тигр".
"Тигр" - была, украденная у врага, немецкая овчарка, перевоспитанная партизанами и преданно выполняющая все команды своих новых компаньонов.
Это факт, что в партизанах были и Сербы, и Хорваты. Они делили с Тито все тяготы и лишения, удачи и победы. Их общее стремление было выше классовой разницы и положения в обществе, а все национальные распри были позабыты.
Все в Югославии способствует партизанской войне: длинные линии коммуникаций, изолированные гарнизоны. А местность - как будто создана для этих целей. В горах и лесах для партизан было достаточно места чтобы сражаться, а также, достаточно места для маневра.
Элемент неожиданности, мобильность были залогом успешных операций. Поддержка местного населения была традиционна как и сам Югославский дух сопротивления против врагов - Турков или Мадьяров, немцев или тевтонов. Была еще одна причина успехов партизан - лидеры их были коммунисты - с их железной дисциплиной.
Это факт, что они смогли сплотить сербов, хорватов, словенцев и черногорцев против единого врага.
