ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Бабкин Дмитрий
Наш десантный батальон

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 6.76*8  Ваша оценка:

  
  
  
  
   -- Сейчас все в наряде, так что я тебя ознакомлю с обстановкой спокойно, -- старший сержант Тименбаев, казах, невысокого роста, кряжистый, с лукавым и недобрым, и одновременно ласковым взглядом раскосых глаз, привел Дубина из длинного темного коридора, пронизывающего насквозь всю казарму, в кубрик, который занимали третий и минометный взводы. Они и впрямь вошли в третью правую дверь со стороны южного входа.
  -- Вот будет твоя кровать наверху, вот тумбочка. Положи свои вещи пока на кровать, потом разберешься. Главная твоя, и других молодых, задача по кубрику -- печь и вода. Всегда должен быть уголь, дрова, и полный бидон воды. Утром дополнительно должен быть еще вот этот бак нагретой воды. --
   Дубин огляделся вокруг, пока сержант нагибался за баком и доставал из-под кровати эту странную емкость -- в форме параллелепипеда, величиной с парашютную сумку, с закругленными боками, двумя приваренными ручками и круглым отверстием сверху. Бак явно имел афганское происхождение. Помещение тускло освещалось импровизированными люстрами, абажурами для которых служили верхние половины корпусов мин-итальянок. По обеим стенам кубрика тянулись обычные двухъярусные армейские кровати, в середине правой стены была вмонтирована капитальная массивная печь с железным листом сверху вместо плиты. Возле нее лежали дрова, стояло ведро с углем, а ближе к входу -- стальной бидон, который в гражданской жизни обычно используют для хранения и перевозки молока.
   Одна из кроватей слева, ближе к окну, которых было всего два, была убрана с особой тщательностью, в изголовье стоял портрет молодого офицера в парадной форме. Позднее, Дубин узнал, что это был скромный памятник, такова была установившаяся традиция, командиру их взвода, лейтенанту Кожинову, который погиб второго августа 1982 года.
  
   лейтенант Кожинов []
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Нового командира не присылали до самой весны, и поэтому Тименбаев все это время частично исполнял офицерские обязанности. Потому же, третий взвод отдельно курировал и замполит роты, которому вскоре пришло время смениться по той же скорбной причине, по причине гибели...
  -- Куда ты оглядываешься, ты на меня смотри, и слушай, -- Дубин невольно вытянулся по стойке смирно, услышав металлические нотки в голосе зам.ком.взвода, -- Так вот: ты служишь в третьем взводе восьмой роты, и если тебя будут припахивать чужие дедушки, неважно, из другого ли взвода, и уж тем более роты, подчиняться нельзя. Чуть что, можешь говорить мне, или Косте, или Сереге, или Вите, всех скоро узнаешь; мы разберемся. Понял, да?
  -- Да.
  -- Не да, а так точно. Ты же не первый день в армии, должен знать.
  -- Так точно.
  -- Хорошо. Теперь пошли, проведу по батальону. И, запоминай сразу -- больше никто показывать не будет.
   Выйдя на крыльцо, Тименбаев оглянулся, и показал рукой в глубь коридора: "Отсюда, до тумбочки девятой роты, наша территория. Это когда дневальным будешь". На всем протяжении длинного сквозного коридора, под лампами, стояли несколько дневальных -- четыре или пять*, Дубин точно сосчитать не успел. По бокам от входа в казарму стояли гильзы от гаубицы, приспособленные под урны для мусора. Вперед вела неширокая дорожка, обсаженная тополями. Справа, из пригорка, слабым и мутным ручейком текла вода.
  -- Напротив, казарма седьмой роты, там тебе делать нечего. Правее штаб и караулка. Пошли сюда, -- они спустились с крыльца, и пошли влево, в сторону техники.
  -- Вот парк нашей роты -- 9 БМД и одна БТРД минометчиков. Нашего взвода, вот эти -- 386, 387, 388. Ты -- наводчик триста восемьдесят шестой, -- команда 386 -- вспомнил Дубин мартовский призыв. Магия цифр.
  -- Так, ну это каптерки, это потом, пошли дальше. Вот КПП. Привет, Витя, -- у ворот, скрестив ноги, спрятав руки над ремнем под бушлат, стоял среднего роста кучерявый сержант с маленькими изящными усиками.
  -- Это что, наш молодой, новый?
  -- Ага.
  -- И как?
  -- Пока не знаю. Ладно, привет, -- они прошли через плац, усеянный щебенкой, и вошли в столовую.
  -- Наши столы вот, четыре, слева от входа, -- внутри было сыро и тускло. Противоположная входу стена большого, продольного помещения с невысокими потолками, разделенного рядом квадратных колонн, терялось во тьме. Слева угадывались два закрытых окна раздачи. Рядами стояли длинные деревянные столы и скамьи. Ощущение, как в морге, а не в столовой. Вообще все армейские столовые производили неприятное впечатление, но эта показалась Дубину просто ужасной.
   Они вышли на улицу, и двинулись дальше. За углом столовой Тименбаев показал водовозку -- зеленый ЗИЛ, который привозил питьевую воду из соседнего афганского селения. Других источников чистой воды в батальоне не было. Водовозка же делала в день обычно два рейса -- утром и вечером, под охраной машин, дежуривших ночью возле местного комитета НДПА. Без вооруженной охраны и в одиночку передвигаться было опасно. Этой воды часто не хватало, особенно вечером, поэтому очень важно успеть раньше других, когда ее привозят, -- все это старший сержант объяснял Дубину, когда невдалеке, возле забора они заметили оборванного изможденного солдатика с грязными казанами, кружками и ложками. Используя воду из арыка и песок, он мыл всю эту посуду. Тименбаев резко прервал разговор и быстрым шагом пошел к нему, оставив Дубина в легком замешательстве. Тот поспешил вслед и, подойдя ближе, признал в худом грязном лице знакомые черты. Они вместе полгода назад надрывались в Чирчике на курсе молодого солдата. Но имя его давно уже вылетело из головы. Между тем Тименбаев наехал на молодого с возмущением в голосе:
  -- Ты, чмо, что делаешь?! Хочешь, чтоб мы все заболели и умерли!? Чем ты моешь казаны? Посмотри на свои руки, они покрылись уже коростой, -- Солдатик стоял почти по стойке смирно, опустив глаза к земле и спрятав руки за спину. -- Ты что, воду из цистерны набрать не можешь, вот же она, рядом.
  -- Там пусто, я потом перемою.
   Тихий ответ еще больше разозлил сержанта:
   -- Пусто? А где ты был раньше, обед уже кончился три часа назад! И когда потом?
   Эти слова остались без ответа.
   -- Вот, знакомься, его зовут Ильин, будете работать вместе, -- Тименбаев повернулся к Дубину и внимательно на него посмотрел. В голове у Дубина все смешалось. Он почувствовал, что в лице этого Ильина видит свое ближайшее будущее, и ему стало страшно. Под взглядом сержанта он съежился, и чтобы чем-то ответить, попытался изобразить на лице понимание, но в итоге получилась какая-то дурацкая ухмылка. Тименбаев хотел уже отвернуться и продолжить разнос, но, увидев эту гримасу, сверкнул глазами, и с каким-то отвращением, граничащим с удивлением внимательно оглядел этого нового придурка.
  -- Ладно, через час лично мне представишь все в чистом виде. Понял, чадо. Ты, как тебя зовут? -- без паузы повернулся он к Дубину.
  -- Рядовой Дубин, -- замешкавшись от неожиданности, ответил тот.
  -- Врешь, ты ефрейтор. Пошел за мной.
   Они молча направились в казарму. Дубин понял, что прелюдия завершилась, и еще понял, что об этой своей ухмылке ему придется еще не раз пожалеть.
  
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЕ
  
   Обстоятельства гибели лейтенанта Кожинова со слов командира третьего взвода седьмой роты третьего Десантно-Штурмового Батальона 56 ДШБ Александра Тумаха:
  
  
   Для Вашей роты, при мне, самый страшный день был 2-е августа 1982 года. Можете представить какая это дата - день ВДВ.
   В засаду ушли Кожинов и кажется, Серега Лещишин. В 4 утра долбанули караван, это буквально за мостом на Гардез было, налево километрах в двух с половиной. Засада получилась - "классика", как в учебниках: "Огневой мешок ", МОНки на путях отхода и т.д. Не подумав о последствиях, спустились за "результатами", и в этот момент попали под шквал огня (Кожинов погиб сразу). Бронегруппа под руководством Саши Борщука пошла на помощь, но его БМД из гранатомета подбили, У вас остался только прапощик Вася  Лебедь - техник роты, он взял командование ротой на себя, и попросил подмоги, через 1 минуту сорвалась наша рота, девятая осталась в резерве, она была в нарядах, до обеда добивали "духов", гоняли их по пустыне, не давая им зайти в Бараки, помогали артилерия и реактивщики. Потом при помощи агентуры стали ясны подробности. Саша Кожинов зацепил боковое охранение, а основная банда до 300 человек с оружием шла в километре левее, услышав бой, она втянулась в него, поэтому такие потери  у нас были.
  
  
   *    8-я рота, 9-я рота, взвод саперов, взвод связи, минометная батарея.
  
Оценка: 6.76*8  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023