Луганчанка Галина Солодкая, сын которой был убит в результате артобстрела Луганска со стороны ВСУ 13 августа 2014 года, даст показания в качестве свидетеля в Украинском народном трибунале по расследованию военных преступлений режима президента Украины Петра Порошенко против граждан Украины (УНТ). Сегодня она рассказывает ЛИЦ подробности произошедшего.

Я, Галина Григорьевна Солодкая, родилась в 1944 году. Коренная луганчанка, жила здесь с рождения, никуда не выезжала, всю свою жизнь работала - у меня 38 лет трудового стажа. Сейчас, конечно, на пенсии, здоровья уже нет.

Мой сын, Солодкий Александр Николаевич, родился в 1974 году. Закончил ПТУ ?26, тоже работал. Последние годы занимался частными ремонтами - устанавливал двери. У него была семья: жена Светлана и сын Денис. Жили мы все вместе здесь в 12-м доме на (квартале) Волкова. Они с внуком вот в этой комнате, где мы сейчас с вами разговариваем, а я вот в той (показывает свою комнату). Еще у меня есть младшая дочь Светлана, но она со своей семьей живет отдельно в Ленинском районе.

Когда начались все эти события, мы никуда уезжать не планировали, да и не думали, что дойдет до такого. Однако в начале июля наш квартал попал под очень стильный обстрел. Саша был на работе, мы со Светой смотрели телевизор. И тут что-то страшно грохнуло. Мы и не поняли вначале, что случилось. Выключили телевизор, сидим, прислушиваемся. Потом решили выйти. Открываем дверь в подъезд, а там, батюшки, все в битом стекле и страшный столб пыли, дыма да какой-то гари со двора находит. Тот снаряд ударил между нашим 12-м и девятым домом. Слава Богу, никого не убило, только одну женщину ранило осколком в плечо. Она голубей кормила постоянно, они ей на руки и на плечи садились, всегда их кормила и в тот день попала под обстрел. Осколок ей удалили, она болела и в этом году она умерла. А так больше никто не пострадал, только взрывом и осколками окна побило и деревья во дворе.

Саше позвонили сразу, он нам сказал сидеть дома и сам в тот раз быстро вернулся с работы.

Потом обстрелы начались постоянно. А у Саши друг уехал и попросил в его квартире пожить - присмотреть, там еще попугай оставался и кот. А квартира эта была недалеко, на (улице) Тухачевского. Саша поехал, ее глянул и говорит: "Крепкая, в цокольном этаже, как крепость, не то, что наша "панелька", - надо туда перебираться". Но я не захотела - как я буду в чужой квартире жить? И вот Саша с внуком и женой перебрался туда, а я здесь была все время. А к этому времени, ни света, ни связи, ни воды, ничего. Да и продукты, пойди, найди. Так и перебивались. То они что-то приготовят, воды принесут. То у меня придут, что сварю, поедят.

А обстреливают все время, и Саша решил отправить семью к тестю в деревню в Беловодском районе. Продали какие-то кольца серебряные, золота у нас не было, он нашел машину - за полторы тысячи гривен согласились отвезти, и они уехали. Как он тогда переживал и бегал к "пожарке" звонить, там можно было еще связь поймать! Но доехали, слава Богу.

У него с детства плоскостопие было и от этой ходьбы постоянной у него начали сильно болеть ноги. Сначала он где-то костыль взял для одной руки, потом палочку для второй и так еле ходил. А тут еще тот кот, что жил на той квартире на Тухачевского, от стрессов умер. Как ни обстрел, так он с ума сходил, бедный, так и умер. И тогда Саша говорит: "Я вернусь на (квартал) Волкова, но надо клетку с попугаем забрать - не ходить же ради птицы через весь Жовтневый (район)?!". А клетка большая, сам он ее унести не мог. Поэтому договорился с другом Сережей, тот жил на (квартале) Ватутина, что они возьмут палку, проденут и так донесут клетку.

И вот 13 августа Саша ушел за Сережей. Уже и придти должен, а нет. А в городе все время где-то бахает. У нас в те дни все настежь открыто было, на подъезд семей восемь осталось всего. И бомбоубежище в подвале сделали. А открыто, чтобы взрывной волной стекла и окна не высаживало. Там, где закрыто, все вывернуло, особенно пластиковые окна. И вот слышу гам на улице. Спустилась, а там соседка прибежала, рассказывает, что на (квартале) Солнечном, на перекрестке с институтом, по рынку минами ударили и много людей убитыми прямо на улице лежат. Мне аж плохо стало, он ведь как раз через тот район должен был идти. Но она говорила, что его не видела, хотя смотрела, как приехали ополченцы и грузили тела убитых в КАМАЗ. Я пришла домой. Саши нет, связи нет, что делать - не знаю.

Переночевала. На следующий день вышла, дождалась ополченца, он у нас в доме жил, и говорю ему так, мол, и так - кто мне поможет? А он мне говорит: "Никто вам, бабушка, сейчас ничем не поможет. Идите домой. Если с ним что-то случилось, то вам сообщат. Сами вы никуда не дойдете и ничего не найдете". Но на второй день я попросила соседа, молодой мальчик, и он пошел со мной искать Сашу. Я бы сама до Тухачевского не дошла. Дай Бог ему здоровья. Мы с ним пришли, встретили тамошних соседей. Они сказали, что Саша с другом был здесь 13-го числа. Вернулись. А на третий день, слышу, что кто-то пытается позвонить - возле двери стоит. Я просто вылетела, так понадеялась, хотя у Саши всегда ключи были с собой. А там мальчик, Женя. Говорит: "У меня для вас плохие новости" и дает мне бумажку. А это из морга справка, что Саша убит. У него же всегда с собой все документы были. А у этого мальчика, у Жени, дай Бог ему здоровья, во время обстрелов убило маму и в морге ему сказали: "Вы же на квартале Волкова живете? Занесите сообщение родственникам убитого мужчины - вот адрес". Дали справку и он мне ее принес.

Вышла я во двор, собрались все соседи, тут же начали собирать деньги, искать такси. А какое тогда такси?! Пошли со мной, одни на одной дороге ловят, другие с другой стороны. Вдруг видим, едут ополченцы. Мы их остановили, говорим, вот такая ситуация. Они переглянулись и говорят: "Мы бабушку в морг отвезем, только если с ней еще кто-то поедет". Соседи, дай им Бог здоровья, и тут меня не бросили - поехали. А тут обстрел опять начался. Они как рванули, просто на сумасшедшей скорости через весь город. Примчали в морг и сразу уехали. Мы пошли искать Сашу.

Пришли, а там ужас. Тела убитых рядами на полу, на столах везде. Кто в чем, в простынях и голые, побитые - страх не передать. Вышли врачи, стали смотреть журнал. Говорят, нет тут такого, обознались, наверное. Меня аж распирает от счастья, но тут выходит их главный. Говорит: "Где вы смотрите?! Когда мужчина пропал? 13-го?! Вот тут смотрите, и находит его запись. А там после Саши уже четыре страницы фамилий". Искать его не дали, говорят мне: "Уезжайте домой, уже поздно". А как ехать?! Вышли и тут видим машина - такси. Мы выскочили, а он нам кричит: "Да садитесь - обстрел! Потом расскажете!". Довез почти до дома и денег взять отказался.

Начали мы к похоронам готовиться. Дочь просто не поверила, когда я приехала и про Сашу рассказала. Отвезли одежду в морг, но к нему опять не попала. Начали заниматься похоронами. В городе два кладбища принимали - в Камброде и на Вергунке. Но никто не пошел копать могилу - жара, земля как камень, ломами бить надо. Нашли возможность на автовокзале, на старом кладбище, вроде там были новые могилы. Но когда приехали в морг, оказалось, что тела и с ними моего Сашу уже вывезли и похоронили на месте стихийногозахоронения, что под Луганском в сторону аэропорта, на поселке Видное.

Потом узнала подробности. Когда по рынку ударили первые мины, Саша с Сережей спускались с (квартала) Солнечного по дороге на перекресток. И побежали помогать людям. А тут ударили снова. Сашу убило сразу осколком в самое сердце, он упал и умер прямо на ступеньках отдела милиции на (квартале) Солнечном. А Сережу взрывной волной сильно подбросило и ударило оземь, и ногу сильно повредило. Его отвезли во вторую больницу, и он там умер через семь дней - от контузии и разбитых внутренних органов.

Теперь Света и Денис звонят каждый день. Им там непросто, два года им рассказывали, какие они сепаратисты. Она получает пособие на сына, как мать одиночка, а отца у Дениса, получается, как и не было. Звонят каждый день, но приехать пока не могут, там хотя бы отец, хозяйство, дом. Так и живем.

Четвертый год как не стало Саши, а я каждый день смотрю на его портрет и не убираю рубашку, которую он в тот день повесил на стул. Вот так, переживая эти события вновь и вновь, я решила принять участие в работе трибунала и дать свои показания. Хоть какая-то память о Саше.

***

Ранее Украинский народный трибунал выдвинулобвиненияпротив восьмидеятелей преступного режима Порошенко, включая самого президента Украины.

Инициативная группа граждан Украины, проживающих в Донецке и Луганске, 15 мартаобъявилао создании народного трибунала по расследованию военных преступлений, совершенных в Донбассе режимом президента страны Петра Порошенко. К работе Украинский народный трибунал по расследованию военных преступлений режима Порошенко против граждан Украины (УНТ) приступил 20 марта. Первое судебное заседание УНТ состоялось в Донецке 26-27 марта. Трибунал будет действовать в соответствии с украинским законодательством, а также с учетом норм международного права. В работе УНТ принимают участие председательствующие в судебном процессе Елена Шишкина, Любовь Батяшова и Татьяна Кравченко; обвинитель Сергей Кожемякин; защитник Елена Гридина; 12 присяжных, определенных жеребьевкой из числа подавших заявки, шесть из них - с Луганщины.

УНТ планирует рассмотреть преступления, совершенные не только самим Порошенко, но и высшими должностными лицами его режима, в частности, секретарем совета национальной безопасности и обороны Украины (СНБОУ) Александром Турчиновым, министром обороны Степаном Полтораком, главнокомандующим ВСУ Виктором Муженко, экс-секретарем СНБОУ Андреем Парубием, главой МВД Арсеном Аваковым, премьер-министром Владимиром Гройсманом, экс-премьером Арсением Яценюком и другими. Все желающие могут направить вопросы, предложения, замечания, а также оставить заявку для участия в Украинском народном трибунале на егоинтернет-сайте.