ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Бронников Андрей Эдуардович
Герои не одного момента Продожение 4

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение о ходе СВО. Герои те же.
  Глава 13 ПВД Молодёжное. Точка "сорок шесть"
  
   Мы довольно близко видели смерть
   И, пожалуй, сами могли умереть.
  
   Константин Симонов
  14-15 марта 2022 года н.п. Молодежное
  
  Батальон всё дальше продвигался на Запад, но с каждым днём делать это продвижение становилось сложнее. Тяжелых потерь, двухсотых, ещё не было, но в штатных книгах фамилий личного состава оставалось все меньше и меньше. Точнее, они еще не были вычеркнуты, но в строю эти люди уже отсутствовали. Впоследствии их - дезертиров - стали пренебрежительно называть "пятисотыми".
  
  Были случаи, когда в ожесточенной схватке с "немцами" из-за бегства контрактников из двух рот едва набиралась одна для достойного отпора противнику. Накануне к "Томску" и "Гюрзе" обратился за помощью пехотный комбат, у которого в подчинении оставалось только пять офицеров - весь личный состав батальона. Остальные были "трехсотые" и массово "пятисотые", и он ничего не мог с этим поделать.
  
  Уже через месяц в ходе боев подразделения станут подготовленными и слаженными боевыми коллективами, но пока подобные случаи только усугубляли тяжёлые мысли бойцов, а больше всего угнетала неизвестность впереди.
  
  Недавно сформулированные Президентом РФ цели СВО - демилитаризация и денационализация - не могли прояснить конкретных задач ни для воинского подразделения, ни для каждого бойца в отдельности. Главное - никто не знал, когда закончится СВО, и придёт время возвращения домой. Впереди были сотни километров чуждой, но не чужой территории Украины.
  
  Быстро созданная и отлаженная система отправки "двухсотых" к месту захоронения тоже говорила о многом, и в душе каждого бойца тревога росла с каждым днём. Первые кризисные моменты были пережиты еще при штурме Золотого, но легче после этого никому не стало. С каждым взятым населенным пунктом войска всё дальше и дальше уходили от пункта постоянной дислокации, от родного дома, и будущее для каждого бойца представлялось туманно.
  
  Мрачный и негостеприимный запад постепенно поглощал усталое солнце. Недолгий путь показался утомительным к месту будущего пункта временной дислокации. Испачканная мартовской распутицей батальонная колонна, сбавив скорость, медленно втягивалась на главную улицу посёлка Молодежный. Как обычно, на второй машине сидел "Гюрза". Его мысли были не столь мрачными, как у других бойцов. После второй чеченской кампании он ко многому был психологически готов. Но там, в Чечне, "Гюрза" всё же чувствовал себя полегче - там он знал хотя бы примерные сроки возвращения домой, ибо "дембель неизбежен, как крах капитализма", а в нынешних обстоятельствах этому "краху" пока не было видно ни конца, ни даже начала.
  
  Посёлок Молодежный в сумрачном свете заходящего солнца выглядел уныло. Многие дома были разрушены: закопчённые стены, битое стекло, вырванные оконные рамы, расколотый шифер на крышах домов обнажил чердачные скелеты.
  - "Зима" - "Гюрзе", - вызвал Дмитрия по рации комбат.
  - "Гюрза" на связи.
  - Справа по ходу российский флаг на доме... Стоп машина. Надо местное начальство поискать...
  - Принял, "Зима", - и тут же по команде "Гюрзы" остановилась первая машина, а за ней и все остальные.
  - "Зима" - "Томску". Тоже выползай, вместе будем домовладение себе искать, - усмехнулся комбат.
  
  Спешившись, офицеры подошли к полуразрушенному крыльцу здания местной администрации. "Томск" и "Гюрза" быстро пробежались по обшарпанному коридору, заглядывая в каждую дверь, а комбат остался стоять у входа. Все помещения оказались пустыми, но, когда друзья вернулись, "Зима" уже разговаривал с пожилым мужчиной.
  - Васильич, там пусто, - доложил "Гюрза" комбату.
  - Вот старшо́й, - кивком головы указал на мужчину "Зима".
  Незнакомец недоверчиво посмотрел на друзей, вежливо поздоровался, но руки не подал.
  - Отец, мы люди не гордые, можем и в разбитом доме остановиться, - продолжил начатую мысль комбат, - а без разрешения вламываться не в наших правилах.
  - Дела сам видишь, как... - мужчина развёл руками, как бы предлагая еще раз посмотреть на изрытую воронками улицу и полуразрушенные дома. - Школу бачил? Ведь только отремонтировали, крышу новую сделали, линолеум постелили, воду провели...теперь и не будэ делати, чи шо? - перешёл на более близкий ему "суржик" старшо́й. - Хотя бы кто обратил внимание на селян... - продолжать ворчать мужчина. - А то ж завтра, как в кино, власть знову сменится?
  - Не сменится, отец. Будь спокоен, - заверил его комбат. - Всё будет и всё восстановят, и вода будет, и еда будет, и школа твоя лучше старой будет.
  - Тогда айда со мной, - наконец улыбнулся мужчина. - Тут целых домов много, хозяева туда ухильнули, - махнул рукой он в сторону хмурых туч на западе.
  - Ничего, как получится. У нас, где рюкзак, там и дом, - отшутился комбат популярной армейской присказкой.
  
  Накануне командиром дивизии была поставлена задача взять Попасную в течение шести часов, иными словами на штурм каждой улицы отводилось по тридцать минут. Одолеть такие расстояния даже без сопротивления противника было сложно... В другое время офицеры отнеслись бы к такому "победному маршу" с юмором, но в нынешних обстоятельствах это явно грозило тяжелыми потерями, поэтому все, начиная от командира полка, к которому и был придан отдельный разведбат, и до последнего бойца-контрактника восприняли приказ без энтузиазма.
  Именно в этих домах, на которые указал им "голова" поселения, личный состав обустроил пункт временной дислокации, и именно отсюда должна была происходить ротация для отдыха передовых групп, и осуществляться их снабжение боеприпасами провизией, водой.
  
   Из воспоминаний "Гюрзы"
  Четырнадцатого марта поступила команда выдвинуться к Попасной. Мы собрались батальоном, вышли общей колонной. Поехали в населенный пункт Молодежное - есть такая деревушка перед Попасной - там мы остановились, нашли себе места для проживания, дома, сараи, еще там что-то... Мал-помалу обустроились...Там была связь, интернет. Оттуда, скорее всего, Макс и звонил всем...
  Утром мы поехали на согласование к командиру полка, с которым предстояло заходить в Попасную. Эта точка называлась "сорок шестая" - бывшая телестанция Попасной. Из неё хохлы сделали опорник. Этот опорник штурманули, их обнулили... Забрали и сделали там временный штаб.
  
  Поздним вечером, почти ночью, бойцы готовились ко сну. Оживлённые или задушевные беседы, рассказы смешных и не очень историй - всё это напоминало будничную атмосферу солдатской казармы на зимних квартирах, но сейчас это была оставленная хозяевами хата с её полуразрушенным бытом и осиротевшей обстановкой.
  
  Максим поднялся, достал из рюкзака спальник, но пока не стал его разворачивать.
  - Пойду, своим позвоню, - "Томск" включил телефон и направился к выходу в прихожую.
  - Давай, - одобрил намерение друга "Гюрза". - Мои, наверное, уже спят. Я завтра утром раненько отзвонюсь.
  
   Из воспоминаний Юлии Песковой
  Если говорить о каких-то предчувствиях, то это, скорее, не предчувствие, а нормальное поведение человека, который находится ситуации не очень благоприятной для жизни...он оставил заранее пароли от всех учётных записей, от банковских карт. Все контакты: контакты с командованием, командирами - в случае чего я могла оперативно связаться с ними, узнать его местоположение, его самочувствие...
  Максим всегда был позитивно настроен. В любой непонятной ситуации, что бы ни происходило, абсолютно всегда сохранял жизнерадостность.... Звучала фраза: "да ладно, ничего страшного. Главное, что мы вместе, что все живы и здоровы. Остальное как-нибудь решим". Никогда от него не было жалоб или негатива...
  И вот только тогда, когда он на СВО оказался, последние дни перед его гибелью мы созванивались, он говорил как раз о том, что тяжело. Некоторые парни по-разному реагируют на ситуацию, имея ввиду, что кто-то тяжело воспринимает обстановку, а кто-то более или менее нормально, адекватно, и что ему тоже тяжело морально и не хочется находиться там, где он находился. Хочется домой, хочется спокойствия, хочется вернуть обычную жизнь. Любимая фраза о том, что мы говорим на фоне салютов, что они на учениях... Ничего страшного...так было до последнего дня. Чтобы мы не переживали, не смотрели новости, что всё совсем по-другому.
  
  Из переписки с сестрой Юлией Волковой
  Юлия: Я люблю тебя, мой братик...
  Максим: Я тебя тоже люблю...
  Максим: А вы у меня самые лучшие племянницы на всём свете, на всей планете, галактике и везде, везде, везде...
  Юлия: Прости меня, Любимый Мой! Мой Герой!..
  Максим: И ты меня прости...
  Юлия: Созвон?
  Максим: Да спят все...
  Юлия: А ты что не спишь?
  Максим: С женой переписываюсь...
  (орфография и стилистика сохранены)
  
  Через двадцать минут Максим вернулся заметно повеселевший. - Всех обзвонил? - спросил Дмитрий.
  - Всех, - Макс, опустившись на четвереньки, стал расправлять спальник, готовить его ко сну. - Даже с племяшками списался, с родителями... с сестрой. Ну, и с Юлей, конечно, - Максим залез в спальник и с наслаждением вытянулся. - Отбой, - скомандовал он сам себе и мечтательно закрыл глаза.
  - Ладно. Отбой. Завтра тяжелый день будет, - согласился "Гюрза".
  
   "В ласковых лучах утреннего летнего солнца Максим увидел себя годовалым ребёнком на коленях ещё совсем молодой мамы, сидящей на деревянной скамейке возле подъезда, потемневшего от времени брусового дома. Она придерживала его за ручки и речитативом напевала: "Ехали мы, ехали, прямо в ямку бух! - и в этот момент мама быстро разводила колени, а мальчуган с замиранием сердца, заливисто смеясь и путаясь ножками в длинном подоле её платья, проваливался вниз, а затем снова взлетал вверх и, - Ехали мы, ехали прямо в ямку" .... - Макс проснулся от шумного возвращения "Гюрзы""
  - Федорыч, ты где шастал? - "Томск" открыл один глаз и расстегнул спальник.
  - Сеанс связи был с семьей, - Дмитрий поставил на пол рядом с Максом крышку котелка с горячим чаем, который только что приготовили его бойцы. - Подъём! Пей чай и через тридцать минут выдвигаемся на "сорок шестую" точку. Комбат уже там с командиром полка. Они нам будут задачу ставить, но я уже её знаю. Общался с Василичем.
  - Дай угадаю... - недовольно пробурчал явно не выспавшийся "Томск". - Заходим в Попасную?
  - Почти, но пока на усиление "сорок шесть" точки. Её пехота вчера взяла, но мало их там. А потом вместе с ними зачищаем несколько улиц со стороны "сорок седьмой". И да, оставляем по две группы здесь, видимо, для последующей ротации.
  Точка с условным обозначением "сорок шесть" являлась телевизионной вышкой населенного пункта Попасная с несколькими административными зданиями возле неё, расположенными на возвышенности. Собственно, телевизионная вышка уже давно валялась на земле, занимая место на территории ретранслирующей станции.
  
  Колонна МТЛБ остановилась возле поворота к площадке у телевышки. Бойцы спешились и один за другим направились вверх по дороге к полуразрушенным административным зданиям, в подвалах которых был организован штаб и размещение личного состава. "Томск" дождался, когда все его подчиненные спешились и, напоследок стукнув, прикладом автомата о борт своей машины, скомандовал мехводу: - Эй, к машине! - Хватит ковыряться.
  - Сейчас. Мы тут кое-что проверим, - тут же отозвался тот, не высовываясь из люка.
  - Кто с тобой?
  - Наводчик, - наконец выглянул боец.
  - Три минуты времени, - Максим тоже начал подниматься к вышке.
  
  Даже после неяркого утреннего света, полумрак подвала показался "Томску" абсолютно непроглядным. Несколько мгновений он постоял у порога, чтобы привыкнуть к темноте и только тогда осторожно сделал шаг вперёд. Бойцы лежали на полу вповалку так, что ступить было некуда. "Проходи, командир", - раздался чей-то дружелюбный голос, и в это время снаружи невдалеке грохнул взрыв снаряда. Максим замер, затихли и бойцы. Через минуту загрохотала уже серия взрывов.
  "Блин! - выругался "Томск". - Там же мехвод..." - и не раздумывая, выскочил на улицу. Внизу, за деревьями, на дороге полыхала МТЛБ. Максим бросился вниз к колонне. За ним бежали медик и "Гюрза" во главе своих бойцов. Уже обстрелянные разведчики, подбадривая себя криками: - "Мины! Мины!" - припадали к земле только на момент взрыва, а затем вскакивали и бежали дальше. Каждый из них знал свою задачу, а задача была рассредоточить машины и укрыть их в "зеленке".
  Едва "Томск" подбежал к горящей машине, как ударила новая серия взрывов. В этот момент едва ли не впервые так отчетливо на Макса накатил спасительный страх - тот, что помогает выжить бойцу на поле боя. Теперь важно было не дать ему вырваться наружу, иначе он превратится в губительную паническую атаку. Очередной разрыв оглушил Максима. Инстинктивно он припал к броне, прикрывая собой раненного мехвода. Затем схватил его за плечи и резко вытащил бойца, который самостоятельно смог выбраться только наполовину из люка и теперь без движения висел на броне. Из левой руки струёй хлестала кровь.
  
  После того, как наступило короткое затишье, "Томск", положив на плечо здоровую руку раненного, волоком вытащил его на обочину и, как можно бережнее укрыл за стволом дерева. Затем размотал с приклада своего автомата резиновый жгут и затянул его на раненном запястье мехвода. Краем глаза он видел, как неподалеку медик обрабатывает раны наводчика. В это время подбежал комбат, достал бинт, зубами разорвал упаковку и начал бинтовать кисть руки мехвода. Тут же появился "Гюрза" и начал осматривать окровавленное лицо бойца. "Что с рукой? - очнулся тот. - Больно",
  - Ничего страшного. Мизинец "отскочил", - успокоил его "Гюрза". - Жить будешь. Кровь остановили.
  - Потерпи, брат, - "Томск" вытащил из своей аптечки шприц-тюбик. - Сейчас промедольчик вколем и все норм. Это же ещё не боль, - попытался он подбодрить, едва не теряющего сознание, мехвода. - Вот меня в детстве оса цапнула - вот это было больно. Морду разбарабанило покруче, чем у тебя, - боец открыл глаза и слабо улыбнулся. - Как видишь, выжил, значит и ты выживешь. Ну вот, улыбаешься, значит всё в порядке, - как учили, он вколол иглу-нажал-вытащил- отпустил и отбросил в сторону использованный шприц-тюбик. Макс вырвал из своего блокнота листок, посмотрел на часы, зафиксировал карандашом время наложения жгута и сунул под него записку.
  
   Из воспоминаний Леонида - крестного Максима Пескового
  Однажды летом вместе с семьёй Песковых мы были у нас на даче. Максимке тогда около четырёх лет. Во время обеда его укусила оса. По лицу ребёнка было видно, что ему очень больно, но он терпеливо, без слёз перенёс её. Когда мы, взрослые, увидели эту осу, то были удивлены: как такой малыш мужественно вытерпел боль и не заплакал от укуса. По лицу пошла краснота, и начался сильный отёк. То есть уже в детстве было видно, что он стойко, без страха мог отнестись к сложной для него ситуации.
  
  В это время прилетели еще две мины "немцев" и взорвались достаточно близко. Осколки прошуршали по листве кустарника, срезая ветви. Офицеры рефлекторно чуть пригнулись.
  - Надо бы их эвакуировать, - предложил "Томск".
  - Позже. Пока давай вниз, в "очковальню", - распорядился "Гюрза". - Сейчас утихнет, а то под раздачу попадут. А теперь взяли и понесли, - скомандовал он своим бойцам. - Кто-то нас "па̀лит", похоже, - внимательно осмотрелся он по сторонам. Максим побежал к своим машинам командовать бойцами, которые под обстрелом вытаскивали имущество из МТЛБшек, заводили их и отгоняли в кюветы, за здания.
  
   Из воспоминаний "Гюрзы"
  Заход был у нас очень жесткий... Мы уже тогда собрали группы. Во главе командир роты. Три роты - три группы. На трёх МТЛБ и одна резервная. Мы подъехали к "сорок шестой" на согласование, узнать маршруты и всё остальное...
  И у Макса пошли первые "трёхсотые" (водитель с наводчиком), потому что, как только мы высадились, начался артобстрел. Механик-водитель замешкался, не успел выпрыгнуть. Ему палец оторвало, лицо разорвало. Через два часа дождались другого мехвода. Затем уже спрятанную МТЛБ первой роты хохлы как-то выпалили и тоже сожгли... Вся возня была почти до ночи...
  Мехвода с наводчиком, как затихло, сразу на эвакуацию отдали. Медики их тут же увезли...
  
  Дорога быстро опустела. Машины, как могли, попрятали. Бойцы бережно, но быстро отнесли раненных в укрытие. В любой момент миномётный обстрел мог продолжиться. Последними шли "Томск" и "Гюрза".
  - У тебя всё лицо в крови испачкано, - Дмитрий достал влажную салфетку и попытался на ходу вытереть лицо другу.
  - Не. Не надо. Потом, - отмахнулся Макс.
  - Лучше сейчас. Потом кровь засохнет, хрен отмоешь, - настаивал "Гюрза" и всё-таки сунул салфетку другу.
  В подвале "Томск", прислонившись спиной к холодной стене, устало опустился на корточки. Трясущимися руками он достал из кармана сигарету, понял, что не сможет прикурить, смял её и смущённо отбросил в сторону. "Владимирыч, это не от страха, - "Гюрза" впервые назвал друга по отчеству. - Это адреналин из тебя прёт. Сейчас пройдёт, закурим, - подбодрил "Гюрза", хотя сам никогда не курил и не намеревался этого делать. - Меня до сих пор так иногда бьёт. А ты молодец, - Максим недоверчиво посмотрел на друга, - Точно тебе говорю, - заверил его Дмитрий. - Обычно, кто первый раз попадает под арту, в лучшем случае в ступор впадает, а в худшем - паникует, мечется, двухсотится... Я, - усмехнулся он, - в Чечне от страха головой в кусты забился, а задница снаружи осталась. Как не задело - до сих пор не могу понять", - "Гюрза" достал из кармана ещё одну влажную салфетку и подал её Максиму. "Томск", почти успокоившись, начал очищать своё лицо от крови.
  - А ты... - Дмитрий другой салфеткой принялся помогать ему, - даже работал, как положено...мехвода спас...
  - Я почти ничего не помню... - наконец оживился Максим. - Только тебя и комбата... Своих бойцов вообще не видел...
  - А их и не было, - засмеялся "Гюрза". - Мои скакали, как черти, а твои в кустах да в "очковальне" попрятались, но им простительно на первый раз... Говорю же, со всеми так...
  В этот день боевую задачу получить так и не удалось. Комбат убыл на совещание, и чтобы не рисковать опасным возвращением, остался ночевать в штабе.
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2025