Аннотация: Участие в захоронение неопознанных тел погибших в Чечне. Фамилии некоторых героев изменены
Поездка в Москву.
В самый разгар подготовки к осенней проверке, меня вызвали в штаб округа.
Чересчур суровый генерал с воспитательного управления округа, как только я зашёл к нему в кабинет и представился, категорично и сразу поставил перед фактом: - Товарищ подполковник, вы назначаетесь старшим делегации от нашей Свердловской области в Москву. Выезд через три дня.
- Ав..., аф..., Аааа...? - Только так и сумел озвучить кучу неоформившихся вопросов, сразу стремительно закрутившихся в голове, получив "в лоб" непонятную задачу.
- А вот эти вопросы..., более подробно вам объяснит полковник Демидов, - даже не улыбнувшись, отфутболил меня генерал к неизвестному полковнику, который впрочем тут же материлизовался посередине кабинета.
Уже в коридоре, полковник несколько высокомерно отсёк все вопросы, которые я хотел вывалить на него.
- Подполковник, ты делай, что тебе будут говорить. Нам и самим мало что пока известно. Сейчас едешь в администрацию области и там знакомишься с представителями Комитета солдатских матерей. Они тебе дают список делегации, которую ты возглавишь и которой будешь рулить в Москве.
- Товарищ полковник, вы хоть в двух словах сориентируйте меня - Что за делегация? С какой целью едет туда? Как едем? Что брать с собой?
- Много вопросов..., - отрубил полковник, но потом ещё раз кинув завистливый взгляд на орденские планки, смягчился, сунув при этом пару стандартных листков с текстом в руку: - Читай...
Взял и на ходу стал читать.
Министерство оборону Начальнику штаба Уральского
Российской Федерации военного округа
г. Екатеринбург
Военный комиссариат
Свердловской области
"19" сентября 2000г.
Љ 4\652
620014, г. Екатеринбург
Ул. Ленина 6 "а"
Прошу Вашего распоряжения оплатить проезд членов семей бывших военнослужащих Свердловской области, пропавших безвести в Чеченской республики от ст. Свердловск до ст. Москва.
Решением Правительства Российской Федерации захоронение безвести пропавших, признанных погибшими будет произведено на мемориальном кладбище в г. Москва с 25 сентября 2000 г.
Для участия в церемонии захоронения планируется отправить ближайших родственников в количестве 27 человек. Для приобретения билетов по указанному маршруту и обратно необходимо - 45500 рублей.
Врио Военного Комиссара Свердловской области
Полковник А. Кудрявцев.
Хмыкнул и начал читать вторую бумагу.
Правительство
Свердловской области
620031, г. Екатеринбург Начальнику
пл. Октябрьская, 1 Свердловской железной дороги
Телефон:77-15-69 Колесникову Б. И.
19.09.2000 Љ 01-80-62
Уважаемый Борис Иванович!
В связи с проведением мероприятий по захоронению останков военнослужащих, погибших в ходе чеченской кампании 1994-1996 годов и неидентифицированных, а также участие в этой акции семей родителей прошу оказать помощь в приобретении 31 билета до ст. Москва в купейном вагоне фирменного поезда "Урал" и обратно (убытие 23.09.00 г., обратно 27.09.00) по воинским перевозочным документам.
Разницу в оплате стоимости билетов согласно перевозочным документам в купе и плацкарте гарантирую. Она будет компенсирована Правительством Свердловской области.
С Уважением.
Заместитель Председателя Правительства С. И. Спектор.
А дальше полковник стал почти по нормальному вводить в курс дела: - Делегация, которую ты возглавляешь, едет в Москву для принятия участия в мероприятиях по захоронению останков неопознанных военнослужащих обеих Чеченских войн. Там будут делегации со всех регионов страны. Всё это будет сниматься и вставляться в новости. Всё будет проходить на очень высоком уровне и ты должен будешь удержать свою делегацию от излишних эмоций, демонстраций и требований. Кто едет туда ещё неизвестно. Вот этот список после встречи привезёшь сюда и мне. Тогда многое чего станет ясно. Вот так. Остальные вопросы - завтра. Сейчас по ним работают другие люди.
- А с кем хоть там встречаться нужно в администрации?
- Да хер его знает..., - с досадой выдал собеседник, - через сорок минут тебя там встретят в вестибюле. Езжай, на месте разберёшься.
Наверно, если я был бы в гражданке, то встреча не состоялась. Через проходную, мимо милиционеров шмыгало туда-сюда куча клерков, одинакового вида, одинаковой озабоченности и внешне весомой значимости.
Но как только около милиционеров замаячил военный в означенное время, так сразу же с нескольких углов огромного и холодного вестибюля, ко мне ринулись три женщины: высокая, худощавая, с нервным лицом и порывистыми движениями, другая - с обычной внешностью сельской учительницы и третья..., тоже нормальная женщина.
- Вы от округа старший? - Спросила с некой долей агрессии высокая дама.
- Да, я старший делегации... Меня зовут Борис Геннадьевич, - после чего женщины тоже представились.
Высокая - Галина Николаевна
Сельская учительница - Римма Петровна
Третья - Татьяна Ивановна
Сразу взял инициативу в беседе на себя, чтобы уже с их стороны отсечь все вопросы, на которые я не мог ответить: - Очень приятно. Ничего сейчас вам сказать не могу. И как понял, основная цель вот этой встречи - это познакомиться, поглядеть друг на друга и я должен забрать у вас список тех, кто едет в делегации. Округ пообещал всю информацию дать завтра. Поэтому давайте сразу договоримся - как и где нам встретиться завтра, когда у меня будет вся информация на руках.... Список у вас готов?
- Да..., - и Галина Николаевна протянула мне три стандартных листочка.
Список
Членов семей военнослужащих, безвести пропавших в период наведения
Конституционного порядка в Чеченской республике принимающих участие в
Захоронении на мемориальном кладбище в г. Москва.
Љ п\п Воинское звание Ф. И. О. Военный комиссариат Войсковая часть Данные родственников
1. Рядовой к\с Березин Владимир Геннадьевич г. Краснотуринск 61931 Жена - Березина Елена Ивановна
Сын - Дробошевский Евгений Владимирович
Сын - Березин Андрей Владимирович
2. Рядовой Вилкин Александр Владимирович Талицкого р-на 61931 Мать - Вилкина Александра Викторовна
3. Мл. с-нт к\с Горбунов Андрей Георгиевич г. Ирбит 61931 Мать - Горбунова Надежда Константиновна
4. Рядовой к\с Горайчук Иван Валерьевич Шалинского р-на 61931 Мать - Горайчук Людмила Николаевна
Отец - Горайчук Валерий Григорьевич
5. Сержант Дюльдин Владимир Александрович г. Качканар 29483 Родственники выехать не имеют возможности
6. Матрос Епифанов Алексей Анатольевич Верхотурского р-на 81285 Мать - Епифанова Алевтина Николаевна
7. Рядовой Кирюхин Евгений Вячеславович Дзержинского р-на 69771 Мать - Кирюхина Татьяна Аркадьевна
8. Рядовой Козиханов Салават Миннеальфатович г. Верхняя Пышма 69771 Мать - Козиханова Рида Азьмухаметовна
Отец - Козиханов Миннеальфат Кадимович
Сестра - Зинатуллина Файруза Миннеальфатовна
9. Рядовой к\с Кузнецов Андрей Викторович г. Тавда 61931 Отец - Кузнецов Виктор Николаевич
Мать - Кузнецова Любовь Ивановна
Брат - Кузнецов Николай Викторович
10. Рядовой к\с Кубрин Дмитрий Владимирович Ленинский р-он Н. Тагила 61931 Мать - Пахомова Людмила Петровна
11. Рядовой Любимкин Евгений Михайлович Верхотурского р-на 09332 Мать - Любимкина Галина Александровна
12. Сержант Перепёлкин Владимир Владимирович Кировского р-на 93920 Мать - Перепёлкина Римма Петровна
13. Ефрейтор Стуков Алексей Глебович Ленинского р-на 09332 Мать - Стукова Людмила Фёдоровна
14. Рядовой Рыков Андрей Александрович Тугулымского р-на 09332 Мать - Рыкова Елена Александровна
15. Рядовой Султанов Даниил Владимирович Белоярского р-на 69771 Мать - Конева Татьяна Евгеньевна
16. Мл. с-нт Ткаченко Илья Николаевич г. Сухой Лог 69771 Мать - Ткаченко Нина Николаевна
Отец - Ткаченко Илья Николаевич
17. Мл. с-нт Фогельзанг Яков Яковлевич г. Краснотуринск 21005 Отец - Фогельзанг Яков Яковлевич
Брат - Фогельзанг Роман Яковлевия
Брат - Фогельзанг Александр Яковлевич
18. Рядовой Шахматов Сергей Александрович Верхотурского р-на 5130 Мать - Шахматова Надежда Гавриловна
Врио Военного Комиссара Свердловской области
Полковник А. Кудрявцев
То ли полковник насчёт меня прозвонил в дивизию, то ли ещё где-то навёл справки, но при второй встрече он был со мной более открытым и позволил общаться с ним на равных, разрешив обращаться по имени и отчеству.
Получив из моих рук список, он погрузился в его изучение. После чего удовлетворённо откинулся на спинку кресла: - Ну, Борис Геннадьевич, теперь можно поговорить более подробно по твоей поездке. В принципе, все вопросы решены, всё готово к поездке, вот эти люди, - он пощёлкал ногтём по списку, - сосредоточены в гостинице, осталось только проинструктировать тебя и сосредоточить все сопутствующие средства в одном месте.
Что такое Комитет солдатских матерей знаешь? Вернее, сталкивался с ними?
- Приходилось, но слава богу, лишь вскользь... Но.., наслышан много неприятного...
- Во..., ты только наслышан, а нам и мне с ними приходится сталкиваться по всему спектру армейских проблем. Поэтому инструктирую. Если раньше Комитеты солдатских матерей решали только проблемы казарменной жизни, взаимоотношений внутри воинских коллективов, отношений офицер - срочник и наоборот, оказывали давление на командование частей и выше..., если так можно грубо очертить круг их интересов. То сейчас, почувствовав свою силу, поддержку среди средств массовой информации..., особенно псевдо демократического толка, они стали постепенно превращаться в некую политическую силу. Пусть она ещё маленькая, но своими демаршами, своими надуманными и политизированными заявлениями и обращениями в средства массовой информации, в псевдо демократические организации, а часто и к зарубежным институтам власти, они уже начинают давить на руководство страны. Сейчас только ленивый не плюёт в сторону армии и на критике армейской жизни некоторые около политические личности делают политическую карьеру, а некоторые Комитеты, слава богу, не наш и денежки для поддержки получают из разных заграничных фондов.
Вот и твоя первая и самая главная задача. Твёрдой и жёсткой рукой всё руководство делегацией взять на себя. А мне сказали, что ты это сможешь сделать. Не делись своей властью там ни с кем. Ни под каким предлогом, как бы к тебе не подъезжали. Всё должно быть под твоим контролем. Смотри, там... Вот ты в администрации встречался с представителями солдатских комитетов. Они поедут с тобой в Москву. Это основные твои оппоненты, с которыми тебе и придётся там бодаться. Я их немного знаю и могу сказать следующее. Если с Риммой Петровной и Татьяной Ивановной можно разговаривать, объяснять, убеждать и договориться в конце концов. То вот Галина Николаевна самая опасная и нервная штучка. Легко впадает в истеричность и в этом неадекватном состоянии может принять любое дикое решение. Она запросто может написать плакат на какой-нибудь замызганной картонке с эмоциональной, провоцирующей надписью и выйти с этим плакатом или к Боровицкой башне Кремля, или к Спасской под объективы иностранцев и журналюг. Или опять же прийти к этим башням, демонстративно сесть там на эту же сраную картоночку и прилюдно объявить голодовку по любому надуманному предлогу. Вот и вторая задача - не допустить таких вывихов. Самое хреновое, что туда приедут с других регионов представители тамошних Комитетов солдатских матерей. Особенно сильные Комитеты юга России и они особенно политизированы, вплоть до того что сами себя называют "Комиссаршами" и совсем заигрались в "политику". И там, когда они сойдутся в одну кучу, твоя задача не допустить проведения их совместного совещания и выработки совместных действий и демаршей. Причём, вот эти с юга будут продавливать решение по проведению публичных акций с привлечением прессы. Как ты это остановишь и предотвратишь - я не знаю. Смотри там по обстановке и действуй.
- Так, Сергей Дмитриевич, там же наверно тоже старшие от их округов будут...? - Полувопросительно и полуутвердительно произнёс я, но полковник тут же разочаровал.
- Ты там будешь один. Остальные делегации едут сами по себе и лишь наш округ решил взять всё под свой контроль и поставить во главе делегации своего офицера. Выбор пал на тебя. Ты прошёл обе войны, из солдат, тебя рекомендовали... Вон и наград у тебя половина груди... Не штабной и это "комиссаршам" должно понравиться. Так что смотри - не подведи.
Так. Теперь перейдём к конкретике. Завтра ты должен выполнить три задачи. Первая пойдёшь вот в этот банк с письмом от округа, с просьбой о выделении на данное мероприятие денег, - полковник сунул мне адрес банка и само письмо. Это сразу с утра. Как только с этим справишься, сразу же направляешься вот с этим письмом в Управлении Свердловской железной дороги. Это письма на приобретение билетов и с просьбой компактно распределить в эшелоне состав делегации, а также организация бесплатного питания в пути следования туда и обратно. Потом приходишь ко мне, я тебе даю автобус и ты едешь за венками. А после этого тебя представят твоим подопечным и уже ты будешь отвечать за них....
Ну...., хоть что-то стало понятно, но с другой стороны - одно дело рулить в армии, другое дело вот этими Комитетчиками в женских юбках, уже заранее негативно настроенных на офицера, то бишь на меня. А этот негатив я почувствовал ещё в вестибюле администрации при первой встречи. Чёрт побери, округ вот назначил меня, умыв руки, проинструктировал, до отъезда ещё поможет, а потом.... - Крутись подполковник.... Выкручивайся... А ведь этим бабам там не прикажешь. И как тогда?
Как только вышел из штаба округа, зашёл в первое попавшее приличное кафе. Заказал бокал пиво и начал приводить свои мысли и полученную информацию в порядок.
- Так... Что мы имеем? Имеем делегацию из 27 человек родственников безвести пропавших военнослужащих. Помимо их есть ещё трое членов от Комитетов солдатских матерей городов Свердловской области. Делегация сосредоточена в гостинице и ими пока занимаются вот как раз Комитет и немного военные. Тут пока у меня руки развязаны..., - я достал из папки подготовленные письма и, прочитав обращение в банк, в великом удивлении присвистнул, - Ни фига себе!!!! На поездку выделяется аж 250 тысяч рублей наличкой. Ну..., ничего себе сумочка...! Это когда средняя заработная плата в области всего около трёх тысяч рублей. А где я их хранить буду? И на что тратить? Чёрт, не понятно. Тем более, что если брать в расчёт содержание письма в Управление Свердловской железной дороги, то билеты туда и обратно, питание в поезде тоже - всё за счёт министерства обороны. Да и в Москве мы будем жить в гостинице, тоже за счёт министерства обороны.... Ну, ладно, разберёмся потом. Тем более, что это чисто технические вопросы, которые решаются в рабочем порядке.
Самое главное - это люди. Каждый со своим камнем за пазухой, который можно достать в неожиданный и неудобный момент, особенно вот в таких довольно щекотливых мероприятиях, где чувствуешь себя словно на тонком льду. Сделал неверный шаг и провалился.... Особенно похороны, да ещё массовые, да неопознанные и когда мои члены делегации будут психологически и эмоционально считать, что хоронят свою кровиночку.... Блин!!! А это слёзы, накал эмоций, истерики, когда человека несёт в разнос. И что делать в этом случае? Там ведь по списку большинство женщин... Да и хоть и мужики...! Если солдат или офицер свалится в истерику, с этим я справлюсь решительно, быстро и довольно радикальным способом, по-мужски. А тут..... Женщины, мужики - матери, отцы, дети, братья, сёстры... И им же не нахлестаешь по лицу, не проорёшь - Ты что тут сопли, щенок, распустил...? Вот как под объективами камер их успокаивать? Как их приводить в чувство? А если кому плохо там случиться во время похорон...!? Чё делать? Мдаааааа....
Потом эти комиссарши, чёрт побери. Если они в кучу соберутся и примут решение... Вот как их тоже останавливать. За грудки ведь не возьмёшь - там титьки. И не наорёшь - бабьё ведь...
А я по характеру прямолинейный, как доска, привыкший навязывать свою волю и видение ситуации подчинённым. А вот тут, ведь сугубо гражданские, придавленные своим личным горем. Наверняка они с этим своим горем уже свыклись, а тут раз и их снова воткнули туда, в горе...
Пфуууууу...., - только и остаётся сквозь усы озадаченно пускать воздух, - пфууууу.....
Поразмышляв, в таком ключе, пока пил пиво и поглощая пельмени... Честно говоря, особо не заморачиваясь, махнул рукой - это будет завтра, а сейчас ещё закажу себе бокальчик пива, может и последующий. Всё будет завтра и вот завтра буду решать все эти задачи по мере поступления.
В банке всё свершилось очень быстро и до банальности просто. Я думал, что мне придётся стучать кулаком по столу, орать на банковского клерка, может быть хватать того за пиджак и возить рожей по столу, выбивая деньги и подтверждая репутацию офицера, который может ВСЁ, даже на чужой территории, когда получил приказ. Причём морально и психологически готовился к этому, прикидывая про себя ту границу, за которую не стоит заходить, но показать, что запросто её перейду, если понадобиться для дела. Да и хрен с ним, если меня и заберут в милицию. Округ, приказ которого я выполняю - вытащит. Посмеются между собой, отругают, прилюдно назовут идиотом, а в душе одобрят мои действия... Вытащат....
Но всё произошло просто и я даже немного разочаровался, настроенный на экстремальный вариант.
Управляющий довольно известного и раскрученного в нашем регионе банка, с лёгким недоумением покрутил письмо командования округа в руках. Даже заглянул на обратную чистую сторону стандартного листа, пытаясь там найти то, что поможет вспомнить - Куда и зачем такие деньги? Потом поднял трубку телефона.
- Люба, ну-ка соедини меня с Василием Петровичем, - подождал секунд двадцать, молча разглядывая меня, потом встрепенулся, - Василий Петрович, ты три дня назад мне что-то говорил про деньги для округа.... Там у них мероприятие на уровне Москвы. Да..., двести пятьдесят... Ага.... Всё.., то есть, нормально? Хорошо. Подожди только одну секунду....
- Товарищ подполковник, у вас доверенность есть? - Обратился управляющий ко мне, не отнимая трубку от уха.
Я скорчил недоумённую гримасу и покопался в тоненькой пачечке бумаг и обрадовался: - Да есть...
- Да... есть у него. - Управляющий щелчком пальца отправил мне доверенность обратно и кивком подбородка показал на бумагу, добавив, - вы там сами распишитесь.
Я первый раз в жизни держал доверенность в руках, но мигом уткнулся глазами в место, где нужно было поставить подпись.
- .... То есть, деньги у нас под военных зарезервированы. Хорошо... И я подписываю... Хорошо. Ну, бывай.
Управляющий положил трубку и размашисто, одним движением подписал окружное письмо.
- Люба, зайди, - кинул он указание в селектор, а когда в кабинете появилась стильная секретарша, вся обтянутая платьем, которое не скрывало ничего и особенно то, что под ним и не было ничего, от вида которой я только завистливо вздохнул, невольно облизнув губы, а управляющий распорядился, - Люба, отведи товарища в кассу и помоги там ему получить деньги.
Угуухххх... Люба обольстительно улыбнулась, как бы говоря, что она не только поможет мне деньги получить, но их и потратить. Блиннн... Чёрт побери... Пока шёл за Любой, я гипнотизировано смотрел на по особенному колыхающимися перед моими глазами ягодицами и сексуальной походкой молодой женщины....
Блин..., никогда у меня не будет столько денег, чтобы иметь такую женщину в секретаршах.
Только через несколько кварталов я опомнился от женских чар и, приподняв полиэтиленовый пакет с деньгами, ужаснулся - все двести пятьдесят тысяч рублей прямо орали через тонкие стенки полупрозрачного пакета: - Возьмите нас у этого долбо....ба... Возьмите..., он даже не понимает, что несёт в руках....
- Чёрт.., чёрт.., чёрт..., - резко обхватил обеими руками пакет и прижал его к себе, но деньги продолжали орать и из под моих рук, а я с горечью признал свою долбо...скую ущербность, - ну..., хорошо. Я получил такую сумму - А как за неё отчитываться? Как? Как и на что тратить?
В ближайшем киоске Роспечати купил несколько газет и в укромном местечке завернул деньги и немного успокоился.
В управлении Свердловской железной дорогой тоже проблем не было. Там, в отличие от банка, деловито и сразу решили все вопросы и через полтора часа, с билетами в кармане на всю делегацию был в штабе округа.
- Поехали..., - полковник, довольный результатами моей деятельности, а ещё больше, что ему самому не пришлось заниматься этим, вместе со мной, поехал на автобусе за двумя венками. Ехать, впрочем, было недалеко, на улицу Радищева, где мы по его доверенности получили венки.
А ещё через сорок минут, он показал из окна автобуса моих подопечных, которые стояли у входа в Окружной Дом Офицеров, разбитые на несколько небольших кучек, общаясь друг с другом. Чуть в сторонке стояли уже знакомые мне, высокая - Галина Николаевна, сельская учительница - Римма Петровна и слегка полноватая Татьяна Ивановна. А вокруг них весело и беззаботно суетились три пацана от девяти до тринадцати лет, счастливые от самой возможности на несколько дней отвлечься от рутины школьных занятий и окунуться в это неожиданное и увлекательное приключение с поездкой в далёкую Москву.
Само представление было стандартное. Воинское звание, фамилия, имя и отчество. Отдельно подчёркнуто, что я из солдат и прошёл обе Чеченские компании и всегда командовал солдатами.
Мне только и оставалось достать список и, громко зачитывая фамилию, имя и отчество, знакомиться с членами делегации. Я вроде бы внимательно и запоминающе смотрел на откликающихся на фамилию, но запомнил только одного дородного, с одышкой мужчину. Я уже его где-то видел.
Пятнадцать матерей, пять отцов, одна жена и шесть братья, сёстры и сыновья, с любопытством и интересом, разглядывающих меня.
Но общаться долго с подопечными мне не дали.
- Борис Геннадьевич, сейчас едете на автобусе в госпиталь Ветеранов войны и забираете медсестру. Она будет обеспечивать медицинское сопровождение вашей делегации. И она ждёт.
Да, меня там ждали. Женщина лет тридцати пяти, на крыльце центрального здания госпиталя. У её ног медицинская сумка, но не армейского образца, а именно такая, какая и должна быть у врача, выезжающего на выезд. И вторая сумка с вещами. Ну и слава богу, хоть с этой стороны буду прикрыт.
- Борис, - бодро представился я.
- Меня можно звать - Тамара, а вас бы по имени и отчеству, - она сразу расставила все акценты в будущих наших отношениях. Да и честно говоря, хоть она была и привлекательна, но несколько не в моём вкусе. Поэтому спокойно представился, - Борис Геннадьевич.
А потом мне пришлось слегка вспотеть от следующего, неожиданного поворота. Вернувшись к Окружному Дому офицеров, делегация шустро погрузилась в автобус уже с вещами и мы поехали....
- Так..., - полковник был слегка озабочен и, держа перед собой стандартный лист желтоватой бумаги, хмурил брови, - Борис Геннадьевич, сейчас едем на набережную Рабочей молодёжи и там ты проводишь пресс-конференцию.
- Какую такую пресс-конференцию? - Я был ошарашен.
- Ну как... Ты глава делегации и ты отвечаешь на вопросы журналистов от одного федерального телевизионного канала и нескольких наших. Естественно всё это будет сегодня включено в блок новостей. Ты.., кстати как под камерами? - Забеспокоился вдруг полковник.
- Как..., как...? Как на расстреле? Сергей Дмитриевич, нельзя было что ли заранее сказать? Ладно, если мемекать и бебекать буду...!? А то ведь ещё и матернусь....
Полковник досадливо поморщился: - Да забыл..., то всё хотел сказать и всегда что-то отвлекало... Ничего, - Сергей Дмитриевич оживился и сунул мне свой лист бумаги.
- Всё равно я начинаю пресс-конференцию, а ты там по ходу сориентируешься и на.., вот почитай общую информацию.
У меня только и осталось времени практически наискось пробежать печатный текст, что впрочем не добавило мне каких-то глобальных знаний, на основе которых я компетентно и с серьёзным выражением лица буду отвечать на вопросы журналистов. Так..., в голове отложились отрывки, типа - Богородское кладбище..., 60 неопознанных тел.... И что-то ещё.
Но пока все рассаживались вокруг длинного стола. Мы с полковником как бы отдельно, а члены делегации напротив нас..., а вокруг камеры, журналисты, софиты, куча микрофонов на столе и целая толпа различного люда причастных к этому увлекательному действу - Пресс-конференция.
Когда все успокоились, полковник произнёс вступительное слово и пресс-конференция потекла в рабочем режиме. Неожиданно для себя я толково отвечал на вопросы и даже вспомнил дородного с одышкой мужчину из моей делегации с фамилией Козиханов, что удачно ввернул в его вопрос заданный полковнику и вместо Сергея Дмитриевича, дал развёрнутый ответ, присовокупив кое что из нашей встречи год назад, чем немало того удивив. Я и дальше бойко и грамотно отвечал на вопросы, удивляясь тому, что вполне нормально обхожусь без привычного матерка.
- ... Ну..., теперь люди в твоём полном подчинении. Удачи тебе, Борис Геннадьевич, - полковник прощался со мной у автобуса, где дисциплинированно сидели мои подопечные. Сейчас мы должны были ехать под Первоуральск и там, в здешнем санатории ночуем, рано утром встаём и нас везут в Екатеринбург на фирменный поезд "Урал".
Так оно и получилось: санаторий, совместный ужин, ночёвка. Меня поместили в отдельной палате, где закрывшись, я навернул сто грамм коньяка и уснул здоровым солдатским сном. Утром поездка на вокзал и посадка в поезд. Всё это время, несмотря на то, что я руководил своей делегацией, постепенно знакомясь с ними, а они в свою очередь послушно исполняли мои команды, всё это время чувствовал некий холодок и отчуждение в наших отношениях. Они настороженно присматривались ко мне, пытаясь разобраться - Кто я есть и насколько проникся их личной трагедией?
Нам достался практически весь купейный вагон. Медсестра Тамара, Галина Николаевна, Римма Петровна и Татьяна Ивановна заняли отдельное купе. А я один соседнее купе, благо был конец сентября и пассажиропоток иссяк, определив его за штаб. Вот тут, уже спокойно общаясь за чаем и просто разговаривая, стал постепенно таять лед отчуждения. Я рассказал более подробнее о себе, о службе, немного поспорили о методах воспитания солдат-срочников и здесь мне очень помогала моя срочная служба и я мог апеллировать к опыту своей срочной службы, доказывая, что в армию, особенно в наше время, солдат приходит со своими тараканами в голове и этих тараканов, нам офицерам, приходится выбивать разными методами, в том числе и жёстко. Они доказывали своё - что в армию приходят воспитанные, вежливые и дисциплинированные мальчики, а нарушителями их делает армия и "дедовщина". Хотя в понятие дедовщина они вкладывали ВСЁ. Совершенно не разделяя бытовые отношения, и бытовые разборки между пацанами, какие всегда бывают внутри любых мужских коллективах, поставленные в жёсткие условия. Где всегда идёт жёсткая борьба за лидерство и естественный отбор, в котором слабые всегда находятся в подчинение у более сильных. И какие бы я не приводил примеры, когда в армию приходят с одной стороны законченные хулиганы, пьющие и нюхающие парни, с достаточно богатым дворовым или уличным опытом, а с другой стороны изнеженные мамкины сыночки, не способные дать сдачи или вообще не приспособленные к жизни....
"Нет..., в армию приходят только хорошие мальчики, а такими их делает армия и офицеры с сержантами" - и с этой позиции я их не смог ни на сантиметр сбить. Но всё равно отношения между мной и делегацией налаживалось. Я прошёлся по всем купе и постарался просто поговорить с людьми. Импонировало им и то, что я пацанов сразу назначил своим адьютантами, назначил им дежурство в штабе, в купе, по часу каждому: - Чтоб сразу доводить до всех все сигналы и распоряжения по эшелону..., - сурово сдвинув брови к переносице проинструктировал их. И пацаны всерьёз восприняли правила игры. К вечеру я немного разбирался в непростых взаимоотношениях внутри своего штаба. Вроде бы все трое входили плотно в свои комитеты, болели за общее дело и искренне верили, что делают правильные дела. Но на данное мероприятие у них были разные цели и разные посылы. У Риммы Петровны пропал на первой войне сын. Очень положительная и здравая женщина и всеми фибрами души, несмотря ни на что - она не верила в его гибель и жила надеждой, что тот в плену и рано или поздно до неё дойдёт весточка. Но с другой стороны вера это одно, разум другое и чисто психологически, хотя она себе не хотела в этом признаваться - она ехала в Москву хоронить его. Татьяна Ивановна была не так откровенна и не делилась своим, хотя понятно было что, она далека от каких либо вывертов в этой поездки. А вот Галина Николаевна.... Я сразу почувствовал некий холодок в отношениях к ней Риммы Петровны и Татьяны Ивановны к Галине Николаевне. Только вот причину этого никак не мог понять. Судила та армию прямолинейно, резко и жёстко. Нервно обвиняла нас офицеров в бесчувственности и в своих суждения высказывала очень эмоционально и всем своим поведением и резким отношением к данному мероприятию подчёркивала, что если что-то там пойдёт не так - она покажет!!! Так что, за ней нужен капитальный пригляд и чтоб её там никто "не заводил", а то она выглядела как сильно сжатая пружина, которая в любой момент может выстрелить. Другим щекотливым моментом был финансовый аспект.
- Борис Геннадьевич, мы знаем что вам выдали финансы - Каковы они?
Вспомнив инструктаж полковника Демидова, ни под каким соусом про деньги не говорить, пришлось соврать: - Дали, но немного - лишь "на поддержание штанов...".
- А всё-таки сколько, "на поддержание...", - прямо клубилась надо мной Галина Николаевна.
- Галина Николаевна, как припечёт, обязательно воспользуемся этими деньгами....
Остальные наши подопечные были погружены в себя и перед предстоящим печальным мероприятием, вели себя тихо, внутренне сосредоточившись на своём. Лишь пацаны веселились и впитывали в себя по полной все яркие впечатления, от этой негаданной поездки.
Мы не успели ещё полностью выгрузиться из вагона, как ко мне подлетел майор: - Вы старший делегации от Екатеринбурга?
- Да я...
- Давайте, товарищ подполковник, собирайте своих людей и выдвигаемся к автобусу.
Нам понадобилось минут семь, чтобы выгрузиться и послушной толпой двинуться за майором к стоянке перед вокзалом, где мы погрузились в приличный автобус. Сорок минут приятной езды, без всяких пробок, по московским улицам, Ленинградский проспект, заворот в какую-то неприметную улочку и ещё через пару минут мы подъехали к двухэтажной гостинице. Само размещение по приличным двухместным номерам заняло полчаса, в ходе которого старший автобуса рассказал мне план работы на завтра.
- Сегодня отдыхаете, гуляете по Москве, а завтра в 9 часов за вами подъедет автобус и повезёт на саму церемонию захоронения. После церемонии вас отвезут в санаторий Боровое, где состоится поминальный обед, на котором будет присутствовать начальник генерального штаба Квашнин. Через два часа идёте на обед и все остальные приёмы пищи в этой гостинице за счёт Министерства обороны. Так что не стесняйтесь...
Ещё через полчаса вся моя делегация, разбившись на группки и по интересам, убыла в город. Я тоже переоделся в гражданку и с удовольствием вышел из гостиницы. Последний раз в Москве был в декабре 95 года. Мы тогда приезжали целой командой офицеров для расформирования третьего батальона кремлёвского полка. Приехали вовремя, как было указано в телеграмме, но оказалось, что в Кремле, где квартировался полк, готовы не были к передаче личного состава и нас определили для проживания в гостинице "Пекин". Целых три дня я болтался по заснеженным улицам и Москва того времени оставила гнетущее впечатление от всеобщей неухоженности. Заглянул тогда и на ВДНХ, одну из визитных карточек столицы и ещё больше расстроился, увидев как эффективно яркая жемчужина столицы была превращена в огромный, грязный рынок, где торговали во всех павильонах и всем подряд. Даже в огромном здании с гордым названием "Космос" все экспонаты были задвинуты в угол, а самым ходовым товаром здесь были телевизоры и другая бытовая аппаратура.
Исходя из этих воспоминаний, первым делом двинулся на ВДНХ, решив полюбопытствовать, во что она, ВДНХ, сейчас превратилось. Но был приятно удивлён, разительными переменами - никакой торговли, кругом чистота и павильоны работали, как и в советские времена, показывая достижения непонятно какого хозяйства. Советского уже не было, капиталистического ничего ещё не успело народиться, но уже в самом первом павильоне "Центральный", напротив центрального входа располагалась увлекательная выставка молодёжного изобретательства, за ним, на своём месте красовался фонтан "Дружбы народов". Сам он не работал, но небольшой ветерок гонял по большому водяному пространству мелкую рябь. Фонтан "Каменный цветок", павильон "Земледелие" и наконец площадь с ракетой и самолётом, а за ним павильон "Космос", где действительно сейчас всё рассказывало о космических достижений нашей страны.
И погода стояла отличная, как раз разгар бабьего лета. Но вот цены, когда я сел за столик открытого кафе и заказал себе шашлыки и пиво, были тоже почти космические. В Екатеринбурге за такое отдал бы раза в два меньше денег. Но деньги у меня были и только удивлённо покачал головой, решив в следующий раз быть поскромнее.
Потом на метро переместился в центр столицы и с удовольствием прошёлся по старому Арбату, после него вывернул на проспект Калинина, погулял там и по Никольскому и Тверскому бульварам вышел на Тверскую, по которой неспешным шагом спустился на Манежную площадь. Да..., в 95 году такого здесь не было. Прошёлся по периметру площади, с интересом осматривая скульптурные композиции, после чего спустился в торговый комплекс под Манежкой и тут я попался....
- Мужчина..., мужчина..., держите, - взмыленный молодой человек протянул мне обыкновенный карандаш и скороговоркой пояснил, - вы участвуете в лотерее, по номеру на карандаше.
Пробормотал и исчез в толпе потенциальных покупателей, а я недоумённо покрутил в руке простой карандаш, хмыкнул и двинулся дальше, выкинув из головы дебильную лотерею.
- Мужчина..., мужчина..., - меня вновь догонял знакомый молодой человек, - вы выиграли в лотерею и позвольте вас проводить в наш офис. Вот и он как раз...
В голове зазвенели тревожные звоночки, так как деньги взял с собой, не решившись оставлять их в гостинице. Но офис был передо мной, за стеклянной перегородкой, где за длинной стойкой трудились весьма привлекательного вида девушки. Фигня, если что - отобьюсь, и смело шагнул за молодым человеком в офис.
- Вот, победитель..., - представил меня шикарной девахе парень и сразу вышел из офиса наверняка ловить очередного лоха победителя. То что меня сейчас будут "Обувать", я даже не сомневался, но было интересно - Как?
- Меня зовут Света, а вас как? - Жизнерадостно зачирикала девушка с весьма соблазнительной грудью, в заманчивом декольте.
- Очень приятно, Борис, дайте ваш карандаш, - взяла его и почти не глядя, на него, огласила, - поздравляю Вас, Вы выиграли две путёвки на Канарские острова.
- Что ж, я очень рад, - и изобразил огромную, но сдержанную радость на своём лице и тут же стал "ковать железо", - так, и где должен расписаться, для того чтобы получить эти путёвки?
Но до путёвок время ещё не дошло, а меня, правильно определив в провинциалы, начали грамотно "грузить", задуривая голову и не давая возможности хоть как-то подумать - А вы были раньше на Канарах? Ах вы не были!? А вы знаете...? А вот поглядите вот сюда... А вот на этой красивой схеме... И таких вопросов и словесную интервенцию, я стойко выдерживал целых двадцать минут. А девицы посчитав мою готовность, объявила: - Борис, вы сейчас платите 30% стоимости путёвок, получаете их и спокойно едете на Канарские острова в декабре. Представляете, здесь снег, холодно и морозы, а вы там с женой встречаете Новый год!!!! - И Света в наигранном восторге закатила глаза.
- Конечно, представляю, - и также манерно закатил глаза, потом выкатил и наивно предложил, - а чего декабря ждать? Я готов сейчас заплатить 100% и ехать туда в сентябре, но уже с тобой Света. Как тебе такое предложение?
- Отличное предложение, - слегка споткнувшись в голосе протянула Света, - только на сентябрь ещё три месяца назад разыграли. Сейчас только на декабрь.
- А ерунда, наверняка если пошукать и на сентябрь есть....
Так, весело бодаясь, девушка добросовестно пыталась выдоить из меня деньги, постепенно закипая, но старательно пряча раздражение. Потом мило улыбнулась, прощебетала: - Я сейчас...., - и скрылась за красивой дверью.
По идее мне надо мотать сразу, как за ней закрылась дверь, но не успел. Дверь открылась и оттуда выглянула Света: - Борис, зайдите... С вами другой человек поговорит.
И я смело, и безбашенно попёрся туда, но был приятно удивлён отсутствием грубой физической силы в виде крупненьких мужичков, а вместо них за стильным столом из толстого стекла сидела молодая женщина, рядом с которой красивая Света выглядела просто Золушкой, которая всю ночь перебирала грязную фасоль на пыльном чердаке.
- Это Борис, это Елена Александровна, - представила нас Света и мигом испарилась из кабинета.
Всё повторилось, что и в том помещении, с одной лишь разницей, что я как зачарованный слушал Елену Александровну и пожирал её глазами. Слава богу, что слюни не пускал, а та разливалась соловьём, видя как я таю. Рассказывала какой у меня решительный взгляд и какой я мужчина.... Чёрт побери, если бы деньги лежащие в моём кармане были мои, наверно бы заплатил эти 30%, так был ею очарован. Но я был действительно мужиком, офицером с нехилым чувством ответственности, поэтому тяжело вздохнул, что она посчитала своей Победой, и разочаровал её.
- Елена Александровна... Ну что такое декабрь!? Что будет через три месяца? Да может война... Вот сейчас готов, а на декабрь - нет.
Молодая женщина вспыхнула, глаза стали злыми, отчего она стала ещё более красивой и соблазнительной: - Борис, что ты мне голову морочишь. Если нет денег, так и скажи и мотай в свою нищую и глухую провинцию...
Зря она так сказала, прищурившись посмотрел на неё и начал кидать дешёвые понты, откинув в сторону всякое благоразумие и благо возможность к этому была. Если хочешь легко отнимать у людей деньги, то это надо делать тоже КРАСИВО. А не строить из себя ахеренную масквичку... Которая считает себя выше остальной страны.
- А я даже не обиделся, Елена Александровна. Город наш глухой провинцией и не назовёшь. Конечно, не Москва, но больше миллиона, бурно развивающийся и деньги там прямо на асфальте валяются. Главное не лениться - нагибайся и собирай. Вот я и насобирал. Сегодня приехал к вам, устроился в шикарную гостиницу и пошёл гулять по магазинам и Москве. Цен ваших не знаю, вот и взял на карманные расходы..., - я сунул руку в карман лёгкой курточки и достал оттуда нераспечатанную пачку пятисоток и из другого кармана такую же пачку, но сотенных купюр, - вот взял, чтоб потом в гостиницу за деньгами не бегать...
Сделал задумчивое лицо и также задумчиво протянул, слегка похлопывая по телу: - О..., ещё у меня есть, - и из внутреннего кармана удивлённо вытянул ещё одну пачку пятисоток. Помахал перед каменным лицом молодой женщины деньгами и начал обратно раскладывать их по карманам.
- У меня в номере, в дипломате... вот этих пачек... до фига и мог бы сразу купить ваш офис с потрохами, да и тебя тоже. Но раз у вас путёвок нету, тогда пойду в другое тур агентство. А то может, Елена Александровна, номерочек телефона черканёшь!? Вместе на остров Тенерифе сгоняем и культурно оттянемся там. Не пожалеешь..., - и вышел из кабинета.
Света вскинулась, молчаливо спрашивая - Ну как? Я сгримасничал лицом в ответ - Ни как! Махнул ей рукой и вышел, мысленно ругая себя за дешёвые понты с демонстрацией денег. Вот на фига? На фига светиться....?
Целый час петлял по московским улицам, проверяясь всеми способами, но... всё было чисто и в часиков девять вечера, уставший и довольный прогулкой, прибрёл в гостиницу. Все мои подопечные тоже были в своих номерах, готовясь к завтрашним печальным событиям. Доложился своему штабу, что прибыл и ушёл в свой номер.
Утром, за нами приехал автобус, не спеша загрузились и двинулись в путь, который через час закончился у ворот Богородского кладбища, часть которого решили выделить под мемориальное, где будут проходить захоронение воинов, отдавшие жизни за страну и её безопасность. С весны были проедены определённые работы и сейчас довольно прилично выглядела часть территории перед въездом на кладбище, ажурные металлические ворота с красной кирпичной стеной по обе стороны, ухоженная и аккуратная центральная аллея, ведущая к мемориальной части территории и к участку, где и будет сегодня проходить первые захоронения.
К стоянке у ворот кладбища постоянно подъезжали автобусы и высаживали такие же делегации с других регионов. Все выходили и печально кучковались своими отдельными группами, скорбно ожидая начала церемонии. Чуть в стороне стояла рота почётного караула, много было офицеров самого различного ранга, гражданских с кучами орденов и медалей на груди, явно представляя различные ветеранские организации, опереточные казаки с неизменными плётками, суетилось множество телерепортёров из известных каналов, настраивая камеры на своих ведущих, некоторые из которых уже вели репортажи. Фотокорреспонденты, непрерывно щёлкающие, просто корреспонденты, берущие интервью. Деловито суетились ответственные за само мероприятие и военный духовой оркестр своими пробными дудениями, вносил свою лепту во всё это. И народу собралось около тысячи человек.
Постепенно нас стали выстраивать в общую колонну и наша делегация оказалась в первых рядах. Я, на пару со старшим нашего автобуса майором Андреем, он был слушателем академии, с которым познакомились пока ехали сюда, несли венок от нашей делегации. Впереди нас были только высокие чины из министерства обороны и ген штаба, а также несколько солдат из роты почётного караула, несшие венки от государственных структур. И вскоре, под траурную мелодию, мы двинулись по широкой центральной аллее в сторону места захоронения, где было всё готово к церемонии.
Сегодня хоронили около 40 неопознанных останков тел военнослужащих, выкопаны сорок могил в два ряда, около могил на подставках стояли закрытые гробы, обитые красной материей, а на крышке каждого гроба, были закреплены военные фуражки. У каждой ямы, на земле лежали аккуратные, небольшие гранитные надгробия с красиво выбитой надписью "Неизвестный солдат", а сбоку уже менее заметные номера. У гробов замерли солдаты почётного караула, а поодаль стояла и курила большая группа крепких мужиков, одетых в чистые синие комбинезоны. Постепенно участвующие в церемонии равномерно разместились около места захоронения и когда всё успокоилось, из группки гражданских и военных напротив нас вперёд вышел генерал и объявил митинг посвящённый захоронению останков неопознанных воинов открытым. Духовой оркестр громко сыграл Гимн России, а потом начались стандартные выступления от гражданской власти, Министерства обороны, от общественных объединений и ветеранских. Всё это происходило в тишине и я настороженно поглядывал на скорбные лица своей делегации, особенно тревожась за Козиханова, у которого как мне сказала медсестра Тамара, были серьёзные проблемы с сердцем. Но тот держался, и по моему даже не слушал выступления, уйдя в свои мысли. В общем мои, да и остальные вели себя спокойно, сдержанно, хотя у многих от слёз блестели глаза и хоть гробы были с останками неизвестных, и хоть и верили, что их сыновья, мужья и братья живы, но в глубине души они хоронили их и смирились с их смертью. Пусть даже на глубинном психологическом уровне. Чудеса в нашем времени бывают очень редки, особенно в таких делах. И если бойцы пропадали в первой и второй Чечне и такое длительное время не давали о себе весточки, значит их нет в живых. Ведь если солдат попадал в плен, то их использовали в лишь нескольких случаях. Обмен на своих, то есть они через какое-то время возвращались, пусть и побитые, искалеченные, но живые. Либо выкуп и тогда пленённый боец в глубоком и тёмном подвале писал письмо родным с условием выкупа. Либо в качестве рабов, а рабы в чеченском плене долго не живут. Ну..., или действительно погиб при таких обстоятельствах, что невозможно опознать. Так что - вера, что их близкий человек живой, это одно, а жизнь, со своей жестокой практикой, это другое.
Митинг закончился минут через двадцать и вдоль рядов гробов пошёл батюшка, отпевая воинов, отдавшие свои жизни за Отечество, а в это время у первого ряда могил вместо солдат почётного караула, выстроились мужики в синих комбинезонах, которые будут опускать гробы в могилы. Отпевание закончилось и по единой команде мужики расправили верёвки, заиграл Гимн и гробы плавно стали опускать в могилы под троекратный, мощный залп роты почётного караула. У многих не выдержали в этот момент нервы, тихо заплакали женщины и даже у мужчин, в том числе и у меня на глазах появились слёзы. Гробы опустились на свои места и такая же процедура слаженно прошла и со вторым рядом.
А потом под тихую траурную музыку все присутствующие пошли вдоль открытых могил, чтобы бросить вниз три горсти земли. Исполнил этот обряд и я, отыскал взглядом медсестру Тамару с её медицинской сумкой, которая тоже следила за Козихановым. Но тот держался молодцом. Весь обряд прошёл в торжественной тишине, а когда закончили бросать горсточки земли и все снова заняли места вокруг захоронения, на крышки гробов с глухим стуком посыпались комья земли, это мужики в синих комбинезонах стали забрасывать землёй могилы. Справились они с этим скорбным делом минут за пятнадцать, профессионально сформировали аккуратные могильные холмики и в изголовья установили гранитные надгробия и тут же отошли в сторону, давая возможность присутствующим возложить цветы и венки. После чего по аллее вдоль ряда только что захороненных, торжественным маршем прошла рота почётного караула. Организаторы церемонии дали ещё минут двадцать, чтобы каждый, кто хотел, мог побыть у могил, что-то сказать и поклониться, отдать дань похороненным, считая что они вполне возможно сейчас погребли своего родного...
А через некоторое время нас пригласили вернуться к автобусам, чтобы ехать на поминальный обед в санаторий Боровое. Народ потихоньку потянулся на выход и я шёл почти последним, контролируя своих. Сзади меня шла только Епифанова Алевтина Николаевна, погруженная в свои скорбные мысли и её то и атаковала группа журналистов. Окружили и закидали вопросами - А как вы относитесь к данному мероприятию? Достойно ли на ваш взгляд всё прошло? А как пропал и при каких обстоятельствах ваш сын? И считаете ли вы что государство виновато во всех этих войнах? И всё ли оно сделало для вас....?
И женщина, которая находилась в раздрае своих чувств, со слезами на глазах - вспыхнула в сильнейшей эмоции: - Да...., я недовольна.... Мой сын тоже матрос, а про него государство даже не вспомнило до вот этого дня. А как подлодка "Курск" погибла, всего лишь месяц назад... А я живу на соседней улице с матросом Нефёдковым с той подводной лодки. Так им домой через три дня телефон протянули и целые делегации с области, с района приезжают до сих пор - А что вам нужно? А чем вам помочь? А чем мой сын матрос Епифанов хуже матроса Нефёдкова? Почему ко мне никто и не удосужился приехать и спросить - А в чём нуждается мать матроса Епифанова? Почему такая разница? Да... нехорошо говорить, но Нефёдков служил и плавал сытый, в тепле и в чистоте на этой лодке, а мой сын, моя кровиночка, два месяца воевал в Грозном, в холоде, в грязи, в окопах, когда не до спит, когда не доест... Но он воевал честно и достойно. И может быть до сих лежит в каком-нибудь городском подвале засыпанный кирпичами....
Вот оно!!!! Именно такие моменты, эмоции, толкают людей на неправильные решения и заводят в тупиковую ситуации, после которой, отойдя от всего, людям становиться стыдно, больно за происшедшее, но поправить уже ничего нельзя, потому что дело сделано. И сейчас мне надо прекратить назревающую истерику, тем более, что на голос Епифановой сделала "стойку" Галина Николаевна. Вот чертовка! Ведь никто не обратил на это внимание и даже не смотрел в нашу сторону, а вот она мигом, причём издалека, сумела почуять, тот момент, когда она может проявить свою провокационную сущность. Я уже знал причину неприязненного отношения Риммы Петровны и Татьяны Ивановны.....
Мне были понятны и близки чувства матери, да и понятно, что журналисты тоже делали свою работу, но эту создавшуюся опасную ситуацию надо было прекращать, пока она не ушла в неуправляемое русло.
- Парни, всё..., всё... Интервью закончилось. Всё потом..., потом... Идите отсюда, - решительно вмешался я, подойдя и приобняв за плечи женщину, с нажимом ещё раз добавив, - парни, интервью закончилось.
Шагнул вперёд, отодвинул свободной рукой в сторону журналистов, стоявших на нашем пути и повёл Епифанову к автобусу, умиротворённо шепча ей на ухо, одновременно стараясь успокоить её: - Алевтина Николаевна, всё вы правильно сказали и я полностью с вами согласен. Меня самого всё это здорово возмущает, но от того, что вы скажете журналистам или не скажете. А те напишут хорошо или плохо - ничего не изменится. Остаётся надеяться, что телефон проведённый матросу Нефёдкову, это надежда на изменение политики государства по отношению к своим воинам. И вашего сына и меня на две войны посылал бездарный Ельцин, а сейчас пришёл другой президент и всё может быть наладится. Да и мы сегодня воочию это видели здесь, на кладбище, как достойно всё-таки похоронили останки бойцов..... Сейчас приедем в Боровое, посидим и помянём их...., - и когда я её подвёл к нервно перебирающей ногами Галине Николаевне, та уже почти успокоилась, лишь иногда вытирала выступающие на глазах слёзы.
- Что у вас там произошло? Почему вы разогнали журналистов? - Категорично потребовала отчёта Галина Николаева.
- Галина Николаевна, давайте тональность уменьшим, - несколько в повышенном тоне предложил женщине и уже более мягко, попытался сгладить неловкую ситуацию, - журналисты, что не видят в каком состоянии люди находятся после такого ритуала? Пристали к Алевтине Николаевне, начали задавать провокационные вопросы, довели до слёз. Пусть вон приезжают в гостиницу вечерком и в нормальной обстановке, когда люди немного отойдут от эмоций и стресса, вот пусть тогда и берут интервью....
Галина Николаевна непримиримо зыркнула глазами: - Они делают свою работу и все должны знать всю правду, как бы она горька не была. Особенно об этих преступных войнах...
- Галина Николаевна, - прервал её, - давайте не будем устраивать здесь диспут. Если хотите, то продолжим его в гостинице. А так скажу - правда она разная бывает. Для вас одна, а для меня другая, а для тех, кого сегодня похоронили и для их родных третья. Не будите лиха....
Нам замахали и я помог женщинам войти в автобус и длинная колонна медленно двинулась в сторону Борового на поминальный обед.
Сам поминальный обед оставил тягостное впечатление, хоть и всё со стороны министерства обороны было организовано хорошо и чётко, не пожалели денег на богатый стол, за который сели на втором этаже огромной столовой около пятисот человек. Всё было нормально. Уж не знаю что чувствовали и о чём думали родственники безвести пропавших, уйдя в себя, что они заметили или на что обратили внимание... Но мелкие мелочи, проколы организаторов, а потом и сам поминальный обед, оставил стойкое ощущение глубоко скрытого равнодушия организаторов и присутствующих высоких военных чинов к этому мероприятию.
Колонна из автобусов медленно проехала по внутренним дорогам санатория к двухэтажному большому зданию и старшие автобусов пригласили всех на выход, отчего довольно большая площадка с клумбами и фонтаном перед входом была полностью забита приехавшим народом, разбившись на группы. Вот тут-то и начались "опасные" общения. Из военных я тут был один. Вообще-то военных было полно - организаторы, приехавшие высокие военные чины из министерства обороны, ген. штаба, из главного управления по воспитательной работе, старшие автобусов и другие. Но..., я был единственным военным возглавляющий делегацию, а в остальных делегациях старшими были представители комитетов солдатских матерей территорий. Комиссарши... Как они гордо себя называли, которые рулили своими делегациями и вели себя довольно независимо. Вот они-то и стали ходить от группы к группе, обнимались, общались и шушукались. И к моим тоже подвали женщины решительного вида и очень уверенных в себе и в своих силах. Радостно обнялись с Риммой Петровной, Галиной Николаевной и Татьяной Ивановной. Покосились недовольно на меня, поздоровались сквозь зубы и отвели моих помощниц в сторону.
- Кто такой? - Кивнули в мою сторону. Что там говорили обо мне, не знаю, но наверно положительное, так как следующие взгляды, кинутые на меня, были более нейтральные.
Сначала они явно общались на общие темы - Как жизнь? Как дела? А как у вас? И так далее. Потом наверно обсудили прошедшее мероприятие, а уж дальше начали шушукаться между собой с заговорческим видом. Чёрт побери! Что они там задумывают? Я заволновался и навострил уши, пытаясь хоть что-то услышать, хотя мой внешний вид обманчиво говорил о глубокой задумчивости о совершенно постороннем, но ни хрена не услышал. А вскоре от их группы отделилась Татьяна Ивановна, явно чем-то недовольная. Отошла к другой группе Римма Петровна, оставив Галину Николаевну, что-то горячо обсуждать с комиссаршами.
- Татьяна Ивановна, о чём там такой горячий разговор идёт? - Спросил её, когда она встала рядом со мной.
Та поморщилась и нехотя ответила: - Пока ни о чём.... Договариваемся о завтрашнем совместном совещании, для выработки единых действий комитетов солдатских матерей.
Вот в этот момент меня и щёлкнул старший автобуса майор Андрей. Я ему дал свой фотик и попросил его сделать пару кадров на память в непринуждённой обстановке. Я отошёл в сторону, крепко задумавшись над своими действиями, в основном - как предотвратить это совещание или, если не получится предотвратить его, не дать им принять решение, направленное в протестное русло. В Римме Петровне и Надежде Ивановне я был уверен. Они, как Галина Николаевна, не пойдут демонстрировать свои эмоции к Кремлю или просто не додумаются до участия в протестном пикете в людном месте. Они просто уважают сами себя и если как-то и будут протестовать, то это будет в разумных и приемлемых рамках.
А вот эта нервная Галина Николаевна..... Но поделать сейчас я ничего не мог, поэтому отбросил все мысли о завтрашнем совещании и пошёл на бренчащие звуки гитары и не совсем трезвое пение.
Около входа, на скамеечке сидело четыре мужичка лет по тридцать - тридцать пять, в афганке, с гитарами в руках. Нетрезвыми назвать их было нельзя, а были они пьяны вдупелину и уже не соображали, зачем их сюда пригласили и вообще для кого они должны петь, и какие песни. Сейчас они банально орали пьяными голосами песни об афгане и таращили непонимающие глаза на собравшихся вокруг них людей, про себя соображая - А чего они тут вообще собрались?
Рядом нервничал майор, замполитовского вида, и опасливо кося глазами в сторону прибывшего со свитой начальника генерального штаба Квашнина, дёргал крайнего гитариста и что-то яростно шептал тому на ухо. Но главный гитарист, также яростно отбрыкивался от него, продолжая голосить песню на афганскую тему.
Испуганный майор принял строевую стойку, преданно пожирая глазами приближающиеся начальство, которое толпой с Квашниным во главе двинулось ко входу в столовую. Пьяный ансамбль тоже узрел начальство и с пьяной лихостью реванул последний куплет, отчего майор оказался в полуобморочном состоянии. Квашнин недовольно глянул на них, но ничего не сказал и прошёл мимо, зато остальное воспитательное начальство, бывшее с ними, прямо расстреляло взбешёнными взглядами и возмущённым, высоким вздёргиванием бровей несчастного майора, но тоже молча прошло мимо, оставляя за собой мысленный шлейф негодования - "Идиот... Мудак! Что за пьянь сюда привёл? В каком бомжатнике он их нашёл? Ну погоди, блядь, закончиться мероприятие, мы тебя....!?" При этом слащаво улыбаясь и подхалимски хихикая над редкими репликами генерала армии Квашнина.
Гражданский люд, глядя на этот начальственный проход, вряд ли что-то заметил интересное для себя, но я, офицер старой закалки, с почти тридцатилетним сроком службы, с удовольствием прочухал все красочные и сочные нюансы этого мимолётного момента. И мне даже не было жалко этого майора, с замполитовской кафедры. Его, конечно, отдерут, когда закончится мероприятие и отдерут не за то, что он чёрт знает откуда притащил ВОТ ЭТИХ...., а отдерут..., так просто, для порядка. При этом ему обязательно напомнят, из какого говна его достали и пристроили в Москве на тёплое место и также дежурно постращают, пообещав - "Что если он и дальше, так будет относиться к поставленным задачам, то его обратно вернут в ту дыру, где он до этого прозябал...". И если майор матёрый и в своей "дыре" тащил настоящую службу, да ещё имеет чувство собственного достоинства, то на ругань начальства он мысленно сам пошлёт их на фуй и будет и дальше служить, как и служил. Но судя по виду майора, он был бесхребетный и примет выволочку за чистую монету и ещё больше будет стараться и шестерить, только бы вновь заслужить благосклонность.
Только начальство втянулось в стеклянные двери столовой, как майор очнулся от ступара и у него закатились глаза, отчего я испугался, что тот сейчас упадёт в обморок. Но глаза его через несколько секунд вернулись в нормальное положение и он принялся яростно трясти главного музыканта.
- Сволочи... Вы что творите? Вы что не могли дождаться окончания...!? Да я бы вас потом завёл на второй этаж и там хоть ужритесь.... Да я вас сейчас.... Да пошли вы на фуй.... И хрен что получите.
От сильнейшей тряски главный музыкант чуть не свалился со скамьи, а остальные прекратили играть и угрожающе стали подыматься со своих мест: - Ты чё, майор...? Да пошёл ты сам на фуй....
Тут майор и сам испугался, что эти самодеятельные барды возьмут и уйдут, а кто тогда будет играть?
- Только попробуйте уйти....Да я вас потом..., - отчаянно стал угрожать офицер, и главный музыкант тоже испугался - если они уйдут, то пролетят с халявной выпивкой. И мир был восстановлен моментально.
А тут от крыльца столовой прозвучал команда: - Приглашаем вас подняться на второй этаж.....
На лестничной площадке, тоже майор, с дежурной японской улыбкой, которая должна была обозначать печальную скорбь, встречал каждую группу, многократно повторяя: - Ищите свой стол и садитесь за стол с вашей табличкой....
Где искать этот стол? Но, впрочем, уткнулись мы в него почти сразу. Он оказался в центре большого зала. И не близко к главному столу, где уже восседало всё начальство, но и не так далеко. Так что я сел таким образом, чтобы с интересом наблюдать и за этим главным столом. Пригласил с собой и майора Андрея. Он сначала отнекивался, но потом согласился: - Пить не буду, но хоть покушаю...
А пить и есть на столах было что. Тут министерство обороны не поскупилось и богато накрыло столы. Легче было назвать чего там не было. Из еды - птичьего молока, из алкоголя - настоящего "Наполеона". Всё остальное было.
Минут десять пока все рассаживались, в зале царила лёгкая суматоха, после чего поднялся некий полковник, распорядитель мероприятия и предложил наполнить рюмки. А потом, когда наступила тишина, тот же распорядитель объявил, что слово предоставляется начальнику генерального штаба генералу армии Квашнину. Тот встал с рюмкой водки: представительный, молодой, пятьдесят четыре года, красивый генерал и как бы негативно к нему не относились в войсках, нашёл душевные и тёплые слова в адрес родных и близких погребённых, которые собрались в этом зале и предложил почтить память всех погибших и безвести пропавших воинов в обоих Чеченских войнах.
Все встали. Даже майор Андрей не выдержал: - Иэх...., я тоже выпью..., - и со всеми намахнул хороший стопарь.
Закусили. Как говориться - "Между первой и второй, промежуток небольшой", распорядитель объявил второго тостующего и за главным столом поднялся ещё один генерал с целым рядом звёзд на погонах. Но тут уже были чисто казённые слова. Но выпили всё равно. Потом третий тост, потом пошли ещё тосты и постепенно зал незаметно для всех разделился на две неравные части. Главный стол, где сидело около двадцати военных чиновников от министерства обороны и остальной зал. За главным столом, как это не удивительно, большинство быстро нарезалось. Единственно, кто держал себя в руках, молча наблюдая за происходящим, это Квашнин и второй многозвёздочный генерал, а остальные потерялись в реальности и совершенно забыли, зачем они тут и для чего собрались. Всё это время по залу суетилось несколько телеоператоров, снимавших происходящее с разных ракурсов, а по ходу съёмки тележурналисты в микрофоны комментировали те или иные моменты поминального обеда.
За главным столом сыпались славословие в адрес Квашнина, царил откровенный подхалимах, которое в войсках честно и прямо называлось "лизаньем жопы", подымались тосты за "главный мозг мозга армии". Тут майор Андрей фыркнул и, нагнувшись к моему уху, смеясь, прошептал: - Нам в академии, преподаватель, который прямо ненавидит начальника генерального штаба, рассказывал: Когда на одном из совещаний кто-то сказал, что ген штаб "Мозг армии", Квашнин добавил - Раз он "мозг армии", значит я "главная извилина этого мозга". А преподаватель, надо сказать грамотный мужик, язвил по этому поводу - Что эта извилина прямая и неглубокая.
Мы оба тихо посмеялись над армейским юмором. В отличие от главного стола, в остальном зале обстановка была другая - спокойная, тёплая и человечная. Никто не выпячивался, не хлестал водку или коньяк, лишь негромко разговаривали между собой, делились своим. А в какой-то момент Татьяна Ивановна, сидевшая напротив меня, предложила: - Борис Геннадьевич, скажи что-нибудь. Ты ж прошёл всё там сам....
Что ж, можно сказать. На весь зал не получится, да наверно и не примут мои слова. Для подавляющего числа присутствующих, кроме моей делегации - я был чужим. Поэтому встал и, обращаясь к своему столу, стал говорить: - Хочется вспомнить и выпить не только за погибших, безвести пропавших, неопознанных и погребённых сегодня. Хочу вспомнить, выпить и за живых. Выпить за срочников и контрактников. Но без обид - больше за срочников. Именно они, эти девятнадцати-двадцатилетние парни, ещё не совсем превратившиеся во взрослых мужчин, именно они подымались в атаки, под пули, шли вперёд, сходились в рукопашных схватках со взрослыми и здоровыми чеченскими дядьками, которым было 30-35 лет, погибали в них, выживали.... Именно они сломали чеченцам хребтину в обоих войнах. Честь и Слава им. И низкий поклон от меня, от офицерства, которое было там, вместе с ними...
Даже соседние столы присоединились к моему тосту, а Андрей...: - Хорошо сказал, Боря, - и тоже хлопнул наверно уже пятую рюмку.
- Андрей прекращай, ты ж старший машины, а то тебе в академии потом влетит...
А за главным столом совсем "потеряли берега", там правил бал ярый подхалимаж и лизоблюдство. Со своего места вскочил какой-то полковник и чуть ли не на весь зал прокричал здравницу Квашнину, великому полководцу, выигравшему обе Чеченских кампании....
Ну..., это был явный перебор даже за тем столом, отчего Квашнин, сделал "страшные глаза" и свистящим шёпотом, который был слышен чуть ли не в каждом углу зал, отдал команду - "Посадить!". И полковника почти завалили, обратно на стул.
На этом мероприятие, стремительно покатилось к завершению. Через пять минут убыл недовольный Квашнин со своей свитой. Ещё пять минут, оставшийся генерал со своей свитой "равняли" упившегося полковника, который впрочем от своего ляпа почти протрезвел. Удалились и эти, последними уходили полковник и его сочувствующие коллеги, как меня прояснил Андрей - это люди с областного военкомата. А потом стали вежливо выпроваживать и нас.
У входа в столовую "в живых" осталось только два музыканта-барда и то они держались из последних сил, на автомате бряцая по струнам, а у скамейки мирно спали остальные двое, в том числе и главный музыкант. Майора не было видно рядом, наверняка, он плюнул на всё это дело и тоже уехал в своё родное воспитательное управление.
Собрались, проверились и автобусы стали развозить делегации по местам проживания. Прибыли мы в гостиницу часов в пять вечера, где меня два часа терпеливо ждал один из клерков министерства.
- Товарищ майор, давайте ваши проездные для покупки билетов на поезд на послезавтра. И ещё такой вопрос - На сколько часов подать вам автобуса для выезда на вокзал?
Фирменный поезд "Урал" от Казанского вокзала отходил в половине пятого дня. Мы доехали от вокзала до гостиницы, когда сюда приехали, за сорок минут. Так что по логике вещей автобус нужно было заказывать за полтора часа до отправления поезда. То есть на 15:00. Но меня как чёрт под руку толкнул: - На четырнадцать часов автобус....
- Борис Геннадьевич..., - возмущённо загудела толпа вокруг меня, - а чего так рано? Давайте на три часа... Хоть побольше по Москве погуляем....
- Значит так.... Тихо! Сказал в четырнадцать часов - значит в четырнадцать. На вокзал лучше раньше прибыть....
