Лежу за колесом, а рядом рвутся мины.

Над виноградником клубится черный дым.

Рассказывали: здесь был раньше дом Амина,

Амина больше нет -- хозяйствует Керим.

Колонну жгут, а я зализываю раны,

Что роздал все бинты -- ругаю белый свет.

У русских вечно так -- покуда гром не грянет,

Не крестится мужик, почтенья к Богу нет.

Ну где ж застряла ты, хваленая подмога?!

Я ранен, я теперь свой орден получу,

Но только вот еще хочу пожить немного,

Ну где ж, подмога, ты -- я в госпиталь хочу.

Там, слышал, хорошо и все же лучше кормят,

Медсестры в теле там и набирают вес.

Советнический харч влияет на гормоны,

И я не лыком шит -- "афошки" тоже есть.

А здесь кругом душьё, пьют чай и жгут колонну,

Им лучше, чтоб мы здесь ни взад и ни вперед.

Им платит ЦРУ, я ж за магнитофон свой.

Гори "Sanyo" -- и так ГАИшник отберет.

Ругаюсь на чем свет, ругаться лучше страха,

Кругом все виноваты, лишь я не виноват,

И мокнет на плече нательная рубаха,

Ползи скорей ко мне, мой медицинский брат.

Ну вот, кажись и все, мы снова победили,

Бежит к горам душман, прихлебывая чай,

Теперь я буду жить -- мне промедол всадили,

Героя своего, СССР, встречай!

1987