ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Маллер Боб
Против войны

[Регистрация] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Найти] [Построения]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перевод Нины меньших (nina-menshikh@rambler.ru)Оригинал: http://lists.village.virginia.edu/sixties/HTML_docs/Resources/Primary/Manifestos/VVAW_Muller.html

   Против войны (выступление ветерана-вьетнамца).
   Боб Маллер. Ветеран против войны.
  
   Записано на собрании студентов Колумбийского университета. 23 июля 1971г.
  
   "Вьетнам - нечто, что нужно испытать на собственной шкуре. Знаю, что я не верил ничему из того, что мне рассказывали, пока сам не попал туда; через это мне нужно было пройти лично.
  
   Итак, я вернусь назад во времени и расскажу про себя и про то, о чем, собственно, речь пойдет дальше. Я - старший лейтенант морской пехоты в отставке, в отставке - потому что на сегодняшний день вышедшим в отставку считается тот, кто попросту отстранен от несения службы в силу собственной нетрудоспособности, а не просто демобилизован, как это было в годы Второй Мировой [Маллер выступает, находясь в инвалидном кресле - результат полученного во Вьетнаме ранения].
  
   В один из весенних дней 1967 года, когда я заканчивал колледж при Хофстравском университете, я пришел в здание Общества студентов, где в тот момент присутствовал офицер морской пехоты. Он выглядел по-настоящему впечатляюще: военная форма с темно-красной полоской с внешней стороны брюк... Я сказал себе: "Хорошо смотрится! Стану-ка и я морпехом."
  
   На мой взгляд, именно в этом и заключается суть трагедии всей моей жизни. И эта трагедия - совсем не в том, что меня подстрелили во Вьетнаме, а в том, что эту беду разделило слишком много американцев, да и разделяет по сей день. В то время мне было достаточно того, что мое правительство сочло удобным наше военное присутствие там, и я никогда не задавался вопросом - почему, слепо веря, что "наверху" знают несоизмеримо больше моего и, следовательно, поступают абсолютно правильно. Однако с того времени мое мнение изменилось...
  
   Итак, я пошел по этому пути, пройдя его целиком, без каких-либо поблажек, сказав себе "Если ты собираешься воевать, то именно так это и надо бы делать." Я вступил в ряды морпехов и позднее стал офицером. Не преувеличу - я не просил об отправке во Вьетнам, я требовал этого официально, будучи "морпехом из морпехов", бегающим быстрее всех, делавшим максимальное количество подтягиваний и отжиманий, лидером по сути своей и так далее и тому подобное... И лишь позднее я понял кем был на самом деле.
  
   Попав в Корпус Морской пехоты, я - как упоминал выше - никогда не задавался вопросом: "Почему мы находимся во Вьетнаме? Какова же подоплека нашего вторжения сюда?" Я принял как есть - и понеслось! Вам нужно понять специфику такой системы, как военная - становясь винтиком этого механизма, вы попадаете под его влияние. К моменту этой моей командировки я уже был фанатиком - неким подобием Джона Уэйна; мне ничего не надо было кроме одного - убивать.
  
   Ты проходишь через эту атмосферу военщины и всего, что так или иначе с ней связано - инструкторов, новобранцев - таких же, как и ты, твоих сверстников, находящихся с тобой на равных правах - своего рода постоянную обработку. "Мы - здесь, и мы треплем косых чурок по полной программе!" У тебя пара сотен ребят в поле, остервенело прикрепляющих штык к своим винтовкам. "Убей, убей". "Кого ты убиваешь?" "Чурку" и "чинка".... Эта мура и есть твоя психологическая подготовка.
  
   Говорили, что я был отчаянным парнем. С этим я и приехал во Вьетнам: мол, в этой стране, в Южном Вьетнаме, живет свободолюбивый народ, стремящийся к независимости, своему праву на самоопределение; народ, столкнувшийся с невероятным по размаху коммунистическим вторжением с севера. Среди знакомых моей семьи есть люди, сделавшие хорошую военную карьеру, побывавшие во Вьетнаме и слышавшие то же, что втолковывали и мне - отражение вторжения с севера. Я же считал: "Ух ты! Они не пройдут! Лично я нахожусь здесь во имя освобождения любого, кто хочет стать свободным!"
  
   Из деревушки нас обстреливали из мелкокалиберного оружия, там был и снайпер - а знаете ли вы, как мы отражали этот огонь? Чем угодно, начиная с того, чем было оснащено подразделение - минометы, например - и заканчивая тяжелой артиллерией, до отказа оснащенных боеприпасами вертолетов и реактивных самолетов; напалмом, бомбами, даже огнем с моря. "Нью Джерси" - наш линкор - занимал свои позиции и был готов открыть огонь из своих шестнадцатидюймовых орудий. Мы натыкались на потенциально опасные деревни и равняли их с землей ради одного-двух возможных вьетконговцев. Возможно, с точки зрения стратегии это и имело какой-то смысл, но в один прекрасный момент ты останавливаешься и задумываешься над убийством ста пятидесяти человек ради двоих...
  
   Единственный ли случай - Ми Лай? Ни хрена! Может, это происходило и не так уж часто, чтобы при экстремальном раскладе какой-то командир взвода, наподобие Кэллея, согнал людей и расстрелял их без долгих рассуждений - при условии, что я делал то же самое. В моем взводе были ребята, подорванные детьми. Мы занимали участок неподалеку от деревни и в один день они прошли мимо. Мои парни поделились с ними пайками и шоколадом и позволили им пройти к внешним границам наших укреплений. Они же, в свою очередь, дали им сигареты да и вообще были очень милы - дети, которым было по десять и одиннадцать лет и которые заговаривали нам зубы. Вьетнамцы узнали, где находится наш командный пункт, располагаются оборонительные позиции - и это все от детей. А что вы хотели - и среди них, и среди женщин были вьетконговские сторонники - и таковых было большинство из тех, с кем мне приходилось общаться, по крайней мере, в 1-ом северном корпусе. А если население перемешано с вьетконговцами - что делать? Чем мы занимались во Вьетнаме? Геноцидом? Именно им, потому что геноцид - это суть войны. Это не определенная какими-либо соглашениями война; не Вторая Мировая и даже не Корейская. У нас не было фронтов, мы не захватывали территории, не удерживали их, продвигаясь все дальше и дальше и удерживая вновь захваченные земли, нет. Все, чем мы занимались - это попытка привлечь на свою сторону умы населения; ну а если не повезет - то уничтожить его, выбора нет. Этим мы и занимались.
  
   У меня был друг, который провел четыре года в Лаосе. Вот ему-то как раз не надо рассказывать, что все, что мы делали там - это сведение войны на нет, отстойнейшее, знаете ли, мнение. А вот он может рассказать вам про свою жизнь - день за днем - там, в Лаосе, стране, с которой мы даже и не воевали, куда через "тропу Хо Ши Мина" заходили, не стесняясь, наши ребята и проходили сквозь целые заселенные районы, разрушая деревушки. Эти рассказы про людей, живших в тоннелях и пещерах - не вранье, это - святая правда. И это то, что там было.
  
   Может быть, вы думаете, что я жестокий человек лишь потому, что меня зацепило во Вьетнаме. Да, я жесток. Вы чертовски правы - я очень жесток! У меня нет другого пути, чтобы донести до вас смысл того, про что я сейчас говорю. Я мог бы сидеть здесь всю ночь и рассказывать вам целые сериалы из военных историй, от многих из которых у вас встали бы дыбом волосы - но делать этого я не собираюсь. Вы и так посмотрите их в кино.
  
   Говорят, что это из-за того, что мы - прошедшие Вьетнам - призваны убивать, что мы потеряли человеческий облик, что мы бесчувственны. С этим я соглашусь и не соглашусь одновременно. Во время моего пребывания там я был озверевшим. Как то раз зацепило двух ребят, находившихся справа и слева от меня, а я даже и глазом не моргнул - нет, это был не я, зацепило-то не меня, а их... Может, они и были моими друзьями, но так или иначе, а взрывной волной сдуло совсем не мою задницу... Как я уже говорил: убить другого человека? Убить. Расклад таков и именно так ты и поступаешь.
  
   Однако меня вело нечто отличное от фанатизма; я продолжал воевать и после того, как решил, что война преступна. В последний день моего пребывания во Вьетнаме, день, когда меня зацепило, я знал, что война - зло, однако лез на тот холм, наступая на северовьетнамские позиции, и в голове моей было одно - убивать, отнюдь не из-за идеологический соображений, а из-за ненависти. Я потерял там своих друзей, я прожил в аду восемь месяцев - и они были моими врагами, за которыми я и шел в эту гору.
  
   Возможно, вы скажете, что я сошел с ума. Очень легко, здесь, в Штатах, судить о том, что творится в головах наших ребят во Вьетнаме. Очень просто заявить: "Да как вообще такое могло случиться? Их нужно швырнуть за решетку!" Элементарно рассуждать, будучи здесь: "Какое варварство!" Тем не менее, это отчасти и есть война.
  
   Не хочу, чтобы вы подумали, будто я оправдываюсь, но, ребята, Вьетнам - это реальность, даже несмотря на то, что он находится в десяти тысячах миль от вас! И это продолжается и сегодня! В засадах сидят наши парни, наши парни идут в разведку в Лаосе, Камбоджии - прямо сейчас, в этот самый момент. Убийства продолжаются! Давление на психику солдат продолжается безостановочно. Не покупайтесь на статистику "одиннадцать убитых еженедельно". Там идет широкомасштабная война, которой сопутствуют все ее кошмары. Об этом легко забыть, если вы не видели этот ужас собственными глазами. Легче легкого. А может быть, это и есть то, о чем вы и пытаетесь не вспоминать.
  
   А я, черт возьми, так не могу. Это со мной всегда - хочу я того или нет - я не могу забыть происходящего во Вьетнаме. Такое впечатление, что здесь все думают, что "война закончена. Мы занимаемся разработкой некого великого плана. Скоро начнут выводить войска. Красавцы солдаты!" Но война еще не закончилась. И сколько еще народа должно остаться там навсегда до того момента, когда вывод войск станет политической уловкой Никсона и решением, принятым за закрытыми дверьми? Повторяю еще раз, что говорю не только об американцах.
  
   Можно много говорить о вьетнамской войне и обо всем, что с ней связано, на суть трагедии остается в том, что Вьетнам продолжает вести войну. Вы можете усыпать его территорию сахаром - делать все, что угодно, мол: "Мы больше не воюем, мы просто осуществляем поддержку с воздуха..." Но война-то идет! И если это все еще не очевидно - после стольких лет нашего пребывания там, после полумиллиона американцев, пытавшихся отыскать на его территории военную победу - что эту войну невозможно выиграть только оружием, за исключением ядерного, тогда я не представляю, когда осознание этого произойдет вообще. Ну а если вы полагаете, что победа - это уничтожение Северного Вьетнама и стирание с лица земли главных регионов Южного Вьетнама - то я, в свою очередь, говорю вам: "Что же... это ваше решение. А я считаю, что это - совсем не победа".
  
   Вьетнам что-то сделал со мной, он выбил меня из привычной жизненной колеи. И эта история с документами Пентагона (*), и необходимость каждому знать об этом больше. Вот что я имею в виду, рассказывая про это, в особенности, общаясь со старшеклассниками. Однако этим я не ограничиваюсь.
  
   Всю мою жизнь у меня были шоры на глазах, я успешно закончил колледж - наверное, вы решите, что я был очень умным. Ничего подобного, я был полным болваном, всецело настроенным служить в морской пехоте, провести в офицерах три года, получить право командовать и все такое барахло, а затем вернуться, закончить курсы, вырасти в звании и все тому подобное. Вьетнам же открыл мне нечто - то, что я брошенный изгой, что я несознателен как гражданин - я не имею в виду исполнение обязанностей вроде голосований за кого-либо типа конгрессменов или сенаторов. Они делают политику, все верно, ну а я-то кто? Никто, ничто и зовут меня никак. "Даже если я что-то знаю, что толку от этого?" Однако думаю, что сделать что-то хорошее - реально. И говорю вам, что в этой стране все идет к революции, причиной которой будет не насилие и не кровопролитие.
  
   Причиной революции, о которой я вам толкую, является то, что сейчас собрало вас здесь -повысившееся восприятие происходящего, осторожность в понимании человеческого долга и ответственности как граждан этой страны - то, за что вы несете ответственность, то, чем вы пытаетесь управлять - все то, что Соединенные Штаты делают от вашего имени. Это и есть та самая революция - революция социальная, изменение стандартов мышления, то, что можно выразить как "Избавьтесь от "статистики убийств" как логического продолжения войны". Мы победили во Вьетнаме, потому что за одного убитого они заплатили пятнадцатью своими. И это именно то, что я хочу видеть абсолютно отвергнутым. Я хочу, чтобы люди поняли, что лаосцы, камбоджийцы, северные вьетнамцы, вьетконговцы имеют равное с нами право на жизнь, именно такую жизнь, какую они сами себе избрали. Тот день, когда мы это осознаем, станет поворотным днем для нашего мышления и нас самих.
  
   Вы спросите меня: "Что я могу сделать для мира?" Не знаю. Я видел множество страданий и именно поэтому это меня беспокоит. Надеюсь, что и вы можете не остаться равнодушными, потому что на вашу гражданскую ответственность ляжет все то, что мы натворили во Вьетнаме, и необходимость расширять рамки своего мировосприятия. Посмотрите, что сейчас происходит в Пакистане, где были вырезаны сотни тысяч бенгальцев, посмотрите на наше правительство, все еще желающее обеспечить его военной помощью. Вот оно - восприятие, о котором я говорю. Посмотрите на нас самих, поддерживающих в Афинах греческую военную хунту, на Спиро Агнью (**), колесящего по всем этим фашистским странам и твердящего "Верно! Вот это по-нашему!" Вот этому я и противостою. И поэтому говорю "Откройте глаза и будьте начеку."
  
   Осознайте политику расизма, проводимую нами; я едва ли затрагиваю расистский аспект вьетнамской войны - но он имеет место быть. Я могу продолжать и продолжать, однако суть всего этого сводится к следующему: в этом мире я видел много ненависти и все, что мне осталось, что я пытаюсь сохранить в себе и передать другим - это любовь. Я говорю об этом, потому что это все, что у меня есть. Спасибо."
  
  
   (*) Сверхсекретное исследование предыстории участия США в войне во Вьетнаме общим объемом около 7 тыс. страниц, проведенное по указанию министра обороны Р. Макнамары по поручению президента Л. Джонсона.
   (**) Спиро Агнью (Spiro T. Agnew, 1919-1996) - вице-президент при Р. Никсоне.
  
   Источник: "The Fight for the Right to Know the Truth: a Study of the War in S.E.Asia through the Pentagon Papers and other Sources (monograph). New York: the Student Assembly of Columbia University, 1971.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023