КАБУЛ, 21 авг (Рейтер) - Разведка донесла, что  
боевики планируют устроить засаду или заложить  
самодельную бомбу под мост к западу от Кандагара, и  
патруль войск США отправился на проверку. 
   "Скорей всего, чушь собачья. Но взглянуть надо",  
- сказал американский майор. 
   Отряду предстояло проехать на четырех  
бронированных машинах Humvee по центру Кандагара -  
города на юге Афганистана, бывшего когда-то столицей  
движения "Талибан". Боевики часто стреляют здесь по  
солдатам войск международной коалиции или норовят  
подорваться рядом с блокпостом или конвоем. 
   Работая репортером в Кабуле, я старался  
держаться подальше от военных колонн, зная, что это  
излюбленная цель для талибов. Но теперь я попал в  
чрево Humvee, мосты были сожжены, и в каждом  
встречном таксисте или мотоциклисте я видел  
потенциального подрывника, жаждущего моей смерти. 
   "Присмотри-ка за парнем справа", - велит майор  
стрелку турельной установки на крыше Humvee.  
Таксист, вознамерившийся было свернуть в нашу  
сторону, быстро дает задний ход и тормозит, чтобы  
продемонстрировать отсутствие злого умысла. 
   "Этот мальчишка мне средний палец показал, -  
жалуется стрелок. - Говнюк! Клянусь, когда-нибудь я  
грохну одного из них". 
   Помолчав, добавил: "Неспокойно мне как-то  
сегодня". 
   Что-то ударило по лобовому стеклу. 
   "Это что, кусок дерьма кто-то кинул?" -  
спрашивает майор. 
   "Не знаю, сэр. Но оно прилипло к капоту, если  
захотите взглянуть поближе", - отвечает водитель с  
серьезной миной. 
   "Где же это все сегодня?" - доносится по радио  
голос полковника, находящегося в другой машине. 
   "У них послеобеденный сон, сэр", - отвечает  
майор. 
   Мы едем по городу. Легковушки, грузовики,  
мотоциклы и велосипеды жмутся к обочине при виде  
стрелка головной машины, жестами приказывающего им  
посторониться. Майор включает сирену и "мигалку"  
нашего Humvee. 
   "ПАЛЬЦЫ ВНИЗ" 
   "Вы это видели? - говорит майор, приободрившись.  
- Эта девчушка у колодца одной рукой качала воду, а  
другой показала нам большой палец". 
   "Не вижу я больших пальцев, сэр, - говорит  
стрелок. - Кроме тех, что повернуты вниз". 
   Мы доехали до моста, прокатились по берегу под  
опорами, и глазам нашим открылась пастораль с  
афганским налетом. 
   Мальчишки гнали коз. На мелководье виднелся  
микроавтобус, и водитель смывал с него пыль. Двое  
афганцев разделись по пояс и плескались в реке ниже  
по течению. 
   Майор и "пер" (переводчик) вылезли наружу. При  
виде этой идиллии просто не верилось, что нас может  
ждать засада, но на всякий случай я остался в  
Humvee, прислушиваясь к болтовне по интеркому. 
    Какой-то афганец спал прямо на земле. Майор  
перешагнул через него, чтобы осмотреть мост. В  
камуфляже, бронежилете, темных очках и каске он  
выглядел персонажем фантастического боевика. 
   "Как думаете, парень мертв?" - спросил водитель  
о спящем. 
   "Если всажу в него пулю и он дернется, тогда  
скажу наверняка", - ответил стрелок. 
   На другой стороне моста появилась пара  
сотрудников Афганской национальной полиции (ANP). 
   "Два парня со стволами, идут прямо на нас", -  
доложил стрелок. 
   "Да ладно, это просто полиция. По-любому на них  
форма ANP. И они в нас не стреляют", - ответил  
водитель. 
   "Я бы даже пробовать не стал, - сказал стрелок,  
на турели у которого закреплены пулемет и  
автоматический гранатомет Mark 19, способный давать  
60 выстрелов в минуту. А еще у него в кобуре  
пистолет - как раз на уровне моей головы. -  
По-твоему, я смогу завалить его из своих девяти  
мэмэ?" 
    "ДУШИ И ПОМЫСЛЫ" 
   Под мостом ничего интересного не оказалось. Мы  
возвращаемся в город. 
   Вдоль дороги появились дети. Многие показывают  
большие пальцы: кто вверх, кто вниз. Один вскинул  
вверх средний палец в неприличном жесте. Другой  
что-то бросил в машину, попав в стрелка. Надо было  
постараться, чтобы попасть в такую мишень: над  
броней Humvee виднелась лишь голова. 
   "Блин, это что?" - спрашивает майор, которого  
обдало кусками брошенного предмета. 
   "Картошка, сэр, - отвечает водитель тем же  
бесстрастным тоном. - Вон на радио кусок". 
   "Что ж они картошкой кидаются? Это ведь еда", -  
размышляет вслух майор. 
   "Может, они думают, что мы голодаем", -  
отзывается водитель. 
   "Козлы!" - вставляет стрелок. 
   "Когда они показывают средний палец, надо  
улыбаться и махать в ответ рукой", - советует майор.  
Он явно вспомнил о том, что за спиной у него сидит  
журналист. 
   "Ударом на удар, вот что я скажу", - возражает  
пулеметчик, явно не уловив намека. 
   "Души и помыслы, помните об этом, нам надо  
завоевать их души и помыслы", - отвечает майор  
бодрым тоном. Теперь я твердо уверен в том, что его  
слова рассчитаны на меня. Я задаюсь вопросом,  
сколько сердец простых афганцев нам удалось покорить  
за сегодняшний день. 
   "Я сегодня видел три средних пальца, уж не знаю  
сколько больших пальцев ногтем вниз, парочку камней  
и одну картофелину", - подвел итог стрелок, когда мы  
вернулись на базу. 
   По крайней мере, в нас не стреляли, мы не  
стреляли, никто не был ранен и не получил травм -  
даже синяка от картофелины. Одурев от жары, я  
вылезаю наружу с остальными. 
   Рубашку, носки, белье можно выжимать, настолько  
они пропитались потом. 
   БА-БАХ!!! Я инстинктивно падаю. Хотя меня бы это  
не спасло. 
   Наш стрелок случайно выстрелил из гранатомета,  
когда пытался его почистить. В кирпичной кладке  
прямо над нашими головами зияет дыра. 
   Стрелок держится за голову. "Нет, нет", -  
повторяет он про себя. Тот, кто несколькими минутами  
раньше был готов пристрелить кого угодно,  
превратился в ноющего невротика, чуть не убив своих  
товарищей по неосторожности. Я дивлюсь, что никого  
из нас не задело осколками. 
   "Все в порядке, она (граната) не взводится, пока  
не пролетит определенное расстояние". К нам подходит  
полковник. Он излучает спокойствие, как будто бы  
прочел мои мысли. 
   Два месяца спустя я узнал, что как минимум один  
из моих тогдашних спутников погиб при взрыве  
самодельного фугаса, заложенного у дороги. 
   Политический успех западных стран в Афганистане  
зависит от действий очень молодых людей. Они очень  
смелы и по большей части - настоящие профессионалы,  
но от них ждут, что они в мгновение ока будут  
преображаться из убийц в дипломатов. И это слишком  
тяжелая ноша. 
   (Перевела Анна Разинцева)