ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Галахов Владимир Владимирович
О топоте котов

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  О "топоте котов"
  
   Случилось мне приехать в отдаленный от прочих населенных пунктов дом, в котором предстояло пробыть почти неделю, заботясь в отсутствие хозяев о проживающих в нем животных. Назовем их условно кошачьи. И всего их три. Четвертое животное можно в повествовании не упоминать, ибо оно относится к собачьим, и само по себе абсолютно безвредное, и никаких особых хлопот доставить не способно по причине старости и предельно ограниченной дееспособности.
   А вот с кошачьими значительно сложнее. Вопреки утверждениям известного клоуна, кошки дрессировке практически не поддаются. Их можно лишь "построить", выражаясь военным языком, то есть придать хаотическим и, несомненно, наглым поступкам определенную направленность, создав прямую пищевую зависимость от себя.
   Итак, что имелось - три зажравшиеся и избалованные хозяевами твари. Назовем их по мастям их собственных шкур: рыже-белый, черно-белая и черно-рыже-белая. Половая принадлежность всех трех не столь существенная, поскольку единственным гендерно полноценным экземпляром был рыже-белый.
   Мое появление все экземпляры этой спевшейся в определенном смысле компании восприняли как определенное неудобство. Пахну я не так, как привычно им, веду себя, с их точки зрения, совершенно разнузданно, нарушая привычные им границы их собственных ареалов. Понятно, что как и все кошачьи, начиная с львиных прайдов в саваннах, живущих в одиночку тигров бассейна Уссури, пум американского континента и прочих полупустынных ушастых каракалов, эти трое поделили между собой комнату, кухню и туалетную на зоны, в каждой их которых обеспечили себе некое неприкосновенное пространство, которое обороняли друг от друга всеми доступными средствами.
   Единственной точкой, где их пути пересекались, была точка кормления и водопоя. Да и то, подходить к раздаче все одновременно не решались. Процесс насыщения происходил поэтапно, по принципу, кто первый встал, тому и кучка больше. При этом не гнушались эти кошачьи наглые морды поворовать что повкуснее из собачьей еды. Такое вот трио.
   Закормленные и наглые кошачьи устраивались на ночь туда, где им было привычно, при этом плевать им было полностью, что и мне могла понадобиться туалетная комната. Рыже-белый устроился на покрытом ковриком табурете прямо у раковины для умывания, вынудив меня перегибаться для чистки зубов и умывания. Позднее он перебрался на пол, перегородив проход к "белому другу" на полночи. Но, надо отдать ему должное, его ночная походка была подлинно неслышной, поскольку уже в середине ночи он исчез из туалетной, пройдя мимо моего лежбища абсолютно бесшумно.
   Наиболее беспокоящим фактором оказалась черно-рыже-белая, занимавшая на ночь подпотолочную зону на шкафу-пенале высотой более двух метров. Поэтому ее ночные тач-дауны и старт-апы производили немало шума, из-за которого я просыпался, грозил ей кулаком, шикал на нее и всячески старался усовестить. Недоуменный взгляд сверху, во время процесса разминки когтей о край шкафа, после моих попыток ее угомонить, как бы вопрошал: "А ты вообще-то кто такой? Тебе что больше всех надо?"
   По совпадению у шкафа с вечера остались три пустых бутыли испод воды, легких и подвижных, поэтому один из ночных тач-даунов, когда прицел по темному времени суток слегка сбился, пришелся именно на них. Баллоны раскатились с грохотом, на который едва ли были способны в иное время суток. Шум вызвал появление черно-белой, которой этот грохот, очевидно, также нарушил сон, и началась короткая и шумная потасовка, с использованием всех известных кошачьих приемов - мат-перемат по-кошачьи, таскание за волосы, оплеухи и "лещи" когтистыми лапами. Шуганув обеих, не сходя со своей лежанки, я добился относительного покоя и тишины уже до самого рассвета.
   Интересно, что попытка с вечера наладить хоть какие-то отношения с контингентом методом тактильного контакта - поглаживанием и почесыванием, не имели никакого ответного желания у всех троих. Ответом было недовольное ворчание, выгибание и явно агрессивное поворачивание в мою сторону с демонстрацией средств обороны от посягательств в виде выпускаемых длиннющих когтей и обнажаемых клыков. Такие вот твари неблагодарные. Ладно, утром посмотрим, кто из нас "царь горы".
   Привычный выход к кормежному месту после того, как потенциальный "кормилец" поднялся с лежбища, не принес ожидавшихся дивидендов в виде вкусняшек из пакетиков и сухого корма. Оказавшийся ближе к выходной двери рыже-белый получил легкий пинок под зад и отправился на прогулку по выпавшему вчера снегу при температуре воздуха минус 6 градусов. Потрепанные в ночной драке участницы получили свои пайки, и наученные ночным опытом стрескали положенное, не особенно привередничая.
   Хорошо выдержанный на морозе рыже-белый даже не просился в тепло, а только укоризненно смотрел через стекло, как со стола исчезал мой завтрак. После зачистки стола его даже пришлось приглашать в дом. Видно, утренний пинок пришелся куда надо и отбил у него охоту к сопротивлению. Свое он съел быстро и предпочел забиться туда, где его даже не получилось найти с первого раза.
   Зато черно-рыже-белая, уйдя из зоны поражения подручными предметами, смогла швырнуться в меня со своего насеста на шкафу и попала неким предметом, в котором я опознал комок вылизанной ею шерсти, слежавшийся и слипшийся, засохший и поэтому превратившийся во вполне приличный крупный метательный снаряд. За это я ей только и смог, что погрозить кулаком, и, взяв совок и веник, убрал с пола этот предмет весьма неприличной формы. И тут же эта же наглая рожа сочла для себя возможным покинуть свое снайперское гнездо, вспрыгнуть на соседний стул и, просунув морду мне под руку, поинтересоваться тем, что лежало у меня на тарелке. При этом ее глаза выражали даже не любопытство, а элементарное удивление - как это ты тут еще и есть собираешься? Выгнать на улицу эту бесцеремонную тварь не удалось ни с первого, ни со второго раза.
   Предписанная хозяевами выдача молока, причем настоящего фермерского, а не той жидкости молочного цвета, что продают в наших магазинах, вызвала неподдельный интерес у всех. Каждая лохматая рожа подходила к одной и той же наполненной миске и лакала столько, сколько считала нужным. Молоко действительно вкусное и удивительно жирное сказалось положительно на общем настроении. При этом честно заявляю, что из миски лакали все кроме меня.
   Удовлетворенные желудочно члены банды кошачьих несколько успокоились, попросились на морозный воздух проветриться и осмотреться. Воздух был прекрасен от пробившегося, наконец, сквозь тучи солнца.
   Ночью, банда кошачьих передала эстафету четвертому члену стаи. Старый пес решил, что сходить по своим делам вечерком явно недостаточно, поэтому пришлось вставать и в половину второго ночи, ждать пока он попросится назад, и потом еще раз уже ранним утром, около пяти утра. Спать хотелось и утром, уже в рассветном полусвете пришлось снова выпустить пса на улицу. Но в ответ на мою любезность он попросился домой, стоя у другой двери. Пришлось брать ключ, открывать, снова закрывать. Протопленное вечером помещение из-за открывания - закрывания выстуживалось, да и стоять около открытой на улицу двери без теплой одежды - удовольствие ниже среднего. Равно как и слушать всю ночь цокание его когтей по линолеуму, пока он искал себе место. Мстя моя была простой - замерзшая в кастрюле собачья еда простояла до оттаивания. Завтрак псу был подан со значительной задержкой. Дневное состояние медитации и сна мало повлияло на характеры персонажей.
   Следующая условно спокойная ночь закончилась утренней дракой между черно-белой и черно-рыже-белой. Рычание и визг, броски и шипение продолжались столь долго, что вынудили меня вмешаться отнюдь не увещеваниями, а броском первого попавшего под руки предмета в сторону потасовки. Предметом оказалась большая резиновая тапка, исполнившая роль белого платка в спорах между кавказскими мужчинами. Такой платок бросает женщина между противостоящими сторонами для прекращения враждебного столкновения. В новых условиях все было наоборот - мужская рука направила орудие примирения между двумя особями женского пола. После этого инициатор всех стычек и драк была выдворена на холод для остывания. А та, что была обороняющейся, получила "трамплин" для прыжка на привычно обжитую высоту - на высокий шкаф, куда агрессор никогда не пыталась, да и не могла бы добраться из-за своих физических кондиций. День начинался с довольно насыщенных эмоциями процессов.
   На мое удивление, он прошел без сколь-нибудь заметных столкновений между антагонистами в шкурах. Ну, просто, гвельфы помирились с гибеллинами и разошлись по разным углам ринга. Ожидание ночных стычек также не оправдало себя. Вывод - чем чаще агрессор выставляется на мороз, тем быстрее из него выходит "пар". Дисциплина питания также возымела свое воздействие. Состояние "если не спишь, иди и ешь" сменилось распорядком: ночью болтался на улице и мерз - поешь и спи, чтобы тебя не было видно и слышно, всем ночевавшим дома в тепле утренняя прогулка и только потом пайка.
   Следующей ночью желающих выяснить, у кого морда шире, не нашлось. Лишь когда за окном стало светло, появились первые, возжелавшие промять шкурки под легким снежком, падавшим всю ночь. Лапы не железные, в глубоком снегу мерзнут, поэтому шерстяные морды быстро навестив известные им одним места, ринулись в тепло и готовой к этому времени еде. Всем поровну, всем по порядку, без прайдовской иерархии в потреблении. Пришлось охранять процесс еды черно-рыже-белой, у нее норовил отобрать съедобное нагулявший за ночь аппетит рыже-белый. И вот все разошлись по своим местам сытые и довольные жизнью. Или недовольные новым порядком. Пойди, спроси.
   Наконец черно-желто-белая поняла, кто тут главный у раздачи, поэтому стала по-кошачьи подлизываться. Черно-белой пришлось дать по наглой кошачьей морде, из-за ее манеры распихивать всех, чтобы нажраться и снова завалиться туда, где помягче. К вечеру настало полное спокойствие. Пришедшая ночь прошла в полном молчании, все члены коллектива лохматых вели себя пристойно. К завтраку вышли с умытыми мордами и лапами.
   Предстояло покинуть этот лохматый квартет, обеспечив их неким запасом пищевой устойчивости. Сварив в кастрюле говяжье легкое для собаки, я решил попробовать, а не пойдут ли на мировую остальные, если им поровну и по очереди дать по кусочку сырого мяса, чтобы выровнять, хоть как-то, их иерархические претензии. А ничего и не получилось. Оказалось, обе кошки настолько привыкли есть корм из пакетиков и сухие гранулы, что естественную кошачью еду вообще не воспринимают.
   Вот так мы и уродуем наших братьев, а точнее сестер, меньших до такой степени, что они перестают быть естественными врагами разных грызунов, которых уже не воспринимают, как источник пропитания. Только рыже-белый летом еще изображал добытчика, принося к дому убитых полевок, и что-то у них отгрызая. Надо бы урезать кошкам паек, и вынудить их выйти на тропу войны, зима впереди еще длинная. А практика показывает, что с сильными морозами в дом наладится поток ищущих приют, тепла и прокорма мелких лесных жителей.
  
  
  
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023