|
... Для уничтожения врага нужна стройность в душе гораздо больше, нежели в формах, и горе тому, кто не запасся первою в мирное время...
|
|
|
|
Цель военного сословия в народе заключается в том, чтоб бить врагов его с возможно меньшими усилиями и потерями.
|
|
|
|
Чем оружие совершеннее, тем удовлетворительное действие им требует большей практики, тем влияние его отличительных свойств на человеческую натуру резче, и доведение ее до крайних последствий по тому или другому пути достигается быстрее.
|
|
|
|
... Выстрел только тогда может быть хорош, когда стрелок в выборе времени и места для его произведения предоставлен совершенно самому себе; когда он настолько хорошо знает свое дело, что легко принимает в расчет все обстоятельства, имеющие влияние на выстрел, как: освещение, состояние погоды, направление ветра и т.п.; одним словом, когда он рассуждает.
|
|
|
|
Одностороннее развитие уничтожает в солдате человека...
|
|
|
|
Солдат, которого сметливость не только не была притуплена, но развита дельным направлением мирных занятий, сумеет примениться к любому предмету и не получив на это указаний в мерное время.
|
|
|
|
...Умственное развитие солдата должно быть достигнуто рациональным направлением практической его деятельности; только тогда оно будет прочно.
|
|
|
|
Для простолюдина нет лучше науки, как примером, особенно еще, если он сразу видит, что его учат делу: не рассказывайте, что нужно делать, а покажите, как сделать, и один подобный показ будет стоить ста объяснений.
|
|
|
|
... Залог успеха в военном деле определяется не столько степенью материальной потери противника, сколько поселением в нем убеждения в невозможности нам сопротивляться.
|
|
|
|
Войска должно воспитывать так, чтоб разнообразие форм противника не поражало их неожиданностью.
|
|
|
|
Человек делает то, что привык делать. Вы приучаете его к однообразию, и он стремится к нему потом, на зло здравому смыслу, на зло всему; приучаете человека смотреть, что однообразие в бою самое пустое и последнее слово, а важнее выбрать строй по местности и другим обстоятельствам -- и ему в голову не придет смотреть на то, в каком строю стоит его сосед, а будет он думать о том в каком строю ему самому стать лучше.
|
|
|
|
... В бою какой-либо однообразный и постоянный порядок немыслим, следовательно, не должно его допускать и при мирном обучении войск.
|
|
|
|
... Если воин должен понимать свой маневр, то само собою разумеется, что он может понять его только из приказания, а не из команды. Вот как смотрят на эти вещи гениальные военные практики; вот отчего у них войска делают свое дело хорошо.
|
|
|
|
Уже давно сказано, что войска нужно учить в мирное время только тому, что должны они делать в военное: ибо там они могут делать только то, что знают и что привыкли делать. Эти истины не придет в голову оспаривать тем, которые приглядывались к натуре человека и знают, что привычка имеет на него безусловное и неотразимое влияние. Употребим же все усилия к тому, чтобы привычки наших солдат и офицеров соответствовали духу военных и боевых условии, а не шли им вразрез. Употребим все усилия к обузданию в себе стремления к уставному однообразию в том, что бесконечно разнообразно при боевой обстановке; будем хлопотать не об уничтожении личной умственной деятельности начальников, а о том, чтобы вызвать самое полное проявление ее.
|
|
|
|
Руководитель должен вооружиться терпением, самоотвержением и уважением к чужим мнениям; он должен радоваться малейшим проблескам оригинальной мысли, уметь поддерживать и развивать их. Без этих качеств он не годится в руководители.
|
|
|
|
... Критиковать всегда легче, чем сделать. И оттого стремление к идеалам на слове и зачастую полное бессилие на деле... Руководитель не должен бояться и сам учиться, а следовательно и ошибаться; тогда и руководимые не будут бояться ошибок; должен искренно сознавать свои ошибки; тогда и руководимые будут поступать так же, и говорим по опыту, ничто более не утверждает авторитета руководителя, как подобное отношение к делу.
|
|
|
|
... Если теория военного искусства должна иметь целью исследование свойств военных элементов, если важнейшее из этих свойств есть нравственная энергия человека, то как нужно поступать, чтобы эту энергию не только не подорвать, но, напротив, развить и укрепить? Этот вопрос вызвал и сродные ему -- относительно ума человека и его физики; ибо, имея дело с человеком, нужно брать его целиком, как он есть, а не создавать себе человека гипотетического, т.е. представляющего только одну волю, или один ум, или, наконец, одну физику.
|
|
|
|
... Прежде всего следует надеяться не на какую-либо книжку, а на собственную голову, которой не может заменить никакая книжка в военном деле, не допускающем постоянных правил, ибо на всякий новый случай самому приходится создавать новое правило тут же, на месте, мгновенно.
|
|
|
|
... Господа, имейте прежде всего в виду здравый смысл; будьте внимательны к приметам; берегите и уважайте солдата, но не балуйте его и постоянно держите в руках; будьте внимательны к малейшим его потребностям, даже предрассудкам, но рукою закона карайте беспощадно за отступления от военных обязанностей: решайтесь быстро, без колебаний; действуйте так, чтобы для вас не было середины между гибелью и победой; не допускайте мысли о возможности поражения в самых отчаянных положениях -- и смело можете быть уверены в том, что выйдете с честью из встречи с любой армией.
|
|
|
|
Начало товарищества есть сила составная из двух сил, равно присущих человеку, хотя между собою и противоположных: самоотвержения и самосохранения. Это видно даже из самого определения товарищества, первая половина которого требует самоотвержения ("не думай о себе, думай о товарищах"), а вторая оправдывает эту жертву, показывая, что в ней заключается удовлетворение и личному инстинкту самосохранения ("товарищи о тебе подумают").
|
|
|
|
... Самоотвержение, давая человеку силу приносить себя в жертву даже до смерти, в применении к делу борьбы с врагом вызывает понятие о взаимной выручке, как о святейшем законе, вызывает решимость между победой и гибелью не признавать середины, т.е. производить дерзость и упорство в достижении целей: человеку, проникнутому желанием "положить душу свою за други своя", нечего быть нерешительным, нечего унывать в самых отчаянных положениях -- ведь хуже того, на что он сам себя обрек, неприятель ничего ему сделать не может.
|
|
|
|
Азбуку маневрирования составляет обучение строям и эволюциям вне условий пространства и времени: это то же, что, например, упражнение в чистописании без мысли о том, что пишешь. Как начало, это неминуемо и составляет существенную часть дела; но не все дело. Конечно, необходимо привыкнуть понимать и исполнять команду; необходимо привыкнуть согласовать свои движения с товарищами; но еще необходимее уметь применять это знание к делу.
|
|
|
|
Уча учимся. Этот навык мы считаем важнейшим потому, что толковое исполнение чего-либо, прежде всего, обусловливается пониманием со стороны исполнителя того, чего от него хотят.
|
|
|
|
Усовершенствования в военном деле были и будут; но они вызовут не какие-либо новые формы действия (это область уже исчерпанная), а усовершенствование человека: и притом всего, а не какой-либо его части. Это предполагает подъем нравственного и умственного уровня людей, т.е. укрепление прежде всего духа их на преодоление парализующих неожиданностей; потом развитие ума, или находчивость в быстром приискании средств к преодолению этих неожиданностей. Но ум самый изворотливый в человеке, способном теряться в опасности, т.е. слабом духом, не подскажет ничего дельного: вот почему и прежде и выше всего самообладание; и только потом -- гибкость, изворотливость ума.
|
|
|
|
Военная специальность требует содействия, и самого напряженного, всех духовных сил человека, в их поражающем противоречии: от самоотвержения до инстинкта самосохранения; от остервенения до любви ко врагу, делящейся с ним последним куском хлеба, раз он низложен. Следовательно, чего-нибудь одного в военном человеке развивать нельзя.
|
|
|
|
... Если офицер не сделает, то и никто не сделает. Он не имеет права ожидать от солдата исполнительности, пока сам не воспитает его в последней.
|
|
|
|
... Офицеру нужно беспрерывно и настойчиво работать; сначала для того, чтобы сформировать унтер-офицеров и учителей; а потом для того, чтобы неустанно следить за деятельностью этих малоопытных и беспрерывно меняющихся его помощников. Он постоянно должен помнить, что в разъяснениях уставать нельзя; что он рискует быть непонятым не только с двух, трех раз, но иногда и с двадцати. Чего он сам не сделает, не объяснит и не укажет, того никто за него не сделает, не объяснит и не укажет, о чем бы речь ни шла: о том ли, чтобы у солдата были вымыты ноги, обрезаны ногти и аккуратно обернуты портянки; или о том, в каких случаях он, стоя на часах, обязан прибегать к употреблению оружия.
|
|
|
|
Велика и почтенна роль офицера, понимаемая таким образом; и тягость ее не всякому под силу. Много души нужно положить в свое дело для того, чтобы с чистой совестью сказать: "много людей прошло через мои руки, и весьма мало было между ними таких, которые оттого не стали лучше, развитее, пригоднее для всякого дела"...
|
|
|
|
В зависимости от назначения солдата для боя, занятия с ним представляют два главных отдела: 1) развитие в человеке зачатков долга, самоотвержения и самообладания, вложенных в него природою; 2) передачу ему разных материальных навыков, делающих его более способным к защите и к нанесению вреда врагу. Первому отделу приличествует название воспитания, второму -- образования солдата.
|
|
|
|
Цель воспитания выражается в двух словах: нужно, чтобы солдат был надежен, т.е. правдив и исполнял свои обязанности всегда одинаково, как на глазах у начальника, так и за глазами.
|
|
|
|
Великим пособием к развитию надежности в людях мы признаем укоренение в них привычки докладывать о всем, с ними случающемся, прямому начальнику. Малейшее замечание, полученное солдатом, даже встреча его с кем-либо из старших начальников, должны быть известны ротному командиру. Солдату, свято исполняющему это правило, можно простить многое; потому что уже одна привычка исполнять его держит человека начеку, где бы он ни был и что бы ни делал. Но достигнуть этого возможно только при дружном содействии всего корпуса офицеров.
|
|
|
|
[Существует строгая зависимость духовного настроения солдата от физического его состояния, а также от механических навыков] Эта зависимость открывается при самом даже поверхностном наблюдении и составляет аксиому: голодный человек зол или уныл; обученный стрельбе будет, при равных прочих условиях, спокойнее в бою необученного; обученный бьет в свалке штыком и прикладом самоувереннее необученного; занимавшийся гимнастикою, не задумываясь, преодолеет такое препятствие, которое замедлит, а иногда и совсем остановит незанимавшегося ею и т. п.
|
|
|
|
Не подлежит никакому сомнению, что обучающий прежде и более всего должен относиться серьезно, но с сердечным участием к рекруту и заботиться о поддержании в нем веры в самого себя.
|
|
|
|
Второе условие успеха -- строгая разборчивость в том, что вводить в сознание солдата через ухо и что через глаз; другими словами, что передавать ему рассказом и что показом.
|
|
|
|
Солдат прежде всего должен уметь делать дело и потом уже говорить о деле: нужно, следовательно, первое развивать насчет второго, а не наоборот. В основании всякого, самого механического, невидимому, дела лежит непременно известная мысль: нужно только уметь открыть ее и расположить занятия так, чтобы для новичка она раскрывалась самым ходом занятий, без длинных разъяснений, и развитие будет достигнуто.
|
|
|
|
... Мы придаем большое значение тому, чтобы офицер ни одного случая не пропускал поговорить с солдатом, задать ему один, другой вопрос; для сообщения солдату навыка отвечать быстро, толково и с соблюдением воинских приличий...
|
|
|
|
Поздно учиться говорить с солдатом тогда, когда нужно уметь словом посылать его на смерть. Отдать приказание коротко и ясно, подбодрить словом, взглядом -- великое и трудное искусство, которое большинству дается только практикой.
|
|
|
|
Недостаточно знать, что и как нужно делать для подготовки солдат к бою: нужно еще иметь и виду и то, кем приняться за это дело. Самый добросовестный, знающий и деятельный ротный командир весьма мало сделает, если вообразит, будто сам все может сделать. Это выдвигает на первый план, и притом как необходимое условие для успеха дела, подготовку унтер-офицеров, учителей и упрочение организации составных частей роты.
|
|
|
|
Нужно, чтобы рота представляла не одну бесформенную массу, но слагалась из малых, органически сросшихся между собою частей, подобно тому, как это видим в человеческом теле. И всякая из этих малых частей должна иметь свою самостоятельную и ответственную голову и свое органическое сложение из частей меньших: только тогда она может быть признана, как орган роты, только тогда рота является организмом здоровым, имеющим внутренний порядок.
|
|
|
|
В строю не торопитесь сами исправлять ошибку полувзвода, не командуйте ему, как нередко бывает: ведь вы ротный, а не полувзводный командир. В цепи не кричите приказание на триста иногда шагов, -- могут не услышать, а в бою и наверное не услышат: выйдет путаница...
|
|
|
|
... Субординация только для того и существует, чтобы был порядок; и кто перескакивает ее ступени, как бы ни были они скромны, тот прямо ведет к подрыву порядка, так как этим показывает якобы ненужность начальников, которых обходит, и тем приучает их равнодушно относиться к делу.
|
|
|
|
Офицер должен постоянно помнить ту могущественную зависимость исполнения от тона команды, которая открывается самому поверхностному наблюдению. Изъявление воли в строю предполагает быстрое и энергическое ее исполнение; об этом можно дать знать только тоном, а не словами: последние определяют только что следует исполнить, но в них и намека нет на то, как исполнить. Слово обращается только к сознанию, тон только к воле солдата: нужно, следовательно, чтобы и первое, и последний были налицо, потому что с пониманием без воли точно так же мало сделаешь, как и с волей без понимания. Офицер должен помнить и то, что небрежное исполнение по его слову предполагает недостаточное внимание и уважение к нему и его слову; при таких отношениях разве можно управлять человеком даже в обыкновенные минуты, не говоря уже о тех, когда его приходится посылать на смерть?
|
|
|
|
Слово офицера в строю должно быть свято; должно быть понимаемо и исполняемо по прямому его смыслу и тону.
|
|
|
|
Сторожевая служба вся заключается в поисках за неприятелем и в препятствии его поискам за нашими войсками. Но чтобы выучиться искать неприятеля, нужно, в мирное время, хотя что-нибудь искать, т.е. опять-таки нужно давать солдату осязательную цель для розысков.
|
|
|
|
На войне, как при исполнении гарнизонной службы, всякий, от солдата до главнокомандующего, и всякую минуту, находится на своем посту и должен постоянно помнить свою линию командную и свою линию подначальную, т.е. помнить, кого он должен слушаться; кого не смеет слушаться; кому может и кому не имеет права отдавать приказания; другими словами: ни к себе не принимать посторонних и неответственных советчиков, ни сам не брать на себя таковой роли относительно других. Постоянное памятование и исполнение этого -- коренное условие дисциплинировки боя; его можно, а следовательно и должно привить путем практики в мирное время.
|
|
|
|
Сбережение людей -- святейший долг каждого начальника; и в этом деле после пищи и помещения важнейшую роль играет соблюдение того условия, чтобы попусту не морить людей, т.е. чтобы время, назначаемое на работу, на нее действительно и уходило, а не на бесплодные ожидания или на равнение, двадцать раз возобновляемое.
|
|
|
|
Сначала посей, потом дай время прорасти; только после этого смотри, что проросло и как, и принимай меры исправления, если не так проросло или совсем не выросло. Что выйдет, если, посеяв, будем каждый день расковыривать землю и смотреть, не проросло ли? Выйдет то, что или прорастет чахло, или и совсем не прорастет.
|
|
|
|
В военном деле все основано на единодушии, товариществе; учим людей стрелять, колоть для того, чтобы они действительнее могли выручать друг друга; учим строям для того, чтобы они в массе не толкались, не мешали, а помогали друг другу. Все тактические формы имеют ту же цель. Ввиду этого, все, способствующее развитию товарищества, должно быть поощряемо; все препятствующее -- внимательно устраняемо.
|
|
|
|
Великою пользою для дела и великим счастием для людей было бы, если бы на роту стали смотреть как на живой индивидуум, который, как человек, не может быть раздробляем на части без уничтожения его, как организма. Вопросы частичного сложения воинских тел представляют, по нашему крайнему разумению, капитальную важность именно при коротких сроках службы, и распространение правильного взгляда на эти вопросы настоятельно необходимо. Установление рационального, т.е. строго соображенного со свойствами человека, разрешения их принесет такую же пользу в применений к коллективным организмам, какую микроскопические исследования принесли уже в деле изучения органических тканей.
|
|
|
|
Весь объем солдатской подготовки распадается, как известно, на воспитание и образование. Известно также, что воспитание должно стоять выше образования: солдат, плохо стреляющий и колющий, не умеющий ходить в ногу, все же солдат сносный, если он честен и проникнут сознанием долга так, что одинаково исполнителен и на глазах у начальника и за глазами; наоборот, отличный стрелок, фехтовальщик, строевик никуда не годен как солдат, если он ненадежен. Скажу больше: не только негоден, но опасен. Вывод из этого тот, что при недостатке, например, времени, можно образование из занятий и совсем выпустить; но воспитание выпустить нельзя даже в том случае, если бы на подготовку новобранца дан был даже один только день.
|
|
|
|
Какое основное условие соблюдения великого принципа единения роты, т.е. такого воспитания оной, чтобы она составляла одно тело, имела одну душу? Условие одно: нужно, чтобы рота знала ротного командира и ротный командир знал каждого в ней человека.
|
|
|
|
Умело преподавать новобранцу нелегко: потому в особенности, что преподавание не должно заключать в себе ничего книжного. Гладкое изложение, последовательная аргументация, буквальное следование уставу совсем не годятся и дадут плохой результат. Простолюдин сам длинно не говорит и плохо понимает того, кто длинно говорит; в разговоре почти всегда пропускает то, что для него само собою разумеется; логической цепи доказательств не понимает и в ней не нуждается, так как в отношениях к старшим отправляется от той естественной мысли, что если они ему говорят, значит это так.
|
|
|
|
... Условия успеха преподавания, заключающиеся в следующем: 1) сообщать понемногу -- одну, много две мысли в раз, и тотчас же требовать повторения; итти дальше не иначе, как вполне убедившись, что все понято; 2) избегать книжных слов; 3) при малейшей возможности прибегать к примеру, или, еще лучше, к показу; 4) брать из устава не все сплошь, а только то, без чего солдат обойтись не может.
|
|
|
|
Все дело воспитания и образования войск приводится к весьма немногим идеям: 1) ставить воспитание выше образования; 2) переходить от анализа к синтезу (т.е. учить делу по частям, но на этом не останавливаться, а непременно соединять эти части в одно, так как они соединяются при действии против неприятеля); 3) учить целесообразно; 4) развить внимание людей в военном направлении; 5) приучить их встречать неожиданности быстро, но несуетливо; 6) вести занятия так, чтобы ни один шаг в них не противоречил закону выручки своих; 7} ознакомить различные роды оружия со взаимными их свойствами; 8) вести маневры так, чтобы "всякий воин понимал свой маневр"; 9) устранять все, способствующее развитию самосохранения и поощрять все, благоприятствующее самоотвержению, и потому давать практику в преодолении чувства опасности; 10) учить показом, а не рассказом; 11) остерегаться примерного исполнения чего бы то ни было в мере, допускаемой мирною практикою, -- вот и все.
|
