ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. "Универсальная" стратагема России

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

"Бездна неизреченного"...

Мое кредо:

http://militera.lib.ru/science/kamenev3/index.html

0x01 graphic

Эзоп (6 в. до н.э.) -

сочинитель и создатель басен, фригиец, раб,

автор "поэтического сказания" человеческой жизни.

Анатолий Каменев

"УНИВЕРСАЛЬНАЯ" СТРАТАГЕМА РОССИИ

"Шахматный игрок не может выиграть партию, если он умеет только переставлять пешки; из книг нельзя научиться плавать или ездить верхом; точно также нельзя рассчитывать на успех, если затверживать только теорию в то время, как противник посредством долгой практики и изучения достиг искусства быстро и точно схватывать истинное положение дел и действовать соответствующим образом.

Фон Штреффлер

Рано утром того памятного воскресного летнего дня начала 90-х годов, меня и моих коллег по кафедре Алма-Атинского ВОКУ в срочном порядке вызвали в училище.

В кабинете начальника училища генерал-майора А.И. Некрасова нервно ходил взад-вперед заместитель начальника политуправления округа генерал Кочкин.

Вместе со мной на дежурной машине прибыли почти все офицеры, за исключением начальника кафедры, который был в отпуске, в звании подполковника и полковника. И лишь я один среди них был в звании "майор", но являлся начальником этих офицеров, так как был их рангом выше.

Не дав нам опомнится и понять чем вызвана столь спешный сбор, генерал Кочкин приступил, как говорится, к допросу с пристрастием:

- Товарищ майор, - обратился он ко мне с надрывом, - когда вы последний раз были в хозяйственном взводе?

Вопрос меня обескуражил, так как это подразделение никак не подпадало под предмет интереса кафедры общественно-политических наук.

На нас, как и на другие кафедры, возлагалась работа с курсантами училища. В порядке "общественной нагрузки" мы вели активную работу с преподавателями и офицерами училища и только в порядке службы суточного наряда соприкасались со всеми военнослужащими.

Непосредственно хозяйственным взводом руководил старший прапорщик.

А над ним стоял заместитель начальника училища по тылу. Взвод был сложный, так как состоял из солдат, как говорят, разного профиля и интеллекта. В его составе были и "лица, приближенные к императору" (водители училищных начальников) и "черные лошадки" (кочегары, складские рабочие и т.п.).

В силу такой "разношерстности" состава взвод постоянно приносил училищу разного рода нарушения, особенно на почве неуставных взаимоотношений.

Тем не менее, на совещаниях вопрос о положении дел в хозвзводе поднимался не часто, так как "наезжать" на старшего прапорщика, который им командовал, и зам по тылу, было, видимо, несподручно, да и опасно.

Прапорщик много знал и много видел, сам и со своими подчиненными участвуя в разного рода сомнительных хозяйственно-бытовых делах училищных "боссов" и некоторых окружных начальников. Зам по тылу был не менее сведущ в таких делах.

Впрочем, еще А.В. Суворов о снабженцах говорил, что после года-двух их можно расстреливать без суда и следствия.

И в этом была значительная доля истины.

Соблазн и искушение овладеть теми ценностями, которые проходили через их руки, был так силен, что нередко часть общего становилась их собственностью.

Удивительно было то, что вместе с нами "на ковре" не было ни старшего прапорщика, ни зам по тылу.

Как потом выяснилось, вечером прошедшего дня в хозвзводе произошло "ЧП" - солдата в кочегарке насмерть привалило углем.

По всем канонам расследования следовало бы провести тщательное изучение всех обстоятельств этого происшествия, обратив особое внимание на организацию работ в кочегарке, степень ответственности должностных лиц и выявить степень вины всех, кто прямо или косвенно причастен к этому "ЧП".

Конечно же, в первую очередь "на ковер" надо было поставить прапорщика и полковника, нач. тыла.

Затем нужно было разобраться со всеми обстоятельствами происшествия и действиями дежурной смены. Потом следовало бы обратить внимание на дисциплину в хозвзводе и характер взаимоотношений среди военнослужащих и там выявить недоработки и упущения командиров и начальников.

И уж потом, говоря прокурорским языком, выносить "частное определение" относительно порядков в военном училище, в обязательном порядке затронув степень ответственности начальствующего состава данного военно-учебного заведения.

Но при всем том, следует сделать одно весьма важное замечание: "раздача по заслугам", т.е. наказание и всякого рода административные меры могли быть ограничены самым нижним звеном - т.е. на уровне ответственности должностных лиц данной смены.

Правовые и дисциплинарные меры могли не затронуть даже нижний уровень власти - командира взвода - но при одном условии: безукоризненном исполнении последним своих обязанностей.

Мне как-то один из сослуживцев привел поучительный из практики офицеров ГДР.

На совместном учении советских и немецких войск в немецкой танковой роте по собственной неосторожности погиб солдат.

При этом командир немецкой роты не стал проявлять никакой нервозности и суеты. Он сделал все, что положено в таких случаях (вызвал военную полицию, которая быстро разобралась в ситуации и увезла тело погибшего с собой) и продолжил учение.

Этого немецкого офицера немного смутил вопрос офицера нашего, советского, почему он так спокоен и не проявляет волнения и нервозности.

Он на это ответил просто: "Мне не в чем себя упрекнуть. Все, чему было положено обучить этого солдата, он был обучен. Все меры предосторожности и порядок проведения данного учения выполнены в полном объеме. Техника и вооружение - в полной исправности. За что же меня винить? Вот потому-то я и спокоен, хотя, конечно, жаль, что солдат погиб из-за собственной беспечности. Но это уже его, а не моя вина".

Услышав подобное, я мгновенно вспомнил другую картину из собственной служебной практики.

Это было в Сибирском военном округе на полигоне во время артиллерийских стрельб.

Гаубицы редко стреляют прямой наводкой, но в порядке подготовки к разным ситуациям на войне, целесообразно артиллеристов учить стрелять прямой наводкой.

В этот день стреляли командиры орудий, сержанты, второго дивизиона. По ошибке стреляющий придал орудию угол склонения и при выстреле снаряд, уткнувшись в десятке метров от орудия, взорвался и донной частью убил сержанта.

Ошибка была сделана самим стреляющим и никто другой не был повинен в происшествии. Так же, как и тот немецкий офицер, командир батареи всему научил и все рассказал стреляющему. Его вины не было никакой.

Но это была другая, советская, не немецкая, система ответственности. И иная степень реакции.

Учения немедленно прекратили. В артполк приехали сразу несколько комиссий. Военная прокуратура прислала целый отряд следователей, как будто требовалось расследовать особо запутанное и чрезвычайно опасное преступление.

"Комиссионеры" рылись везде: перетряхивали склады, изучали тетради солдат для политзанятий, выстраивали ряды для проверки внешнего вида, рылись в солдатских тумбочках и т.д. и т.п.

Что они искали? Улики?

Нет, они искали компромат для того, чтобы обвинить как можно больше должностных лиц полка в "бездеятельности", "халатности", "упущениях" в воспитании, дисциплине, политподготовке и т.д.

К чему все это было нужно?

Это бала такая практика перестраховки.

Старший начальник, чтобы обезопасить себя и всеми силами удержаться в должности, должен был всю вину переложить на младшего. Для этого надо было "нарыть" как можно больше "фактов" и "фактиков" и ими пригвоздить жертвенного подчиненного.

Если жертвоприношение на низшем уровне не состоялось, то этот ритуал переносился на этаж выше.

Другими словами, "козел отпущения" обязательно должен быть найден. И им не обязательно должен был быть непосредственный виновник. На эту роль, как правило, назначался тот, кого решили принести в жертву.

Так было и на сей раз. "Козлом отпущения" стал командир батареи. Его сняли с должности, понизили в звании и услали служить на Дальний Восток.

Все его доказательства личной невиновности и непогрешимости были отвергнуты. Зато проверяющие нашли в конспектах по политподготовке "вольные записи" у некоторых солдат, в тумбочках обнаружили беспорядок, а под матрасом - грязные портянки...

Боевые стрельбы были надолго остановлены. Когда же их вновь возобновили, на полигоне было не счесть разного рода начальников, которые быстро охладили самые восторженные порывы к службе...

Вернемся, к той ситуации, в которой я оказался, получив вопрос от генерала Кочкина.

Действительно, когда я был в хозвзводе?

Да я и наши офицеры там никогда не были.

Зачем вмешиваться в функцию единоначалия?

Ведь единоначалие - это величайшее благо вооруженных сил.

Когда его нет, случается беда, как то было в римских войска, когда консулы по очереди командовали войсками.

Ганнибал на гравюре XIX века

Ганнибал, имея перед собой двух равноправных военачальников, видел, что один из них осторожен и расчетлив, другой, напротив, нетерпелив и опрометчив.

Командуя поочередно, они то сдерживали войска, то возбуждали стремление атаковать Ганнибала. Объективно, римляне не были готовы к решительному бою, но Ганнибал, играя на слабости второго военачальника, вынудил их принять бой и одержал победу над римлянами при Каннах.

Конечно, не лукавя, я ответил, что не бывал в хозяйственном взводе и не вижу причин там появляться впредь, так как у них есть свои командиры и начальники и не гоже у них, как говорится, "отбирать хлеб".

Генерал еще долго выпытывал у меня сведения о хозвзводе, а потом резко заявил:

- Мы обяжем вас предметно заниматься этим подразделением.

На этом аудиенция была окончена.

На следующий день из штаба округа последовал приказ, в котором в служебном порядке было предписано офицерам кафедры столько-то раз посещать хозяйственный взвод, беседуя с личным составом, следя за порядком и взаимоотношениями, бывая в местах работы солдат и т.д.

Подобное предписание касалось и других кафедр: кафедра тактики стала "курировать" 1-й взвод батальона обеспечения, огневой подготовки - 2-й взвод ... и т.д.

Такого идиотизма еще не было.

Не понимая того, что это решение подрывает основу единоначалия, руководство округа, реализовало, как оказалось, не свою идею, а мысль, вышедшую из недр Министерства обороны.

Так, разрушая основы подчиненности, пытались "поднять" воинскую дисциплину и навести порядок в войсках.

Вот тут-то и возникает главный вопрос: кому в голову могла придти столь абсурдная и вредная идея?

Речь идет не о конкретном высшем руководителе министерства (им, кстати, в то время был маршал Д.Ф. Устинов), а о той системе, которая готовит решения подобного рода.

Такой организацией должен быть Генеральный штаб.

Вполне возможно, инициативу проявили какие-то чиновники Устинова, человека, безусловно, уважаемого, но далекого от войсковой практики.

Плохо, что такие "инициативы" не наказуемы.

Плохо, когда важные решения готовят некомпетентные люди.

Не пора ли сделать так, чтобы серьезные решения исходили от серьезных и компетентных лиц и были бы плодом научного решения, верного прогноза и здравого смысла?

И последнее: правильно говорят, что "у семи нянек" дитя без глаза".

Получилось так, что в помощники прапорщику отрядили десяток офицеров, да не младших, а подполковников и полковников.

Вот было посмешище...

И стыд! ...

Информация к размышлению

0x01 graphic

"Богатыри". Илья Муромец в центре

Художник Виктор Васнецов. 1881--1898.

Анатолий Каменев

Доблесть превозмогает все...

Во все времена русский человек считал за честь послужить верой и правдой своему Отечеству.

Былинный богатырь Илья Муромец подвиги свои совершал только тогда, когда нужно было избавить сородичей от беды, постоять за честь земли русской.

Действовал он не из корысти, почета не искал, похвальбы не любил, хитрости и лукавства в нем не было, воинское дело вел он прямо, начистоту.

Витязь русский, как свидетельствуют многие историки, не кровожаден и не воинственен: сделав свое дело, он скромно уходит в сторону и не домогается наград, почестей и богатств. Ему благостно уже то, что он выполнил свой долг воина, а благополучие граждан ему дороже богатства и расположения правителей.

Ему приятнее услышать "спасибо" от самого обездоленного и слабого, чем от сильного и могущественного.

Потому он не заискивает перед сильными мира сего, не ищет их благосклонности, служит верно отечеству, а не прислуживает господам.

В основе этой жизненной позиции лежало древнерусское воспитание, когда, в силу тогдашних обстоятельств

-- "мать, воспитывая детей, готовила их быть воинами и непримиримыми врагами тех людей, которые оскорбили ее ближних: ибо

-- славяне, подобно другим народам языческим, стыдились забывать обиду.

-- Страх неумолимой мести отвращал иногда злодеяния: в случае убийства не только сам преступник, но и весь род его беспрестанно ожидал своей гибели от детей убитого, которые требовали крови за кровь" (Н.М. Карамзин).

-- И когда они мужали, то никакие трудности не были им внове, никакие пути - тяжелы или круты, ни один враг не был страшен: доблесть превозмогала все.

-- Но горячее всего состязались они друг с другом из-за славы: каждый спешил сразить врага, взойти первым на стену и в миг подвига оказаться на виду.

-- В этом заключалось для них и богатство, и громкое имя, и высокая знатность.

-- К славе они были жадны, к деньгам равнодушны; чести желали большой, богатства - честного.

0x01 graphic

Муций Сцевола, 1640-е годы

Художник Маттиас Стом.

Муций Сцевола и безвестный русский крестьянин

Римская история свидетельствует о героическом поступке молодого римлянин, по имени Муций, который во время войны с этрусками, для спасения отечества, решился на отчаянное дело.

Спрятав под плащом кинжал, он отправился в неприятельский лагерь, чтобы убить Порсенну, царя этрусков. Его никто не задержал, и он благополучно пробрался в царскую палатку. В это время там раздавали жалование воинам. Не зная царя в лицо, Муций бросился с кинжалом на того, к которому все обращались с вопросами, и убил его. Оказалось, что это был лишь царский писарь.

Этрусские воины схватили Муция, обезоружили и привели к Порсенне. Юноша бесстрашно заявил царю:

"Имя мое Муций, я римский гражданин и хотел умертвить тебя - врага своего отечества. Как видно, я ошибся, но все равно твои часы сочтены, ибо 300 римских юношей составили заговор на твою жизнь. Первому жребий достался мне, и то, что мне не удалось, удастся кому-нибудь из остальных".

Порсенна потребовал, чтобы Муций назвал заговорщиков, угрожая в противном случае сжечь его живым на костре. Муций не ответил на это ни слова, но, желая показать, насколько римляне презирают боль и физические страдания, спокойно подошел к жаровне и положил правую руку на пылающие угли. Присутствующие были поражены ужасом, а Муций, не дрогнув, стоял, пока рука его медленно горела на огне.

Больше всех поражен был сам царь.

"Ступай отсюда безнаказанно, - вскричал он, - ты поступил с собой более жестоко, чем со мной. Желал бы я, чтобы и за меня сражались такие же бесстрашные люди!"

Исполненный удивления к храбрости римлян и опасаясь за свою жизнь, Порсенна, как говорит предание, не только отпустил Муция, но и снял осаду Рима.

Благодарные сограждане высоко оценили подвиг Муция и дали ему почетное прозвище Сцевола (т.е. левша). Оно впоследствии переходило ко всем его потомкам.

***

0x01 graphic

Гибель Сусанина. Гравюра XIX века

Во время войны 1812 года в плен к французам попался русский крестьянин; заметя в нем силу и ловкость, они наложили на руку его клеймо с буквою N.

В армии Наполеона, как у нас на конских заводах, клеймили волею-неволею попавшихся в его службу.

Лишь только крестьянин узнал, для какой цели это сделано, тотчас выхватил из-за пояса топор -- и отсек свою заклейменную руку.

Это был наш русский Муций Сцевола.

***

Необъяснимый парадокс состоит в том, что о подвиге римского юноши знают не только итальянцы, но и другие народы, а мы, русские, даже не удосужились выяснить фамилию названного крестьянина и поставить его в ряд с такими известными героями, как Минин, Пожарский, Сусанин и др.

0x01 graphic

Танковый экипаж братьев Михеевых со своим отцом.

Дальний Восток, 1937 г.

Фрагменты из книги Д. И. Ортенберга "Год 1942. Рассказ-хроника. -- М.: Политиздат, 1988":

Спецкор Павел Трояновский передал из 50-й армии краткое сообщение о подвиге колхозника артели "Новый быт" из села Лишняги Серебряно-Прудского района Тульской (ныне Московской) области Ивана Петровича Иванова. Жаль, что мы тогда не пошли по следам подвига.

Это я делаю теперь, когда вновь встретился с тем событием на страницах "Красной звезды".

Я узнал, что Иван Петрович в юности батрачил у помещика, пас лошадей. Участвовал в русско-японской войне, был ранен. За Советскую власть с первых же ее дней стоял горой. В тридцатые годы первым вступил в колхоз, работал конюхом.

Пожилые односельчане отзываются о нем как о человеке во всех отношениях достойном. Было у него повышенное чувство ответственности, дружелюбие, скромность, всегдашняя готовность помочь соседям: одному чинил хату, другому косил сено... Под стать ему была и жена Наталия Иевлевна.

Чета Ивановых вырастила пятерых детей -- трех сыновей и двух дочерей. Все сыновья ушли на фронт; вернулся же только старший -- Михаил. Василий и Иван погибли.

В дни Великой Отечественной войны Иван Петрович работал за двоих, за троих. Убирал хлеб, собирал подарки для Красной Армии.

Первым внес свои сбережения в фонд армии. Корову отдал фронтовому госпиталю.

А после того как немцы ворвались в Серебряно-Прудский район, старик себе места не находил.

Как же развернулись события в тот зимний день битвы за Москву? Контрнаступление Красной Армии. 322-я стрелковая дивизия ведет бой за Серебряные Пруды. Мощной атакой она выбила немцев из города, разгромив 63-й моторизованный полк противника. Один из отрядов этого полка с 30 машинами и противотанковой пушкой поспешно отходил на юго-запад, к Венёву. Однако Венёв к тому времени уже окружили наши войска, и отряд круто повернул на юг -- к селу Подхожее, стоящему на перекрестке дорог к Венёву и Кимовску. И вот притащились немцы в Лишняги.

Пятеро солдат во главе с офицером и каким-то косноязычным переводчиком ввалились в избу Ивана Петровича. Крестьянин притворился больным, говорил, что дороги не знает. Офицер выхватил пистолет, на старика силой напялили полушубок, ушанку и поволокли на улицу. Тридцать машин стояли с незаглушенными моторами: издали доносился артиллерийский гром, и немцы торопились. Офицер усадил Иванова рядом с собой в головную машину, и отряд тронулся в путь.

Но не дорогу в Подхожее указал Иван Петрович, а свернул влево, к белогородскому лесу, к оврагу, который местные крестьяне называли "свинкой". Там в овраге вся колонна и завязла в сугробах.

Там, в овраге, закончил свой жизненный путь и герой-патриот Иван Петрович Иванов...

Встретился я с дочерью Ивана Петровича ткачихой Клавдией Ивановной, уже пожилой женщиной, с такими же голубыми, как у отца, глазами. Она достала шкатулку, в которой хранятся награды отца.

Эти награды ей вручил на хранение генерал армии Павел Иванович Батов, председатель Советского комитета ветеранов войны.

Она последняя видела отца в тот момент, когда немцы, подталкивая его в спину, увели из дому.

-- Успел отец что-нибудь сказать?

-- Ничего не сказал... Долгим, горестным взглядом посмотрел на меня. Глаза его говорили, а что именно -- тогда я не знала. Позже поняла, что прощался навсегда со мной, семьей, домом...

Что мог он сказать на пороге родного дома, понимая, что переступает и порог своей жизни? Для себя он уже все решил. Но о таких решениях в свой смертный час не говорят. Все серебрянопрудцы подтвердили: в село Подхожее был другой путь, хорошая дорога, так называемый большак. По нему ездили все жители Лишняг, окрестных сел и деревень. Свой последний шаг Иван Петрович Иванов сделал сознательно. Знал ли он о подвиге крестьянина Костромского уезда Ивана Сусанина?

Но вряд ли ему были известны предсмертные слова Сусанина из рылеевской поэмы:

Предателя, мнили,
во мне вы нашли:
Их нет и не будет на русской земли!..

Иван Иванов, крестьянин из деревни Лишняги, был подлинным патриотом Родины и во имя Родины пожертвовал своей жизнью.

Справка:

РЫЛЕЕВ Кондратий Федорович родился 18 сентября 1795 г. в селе Батово Петербургской губернии, в семье отставного подполковника.

-- В 1814 г. окончил 1-й кадетский корпус и зачислен в действующую армию, в составе которой прошел Германию, Швейцарию и Францию.

-- Вернувшись в Россиию, продолжал военную службу, а затем вышел в отставку. С 1821 по 1824 г. служил заседателем в Петербургской уголовной палате, а затем занял пост правителя канцелярии в Российско-Американской компании.

-- В 1823 г. Рылеев вступил в тайное Северное общество и вскоре стал одним из его руководителей.

-- В 1823--1825 гг. Рылеев вместе с А. А. Бестужевым издавал альманах "Полярная звезда". С ним же написал несколько антиправительственных агитационных песен.

-- Принимал активное участие в подготовке выступления на Сенатской площади 14 декабря 1825 г., после поражения восстания арестован и заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости.

-- 13 июля 1826 г. казнен.

0x01 graphic

"Мирная марсомания" Конец 1840-х - начало 1850-х

Художник Устинов Александр Васильевич (1796-1868)

Правители наши сами портили народ русский

Проницательный русский мыслитель М. Гастев в своих "Рассуждениях о причинах, замедливших гражданскую образованность в Русском государстве до Петра Великого" (М., 1832), писал о пагубном влиянии несчастий, которые обрушились на голову русского народа:

"Цивилизация наша встретила на пути своем много препятствий.

Важнейшие из них суть: географическое положение; значительная степень внутреннего разъединения в русском народе; удельная система; владычество монголов; наличие меньших средств к своему совершенствованию, чем народы Запада".

Исходя из фактов отечественной истории, он заключил:

"Долговременные несчастья уничтожают нравственность, вредят ей, останавливают ее ход. Так было у нас в период уделов, ознаменованных бедствиями. Люди полудикие переступили в жизнь гражданскую, приняли Христианскую веру, которая начала очищать их душу; но ход событий внешних был тот же; дела их были те же, и они противодействовали могуществу религии".

"Сердце русского народа, расположенное, готовое, по своему характеру, к совершенствованию, беспрерывно было ожесточаемо: кровь лилась; везде встречалось варварство, злодейства, кои теряли, от частого явления, отвратительный свой вид и становились делом обыкновенным. В таких обстоятельствах люди бывают равнодушны, безжалостны, склонны ко всем преступлениям".

"Итак, нравственность русского народа находилась на низкой стадии уже вследствие одних внешних явлений, и переходила от одного поколения к другому неизменною, неусовершенствованною".

"Дух человеческий идет вперед, соразмерно циркуляции идеи, умножающих число и богатство их. Но где люди живут отдельно, обходятся без помощи других; где их взаимные нужды, польза, участие почти ничтожны; где все решает сила, случай, личные и местные выгоды; там все препятствует распространению сведений; там разум почти неподвижен; колеблется, но не совершенствуется".

"Горизонт жизни русского человека весьма ограничен; горизонт мысли тоже. Способности не могли развиваться: не было к тому ни побуждения, ни случая, ни возможности. Война отнимала безопасность, время для умственных занятий, уничтожала охоту думать о чем-то высшем, духовном. Внимание людей обращено было на одни события материальные, кои заполнили собою всю деятельность, всю душу их, заглушенную звуком оружия. Человек развертывался, сколько позволяли обстоятельства, на свой счет, по своим склонностям, неправильно, с недоверчивостью".

"Корень всему злу то, что государи наши жили в раздорах, междоусобиях, домогаясь порознь личных выгод и тем более всего сами содействовали к возложению на себя оков. Они враждовали, губили друг друга, а ханы требовали от них единственно исправной подати, даров и повиновения, принимая сторону то одного, то другого. Княжества дрались, грабили друг друга, не уступая в хищности, в жестокости татарам, и сами губили Русскую землю. Великий князь потерял свою силу, свое старшинство.

"Народ не мог скинуть с себя бремя, которое тяготило его.

Он был окружен опасностями со всех сторон, подвержен беспрерывным, гибельным переменам. На него и на счет его разражались все бури, кои наполняли жизнь его повелителей. Он не знал к кому и к чему прибегнуть, дабы поправить участь свою; не имел в себе средств, чтобы освободиться от несчастий.

Он охотно шел на войну; но войны были ему чужды и пролитая кровь не выкупала его из бедственного состояния, не переменяла судьбы его.

Он мог бы бороться с татарами, преодолевать их; но не было к тому главного средства - единодушия в князьях, тех особах, кои одни только имели возможность соединить, вооружить его против врагов".

"После сего, каких ожидаем успехов от русского народа на поприще гражданской образованности?

Народ жил, но не просвещался.

Он беспрерывно был в действии, в движении, но его состояние, внешнее и внутреннее, было неподвижно; изменялось, но не улучшалось. Он оставался тем же при всех переворотах.

"Где причина сей неподвижности?

В бедствиях, в рабстве; гражданская образованность с деспотизмом несовместима.

Ход событий не развивал способностей человека, не распространялся на умственный горизонт его, а стеснял их. Он не заботился о преумножении достояния своего, не хотел увеличивать его, если бы и мог, то ничего не ручалось ему за верный плод трудов его.

Рабство всегда и везде унижает нравы, соделывает их суровыми, жестокими. Так было и у нас. Ханы, послы Ордынские, баскаки, самые бродяги монгольские обходились с русским народом презрительно, деспотически.

Отсюда родилась в нем бесчувственность к обидам, к стыду.

Необходимость платить дань, откупаться от насилия татар, от неволи, соделала его корыстолюбивым и по необходимости заставила приобретать имущество не трудами только, но всеми возможными способами, татьбою, разбоями, грабительством, кои размножились до того, что надлежало прибегнуть к казням жестоким, дабы удержать его от них".

"Народ вместе с благородными чувствами, потерял и храбрость, питаемую честолюбием: рабство изменило понятие о чести и справедливости.

"Таково было состояние нашего отечества.

Средства, необходимые для успехов гражданской образованности, уничтожались или ослабли: верховная власть, главная сила общества, колебалась, прерывалась; внутреннее разъединение обнаружилось во всей силе; междоусобные войны, или лучше, разбои, прекращали сообщения, остановили земледелие, промышленность, торговлю и вообще причинили великий ущерб народному богатству.

Общество расстроилось; нравственность унизилась в следствие размножения пороков и ожесточения сердец; совершенствование разума нарушилось".

0x01 graphic

Император Павел I.

Художник Сальватор Тончи

Павел, гатчинцы и палка капрала...

Отступим от хронологии событий и оставим для дальнейших повествований примеры развращения народа нашего во времена правления ряда князей и царей русских. Не помянем и того, как возрождалась сила народная и дух служения отечеству нашему во времена благодатного правления Петра Великого и Екатерины II.

Обратимся к тому времени, когда недостойный сын Екатерины Великой Павел всеми силами старался перекроить Россию на свой лад, безжалостно губя творение своих предшественников.

Гатчинцы, его ученики, по свидетельству историка Н. Шильдера, стали господами положения в самый день смерти Великой Императрицы, разрушая до тла все созданное ею.

"Люди малых чинов, о которых день тому назад никто не помышлял, никто почти не знал - бегали, повелевали, учреждали".

Это был истинный бич конца ХVIII века, унесший в своем вихре почти все хорошее.

Героев, приученных к победам, учил маршировать; отвратил дворян от воинской службы; презирая душу, уважал шляпы и воротнички...

Дворянство было возвращено на службу правительству.

По глубокому убеждению Павла, каждый дворянин должен был служить, иначе он станет революционером, якобинцем.

Служба сделалась несносной, страшно тяжелой.

За малейшую провинность следовало наказание, притом грубое, несоразмерное проступку. Никакое дело не могло идти вперед при такой обстановке, когда главное внимание было обращено на внешность, мундир, хорошее состояние парика, умение стоять во фронте и т.п.

Военная система Павла все нивелировала.

В вопросах умственного и нравственного развития проводилось всепоглащающее равенство.

Не малую роль в этом играло понятие Павла о рыцарстве.

На идею рыцарства он смотрел, как на "послушничество", долженствующее быть основным принципом дворянского сословия...

Но это-то и было противно натуре русского человека, привыкшего все лучшее совершать по велению собственной души, но не из-под палки капрала...

Результат политики Павла был плачевный.

Страх сделался главным двигателем службы, особенно в столице.

Многолетние боевые заслуги оказывались ничем ввиду какой-нибудь несоблюденной формальности.

Павел унизил фельдмаршалов, производя в это высшее звание с десяток заурядных лиц. Он ослабил и значение генеральского звания, предоставив его нескольким юнцам.

Отметим, что за 4 года 5 мес. царствования Павла за, так называемое, незнание службы было уволено, отставлено и выкинуто со службы: 7 фельдмаршалов, 363 генерала и 2156 офицеров, при армии в четыре раза меньшей, чем теперь.

Как жестоко звучит при этом подобный приказ: "Шт.-кап. Крипичников разжалуется в рядовые, с прогнанием шпицрутенами сквозь тысячу человек раз!"

Наряду с этим, как сравнительно снисходителен другой приказ: "Ген.-м. Арбенев за трусость и оставление в сражении своего полка, при чем он удалился за 40 верст, исключается из службы".

Н.М. Карамзин, подводя итог царствованию Павла, с печалью заключает:

"Сын Екатерины мог быть строгим и заслужить благодарность Отечества; к необъяснимому изумлению россиян, он начал господствовать всеобщим ужасом, не следуя никаким Уставам, кроме своей прихоти; считал нас не поданными, а рабами; казнил без вины; награждал без заслуг; отнял стыд у казны, у награды - прелесть"...

0x01 graphic

"Благословение ополченца 1812 года".

Художник Лучанинов Иван Васильевич (1781-1824)

Война 1812 г. всколыхнула благородные русские сердца

Казалось бы, после столь мрачного правления, русские люди должны были стать равнодушными к судьбе Отечества и в минуту лихих испытаний самоустраниться от защиты отечества.

Известно, что и Наполеон рассчитывал внести раскол в русское общество и в Петербурге знали, что Наполеон склонял и соблазнял русских быть ему полезными и преданными.

Вместо поголовного предательства, он получил против себя массовое народное партизанское движение, чем был явно раздражен и принужден был обвинять русских в "варварском образе ведения войны".

На это М.И. Кутузов отвечал, что крестьяне "войну сию почитают, равно как бы нашествию татар, и я не в состоянии переменить их воспитание".

Из мировой военной истории мы знаем, что в других государствах, при схожих обстоятельствах (в Древнем Риме, в частности), простой народ безучастно смотрел на войну даже тогда, когда она велась вблизи его собственного дома. А некоторые народы (в частности, пруссаки начала ХIХ века) смотрели на захватчиков, как на своих освободителей.

Иное дело было в России.

Примеров самоотвержения русских людей было множество.

Тогда почти все поголовно превратили серп и косу в оружие: дети с простреленными ногами шли за вожатыми своими и не жаловались на боль, у крестьян же часто бывали прострелены шапки, полы и даже лапти; бабы убивали французов древесными сучьями.

Отпустив далее в глубь России жен и детей, сестер и невест, дворянство русское, покинув дедовские поместья и собрав своих домочадцев, село на коней и выехало в поле, которое должно было сделаться полем крови, жатвою смерти! Вместо знамени над рядами ополченных веяли хоругви. На многих повозках пристегнуты были дедовские складни с изображением святых на меди и финифти.

Любовь к отечеству и защита веры вызвали мирных поселян на священное ратование. Нельзя было смотреть без чувства на такой избыток доброй воли.

В Смоленске отставной полковник Энгельгарт и коллежский асессор Шубин, защищая свое имущество от грабителей, были осуждены французами на казнь; впрочем, французы готовы были даровать им жизнь, если они изменят присяге своей. Разумеется, это предложение было отвергнуто с негодованием. Энгельгарт даже не позволил себе завязать глаза перед казнию. Их расстреляли.

Ополченцев называли жертвенниками, то есть пожертвованными отечеству. С блестящими крестами на шапках, с ружьями и пиками начали они мелькать по улицам, везде их встречали ласково и принимали радушно. Многие охотно шли в ратники: чиновники, университетские студенты, семинаристы и всякого прочего звания.

Другие жертвовали на войну свое состояние.

Имена жертвователей не должны быть забыты в потомстве, о потому воскресим память их.

Из купечества: городской голова Куманин пожертвовал 50 тысяч рублей, Григорий Абрамович Кирьяков -- 50, Алексеев -- 50, Мазурин -- 25, Лухманов -- 25, Корзинкин -- 25, Пантелеев -- 25, Живов -- 25, П. И. Кожевников -- 40, Савельев -- 25, Титов -- 20, г-жа Бекетова -- 60, Ярцев -- 25, Козлов -- 15, Зосима -- 15, Лепехин -- 10, Красильников -- 10, Дубровина -- 15, купчиха Бородина -- 10, Шевалдышев -- 5, Лепехин -- 10 и проч., и проч.

Пожертвовали на войну и духовные лица и учреждения.

И здесь были сделаны значительные пожертвования: от комиссии духовных училищ дано было 750 тысяч, от преосв. Амвросия и Александро-Невской лавры 25 тысяч, от монастырей, соборов и церквей 29 тысяч, от С-Петербургского купечества два миллиона. Скоро общей суммы скопилось до четырех миллионов.

***

Благо народу русскому, который в минуту испытания, забыв прежние обиды и не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и ловкостью поднимал первую попавшуюся дубину и гвоздил ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменялось презрением и жалостью.

Стыд тому правительству, кое, забыв заслуги народные, выражает небрежение и презрение к его нуждам, как только минует военная опасность.

Позор тем правителям, которые из столетия в столетие гасят в народе священное чувство служения Отечеству, возвеличивают людей недостойных и умаляют доблесть подлинных спасителей Отчества.

0x01 graphic

"ЗЛОБЫ ДНЯ В ЖИЗНИ АРМИИ"

(Из заметок генерала Русской армии)

Под стать неразумным правителям России были и воинские начальники, которые все делали для того, чтобы испоганить воинскую службу офицеров.

Непредвзятый читатель с вниманием отнесется к мыслям по этому поводу, изложенными генералом русской армии М.В. Грулевым в книге "Злобы дня в жизни армии", написанной в 1910 г., но так близкой по духу времени начала ХХI века, т.е. дню сегодняшнему.

Справка:

Грулев Михаил Владимирович (20 августа 1857 -- 17 сентября 1943) -- русский генерал-лейтенант (1912), военный писатель и журналист, участник русско-японской войны. (1857-1942)

-- Получив традиционное еврейское образование, он, возымев желание служить Отчизне, поступил вольноопределяющимся в Русскую Армию, принял православие и всей своей последующей службой, верой и правдой, служил России.

-- С 1889 года служил в Приамурском и Туркестанском военных округах, совершил ряд поездок в Индию, Китай, Египет, и Японию.

-- В чине офицера Генерального штаба, был начальником русской торговой экспедиции по реке Сунгари.

-- В 1895 году был российским военным агентом в Японии.

-- Прекрасно образованный (за его плечами было юнкерское училище и Академия генштаба), он возглавил научную экспедицию в Маньчжурию, рекомендовал место для закладки города Харбина, а во время русско-японской войны отличился сначала в качестве командира полка, затем - дивизии.

-- По окончании войны, в 1907--1909 годах, был членом военно-исторической комиссии при Главном управлении Генерального штаба по описанию русско-японской войны, принял участие в составлении "Истории русско-японской войны".

-- С 1910 года состоял начальником штаба Брест-Литовской крепости, в 1912 году вышел в отставку в звании генерал-лейтенанта и поселился в Ницце.

-- Наряду с фундаментальными и узко профессиональными трудами по этой тематике, он подготовил и опубликовал для широкой общественности свои мысли о причинах наших военно-политических неудач в этой войне.

-- В книге "Злобы дня в жизни армии" автор предельно откровенен и честен, называет вещи своими именами.

-- Книга вышла в Брест-Литовске (1910), где М.В.Грулев был начальником штаба крепости в то время и имел возможность опубликовать издание, которое в других условиях могло не пройти цензуру.

Предлагаю фрагменты из книги

Если в отношении обращения с нижними чинами у нас остается желать некоторых улучшений, то положение офицера в этом отношении много хуже. Дело в том, что над обращением с солдатом бдит не только закон, но и многоэтажное начальство.

Форма отношений к солдату исчерпывается только одной службой - начальник соприкасается с ним только в часы занятий; причем, в положительном или отрицательном смысле, обращение с солдатом выражается в грубых штрихах: иной начальник, забывши закон, дает волю рукам; другой одержим скверной привычкой ругаться трехэтажными словами и, за невозможностью говорить распущенным языком там, где его остановят - применяет свое сквернословие при разговоре с солдатом.

Совсем иначе обстоит дело в служебном быту офицерском: с начальником встречаешься не только на службе, но еще чаще вне службы, где он все еще не перестает быть начальником; притом форма отношений в наиболее образованных офицерских кругах выражается такими тонкими штрихами, что достаточно не понравиться начальнику, - и он имеет полную возможность отравить существование своему подчиненному вполне замаскированными и неуловимыми путями, притом на законнейшем основании.

Конечно, это общежитейский закон, одинаково властный и в служебном быту всех ведомств, и в частной жизни современного общества: человеку зависимому приходится гнуть если не спину, то свои желания, мнения, взгляды - перед тем, от кого зависит. Этого одного достаточно, чтобы считать престиж начальства вполне забронированным при обращении с подчиненным: но у нас, в военном быту, существует целая лестница наказаний, налагаемых без суда властью начальника.

Еще хуже, конечно, тон отношений, который иногда допускается со стороны начальников, не обладающих выдержанным характером. Не так давно у нас в армии - по крайней мере среди начальства - существовал взгляд, что инспектирующий должен являться грозой, и, прежде всего, распушить и страх навести; да и теперь мы видим, что начальство понимает иногда свою роль по примеру Щедринской тетеньки г-жи Простаковой, которая уверена, что дом ее только тем и держится, что она весь день то бранится, то дерется.

Ни для кого не секрет, что такое обращение с подчиненными - появление начальника в виде грозы и злого ненастья - у нас часто отожествляется со служебным рвением.

Путаница понятий и взглядов способствует тому, что за такими начальниками устанавливается репутация людей "требовательных".

Это - "герои" мирного времени.

Но при первом боевом экзамене эти "орлы" обращаются в ягнят.

Куда девалась вся спесь и обычные оклики! Участникам минувшей войны известно не мало подобных примеров из жизни.

Мы очень часто говорим теперь о недостатке инициативы и личного почина, обнаруженном в минувшую войну на Дальнем Востоке; но необходимо помнить, что творческая самодеятельность на войне представляет собою плод весьма нежный, который может произрастать в мирное время лишь на просторе известных взаимоотношений начальника и подчиненного, а не тогда, когда мнения и взгляды последнего забиты и затуканы постоянными окликами начальства.

Существует общее правило - когда человеку дается больше прав, от него требуется и больше обязанностей.

У нас же - на практике и в военном законодательстве - установилось правило как раз противоположное этой ходячей истине: все права переданы в законное владение начальству, все обязанности предоставлены в удел подчиненным.

Прежде всего, есть основное требование закона, в силу которого права, принадлежащие по закону младшему начальнику, подавно принадлежат стоящему над ним высшему начальнику; поэтому при столкновении мнений законное право младшего начальника обращается в нуль.

0x01 graphic

Гапон читает петицию в собрании рабочих.

Неизвестный художник

Почему бегут офицеры из армии?

Тяжкие удары судьбы, обрушившиеся на армию в последнюю войну, в связи с общим трескучим переломом нашей жизни внутри страны, заставили общественное мнение встрепенуться и присмотреться ближе к жизни армии и ее нуждам.

Зато сугубое внимание, которым печать и общество наделяют нас теперь, в воздаяние, отчасти, и за прежнее равнодушие, часто положительно напоминает собою заботливость чисто медвежью, готовую раскровенить физиономию в своей ревнивой погоне отогнать воображаемых мух.

...До сего времени не прекращается предостерегающий, тревожный, оклик, что во многих частях зияет поныне чувствительный некомплект офицеров.

Это явление, несомненно, болезненного характера, указывающее на продолжающийся острый кризис, который не только должен приковать к себе внимание, но и лишить сна и аппетита до тех пор, пока не приняты безотлагательно все меры, чтобы парализовать распространение болезни и ее последствия.

Напрасно слышны иногда убаюкивающие голоса, что уходят из армии те, у которых не лежит сердце к военному делу, что нет надобности мешать отпадению от армии таких элементов, которые не срослись с нею всеми своими духовными связями, что не велика польза от таких офицеров при оставлении их на службе, и т.п.

Рассуждения подобного рода рассчитаны, именно на то, чтобы не расстраивать себе сон и аппетит докучливыми и тревожными вопросами о благополучии армии.

Но при серьезном отношении к делу нельзя не задуматься над причинами столь печального явления, приобретающего выдающееся значение в современной жизни нашей армии.

-- Отчего так охотно уходят из армии?

-- Почему это явление не прекращается до сего времени?

Обыкновенно все склонны приписывать все недостаточной материальной обеспеченности офицера, заставляющей его искать какого-нибудь выхода, но в настоящее время положение офицера в этом отношении значительно улучшилось, после увеличения содержания.

Не подлежит сомнению, что материальная обстановка жизни в наш век материализма много влияет на степень притягательной силы к своему делу.

Но едва ли одними только условиями денежного свойства можно объяснить замечаемое теперь охлаждение к военной карьере среди молодых людей, которые в значительном большинстве прошли курс в кадетских корпусах и, следовательно, с первых дней своей сознательной жизни должны бы, казалось, прочно и навеки сжиться с военной семьей, к которой многие из них принадлежат ведь памятью своих предков и молоком матери.

А затем военная служба сама по себе - разве так уж потускнели все ее прелести в глазах молодых офицеров, чтобы с такой легкостью сбросить с себя мундир и эполеты из-за недоданной пары серебряников?

Нет, этого быть не может!

Прибавка содержания является, строго говоря, потребностью хронической; не проходит несколько лет после одного увеличения содержания, как нарождается уже необходимость дальнейших прибавок: потому что условия жизни находятся в вечном движении, беспрерывно растут и развиваются, заставляют всех считаться с расширенными требованиями.

Во всех армиях старого и нового света почти не прекращается вопрос о необходимости увеличения жалованья.

Но нигде не говорят о "бегстве" офицеров из армии, принимающем характер болезненной эпидемии, как это говорится в последние годы о нашей армии.

0x01 graphic

"Последний оплот (Гапон, Витте, Дурново)".

Рисунок неизвестного художника.

Если наша военная школа не умеет вселить в своих питомцах любовь к своему делу, если впоследствии и армия оказывается бессильной пригреть юную душу молодых офицеров, то ясно, что причина переживаемого недуга кроется в самих этих учреждениях- в их, так сказать, постоянном составе, придающем окраску всей их жизнедеятельности, а не в том переменном составе офицерства, которое приливает и отливает из армии.

Рекомендовать в подобных случаях прибавку жалованья, как панацею от всех зол - все равно, что принимать гостей в холодной руине, надевать для этого случая лишнюю шубу.

Да вы лучше протопите ваш дом и сделайте его жилым и уютным...

Офицерское жалованье всегда и неизбежно будет недостаточно; оно всегда будет ниже вознаграждения, принятого в свободных и несвободных профессиях.

Те, которые приравнивают офицерское жалованье то к заработку булочников и приказчиков, то к гонорарам адвокатов и инженеров - грешат в основе, ибо труд офицера стоит совершенно особняком и нигде некогда не может быть оплачиваем всей его стоимостью.

Недаром во многих армиях и поныне офицерское звание является уделом лишь людей богатых, которые отдают армии всю свою энергию, жертвуют жизнью во время войны - отнюдь не за то ничтожное вознаграждение, которое им выдается.

У всех народов армия признается учреждением государственным, комплектуемым людьми, для которых военное дело, в виде защиты родины, считается либо священной обязанностью, либо делом призвания по преимуществу.

Со своей стороны и государство бережно обходится со всеми льготами и преимуществами военного сословия, сознавая невозможность оплачивать все только жалованьем и покупать защитников родины ценою звонкой монеты.

"Ассамблея при Петре I" 1858.

Художник Хлебовский Станислав (1835--1884)

...Не подлежит сомнению и то, что

не о едином хлебе жив человек.

И если замечается теперь бегство офицеров из армии, то, по моему крайнему разумению, тут скрываются причины такого рода, которые едва ли могут быть устранены одним только улучшением материальной обстановки офицерской жизни: дайте хотя бы двойное содержание, бегство несомненно ослабнет, но едва ли прекратится вовсе.

Ведь недостаточность офицерского содержания народилась не со вчерашнего дня, а, тем не менее, военная служба все же не теряла своего обаяния в глазах военной молодежи, которая, очевидно, находила в военной карьере много такого, что возмещало собою материальную ограниченность.

Теперь взгляды, по-видимому, меняются.

В чем же причина?

На мой взгляд, тут скрываются причины двоякого рода.

Прежде всего, тут сказался печальный исход минувшей злосчастной войны с Японией.

Общество как будто разочаровалось в своей армии, которой в течение продолжительной войны суждено было почти беспрерывно испытать на себе тяжесть постоянных неудач и поражений.

Под влиянием общества и пережитых ударов судьбы и в армии поколебалась вера в свои силы, гордость своими заслугами перед родиной.

Когда в глазах окружающих, и своих собственных, улетучился вдруг ореол былой славы и померк нравственный престиж военной службы, осталось... только одно получаемое содержание, которое по своей мизерности показалось еще меньше при возрастающих требованиях службы.

Обнаруживающееся вдруг - более кажущееся, чем действительное - убожество моральное, рядом с давно испытывавшимся до последнего времени убожеством материальным, развенчало военную службу в глазах людей малодушных и заставило их повернуться спиной к взрастившей и воспитавшей их армии.

Это явление, глубоко печальное не только с точки зрения интересов армии, но и в отношении моральной оценки таких защитников родины, которым ничего не стоит сбросить с себя мундир офицерский, как только он в салонах не встречается уже с таким вниманием, как в былое время.

Для офицера подобное малодушие граничит с преступлением.

В жизни государства бывают такие минуты, когда от людей, призванных на общественное или государственное служение, требуются искупительные жертвы, которые дороже жизни - требуется жертвовать самолюбием, вкусами и призванием...

0x01 graphic

Как человек дальновидный, генерал М. Грулев увидел причину поражения России и в том, что правительство пренебрегло военным воспитанием молодежи, а это был, как раз, именно тот вопрос, на коем следовало бы "сосредоточить на себе внимание всех ведомств еще в большей степени, чем создание флотов воздушных или подводных".

"Во всех без исключения государствах, - писал он, - где серьезно озабочены вопросами государственной обороны, принялись теперь энергично за военное воспитание юношества. Это вызывается не только развитием идеи превращения армии в вооруженный народ, но также и крайним сокращением срока службы под знаменами. Без лишних слов ясно, что в течение нынешней 2-х летней действительной службы нет возможности надлежащим образом образовать и воспитать солдата. Приходится волей-неволей обратиться к учащейся молодежи, т.е. подготовке сырого материала, поступающего в кадры для обработки".

Нужны ли к этому какие-то комментарии?

0x01 graphic

"Пасека в лесу" 1876

Художник Шишкин Иван Иванович (1832-1898)

"Мы с ужасом смотрим в прошлое, но с оптимизмом и надежной - в будущее"...

На этой печальной ноте впору предаться отчаянию, но, прав наш Повествователь, М. Гастев:

"В природе человека есть энергия, упругость, которая противится всем внешним обстоятельствам, как бы они худы, неприязненны ни были, как бы ни стесняли ее.

Она имеет способность, нужды, кои пробиваются сквозь все препятствия.

Множество причин может их сжать, совратить с естественного направления, нарушить, остановить их развитие; но ничто не может их уничтожить. Они ищут, всегда находят себе отверстие, тропинку, и рано или поздно развиваются, достигают определенного пункта.

Русский народ, угнетаемый многие веки всякими бедствиями, уцелел, восстал.

В его движении мы видим ход естественный, но весьма медленный, задержанный многими препятствиями.

Он долго боролся с судьбою, долго не видел ясного солнца на горизонте своей жизни.

Мы с ужасом смотрим на прошедшее; не верим глазам своим, соболезнуя о бедствиях, постигших Русскую землю; дивимся твердости, долготерпению наших праотцов.

Они ценою скорби купили счастье для нас, потомков".

Резюме

Офицерство выталкивает из армии не материальная нужда, а бесперспективность и наплевательское отношение к нему государства, военного ведомства, хамское отношение полкового начальства, требующего личного служения и личной преданности, но не государственной службы.

***

Возвратите воинской службе ее государственный характер,

Откройте перспективу достойным лицам,

Воздайте воинской доблести должный почет и уважение

и тогда в войска возвратятся Лучшие люди,

а с ними Россию не одолеет ни одна напасть...

0x01 graphic

Мастерская художника. Автопортрет. 1663.

Адриан ван Остаде

"Ненасытный монстр, который без остатка поглощает все"... 33k "Фрагмент" Политика. Размещен: 29/11/2013, изменен: 30/11/2013. 33k. Статистика. 640 читателей (на 1.3.2015 г.)

Иллюстрации/приложения: 6 шт.

"РЕЗЕРВУАР ЭНЕРГИИ НАЦИИ"

Средний класс наиболее ценен для государства по следующим причинам:

-- во-первых, это класс имущих граждан, имеющих свой экономический интерес; этому классу есть что защищать;

-- во-вторых, это класс людей с развитыми амбициями, далеко идущими стремлениями и перспективами и потому в этом классе очень развиты надежды на лучшее;

-- в-третьих, это, в определенной степени, развитой класс; умственные способности, практическая хватка, знание жизни произрастают лишь на благодатной почве; именно в этом классе рождаются ученые, талантливые специалисты, художники и поэты.

Однако осуществить задуманное не удалось по ряду причин:

-- во-первых, поборники аграрных законов (братья Тиберий и Гай Гракхи) были убиты заговорщиками и уже некому было с их настойчивостью проводить в жизнь эти законы;

-- во-вторых, частые войны (и, особенно, Пунические) "выбили" средний класс из рядов римского войска и этот класс лишился возможности рекрутировать из своих рядов необходимое число воинов;

-- в-третьих, сокровища Греции, Азии и Африки широким потоком полились в Рим и родили так называемую денежную аристократию, или олигархию, отличаемую звериным аппетитом и отсутствием каких-либо национальных чувств и национального долга.

"ХИЩНИКИ, КОТОРЫЕ ВНЕ ЗАКОНА"

Курс на пролетаризацию армии стал следствием нескольких причин:

-- во-первых, как уже было сказано, средний класс в ходе войн понес значительные потери (часть людей этого класса погибла в войнах; часть разорилась и перешла в низший разряд; другую часть среднего класса "задавили" налогами и разного рода притеснениями со стороны крупных финансовых воротил);

-- во-вторых, олигархи ("финансовая аристократия"), всячески пытаясь увеличить свою прибыль, вели борьбу с издержками на войну и военное дело (такие "издержки" были связаны с тем, что после продолжительной осады Веий (405-395 гг.) пришлось ввести жалованье войскам).

-- Следствие: чтобы меньше тратиться на жалованье для войск, надо было разрешить доступ в войска нищих и обездоленных, для которых и небольшое жалованье было уже спасением от нищеты и прозябания.

"ЗАСЕЧНАЯ ЧЕРТА АРМИИ"

Марий, в силу сложившейся ситуации, а отчасти и из политических соображений, прибегнул к призыву capite censi:

-- ценз был уничтожен;

-- набор с классов - тоже уничтожен;

-- в армию брали бедных, наряду с вольноотпущенниками, гладиаторами и рабами.

Вместо граждан, проникнутых любовью к отечеству, заинтересованных в его славе, в армию спасались от ужасающей бедности пролетарии:

-- патриотизм исчез, уступив место страстям;

-- легионы Рима сделались легионами известных партий или своих предводителей;

-- самые богатые откупались от участия в войне.

Весь этот "сброд" нужно было как-то дисциплинировать.

У Мария для того нашлись необходимые средства: муштра, работа и жестокая дисциплина.

Из солдата этими средствами:

-- вытравливалась индивидуальность,

-- сознательность подменялась страхом,

-- гордое имя воинов теперь носили солдаты, больше похожие на вьючных лошадей, мыслящие лишь о самом насущном - хлебе, отдыхе, нехитрых развлечениях и об удовлетворении физиологических потребностей.

"КЛИН МЕЖДУ АРМИЕЙ И НАРОДОМ"

Со времен Мария в римских войсках начинает формироваться солдатская психология и мораль:

-- военное дело становится профессией, а, точнее, - ремеслом;

-- солдат не стремится стать мастером своего дела, его устраивает уровень подмастерья;

-- гражданские дела общества его не только не волнуют, но нередко раздражают и озлобляют;

-- в гражданах своей страны он видит уже не одноплеменников, а некую непонятную ему массу людей, перед которой у него нет никаких обязательств, но есть право - "законное" требовать оплаты своих воинских услуг;

-- не имея ничего своего, солдат рассчитывает получить нечто существенное (пенсию, землю, подарок и т.п.) по достижении предельного срока службы, либо в связи с ухудшением здоровья и т.п.;

-- солдаты имели отвращение к труду, но не к войне. Если война и требовала иногда трудов, то, во всяком случае, меньших, чем земледелие или ремесло; кроме того она удовлетворяла страстям и в особенности алчности.

"ЗАКОНОДАТЕЛЬ, СУДЬЯ И БЛАГОДАТЕЛЬ" ("повелитель над воинами")

Именно с этого момента обозначается почти полная зависимость положения и состояния страны от военачальников.

Монтескье, говоря об этом явлении, писал:

"Солдаты начали признавать только своего генерала, возлагать на него все свои надежды и меньше любить свое отечество. Они уже не были больше солдатами республики, а солдатами Суллы, Мария, Помпея, Цезаря. Рим не мог больше знать, является ли командующий армией в провинции его генералом или же его врагом".

У отдельных римских военачальников той поры появляется соблазн использовать военную силу в своих интересах.

Так создается основа для гражданских войн, ибо появляется немало лиц, желающих безраздельно господствовать в Риме. А раз появляется много претендентов на власть (или даже, если таких претендентов всего лишь двое) и в их подчинении находится вооруженная сила (легионы), то почему бы не помериться силами с претендентом, отбросив в сторону национальные интересы?

Валлей Патеркул так описывает начавшийся процесс:

"С этого времени закон был подавлен силой и могущественный занимал первое место, разногласия между гражданами, ранее смягчавшиеся уступками, теперь стали разрешаться оружием и войны начинались без каких-либо основательных причин, -- из-за выгоды, какую они могли принести".

Гражданские войны принесли много страданий римлянам, подорвали многие устои, отбросили государство по многим позициям назад.

Аппиан так образно характеризует этот период:

-- "Все время, за исключением коротких промежутков, царила беззастенчивая наглость, постыдное пренебрежение к законам и праву.

-- Зло росло все больше и больше; происходили открытые покушения на существующий порядок, большие насильственные вооруженные действия против отечества со стороны лиц, подвергавшихся изгнанию или осуждению по суду или соперничающих друг с другом из-за какой-то должности, гражданской или военной.

-- Во многих местах стали образовываться олигархические правительства с руководителями партий во главе, так как одни из враждовавших не желали распускать врученные им народные войска, а другие по своему почину, без согласия на то государства, набирали войска из чужеземцев.

-- Лишь только одной партии удавалось овладеть Римом, другая партия начинала борьбу - на словах против бунтовщиков, на деле же против родины.

-- Они вторгались в родную страну, словно в неприятельскую, безжалостно уничтожали всех тех, кто становился им поперек дороги, других подвергали проскрипциям, конфискации имущества, а некоторых и тяжелым пыткам".

-- Уверенность в самом себе есть свойство высокоразвитого, гибкого ума, и многие войны доказали, что научная подготовка в вышеупомянутом смысле нисколько не шла в разрез с храбростью, а, напротив, пренебрежение наукой имело гибельные последствия".

0x01 graphic

Эзоп и Родопа. 1780-е.

Художник Ангелика Кауфман

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 16/03/2015, изменен: 16/03/2015. 82k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 20 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: Возвратите воинской службе ее государственный характер, откройте перспективу достойным лицам, воздайте воинской доблести должный почет и уважение, и тогда в войска возвратятся Лучшие люди, а с ними Россию не одолеет ни одна напасть...

Каменев Анатолий Иванович "Универсальная" стратагема России

Каменев Анатолий Иванович
"Универсальная" стратагема России