ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Коломиец Александр
Штурм дворца.Рецензия.Конец Амина

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Только в этой операции история поставила точку. Начался следующий этап войны длинной в 9 лет 1 месяц и 17 дней,принесший горе и страдания во многие семьи нашей страны. Измерить это горе простыми цифрами невозможно.

   Все назревающие события были составляющей единого оперативного замысла. Уже будущие потенциальные главные руководители нового правительства Афганистана завезены и размещены в землянках на авиабазе ВВС в Баграме. Их под охрану приняли сотрудники антитеррористического подразделения КГБ СССР. Причем, их прибытие было ознаменовано посадкой вслепую без освещения взлетно-посадочной полосы в очень сложных условиях. Командир авиабазы Хаким, ярый сторонник Амина, заподозрил что-то неладное и приказал выключить свет. Только мастерство наших летчиков позволило избежать трагедии . Во исполнение основного решения на устранение Амина использовались и другие варианты. Однако по различным причинам они не дали желаемого результата.
   И как основной был взят и осуществлен следующий вариант.
   "9 декабря Через авиационные ворота Кабула прилетела инженерно-техническая группа "мусульманского батальона,18 человек. ЕЕ возглавлял полковник Голубев Александр Титович. Это по легенде, а на самом деле в Баграм прибыло подкрепление по линии ПГУ (Первое Главное Управление). Таким образом численность "зенитовцев" к первой декаде декабря составила более 130 человек. Общее руководство ими осуществлял полковник Алексей Поляков из 8 отдела Управления "С".
   Свержение режима Амина планировалось осуществить силами 154-го отряда Х.Т.Халбаева и ОСН "Зенит", залегнедированного под 6 роту "мусбата". Спецназ разведки КГБ был укомплектован наиболее подготовленными сотрудниками из числа командиров и заместителей командиров оперативно-боевых групп, прошедших подготовку по линии КУОСа. Личный состав 154-го отряда спецназа был переброшен на базу в Баграме 9 и 10 декабря самолетами Ан-12 и Ан-22.
   На советской части аэродрома кипела работа, и Хаким проявлял к ней вполне естественный для его поло-жения интерес. Ему разъяснили: беспокоиться, мол, не надо, т. к. происходит плановая замена отслуживших свой срок "голубых беретов". Замена заменой, но бди-тельный начальник авиабазы организовал патрулирова-ние ее территории с воздуха, и только жесткая позиция генерала Н.Н. Гуськова, пригрозившего сбивать винто-крылые машины, остудила Хакима.
   Проанализировав систему принятия решений, раз-работчики плана пришли к выводу, что находившими-ся в Кабуле силами могли руководить и отдавать при-казы только три человека: сам Амин, начальник Генерального штаба Махаммад Якуб и племянник дик-татора, начальник службы безопасности Асадулла. По-этому в первую очередь предстояло нейтрализовать именно этих лиц.
   Операция планировалась в два этана. Оказать содей-ствие "здоровым силам в НДПА" по устранению трой-ки, задействовав возможности советской агентуры. За-тем выдвинуть из Баграма изготовившиеся к броску советские подразделения и совместно с консолидиро-ванными противниками Амина из фракций "Хальк" и "Парчам" захватить важные государственные и страте-гические объекты в Кабуле. И, наконец, стабилизировать обстановку и не допустить возникновения осложнений.
   По свидетельству тогдашнего главного военного со-ветника генерал-полковника Султана Кекезовича Магометова, в ноябре прибывшего в Афганистан и еще не вникшего в ситуацию, во время разговора по спецсвя-зи с министром обороны Д.Ф. Устиновым последний ос-ведомился:
  -- Как идет подготовка к выполнению плана по от-странению от власти Амина?
  -- О каком, собственно, плане идет речь?..
   Тогда Д.Ф. Устинов приказал уточнить все детали у старшего представителя КГБ генерал-лейтенанта Бори-са Семёновича Иванова. Но когда главный военный советник обратился к нему, тот ответил, что не имеет о нем ни малейшего понятия. Через некоторое время Иванов, видимо, переговорив с Ю.В. Андроповым, пригласил С.К. Магометова и показал ему разработанный план.
   О деталях этого плана рассказывал майор Яков Федо-рович Семёнов, которому 11 декабря в Баграме генерал-лейтенант Н.Н. Гуськов поставил задачу - быть гото-вым к тому, чтобы, совершив марш-бросок, внезапно атаковать и захватить объект "Дуб". Под этим названи-ем скрывалась резиденция Амина -- дворец Арк ("Дом народов") в центре Кабула. Вместе с "зенитовцами" должна была действовать рота "мусульманского ба-тальона". Но ни плана дворца, ни системы его охраны в наличии не было. Известно было только то, что здание охраняли до трехсот "элитных" гвардейцев.
   Вот как описывает детали этого авантюрного, ина-че и не скажешь, сценария бывший офицер "Зенита" В.Н. Курилов: "По плану мы в составе пяти БТРов долж-ны на огромной скорости снести броней парадные во-рота дворца. Быстро подавить из гранатометов стоящие с внутренней стороны вблизи ворот два танка (которые вроде бы даже вкопаны в землю по башни) и две или три БМП, а затем разъехаться вправо и влево по узким до-рожкам вдоль четырехэтажных казарм, где располага-ются гвардейцы. При этом на броню вылезет перевод-чик и в мегафон ("мегафоны мы вам привезем позже!") объявит, что антинародный режим кровавого Амина пал и предложит гвардейцам сдаваться и выходить из казарм без оружия и с поднятыми руками. Предпо-лагается, что гвардейцы тут же выйдут из своих казарм... Ну и так далее...
   При этом нам надо проявить максимум дружелюбия, доброжелательства и улыбчивости, а если кто-то из нас попытается затеять ненужный шум и стрельбу, если у нас не выдержат нервы, то разбираться с виновными будут по всей строгости закона! Ведь мы находимся на терри-тории дружественного государства, и любой случайный выстрел или неосторожно брошенное слово могут послу-жить причиной международного скандала",
   Могу себе представить состояние офицеров, профес-сионалов своего дела, когда им ставили подобного рода задачу. Пять боевых машин с десантом против многих десятков гвардейцев. При таком пиковом соот-ношении сил любые "дружелюбие" и "улыбчивость" заканчиваются печальным результатом.
   Или другой вопрос: как подавить огневую точку наверху казармы, если на относительно узкой площадке БТР не сможет поднять свой крупнокалиберный пулемет КПВТ даже до уровня третьего этажа?
   Ответов на эти и другие законные вопросы не после-довало. В течение двух последующих суток добывалась информация, составлялись планы и схемы охраны объ-екта "Дуб", уточнялись вопросы взаимодействия.
   14 декабря второй батальон (командир майор Цыган-ков) и разведывательная рота (старший лейтенант По-пов) 345-го парашютно-десантного полка вылетели из Ферганы в Афганистан -- с боевыми машинами, штат-ным оружием. Личный состав переодели в форму ВВС. Причем ни на одном командире не было офицерских по-гон. Так, батальон аэродромного обслуживания.
   В 14 часов поступил приказ о готовности к началу операции. В 15 часов 30 минут он был доведен до лич-ного состава "Зенита", и бойцы заняли места в броне-технике. В 16 часов 30 минут последовала команда "От-бой!".
   Как известно, история не любит сослагательного наклонения. Неизвестно, чем бы в целом завершилась эта военно-политическая авантюра, но вот конкретно для спецназа КГБ и "мусульманского батальона" конец оказался бы один.
   По мнению многих людей -- участников событий, с кем мне довелось в разное время общаться по этому во-просу, план операции в своих деталях имел серьезные "изъяны", главный из которых -- слабость ударного ку-лака. Для захвата "Дуба" и других объектов сил и средств явно не хватало.
   Кроме того, снайперам так и не удалось ликвидиро-вать Амина. Сотрудники "Зенита" Владимир Цветков и Фёдор Ерохов, пристреляв в Баграме винтовки на 450 метров, выбрали позиции на маршруте обычного следо-вания диктатора в Кабул, установили дежурство и определили пути отхода. Но выполнить задачу они так и не смогли, поскольку каждый раз перед выездом кор-тежа вдоль трассы выставлялась усиленная охрана, и машины проносились на огромной скорости. Возмож-ность прицельного выстрела была сведена к нулю.
   Еще раз вернемся к началу несостоявшейся опера-ции. Когда приземлился последний самолет с парашю-тистами из Ферганы, авангард выдвинулся но направ-лению к афганской столице. Но едва первые машины выехали за ворота, как генерала Н.Н. Гуськова срочно затребовала по телефону Москва. Звонил по ВЧ генерал армии В.И. Варенников, приказавший немедленно вер-нуть все подразделения в исходные положения. Не-сколько позднее ее повторил начальник Генерального штаба Н.В. Огарков.
   Причиной экстренной отмены всей операции яви-лась неудачная попытка отравления Амина и его племян-ника, -- накануне их пытался нейтрализовать заранее внедренный в окружение диктатора агент-нелегал. Ак-тивное мероприятие с использованием спецсредства бы-ло проведено в полдень. Начавшаяся паника, паничес-кие звонки в советское посольство должны были стать сигналом, что желаемый результат достигнут. С полу-чением такой информации, воспользовавшись момен-том, предполагалось начать выдвижение из Баграма на Кабул."
   Стр.107-108 "Альфа- моя судьба" Зайцев Г.Н.
  
   В ходе операции предпринимались и другие попытки нейтрализации Амина
  
   " Представитель КГБ доложил в Центр о сложившейся ситуации и попросил, чтобы в Кабул прислали какой-нибудь срочный документ, который бы стал поводом для посещений Амина. Только в сере-дине ночи из Москвы направили "срочную" телеграм-му. К доставившему ее товарищу вышел в белой наци-ональной пуштунской одежде улыбающийся Хафизулла Амин, а затем вышел и его племянник. Прочитав теле-грамму, диктатор поблагодарил за важную информа-цию.
   Спецсредство -- его действие нейтрализовала "Ко-ка-кола" -- "сработало" с большой задержкой, только к утру. Да и то, плохо стало не самому Амину, а его пле-мяннику. Советские врачи оказали первую помощь, и днем с тяжелейшим приступом гепатита племянника от-правили на лечение в СССР. В Москве Асадуллу спас-ли, но после смены власти в Кабуле он был арестован, а после обстоятельных допросов в Лефортово депорти-рован на родину, где и был казнен новыми властями.
   Главный военный советник генерал С.К. Магометов позвонил маршалу Д.Ф- Устинову и в присутствии представителей КГБ доложил:
  -- Товарищ министр, у меня нет сил для решения та-кой задачи, очень мало сил. Мы не выполним задачу.
  -- Вы что там, трусите? -- был раздраженный ответ.
   По инерции в течение трех дней в Баграме продол-жалась подготовка по проваленному плану. После звон-ка Ю.В. Андропова генерал Н.Н. Гуськов организовал вылет афганских товарищей и охранявших их сотруд ников Группы "А" обратно в Союз.
   Днем Амин собрал во дворце гостей на пышный обед, что бы отпраздновать очередную годовщину создания НДПА. Да, первая дата без 'любимого учителя'... Были члены политбюро и ключевые министры, некоторые с женами. Здесь же находился и вернувшийся из Москвы глава МИДа Панджшери.
   Тон задавал радушный хозяин. Когда Панджшери, сославшись на предписание врачей, отказался от супа, Амин пошутил:
   -- Наверное, в Москве тебя избаловали кремлевской кухней.
   Тот еще раз повторил для всех то, что рассказывал одному Амину: советское руководство удовлетворено озвученной версией смерти Тараки и сменв1 руко-водства страной. Его визит укрепил отношения с Моск-вой, и в Кремле подтвердили, что Советский Союз ока-жет Афганистану широкую военную помощь.
   Диктатор обвел глазами присутствующих и со зна-чением произнес:
   -- Советские дивизии уже на пути сюда. Я вам все-гда говорил, что великий сосед не оставит нас в беде. Все идет прекрасно. Я постоянно связываюсь по телефону с товарищем Громыко, и мы сообща обсуждаем, как луч-ше сформулировать для мира информацию об оказании нам советской военной помощи.
   Этот обед стал для Амина последним,
   После вторых блюд гости перешли в соседний зал, где был накрыт чайный стол. И тут почти всех, за исклю-чением Панджшери, поразила странная болезнь, нача-лись боли, и люди, теряя сознание, буквально отключа-лись в своих креслах.
   Как пишет генерал-майор Александр Ляховский, супруга Амина "немедленно вызвала командира Прези-дентской гвардии Джандада, который начал звонить в Центральный военный госпиталь (Чарсад Бистар) и в поликлинику советского посольства, чтобы вызвать помощь. Продукты и гранатовый сок были немедленно направлены на экспертизу. Повара-узбеки задержаны".
   Один из советских офицеров-нелегалов, внедренных в окружение Амина, в коде приема осуществил пище-вое, но не смертельное отравление афганского Прези-дента и его ближайших сподвижников. Перед началом операции нужно было вывести руководство страны из строя хотя бы на время.
   О точной дате проведения торжественного обеда было известно за несколько дней, что дало возмож-ность подготовиться к спецоперации. По злой иронии судьбы промывание желудка Амину сделали советские врачи, экстренно вызванные во дворец. Когда его при-вели в чувство, он, едва открыв глаза, спросил:
   -- Почему это случилось в моем доме? Кто это сде-лал?..
   Позднее предатель Олег Гордиевский, работавший резидентом в Англии и тайно вывезенный на Запад, в своей книге "КГБ: взгляд изнутри" (написанной в со-авторстве с Кристофером Эндрю) назовет имя сотруд-ника 8-го отдела Управления "С" Михаила Талыбова, ра-ботавшего шеф-поваром во дворце. По данным В.А. Крючкова этим человеком, подмешавшим поро-шок в еду, был "один наш нелегал, который работал "под крышей" в президентской охране".
   "...Мы были готовы к любым неожиданностям, -- со-общает Владимир Александрович, --" в окружение Ами-на была заранее внедрена наша агентура и штурмующие подразделения действовали не вслепую".
   8-й отдел Управления "С" был сформирован в сере-дине 70-х годов и занимался отслеживанием оператив-ными средствами всего, что касалось сил специально-го назначения стран НАТО. Отдел проводил подготовку спецрезервистов КГБ на случай военных действий.
   Прямым предшественником восьмой линии был от-дел "В" ПГУ. В связи с предательством и уходом на Запад его сотрудника О. А. Лялина из Лондонской резидентуры КГБ он был преобразован в 8-й отдел, а в июле 197В года получил прописку в Управлении нелегальной раз-ведки. Его сотрудник и использовал спецсредство на обеде во дворце Амина. С руководством 8-го отдела мы взаимодействовали в повседневной работе.
   Согласно первоначальному плану, сигналом для "Шторма-333" должен был стать подрыв "колодца свя-зи" -- центрального линейного узла секретной связи с важнейшими гражданскими и военными объектами Афганистана, расположенного на людной кабульской площади. Ответственность за диверсию была возло-жена на полковника Алексея Полякова, руководителя отряда "Зенита" в Кабуле. Непосредственно заклад-кой взрывчатки на месте занимался Борис Плешкунов, ученик легендарного диверсанта XX века Ильи Григо-рьевича Старикова, с группой сотрудников КГБ.
   Однако на обеде при использовании спецсредства произошла накладка. Первоначальные расчеты строи-лись на том, что Амин будет выведен из строя только в 18--20 часов, но свои весомые коррективы внес его ве-личество случай в лице советских врачей. В.В. Колесни-ку и Ю.И. Дроздову передали, что, в связи с непредвиденными обстоятельствами, время "Ч" перенесено, так что начинать нужно как можно скорее.
   После 18 часов группа захвата во главе с капитаном Мурадом (Михаилом) Сатаровым на машине ГАЗ-66 выехала в направлении высоты, где были врыты в зем-лю афганские танки. Вместе с ним находились сотруд-ники КГБ Д. Волков, П. Климов ("Гром"), В. Цветков и Ф. Ерохов ("Зенит"), а также начальник разведки "мусульманского батальона" старший лейтенант А. Джамолов и старший группы капитан М. Сатаров.
   П.Ю. Климов: "Я был назначен в состав группы из че-тырнадцати человек, которая первой начинала выпол-нение задачи. Из группы "Гром" нас было двое, -- я и Дима Волков, -- двое ребят из "Зенита" и два экипа-жа по пять человек от "мусульманского батальона".
   Минут за двадцать до начала операции мы поехали па грузовой машине в направлении казармы одного из батальонов охраны, неподалеку от которой были зако-паны танки. Перед нами стояла задача захватить эти тан-ки и не дать им возможности открыть огонь по штурмо-вым группам. Кроме того, мы должны были ввести в заблуждение обороняющих дворец гвардейцев, разыг-рав ситуацию, что якобы военнослужащие бригады восстали и напали на дворец. Надо было создать види-мость, что первые залпы прозвучали именно со сторо-ны казармы.
   Снегу -- по пояс, что затрудняло продвижение. Свой бронежилет я не стал одевать: ни у солдат из "мусуль-манского батальона", ни у ребят из "Зенита" такой за-щиты не было. Не мог же я один быть в бронежилете. Да и потом по глубокому снегу предстояло бежать, а я опасался, что могу отстать. Я был как все. Броник оста-вил друзьям из группы "Зенит". Правда, потом меня за это ругали".
   Дворец Амина, освещенный снизу и сверху, выгля-дел, как на картинке. Подступы к нему также освеща-лись прожекторами. У штурмующей стороны имелись бинокли ночного видения, но столько было света, огня, что все было видно и так.
   Последние минуты тишины...
   -- Мой капитан, Михаил Сатаров, которому я пору-чил захватить три вкопанные танка, -- рассказывал В.В. Колесник, -- стал с группой продвигаться на свой объект. Видит, что афганцы зашевелились, оружие лич-ному составу раздают... Мишка, молодец, такой финт сделал! Остановил машину возле трех афганских офицеров, среди которых был командир батальона, -- и спу-стя считанные секунды те уже лежали в кузове. Поеха-ли дальше. Поначалу афганские солдаты и не поняли, что произошло. Кто успел получить патроны, открыл огонь. Затем и весь батальон устремился в погоню. Тут всю эту толпу и уложили... А я как услышал стрельбу, сразу дал команду на штурм.
   В момент, когда афганцы устремились вслед похи-щенному командиру, бойцы спецназа залегли и начали стрелять по бегущей пехоте. Открыли огонь и бойцы ро-ты Курбана Амангельдыева, прикрывавшие группу Ми-хаила Сатарова.
   "Зенитовец" Владимир Цветков из автомата с глуши-телем "снял" часовых, охранявших танки, и наши сол-даты захватили боевые машины, как и планировалось. Афганцы, очухавшись, открыли ответный огонь. Груп-пе пришлось залечь. Во время перестрелки погиб наш сотрудник капитан Дмитрий Волков. Двое получили ранения: Павел Климов в живот, и Владимир Цвет-ков -- в голову.
   П.Ю. Климов: "Когда подъехали к установленному нам месту, машина остановилась на косогоре неподале-ку от казармы, и мы быстро выскочили из нее через зад-ний борт. Причем часовых возле танков оказалось не двое, а четверо. Дима Волков и еще один парень из "Зе-нита" пошли их "снимать". А мы залегли в готовности прикрыть их огнем. Раздались выстрелы, из казармы вы-скочили солдаты. Завязался бой. Я начал стрелять из снайперские винтовки, а у одного из " зенитовцев" --- "Муха". Мы развернулись и стали стрелять по дворцу. Я четыре магазина и успел расстрелять. Непо-далеку, помню, был парень из "Зенита". Ну а потом гра-ната прилетела, наверное, "РГД-5". Взорвалась рядом со мной. В глазах полыхнуло красной молнией, острая боль пронзила все тело. На какое-то время я потерял со-знание. Потом периодически я то приходил в сознание, то опять его терял. Очнувшись в очередной раз, увидел, что по дворцу стреляют наши "Шилки". Их снаряды не пробивали каменные стены Тадж-Бека, а просто от-скакивали от них, высекая крошку. Со стороны дворца шел ураганный огонь, а наши ребята пошли в атаку".
   Так вечером 27 декабря 1979 года в Кабуле начался штурм дворца Амина. Первая кровь, пролитая на этой войне, -- кровь офицера Группы "А" майора Дмитрия Волкова. С него начинается скорбный перечень тысяч имен наших соотечественников.
   В отличие от бойцов спецназа, штурмующих дворец, мы можем на минуту перевести дыхание, чтобы озна-комиться с отрывком из романа Чингиза Абдуллаева "Уйти и не вернуться". Честно говоря, я не знаю, чем руководствуются такие авторы, когда под видом доку-ментального повествования публикуют явный бред.
   "Ворвавшиеся в его (Амина. -- Прим. авт.) покои лю-ди Бояринова убивают двух адъютантов, помощника, любовницу, советского врача и сотрудника посольства СССР. Группа "Альфа" идет на штурм всего дворцово-го комплекса. Все афганцы внутри здания подлежат уничтожению. Группа "Октава" уже в советской воен-ной форме проходит через кухню во дворец.
   Группа Бояринова никак не может найти X. Амина, несмотря на отчаянные поиски. В это время афганский диктатор успевает сбежать вниз вместе с еще одним адъютантом. С верхнего, последнего этажа есть специ-альный ход -- узкая лестница -- в гараж.
   Группа "Альфа" уже заканчивает боевые действия. Почти все оборонявшиеся погибли. Пленных не берут.
   Появившись внизу, у входа в гараж, Амин и его адъютант замечены группой "Октава". По приказу ко-мандира группы полковника Гогоберидзе майор Козлов убивает X. Амина и его адъютанта.
   Следом появляются офицеры группы Бояринова, одетые в афганскую одежду. Их преследуют сотрудни-ки "Альфы".
   Самолет с Бабраком Кармалем садится на полчаса в Ташкенте и, заправившись, почти сразу взлетает, взяв курс на Кабул.
  
   Оказавшись между двумя группами -- "Альфой" и "Октавой" -- сотрудники Бояринова перебиты все до од-ного".
   Еще раз повторюсь: все сказанное -- воспаленный бред автора или сознательная дезинформация. Можно было бы не обращать на него внимания, но многие не-искушенные люди могут купиться на "альтернативную версию событий". По незнанию.
   Но -- вернемся к реальной, а не вымышленной опе-рации. Во дворце начался пожар. По мере продвижения спецназа КГБ стрельба и взрывы не уменьшались, за-то заметно поредели боевые порядки атакующих. Из пятидесяти двух человек, начавших штурм, на второй этаж поднялись только шестеро: Виктор Анисимов, Сергей Голов, Виктор Карпухин, Эвальд Козлов, Яков Семёнов и Александр Плюснин. Затем к ним подклю-чились Александр Карелин и Нурик Курбанов.
   В.Ф. Карпухин: "Взяли первый этаж, двинулись на второй. Вдруг мне навстречу, откуда ни возьмись, вы-скочил аминовский гвардеец. Я в него выстрелил из ав-томата -- щелк! -- патроны кончились. А тот в меня уже целится. Ну, все, думаю, прощай белый свет... Но и у не-го не оказалось патронов. Тогда он мигом в лифт шмыг-нул, а я ему в закрывающиеся двери гранату бросил... На том и расстались".
   С.А. Голов: "Наверх я поднимался вместе с руково-дителем группы "Зенит" Яковом Семеновым и Эвальдом Козловым. Не знаю почему, но Козлов оказался без бро-нежилета и, несмотря на это, мужественно шел вперед с пистолетом Стечкина в руках. Я не заметил, когда сам получил ранение. Может быть тогда, когда я метнул в окно гранату -- она, попав в переплет, откатилась назад, -- успел бросить вторую и лечь на пол. Грана-ты сдетонировали, и мы остались живы. Основная цель была любой ценой дойти до места расположения Амина".
   Уже давно подмечено, что в бою часто происходит изменение времени и пространства, и человек, погру-жающийся в это особое состояние, видит и ощущает ок-ружающую действительность несколько иначе. В этой связи очень точно, с эмоциональной точки зрения, зву-чат часто цитируемые слова Эвальда Козлова: "Через не-сколько лет, в спокойной обстановке, вместе с генера-лом Б.В. Громовым я ходил по дворцу. Все выглядело по-другому, совсем иначе, чем тогда. В декабре 79-го мне казалось, что мы преодолеваем какие-то бесконечные "потемкинские" лестницы, а оказалось -- там лестни-ца узенькая, как в подъезде обычного дома. Как мы ввосьмером шли по ней -- непонятно, и, главное, оста-лись живы".
   И далее: "Так случилось, что я шел без бронежиле-та, что теперь даже жутко представить, а в тот день и не вспомнил. Казалось, внутри я опустел, все было вытес-нено одним стремлением -- выполнить задачу. Даже шум боя, крики людей воспринимались иначе, чем обычно. Все во мне работало только на бой, и в бою я должен был победить".
   Бывшему преподавателю математики, а затем дирек-тору престижного кабульского лицея "Ибн Сипа" Ха-физулле Амину оставалось жить считанные минуты. За-падные газеты писали потом, что Амин был убит вместе с женой и семью детьми, племянником и 20--30 члена-ми персонала через два дня после взятия Тадж-Бека.
   Это далеко не так.
   После победы Апрельской революции этот человек присутствовал на расстреле тридцати членов семьи Дауда, затем членов афганского правительства и, напо-следок, самого свергнутого главы государства. Очевид-но, подобное зрелище доставляло ему удовольствие.
   На встрече с советским послом А.М. Пузановым Амин клятвенно заверил, что с головы свергнутого им "дорогого учителя" ни один волос не упадет... Москва делала все, чтобы спасти Тараки, но -- тщетно. По при-казу Амина всю родню Тараки -- ближнюю и даль-нюю -- вывезли в пустыню, где хладнокровно расстре-ляли.
   По приказу Амина сторонников Тараки и членов фракции "Парчам" ловили по всей стране. Пытки и рас-стрелы стали самым обыденным делом. Подпись проку-рора под приговором и вовсе считалась излишней фор-мальностью. Внутрипартийный спор или спор с "врагами революции" решался в переполненных зинданах, в пыточных подвалах и над Гиндукушем, где пило-ты открывали рампы транспортных самолетов и скиды-вали на горы приговоренных к смерти людей. Амин называл это "выброской десанта".
   Из показаний его адъютанта известно, что диктатор, которого откачали советские врачи, приказал поставить в известность о нападении на резиденцию советских со-ветников:
  -- Советские помогут,
  -- Стреляют советские...
  -- Врешь, не может быть! -- в бешенстве закричал Амин и с яростью швырнул в адъютанта пепельницу.
Затем попытался дозвониться до Якуба, начальника Генерального штаба, но связи не было.
   Помолчал, сказал удрученно:
   -- Я об этом догадывался, все верно...
   Амин попытался дозвониться до Генерального шта-ба и командира 4-й танковой бригады, но связи не бы-ло. Он не знал, что верный ему Мухаммад Якуб уже закончил счеты с жизнью. Будучи физически очень мощным мужчиной, он оказал при аресте в своем каби-нете ожесточенное сопротивление офицеру "Зенита" майору Валерию Розину, его сотрудникам И. Василье-ву и В. Ирваневу и братьям Лагойским, Станиславу и Павлу, а также переводчику А. Плиеву. Командир 103-й дивизии ВДВ генерал Иван Фёдорович Рябченко, кото-рый по понятным причинам не был посвящен в план за-хвата, оказавшись в эпицентре свалки, застыл за столом, словно изваяние.
   О деталях захвата Генерального штаба пишет Алек-сандр Ляховский: "В 19.30 в городе раздался сильный взрыв. Судя по мимике, Якуб его тоже услышал, но про-должал говорить. Очевидно, он уже обо всем догадывал-ся, но самообладания не терял. Затем он устремился к столу, где у него лежал немецкий девятимиллиметровый автомат МГ-5. Майор Розин бросился наперерез. Завя-зался рукопашный бой [...]
   В завязавшейся перестрелке помощник Якуба был убит, а сам он ранен. Начальник Генерального штаба
  
   быстро заполз в комнату отдыха, где, как оказалось, на-ходились еще несколько высокопоставленных военно-служащих афганской армии, а также заместитель ми-нистра внутренних дел. Переводчик Плиев передал афганцам, укрывшимся в комнате отдыха, требование генерала Рябченко -- сдаваться. И они стали по одно-му выходить с поднятыми руками.
   В это время группа в составе В. Кудрика, В. Стремилова и А. Машкова в короткой рукопашной схватке обезоружила на первом этаже часового у входа узла связи, перерезала выходы телефонных проводов на лестничной площадке и автоматическим огнем подави-ла сопротивление охраны. Затем "зенитовцы" вывели из строя наиболее уязвимые и важнейшие части узла связи. Управление располагавшимися в Кабуле соеди-нениями и воинскими частями было парализовано, что во многом обеспечило успех всей операции в афганской столице.
   Офицеры "Зенита" В. Ким и А. Нам перекрыли вход на первый этаж правого крыла здания, не допуская ту-да солдат из роты охраны. Им пришлось вступить в ог-невую схватку... Вход в левое крыло контролировали С. Баранов и М. Поволоцкий. Одновременно они не выпускали из комнат афганских военнослужащих. И. Песцов и два пограничника остались в вестибюле и помогли ликвидировать охрану у главного входа.
   После вывода из строя узла связи В. Кудрик, В. Стремилов и А. Машков бегом поднялись на второй этаж для оказания поддержки действовавшим там бойцам отря-да "Зенит" Ю. Титову и Ю. Климову. Рукопашная и ог-невая схватка в помещениях второго этажа была наи-более продолжительной и ожесточенной. Афганцы, рассредоточившись по комнатам, яростно отстрелива-лись. Часть афганских военнослужащих укрылась на третьем этаже.
   Тем временем в кабинете начальника Генерального штаба ситуация немного разрядилась. Раненый Якуб ле-жал в комнате отдыха, а остальные афганцы сдались. Их связали и поместили под охраной в отдельном помеще-нии".
   Когда бой в здании Генштаба сошел на нет, там по-явился сторонник Кармаля -- Абдул Вакиль, будущий глава афганского МИДа. Он что-то долго говорил ране-ному Якубу на пушту, а затем застрелил выпускника Рязанского училища ВДВ из пистолета.
  
   Вот почему Амин не мог дозвониться до своего со-ратника. Самого диктатора нашли на втором этаже, возле стойки бара, куда его довел советский военный врач А. Алексеев. Он был в майке и "адидасовских" трусах, со следами игл от капельниц на руках и переко-шенным лицом. До сих пор историков и журналистов мучает один и тот же вопрос: а кто же конкретно в него стрелял?
   Н.В. Берлев: "Ребята, проскочив на второй этаж, распахивали двери и бросали в кабинеты гранаты. Они уже прошли по коридору вперед, когда сзади на них вы-скочил Амин -- в адидасовских трусах и маечке. Думаю, он уже был смертельно ранен".
   Э.Г. Козлов: "На второй этаж мы прорывались плот-ной группой. Кто-то бросил гранату, но она ударилась о дверь и покатилась по лестнице вниз. Мы все тут же залегли. Взрыв, и осколки ушли немного выше. Мы остались целы. Я поднялся на второй этаж, ворвался в коридор и обомлел. Прямо передо мной сидели трое аф-ганцев с пистолетами в руках. Но они испугались, ви-димо, еще больше меня, потому что я выбил у одного из них пистолет ногой, у второго -- рукой, а у третьего просто забрал его из рук. А потом появился человек в белых трусах и белой майке..."
   В.П. Гришин: "На лестничной клетке стоял Леня Гу-менный, который дал мне патроны, и я перезарядил ма-газины. Были там и другие ребята: Плюснин, Гуменный, Анисимов, Карпухин, Голов, Берлев. Еще ребята из " Зенита", из них я знал только Яшу Семёнова. Мы ста-ли группироваться у входа в коридор, который вел к комнатам второго этажа. Приготовились. Перед тем как ворваться, надо было, как нас учили, или простре-лять пространство из автомата, или бросать гранату".
   Л.В. Гуменный: "Когда мы ворвались на второй этаж, Сергей Голов бросил гранату, которая, ударившись о дверь, покатилась нам под ноги. Дико закричав, все бросились врассыпную. Мы с Гришиным за какую-то се-кунду преодолели восемь метров и укрылись за углом. Стали ждать, показалось, что прошла вечность. А ведь граната взрывается чрез 3--5 секунд. Побежали даль-ше по коридору. Впереди нас действовал Саша Плюс-нин -- бросал гранаты, стрелял из автомата".
   В.П. Гришин: "Кто-то ударил по двери ногой, а она была на шарнирных петлях. Сергей Александрович
   Голов бросает гранату, по дверь открыли настолько резко, что она, стукнувшись о степу, выкатилась к нам
  
  
   . Мы с Леней успели соскочить на ступеньку и лечь. Все тоже сразу легли, граната взорвалась. Может быть, ко-го-то она и задела, а тогда после взрыва мы сразу заско-чили в коридор.
   Мы с Сашей Плюсниным действовали в паре. Стреляя, пробегали немного по коридору и, как по ко-манде, падали. Так и продвигались. Справа там оказа-лась выемка, наподобие укрытия -- это был бар. Туда забежали. На стойке бара, на спине, лежал человек... он был в белой майке и трусах. Следов крови я вообще не видел. Не помню, во всяком случае. Живой еще, но движения какие-то конвульсивные".
   Л.В. Гуменный; "Когда мы оказались возле стойки бара, там лежал человек в белых трусах и белой майке. Полчерепа у него было снесено, очевидно, осколком гранаты. Мозги веером разлетелись по стене. Потом оказалось, что этим человеком был Амин".
   В.П. Гришин: "В это время раздались женские и дет-ские голоса, и все как по команде прекратили огонь. Наверное, в душе русских нормальных людей, даже бойцов, жалость к детям, жалость к женщинам всегда остается. Человеческие качества не теряются. Потом оказалось, что сын Амина был ранен в бедро и женщина чуть-чуть задета, а остальные -- невредимы. Выпустив их, мы продолжали дальше "зачистку" комнат.
   Снова выбежали в коридор. Я оказался в паре с Ле-ней Гуменным, мы "чистили" подряд все комнаты. Сначала открывали дверь, бросали туда гранату --" и все простреливали. Потом только светили фонарем, так как сопротивление прекратилось. Пробежали весь этаж, а затем вернулись обратно. Ковер был весь мокрым. Не знаю, что это было -- может кровь, может вода",
   Л.В. Гуменный: "Убитых в здании дворца было до-вольно много. Все ковры были в крови, и когда на них наступали, они чавкали. Не знаю, чем была обусловле-на такая жестокость, но был приказ не щадить никого. Правда, женщин и детей мы не трогали, просто не мог-ли психологически этого делать. В одной из комнат под диваном я обнаружил наших сотрудников 9-го Управ-ления КГБ, которые охраняли Амина. Они были одеты в спортивные костюмы, некоторые были в крови. Я их вывел из дворца..."
   Н.В. Берлев: "Когда закончился бой, ко мне подбежал Сарвари, весь дрожит, трясется:
   -- Пойдем, посмотрим Амина!
   Поднялись наверх -- да, действительно Амин. Мерт-вый. Сарвари обрадовался, руками размахивает... Под-бежал к пленным афганцам, стал очень возбужденно что-то им говорить. А ведь он и Гулябзой в бою не уча-ствовали, сидели в БМП".
   С.Г. Коломеец: "Сам бой был достаточно скоротеч-ный, хотя кто-то довел его до конца, но это кому как по-везет..."
   Н.В. Берлев: "По всем правилам военной науки в том бою победить нам было почти невозможно. Противник многократно превосходил нас по численности. Победу одержали силой духа, сказались и многолетние трени-ровки, и боевая выучка".
   В.П. Гришин: "У меня многое стерлось из памяти. Когда сейчас ветераны Великой Отечественной войны рассказывают о былых событиях, то я удивляюсь их хо-рошей памяти. У меня выключены некоторые эпизоды. Что-то из ряда вон выходящее у меня, конечно, сохра-нилось, например, довольно долгое время, месяц или два, я ощущал запах крови и паленого мяса.
   Хорошо помню генерала Дроздова -- без каски, в ру-ках немецкий "шмайсер" и радиостанция. Я тогда не знал, что это Юрий Иванович. Я просто видел пожило-го человека, очевидно, одного из высших руководите-лей, который ходил довольно смело по дворцу, хотя стрельба еще не везде прекратилась. Когда я увидел его, то успокоился и понял, что все будет хорошо".
   В.Ф. Карпухин: "Своим видом Юрий Иванович вну-шал нам оптимизм... Высочайшего мужества человек, человек-легенда. Во время Отечественной войны он был фронтовым офицером, потом работал по линии неле-гальной разведки. Прекрасно знает три языка. Очень грамотный, эрудированный человек".
   Когда В.В. Колесник и Ю.И. Дроздов поднялись к Тадж-Беку, к ним стали подходить командиры штурмо-вых групп и подразделений с докладами. Оказавшийся рядом В.Ф. Карпухин показал застрявшую в триплексе каски пулю:
   -- Смотрите, как повезло.
   Сразу после взятия Тадж-Бека Юрий Иванович со-общил генералу Б.С. Иванову о выполнении задачи, а за
  
   тем передал радиостанцию Эвальду Козлову. Когда еще не отошедший от боя офицер стал докладывать резуль-таты операции, советник перебил его:
   -- Что с "Дубом"?
   Эвальд Григорьевич стал подбирать слова, чтобы за-вуалированно сказать о смерти Амина, но Б.С. Иванов спросил без обиняков:
  -- Он убит?
  -- Да, убит.
   И генерал сразу же отключился, чтобы срочно доло-жить в Москву Ю.В. Андропову о событиях в Кабуле.
   Бой продолжался 43 минуты.
   В штурмовых группах спецназа КГБ потери соста-вили пять человек. Почти все были ранены. В "мусуль-манском батальоне" и 9-й роте десантников из боя не вышло 14 человек, более 50 получили ранения различной степени тяжести, причем 23 бойца, несмотря на это, остались в строю.
   Всю ночь и утром то тут, то там в окрестностях Тадж-Бека раздавались выстрелы, но главная задача уже была решена. Утром 28-го с ротой десантников ко дворцу, чтобы принять его под свою охрану, прибыл ко-мандир 350-го полка Г.И. Шпак -- будущий главком ВДВ, будущий губернатор Рязанской области.
   В.В. Колесник рассказывал, что, поднявшись во дво-рец, он застал повсюду неубранные трупы, брошенное оружие и стреляные гильзы. Руководитель штурма видел, как тело Амина, завернутое в ковер, относили к месту погребения. Его хоронил майор Мурад Сатаров. Убитых афганцев с помощью пленных сносили в тран-шеи и окопы -- и закапывали.
   Как напишет 30 декабря газета "Правда", в резуль-тате "поднявшейся волны народного гнева Амин вмес-те со своими приспешниками предстал перед справед-ливым революционным судом народа и был казнен".
   В роли афганского народа выступил спецназ КГБ.
   Несколько лет назад на Западе большой резонанс по-лучила книга предателя Митрохина, составленная быв-шим сотрудником ФСБ на основе переписанных им и вынесенных тайком с работы архивных материалов, -- "Архив Митрохина".
   Чтобы понять, насколько эта книга, являющаяся за кордоном авторитетным источником, достоверна, доста-точно перечесть абзац, посвященный операции в Кабуле: "В штурме президентского дворца 27 декабря участвовали 70
  
   человек из специальных сил КГБ "Аль-фы" и "Зенита". Они были одеты в афганскую форму и передвигались на военных автомобилях с афганской маркировкой.
   Сигналом для начала штурма послужил подрыв взрывного устройства, спрятанного за несколь-ко дней до этого под деревом в центральном парке сто-лицы. Охранники дворца, однако, оказали гораздо более упорное сопротивление, чем ожидалось, и более ста человек из специальных подразделений КГБ было убито прежде, чем был взят дворец..."
   Предатель, он и есть предатель...
   Переворот в Кабуле вызвал самые обширные толки среди населения Советского Союза. Естественно, о Группе "А" ничего не было известно вплоть до января 1991 года. То же самое можно сказать и относительно ОСН "Зенит" и "мусульманского батальона". Иное де-ло -- десантники. Поэтому народная молва сообщала, что смена власти в Афганистане является делом рук на-ших "голубых беретов", и все участники этой акции по-лучили Звезды Героев.
   Закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР большая группа участников событий в Кабуле бы-ла отмечена государственными наградами разного до-стоинства, Говорю как на духу: чем руководствовались первые лица КГБ при принятии решения, не знаю. Но сам видел резолюцию одного из заместителей Ю.В. Андропова: такому-то и такому-то снизить награ-ду на одну ступень.
   Героями Советского Союза стали Григорий Ивано-вич Бояринов (посмертно), Василий Васильевич Колес-ник (ГРУ), Эвальд Григорьевич Козлов ("Зенит") и Вик-тор Фёдорович Карпухин ("Гром"),
   Руководитель штурма по линии КГБ генерал Юрий Иванович Дроздов был награжден орденом Октябрьской Революции.
   Командир "Грома" майор М.М. Романов, майор С.А. Голов ("Гром") и полковник А.К. Поляков ("Зе-нит") получили ордена Ленина. Высшего ордена стра-ны были также удостоены офицеры "мусульманского батальона" Х.Т. Халбаев, М.Б. Байханбаев, А.Д. Джамолов, В.М. Праута, М.С. Сатаров, Р.Т. Турсункулов и В.С. Шарипов.
   ОрденамиКрасного Знамени были отмечены: под-полковник О.У. Швец (ГРУ) и командир "Зенита"
   Я.Ф. Семёнов; бойцы "Грома" -- Н.В. Берлев, Д.В. Вол-ков (посмертно), Л.В. Гуменный, В.П. Емышев, Г.Е. Зудин (посмертно), П.Ю. Климов, СВ. Кувылин, Г.А. Кузнецов, А.Н. Плюснин, А.Г. Репин, М.В. Соболев, В.М. Федосеев, В.И. Филимонов и Н.М. Швачко.
   Кавалерами ордена Красной Звезды стали бойцы В.И. Анисимов, А.И. Баев, О. А. Балашов, В.П. Гришин, С.Г. Коломеец, Е.П. Мазаев и Г.Б. Толстиков.
   Более ста сотрудников "Зенита" были удостоены высоких государственных наград. Также были отмече-ны офицеры и солдаты "мусульманского батальона" и парашютно-десантной роты: около тридцати -- орденом Красного Знамени (в том числе В.А. Востротин), около пятидесяти -- орденом Красной Звезды.
   За операцию в Тадж-Беке полковника В.П. Кузнеченкова как воина-интернационалиста удостоили ордена Красного Знамени. И лишь единицы в Москве знали, что он, выполняя свой врачебный долг, "воскресил" дикта-тора после отравления. Его коллега полковник А.В. Алек-сеев при отъезде из Кабула получил Почетную грамоту.
   В этом году, когда я пишу эти строки, исполняется 25 лот со дня операций "Шторм-333" и "Байкал-79". К нашей горечи и скорби, некоторых из участников тех событий уже нет в живых.
   Скажу о тех, кого знаю, знал -- сотрудниках Груп-пы "А".
   Первым ушел из жизни Алексей Баев, самый мощ-ный по своим габаритам боец "Грома". Причем ушел в прямом смысле слова: вышел из дома, чтобы больше не вернуться. Пропал без вести наш ветеран... Предприня-тые поиски не дали никаких результатов. О его могиле знает только Бог и те люди, которые совершили это пре-ступление.
   На 52-м году ушел из жизни подполковник Евгений Мазаев, в декабре 1999-го "сгорел" Михаил Соболев, психологически так и не оправившийся от пережитого в Кабуле стресса. Нет с нами Николая Швачко, Влади-мира Филимонова, Юрия Изотова и Виктора Фёдорови-ча Карпухина.
   Вечная им память."
  
   Стр.132-137. "Альфа- моя судьба" Зайцев Г.Н.
  
   В который раз я перечитываю главу книги. И восхищаюсь мужеством и стойкостью участников штурма. Они сделали невероятное.
   Позже были Норд Ост и Беслан, Буденовск и Семашки, Выборг и Сухуми, и... многие другие операции.
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023