ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Магерамов Александр Арнольдович
( ч.2) Иолотань - Баку - Армения

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 5.13*35  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение ч.1 "Иолотань - Баку". 56-я одшбр в Армении и Нахичевани. В комах к статье - про Сталина и РПЦ
  
   Государство, которое не ценит своих защитников не заслуживает того, чтобы его защищали с оружием в руках (Народная мудрость)
  
  
  
   Спутниковое фото района [Гугл ирт]
  
  
  Начало
  
  
   В феврале 1990 года начальник штаба 4-го десантно-штурмового батальона (дшб) 56-ой гвардейской отдельной десантно-штурмовой бригады гвардии майор Анатолий Тарасов вызвал в штаб батальона меня, командира гранатометного взвода. Штаб и расположение батальона тогда еще находились в Каспийском военно-морском училище в городе Баку, и происходило это уже после теперь всемирно известных событий января 1990 года. Происшедшее в городе тогда повлекло массовый исход из Азербайджана армянского и русскоязычного населения. Первых мы спасали от особо любознательных азербайджанцев, желающих посмотреть, что у них находится внутри, и вместе со вторыми доставляли в здание бывшего райисполкома Шаумяновского района для эвакуации в Россию. Но многих армян к нам доставляли на посты сами азербайджанцы с просьбой спасти их от гибели.
   Взводу в тот день была поставлена задача на сопровождение командира бригады полковника Евневича Валерия Геннадьевича в Армению для занятия аэропорта Мегри и создания условий для переброски личного состава и техники бригады на границу Армении, Ирана, Азербайджана и Нахичеванской АССР. Правда, задача была им поставлена в тот момент совсем другим образом - "грузится со своим взводом в Ми-8 и лететь в Мегри". Списочный состав гранатометного взвода 4-го дшб в январе 1990 года был такой:
  1) Магерамов Александр Арнольдович - КВ
  2) Абдулатипов Сааду Аббасович - СтМВ;
  3) Алейник Николай Леонидович - НР;
  4) Бахманов Кадыр Рустамович - НР;
  5) Егоров Александр Анатольевич - СтН;
  6) Еремеев Владимир Анатольевич - МВ;
  7) Калачев Андрей Иванович - СтН;
  8) Лихачев Сергей Владимирович - НР;
  9) Лактионов Валентин Владимирович - НР;
  10) Мельниченко Евгений Николаевич - СтН;
  11) Ощепков Александр Геннадьевич - НР;
  12) Мусалимов Марат Ривкатович - НР;
  13) Абозин Владимир Александрович - НР ???
  14) Сабенов Серикали Ирмекович - КО;
  15) Самохвалов Сергей Владиславович - НР;
  16) Седунов Николай Борисович - МВ;
  17) Суханов Виктор Валентинович - НР;
  18) Тажибаев Ахмеджан Булишевич - НР;
  19) Чучко Анатолий Николаевич - КО;
  20) Чистобаев Олег Андреевич - ЗКВ-КО;
  21) Чегуров Игорь Николаевич - НР;
  22) Чубуков Валерий Денисович - НР;
   Солдаты во взводе были как на подбор - физически крепкие и рослые, очень хорошо подготовленные. Исключение составлял буквально один человек, но даже он не остался в пункте постоянной дислокации. Национальный состав взвода был пестрый, во взводе были два украинца, причем оба с Ровенской области, хакасы, казахи, узбеки, аварец, азербайджанец, и, конечно, русские. Меньше месяца назад из состава бригады были отправлены обратно в ППД, в Иолотань все лица армянской и азербайджанской национальности, так как командование сочло, что они не должны принимать участие в этом этническом конфликте. Мне, правда, удалось отстоять от отправки в ППД единственного представителя этих национальностей, который заявил, что является по национальности турком-месхетинцем, и заверил, что, прежде всего, является солдатом-десантником и гражданином СССР, а потом уже представителем какой-либо национальности. "Афганские" традиции в бригаде были очень тогда еще очень сильны, и никто не хотел, чтобы товарищи ему говорили впоследствии, что он "тарился от боевых".
   Ввиду отсутствия на тот момент в батальоне штатной разведки наш взвод всегда по совместительству выполнял обязанности разведывательной группы. Мы получили распоряжение оставить в Баку три штатных БТР-Д , а из списочного состава взвода в Армению не полетели три механика-водителя - рядовые Абдулатипов, Еремеев и Седунов, писарь батальона рядовой Лактионов и рядовой Алейник, назначенный для работы на кухне. На военном аэродроме (Кале?) взвод вскоре загрузился в два Ми-8, при каждом солдате было штатное вооружение, снаряжение и обмундирование, то есть зимняя "афганка", летнее ХБ, бронежилет Ж-81, который на этих "боевых" обычно был одет под зимней курткой, шапка, стальной шлем СШ-68, РД-54 и ватный спальный мешок. Всего в нем было на тот момент 17 человек с таким же количеством автоматов АКС-74 и два АГС-17. Еще в Иолотани мы оставили четыре остальных АГС, так как, если бы мы их взяли с собой, то взвод не смог бы действовать в качестве разведгруппы.
   Командир бригады и майор Тарасов полетел с частью взвода в первом вертолете, а я с остатками - во втором. Следом за нами летел 2-й ПДБ на нескольких Ми-26, тоже без техники. Все это очень напоминало состоявшиеся полутора месяцами раньше перелеты в полном составе 56-й дшбр на Ми-26-х из Кюрдамира в Порт-Ильич, что под Ленкоранью и обратно, последовавших за приземлением в Кюрдамире нескольких авиационных полков Ил-76, перебросивших бригаду из Мары.
  
  
  
  Фото1. Города Ордубад в Нахичеванской АССР, Мегри и с.Нювади в Армянской ССР. Черная дуга с желтой полосой вдоль нее - река Аракс и дорога.
  
   После нашей высадки в аэропорту Мегри взвод взял под контроль входы и выходы из аэропорта, а полковник Евневич с майором Тарасовым поднялись в диспетчерскую. В аэропорту не было ни души, уже в ходе нашей выгрузки прибежал перепуганный охранник. Тем временем приземлился 2-й ПДБ, а вскоре в аэропорт прибыл местный партийный руководитель и начался переговорный процесс, ни к чему не приведший. Видимо, в связи с этим вскоре на ВПП аэропорта приземлился вертолет Ми-8 генерала армии Варенникова со свитой и охраной, бывший, как нам потом сообщил экипаж во время экскурсии на его борт, до этого личным вертолетом Министра обороны СССР. Вертолет был по-особому отделан внутри и имел квадратные окна в отличие от обычных Ми-8. Генерал Варенников, которого мы встретили у трапа "вертушки" вместе с полковником Евневичем, а также с невысоким армянским боссом, напоминающим в своей огромной кепке гриб-боровик, убыли в город для принятия решения на перемещение войск. Правда, для нас так и осталось загадкой, зачем генералу понадобился для принятия столь мудрого решения армянский руководитель, оказавшийся впоследствии душой всей ведущейся в крае войны. К концу дня нам стало известно, что генерал поставил нашему комбригу задачу вернуть личный состав бригады с полдороги обратно в Баку и ограничиться переброшенными в Мегри подразделениями, техника которых уже двигалась своим ходом на соединение с нами.
  
  
  
  1990.02.28. Мы-пограничники [Магерамов] Фото2. Обеспечение ж/д сообщения. Теперь мы - пограничники.
  
   Все десантно-штурмовые роты батальона вернулись в Баку, а к нам через несколько дней с автомобильной колонной прибыл лишь взвод материального обеспечения во главе с прапорщиком Долголиковым и часть взвода связи нашего батальона с одной кухней ПАК-200 и в таком составе: ГрВ и ВМО наш 4-й дшб был вскоре переброшен в район границы с Ираном на участок между Мегринским районом Армении и Ордубадским районом Нахичеванской АССР. Сделано это было в связи в тем, что в конце 1989 года местными жителями Нахичеванской автономии при помощи тракторов и вручную была взломана "система" охраны границы, сожжены пограничные вышки и другие приграничные сооружения Мегринского отряда по 6-ю заставу включительно. Отряд с того времени уже больше не мог на этих участках обеспечивать непроницаемость границы СССР. На ближайшей к месту расположения батальона 6-й пограничной заставе Мегринского ПО по штату числилось около 50-ти человек, в реальности же было лишь около 30-ти, которые не справлялись с задачей именно из-за своей малочисленности. Поэтому им в помощь была переброшена из Такжикистана десантно-штурмовая маневренная группа (ДШМГ) ставшего впоследствии знаменитым после нападения на него отряда афганских моджахедов Московского пограничного отряда в составе около 20-ти человек с одним офицером. Весь этот личный состав заставы все равно не мог обеспечить прикрытие границы из-за отсутствия пограничной "системы", которая в исправном состоянии срабатывала на смещение и изменение натяжения проводов и тогда к месту "сработки" высылалась тревожная группа. Сейчас вся эта система была уничтожена, и нас "погранцам" прислали в усиление, поэтому после выполнения в Баку функций внутренних войск и милиции мы вновь переквалифицировались - на этот раз в пограничников. Тогда же нам стало известно об участии в охране государственной границы недалеко от нас Витебской 103-й ВДД, переданной накануне в пограничные войска. С отдельными ее представителями мы встретились на своей "заставе", и еще шутили, что со сменой десантниками цвета рода войск с голубого на зеленый у нас в стране появились первые "зеленые береты". Еще в этих краях находились в 'командировке' пехотинцы из Киргизии, о чем я узнал, встретив на посту своего сослуживца по 371 полку в Афганистане - Орозбая Колубаева.
  
  
  
  
   Магерамов и Орозбай Колубаев на границе Армении, Азербайджана и Ирана [Орозбай Колубаев] Фото 3 Мы с Орозбаем, февраль 1990. За нашей спиной - здание иранской пограничной стражи
   Расположился батальон на дороге - Мегри - Ордубад и мой взвод, как единственное боевое подразделение в его составе стал нести службу - выставил секреты на границу, пост на охрану дороги, назначил тревожную группу для прикрытия пограничников и начал разведку ближайшего к нам района. Особенностью этой службы было то, что долина реки Аракс была воистину огромной - несколько километров по ширине, а русло ее, метров в пятьдесят в поперечине, все время кочевало. Граница же СССР с Ираном в районе 6-й заставы имела географические координаты, поэтому никогда нельзя было сказать, находясь на берегу Аракса, на территории какого государства ты находишься. Прямо напротив нашего поста находился пост пограничной стражи Ирана. Обход территории они совершали очень редко, и конфликтных ситуаций у нас с ними не возникло ни разу. Днем мы их на противоположном берегу видели лишь однажды - старший патруля был вооружен пистолетом, находящимся в кобуре, а солдат - то ли бельгийским FN-FAL, то ли английским L1A1, нам не удалось точно идентифицировать его оружие. Основной же задачей, выполняемой бригадой в этом районе было обеспечение железнодорожного сообщения вдоль реки Аракс, прерванного боевиками достаточно давно. Однопутная железная дорога стала яблоком раздора для Армении с Азербайджаном. Она тянулась вдоль иранской границы из Азербайджана через юг Армении, потом шла через Нахичеванскую АССР и далее вновь в Армению на Ереван. Это сообщение и прервали местные боевики путем обстрелов поездов и подрывов фугасов, а переброшенные сюда внутренние войска были совершенно не в состоянии обеспечить беспрепятственное движение поездов.
  
  
  Фото3. ПХД 4-го ДШБ в районе 6-й пограничной заставы. Февраль 1990. [Магерамов] Фото 4. ПХД 4-го дшб в районе 6-й пограничной заставы. Февраль 1990.
   На близлежащих горах взводом были обследованы все пещеры, высоты и заброшенные кишлаки на наличие складов оружия и боевиков. В одном из оставленных населением азербайджанских сел я с разведгруппой нашел черновик письма, которое было написано местными жителями Горбачеву еще в 1989 году, в котором они жаловавались на постоянные атаки боевиков. Письмо было подписано сотней жителей, основную массу из которых, что интересно, составляли Магеррамовы... Неужели, какие-то мои очень дальние родственники? Среди местных аборигенов, с которыми мы сталкивались, боевиков - азербайджанцев мы не видели ни разу, лишь несколько раз видели крестьян с охотничьими ружьями, а вот армяне предлагали за немыслимые по тем временам деньги как мне лично, так и через майора Тарасова провести с ними занятия по стрельбе из АГС-17. Их село, в которое ездил Тарасов, было нашпиговано оружием под завязку - АГСы, пулеметы, РПГ, СВД, автоматы... Попадалось нам и самодельное оружие - пистолеты-пулеметы под патроны ПМ и пистолеты под малокалиберный патрон. Такого обилия и разнообразия оружия, как в здешних краях, мы у населения Баку не видели. И вообще, в отличие от азербайджанской столицы, где мы спасали от разъяренных толп азербайджанцев местных армян, которых убивали в квартирах, выбрасывали из окон и сжигали прямо на улице, здесь все было с точностью наоборот, и азербайджанцы теперь исполняли функции "мальчиков для бития". Хотя, конечно, не факт, что в азербайджанской столице не было оружия в таком количестве, просто оно нам там не попадалось в таких объемах, как здесь, в Армении.
   Все эти боевые будни продолжались около месяца, бригада обеспечила движение по железной дороге и поезда, украшенные портретами Гейдара Алиева попутно выполняли функцию такси, если нам было необходимо добраться до штаба бригады, располагавшуюся восточнее нас на железнодорожной станции Мегри. Мы искали и обезвреживали фугасы, ездили в ближайший Ордубад и армянские села на переговоры с местными авторитетами, а еще "воспитывали" по просьбе офицеров заставы нерадивых пограничников, в основном "оторв" из Московской дшмг. Каждую неделю наши солдаты плескались в небольшом бассейне на 6-й заставе и парились там в бане, которая была очень высокого класса и вообще отношения с пограничникми были самыми сердечными. Питались мы на своем пункте хозяйственного довольствия из ПАК-200, повара которой (из ВМО) готовили довольно прилично. В конце февраля поступила команда на переброску всего нашего отряда - около 60-ти человек на восток, в район 12-й пограничной заставы Мегринского ПО. Для этого мы снялись с поста и совершили марш в Джульфу, загрузились в эшелон и через день прибыли в указанный нам полковником Евневичем район в восточной части Южной Армении. Связана эта перевозка была с тем, что высокогорная автомобильная дорога, соединявшая нас с остальной бригадой, была по своей ширине в нескольких местах непроходима для грузовых машин.
   Солдат моего взвода Чубуков, отправленный мною на 12-ю ПЗ еще две недели назад из-за того, что на ней служил начальником заставы его двоюродный брат и получивший по этому поводу "внеплановый" отпуск, нас встречал, и мы вместе с подразделениями 2-го ПДБ разместились возле заставы. В частности, вместе с минометной батарей, которой тогда командовал капитан Сергей Саченок и взводом управления артиллерийского дивизиона под командованием лейтенанта Чеснокова. Двенадцатая застава так же, как и шестая, еще до прибытия в эти края бригады была усилена, но, в отличие ПЗ-6, на нее были переброшены моряки со сторожевых кораблей Дальневосточного пограничного округа. Во главе прибывших стоял командир сторожевого корабля, то ли капитан - лейтенант, то ли старший лейтенант по фамилии Селин(?), а сами матросы уже были переодеты в зеленый пограничный камуфляж и осваивали непривычные для себя функции пехотинцев.
   Вскоре взвод перебросили на охрану села Нювади, азербайджанского села, располагавшегося на территории Армении. В усиление нам был назначен парашютно-десантный взвод под командованием выпускника РВВДКУ-89 лейтенанта Киселева и два БТР-80 из какой-то мотострелковой части, прилетевших вместе с нашей бригадой из ТуркВО. Экипажи у них были родные, пехотные, и до этого они действовали в Баку вместе с группой "Альфа". На блоке мы сменили другое подразделение 2-го ПДБ, простоявшее здесь несколько недель. В селе на ближайшей горе позади блока находилось небольшое подразделение Внутренних войск во главе с майором, мы на ту же горку поставили связистов из нашего взвода связи для обеспечения радиопереговоров со штабом батальона. Стоявший здесь до нас на позициях парашютно-десантный взвод в своем расположении инженерного оборудования не проводил, и поэтому мы, вспомнив афганский опыт, сразу приступили к вкапыванию в землю БТРов. Увидев, что дело идет туго, я договорился с местным секретарем партийной организации и нам был выделен трактор "Беларусь" оборудованный ковшом. И уже к концу дня он вырыл окопы под палатку и ПХД, укрытия БТР, щели под ними для личного состава на случай обстрела, огневые позиции для АГС, личного состава, а также ходы сообщения, в общем, к концу дня был оборудован целый опорный пункт. Палатку мы еще в течение следующего дня обкладывали мешками с песком, выделенными по нашей просьбе селом.
  
  
  
  Фото4. Блок возле села Нювади. Под БТР80 - укрытия для л/с, на переднем плане - бруствер капонира для палатки. Вечер 6.03.1990 г. [Магерамов] Фото 5. Блок возле села Нювади. Под БТР80 - укрытия для л/с, на переднем плане - бруствер капонира для палатки. Вечер 6.03.1990 г.
  
   Село Нювади представляло собой высокогорный населенный пункт, расположенный на горе с плоской вершиной, с которой серпантином спускалась дорога к автомобильной трассе, расположенной вдоль железной дороги. Мы располагались в северной части этого плато, чтобы перекрыть направление до ближайших гор, а за нашей спиной метрах в 400 лежало село. За возвышающимся прямо перед нами хребтом, в пяти километрах от Нювади располагалось армянское село Шванидзор, из которого боевики совершали выдвижение на ближайшие к нам вершины, и с которых они обстреливали азербайджанское село.
   Полковник Евневич, инструктируя меня как старшего поста, поставил задачу в случае обстрела вести огонь не выше окрестных гор, чтобы пули и гранаты не залетали в Шванидзор. Вообще, в этой операции и проявился в полной мере талант нашего комбрига к переговорам с боевиками противоборствующих в межнациональных конфликтах сторон, закрепленный им впоследствии в Приднестровье и Грузии. А совсем недавно пришло письмо от человека по имени Артур, и он пояснил, что обстрел села совершали армянские милиционеры вместе с местными аборигенами, чтобы "вынудить жителей Нювади покинуть территорию Армении или перейти под ее юрисдикцию".
   9-го марта день прошел как обычно, в работе. После вечерней поверки и выставления постов мы с Киселевым сели в один БТР, чтобы отметить окончание инженерных работ и чрезвычайное происшествие, счастливо закончившееся накануне. Это был тот случай, когда один из моих солдат в результате неосторожного обращения с оружием произвел выстрел из автомата, прострелив свою каску. К счастью, никто не пострадал. Наказав подчиненных, мы сели отметить это счастье, ведь жертв не было лишь из-за того, что во взводе все случаи наведения оружия на людей, независимо от того, было оно заряженным или нет, жестоко карались, и таких случаев не было, практически, никогда. В качестве предмета, приговоренного к закланию для создания праздника души нами была назначена пол-литровая бутылка чачи, добытая накануне у уже знакомого нам секретаря партийной организации села. Когда мы закончили трапезу и разошлись каждый в свой БТР спать, зазвонил телефон с выносного поста. Наши связисты сообщили, что они вместе с ВВшниками наблюдают в ночные прицелы на горе напротив какое-то движение и попутно сообщили, что не могут связаться со штабом батальона. Я им дал команду продолжать вызывать штаб, а своим подчиненным и Киселеву дал команду "К бою!" Солдаты тихо и без суеты заняли огневые позиции, ведь традиции культа боевой подготовки были в бригаде довольно сильны и подготовлены наши воины были очень прилично. Киселев сел в башню одного БТРа, а я - другого и стали наблюдать. До противника было метров 800 и нам было глубоко наплевать, боевики какой национальности находятся перед нами, мы и в Азербайджане никогда не озабочивались этим, единственное, что нас интересовало - где враг, чтобы мы могли его "порвать"? Ведь мы были представителями, прежде всего Великой Державы и для нас выполнение поставленной боевой задачи всегда было делом чести.
   Когда противник спустился ниже среза гор, мы открыли по нему огонь и вели его довольно долго, так как из-за отсутствия рабочих приборов ночного видения на БТРах нам все время казалось, что враг еще двигается. Когда сочли, что боевики или уничтожены или подавлены, мы прекратили стрельбу и приказали наводчикам проверить вооружение БТР и зарядить пулеметы. Тогда же мне чуть не снесло голову, когда я обходил спереди БТР, стоящий в окопе. Наводчик в то мгновение случайно нажал на спуск КПВТ, но я, проходя мимо и увидев, что слева мне в висок упирается пламегаситель крупнокалиберного пулемета, по какому-то шестому чувству пригнулся, чтобы пройти под стволом, и выстрел произошел выше головы. Потерь, к счастью, у нас не было, только у меня была легкая контузия, мы с Киселевым проверили личный состав и выставили усиленные посты. Связь с батальоном связистами так и не была установлена, а я счел нецелесообразным ночью ехать на доклад, тем более, что поддержание связи с нижестоящим начальником всегда возлагается на вышестоящего. И пошел отлеживаться, отложив все доклады о происшедшем на утро.
   Через некоторое время меня разбудил стук в броню бронетранспортера, так как на пост прибыл начальник бронетанковой службы бригады, майор, кажется, его фамилия была Михайлов. Он передал мне распоряжение ехать на 'разбор полетов' и вел себя как-то очень нервозно. Пока мы тряслись в кузове Газ-66 вместе с несколькими офицерами, они меня ввели в курс дела. Оказалось что, как только началась стрельба на посту, из села Нювади тут же позвонили в Баку с воплями: "Эти проклятые армянские боевики снова напали на село Нювади, а десантники, охраняющие нас, ведут бой!!!". Из Баку кинулись звонить Горбачеву и провизжали в телефоны то же самое, естественно, добавив своих инсинуаций про огромные потери среди мирных граждан, которые они вообще очень любят. Президент поднял Язова и приказал ему разобраться, что за десантники воюют, и что происходит в селе! Язов озадачил тем же самым командующего ВДВ. Командующий связался с комбригом полковником Евневичем, так как в тот момент мы оперативно уже подчинялись Воздушно-десантным войскам, хотя фактический переход в ВДВ с переформированием бригады в воздушно-десантную, и ликвидацией 4-го дшб состоялся только после нашего возвращения из Узгена. Командир бригады вышел на связь со штабом то ли 2-го, то ли нашего батальона. Но местные начальники были не в курсе происходящих в Нювади событий, так как не находились с нами на связи и не услышали стрельбы в селе.
   Тогда поступила команда - группе офицеров грузиться в Газ-66 и идти к нам на подмогу и для выяснения обстановки. По дороге в Нювади машина попала под обстрел, когда ехала по серпантину внизу ущелья - вокруг нее рвались наши гранаты от ГП-25, не долетавшие до боевиков и падавшие вниз. Пока этот небольшой отряд, уверенный в том, что наверху идет жестокий бой, добрался до нашего поста, мы с Киселевым уже отправились спать....
   Дальше произошло непонятное для меня поначалу, ведь связисты на горе находились в непосредственном подчинении майора Тарасова, но, пользуясь властью вышестоящего командира, он решил за отсутствие связи крайним назначить меня. Он, конечно, мог обвинить меня в чем угодно, ведь я тогда был под воздействием алкоголя, хотя, конечно, головная боль и легкая потеря слуха у меня были в основном из-за контузии. "На ковре" он мне рта не дал раскрыть и с его стороны я насмотрелся такого, о чем мне даже не хочется вспоминать. Он даже пытался "нарваться на удар", видимо, памятуя, что в Баку я уже "прессовал" одного майора. Но на этот раз я удержался, и, поскольку все произошедшее со стороны командования осталось без последствий, то под трибунал он меня отдавать не стал, однако мое уважение к нему с этого момента серьезно пошатнулось. На следующий день меня вызвал полковник Евневич и спросил, что случилось ночью на посту. Я доложил. Он поинтересовался, выполнили ли мы его команду стрелять не выше гор. Я ответил утвердительно, так как тщательно выполнял поставленную им задачу и контролировал ее выполнение у своих подчиненных. Он пожал мне руку, поблагодарил за службу и отпустил меня к подчиненным. Инцидент был исчерпан и я, окрыленный его благодарностью, вновь оказался на посту в Нювади.
  
  
  
  Фото5. 12-я пограничная застава. За Араксом - Иран. [Магерамов] Фото 6. 12-я пограничная застава. За Араксом - Иран.
  
   С утра вся деревня ожила и начала выдвижение в нашем направлении. Мы наблюдали за этими маневрами через прорези прицелов. Но когда они приблизились метров на 200, мы обнаружили, что в толпе в основном находятся женщины, дети и старики, которые тащат столы, стулья и охапки, нет, просто горы еды. Одни накрывали нам столы, другие с воплями, стенаниями и попытками расцеловать благодарили нас за охрану и защиту. Запомнился старик с клюкой, который приковылял на пост и поведал мне, что уже много лет страдает бессонницей, а вчера вечером, как только началась стрельба, он заснул, и проспал, как младенец, всю ночь. Благодарил он меня за это, возводя хвалу всевышнему и рыдая. Потом у моих подчиненных был грандиозный пир, продолжавшийся полдня, конечно, безалкогольный, при этом половина личного состава, как обычно, стояла в охранении.
   Но после обеда майор Тарасов мой взвод с поста снял, прислав нам замену из 2-го ПДБ. На следующий день их разведгруппа спустилась в ущелье, потом поднялась по горам в район, по которому мы вели огонь. Как мне впоследствии рассказывали, они нашли там свежие гильзы и окровавленные бинты. Мой взвод тем временем уже в полный рост искал фугасы вдоль трассы и нес охрану железной дороги. А через несколько дней меня вновь вызвал в штаб бригады полковник Евневич и приказал ехать в Баку, а оттуда лететь в Иолотань, так как моя семья вот-вот ждала прибавления. Я был поражен такой заботой Валерия Геннадьевича, ведь до этого мгновения даже не надеялся на подобное послабление и никого ни о чем не просил. Хотя не исключаю, что инициатива исходила от майора Тарасова - за исключением отдельных "прибамбасов", свойственных многим людям, он был, в-общем-то, неплохим человеком.
  
  
  
  Фото6. На поиске фугаса. [Магерамов] Фото 7. На поиске фугаса.
  
   Попрощавшись с командиром бригады за руку, я на "попутном паровозе" добрался до 12-й пограничной заставы, забрал свои вещи, сдал взвод и свой автомат, попрощался с товарищами и на пассажирском поезде, которые с нашей помощью уже стали ходить, уехал в Баку. Там еще несколько дней жил в казарме, в которой располагалась бригада, и смотрел телепередачи о вводе войск в Баку и событиях января 1990 года, в которых мы принимали самое деятельное участие вместе с Болградской дивизией ВДВ со стороны города Кази-Магомед. Корреспондент одной из военных газет тогда даже умудрился подсчитать точное количество пуль, выпущенной бригадой, и опубликовать статью о нашем вхождении в город. Над этой статьей мы все очень долго потешались, так как никто из нас выстрелянных патронов сроду не считал.
   ПРЕБЫВАНИЕ В БАКУ БЫЛО ОЧЕНЬ ПОЗНАВАТЕЛЬНО! Из одной телевизионной передачи, когда журналисты спросили маршала Язова, не он ли отдавал войскам приказ о вводе войск, я узнал, что принятие подобных решений лежит вне пределов компетенции нашего непосредственного начальника! Хотя это, конечно, было правдой, так как Министр обороны не мог единолично ввести в городе военного положения, приказать отмобилизовать и ввести в Баку войска - сразу несколько мотострелковых и десантных дивизий и бригад. Ведь в те дни в Закавказье воевали "партизаны" из Ростова-на-Дону и практически ВСЕ Воздушно-десантные войска, включая почти все подчиненные им с конца 1989 года десантно-штурмовые бригады! В телепередаче маршал иносказательно сообщил зрителям, что "...у нас в стране есть верховный главнокомандующий...", и дал понять, что это - Горбачев. Но когда о вводе войск в Баку спросили последнего, то будущий "лучший немец года" ответил, что был в очередной "турпоездке" и потому НЕ В КУРСЕ ПРОИСХОДЯЩИХ В СТРАНЕ СОБЫТИЙ! Гораздо позже, правда, 'Меченый' признался, что это именно он отдавал приказ о вводе войск, но что же у него, премию мира обратно забирать? Она ведь наверняка уже была потрачена! Да и резонанс!
   На основании всего вышесказанного тогда на самом верху мы с ребятами тогда сделали вывод, что 56-я бригада объявила тревогу себе сама, решением полковника Евневича расконсервировала технику, совершила на ней 60-километровый марш по маршруту: Иолотань - Мары, на аэродроме которого чисто случайно оказались три десятка Ил-76. Мы загрузились в них, и по неистребимой нашей кровожадности отправились исполнять обязанности "казачков Горбачева", как тогда уже называли ВДВ. Даже пресловутые "саперные лопатки" взяли с собой, чтобы вволю потешится в "погонях за беременными женщинами".
   Это было началом конца в моем уважении к руководству страны! И не только моего, но и многих других моих товарищей. И, похоже, еще и началом конца нашей Страны и Армии, в которых высшим руководителем государства предавалось и оплевывалось все самое лучшее в угоду Раздатчиков Нобелевских премий мира!
   Клоунада с вводом войск в Чечню в 1994-1995 годах потом показала степень боевой выучки подразделений и частей нашей армии, ведь огромная масса знакомых мне офицеров, прошедших Афганистан и неоднократно участвовавших в боевых действиях в населенных пунктах, после Баку уволилась из Вооруженных сил! Ведь тогда войска в Чечню собирали, как говорится, "с бору по сосенке", с нашей бригады, в частности, в отличие от Баку удалось "собрать" лишь один батальон, или как его "умнО" обозвали, чтобы прикрыть развал российских Вооруженных сил: "батальонная тактическая группа". В переводе на русский язык это означало, что со всей бригады численностью под две тысячи человек удалось собрать личного состава и исправной техники столько, что из всей этой разношерстной компании удалось скомплектовать подразделение, которое лишь в страшных снах бывших офицеров Советской армии могло бы называться батальоном! Слово "компания" (а ведь чуть было не написал "сброд"), я употребляю здесь потому, что, зная принципы комплектования нашей армии, а также слыша рассказы офицеров, воевавших в Чечне с подобными "тактическими группами", в которых первоначально никто не знал ни деловых или личных качеств друг друга, ни зачастую имен и фамилий, так как все это обычно познается в ходе совместной службы, боевого слаживания, тактических учений, занятий и другой повседневной деятельности людей и подразделений. Ведь какой начальник просто так отдаст другому командиру хорошего, по его мнению, офицера, сержанта или солдата? Очень даже наоборот он, прежде всего, постарается избавиться от всех "проблемных" подчиненных! Хотя, по опыту, бывшие "разгильдяи" частенько на войне становятся самыми лучшими бойцами и нередко настоящими героями, а то, что эти "тактические группы" все же выполняли поставленные им боевые задачи, в очередной раз подтверждает величие и несгибаемую отвагу Воинов нашей страны! А чего стоит знаменитая ныне фраза Министра обороны России об умиротворении Чечни "двумя десантными полками", которая даже непосвященному в истории, а также стратегии и тактике кажется верхом идиотизма!? Ведь в таком случае возникает резонный вопрос: зачем в относительно безоружный Баку в 1990 бросили столько дивизий и бригад, если для укомплектованных вооружением целого армейского корпуса боевикам Чечни достаточно было всего лишь двух полков?
   Кстати, свидетелем передачи чеченцам в 1992 году вооружения этого корпуса был мой однокашник. По его словам, только стрелкового оружия боевиками было "захвачено" до 150 тысяч стволов (а на самом деле - 400 тысяч - примечание автора), и это было очередное предательство государственных интересов России на самом высоком уровне. Впрочем, его мнение, про все произошедшее тогда я уже описал в статье "Чечня, на заре независимости". А вообще данная тема еще ждет своего исследователя. И прокурора, хотя для расследования всех совершенных тогда преступлений, предусмотренных статьей УК за измену родине, их понадобится целый отряд.
   В момент отрыва колес "попутного" Ту-134-го от 'взлетки' аэропорта Баку для меня все закончилось, как страшный сон, и теперь я в кабине пилотов летел в Мары. Подо мной расстилались воды древнего Каспия, проплывали в обратную сторону желто-красные пески пустыни Кара-Кум. Впереди были отпуск с крещением в церкви, Ошские события, переформирование дшбр в вдбр с подчинением ВДВ, сдача БТР-Д батальона на базу хранения в Семипалатинске, где на моих глазах в течение месяца происходило уничтожение, разграбление и даже угон многих тысяч единиц бронетанковой техники. Все они были перед этим выведены из Чехословакии. А еще получение мною, как знаменосцем, вымпела Министра обороны, врученного бригаде за Баку, грандиозное шестимесячное строительство всем нашим батальоном войскового стрельбища части недалеко от Иолотани, референдум о сохранении страны и подъем нас по тревоге 17 августа 1991 года для зачистки Москвы.
   Перед отъездом я стал свидетелем того, что сменившее нас с Киселевым подразделение 2-го ПДБ 21 марта 1990 года попало под обстрел боевиков и оставленную мною для него обложенную мешками палатку вместе с печкой разнесло взрывом снаряда "Алазань", влетевшим в нее сквозь крышу. К счастью, из наших военнослужащих никто при этом не пострадал. Через месяц, уже в отпуске, прочитал в газете, что боевики вновь напали на село Нювади и в результате перестрелки погиб солдат Внутренних войск. А в июне 1990, по полученной от упомянутого выше Артура информации, село было оставлено войсками и местными жителями! Про это он сообщил: "Ваш обстрел отряда армянской милиции, у которых были раненые, дорого обошелся Вашим сменщикам. МВД Армении дала после этого "боя" свободу действиям отрядам фидаи[нов], и в результате до эвакуации жителей Нювади погибли два военнослужащих". Еще он написал следующее: 'В настоящее время в коммерческих компаниях это бы назвали координацией связи между отрядами фидаи (или как их вы называете боевиками) и МВД. После резни в Баку и натиска азербайджанского ОМОНа и их неформальных отрядов на армянские села севернее Нагорного Карабаха, стало ясно - государство не намерено защищать своих граждан от резни, а впоследствии даже присоединилось к 'резунам' (операция Кольцо). Да в принципе и после Сумгаита это было ясно, только тогда армянское население не пришло к столь радикальному решению - брать свою защиту в свои руки. С января 1990 года 12 декабря, когда в Ереван поступили вести о резне армян в Баку началась в большей степени стихийно, но и не без содействия правительства республики (раздавали оружие прямо в отделениях милиции, а называлось это захватом оружия) создание отрядов Фидаи. К тому же правительство Армении стало также создавать такие отряды милиции, как ОМОР - типа ОМОНа. Не могли отряды самообороны и ОМОР не иметь связи между собой, даже, несмотря на то, что они являлись так сказать разными по происхождения. В то время, таких самостоятельных армий в Армении и Нагорном Карабахе аж двадцать формирований образовалось. От отрядов тогда уже правящей в 1991 году армянского общенационального движения, Армянской национальной армии до мстителей ('Вретанурер'), 'Армянских белых крестоносцев', [движения] 'Тигран Великий', отрядов партии Дашнакцутюн, "Брижар" и т.д. А в Нагорном Карабахе свои отряды создавались - от "Амарас" до простых отрядов самообороны сел и поселков. Весной (1990 - примечание автора) поступила информация, что подразделения СА обстреляли в последнем азербайджанском населенном пункте Нювади отряд МВД Армении и отряд самообороны села Шванидзор. К чему это вдруг там воинские части появились? Этих нювадийцев армяне не трогали ни в 1988 году, когда было выселено почти все азербайджанское население из Армении, ни в 1989 году. И вдруг - такая защита! Пришли к выводу, что армия используется Баку под непосредственным контролем второго секретаря Азербайджанской ССР Поляничко (афганский кадр, советник Наджибуллы) для установления контроля над мегринским коридором. Плацдарм. На ликвидацию этого плацдарма, после описанного Вами обстрела, устремились к Нювади отряды фидаи. Официальный Ереван знал. Вообще прямого штурма не производили, но допекли конкретно. Обстрел - отход. Обстрел - отход. Партизанщина, пока командование Закавказского ВО не стало жаловаться в Москву на Поляничко, что надо убирать воинские части из Нювади.... Когда внутренние войска ушли из села, сбежали в Азербайджан и нювадийцы'.
   Но для меня эта многолетняя цепь непрерывных боев - вначале в Афганистане, потом на территории моей Страны подходила к концу, как и проведенная нами зачистка города, в котором родился мой отец и где я даже не смог повидать могилы своего деда. Вскоре мы с женой улетели в отпуск, из которого вернулись уже втроем в конце лета, когда бригада воевала в Узгене, Ошской области, принимая участие в очередном межнациональном конфликте. Но это - уже совсем другая история. Сожженные, искромсанные и растерзанные в этих столкновениях люди разных национальностей, которых мы пытались спасти, но не спасли - армяне и азербайджанцы, турки и узбеки, киргизы, евреи и русские всегда будут стоять у меня перед глазами и до конца своих дней я буду "благодарен" за них нашему руководителю, самолично открывшего ящик Пандоры над нашей страной. Десятилетний кошмар, который мы даже не могли себе тогда представить, ожидал мою Родину, и он уже начинался!..
  
  
  Список сокращений:
  
  АГС-17 - 30 мм автоматический гранатомет на станке;
  БТР-Д - гусеничный бронетранспортер на базе БМД-1, вместимость 14 человек;
  ВВ - внутренние войска;
  ВДД (Бр) - воздушно-десантная дивизия (бригада);
  ВДВ - воздушно-десантные войска;
  ВМО - взвод материального обеспечения;
  ВПП - взлетно-посадочная полоса для летательных аппаратов;
  ГП-25 - 40мм подствольный гранатомет, крепится к автомату АКМ, АКС-74;
  ГрВ - гранатометный взвод;
  ДШБ (Р) - десантно - штурмовой батальон (рота);
  ДШБр - десантно - штурмовая бригада;
  ДШМГ - десантно-штурмовая маневренная группа пограничных войск. дшмг были
   созданы для ведения боевых действий на территории Афганистана;
  ЗКВ-КО - заместитель командира взвода - командир отделения (он же-старший наводчик);
  КВ - командир взвода;
  КО - командир отделения (в гранатометном отделении он также старший наводчик АГС-17);
  КПВТ - 14,5мм крупнокалиберный пулемет Владимирова танковый;
  МВ - механик-водитель;
  МВД - министерство внутренних дел;
  НР - номер расчета АГС-17;
  ОМОН - отряд милиции особого назначения;
  ОМОР - отряд милиции обороны республики;
  ПДБ (Р) - парашютно-десантный батальон (рота);
  ПЗ - пограничная застава;
  ПО - пограничный отряд;
  ППД - пункт постоянной дислокации;
  ПХД - пункт хозяйственного довольствия (как правило кухня, полевая столовая и склады);
  ПАК-200 - механизированная полевая кухня на базе ЗиЛ-130 на 200 человек;
  РД-54 - рюкзак десантный образца 1954 года;
  СА - советская армия;
  СтМВ - старший механик-водитель;
  СтН - старший наводчик АГС-17;
  УК - уголовный кодекс;
  
  
  
Оценка: 5.13*35  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023