Длинный список на доске объявлений в подъезде заканчивался номером банковской карты и адресом сайта волонтеров.
Коля достал смартфон, сфотографировал. Поднялся на свой этаж. Открыл дверь. Все дома. Жена у плиты, из-под двери комнаты дочери выбивается полоска света.
- Иди ужинать! - позвала жена.
Телевизор на кухне рассказывал про войну. Ведущие в студии переоделись в камуфляж. Трясли кулаками, угрожая разнести, взорвать, стереть...
Коля подумал, что в Киеве на экранах такие же грозные бойцы сыплют проклятия и угрозы, и выключил телевизор.
- Скоро новости, - запротестовала жена, выставляя на стол тарелки.
- Главная новость: на работе бонусов не будет.
- Квартальных или годовых?
- Никаких. Продукция под санкциями. Что-то куда-то продаем, но Европу нам закрыли.
Жена задумалась.
- Лето впереди. Турцию не потянем. В Анапу или Геленджик надо сейчас путевки брать. Летом цены будут, как в Египет.
- Может, Крым? - прикинул Коля.
- Кто знает, как дальше повернется?
- Что-то тебя новости не взбодрили, - усмехнулся Коля. - Ленку зови ужинать.
- Есть отказалась. У нее трагедия. Мало того, что работу потеряла, теперь ее и Костик бросил.
- Тоже мне трагедия. Костик - это который, как его? Фрилансер?
- Фрилансер - Славик. В Грузию уехал. Написал, чтобы приезжала с деньгами, иначе ему не раскрутиться. А у нее, сам знаешь, салон закрылся, всех распустили.
- Костик тоже денег хочет?
- Костику деньги вообще не нужны. Ищет духовное. У них целое движение. Какой-то гуру по интернету вещает, а они медитируют.
- Славик в Грузии, на работе у Ермакова сын в Стамбул умотал. Костик... В тридцать лет самое то на коврике под музыку качаться.
Жена все же включила телевизор, но Коля слова с экрана пропускал мимо ушей. Возил вилкой по тарелке.
- Собрать воинов - долг не только государства, но и всех нас! - выкрикнул депутат в студии.
Коля отставил тарелку, поднялся и ушел в комнату.
Шкаф-купе от стены до стены вместил все их барахло. Он встал на стул, снял с верхней полки большой пакет. Весь в пыли, непонятно как попавшей в шкаф. Прошелся по полкам. Отобрал свитер, зеленую футболку, новые шерстяные носки - три пары одним мотком.
- Куда собрался? - жена принесла таблетку и стакан воды.
- Сказали же - помощь воинам. И в подъезде объявление. У меня камуфляж зимний пылится.
- Ты в нем хотел на рыбалку ездить.
- Пока хотел - животом вырос.
- Пожитки, - вспомнила забытое слово жена. - На Украине пожитки не вещи: выгода, прибыль, пожива. Мать говорила. И у меня лишних вещей нет.
- Твои зачем? - пожал плечами Коля. - У Ленки батареи две, сотовые подзаряжать - одной ей хватит.
Он запил лекарство и пошел к дочке.
Ленка с покрасневшими глазами лежала на диване, поджав ноги. Волосы распущены. Поревела, стала некрасивой, и словно старше.
Она только что накрасила ногти и рассматривала их. В салоне последнюю зарплату выдали кремами, лаками и шампунем. Дочь через день меняла маникюр. В ванной теперь шампуней на несколько лет.
- Лен! У тебя пауэрбанка два, один дашь?
- Надолго?
- Навсегда. Хочу на фронт отправить.
- Тогда красный, на столе возьми, вместе с проводом.
'Книги добавить? - Прошелся Коля взглядом по полке. - Как достичь равновесия? Как научиться управлять жизнью? Почему меня никто не понимает? Оттенков серого аж полсотни. На фига такое на фронте?'.
Хотел спросить про Костика и Славика, но дочь повернулась спиной. Взял зарядку и вышел.
На кухне жена перебирала продукты.
- Ты же служил! Чего в армии больше всего хотелось?
- Жрать. Девяностые. На каше сидели. Деньги появились - бегом в чипок-чайную. Печенье. Конфеты.
- Шоколадные?
- Леденцы. Чаю с конфетами попить - праздник!
Леденцы нашлись в кухонном пенале.
- Просроченные! Надо в другой пакет пересыпать, - рассмотрела ярлык жена. Сказала и нахмурилась. - Завтра в супермаркете куплю.
С одеждой набралась полная сумка. Коля перетянул ее ремнями для верности. Достал смартфон. Что там у волонтеров? Номер карты. Адреса нет.
Написал в окошке сообщений. Попросил заехать и забрать сумку.
Ответ пришел моментально.
'Мы сами закупим. Налажены контакты с лучшими поставщиками. Берем по оптовой цене. Номер карты верный'. Ниже ссылка - отчет о переданной помощи.
Посмотрел отчет. Мужики в камуфляже выгружают коробки. Все довольные. Здесь же отзывы. Благодарят.
Снова набрал: 'Откуда пойдет машина? Привезу, куда скажете. Все упаковано. Вещи нужные. Камуфляж, тушенка'.
Телефон молчал. Минут через пять пришло сообщение: 'Давайте адрес. Машина утром в пятницу заедет'.
Сумку выставили на балкон. Угомонились, выключили свет и улеглись.
Ленка всхлипывала в своей комнате. Жена, глядя в потолок, вспоминала:
- В школе с уроков по набережной шли. Днепр. Пароходы белые. Музыка над рекой. Метеоры пролетают. С девчонками болтаем. Русская, украинка - какая разница? В парк отдыха завернем. У подруги дядя на колесе обозрения работал. Запустит в кабинку и час по кругу. Уроки делали прямо на портфелях. Укачает, идем, валимся друг на друга. Хохочем.
- Чего тебя от этой красоты в Россию понесло?
- Уже тогда началось, экзамен по истории - великая Украина, голодомор, - вздохнула жена. - Бандера-герой. С Шевченко своим с ума посходили. Все после школы уехали. Остались селюки со своей мовой. К родителям на могилу приезжала, колесо в парке ржавое, на площади скачут: 'Москаляку на гиляку!'
Ленка босиком прошлепала по коридору в ванную.
Они замолчали. Думали о дочери. Мысли одинаковые. Коля не раз ловил себя, что жена только подумала, а он уже ответил.
Со Славиком снимали квартиру. Потом дочь вернулась. Костик просто придурок. Славик, Костик - тридцать лет, а все как дети.
Он еще поворочался и заснул.
Утром на работе замотался так, что забыл про собранную сумку и про дочь. В новом изделии рабочие параметры оказались по границам допуска. Изделие капризничало и отказывалось работать. Такое госкомиссия не примет. Конструктора, технологи, наладчики спихивали все друг на друга. В конце дня на совещании орали, как на рынке. Сидевший рядом приятель Ермаков, когда наехали на его отдел, неожиданно со всем согласился.
- Зря шумим, все равно нормально работать не будет! - рубанул он.
- В чем причина? - спокойно спросил заместитель генерального директора с георгиевской ленточкой в лацкане офисного пиджака.
- Не надо было сносить опытный завод под жилье, переводить все в филиал в области, где ни оборудования, ни кадров.
Повисла тишина. Все смотрели на заместителя генерального во главе стола.
- Примут. Никуда не денутся! - усмехнулся Ермаков. - Заменить все равно нечем. Конкуренции нет. Надо готовить бригады доводчиков, создавать представительства на местах.
Зам генерального помолчал и огласил приговор:
- Изделие на конвейер. Отгрузим заказчикам в конце декабря.
Понятно. Год закроем, а там видно будет. Рекламации пойдут только в январе.
После совещания Коля догнал Ермакова.
- Ну ты даешь! Врезал начальству, будто ипотеку выплатил.
- Выплатишь с ними! Когда у нас европейцы заправляли, зарплата сотня и еще с полтинник набегало. Договора на годы вперед. Потом эта операция специальная. Они свернулись и ушли. Прибежали наши. Фирму подобрали. Договора на себя перевели. Зарплата восемьдесят. Бонусов и премий нет.
- Война же.
- Жена в бухгалтерии сидит. Те же договора, те же деньги. Только кому? Зато начальство с ленточками георгиевскими. Стенд повесили с ветеранами. Суки!
- Что плохого в стенде?
- Не в стенде. Здоровья ветеранам, памяти и долгих лет. Просто, когда ими прикрываются, противно. У самого рожа шире плеч, семья за границей. А мне объясняет, что теперь зарплата в два раза меньше из-за Байдена. Брошу все, к сыну в Стамбул уеду.
- Чем заниматься будешь? Проешь квартиру-машину, что дальше?
- На пляже колу разносить. Здесь... Бежим всю жизнь, как козлы за морковкой.
- Козлы за капустой.
- Капуста - деньги. Морковка - идея! Капуста поделена. Нам оставили морковку, болтают ею перед носом, чтобы видеть, а не дотянуться.
Разговаривая, дошли до парковки.
- До метро подвезти? - приятель достал брелок. Его тойота мигнула фарами в ряду других.
- Пройдусь...
Машины разъезжались. Мерседесы, БМВ, ауди. Редко кто на китайце или Ладе. Охрана открыла ворота. Колонна дорогих иномарок выкатилась, как на параде. Победители. И все чем-то недовольны.
Шесть вечера. Такие же колонны двинулись от офисных центров. И город встал.
Коля кивнул отставнику на охране. Прошел по забитой машинами улице. Обогнул стройку. На месте цехов растет квартал небоскребов. Прав Ермаков! Возиться с изделием, получать рекламации. Зачем? Снести цеха, построить жилье и положить деньги в карман.
Обогнул пруды, старую церковь. Пересек парк. Еще пару кварталов и дома. Час пути. Немногим дольше, чем пересаживаясь с метро на автобус.
В армии за полчаса бы одолел. Вспомнилось. Радиостанция. Автомат. Куда без него? Сегодня налегке час пройти - подвиг. В голове шумит. Таблетка утром, таблетка вечером. Ленка давление померяет, послушает. Что-то у нее от медучилища осталось.
В пятницу встал пораньше. Отдать собранные для фронта вещи. Жена все дни подсовывала что-то в боковые карманы. Теперь сумку распирало под стянутыми ремнями.
Должны забрать, во сколько? Коля потянулся за смартфоном. Попытался отправить сообщение.
'Ваш номер заблокирован!' - высветилось на экране.
Поднялась и жена.
- Меня помогальщики фронту в черный список внесли! - пожаловался Коля.
- За что? - удивилась жена.
- Слишком много вопросов задавал.
- Ты сразу обвинять. Может у него ипотека!
- Ну и просил бы на ипотеку, не на войну.
- У церкви на прудах объявление, - вспомнила она. - Помощь собирают. Эти не обманут.
- Как раз эти обманут, - проворчал Коля, но остановиться не мог. Написал на работу, что задержится. С трудом поднял сумку. Вызвал такси.
Грузовой лифт привез жильцов с верхних этажей. Объявление о помощи в подъезде обновили. Проходя мимо, Коля сорвал его. Соседи посмотрели недоуменно, один ехидно улыбнулся и показал большой палец.
Желтое такси ждало у дома. Сумка заняла треть багажника.
Коля сел сзади. Коротко стриженый узбек или таджик ловко рулил одной рукой. Второй набирал что-то на мобильнике.
- Давно в России? - поинтересовался Коля.
- Два года.
Что-то заунывное неслось из динамиков магнитолы.
- Как жизнь?
- На стройке плохо, в такси хорошо! Гражданство дали. Родителям пенсию. Жена скоро родит. Машину свою купить! - хлопнул он рукой по баранке, - будет совсем хорошо!
- Гражданство есть - дуй на фронт. На машину заработаешь.
- Это не наша война! - важно произнес таксист, - это русских война.
- От материнского капитала от русских тоже откажешься?
Таксист нажал кнопку магнитолы. Заунывный голос в динамиках стал громче.
- Выключите! - попросил Коля.
Таксист крутил руль. Радио словно зазывало на молитву.
Коля дотянулся и выключил магнитолу.
Когда остановились у церкви, обошел машину и вытащил сумку. Таксист, отъезжая, резко нажал на газ, грязь веером полетела из-под колес.
'Не возьмут - здесь и оставлю!' - подумал Коля у дверей в храм, не зная куда идти дальше.
Вышел служитель в зимней куртке поверх одеяния.
- Вы от отца Василия, на работу? - спросил он.
- Жена увидела ваше объявление о помощи фронту. Собрали, что смогли, - объяснил Коля.
- Пойдемте. Сумка тяжелая - давайте помогу.
Небольшой одноэтажный дом спрятался за церковью. Внутри длинный коридор, дверь в первую комнату распахнута, за ней кучами вещи. Упаковки воды в бутылках. Коробки макарон и круп. Раскинула рукава дубленка с вышитым по низу рисунком.
- У вас вещи или продукты?
- Для бойцов. Камуфляж. Теплая одежда. Зарядка к телефонам.
- У нас больше помощь беженцам. Подождите. Сейчас должны забрать, что для фронта отложили.
Коля оставил сумку у входа и зашел в церковь. Стал у иконы, задумался. Опомнился и сдернул шапку. Купил свечи. Родителям за упокой. Потом ставил подряд. Долгих лет! За здравие воинам! За победу!
Тихо качались огоньки свечей.
Священник подошел, тронул за рукав.
За церковью стоял зеленый уазик-буханка. Водитель - невысокий крепыш в застиранном до белизны камуфляже без погон - курил у дверцы.
Священник осуждающе покачал головой.
- Владыко! Понял!
Крепыш потушил сигарету о каблук, повертелся, не зная куда ее деть, открыл дверцу и бросил в кабину под ноги.
На втором сиденье кто-то спал, откинувшись назад с открытым ртом.
- Для рыбалки брал, - словно оправдывался Коля, - еще зарядка. Свитер. Тушенка. Сгущенка. Леденцы.
- Ладно! Спасибо за помощь! - Водитель глянул на часы. - Пока пробок нет, на трассу выскочим, в четыре руки погоним - к ночи на месте будем.
Они распрощались, и Коля заторопился на работу.
Ему стало легче. Словно откупился. С хорошим настроением дошел до конторы.
Огромная фура у склада перегородила дорогу. Погрузчики сновали, подавая ящики в кузов.
Коля пробрался между фурой и стеной, дошел до кабинета. Только подошел к столу - зазвонил телефон.
- Зайди! - буркнул ему начальник отдела.
Большую часть корпусов продали, казалось, все должны сидеть рядом. Но кабинеты разнесли по последнему вытянутому вдоль улицы зданию. Переходы занимали весомую часть рабочего времени. Впрочем, многим нравилось день напролет шататься по коридорам.
Начальник отдела - вечно раздраженный толстяк с красным лицом - сидел за заваленным бумагами столом.
Николай его понимал. То, что требовали руководители фирмы, сделать невозможно, когда половина сотрудников работает спустя рукава, а то и просто не понимает, чем занимается.
Начальник, не отрываясь от бумаг, пробурчал:
- Скидываемся на помощь фронту. Тысяча с техников и монтажников, три с инженеров. С руководства по пять. Гони три штуки.
- Я уже отправил.
- Что и куда? - удивился руководитель.
- На фронт. Утром. Форма. Продукты. Еле сумку дотащил.
- Твоя личная, несогласованная акция. Доклад в головной офис ушел. И в новостях передали. Участие приняли все.
- У склада фура. Наша продукция на Украину идет?
- С началом войны поставки прекратили. У них с этим строго. Российское брать - сразу ганьба или как там?
- Знаю. Отправляем в Турцию. Но Турции она не нужна. Значит, куда-то перенаправляют. Максимум ярлык переклеят. Куда она из Турции идёт?
- Тебе это надо? - внимательно посмотрел на него начальник. - Мы вообще на оборонку переключаемся. Не хочешь помогать деньгами - завтра акция, городское субботнее мероприятие. Будешь от нас с флагом.
- Какая акция?
- Патриотическая, разумеется! - он нашел нужную бумагу на столе. - Хотя нет. Какой-то деятель приезжает, а вы радостные флагами размахиваете. От нас радуются пятеро. Ты старший. Флаги возьмете на охране. Утром газель отвезет вас. Все закончится - привезет обратно.
- Может мы сегодня домой с флагами уйдем? Чтобы лишний раз на работу не ехать. В понедельник утром вернем?
Начальник задумался.
- Идете по городу с флагами. Группой. Куда? Зачем? Повяжут еще. Пока объясните что и как, официальное мероприятие сорвете. И молодые опоздают, а ты будешь один за всех прыгать ...
Дома Ленке понадобились документы на новую работу. Волосы она собрала в хвост. Смыла косметику. Пока Коля рылся в папке, от нетерпения как в детстве грызла ноготь.
Аттестат и диплом, какие-то свидетельства о пройденных курсах. Здесь же его красный военный билет.
Коля отдал документы дочери и перелистал военник. Радиотелеграфист. Тут же выстучал костяшками пальцев двойку морзянкой - 'я на горку шла'. Так учили, своя мелодия на каждую букву и цифру.
Зеленый угловатый ящик рации норовил железом в бок заехать. Антенна-куликовка. Кому это нужно? Теперь цифровое все. Он вернул военник в папку.
В субботу утром приехал к конторе. Охранник нажал кнопку, ворота отъехали. Коля прошел на территорию и завернул к нему в будку.
Тот в черной форме восседал перед широким окном. Седой и важный, усы, погоны, пусть и без звезд, на груди бейджик: 'помощник начальника режима'.
- Товарищ помощник начальника режима! - пристукнул ногой об ногу Коля. - Разрешите получить государственные флаги.
- В углу стоят, - буркнул он, - тебя дожидаются.
- Молодые пришли?
- На территории бегают. Мушкетеры. Энергию девать некуда.
Монитор на столе показывал забор, ворота, вход в офисное здание, площадку у склада. По ней четверо парней гонялись друг за другом.
Коля взял свернутые флаги, хотел выйти.
- Не торопись, еще водитель не подъехал.
Коля сел на застеленный клетчатым одеялом диван. Маленький телевизор на табуретке ниже стола. На службе смотреть не положено. А что еще делать в выходные на охране?
Показывали репортаж с войны. Летели куда-то реактивные снаряды, вертолет несся, словно в компьютерной игре. Подскакивал, выпускал ракеты и снова прижимался к земле.
Вахтер сел рядом. Вздохнул. Погладил седые усы.
- Началось, думал позовут. Куда там. Запас третий разряд. Вот теперь мой окоп, - хлопнул он по дивану, подняв облачко пыли. - В нем сидеть до второй пенсии. А ее все отодвигают. Как время выйдет - придут из пенсионного фонда и прямо здесь застрелят.
- Офицер? - спросил Коля.
- Майор. Танкист. Сам-то - военнообязанный?
- Ефрейтор. Пока не зовут.
Камера показала подъехавшую к воротам белую газель. Коля поднялся. Взял флаги. На пороге обернулся.
- Ты осторожнее. Из окопа не высовывайся.
У склада продукции валялись обрезки металла. Парни - монтажники из цеха сборки - подобрали арматуру, устроили поединок. Втроем наседали на здорового, на голову их выше, толстяка. Особенно старался самый маленький - метр шестьдесят, не больше, в вязаной шапке с помпоном. Толстяк яростно размахивал прутом, отбивая атаки. Гремело железо.
- Отставить! - по-военному прервал игру Николай. - Хватит скакать. Разбираем флаги, идем в газель.
- Не пойду! - весело крикнул малыш в шапке.
- Почему?
- Повестка пришла! В понедельник в военкомат. Мне теперь эта фигня побоку.
За помпон он стащил шапку, открыв стриженную под ноль голову.
- Чего тогда пришел?
Парень пожал плечами.
- Попрощаться.
- Иди домой, с родителями посиди подольше.
Вчетвером сели в газель. Микроавтобус вырулил на проспект, поехал к центру. Дворники смахивали капли с лобового стекла.
Коля повернулся к водителю. Мордатому лет сорока мужику с сонным широким лицом.
- От нас пятеро, а одного в армию забрали. Выйди вместо него с флагом.
- Оно мне надо? - ухмыльнулся тот. - Перед каким-то папуасом скакать.
В микроавтобусе тепло. Пока они мерзнут на площади, водитель ляжет поперек сидений, доспит. Сходит в кафе. Пошатается по торговому центру. Получит отгул за работу в выходной.
Когда приехали, погода окончательно испортилась. Из-за ветра дождь летел наискось. Намочил куртку и брюки, шапка стала сырой и тяжелой.
На краю площади топталось человек сто. Николай нашел старшего, отметился, отвел ребят на указанное место. Слева стояли мрачные мужики, коренастые, как на подбор. Справа студентки, тут же захихикавшие с парнями.
За шеренгой бегал режиссер. С пышной седой гривой-прической, широким красным шарфом поверх воротника пальто. Голову от дождя он прикрыл папкой.
- Внимание! - прохрипел режиссер, - останавливается машина, гость выходит, все одновременно машем флагами. Радостно!
Коля спросил мужика слева:
- Кого приветствуем?
- Тебе не один хрен? - буркнул тот.
- Откуда вы такие одинаковые?
- Из Сибири! Приехали, блин, по обмену опытом. А нас сюда. Опыт перенимать.
Спустя полчаса на площадь выехала машина ГАИ с мигалками, за ней большой черный лимузин.
Открылась передняя дверца, из нее выскочил помощник или охранник. Раскрыл зонт и распахнул заднюю дверцу.
Высокий гость оказался невысок и был не виден из-за зонта. Только ноги в светлых брюках, осторожно ступающие по брусчатке.
Двое из свиты достали из багажника венок. Вокруг носился оператор с видеокамерой на плече. Все двинулись к памятнику чему-то.
- Начали! - скомандовал режиссер.
Шеренга вяло замахала флагами.
'Что я здесь делаю? Зачем все это?' - подумал Коля.
В руках два флага. Свой и парня с повесткой. Он повел плечами. Махнул одним флагом, вторым. Намокшие рукава тянули вниз. Замахал сразу двумя, полотнища развернулись и захлопали.
'Хоть согреюсь, - подумал он, - а взять и выскочить на площадь, пуститься вприсядку!'
Соседи отодвинулись и смотрели с опаской.
- Без фанатизма! - вполголоса сказал режиссер.
Венок бегом занесли вперед и прислонили к монументу.
Гость наклонился над венком, что-то поправил, постоял и вернулся в лимузин. Машина ГАИ включила сирену.
Все заняло не более часа. Коле и его хватило. Ребят он отпустил. Свернутые флаги принес в газель.
Водитель, подогнув ноги, дрых на сиденьях. Поднялся, глянул в окно и, не выходя из газели, переполз из салона в кабину.
- Оставь флажки и езжай домой, - буркнул он. - В понедельник сам в контору заброшу.
- Вези! - Хитрован! Сам не вышел и захотел сразу домой удрать. - Государственная символика. Сдаем в месте получения.
Водитель со злым лицом крутил руль. Коля дрожал, чихал и сморкался.
'Как они в окопах? Под обстрелом? Потом в землянке у буржуйки форму сушить. Лучше бы три тысячи отдал, теперь больше в аптеке оставишь'.
На работе зашел на пост охраны. Поставил флаги. Пар поднимался над носиком чайника.
- Майор! Поделись чаем, - попросил Коля.
Охранник, не отрываясь от телевизора, щедро плеснул в кружку заварки, долил кипятком. Подвинул тарелку с печеньем и конфетами.
- За прошедшие сутки уничтожено... подавлено... действуя по плану... - бодро рапортовал кто-то на экране.
Коля снял мокрые куртку и шапку. Горячий чай выжигал разлившуюся по телу сырость.
Корреспондент рассказывал про героев. Какой-то сержант с подразделением трое суток бился в окружении, пока не вышел к своим.
- Хитрый план! - усмехнулся майор, - три дня в окружении биться.
Камера обходила сгоревший танк.
- Видишь, - кивнул он на экран. - Разворочен. Гусеница портянкой размоталась. Ствол в землю. В нем трое. Было. Иногда с виду целый. В башне дырка, как от карандаша, внутри никого, взорвались или сгорели.
- Это украинский танк, - возразил Коля.
- В наших, думаешь, по-другому?
На экране разрывы снарядов поднимали землю. Еще одна бежавшая по полю 'коробочка' словно наткнулась на что-то и окуталась дымом.
Коля не отрывался от экрана. Кто-то сейчас в его камуфляже ползет по раскисшему снегу. Или в блиндаже привалился спиной к доскам и пьет, как он, чай с леденцами. Руки замерзли. Горячий стакан не обжигает.
Пальцами выбил дробь по столу, длинные и короткие удары. Короткий два длинных короткий. Три длинных, два длинных и дальше: 'помощь фронту... помощь фронту...'
- Ты чего? - насторожился майор.
- Морзянка. Вдалбливали когда-то, думал забыл, теперь из головы лезет.
- Связь? В штабе, в тепле, - пробурчал майор. - Клопов телеграфным ключом давить. Сегодня передали, тэ пятьдесят пятые, которые на консервацию ставил, на фронт потащили. Наверное, и мне пора... Как думаешь? Первый-второй разряд выбьют, нас позовут?
Чай на дне кружки остыл. Кашель прекратился. Хоть и сморкался Коля всю дорогу до дома.
В квартире было все перевернуто. Вещи из шкафа вывалены на пол. Дочь носилась между комнатами. Растерянная жена ходила следом.
Ленка чмокнула его в щеку и убежала куда-то. Хлопнула дверь.
- Что у вас стряслось? - недовольно пробурчал Коля.
- Ленка призвалась! - всхлипнула жена и вытерла глаза полотенцем.
