ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Макаров Андрей Викторович
Довлатов писатель неплохой, ему бы редактора хорошего...

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
 Ваша оценка:
  
  В дорогу всегда беру книгу. Такую, чтобы не оторваться. Открыл в Москве, закрыл в Петербурге. В этот раз взял "Компромисс" Довлатова. Открыл, вчитался, спустя несколько страниц хмыкнул и полез за карандашом. Еще до Твери не доехали, а страницы украсили вопросительные знаки, подчеркивания, ссылки на другие страницы. "Компромисс" вы наверняка читали, давайте перечтем вместе. Итак, поехали...
  Напомню, что главы книги называются "Компромиссами", это истории о том, как в СССР расходились жизнь реальная и отображенная на газетных страницах.
  Компромисс восьмой. Июнь 1976 года. В нем фотограф Жбанков рассказывает девушкам, развлекающим заезжих корреспондентов, историю похорон директора телестудии Ильвеса.
  Все бы ничего. Если бы не Компромисс одиннадцатый от августа 1976 года. Как раз о том, как Ильвеса хоронили.
  То есть, в июне Жбанков рассказывает историю похорон, которые пройдут в августе.
  Начало положено. Читаем дальше. Компромисс седьмой. Апрель 1976. На последней странице сказано, что о проколе автора в статье говорили недели две, после чего отличился журналист Буш, взявший интервью у капитана торгового судна ФРГ, оказавшегося беглым эстонцем. То есть Буш отличился не позднее мая 1976 года.
  Интересно! Ведь об этом интервью рассказывает Компромисс десятый. Редактор, давший задание Бушу, просил: "Желательно, чтобы моряк поздравил нас с шестьдесят третьей годовщиной Октябрьской революции". К 1917 (году революции) прибавляем 63 и получаем 1980 год! Странное желание редактора партийной газеты. Явно в 1976 году он хотел получить поздравление с юбилейной шестидесятой годовщиной 1977-го года!
  С Бушем вообще много непонятного. В июле 1976 (Компромисс десятый) он оказался в вытрезвителе (уже изгнанным из газеты). В августе 1976 (Компромисс одиннадцатый) редактор не может послать его на задание - поскольку у Буша запой. Или его после вытрезвителя снова приняли в газету, и он запил? Или запой у самого редактора?
  Судя по тексту, некоторые герои на время телепортируются в Таллин из других городов. В компромиссе шестом появляется диктор Чмутов. Хронический неудачник, полгода назад что-то ляпнувший в прямом эфире. Потом Чмутов уехал в Псков. Устроился на местное радио. Там у него собака залаяла в микрофон. Далее: "Чмутов уехал в Ленинград. Целыми днями сидел на радио. Ждал своего часа...".
  Сидел на радио. В Ленинграде. Ждал. Но для шестого компромисса телепортировался в Таллин, чтобы Лидочка Агапова, проходя мимо, ему улыбнулась. Что дальше с Чмутовым - неясно. Больше он автору не нужен. Видимо, обратно в Ленинград телепортировался.
  Странно выглядит приятель автора Шаблинский. В компромиссе десятом рассказывается, как автор попал в Таллин. Приехал с Шаблинским на редакционной машине. После чего тот бросил его на ночной площади. Сказав: "Нелька волнуется". Далее объяснив: Нелька - жена и напомнив, что Довлатов был на их свадьбе.
  А в компромиссе третьем он говорит: "У Розки сессия...". Может, жена - Неля, а Роза - дочь? Заглянем в Компромисс одиннадцатый. В нем описывается, как холостой Шаблинский задумал жениться. Выбрана "милая Розочка с усиками".
  Автор! Куда Нелю дел? Ты же на их свадьбе был!
  Впрочем, Шаблинский такой рассеянный. В компромиссе третьем, соглашаясь на пьянку, сообщает друзьям, что завтра у него "творческий день".
  Творческий день - для творчества. На работу идти не надо, дома пишешь нетленку в спокойной обстановке. Заодно можно выспаться, пропылесосить квартиру. Но злой автор похмельного Шаблинского в творческий день отправляет на службу, заставляя расшифровывать магнитофонные записи с конференции наставников.
  Только не надо говорить, что каждая часть книги самостоятельный рассказ. Общие герои, сквозной сюжет, главное действующее лицо сам автор. Уж с ним-то все нормально? Попробуем разобраться.
  Итак, автор приехал в Таллин с Шаблинским, Шаблинский его отправил к Бушу. Буш только что сошелся с Галиной, лишившись работы в газете после интервью с капитаном в 1976 году. Но двумя неделями раньше автор, в той же газете, напортачил в статье (еще не живя в Таллине?). Автор какое-то время жил с Бушем и Галиной. "Тогда - в семьдесят пятом году" Галина нагадала автору, что он кончит свои дни где-нибудь в Бразилии. А вот (Компромисс одиннадцатый) девушка автора - Марина - в августе 1975 года оставила о нем запись в дневнике: "Он был праздником моего тела и гостем моей души". Интересно, что Компромисс первый датирован ноябрем 1973 года. За два или три года до появления автора в Эстонии...
  Если охота - попробуйте разобраться сами. Такие места редактор, возвращая рукопись автору, подчеркивает, предлагая упорядочить даты и события.
  "Компромисс" через редактора явно не проходил. Читали друзья. Редактор злой. Друзья добрые. Друзья хлопали по плечу и говорили:
  - Старик! Ты - гений! Наливай...
  Кстати, насчет "наливай". Оказавшись с героем пятого компромисса в ресторане, автор заказывает водку, салат и котлеты. С собой принесена бутылка кубинского рома. Дальше водку пьют с пивом, которое взялось непонятно откуда. О нем говорили, но у официанта не заказали и с собой не приносили. Само возникло.
  Вопросительных знаков, подчеркиваний в непонятных местах все больше. Карандаш затупился, пока его точим, выслушаем упрек. Кроме несовпадающих дат, жён, что-то есть? Конкретное предложение с ошибкой без отсылок к другим страницам?
  Компромисс пятый. Ноябрь 1975. "Фабрики и заводы, колхозы и машинно-тракторные станции рапортуют государству..."
  Такого в газете быть не могло. По одной простой причине. Машинно-тракторные станции прекратили существование в 1958 году. И в 1975 году рапортовать не могут. Их нет уже восемнадцать лет.
  Опять прикопались к ерунде? Уйдите от бессмысленных цифр. Посмотрите, какой у автора язык! Посмотрите, как он подбирает слова!
  Посмотрим.
  Компромисс одиннадцатый. "Внизу стоял грузовик с фургоном...". Что-то цепляет. Откроем словарь Ожегова. В нём фургон - "крытый автомобиль для перевозки грузов". То есть грузовик с фургоном не что иное, как грузовик с автомобилем. (Для восьмидесятых, когда опубликован "Компромисс", Ожегов - высший авторитет). И сам Довлатов дальше пишет просто: "Мы подошли к фургону".
  Заглянем в "Компромисс шестой". Журналистка Агапова попадает в квартиру к бывшему надзирателю Алиханову. Обстановка в ней еще та. "Диван, заваленный бумагами и пеплом". Вы можете представить диван, заваленный пеплом? Только если засыпанный.
  Чуть ниже еще круче: "Тусклые лезвия селедок на клочке газетной бумаги...".
  Ну что сказать?! Если от газеты оторвать часть - получим обрывок. Из обрывка сделаем клок и уже от него получим клочок. Что-то маленькое. Положить на него селедки?.. Одна уместится, и то вертикально. И вообще, меньшее к большему, редактор ткнул бы автора носом, предложив написать: "к тусклому лезвию селедки прилип клочок газетной бумаги". Предложил бы, задумался и спросил, что именно автор пристроил к селедке. Поскольку бумага бывает газетная, офсетная, оберточная. А если автор говорит о клочке газеты, то пусть будет именно газета, а не газетная бумага.
  Часто, работая с редактором, автор играет желваками, сжимает кулаки. Забирает рукопись и уходит, хлопнув дверью. Дома успокаивается, перечитывает и все исправляет. Часто благодарит. Вышедшую книгу преподносит с дарственной надписью. Просит отредактировать следующую рукопись. Рекомендует тебя друзьям.
  Редактор, получив папку с очередной рукописью, вздыхает. Берет чистый лист и, читая рукопись, делает выписки. Что-то вроде: "Иванов Иван Иваныч, главный герой, такого-то года рождения, родинка на левой щеке, хромает на правую ногу, курит Беломор, жена - имя, сын и дочь, и так далее. Небольшое досье на каждого.
  Редактор между автором и читателями. Просто он не виден. Как и корректор, пропустивший: "отправился на задание в такси".
  Хотя предъявлять претензии поздно. Книга выдержала множество изданий. И вообще, чего прикопался к классику?! Ну ошибся он раз, два, три, четыре... далее по списку. Руки прочь от священной коровы российской словесности! Не то огребешь по полной от секты Свидетелей Довлатова.
  Мне Довлатов нравится. И в прозе, и в письмах. Его фраза к оставшимся в Ленинграде друзьям: "Можете не уезжать - не уезжайте".
  Хороший совет. Только не мы, вся страна уехала.
  "Компромисс" хорош тем, что не устарел. Со всеми своими машинно-тракторными станциями и рапортами доярок Брежневу. Такую книгу можно написать про газету сегодняшнюю, интернет-портал, неважно, будут они за правительство или против. Кто-нибудь и напишет.
  Довлатову же стоять в бронзе на улице Рубинштейна. Памятник не только ему, но и его героям. Людям со всеми их слабостями и ошибками.
  Хороший памятник. Справедливый. Довлатов писатель неплохой. Ему бы редактора хорошего.
  
  Андрей Макаров
  
  Книга автора ARTofWAR Андрея Макарова "Дома и люди на Счастливой улице" вышла в Санкт-Петербурге.
  592 страницы вместили сто рассказов разных лет. Рассказы о военных и гражданских, о девяностых годах и днях сегодняшних. Многие из них не публиковались на сайте.
  Книгу продает "Издательство ДЕАН", город Санкт-Петербург.
  Отпускная цена издательства 440 рублей за книгу в мягком переплете, 660 рублей - в жестком переплете.
  
 Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023