ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Кранихфельд Макс
Я - испытатель

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 9.34*24  Ваша оценка:
  Я - испытатель.
  
  Часто задаю себе вопрос: "Почему при слове "испытатель" в мозгу как неотъемлемое целое всплывает "летчик"?" Прямо какой-то штамп летчик-испытатель, испытатель-летчик, как будто других испытателей на свете не бывает. Привычное сочетание. Про испытателей ракетчиков знают гораздо меньше. Почему так? Вы скажете, как же, у летчиков-испытателей постоянный риск, это люди тяжелой и мужественной профессии, а ракетчик, ну что там такого, нажал кнопку, и полетела птичка, ничего сложного и героического. Попробуем немного разобраться, если Вам интересно.
  Начнем сначала. Кто они такие эти испытатели ракетчики, какого роду-племени и откуда вообще взялись? Тут я Вас слегка удивлю, ни одно учебное заведение, будь оно военное или гражданское, испытателей ракетчиков не готовит. Так откуда они берутся? А отовсюду. Кто только не служит в испытательных отделах наших полигонов: артиллеристы, танкисты, химики, даже моряки. Каждой твари по паре, как на ковчеге. Молодой, только с дерева, лейтенант, получив первое в своей жизни назначение, робко переступает порог кабинета начальника испытательного отдела.
  - Товарищ полковник, лейтенант Пупкин прибыл для дальнейшего прохождения службы! - громко чеканится много раз отрепетированная и обкатанная в уме фраза.
  Полковник, как раз в этот момент задумавшийся над трудным сканвордом, от неожиданности испуганно вздрагивает.
  - Тише, тише... Присаживайся. Откуда к нам?
  - Саратовское училище химзащиты! - не сбавляя голоса, бодро рявкает лейтенант.
  Страдальческая гримаса на лице полковника.
  - Ты, сынок, ракеты когда-нибудь видел?
  - Так точно!
  Начальник отдела не ожидавший такого, удивленно поднимает глаза.
  - По телевизору! - безжалостно продолжает лейтенант.
  - Ладно, - безнадежно машет рукой полковник. - И то хорошо. Научим.
  И научат, и будет химик через полгода проводить самостоятельные боевые пуски, а куда денешься? "Нет у меня для вас другого народа", - сказал Господь. Так что придется работать с теми, кто есть.
  
  А насчет риска и мужества, этого тоже хватает за глаза. Хотя, между нами, лучше бы без первого, тогда и второе бы не понадобилось. Но так, к сожалению, не бывает. Подвиг одного, всегда халатность другого. Привозят новую ракету на предварительные испытания.
  - Ну что, мужики, полетит? - спрашивает начальник отдела у конструкторов-промышленников.
  - А как же! - весело улыбаются те.
  - А куда?
  - Вообще должна вот сюда. - Бумажку, густо испещренную цифрами под нос. - А там, кто ее знает...
  Но это еще по божески, нормально, а когда испытания на пожаровзрывобезопасность все еще веселее. Сбросили ракетку со специальной вышки на бетон. Вроде не взорвалась - это хорошо, испытания выдержала. Теперь ее подальше в степь оттащить и подорвать. Как? Тросом обвяжем и тягачом оттянем на пару километров. А ничего, что там бугры, неровности, не сдетонирует? Да, вроде не должна, а там, кто ее знает... А боевая часть на ракете весом семьдесят килограмм - тридцать пять кило смеси ТГ-24 (тротил-гексоген), тридцать пять - готовые убойные элементы, которые самолет в решето превращают. Как тебе, читатель, не слабо за рулем тягача посидеть? Правильно, ну его на хрен, зачем оно тебе надо. А испытателю надо. Работа у него такая, нервишки щекочет почище любого экстремального спорта. Заодно узнаешь, из какого места в организме адреналин выделяется.
  На входе в здание испытательного Управления висит красочный плакат, яркие аршинные буквы гласят: "Я - испытатель, риск и поиск мой удел! Моя профессия - испытывать ракеты!" Замполиты постарались. Напыщенный бред, конечно, как обычно в нашей Краснознаменной. Но проходишь мимо изо дня в день, и въедается в голову.
  У офицеров свой лозунг, не такой амбициозный, но не менее звучный:
  Дымилась, падая, ракета,
  И в ужасе бежал расчет.
  Кто хоть однажды видел это
  К ракете вряд ли подойдет.
  Но это так, "шутка юмора". Видели все и не однажды, все равно подходят, работают, случается калечатся, гибнут, подходят и работают другие. "Я - испытатель".
  
  Главный конструктор, седой представительный мужик лет семидесяти в строгом костюме сидит в удобном кресле в кабинете начальника полигона.
  - Даю девяносто девять процентов гарантии, наша новая ракета абсолютна безопасна в эксплуатации. Можете смело работать.
  - Девяносто девять? - генерал слегка удивлен.
  - Сто процентов дает только Господь Бог! - улыбается конструктор.
  Конечно, конструктор не Бог. Вот только этот проклятый один процент, не вошедший в гарантию, тоже выпадает и гораздо чаще, чем хотелось бы! Поэтому испытания со стрельбой зовутся здесь "боевая работа".
  
  - Давай, брат! Удачи! Чтоб нормально полетела!
  - Полетит, куда денется! Если что подтолкнем!
  - Не проспите мишень, стрелки. И осторожней с "птичкой" все же опытный образец.
  - Не бойся, старый! Все будет тип-топ. Если попадем с тебя сто грамм и пончик.
  - Легко, брат, главное не промажь!
  - Обижаешь, начальник, я - испытатель!
  Весело подмигнув на прощание, неделю назад получивший капитана Мишка Ткачук захлопывает люк боевой машины. Можно возвращаться на командный пункт с докладом.
  - Товарищ полковник, расчет на месте, к пуску готов.
  Руководитель работы кивает в ответ и склоняется к микрофону громкой связи.
  - Внимание по площадке. Готовность к боевой работе пятнадцать минут!
  Ровно через пятнадцать с половиной минут на вышедшей из транспортно-пускового контейнера ракете не запустится двигатель и многотонная масса тяжело рухнет на легкобронированную боевую машину. От удара загорится заряд двигательной установки и детонирует боевая часть. Из расчета пуска не выживет никто.
  Потом будут долгие разборки и поиски виновных, кого-то снимут с должности, кого-то уволят, но это не вернет Мишку и еще трех офицеров, от этого не станет легче их женам и детям.
  
  Ночь. Покрытая мелким колючим снегом морозная степь. Идет боевая работа. Три ракеты комплекса "Бук" заложенные на длительное хранение еще в советские времена. Во время демократической свистопляски всем было не до них. В итоге пролежали в полтора раза больше положенного. Теперь вот вспомнили - привезли к нам на отстрел. Командир испытательного расчета - заместитель начальника полигона по научно-испытательной работе, невысокий седой полковник, уже где-то успевший тяпнуть коньячку, в расстегнутом бушлате замер на смотровой веранде.
  - Боевую работу разрешаю!
  Напряжение настолько сгустилось в воздухе, что ощущается даже на физическом уровне. Пристально вглядываются в застывшие на пусковой ракеты представители промышленности когда-то их изготовившие, замолчали перебрасывавшиеся шутками офицеры ракетного отдела.
  - Сход мишени, полет нормальный, есть управление - хрипит динамик громкой связи.
  Где-то далеко на горизонте ночное небо разрывает яркая звездочка - ракета-мишень в воздухе. И почти сразу же другой голос в динамике:
  - Цель наблюдаю, цель в зоне, сопровождение устойчивое, прошу разрешения на пуск.
  - Пуск разрешаю, - почти одновременно в два голоса полковник со смотровой веранды и руководитель работы из бункера.
  - Ключ в боевое, выдан пуск! - тут же отзывается динамик.
  Взгляды прикованы к пусковой, томительные растягивающиеся на часы доли секунды в реальном времени, и вот одна из ракет плюет огнем и медленно, будто нехотя сползает с направляющих, с опозданием доносится и бьет по ушам громкий рев. "Есть!" - тихо выдыхает главный промышленник. Все облегченно переводят дух, сошла, уже хорошо, попадет или нет уже вопрос десятый, как никак давно за пределами всех возможных гарантий.
  И вдруг ракета, абсолютно наплевав на мишень, широкой дугой выгибается и уходит назад и вверх, на мгновенье будто замирает и начинает вертеть над площадкой сумасшедшие вензеля, все набирая и набирая скорость. Четыре секунды до начала наведения на ракете, потом еще пять до штатной самоликвидации по необнаружению цели. Девять секунд безумного балета в ночном небе. А самоликвидация - путем подрыва боевой части, тоже не сахар, если "птичка" в это время кружит над тобой. Яркая вспышка и гулкий хлопок взрыва. Сухие щелчки убойных элементов об промерзшую землю, и огненный дождь из горящих кусков двигателя.
  На смотровой тишина - народ еще в ступоре. Потом хриплый шепот полковника:
  - Ну ни х... себе!
  Будто сняли заклятие, все начинают говорить одновременно, не слушая друг друга, торопясь выплеснуть пережитый испуг. Главный промышленник хватает полковника за плечо, и буквально силой оттащив в угол, что-то с жаром ему доказывает, ожесточенно размахивая руками. Минут через десять полковник твердым шагом подходит к микрофону:
  - Командный пункт, готовы принять пятнадцати минутную готовность по второй работе?
  Все снова замирают, на этот раз в удивлении, что, мало было? Кто-то из офицеров ракетного отдела растерянно повторяет содержательную мысль полковника, подведшую итог прошлого пуска.
  - Вас не понял, повторите, - шипит динамик.
  - Готовимся ко второму пуску! Доложите, какую готовность можете принять! - зло рубит в микрофон полковник.
  И вновь завертелось, переглядываясь и перешептываясь, расходятся по своим местам офицеры. Привычная суета длится не долго, второй пуск не первый, вся основная работа уже сделана, все проверено и готово. Через двадцать минут можно работать.
  - Пуск разрешаю!
  - Ключ в боевое, выдан пуск!
  Харкнув огнем и коротко взвыв, вторая ракета спрыгивает с направляющих и врубается в землю перед пусковой. Красочным фейерверком разлетаются куски взорвавшегося движка, острые искры лижут броню машины.
  - Расчет, расчет, доложите, вы там живы? Расчет! Расчет! - надрывается в микрофон полковник.
  Несколько минут томительного молчания. Потом усталый и какой-то бесцветный голос начальника расчета пуска.
  - Живы. Помощь не нужна.
  Общий вздох облегчения. Повезло, взорвался только движок, боевая часть не сдетонировала. От удара об землю ее вырвало из корпуса ракеты и откинуло метров на пятьдесят.
  Полковник круто развернулся к главному промышленнику. Тот стоял рядом бледный с трясущимися губами.
  - Я думаю, на сегодня экспериментов достаточно, - сухо процедил в это белое лицо полковник, как плюнул.
  А офицеры ракетного отдела тем временем без команды рванули бегом к пусковой. На оплавленной броне сидел в полном составе расчет. Глаза шалые с нездоровым блеском, румянец во всю щеку, по рукам ходит бутылка водки. Начальник расчета, моложавый подполковник сунул ее первому из подбежавших ракетчиков.
  - Ну поздравь меня с днем рождения!
  - Так у тебя вроде не сегодня...
  - Сегодня, у всех нас сегодня!
  Конец фразы потонул в громком хохоте.
  
  Конечно, такое случается не часто, обычно все летает как положено и попадает куда надо, но бывает и так. Конструктор, к сожалению, не Бог сто процентов гарантии дать не может. Ну что ж, "я - испытатель".
  
  Раз в год приезжаю в отпуск. Большой город, неон витрин, трамваи, автобусы, толпы людей спешащих по своим делам. Совсем другая не всегда понятная жизнь идущая по своим законам.
  Встречаюсь с друзьями, однокашниками по училищу. В армии из моего взвода остался я один. Остальные давно на гражданке, кто где, кто как. Кто-то удачливый бизнесмен, кто-то частный охранник (физо и огневую в училище преподавали будь здоров), кто-то просто работает в преуспевающей фирме. Когда я рассказываю им, сколько я получаю денег, они удивляются и смеются, в шутку дразнят убогим и не позволяют вместе с ними рассчитываться в ресторане.
  В таких случаях я всегда вспоминаю сухощавого финского полковника, бывшего у нас гостем на боевых. Стреляли ракеты для продления сроков технической пригодности, а какой-то процент отказов при этом неизбежен. Очередная "птичка" после выдачи команды "Пуск" отказалась взлетать, прежде чем трогать ее, необходимо было отстыковать пиропатроны запуска двигательной установки, иначе может образоваться неприятный сюрприз - запуститься движок как раз когда расчет вылезет на броню снимать ракету с направляющей. А мощь реактивной струи совсем не шуточная - бетонные плиты позади машины иногда при пуске выворачивает из земли и откидывает далеко в сторону. Так что кому-то надо сходить и отстыковать пиротехнику. Кому-то это мне. Тоже работенка не самая веселая, того и гляди, на манер Мюнхгаузена слетаешь на Луну. В тот момент, когда вооруженный отвертками и спецключами я выходил из бункера командного пункта меня и остановил финский полковник.
  - Господин капитан, сколько Вам платят за эту работу? - на хорошем русском, почти без акцента.
  - Мне хватает, - усмехнулся я в ответ, удивленный его вопросом.
  И потом всю дорогу до стартовой позиции я улыбался, вспоминая смешную цифру за которую последний раз расписался в раздаточной ведомости.
  Иногда уже в изрядном подпитии друзья на гражданке спрашивают, не надоело ли мне маяться дурью, предлагают работу в своих конторах. Зарплату на первый случай, раза в два побольше чем у меня. Я деликатно отказываюсь. А когда они начинают выяснять почему, на ум приходят только надоевшие трескучие фразы типа "священный долг" и "кто, если не я", явно здесь не уместные. Ну не могу я внятно объяснить, почему не ухожу из армии.
  Точно знаю только одно, совсем не в деньгах дело, просто я - испытатель.
Оценка: 9.34*24  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023