Аннотация: Из жизни совзагранграждан на Острове Свободы
Культурный шок или история одного перелёта
"Драфт Бадвайзер, плиз" - бросил я рыжему за стойкой бара в центре зале ожидания ирландского аэропорта Шенон. Выпить пива - после долгого перелёта через океан и на последней перед Москвой остановке - такова традиция, сложившаяся в советской колонии на Кубе. Через пару часов - дома! Впереди другая жизнь и другая страна, которая, судя по газетам и разговорам, проснулась и пёрла к свободе. Отхлебнув хорошенько пива, загляделся на снующую публику. Под шум аэропорта вспомнилось, как начиналась эта командировка.
Это был мой первый выезд за границу. Время - середина 80-х. Я летел с семьей на Остров Свободы, чтобы там жить и работать.
Сыну было меньше года. Сразу после взлета он начал блажить - укачало. Все три с лишним часа, которые мы летели от Москвы до Ирландии, жена и две стюардессы безуспешно успокаивали мальца. Умаявшись он уснул, только когда колеса коснулись бетона посадочной полосы. Его уложили в детскую аэрофлотовскую кроватку, а я присел рядом. Все пассажиры вышли. В салон зашли уборщики в униформе, и выгнали нас из самолета - такие правила.
Пройдя через трубу трапа, я вошел в зал ожидания аэропорта. Одет был, как предписывали заученные мною "Правила поведения советских людей за рубежом", в самый приличный костюм, белую рубашку и галстук. Правда, за время полета костюм слегка помялся, галстук сбился. На руках, разметавшись по пеленкам, спал измученный ребёнок.
После полумрака самолета и трубы перехода пришлось зажмуриться от яркого света ударившего в глаза. Сощурившись, нашел ближайшую лавку, чтобы сесть. Глаза привыкли, стал разглядывать "заграницу".
Вокруг текла обычная жизнь обычного международного аэропорта - много света, запахи кофе и хороших сигарет. Не торопясь проходили доброжелательные люди с чемоданами на колесиках - увидел впервые! - в легкой одежде и некоторые в шортах, август месяц же.
Остановка длилась около часа. Все это время я сидел в строгом костюме с ребенком на коленях, без единого цента в кармане - в моей стране действовала статья уголовного кодекса за валютные преступления. Я испытывал не стыд. Чего мне было стыдиться? Я переживал, то чему тогда еще не придумали определения, - культурный шок. За время ожидания совершенно отчетливо стало понятно, что вот эти люди вокруг меня - нормальные, а я урод! То есть, не сам лично, а место, откуда только что прилетел уродливое и всем понятно, что мы оттуда. А ведь еще пару часов назад так не казалось! Они, вот эти люди кругом, наверное, дико хохотали бы, предложи им перед рабочей поездкой, скажем, из Мюнхена в Лондон не то что выучить, а даже прочитать какие-то особые правила поведения, отличные от тех к которым они привыкли с детства. При этом у них по закону не могло быть с собой денег?!
Потом был долгий многочасовой перелет через океан в Канаду в заполярный Гандер. Туда приземлились в темноте уже утром или ещё вечером? В сумеречном терминале устало выстроились за банками кока колы, которые сонная канадская тётя бесплатно давала "одну - в одни руки". Сын, наоравшись и смирившись с бесконечным перелетом, крепко спал. Слоняясь по залу ожидания для транзитников, я увидел на стене, неподалеку от туалета, большую загрунтованную панель почти всю исписанную от руки пассажирами. Там были надписи по-русски и немного по-испански. Такие, например: "Лева и Вова из Одессы. Видали мы в гробу вашу Америку!", ну, и матюки тоже. Стало понятно, что подлые капиталисты, чтобы не оттирать письмена с кафеля в туалете, зная заранее, что они непременно появятся, повесили рядом большую доску, где наши могли бы выразиться письменно, раз уж им это непременно необходимо. Тонкое знание канадцами нашего менталитета уже почему-то не удивляло.
Посадка вместо одного часа продлилась два. Весь багаж зачем-то выгрузили на бетон рядом с самолетом. Пассажиры, бродя в полумраке вокруг туши аэробуса, выбирали из кучи свои вещи и заносили обратно в самолет.
Уже на Кубе шустрый переводчик объяснил, что так делают всегда, когда кто-то с рейса "уходит" - просит политического убежища в Канаде. Ну, если оставил бомбу в самолете. Но это не с каждого рейса - нам просто не повезло.
В гаванский аэропорт имени Хосе Марти садились под ярким тропическим солнцем. Из самолета вышли как в парную. Куба пахла пряно и чуть гнильцой от океана. Шоколадные пограничницы не глядя нашлепали в паспорта въездные визы: "Бъембенидос!" (Добро пожаловать!).
Долго досматривали багаж. Переводчик уже пару раз сбегал за минералкой, а строгие офицеры санитарного контроля все изымали из чемоданов и сумок совграждан копченую колбасу, сыр и консервы. Все съестное бережно укладывали в большие фанерные коробки с белоснежной стружкой на дне, наверное, для последующего изучения и уничтожения. У пацана отняли слюнявое яблоко, которое он увлеченно пытался кусать своими режущимися зубами.
... Я допил пиво. Поискал глазами выгоревшую макушку сына, который нарезал круги, вольный как ветер, и, не удержавшись, подмигнул айришу: "В Москву!".
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023
