ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Осипенко Владимир Васильевич
Уникум с позывным Бес 8

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 4.42*9  Ваша оценка:
  - Покажите документы, - строго сказала директор детского дома, куда Павел и Александра прибыли на следующее утро. Она была дама видная, уверенная в себе, и напоминала тех кастелянш, которые готовы пышной грудью перекрыть дорогу любым проходимцам. Повертела в руках их красноармейские книжки, положила на край стола и строго, как провинившихся школьников, осмотрела сверху вниз, чуть наклонив голову на бок. - И чего вы хотите, товарищ Бессонов?
  - Простите, не знаю вашего имени отчества...
  - Громова Людмила Карловна.
  - Очень приятно, - Бес галантно поклонился. - Людмила Карловна мы прибыли к вам по вопросу усыновления вашего воспитанника Безымянного Ивана.
  - Кто именно из вас будет усыновителем?
  - Мы оба.
  - Я по документам не заметила, что вы "оба" имеете на это право. Военные, фамилии разные, отметки о браке отсутствуют... А проживаете вы, кстати, где?
  "Попались" подумал Павел. Не рассказывать же ей про дом в Марселе.
  - В Саратове, в общежитии авиационного завода, - нашлась Шура.
  - Допустим... А Иван согласен?
  - Представляете, уважаемая Людмила Карловна, каково бы было мальчику, если бы он согласился, а вы отказали. И потом, мы очень рассчитываем на вашу помощь, - сказал Бессонов.
  - Что сразу думаете о мальчике, это хорошо, - подобрела директор, - но я должна быть уверена, что ему с вами будет лучше. Здесь он одет, накормлен, под присмотром и в относительной безопасности. Существуют формальности, которые я обязана соблюдать.
  - Какие?
  - Например, я вижу вас первый раз. Показали бы характеристики с места работы...
   Шура встала, подошла к Павлу и попросила его подождать за дверью. Потом взяла стул, решительно подвинула вплотную к директору.
  Бессонов не слышал разговора, но по блеску в глазах Александры понял, что разговор будет ещё тот. Он закрыл дверь в кабинет, отошёл к окну, прижался коленями к едва тёплым батареям и стал рассматривать двор, по которому ветер гонял первую позёмку. За спиной послышались шаги, и он увидел небольшой отряд ребят, которые под руководством пожилой нянечки шествовали по коридору, взявшись за руки. Последним шёл Иван. Воспоминания о их первой встрече нахлынули волной и спазмы сдавили горло.
  - Ваня! - буквально просипел Павел, и весь строй, как по команде замер. Нянечка тоже остановилась и с интересом посмотрела на военного. Тот присел и протянул руки к мальчику и неожиданно для самого себя сказал, - Иван, я за тобой.
  - А вы кто? - робко спросил мальчуган, делая робкий шаг навстречу.
  - Я твой отец, неужели забыл?
   Буквально прыжком малыш бросился на шею и крепко обвил её своими маленькими ручками.
  - Папка! Папка!! Я знал... Я говолил... Как же я ждал тебя...
   Дети загалдели, нянечка поднесла платок к глазам. У Беса же слёзы буквально брызнули из глаз, Иван вытирал их и повторял:
  - Не плач... Я нашёлся...
  Эту картину из открытой двери директорского кабинета наблюдали две женщины, вышедшие на шум. Иван повернулся и буквально прокричал:
  - Людмила Калловна, мой папка нашёлся!!!
   Та смахнула платком невидимую слезу:
  - Я вижу, уважаемый Павел Григорьевич, вам моя помощь не нужна. - Посмотрела на нянечку и обратилась к строю, - Дети, проходим в класс. А вы, - взгляд на сладкую парочку, - давайте в кабинет.
  Иван так и не отпускал шею Бессонова, словно боялся снова потерять. С трудом Павел поставил его на пол и повернул лицом к Александре.
  - Вань, посмотри... Неужели не узнаёшь?
  - Мама? - робко спросил мальчик.
  - Мама, мама, - подтвердил новоиспечённый отец.
  Через мгновение уже Шура была зажата маленькими тисками за шею и её лицо осыпано жаркими поцелуями. Директор села на свой стул, выдержала паузу и строго сказала:
  - Иван! Оказывается, никакой ты не Безымянный. Бессонов твоя фамилия. Запомни!
  ***
  О том, что Бессонов без вести пропал во время испытательного полёта где-то на севере, на заводе не знали и не обсудили только клинически равнодушные. Таких было мало, потому как радость и горе делилось тогда между людьми поровну. Потом дошли смутные слухи о его подвиге. К горечи потери теперь примешалась и гордость. "Да, наш... Нормальный мужик... Лично с ним ручкался..." Ещё позже забрезжила надежда.
   Слух о том, что он прилетел живой-здоровый вместе с женой и сыном и, что они сейчас в "гнезде", разлетелся по заводу с быстротой молнии. Там уже собрались не только испытатели, инженеры и технари, но и женщины, и вездесущие пацаны. Как вихрь ворвался Косых:
  - Товарищ старший лейтенант, за время вашего отсутствия происшествий не случилось! А ваш самолёт отправили на фронт, - виновато закончил он.
  - Иди сюда, мой дорогой нянька! - протянул руки Бессонов, - Дай обниму!
  - Посему он нянька? Лазве бывают такие няньки, - стал шептать на ухо матери Иван.
   Павел подвёл Косых к сыну и представил:
  - Знакомьтесь, это мой механик, для самолёта нянька - Александр Косых, а это мой сын - Иван Бессонов.
  Таких представлений было много. Очень много. Все с любопытством рассматривали жену и сына, с удовольствием представлялись, трясли руки и совали пацану всё, чем были богаты. Шура с Иваном были просто ошарашены радушием, с каким встретили Павла на заводе. А народ всё шёл, в "гнезде" не протолкнуться. Некоторые просто через открытую дверь вытягивали голову, чтобы просто увидеть и убедиться, что да, это он.
  - Пустите, я тоже хочу..., - вместе с Вишневским в дверь протиснулся директор завода. - Ну, здравствуй, дорогой Павел Григорьевич, с возвращением тебя! - Он крепко обнял Беса, похлопал по спине, потом резко отстранился, - а это кто с тобой?
  - Это моя семья, Израэль Соломонович, жена Александра и сын Иван.
  - Безмерно рад. Вижу, что не один я. Пока пообщайтесь, а в обед ко мне. Непременно все вместе. Сан Саныч, вы отвечаете.
   Так же быстро, как появился, директор исчез.
   Только сейчас у Беса появилась возможность пообщаться с Вишневским:
  - Здравия желаю, товарищ командир.
  - Здравствуй, дорогой Павел Григорьевич. Спасибо, что вернулся. Как же я рад!
  Снова объятия, похлопывания по спине с такой силой, словно собирались вытрясти душу. Однако находились те, кто даже в этот момент пытались протиснуться и привлечь к себе внимание. Вишневский оглянулся и скомандовал:
  - Эй, на берегу!!! Хватай мешки, вокзал отходит!!! Остались только лётчики, всем остальным - спасибо и до новых встреч!
  Народ с неохотой стал освобождать помещение, однако какая-то светлая радость была в глазах у каждого, а на устах: "Вчера наши вломили фрицам под Сталинградом, а сегодня Бес вернулся! Во попёрло!"
   Павел позвал Косых:
  - Саша, возьми Ивана, покажи самолёт... В общем введи в курс дела...
  - Есть, товарищ старший лейтенант.
  Когда за ним и Иваном закрылась дверь, все молча расселись за большим столом, как привыкли при разборе полётов и вопросительно уставились на Бессонова. Было достаточно прохладно, куртки никто не снимал. Вишневский кратко начал разговор:
  - Ну и...
   Павел глянул на Шуру и попросил:
  - Дорогая, достань из чемодана, что мы приготовили. - Потом окинул взглядом присутствующих, продолжил, - Прежде чем докладывать я должен представиться. Коля, принеси, пожалуйста кружки.
  Через минуту бутылка "Арарата", бутерброды с салом и кружки стояли на столе. Разлили. Бес вынул из кармана три "шпалы" и опустил в свою кружку. Встал.
  - Командир истребительного авиационного полка подполковник Бессонов представляюсь по случаю назначения на должность и получения воинского звания.
   Выпил, достал зубами знаки из кружки, вновь положил в карман. В помещении воцарилась тишина. Гробовая. Первым пришёл в себя Вишневский:
  - Ну ты, Бес, даёшь!!!
  - Попрошу выпить и наполнить вновь, - спокойно продолжил Павел. И когда все выполнили команду, встал и, глядя на Шуру сказал, - А этот тост за мою спасительницу и мою жену Александру. Прошу любить и жаловать!
  Первый выпил, подошёл, поцеловал жене руку и сел рядом. Пока остальные опрокидывали кружки и заедали бутербродами, продолжил.
  - А теперь собственно доклад. Испытывал баки при встрече конвоя союзников в Заполярье. Когда увидели торпедоносцы оказалось, что у меня одного топливо и осталось. Пока валил их при подходе к кораблям, повредили бак. Пришлось садиться на воду. Удовольствие, скажу, гораздо ниже среднего. Кстати, я всё думал, в чём дело и, кажется, нашёл ошибку.
  - Ну и...
  - Нельзя отстёгиваться заранее. Тогда бы и голову не разбил, и сознание не потерял, и успел бы вылезть из кабины пока самолёт тонул. Только...
  - Что только?
  - Испытывать надо всё же где потеплей...
  Лётчики заулыбались.
  - Заметили? Бес в своём репертуаре, ни слова про сбитые, типа сами попадали, - всё-таки прокомментировал доклад Вишневский.
  - Помог, Сан Саныч, врать не буду, - добродушно согласился Павел, - Ну а дальше расспрашивайте Александру. Как она меня нашла и с того света вытаскивала.
   Взоры присутствующих обернулись к скромно сидевшей и не проронившей ни единого слова Шуре.
  ***
  - Вы были на даче у Сталина? - удивился директор Левин во время обеда.
  - Буквально позавчера, - подтвердила Александра. - Он угостил нас чаем и лично дал разрешение на сутки залететь на завод.
  - Как он?
  - Здоров, энергичен и очень внимателен...
  - На меня он произвёл очень сильное впечатление, - вступил в разговор Бессонов. - Решая задачи планетарного масштаба, он видит и участвует в проблемах обычного человека. Удивительно. И ещё - он говорит гораздо меньше, чем знает.
  - Мне это знакомо, - улыбнулся Левин. - Вы кушайте, не стесняйтесь. Теперь скажите, на милость, зачем вам понадобился этот день?
  - Вернуть всё, у кого что брал, - ответил Бессонов, - Да и не попрощаться с моей стороны было бы не вежливо.
  - Мы бы поняли - война!
  - Извините, кроме всего прочего, есть ещё просьба, Израэль Соломонович.
  - Говорите, Павел Григорьевич.
  - Мы с Александрой познакомились на фронте и с радостью вернулись бы туда. Но вчера у нас появился сын - Иван. Он уже побывал под бомбёжками, потерял родных и память. Во второй раз рисковать им с нашей стороны было бы подло. В глубокий тыл не поедет жена. Отсюда просьба - не найдётся у вас работы...
  - Можно было не объяснять, я всё понимаю. Ответ такой - с удовольствием! Во-первых, мне каждая пара рук - до зарезу. А, во-вторых, это значит, что Вы, Павел Григорьевич, не забудете дорожку к нам, а это дорого стоит. Можете мне поверить на слово.
  - Спасибо, от души. Мы вас не подведём.
  - Не сомневаюсь и вашу просьбу воспринимаю, как подарок. Поэтому и завод для вас кое-что приготовил. Пройдёмте...
  Пока шли по коридорам заводоуправления все, кто попадался на встречу не только здоровались, но и старались подойти и поздороваться с Бессоновым за руку. На что директор заметил:
  - Уважают вас люди, Пал Григорьевич...
  Спустились на территорию, прошли к одному из ангаров. Двое рабочих распахнули ворота. Внутри несколько новеньких Яков, один из которых накрыт перкалем, сшитым из нескольких парашютов.
  - Помогите, Сан Саныч, - обратился Левин к Вишневскому.
  Тот потянул за шнурок и перкаль плавно стёк на бетонный пол. Взору открылся новейший Як, на фюзеляже которого красовалась эмблема с изображением чёрта. Тот молнией поражал самолёт со свастикой. Что-то неуловимое в выражении его лица или морды походило на... Бессонова.
  - А похож, - сказал Вишневский.
  Шура тихонечко захихикала. Но Бес не слушал, он уже был на крыле, отбросил фонарь и руками шарил по тумблерам, рычагам и флажкам. Повернул счастливую голову к директору:
  - Спасибо, дорогой Израэль Соломонович. Не поверите, но до сих пор у меня не было своего, в смысле закреплённого за мной борта. Всё кого-то подменял или новые обкатывал!
  - Теперь есть. Берегите друг друга.
  - Я его облетал, но до ума, Пал Григорьевич, доведёшь сам. Новый мотор - чудо! Все твои предложения - здесь. Даже те, что в серию ещё не пошли. Эмблема - подарок от нашего художника.
  - У меня сердце колотится опробовать...
  - Это уже без меня, - сказал Левин. - Я же с удовольствием пообщаюсь с Александрой Васильевной тет-а-тет. Кстати, где Иван?
  - Изучает завод....
  - Это - дело. Надеюсь и ему найдётся работа по силам.
   Именно в этот момент в ангар заявились Сашка Косых и Иван Бессонов. По виду и по тому, как хлопцы общались, можно было подумать, что друганы они старинные. По росту, правда, сильно различались, но в самолётах оба уже доки.
  - Посмотли какой, - ахнул Иван, увидев именной ЯК.
  - Это твоего бати... Задаст он на нём Фрицам, - толковали между собой пацаны, не замечая окружающих.
  -ПэКаБээСэНБэ! - вдруг громко выдал Иван.
  Окружающие переглянулись. Косых смутился. Бес заметно покраснел. Зато директор решил воспользоваться моментом:
  - Вань, что такое ты сказал?
  - Сынок, молчать! - неожиданно подал команду Павел Григорьевич. - Это тайна, никому не говори, особенно маме...
Оценка: 4.42*9  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023