Вместе с тем, этот немалый пакет акций минимум на два-три порядка был меньше суммы финансовых ресурсов банка, состовших в основном из средств клиентов, нераспределенной прибыли и других элементов капитала банка. Получив доступ к ресурсам, Улькус решил разложить яйца по разным корзинам - купить крупный пакет акций столичного банка и, пока не поздно, крупное предприятие, вполне конкурентоспособное, ликвидное и прибыльное. Тогда открыть финансовую компанию было проще, чем открывать новый банк, ровно как проще купить контрольный пакет готового банка. Сумма сделки многократно превышала акционерный капитал банка, и он предложил мне объединить наши капиталы. Естественно, что для приобретения он привлек все средства клиентов своего банка без их согласия. Улькус рисковал со скоростью мысли.
Результат сделки: мы становимся юридически и фактически хозяевами предприятия и крупными акционерами московского банка; банк Улькуса, лишившись привлеченных ресурсов клиентов, оказывается банкротом; клиенты остаются без денег.
А как же ответственность?
А никак. Улькус отвечал за банкротство банка стоимостью только своих акций, составляющих весьма незначительную часть стоимости купленного предприятия. Что касается должностной ответственности, то ее практически в России нет. Власть даже не стремилась ликвидировать эти пробелы - ей было недосуг, и она сама довольно часто с удовольствием участвовала в этом процессе "накопления", публично критикуя криминал и создавая видимость борьбы с коррупцией. Это был конец капиталистического детства.
Хорошо воспитанным считает себя каждый. Организовав свою компанию, мы ходили на работу, одеваясь, кто во что горазд - не бизнесмены, а сборище неформалов. Мы вызывали шок у чиновников, считая, что почти все великое сделано молодыми.
Улькус был другим. Он не скрывал, что заряжен на деньги. Его цели были ясны, задачи определены. Улькус быстро нам объяснил, что такой стиль одежды и поведения нам невыгоден - нас просто-напросто не воспринимают всерьез. Одеваться правильно для него означало форму уважения к себе и другим. Ценя комфорт и практичность, он умудрялся находить ускользающий от нас компромисс - так подбирать себе гардероб, чтобы, сохраняя личную свободу, одновременно соответствовать консервативному , но вполне современному, корпоративному стилю. Правильный гардероб служил для него гарантией быть оцененным адекватно статусу.
- Все права на участие в бизнесе находятся в элегантном кармане вашего костюма. Ведь что выгодно отличает мужчину в хорошем костюме от другого, в не менее хорошем? Только детали! Стиль - это форма и способ деятельности в определенной сфере, и узнать его можно по конкретным действиям человека. - Улькус многому научился у французов, и этому, в том числе.
Мы мгновенно поумнели и стали в приказном порядке насаждать в своих рядах беловоротничковость. Свой собственный имидж ясноглазого вертопраха Улькус окончательно переформатировал для business hi-end.
- Если вы станете нашим партнерами, то мы не только поможем в решении ваших отраслевых задач, но и позволим вам более гибко использовать ваши финансовые ресурсы.
Чтобы завлечь новых клиентов, приходилось изображать возможность выгоды.
Госпредприятия имели финансирование, но не имели права его использования. Как только они становились учредителями банка и перечисляли туда средства, что не запрещалось законом, то могли эти деньги тратить по усмотрению руководителей предприятия. Руководители предприятий использовали преобразованные средства для развития системы кооперативов, строительных организаций, концернов.
- Не спешите рассчитываться "день в день" - у вас не будет остатков на счетах, и тогда вы будет уже не банк,- советовал нам Улькус, и был прав.
Шел октябрь 1994 года. И уже потом был понедельник семнадцатого августа 1998 года.
Мы все понимали, рассчитывали риски и предполагали сброс фондовых активов к началу сентября. Прогнозировали девальвацию процентов в двадцать и, возможно, дефолт через некоторое время. Но не угадали сроки, что чрезмерно наивно для банка уполномоченного по ГКО - поэтому и пролетели.
Это была "идеальная летная погода" - а знаете, чем чревата летная погода в зоне работы ПЗРК? Был открыт "сезон охоты", и нас "сбивали" не стесняясь, - вся сфера финансов была тогда в "иглах". Такие как мы, разлагаясь, инфицировали другие банки. Вопрос оперативного изъятия с рынка финансовых "трупов" законодательно не был урегулирован.
Легким движением руки Улькус мог бы вывести нас из штопора. Однако ему этого не надо было. Ничего личного, как говорится, только бизнес. Мы сгорели тогда в прах, а Улькус, наоборот, - поднялся. Правильно говорят, что человек похож на обезьяну - чем выше он лезет, тем больше демонстрирует свою задницу.
Прицел.
Год рождения - 1962.
Осень 1981 - ноябрь1983 года - сержант 70-й бригады. Кандагар. Афганистан.
1994-1996 гг. - председатель отделения Российского фонда инвалидов войны в Афганистане.
Я познакомился с Улькусом при печальных обстоятельствах. Один из наших парней женился и, как водится, однополчане были приглашены на сабантуй к жениху в деревню. Ехали они втроем на машине одного из приглашенных. В пути, разогретые воспоминаниями, выпили. Дороги толком не знали. Ехали по проселку, после дождя. Застряли. Одного оставили у машины, а двое пошли за подмогой. Когда вернулись, нашли товарища мертвым.
Он лег в траву, на обочине, и заснул. Грузовая, объезжающая по обочине застрявшую легковушку, задавила его. Они ехали к боевому другу - надели ордена, камуфляж. Заметить в траве его было трудно. Водитель грузовой остановился, но, сообразив, что произошло, уехал. По следам вычислили машину - в районе их было пять. У четверых - железное алиби, а пятая стояла разобранной "уже неделю" в гараже соседнего колхоза. Участковый официально предупредил, что если с водителем разобранной машины что-то произойдет - проблем хватит всем. Официально ничего нельзя было доказать. Местные своего никогда бы не сдали. Я был на похоронах, где и познакомился с Улькусом, - он был однополчанином погибшего, и его вызвали телеграммой.
Слякоть того дня я запомнил надолго. К деревенскому кладбищу шли пешком. Стопы протезов вязли в грязи. Налипая на ботинки, она превращала их в пудовые гири. Трость постоянно скользила. У всех было мрачное настроение. Все ждали от нас активных действий - милиции понаехало из района больше, чем участников похоронной процессии. Были представители районной администрации, райвоенкомата, администрации колхоза - смерть этого парня вынудила всех их вспомнить его заслуги перед государством. Все выступления были настолько неискренни, что кто-то из говоривших даже пару раз ошибся, называя имя погибшего, и напрочь забывая о том, что бесчеловечно хоронить вместе с умершими и память о них. Произнося на похоронах пространные заупокойные речи, эти люди часто забывают об усопших буквально через день-другой после похорон.
Даже отношение родственников погибшего к его смерти было так же лицемерно, как и их отношение к жизни, - оплакивая, они застонали и запричитали гораздо более внятно, как только появилось колхозное руководство, почтившее их своим присутствием. На меня смотрели как на представителя афганцев, а я и понятия не имел, что делать, и как себя вести - все, что мы смогли и успели сделать, это изготовить гранитный памятник.
Я смотрел на фотографию, шурупами прикрученную к гранитной плите, и думал, о том, как приятно считать себя старше своего отражения в зеркале. Улькус сам подошел ко мне и поздоровался - твердое уверенное рукопожатие, сопровождаемое взглядом в глаза, обычно нравится всем. Он выглядел по-настоящему богатым человеком. Приехал на похороны на джипе. Одет был в длинное черное пальто. Стильные черные туфли - чистые, словно упрек моим, облепленным комьями грязи.
- О чем думаешь, командир?
- Что можно рассказать о своей жизни, когда уже будет поздно что-либо в ней менять? - честно ответил я, глядя на свежий холм мокрой от дождя земли.
- Чтобы было что рассказать, некоторые вопросы надо задавать себе уже сейчас. Знаешь, что нужно сделать, чтобы твой враг не пришел на твои похороны? - его взгляд был прямым и колючим, словно щуп сапера.
- Надо самому прийти на его похороны, - циничность ответа немного раздражала, но его слова "надо самому прийти" я, как безногий, тогда понял буквально.
Назад домой он отвез меня на своей машине. По дороге разговорились. Выяснили, что оба служили в одно время в одном месте: я - в Кандагаре, он - в Лашкаргахе. Вспомнили армейскую операцию в район Заранжа, когда забурились всей толпой в Иран. Тогда была песчаная буря, из-за нее и заблудились. Мелкая пыль так забивалась в щели ствольной коробки, что передернутый затвор не успевал дослать патрон в патронник, - застревал от забившейся пыли и песка. Мы разрывали свои перевязочные пакеты и затыкали все дырки в оружии.
Улькус всю дорогу вел себя естественно, без понтов. Никто из нас не выяснял, кто из нас афганистей. Незаметно перешли на разговоры "за жизнь". В то время фонд трясло от внутренних разборок. Возможности были большие. Вышло постановление Ельцина о передаче подразделениям фонда доли пакетов акций предприятий, приватизируемых в субъектах федерации. Базовый же перечень реабилитационных мероприятий, технических средств и услуг, предоставляемых инвалидам, всецело зависел от средств, выделенных бюджетом. Но средств, конечно, было недостаточно. По этой причине гарантированный перечень реабилитационных мероприятий включал в себя всего три позиции: оказание протезно-ортопедической помощи, снабжение инвалидов по зрению литературой, отпечатанной по методу Брайля, обеспечение инвалидов войны автотранспортом. К сожалению, Федеральная базовая программа реабилитации, которая как воздух была нужна инвалидам, так и не была разработана. Я рассказал тогда об этом Улькусу, но это тема его не заинтересовала.
Улькус считал, что когда хочешь заработать деньги, именно вот так тупо: заработать колы - никогда не заработаешь! Ты дурак, сказал он, если думаешь, что я сижу и кубатурю мозгами, как бы стырить у государства денег побольше. Такие рассуждения не работают, и тот, кто так думает, сидит по уши в говне! Работают идеи и энергия личности. Надо все делать честно. Надо много отдавать: хочешь все получить - отдай все! Не бабки совать под столом, а себя отдать, себя. Чем больше себя отдаешь, тем больше себя получаешь. Но получаешь не от людей, от людей никогда ничего не получишь, - получишь от обстоятельств, которые и формирую ситуации, работающие на нас. Если не можешь контролировать обстоятельства: контролируй ситуацию.
За деньги сейчас ничего нельзя купить. Они даже не дают ощущения покоя. Кажется, чего проще: заработал "лимон", положил его в банк и кури длинную сигарету. Но завтра же тебе позвонят эти "могучие карлики" - слуги капитала и скажут: "Слышь, тут Доу-Джонс накрылся, так что извини". Что ты им ответишь? "Найдите этого Джонса и разберитесь с ним - дайте ему в дыню"? Ко всему надо относиться легко - стараться получать кайф от того, что живешь! Вот ты же имел уже возможность умереть в Афгане, но упустил ее - так же и я. Все решают обстоятельства, случай - не надо изображать сперматозоид, который прогрыз дырку в презервативе.
Я немного поспорил с ним. Вероятность случившегося события, представляет собой дробь, и равна единице. В знаменателе дроби - обстоятельства, формирующие проблему и поддерживающие последствия ее проявления, в числителе - действия, необходимые для решения данной проблемы. И если числитель равен знаменателю - проблема будет решена, в противном случае полученная дробь будет определять вероятность решения этой проблемы. Вопрос один - что ты сделал, чтобы этого не было?
Удача - это когда твои способности соответствуют представившимся возможностям. Случайными явлениями, согласно этому определению, будут те, законы которых нам неизвестны. Случайность является мерой нашего невежества. От тебя зависит только, насколько твои способности соответствуют случаю. Не человек создан обстоятельствами, а обстоятельства - человеком.
Следующий раз я встретился с ним по его воле. Он приехал ко мне ночью, подняв меня с кровати длинным непрерывным звонком в дверь. Не надевая протезы, я в одних трусах на заднице пополз к двери. Когда я открыл дверь, он уставился на меня, буквально, выпучив глаза.
- Братан, что они сделали с тобой?! - его слова были искренними, и я понял его состояние.
Он видел меня только в протезах, а тут какой-то карлик с телом здорового мужика и ногами, обрезанными "по самые уши". Мы всю ночь просидели на кухне. У него три месяца назад умер отец, и он ехал домой в Казахстан - по просьбе матери решать какие-то дела. Утром я уехал с ним в Качар, это в Кустанайской области. Отмахав больше восьмисот километров, вечером мы уже были на месте. Обычный рабочий городок - коробки серых многоэтажек посреди степи, за городом - отвалы рудника.
Лоскут ковыльной степи был зажат между березовым колком и дачными участками, нарезанными прямо на целине. Я до этого ни разу не видел настоящей степи. Ветер колыхал ровными волнами серебряные нити ковыля, - словно гривы сказочных коней плотным табуном обгоняли нашу машину. Островком посреди ковыльного моря была небольшая выкошенная поляна круглой формы. Поверхность ее была исковеркана низкими, но широкими буграми. В центре стояли две наполовину построенные мазарки.
- Эти бугры - групповые захоронения, - опередил мои вопросы Улькус, - здесь стоял аул, в котором родился мой отец. Все умерли от эпидемии - то ли чума, то ли тиф. Выжили двое - мальчик и девочка. Теперь они оба лежат здесь, со своими предками. У нас мазарку положено строить постепенно, не сразу, согласно определенным этапам, - как у вас, у русских: девять дней, сорок дней, девять месяцев, год. Так, кажется? Я мог бы сразу построить, но мать говорит, что нельзя. Только подниму ограду и часть мазарки, - так дачники, уроды, разбирают. Нет у людей совести!
В центре разобранной наполовину мазарки стоял обычный четырехгранный металлический обелиск с фотографией отца Улькуса. С фотографии на меня внимательно смотрел пожилой мужчина. Какая мощная жизнь была прожита им! Честно прожив отведенное судьбой, этот человек вернулся туда, где должен был лежать. Никого не обманув, он вернулся, полностью использовав предоставленную ему возможность. И я неожиданно подумал: для нас, живых, за гранью этой фотографии начинается наше настоящее из бескрайних просторов возможностей и выкошенной поляны обязанностей. И выбор за нами - жить, как пасынок, скромно ютясь в пределах обязанностей, или гордо и громогласно заявляя о себе, жить на просторах своих прав. Лучше делать то, что возможно, чем то, что дозволено - вот два полюса нашего выбора, между которыми глубокая пропасть.
После посещения мазарок мы с Улькусом поехали в ближайший совхоз. Там жила семья ссыльных чеченов. Улькус переговорил с ними о своей проблеме, они потом наедине о чем-то еще поговорили со стариком чеченом. Я обратил внимание, с каким почтением все члены семьи и сам Улькус разговаривали со стариком. Улькус оставил старику пачку денег, но дед эту "котлету" не взял.
- Мой отец однажды спас в драке их старшего сына, - начал объяснять мне Улькус. - Эти люди приняли моего отца, как сына. Видел, как уважают старика? Он был известным бандитом. Его уважают потому, что старик доказал на деле свою честь. А у нас - молодых - хотя и предполагается наличие чести, но она еще не испытана, и числится за нами как бы в кредит. А слава признается всегда! Честь - это мнение окружающих о твоих качествах. Честь показывает лишь, что ты не исключение. Слава же показывает, что ты являешься именно исключительной личностью. Поэтому славу приходится завоевывать, честь же - только хранить и не терять. Отсутствие славы есть безызвестность. Отсутствие чести лишь позор, который легко смывается кровью. Всем хочется не только быть всегда, хочется быть тогда, когда других больше не будет. Каждый хочет стать старше других и знать, что когда его самого не будет, о нем скажет его имя. Между честью и славой, я лично, выберу славу - пусть даже бесчестную.
Тогда я не придал особого значения этой его тираде.
Ваш отзыв
Напишите на ArtOfWar
Назад
Дальше
