КАМАЗ, с кабиной цвета белой ночи, мчался по шоссе из Невска в сторону Ямбурга. Водитель торопился, сегодня у его жены был день рождения, а его, как назло, накануне отправили в командировку. Но, Копылов был водитель опытный и прекрасно знал возможности своего КАМАЗа. Поэтому был абсолютно уверен в том, что дома он будет во время.
Впереди, на обочине шоссе, показалось придорожное кафе со смешным названием "Пора покушать". Копылов вспомнил, что не успел позавтракать и решил зайти в кафе. Зарулив на стоянку, Копылов закрыл кабину ключом и отправился в кафе.
Изнутри кафе оказалось заурядной придорожной "забегаловкой". Несмотря на ранний час, посетителей было довольно много. Посетителями, в основном, были такие же водители. Копылов подошел к стойке и заказал легкий завтрак. Получив заказ, он присел за столик и принялся за еду. В кафе было оживленно, постоянно кто - то входил и выходил. Копылов торопился и, поэтому, по сторонам не смотрел. Закончив завтракать, он вышел из кафе на улицу, достал из пачки сигарету, затянулся и пошел к своему "КАМАЗу". Но, сделав два шага, остолбенело замер на месте. Сигарета выпала у него изо рта. "КАМАЗа" на стоянке не было. Крича и ругаясь, Копылов побежал назад в кафе. У ошарашенной официантки, он потребовал телефон. Дрожащими пальцами он набрал "02".
На звонок Копылова ответил дежурный по Краснохолмскому РОВД. Копылов, вкратце, рассказал о произошедшем. Дежурный ответил, что заявление Копылова принято, и оперативная группа выезжает на место происшествия.
Примерно через сорок минут оперативно - следственная группа прибыла на место происшествия.
Работой оперативно - следственной группы руководил следователь Васильев. Он опросил расстроенного Копылова. Копылов рассказал, что перевозил груз пищевой жести для рыбокомбината.
Оперативная группа работала более часа. Опросили всех очевидцев, которых набралось немало. Но ничего существенного выяснить не удалось.
Милиционеры, вместе с Копыловым, сели в "видавший виды" УАЗик и отправились "домой" в РОВД.
Прибыв в РОВД, Васильев зашел в дежурную часть и сдал собранный материал для регистрации.
-Похоже, "большое" дело будет - сказал он дежурному по РОВД Петрову.
-Еще один "глухарь" на отдел повесим - вздохнул Петров.
В это время, в дежурную часть, зашел заместитель начальника РОВД по оперативной работе, подполковник Мельников.
--
Ну, что "хорошего", Павел Михайлович?- спросил он у Васильева.
--
Да, вот, Михаил Петрович, думаю на "особо крупные" потянет - ответил Васильев, показывая рукой на собранный материал.
--
Ну, уж, сразу и "особо крупные",- недовольно буркнул Мельников, - сначала справку о стоимости получить нужно.
В это время Петров закончил регистрацию материала, поставил "колотушку" на бланк протокола осмотра места происшествия, и спросил у Мельникова:
--
Кому отпишете, товарищ подполковник?
--
Кто из следователей эту зону обслуживает? - спросил Мельников у Васильева.
--
Климов, кажется, да, точно он.
--
Вот ему и поручим - сказал Мельников, накладывая резолюцию.
Через два дня, на стол следователя Климова, легла справка о стоимости похищенного. Ознакомившись со справкой, Климов пошел к Мельникову.
- Разрешите войти? - спросил Климов, входя в кабинет Мельникова.
- Заходи, Василий Николаевич. Что случилось?
--
Да, вот, Михаил Петрович, справку о стоимости похищенного привезли.
--
Это какую? По делу об угоне КАМАЗа что - ли?
--
Так точно - вздохнув, ответил Климов.
--
Ну, и на сколько тянет?
--
Стопроцентная 93 - 1 УК РСФСР.
--
Только такого "глухаря" нам и не хватало, - раздраженно бросил Мельников и забарабанил пальцами по столу.
--
Надо бы на это дело "опера" хорошего поставить, - осторожно сказал Климов.
--
А что толку? - ответил Мельников, - Трасса она и есть трасса, ищи- свищи.
--
Ладно, Василий Николаевич, иди дальше по делу работай. Я подумаю.
Когда Климов вышел из кабинета, Мельников позвонил начальнику уголовного розыска.
--
Николай Николаевич? Зайди ко мне, Сергеева с собой прихвати!
Через несколько минут в дверь кабинета Мельникова постучали.
--
Войдите!
В кабинет зашли начальник уголовного розыска Кудрявцев и старший оперуполномоченный Сергеев.
--
Присаживайтесь, - сказал Мельников, показывая рукой на стулья. - Дело в следующем, господа офицеры. В данный момент наш следователь Климов возбуждает "глухую" 93 - 1 УК, что для нас, само по себе, событие прискорбное. Поэтому, господа сыщики, придется поработать.
--
Мы по этому делу работаем - ответил Кудрявцев
--
Плохо работаете, товарищ майор, плохо - злился Мельников
--
Так всего - то третий день пошел, товарищ подполковник - оправдывался Кудрявцев.
--
Я очень сомневаюсь, что и на десятый день вы мне не скажите то же самое - ехидно заметил Мельников, - в общем так, все дела побоку, занимайтесь этим.
--
Я, товарищ подполковник, с первого дня этим делом занимаюсь - сказал Сергеев.
--
Ну и что? Какие результаты, товарищ капитан?
--
Пока негусто. Но, судя по обстоятельствам, "злодеи" были либо на стоянке, либо в кафе. Преступление они заранее не планировали.
--
Хорошо, идите, работайте - сказал Мельников.
Выйдя из кабинета Мельникова, Кудрявцев обратился к Сергееву:
--
Ну что, Роман Николаевич, "проникся" задачей? - Меня, Николай Николаевич, агитировать не надо. Я этими задачами двенадцать лет "проникаюсь"! Свою "землю" знаю!
--
Ладно, Рома, не "кипятись", сам видишь, начальство спуска не дает.
--
Да все я понимаю, Николай Николаевич, только с "валом" нам не справиться. Сами видите, что в стране происходит. Сначала "Перестройка", теперь "демократия". Всякая "шушера" свою безнаказанность почувствовала. Народ в "черном" теле пребывает.
--
Дальше, Рома, может и хуже будет. Только наша работа при любой власти нужна будет. Поэтому, давай вперед, дерзай!
Сергеев пошел к себе в кабинет. Войдя в кабинет, он сел за стол, достал из кармана пачку сигарет, закурил и стал прикидывать, с чего начать.
Шли дни, но напасть на след преступников Сергееву не удавалось. Начальство давило, хотя все прекрасно понимали, что "кавалерийским наскоком" это преступление раскрыть не удастся.
Работая по одному из "текущих" материалов Сергеев заехал в деревню Осокино. Некогда эта деревня была центральной усадьбой большого совхоза "Светлый путь". Но с началом "Перестройки" совхоз сильно уменьшился в размерах. А с началом "демократии" престал быть совхозом и стал именоваться акционерным обществом, правда, с тем же названием. Проходя мимо "совхозного" гаража, Сергеев увидел, снующего между автомашинами, слесаря по прозвищу "Шплинт". Увидев Сергеева "Шплинт" изобразил неподдельную радость и крикнул:
--
Привет, начальник!
--
Привет, привет - ответил Сергеев.
"Шплинт" подошел поближе.
--
Что новенького, начальник? - спросил он у Сергеева.
--
Да все старенькое. А у тебя как дела?
--
"Вилы", Николаич - заныл Шплинт - завгар лютует. Тут, на работе, с мужиками "накатили" по стакану. Так он нам "разгон" устроил!
--
Правильно сделал, нечего пить на рабочем месте.
--
Николаич, не было бы мне обидно, если бы он действительно "правильным" человеком был. Но ведь он - ворюга. Ты б, Николаич, посадил бы его, что ли хохотнул "Шплинт".
--
Ты, гражданин Филимонов, он же "Шплинт", о своих "подвигах" вспомни, прежде чем других на нары "сватать".
--
А я, Николаич, за свои "подвиги" отсидел. А вот "завгар", тот нет.
--
Ты о чем это?
--
Да ты чё, Николаич, ничего не знаешь?
Сергеев отрицательно покачал головой.
--
Вот те раз - удивленно протянул "Шплинт". Слушай, начальник, что расскажу. Месяца два назад, наш завгар Баранов и шофер Колька Горбенко умыкнули где - то КАМАЗ, с прицепом. Перекрасили, в нашем гараже, кабину, номера "липовые" повесили. Куда прицеп дели, не знаю. КАМАЗ этот в нашем "совхозе", какое - то время эксплуатировался. Горбенко на нем ездил. А потом "КАМАЗ" пропал.
- Слушай, Филимонов, а с чего ты решил, что они КАМАЗ этот украли? Может его ваш "совхоз" купил, а тебя в известность не поставили?
- Да ты чего, Николаич? За дурака меня держишь? Стали бы они на купленный КАМАЗ номера "липовые" вешать? А перекрашивали зачем?
- Ты - то откуда это все знаешь?
--
Да все пьянка проклятая, Николаич, все она. Я в тот день выпил, меня и "развезло". Я здесь, в гараже, спать и пристроился. Когда проснулся, слышу, компрессор работает. Пошел посмотреть, что к чему. Смотрю, а они КАМАЗу кабину перекрашивают. Я через заднюю дверь потихоньку вышел, они меня не заметили. Я сначала хотел Баранова немного "пошантажировать". Но потом передумал.
--
Ты об этом больше никому не рассказывал?
--
Ты что, Николаич, я "смертник" что ли? Потом этот КАМАЗ, говорят, в Ручьях видели.
--
В Ручьях? Тоже мне "мегаполис", десяти домов не наберется. Ты, Филимонов, под запись все это расскажешь?
--
Не-е, Николаич. Мне здесь жить. Так, от чистого сердца, чем мог, помог, а дальше ты сам.
--
Ну, ладно. И на том спасибо. Да смотри, не болтай.
--
Я, Николаич, себе не враг.
Попрощавшись со "Шплинтом", Сергеев, не откладывая в долгий ящик, решил съездить в Ручьи. До деревни он добрался на "попутке". Выйдя из машины, Сергеев окинул деревню взглядом, на улице никого не было. Сергеев покрутился на месте и пошел к ближайшему дому, откуда доносился звук колки дров. Подойдя к дому, он увидел хозяина, своего знакомого Митрофанова коловшего дрова.
--
День добрый, Олег - поздоровался Сергеев.
--
Добрый, добрый - ответил Митрофанов - за чем пожаловали? Или правильнее сказать за кем?
--
Да нет, правильнее за чем. Помощь мне, Олег, требуется.
--
От чего ж не помочь хорошим людям. Присаживайся - Митрофанов показал на стоявшую рядом чурку, - извини, в дом не приглашаю, некогда, надо сегодня с дровами закончить. Ну, так в чем дело?
--
Слушай, Олег, ты месяца полтора назад КАМАЗ в деревне не видел?
--
От чего ж не видел, видел. Он недели две у дома Михалыча стоял.
--
А кто такой Михалыч?
--
Да городской он. Купил в деревне дом под дачу.
--
Он сейчас дома?
--
Нет, недели две, как в город уехал.
--
А адресочка его городского или телефона, у тебя, случайно, нет?
--
Да где - то был, сейчас посмотрю - Митрофанов зашел в дом. Через несколько минут он вернулся, держа в руке блокнот.
--
На, вот, тут и адрес и телефон
Сергеев быстро переписал в записную книжку телефон Михалыча.
--
Спасибо за помощь, Олег.
--
Да не за что. Всегда рад помочь хорошим людям.
Попрощавшись с Митрофановым, Сергеев вышел на шоссе, прошел к автобусной остановке. Откуда, через несколько минут, на рейсовом автобусе, выехал в отдел.
В отделе Сергеев зашел в дежурную часть, спросил, есть ли чего новенького. Дежурный сказал, что его искал начальник уголовного розыска.
Через две минуты Сергеев постучал в дверь кабинета Кудрявцева.
--
Войдите - донеслось из кабинета.
Сергеев вошел в кабинет.
--
Искали, Николай Николаевич?
--
Да, Роман. Проходи, садись. Что нового по делу о КАМАЗе?
--
Да кое - что есть.
--
Вот и хорошо. А то, начальство, сегодня, с утра интересовалось. Ты изложи рапортом, а я руководству представлю. Лады?
--
Нет вопросов, Николай Николаевич. Думаю, за полчаса управлюсь.
--
Вот и ладненько. Иди.
Сергеев вошел в свой кабинет, сел за стол, достал из сейфа розыскное дело, чистые листы бумаги, и стал излагать все, что стало ему известно за этот день. Закончив писать рапорт, Сергеев, выкурил сигарету и пошел на доклад к Кудрявцеву.
Прочитав рапорт Сергеева, Кудрявцев на минуту задумался, а затем произнес:
--
Ты понимаешь, что это значит?
--
Вполне. Это значит, что к этому делу причастен директор "Светлого пути" Соловьев, а так же кто - то из "наших".
--
А кто такой Соловьев, ты знаешь?
--
Знаю, лучший друг начальника нашего отдела полковника Чернова.
--
И что из этого следует, Рома? А из этого следует, что у нас могут быть проблемы! В лучшем случае нам не дадут "раскрутить" это дело, а в худшем испортят жизнь.
--
И какой выход?
--
Давай так. Из дела твой рапорт уберем. Руководству я что - ни будь, доложу. А ты ищи доказательства, стопроцентные, "железные" доказательства. Если только мы сейчас пыль поднимем, они концы в воду попрячут так, что в век не докопаемся.
--
Да, вот жизнь пошла - вздохнул Сергеев - прямо "мафия", какая - то. А кто они на самом деле? Да так, кучка коррумпированных чиновников мнящих себя "крестными" отцами. Противно.
--
Будем исходить, Рома, из того, что есть. Ищи доказательства.
... Прошел год.
"Новоиспеченный" участковый инспектор милиции Матвеев бодро шагал по деревне Осокин. Неделю назад он получил первые свои погоны, младшего лейтенанта милиции. Совсем недавно он был стажером и поэтому, в форме, чувствовал себя немного неуютно. Проходя мимо здания бывшего детского сада, Матвеев, заметил сидящего под дикой яблоней деревенского пьяницу - Парамонова, по прозвищу "Философ". Прозвище происходило от профессии Парамонова, некогда он окончил университет, но однажды попав в лапы "Зеленого змия", не смог остановиться. Потерял квартиру в городе, по воле случая оказался в деревне, где и проживал последние десять лет. "Философ" явно собирался совершить административное правонарушение, которое должно было выразиться в распитии спиртных напитков в общественном месте. Матвеев обошел вокруг яблони и произнес:
--
Нарушаем, гражданин!
В это время "Философ" подносил ко рту стакан с жидкостью непонятного химического состава. От неожиданности он вздрогнул, часть содержимого стакана выплеснулась на траву. Чтобы не расплескать остальное, "Философ", прикрыл стакан ладонью сверху и, посмотрев на Матвеева, произнес:
--
Ты чего, начальник, людей пугаешь?
--
А ты чего тут расселся? Ты б еще со своим стаканом и газеткой на середине дороги уселся.
--
Да я что, я ничего. Здоровье, после вчерашнего, поправить хотел.
Матвеев заметил, что правый глаз "Философа" "украшал" фингал лилового цвета и спросил:
--
Где это ты так упал?
--
Не поверишь, начальник, я действительно упал. Вчера "набрался", стал на крыльцо подниматься, да в ногах запутался. В общем, совершил полет птеродактиля. Утром на себя в зеркало посмотрел... Последствия ты и сам видишь.
--
Ну и сравнения у тебя.
--
Сравнения, начальник, точные. Я, вчера, еле ползал, так что, когда полетел, был похож на летающую рептилию.
--
Не - е, начальник, я в проверенной "точке" беру.
--
Там же, где и самогон? У Максимихи что - ли?
--
Нет, у Максимихи, на днях, конфуз вышел, так что ее "точка" пока закрыта.
--
Что за конфуз?
--
Да она бражку на горохе поставила. Бражка выходилась. Максимиха "продукт" в бидон слила, а отходы в унитаз. Унитаз забился "наглухо". Максимиха Ваську - "Рыжего" позвала. Васька прокачкой "ширнул", да потом еле увернуться успел. Горох - то, в унитазе, забродил, та-а-а-кой "салют" получился. Васька и пригрозил Максимихе, что "сдаст" ее участковому, то есть тебе.
--
Ты вот, что, "Философ". Увидишь Максимиху, скажи ей, чтобы она свой самогонный аппарат принесла ко мне на "регистрацию". Я, на нем, специальное клеймо поставлю.
--
Старая хохма, начальник, не прокатит.
--
А вдруг получится!?
Матвеев стал расстегивать планшетку.
--
Э-э-э, начальник, ты, что делать собираешься?
- Как что? Протокол на тебя составлю. А ты что думал? Поговорили и разошлись?
--
Слушай, начальник, давай я тебе кое- что расскажу, а ты протокол составлять не будешь, а?
--
Давай рассказывай, а там посмотрим.
"Философ" отхлебнул из стакана.
- Ты не увлекайся, сначала дело, а потом удовольствия!
--
Я, на днях, выпивал в одной компании, там был бригадир "совхозный" - Марков. Он говорил, что хочет "подсидеть" директора.
--
Это Соловьева что - ли?
--
Ну, да его. Марков сказал, что знает что - то про "Соловья". Что если он расскажет это "кому следует", "Соловью" сидеть придется.
--
А Маркову - то зачем это все?
--
Амбиции, он же сам бывший директор. Его еще при "Советской власти" за "аморалку" турнули. Так он сейчас, на волне демократии, опять в директорское кресло сесть хочет.
--
А что он такого знает, не говорил?
--
Да он сболтнул по "пьяной лавочке", а потом сделал вид, что ничего не говорил.
--
Ладно, "Философ", считай, договорились. Ты не знаешь, где Маркова можно найти?
--
Да хранилище, под картошку, они сейчас готовят.
--
Которое?
--
Да здесь, в конце деревни.
--
Ладно, будь, "Философ".
--
Прощевай, начальник.
Матвеев вышел на дорогу и пошел к хранилищу. На ходу он обдумывал слова "Философа". Соловьев имел репутацию человека нечистого на руку. Матвеев же знал о том, что Соловьев близкий друг его начальника - Чернова. Сам Соловьев, не раз, в разговоре с Матвеевым, говорил об этом.
Матвеев, без труда, разыскал Маркова.
--
Добрый день - поздоровался Матвеев - мне бы, с Вами, поговорить надо.
--
А о чем разговор? - спросил Марков.
--
Может, отойдем в сторонку?
Они отошли в сторону от хранилища. Матвеев продолжил:
--
Я слышал, Вы располагаете компроматом на Вашего директора?
--
Кто это Вам сказал?
--
Разве это так важно?
--
Да это и не компромат, так догадки.
--
Поделитесь?
Марков на минуту задумался, а потом сказал:
--
Ладно, слушайте. В прошлом году, как раз в июле месяце, мне поручили начать подготовку картофелехранилища. Я пошел к главному агроному, взял ключи. Пришел, открыл хранилище, а в хранилище стоит КАМАЗ с прицепом. Номера на КАМАЗе, соседней области. Я сначала не придал этому значения. А потом, откуда ни возьмись, в нашем "совхозе", появляется новый КАМАЗ. А потом, также неожиданно, исчезает.
--
А причем здесь ваш директор?
--
Молодой человек, я сам бывший директор. Как руководитель предприятия, он не мог не знать откуда, в его хозяйстве, появилась новая автомашина. Тем более, что он лично отправлял ее на юг, за фруктами.
--
А кто еще мог иметь отношение к этому "КАМАЗ"?
--
Завгар Баранов и водитель Горбенко. Они всегда вместе были.
--
То есть, Вы думаете, что тот КАМАЗ, который Вы видели в хранилище и тот, который появился в вашем хозяйстве, одна и та же автомашина?
--
Абсолютно верно! Тут ведь какая штука, я когда отдавал ключи главному агроному, спросил, что за КАМАЗ стоит в хранилище? Он ответил, что не знает, что ключи от хранилища у него зачем - то брал завгар. Вот оно одно к одному и сложилось.
--
А номера того КАМАЗа Вы не запомнили?
--
Нет.
--
А еще кто ни будь этот КАМАЗ, кроме Вас, видел?
--
Да. Я в тот день в хранилище со своим приятелем заходил.
--
Если мне надо будет Вас допросить, Вы дадите показания?
--
Да, я на это согласен.
--
А Ваш приятель?
--
Думаю, он тоже не откажется.
--
Хорошо, мне потребуется несколько дней для того, чтобы разузнать что ни будь об этом КАМАЗе. Потом я Вас найду.
Попрощавшись с Марковым, Матвеев, пошел по своим делам.
Через несколько дней, на совещании в РОВД, Матвеев встретился со своим бывшим наставником - капитаном Федотовым. Поздоровавшись с Федотовым, Матвеев, спросил:
--
Константин Васильевич, вы, раньше мой участок обслуживали. Не припомните, КАМАЗ, в прошлом году нигде не угоняли?
--
Слушай, Миша, что - то такое было. Ты подойди, после совещания к Сергееву, мне кажется, он этим делом занимался. Ты Сергеева - то знаешь?
--
Конечно, Константин Васильевич. О Вашей, с ним, совместной работе, в отделе до сих пор легенды ходят.
--
Давно это было, Миша. Мы с Сергеевым, сначала, в школе милиции вместе учились. Я на курсе "участковых", он на курсе "оперов". После окончания школы милиции, вместе пришли в отдел, стали одну "землю" обслуживать. Поработали от души.
После совещания, Матвеев зашел в кабинет Сергеева.
--
Добрый день, Роман Николаевич - поздоровался Матвеев - у меня к Вам дело есть.
--
Проходи, Миша, присаживайся. Что за дело?
--
Мне, Федотов, сказал, что Вы занимались делом об угоне КАМАЗа.
--
Да было такое дело, в прошлом году. А что?
--
Да есть у меня одна информация.
--
Что за информация?
Матвеев рассказал о том, что узнал от Маркова. Выслушав Матвеева, Сергеев сказал:
--
Подожди меня здесь никуда не уходи! - и вышел из кабинета.
Через несколько минут Сергеев вернулся в кабинет и протянул Матвееву исписанный лист бумаги.
--
На, читай!
Матвеев прочитал рапорт Сергеева, написанный в прошлом году.
--
Роман Николаевич, здесь же все расписано, кто, куда, когда. Так в чем же дело?
--
Дело, Миша, в отсутствии доказательственной базы. Мой рапорт, суд, в качестве доказательства, не примет.
В это время в кабинет Сергеева вошел Федотов.
--
Ну, что тут у вас?
Сергеев протянул бумагу Федотову. Пробежав глазами по строчкам, Федотов, посмотрел на Матвеева и сказал:
--
Можешь заниматься этим делом, если считаешь себя "комиссаром Каттани".
--
А в чем дело? - недоуменно спросил Матвеев.
--
Вспомни, что стало с тем комиссаром!
--
Ладно, Костя, перестань парня пугать, он только работать начинает!
--
Я свое мнение высказал - сказал Федотов.
--
Костя, мы подумаем, как это дело провернуть с наименьшими потерями.
--
Ладно, думайте - сказал Федотов и вышел из кабинета.
--
Миша, вот что мы сделаем. Ты опроси, на протокол, Маркова и его приятеля, Протоколы пусть пока у тебя полежат. Чернов через месяц уходит в отпуск, тогда и начнем действовать.
--
Хорошо, Роман Николаевич, как справлюсь, сообщу Вам.
Возвратившись домой, Матвеев, стал обдумывать все то, что стало известно ему сегодня. С одной стороны - начинать свою службу в милиции со ссоры с начальником отдела ему не хотелось. А с другой - налицо тяжкое преступление, известны преступники. Матвеев долго размышлял, как ему поступить. Внезапно он вспомнил разговор с Федотовым, который состоялся, еще тогда, когда Матвеев был стажером. В тот день они с Федотовым дежурили по "бытовым", при дежурной части РОВД. Дежурство выдалось, на редкость, спокойным. Матвеев с Федотовым сидели в кабинете и разговаривали. Вдруг Федотов спросил:
--
А ты как к нашему начальнику относишься?
--
К какому?
--
К начальнику отдела - Чернову.
--
Не знаю, нормально отношусь, а что?
--
Ты знаешь, как его мы между собой называем?
--
Слышал, "Папой"
--
Я ведь, с ним, пришел работать в отдел практически одновременно. Он - начальником, я - участковым. Сначала он мне понравился. Он держался независимо, принимал смелые решения. А потом, вдруг, в нем что - то сломалось. Он, на глазах, стал "обрастать" связями, сомнительными друзьями и, через короткий промежуток времени, превратился в обычного коррумпированного чиновника. А потом у нас конфликт вышел. Не буду вдаваться в подробности. Стал он меня, что называется, "гнобить". Продолжалось это довольно долго. И, веришь, довел меня до такого состояния, что как - то вечером зашел я к себе на кухню. Сел за стол, достал пистолет, положил перед собой. В общем, застрелиться хотел. Так всю ночь просидел на кухне. А, ближе к утру, подумал: "Почему я, нормальный человек, должен в земле гнить? А этот мерзавец жить в свое удовольствие?". Убрал я пистолет, решил, что радости этому негодяю не доставлю. Многих нормальных ребят он из отдела выжил.
Федотов на секунду замолчал, а затем произнес:
--
Хотя, Миша, все это, мое сугубо личное мнение, ты им можешь не руководствоваться. Просто имей ввиду, на всякий случай.
И этот, всплывший в памяти, разговор не добавил Матвееву оптимизма. Он продолжал думать, какое принять решение. Потом, в голове, всплыла фраза из одного кинофильма:
"Если не знаешь, как поступить, поступай по закону". Матвеев понял, что решение он принял за долго до сегодняшнего дня. Он принял решение тогда, когда произносил слова Присяги сотрудника милиции. И, в эту минуту. Матвеев окончательно, для себя, решил, что доведет это дело до конца, а там будь, что будет.
На следующий день, Матвеев, разыскал Маркова, опросил его. Разыскал и опросил приятеля Маркова - Кураева. Вечером позвонил Сергееву.
Через неделю, после ухода в отпуск, Чернова, Матвееву позвонил Сергеев:
--
Миша, будь завтра у конторы "Светлого пути" часов в одиннадцать.
--
Понял - ответил Матвеев и положил трубку.
На следующий день, в назначенное время, Матвеев был у конторы "Светлого пути". Ожидая приезда Сергеева, Матвеев, по - тихому, справился о месте нахождения фигурантов по делу.
К конторе подкатил милицейский УАЗик. Матвеев подошел к Сергееву.
