Не год, не два я мерял жизнь войной,
и часто смерть таилась за спиной.
Война - не чаю выпить за обедом,
там я впервые встретил моджахедов.

Огнем святой войны в душе горя,
в боях они почти не знали страха.
Бойцы за Веру, проще говоря,
за свой Ислам и своего Аллаха.
  Их, как и нас, месила круговерть
  войны от Буста до Имамсахиба.
  их часто не пугала даже смерть -
  нет чести выше умереть шахидом.
Наш брат на землю к ним пришел с мечом
и этим оказался виноватым:
в боях частенько было горячо,
пришлось хлебнуть там русскому солдату.
  Воюй с врагом - обычай их таков
  и в битве не проси о снисхожденье.
  И незачем красивых тратить слов -
  как враг они достойны уваженья.
Мы бились с ними девять долгих лет
под жарким солнцем и в завесах пыли,
достойны были дедовских побед
и если б не приказ - не отступили.

Прошли года, сменились времена,
все было - пораженья и победы.
К нам всем пришла чеченская война
и мир увидел новых моджахедов.
  Они хотят теперь - ни дать, ни взять -
  порядки диктовать всему живому,
  со всей Земли они собрали рать
  под новые зеленые знамена.
Борцы за веру "баксами" шурша,
хотят землицы Русской до Урала.
У них, видать широкая душа,
настолько, что в Чечне им места мало.
  В глухих горах скрываясь от людей
  по лютой злобе всем творят подлянки.
  Им тесно там, в Ичкерии своей,
  как тесно паукам в стеклянной банке.
Далек от мысли обвинять народ,
его мешая с бандой "отморозков",
что людям зло несут из года в год
и в чьих врагах - артисты из "Норд-оста",
  больницы, школы, мирный самолет;
  кому беда коль дым не застит неба;
  кто столько лет не пашет и не жнет,
  войной и кровью промышляя хлеба.
И пусть их родила чеченка-мать,
и пусть для них родные эти скалы,
мне трудно их чеченцами назвать -
они без роду-племени шакалы,
  что лают из своих зловонных нор,
  готовы в глотку слабому вцепиться...
  Ну да, оно конечно, дети гор,
  да вот воюют с бабами в больницах.
Понять не в силах я идейный бред
и не причем, что стали мы врагами.
Но коль в Чечне воюет моджахед,
то с кем я воевал тогда в Афгане?
  Поймите смысл трех "зловещих" слов:
  - Ичкерии больница угрожает...
  Афганских моджахедов уважаю, как врагов,
  а вот чеченских - нет, не уважаю.

Я вижу, что творится, не дурак.
Не спорю я, что все они опасны.
в них, что-то есть от бешенных собак
а тех всегда стреляли, это ж ясно.
  У них теперь в законе беспредел,
  всех жалят, как Горынычевы змеи
  и натворили столько лютых дел,
  что все соседи "зуб" на них имеют.
Поступками позорят горца честь
и пачкают Ислам душой нечистой.
Другое им давно названье есть,
но нет, не моджахеды - террористы.
  Они твердят, что смерть их не страшит,
  но всякий знает цену этой басне:
  ведь если они в битвах хороши,
  то что ж воюют там, где безопасней?
Ни женщин не щадят, ни стариков,
от лютости исходят смрадным ядом.
Посмотришь - ну бандит из бандюков,
а глянешь - моджахед с зеленым флагом.
  В башке бойцов террора полный бред,
  с душевной мастью видно незадача,
  зеленый ими опозорен цвет
  и потому собакам - смерть собачья!
О том, что нужен с ними разговор
защитников напрасно воет стая:
не раз они уже спускались с гор,
дозволь - и пол-России искусают.
  ...Бандит, взорвавший спящим людям кров,
  он мнит, что ратных подвигов стяжает...
  Афганских моджахедов уважаю, как врагов,
  в этих, "новых" - нет, не уважаю.