Шкарин Андрей Юрьевич
Кость в горле...
|
||
Одолевшим Смерть... | ||
|
||
Одолевшим Смерть... | ||
Лишь скалы там предстанут взору
в хитросплетениях хребтов...
Там много лет дремали горы
под покровОм седых снегов...
Места те - сказочно богаты,
в земле чего там только нет.
Издревле там копали шахты,
а жители - не знали бед.
И лазурит, и самоцветы,
и злато даровал Аллах,
чьи свято чтил народ заветы
и соблюдался мир в горах.
Там, за полшага до границы,
там, где рукой подать до звезд
по указанию столицы
поставлен был таможни пост.
Нес службу много лет дозором
взимая плату за проход -
одна дорога через горы,
в казну исправно тек доход.
Ну, а зимой, когда метели
снега взвевали в полный рост -
дорога только по ущелью,
а значит только через пост.
И неподкупен был дозор:
Кабул
хозяин здешних гор.
* * *
Но час пробил!
Вскипели страсти
и смуту внес в сердца Апрель!
А там, в Кабуле,
Новой власти
не до окраинных земель.
Рука столицы ослабела
и пост, средь древних, диких скал
как плод,
на тонкой ветке, спелый
к себе вниманье привлекал.
Держал он местность под контролем,
перекрывая все пути,
и бандам,
волею-неволей,
мешал дела свои вести.
И славы воинской отведав,
разбив отряд столичный в дым
и пост, и тропы моджахеды
смогли прибрать к рукам своим.
С тех пор под стражей пулеметов
была здесь каждая тропа,
в горах секреты и расчеты -
незван пришел - считай пропал.
И потянулись караваны
( как по реке бежит вода )
тропою горной неустанно
туда - сюда, туда - сюда.
Смотрели в сторону столицы
коварно замышляя зло,
и помощь шла из-за границы,
и до поры в делах везло,
и денег стало - словно пыли,
и алчность затмевала взор,
и как-то даже возомнили,
что лишь они владыки гор,
И что Кабул им не указ...
Такой пришел к ним звездный час...
* * *
Но в самом сердце Гиндукуша,
на пятачке,
средь скальных гряд,
гром боя тишину нарушил -
там наш был высажен отряд.
Десант за дело взялся споро
не тратя попусту речей:
и пост, и тамошние горы
он смог отбить у басмачей.
Там подружились мы с удачей,
пусть "духам" не было числа,
пусть бой за пост тот был горячим,
но наша кровь не зря текла.
Рукой подать до Пакистана?
Так что ж с того!
Неведом страх!
Не раз мы били караваны
вокруг поста в глухих горах.
И на старуху есть проруха:
пусть шла на нас за ратью рать,
но скоро стало ясно "духам" -
нас ни купить, ни запугать.
О прежних днях забыли горы,
в том трудно покривить душой -
наш суд был праведным и скорым,
кто шел с мечом - тот смерть нашел.
Закрыв дорогу за кордон
стал костью в горле гарнизон...
* * *
Пришлось душманам пыл умерить
(как видно жаль отбитых рук!)
и делать крюк под страхом смерти
и был немалым этот крюк.
Шли стороной, вздыхали скорбно,
ведь каждый шаг в горах - с трудом,
но караваны с грузом черным
с тех пор вели они кругом.
Напрасно время, силы тратя,
мы
в их сердца вселили страх...
Но зрели мысли о расплате
с постом-занозою в горах.
И в день, который был неведом,
вдали от посторонних глаз
непримиримым моджахедам
озвучен был такой приказ:
- Под вечер выйти к гарнизону
и взять в железное кольцо.
Щадить "неверных" нет резона,
им явит ад свое лицо!
Утонут пусть в своей крови...
Пусть Смерть рассудит Шурави...
* * *
Зажглись безмолвно звезды-свечи,
долину заполняла тень,
Плыл над горами тихий вечер -
он провожал нелегкий день...
Туман белесый лег на склоны
и в кишлаках зажглись огни...
А "духи" вышли к гарнизону
и ждали лишь сигнал они...
И лишь едва-едва стемнело,
как щелкнул выстрела сигнал...
...И закружило...
Завертело...
Вздробилось эхом среди скал!
Наш пост накрыли минометным
огнем
в тот сумеречный час:
он был безжалостным и плотным!
Град мин с небес упал на нас!
Свинцом швыряли пулеметы
роями диких, злобных ос -
что вьются в воздухе без счета -
в тот раз взялись за нас всерьез!
В чернильном мраке, под обстрелом
все стало видно словно днем,
казалось - все кругом гремело
испепеляющим огнем!
Но в громе том неутомимом
звучала не оркестров медь:
подобно сказочному джину
взвилАсь над горным краем Смерть!
И кто - кого, в противоборстве
кипел жестокий бой в ночи:
на нас,
с отчаянным упорством
шли отовсюду басмачи!
Взрывалось что-то и горело,
и сыпал из осколков дождь...
А горы в нас метали стрелы
и жизнь ценили в медный грош!
В огне, в дыму
мелькали тени,
приклад давно разбил плечо,
в каком-то диком иступленье
я жал на спусковой крючек,
сводило судорогой пальцы,
телами был усеян склон...
...И каждый ствол
не бил,
"плевался" -
настолько был он раскален!
Земля от грохота дрожала
( в тот час ей было спать невмочь!) -
там ДШК змеиным жалом
зловеще разрубали ночь;
там рвались мины и снаряды,
что взрывов всполохи - стеной;
Там Смерть свою сбирала жатву
и смертный суд творила свой;
и выносила приговоры
и души отлетали вон...
Но мы
стояли словно горы,
что окружали гарнизон.
Стояли непоколебимо
и в тверди той был каждый свят...
И Смерть, частенько,
била мимо
и первой отводила взгляд!
В ту ночь,
в той яростной борьбе
ей было, ну - не по-себе...
* * *
Бледнел восток - предвестник света
и обратились звезды в прах...
Стрельба утихла...
Моджахеды
с рассветом канули в горах...
Исчезли словно тени мрака
под крики третьих петухов...
...Когда остались лишь гранаты,
да к ним штыки - разить врагов...
* * *
Мы одолели Смерть с рассветом -
не ей
устраивать суды...
И пили Жизнь...
Как будто это
последний наш глоток воды...
|
|
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2012 |