С наступлением темноты отряд майора Лунина начал движение. Первым шел ГАЗ-66, управляемый Виталиком. За ним, на удалении в полсотни метров следовал грузовик со спутником на борту, которым управлял Лёня Франк. Спутник закрыли синим китайским тентом, позаимствовав его на складе ГСМ аэродрома. Под телом спутника лежали, замотанные в тот же синий тент, тела погибших.
- Сдается мне, что кинуло нас наше верховное руководство, - неожиданно сказал Шайба.
- С чего ты сделал такой вывод? - вопросом на вопрос отозвался Лунин.
- Ну, вот ходим мы тут, туда - сюда, какие-то непонятные задачи, то берем аэродром, то сдаем его, никакой последовательности в действиях, - посетовал Широков.
- Мы врага запутываем, - попытался отшутиться майор.
- На счет врага - я ничего против не имею - доля его такая, быть запутанным. Но как быть с моим сознанием? У меня в голову уже наши действия никак не влезают.
- А что тут непонятного? Не получилось с аэродромом, будем вытаскивать спутник по прежде намеченному плану - по дорогам.
- Нас ждут, наверное, уже на всех дорогах...
- Твои опасения не беспочвенны. Но и мы же не лыком шиты - будем прорываться. Еще бы наши грузовики в порядке были. Лишь бы местные их не растащили...
Движение по мало петляющей лесной дороге не представляло никакой сложности, и поэтому небольшая колонна продвигалась довольно быстро. Уже час спустя машины вышли на поляну, где происходила замена автотранспорта. В свете фар, направленных в кусты, куда местные отгоняли КрАЗы, появился небольшой грузовичок, а возле него - несколько человек, загружающих в свой кузов большие "кразовские" колеса.
- Эй, пацаны, так дело не пойдет! Быстро вернули всё на место! - крикнул Шайба, спрыгивая с остановившейся машины.
Люди замерли, опасливо глядя на старшину, который своими размерами в несколько раз превосходил каждого из них по отдельности.
- Колесики-то на место поставили! - выдал рекомендации старшина.
Спешившиеся остальные разведчики взяли местных в полукольцо, и казалось - что вопрос решен, как тут из темноты вынырнуло еще с полдюжины человек - они все были вооружены автоматами. Шансы на исход силового решения вопроса уравнялись. Повисла напряженная пауза.
- Это наши машины, - сказал по-английски Стас.
- Вы их обменяли на вон тот грузовик и микроавтобус, - ответил один из местных.
По смыслу слов его поняли многие, тем не менее, Стас перевел:
- Говорит, что это обмен на грузовик и автобус.
- Ничего подобного, - громко вмешался в разговор Власов, сидящий в кабине японского грузовика. - Рамус за грузовик и микроавтобус получил деньги. А эти машины мы оставили здесь на время. А сейчас приехали их забирать! Кто из вас знаком с Рамусом?
Ему никто не ответил. Напряжение нарастало.
- Вот влипли, - тихо сказал старшина. - Ща все здесь ляжем...
- Не каркай, - ответил ему Степан.
Власов увидел, как спецы стали медленно перемещаться, занимая позиции, которые могут быть более безопасными в назревающей перестрелке, в которой ясно было, что бить будут в упор. В таком замесе потери будут с обеих сторон, и поэтому предпочтительнее было бы решить вопрос мирным путем.
- Пара человек со стволами у них наверняка в темноте прячется, - сказал Лунин так, чтобы его расслышали все.
- Как пить дать, - подтвердил Степан, не сводя глаз с вооруженных людей.
- Кто знает Рамуса? - снова спросил Власов.
- Я знаю, - вдруг ответил один из оппонентов.
- Свяжись с ним, он тебе все расскажет, - посоветовал ему резидент.
- Здесь нет связи, - ответил собеседник.
- По моей команде все падают и закрывают глаза, я кидаю "Зарю", - сказал Лунин своим подчиненным. - Потом работаем на поражение, толстый, гасишь по кустам.
- Понял, - отозвался Шайба.
Он надеялся, что местные боевики его не понимают, и думают, что он просто консультируется с соратниками. По крайней мере, характер их действий после его слов не изменился.
- Или продайте, - сказал Власов, разыгрывая комедию. - Я дам вам десять тысяч долларов, - последние три слова он произнес чуть не в крик, чтобы его расслышали все местные.
Лунин обернулся к водителю, чтобы скрыть от гостей свои приготовления, выдернул чеку, и, отбросив свето-шумовую гранату чуть в сторону от себя, произнес.
- Фары гаси! Упали все!
Разведчики мгновенно повалились на землю. На грузовиках потухли фары. Это было необъяснимо и непредсказуемо, а потому никто из местных правильно не отреагировал - они во все глаза пытались рассмотреть в темноте хоть что-то - и это сыграло с ними злую шутку. Только один из них вскинул автомат, целясь в Лунина, но того уже не было в поле зрения.
Взрыв "Зари", сопровождающийся ярчайшей вспышкой, надежно ослепил всех, кто не закрыл глаза.
- Огонь! - Дима не удержался, чтобы не подать команду. - Включай фары!
Несколько драгоценных секунд никакого сопротивления не было. За это время разведчики, ведя огонь в упор, успели положить пятерых у машины и еще троих в прилегающих кустах, и только один из боевиков, ослепленный взрывом, успел пустить из автомата длинную очередь веером в сторону своего противника. Но стрелять долго ему не пришлось - его изрешетили со всех сторон.
- Харэ стрелять! - крикнул Лунин.
В наступившей тишине кто-то выл от страха и боли, но сопротивление уже никто не оказывал.
- Получилось, - сказал Широков, продолжая держать пулемет на уровне глаз - в готовности снова открыть огонь.
Добив раненых, Стас, только что убивший несколько человек, умиротворенно произнес:
- Всё, можно вставать. В кустах было трое, теперь их нет.
Разведчики, в свете включенных фар, осмотрели место побоища, согнали живых в кучу.
- Все живы? - спросил Лунин своих подчиненных.
- Пока да, - отозвался Степан.
- Шайба, - крикнул Дима. - Осмотри КрАЗы! Что там еще они успели с них снять?
- Есть, - старшина двинулся к машинам.
- Стас, объясни этим доходягам, что если они не вернут колеса на место в течение десяти минут, то будут расстреляны, как их кореша! - распорядился майор.
Стас подхватил первого попавшегося за шкирку, приподнял, и разъяснил ситуацию. Тот быстро передал мысль своим соплеменникам, и они рысцой тут же бросились таскать колеса из грузовика к белым ООНовским КрАЗам. Главным фактором, мотивирующим на высокопроизводительный труд, был внезапный, а главное, совершенно варварский расстрел соплеменников, которые практически не смогли оказать никакого сопротивления.
Лунин подошел к автокрану. Именно эта машина сейчас представляла наибольший интерес, так как при самом худшем раскладе, при утрате остальных грузовиков, спутник можно было погрузить на "шашигу". Главным словом было "погрузить". Успех в выполнении операции по эвакуации сейчас определялся только работоспособностью грузоподъемного крана.
- Здесь снято три колеса и похоже, слито всё топливо - бак пустой. Ну, разумеется, нет аккумуляторов.
- Вот же мерзавцы!
Лунин схватил попавшегося под руку местного аборигена и спросил, тыкая лицом в пустое пространство, где должен был стоять аккумулятор:
- Где???
Тот стал что-то лепетать, и Дима понял, что речь идет о деревне, куда свезли всё, что удалось отжать с этих машин.
- В деревне неподалеку, - перевел он для Шайбы.
- Так это, может, возьмем одного, да сгоняем? - старшина горел желанием действий.
- Стас, - Лунин обернулся, ища глазами своего офицера.
- Я, товарищ майор! - отозвался Лёвин из темноты.
- Садись в трофейный грузовик, бери вот этого доходягу, и гони туда, куда он покажет. У нас другого выхода нет. Нужно отнимать силой то, что они тут успели стянуть.
- Есть, - кивнул Лёвин. - Сколько человек брать?
- Возьми троих. Черного, Шайбу и Мамая. Только мухой лети. Скажи им там, в деревне, что если они нам не вернут украденное, то мы расстреляем остающихся у нас заложников.
- Есть, - Стас схватил за руку местного мужичка, и повел его к грузовику, на ходу собирая своих людей.
Лунин пошел за ним, дать указания по порядку связи, и в темноте запнулся за сидящего на земле Вовку Мамая.
- Ты чего тут расселся? - спросил майор. - Садись в грузовик, поедешь со Стасом в деревню. Нужно найти аккумулятор.
Дима присел рядом и, достав из разгрузки фонарик, осветил разведчика. Его напугало мертвенно-бледное лицо подчиненного. Тот виновато улыбнулся, и показал ладонь - она была вся в крови:
- Кажется, прямо в сердце...
Мгновение Лунин смотрел на окровавленную руку, которую Мамай тут же снова прижал к груди, потом пришел в себя:
- Шайба! Аптечку! Мамай тяжело ранен!
Тут же подскочили несколько человек, Лунин уложил раненого на траву и расстегнул одежду и разгрузку. Сомнения улетучились - на груди из крошечной дырочки, расположенной прямо в проекции сердца, мягко пульсировала кровь...
- Это когда он очередь пустил, - хрипло сказал Вова, после чего с тоской посмотрел на своего командира: - Товарищ майор, я сам виноват... я не успел упасть, как все...
- Пакет, - Шайба передал Лунину раскрытый перевязочный пакет, и майор наложил подушку на рану.
Ему помогли повернуть раненого на бок, и Дима увидел выходное отверстие автоматной пули, вырвавшее возле позвоночника кусок тела. Торчало выломанное ребро. Там кровь лилась куда сильнее. Помедлив секунду, Лунин приложил вторую подушку пакета на выходную рану и начал приматывать бинт.
- Как же так... - сам себе прошептал майор, - как же так...
Вовка уходил. С каждым вздохом его дыхание становилось поверхностным, он время от времени что-то пытался сказать, но язык западал, и поэтому слова выходили с тем тоном, какой бывает только у людей, находящихся в шоковом состоянии.
- Я виноват... Товарищ майор... я умру... я знаю...
- Перестань говорить ерунду, - Дима старался придать своим словам уверенность, но очевидность тяжести ранения не придавало ему этой уверенности... - Все будет хорошо, все у нас будет хорошо...
- Мне больно, товарищ майор. Спина отнялась. У меня пробито сердце...
- Вовка, терпи, - Лунин искал слова, чтобы ободрить убитого разведчика. - Ты брось, ты живой, сердце не задето, мы тебя вынесем, не бросим! В спецназе своих не бросают. Возвращаются все...
- И живые... - Вовка зашелся в коротком кашле, потом сделал несколько быстрых вздохов: - И мертвые... Все... Возвращаются все...
- Вот видишь, ты и без меня это знаешь. Мы тебя обязательно вынесем. Сейчас будем просить вертолет!
Лунин и в самом деле подумал о вертолете, но в тоже время он прекрасно понимал, что чудес на свете не бывает - не будет здесь вертолета. Никогда.
- Всё, прощайте...
Вовка опустил голову. Дима тут же схватил его за темя и приподнял. Заглянул в лицо - глаза закатывались. Второй рукой Лунин несколько раз ударил Мамая по щекам, пытаясь привести в сознание:
- Вовка, не уходи! Говори со мной! Говори!
Мамай качнул головой:
- Я... я...
- Вовка! - Дима обернулся, ища какой-то психологической поддержки со стороны остальных.
Молчаливые лица разведчиков окружали его. Все знали, чем в ближайшие минуты это все закончится.
- А умирать оказывается не страшно, - вдруг совершенно внятно сказал Мамай.
- Что? Нет, ты не гони, боец! Ты не умрешь!
Вовка снова опустил голову. Майор ударил по щеке пару раз, приподнял лицо Мамая, но глаза закатились, и только белки смотрели на окружающих.
Лунин снова замахнулся, но Шайба поймал его руку:
- Не надо, командир. Кажись, Вовке уже ничего не надо.
Дима схватил запястье - пульс пропал. Сорвал только что привязанную на груди подушку - пульсация крови прекратилась. Некоторое время Лунин молча смотрел на теперь уже бездыханное тело.
- Такая нелепая смерть... - наконец произнес он.
- Любая смерть нелепая... - отозвался старшина, непроизвольно посмотрев на гору трупов, которую только что наваляли спецназовские стволы. - Такого пацана потеряли... а все из-за кого?
- Не из-за кого, а из-за чего, - поправил его Черный, метнув злобный взгляд в сторону грузовика, в котором лежал спутник.
Майор встал.
- Грузите его в машину.
Повернулся, ища глазами Стаса:
- Стас! У тебя очень мало времени! Гони в деревню. Никакой пощады никому - я не хочу везти домой одни трупы. Стрелять при любом подозрении на опасность! Если бой вести не сможешь - отходи. Будем думать, что тогда делать дальше. Береги себя и людей.
- Есть. Еду!
Трофейный грузовик завелся сразу, и Стас, Шайба, Черный и Артем, прихватив "языка", укатили в рядом расположенную деревушку.
Степан и Франк завернули убитого в тент и уложили в кузов ГАЗ-66. Отправив "фашиста" собирать у убитых патроны, Лунин подошел к Власову, так и сидящему в кабине японского грузовика:
- Андрей Владимирович, видели?
- Потери?
- Да. Погиб Вовка Мамай. Хороший парень. Одна шальная очередь, и нет человека.
- Ну и вы молодцы. Красиво их расшлепали. Я удивлен вашим мастерством. Скажу откровенно - не ожидал. А очередь и по мне прошлась. Прямо по кабине грузовика...
- Куда? - устало спросил Дима.
- А вот, - с готовностью сказал Власов, показывая рукой на пулевое отверстие, появившееся сразу за дверцей.
Дима проследил за рукой полковника, и в его голове даже мелькнула какая-то догадка, но усталость и яркие переживания случившегося, не сразу озарили его сознание. А когда, спустя пару секунд понимание пришло, он метнулся в кабину, испугав своей резкостью резидента. Тот отпрянул.
- Ты чего?
- Тайсон! - позвал майор. - Тайсон!
Лунин посветил фонарем на спальную полку. Тяжело выдохнул. Выключил фонарь. Сел за водительское место, и уткнулся головой в руль.
- Что? - спросил Власов, разворачиваясь назад.
- Пуля у Тайсона в голове. Вся полка в крови... - отозвался ровным голосом майор. - Одна очередь - и нет двух человек. У меня злости не хватает. Грёбаный спутник.
Подошел Франк, держа в руках несколько автоматных магазинов, снятых с "калашей" аборигенов.
- Товарищ майор, патронов сто, не больше. Как-то они хило к бою готовились.
Он посмотрел на Лунина. Дима какое-то время смотрел на своего подчиненного, потом тихо сказал:
- Тайсон тоже. Одной очередью - двоих...
* * * * *
Разрывы мин больше били по ушам, чем наносили какой-то вред. Разлет был большой - отдельные мины падали метрах в пятидесяти и больше от здания, что говорило о низком уровне боевой подготовки гвинейских минометчиков. Но от осколков приходилось укрываться - они буквально роем летели в окно.
Удет сидел, прижавшись спиной к стене, и отсчитывал минуты. Подлетное время палубных штурмовиков всё приближалось, но и атака пехоты была на носу.
- Идут, - сказал Уитмор, на мгновение высунувшись в окно.
- Сколько до них?
- Метров семьсот.
- Где твой снайпер? Пусть работает.
- Он уже работает.
- Не слышу его стрельбы, - усомнился Удет в ответе подчиненного.
Но в этот же момент из смежной комнаты стали раздаваться одиночные выстрелы. Том снова выглянул наружу, и, прижимаясь к подоконнику, глядя в бинокль, сообщил:
- Каждый выстрел - попадание. Эдак, они до нас и не дойдут... Молодец парень, свое дело знает.
- Если бы так.
В этот момент очередная мина попала в крышу здания, и разорвалась там, наверху, не причинив вреда тем, кто сидел на втором этаже, под самой крышей.
- Взрыватель в осколочном положении, - прокомментировал лейтенант. - Это нас пока и спасает. Как только поставят на фугас, нам кранты. За десять минут всех тут перебьют.
У сидящего неподалеку авианаводчика ожила рация:
- Минута полета до предполагаемой цели, дайте указание!
Удет рывком переместился к авианаводчику, схватил трубу:
- Мы находимся в здании башни управления полетами. Цели - вокруг здания на удалении от трехсот метров и далее. Семьсот метров на юго-восток - атакующая цепь пехоты, бронетехника. На удалении километр - минометные расчеты. Подтверждаю уничтожение целей.
- Понял, земля. Сидите, не высовывайтесь. Приступаю к атаке.
Удет высунулся посмотреть, примерно понимая, откуда зайдут штурмовики, но всё равно "Хорнеты" появились внезапно - они просто вынырнули из-за верхушек далеких деревьев, и с предельно низкой высоты выгрузили кассетные бомбы.
Пока бомбы неслись к земле, распадаясь на сотни маленьких самостоятельных бомбочек, по паре "Хорнетов" яростно била зенитная пулеметная установка, стоящая в первом бронетранспортере. И Удет не мог оторвать глаз от этого впечатляющего зрелища - кто в этой ситуации добьется перевеса? Кассетная бомба накроет ЗПУ, или ЗПУ вломит штурмовикам?
Сотни черных точек неслись вниз, тогда, как вверх, в темнеющее небо поднимались точки яркие, трассирующие. Вот одна из плотных трассирующих струй пересеклась с ведущим штурмовиком, несколько светящихся точек отскочили от его бронированного брюха, но все же штурмовик полыхнул, оставляя в темном небе жирный след.
- Сбили, - грустно констатировал Уитмор. - Нужно будет его вытаскивать... если успеет катапультироваться...
Удет проследил за пылающей машиной - "Хорнет" ярким факелом пролетел еще несколько километров и пропал с поля зрения вместе со второй машиной.
- Укажите место падения, - попросил авианаводчик ведомого. - Как только отобьете нас от нас боевиков, мы выдвинемся на его поиски.
- Кого? Кто упал? - спросило небо.
- Мы наблюдали попадание в головную машину.
- Машина в воздухе. Пожар на борту потушен. Второй заход нужен? - летчик головной машины говорил абсолютно беспристрастным голосом, как робот.
Полковник перевел взгляд в сторону, откуда наступала пехота. Темнота уже практически накрыла аэродром, да поле было затянуто дымом от разрывов мелких бомбочек. В разрывах плотного дыма было видно, а еще яснее - слышно, что вся техника продолжала движение, но пехоты видно не было - сотни мелких взрывов выкосили живую силу под корень. Никто по зданию уже не стрелял.
- Хорошая работа, - передал в эфир авианаводчик.
- Второй заход нужен? - повторил вопрос пилот.
- В том же направлении, на удалении километр - минометные расчеты. Темнота вам не помеха?
- Нет.
- Тогда подтверждаю уничтожение.
- Принял. Выполняю.
"Хорнеты" выполнили боевой разворот, после чего снова ринулись в атаку. Их пилоты совершенно ясно в наступающей ночи могли рассмотреть все причитающиеся им наземные цели. Это и называется - техническое превосходство.
* * * * *
Белыми пальцами Барт Майлер сжимал трубку телефона секретной связи. Только что ему выпала незавидная участь доложить президенту о фактическом срыве выполнения специальной операции, и в ответ выслушать много лестных выражений.
- Что он сказал? - спросил посол Эндрю Браун.
- Предложил напрямую связаться с правительством Гвинеи...
- И?
- И предложить им приостановить военную операцию в обмен на серьезные выплаты...
- Этим должен заниматься госсекретарь!
- Она не в курсе событий, наверное. Так что звонить - нам.
- Ну, так что мы тянем? Нужно звонить. Я сейчас найду все контакты!
Пока посол отдавал своему секретарю необходимые указания, Майлер продолжал стоять у темного окна как вкопанный. Он смотрел в ночное небо - где-то в нескольких сотнях километрах от этого места погибали граждане Америки, и только он, да посол Браун, могли остановить это избиение. В эффективность мер, предпринимаемых палубной авиацией, он не верил.
Ситуация нарастала как снежный ком. Одно действие неминуемо тянуло за собой другое. Одна допущенная ошибка порождала другие. Ошибки накладывались друг на друга, и очевидность катастрофы уже не вызывала никакого сомнения.
Барт знал - на переходе морем в составе десантного конвоя находились три батальона морской пехоты с вооружением и тяжелой техникой, три отряда "зеленых беретов" и более тысячи бойцов частных военных компаний, которые были законтрактованы правительством США для выполнения специальных задач в Сьерра-Леоне и Либерии. Вся эта армада была прикрыта сотней самолетов и вертолетов палубной авиации, и огромным количеством крылатых ракет, находящихся на борту крейсеров и эсминцев, входящих в состав авианосной ударной группы. Никакая страна из тех, на территории которых планировалось применение этих сил, не была способна остановить эту чудовищную военную машину.
Но в данный момент происходило невообразимое - небольшая группа специального назначения США, да остатки отряда частной военной компании были заблокированы, несли потери, и никакая сила не могла в данный момент остановить это избиение.
- Есть связь с посольством Гвинеи в Сьерра-Леоне, - оборвал тишину Эндрю Браун.
- Разговаривай. Ты посол - тебе и карты в руки, - предложил Майлер.
Браун косо посмотрел на своего собеседника, потом взял трубку телефона:
- Говорит посол Соединенных Штатов Америки Эндрю Браун. Мне нужна срочная прямая связь с руководством Гвинеи.
- По какому вопросу? - спросили из посольства.
- О недопущении дальнейшего кровопролития. Вопрос не терпит отлагательств.
- Ждите, мы вам перезвоним, - ответила трубка и отключилась.
- Отключились, - растерянно сказал Браун.
- Будем ждать, - кивнул Майлер. - Похоже, что нам не остается ничего больше.
- А если они нам не перезвонят? Добьют там всех, и только после этого решатся на звонок.
- Прекрати паниковать! Там тоже в правительстве адекватные люди работают. Другие на самый верх не попадают. Уверен - позвонят! Еще и твое предложение пилить между собой будут! Сколько себя помню - всегда всё развивалось по одному и тому же сценарию.
Он прошел к креслу и мягко опустился в него. Прикрыл глаза.
- Если их перебьют, или возьмут в плен, нам не поздоровится. Нам этого не простят, - сказал Майлер.
- Да нас и отсюда скоро выгонят, - вдруг сказал Браун. - Наворотили вы кровавых дел со своими "зелеными беретами". Посмотрите в окно, к нам, похоже, идут гости...
- Что там? - Майлеру не хотелось вставать с кресла.
- Целое шествие с факелами. Человек пятьдесят.
- Что-о?
Барт подскочил, как ужаленный. Метнул взгляд в окно, в его руке мгновенно появилась трубка сотового телефона:
- Адмирал! Я в посольстве США, нас окружает толпа людей с факелами! Если вы не придете к нам на помощь, через полчаса нас уже не будет в живых!
- На чем я приду? У меня катастрофа - прямо в базе сбиты два вертолета! К тому же у вас есть охрана. Ничего там с вами не случится!
- Адмирал! Слушайте меня внимательно! Срочно формируйте боевую группу, кто там у вас остался, и чтобы через полчаса вокруг посольства было непробиваемое кольцо из ваших людей. Вы меня хорошо услышали?
- Услышал, - вздохнул адмирал, у которого и так забот было отнюдь не мало.
Барт Майлер отключился и посмотрел на посла.
Брауна, от услышанного, вдруг бросило в жар:
- Будет погром?
- А что вы хотели, после того, что сотворил "ганшип" на местном аэродроме!? Срочно поднимайте всю посольскую охрану! При пересечении границы посольства - убивайте всех нарушителей без жалости! Они вас жалеть не будут!
- Барт, а вы не преувеличиваете?
- Поверь, Эндрю, я совершил много революций, и знаю, что бывает, когда толпа становится неуправляемой! Они идут за вами. Ведь вы тут посол. Вы - официальный представитель Белого Дома в этой стране! Если они пройдут сюда, вам конец.
Глаза посла еще больше округлились от страха. Он судорожно вызвал начальника охраны - офицер Корпуса морской пехоты тут же предстал перед ним.
- Кто они такие, и что они хотят? - спросил посол.
- Пока никаких требований они не выдвигают. Собираются перед решеткой входа. Полицейские у ворот бездействуют. Я вызвал местную полицию, мне ответили, что сейчас прибудут!
- Они не прорвутся вовнутрь? Не устроят здесь погром?
- Я постараюсь этого не допустить! Мои бойцы знают, что делать. Я уже раздал им винтовки и боеприпасы. Как только кто-то попытается проникнуть на священную территорию США, мы откроем огонь на поражение.
- Дайте мне пистолет, - попросил Браун.
- Сэр, успокойтесь. Мы не допустим никого на территорию посольства.
- Все же мне будет лучше, если вы принесете мне пистолет.
- Минуту, - начальник охраны ушел.
Зазвонил телефон. Браун схватил трубку:
- Эндрю Браун? - спросила трубка.
- Да, - выдохнул посол.
Майлер приставил к трубке включенный диктофон, чтобы документально зафиксировать переговоры.
- С вами будет говорить помощник президента Республики Гвинея мистер Камара.
- Почему помощник? Вопрос очень важный!
- Так ведь и вы - не президент США, - резонно заметила трубка.
Некоторое время из телефона раздавались какие-то шорохи, потом раздался уверенный низкий голос, который с едва заметным акцентом сказал:
- Я готов выслушать ваши предложения!
- Мы должны остановить кровопролитие! - Браун начал резко, и ему тут же подумалось, что, наверное, нужно было начинать более изощренно.
- Если должны, значит останавливайте... - вкрадчиво сказал Камара.
Эндрю несколько мгновений соображал, что ответить на слова представителя президента Гвинеи.
- Что мы должны для вас сделать, что бы немедленно остановить бой?
- Сложить оружие, - уверенно сказал Камара. - И сдаться.
- Я предлагаю вам миллион долларов за прекращение огня и предоставление безопасного коридора для эвакуации людей.
- Ваших людей? - уточнил Камара.
- Да, - после некоторого замешательства сказал Браун, обернувшись на Майлера. Тот согласно кивнул.
- А что ваши люди делают на территории суверенного государства?
- Понимаете, произошла ошибка. Наш самолет потерпел катастрофу...
- Сэр, мы оба знаем, что ваши объяснения пропитаны ложью. И ваше предложение нас не устраивает.
- Назовите ваши условия!
- Я их уже обозначил.
Браун повернулся к Майлеру, и, прикрыв рукой трубку, сказал:
- Он настаивает на том, чтобы наши люди сложили оружие.
- Это невозможно.
- Я тоже так считаю.
- Снова предложи ему деньги. Увеличивай сумму. Договаривайся!
Браун кивнул:
- Я готов перечислить на счета ваших банков десять миллионов долларов в обмен на коридор для наших людей.
- Браун, перестаньте. Это лишне. Через полчаса мы их возьмем. Живыми или мертвыми. И ваши самолеты им не помогут. Мы привели свои ВВС в боевую готовность, и сейчас начнем сбивать каждого, кто нарушит воздушное пространство Республики Гвинея.
- Да как вы... - повысил тон посол, но оппонент его тут же пресек:
- Что? Вы мне будете угрожать?
- Нет, как вы могли подумать, - поспешно открестился Браун.
- Знаю я, что ваше посольство окружают люди, недовольные расправой над местным населением в районе города Бо. Оглянитесь, мистер Браун. Сейчас вас самих нужно будет эвакуировать.
- Мое предложение - сто миллионов, - выдохнул Браун, взвесив ситуацию. - В эту цену входит и мое личное спокойствие.
