В один из обычных будничных военных дней в батальоне произошел курьёзный случай. Вообще - то здесь постоянно происходило что-то неординарное, скучать было некогда, но этот казус едва не стоил жизни всем офицерам нашей роты.
Как я уже повествовал, парк боевых машин батальона находился на верхнем плато лагеря, прямо над казармами, для оборудования стоянок боевых машин которого постоянно завозили булыжник и щебень. Для этих целей был выделен старый бортовой автомобиль "Урал" из хозяйственного взвода батальона.
Автомобиль этот уже успел разок подлететь на противотранспортной мине, которая напрочь вырвала ему правое переднее колесо вместе со ступицей и после ремонта был списан на хозработы, которых ежедневно в батальоне хватало.
Вид у него был, прямо скажем не презентабельный. С оторванным правым крылом, снесённой трубой воздухозаборника двигателя, выгнутым, лязгающим при движении, словно зубы крокодила капотом, выбитой правой частью лобового стекла, и фарой он являл собой печальное зрелище и пользовался дурной славой, так как различные поломки, неисправности и отказы его агрегатов ежедневно изматывали водителя и ремонтников, словом доходяга - кандидат в металлолом. Поэтому его и гоняли "в хвост и гриву" как хотели, используя на всю катушку.
В этот день на нём подвозили к караульному помещению металлические столбы, которые снимали вдоль бетонки и использовали для нужд батальона. Всё шло как обычно, и тяжело урча раздолбанным дизелем и густо дымя выхлопом "Урал" медленно спускался по дороге к палатке караула, а навстречу ему устало брела на посты измученная жарой, одуревшая от сна в духоте палатки смена караульных...
Всё произошло во время обеденного перерыва, около 15 часов дня. Старшина роты старший прапорщик Серега построил роту, отвёл личный состав в столовую, проконтролировал раздачу пищи, и пообедав сам вернулся в комнату офицеров, которая находилась в конце казармы.
Казарма наша находилась в трёх - четырёх метрах от казармы соседней роты и почти вплотную примыкала к дороге, ведущей на верхнее плато к автопарку и проходящей мимо караульного помещения, вокруг которого в это время устанавливали ограждение из колючей проволоки. Дорога давно не использовалась для проезда, так как при обустройстве лагеря прямо на ней построили казарму 8-й роты, словно закупорив её пробкой...
В это время все мы находились в своей комнате и смотрели новенький красный мини-телевизор - "Электроника-408Д", только что привезённый мной из отпуска. Увидев вошедшего старшину, я спросил:
- "Ты, что уже порубал?" И получив утвердительный ответ, шутливым тоном скомандовал:
- "Товарищи офицеры, в столовую шагом марш!". И мы весёлой толпой пошли в столовую, а старшина, раздевшись, сел смотреть телевизор.
Пожевав опостылевшее уже, сладкое мясо кенгуру с рисом и всё остальное, мы втроём, закурив, неторопливо возвращались в расположение роты. Ещё издали на крыльце казармы, рядом с дневальным я увидел стоящего в одних трусах, неестественно бледного, перепуганного старшину.
Надо заметить, что при внушительной комплекции и росте и "нордическом" характере, наш старшина очень не уважал всяких ползучих, членистоногих и им подобных гадов, которые в изобилии водились в этих местах и нет - нет, заползали в казарму, хотя за этим довольно бдительно наблюдал наряд по роте.
Справедливо полагая, что и на этот раз в комнату заползла какая-то тварь, тем более, что на днях мною была зарублена на стене трофейным штыком фаланга величиной с кулак, я проходя мимо, предвкушая послеобеденный отдых лениво спросил:
- "Что там Серёга? Скорпион? Каракурт?".
- "Хуже", - мрачно ответил он.
- "Фаланга?".
- "Да, что-то вроде этого!".
К слову сказать, это страшное с виду членистоногое, из вида паукообразных называется по-научному Сольпугой (Solpugides). Тварь, достигающая в размерах семи сантиметров в диаметре, с буро-желтым телом, покрытым тонкими длинными волосками и имеющая мощные челюсти, не так уж и опасна. Укус её весьма болезнен, но для человека совершенно безвреден.
Ещё один сюрприз местной фауны - чрезвычайно ядовитый небольшой по размеру, не более полутора сантиметров, черный или покрытый яркими красными пятнами паук с массивным круглым брюшком - Каракурт или как его ещё именуют в народе - "Чёрная вдова", так как кусаются только самки, предварительно сожрав самца после брачного периода.
Яд этой твари, который более токсичен, чем даже яд печально известной гремучей змеи, при укусе действует на жертву уже через несколько мин, вызывая учащение пульса, одышку, повышенное сердцебиение, головокружение и нестерпимую жгучую боль в теле, и потерю сознания.
Для человека он чрезвычайно опасен и, если быстро не вколоть пострадавшему от укуса специальную противокаракуртовую сыворотку - антидот, смерть почти гарантирована. Правда в полевых условиях можно экстренно прижечь ранку спичкой или раскалённым железом. Паук впивается в тело, не более чем на полмиллиметра и от сильного нагрева не успевший всосаться в организм яд разрушается, но делать это надо сразу - не позднее пяти минут после укуса. Но в любом случае последующая эвакуация и квалифицированное лечение просто необходимы.
Обитает этот милый паучок обычно в брошенных норах грызунов, но часто появляется и в жилищах, заползая в обувь, одежду и постели. Слава богу, что пока в лагере батальона они не появлялись.
Местные дехкане спасаются от каракуртов, используя баранов, которые не только не боятся их яда, но говорят, и с удовольствием поедают пауков и их потомство, поэтому в пустыне спят на овечьих шкурах, запах которых отпугивает этих опасных насекомых.
Посмеиваясь над старшиной, мы неторопливо проследовали через казарму в нашу комнату...
Я распахнул дверь и в первое мгновение ничего не понял. Да и что можно было понять, если прямо за дверью, загородив вход и упёршись бампером в стену, стоял...усыпанный обломками строения злополучный "Урал"!!!
Все мы на какое-то время опешили! Просто лишились дара речи, и не только его, но и нашей комнаты подчистую, потому, что она просто исчезла. Удар мощного "Ураловского" бампера разметал саманные лепные стены, превратив их в груду мелких обломков и толстый слой пыли, крыша рухнула, двухъярусные армейские кровати на которых мы спали, сложились в "бутерброд", тумбочки и стол развалились на части, доски пола провалились, а наша гордость - мой телевизор валялся в пыли у противоположной уцелевшей стены. Вещи наши были перемешаны с землёй, а чей-то автомат, висевший на спинке кровати, принял форму буквы "ЗЮ", превратившись в грозное оружие для стрельбы за угол.
Первым от шока очухался Серёга Тарасевич, и что-то матерно крича, врезал по башке водителю, который и сам не на шутку перепуганный и видимо тоже шокированный произошедшим, виновато сопя, стоял, неподалёку наблюдая печальное дело рук своих, и не был прибит только потому, что посмотреть на этот цирк собралась половина батальона. Нам-то - беда, а народ просто помирал со смеху!
Смех - то смехом, но последствия могли быть самыми трагичными! Со слов водителя явствовало, что перед караульным помещением он выключил скорость и прокатившись с десяток метров на нейтральной передаче начал тормозить, но педаль тормоза предательски провалилась в пол и тяжело груженый металлическими столбами автомобиль, набирая скорость устремился по склону вниз, гоня перед собой ту самую смену караула.
Караульные, с которых мигом сошла сонная одурь, и которым просто некуда было деться на узкой дороге, прорытой в склоне и ограждённой почти отвесными земляными скатами, крысами припустили бежать вниз и молча пронеслись по проходу между казармами, замелькав перед окном нашей комнаты, что и показалось странным старшине.
Услышав нарастающий грохот, неясного происхождения и не ожидая ничего хорошего, он зачем-то полез (сам не смог позже объяснить почему) в дальний угол комнаты на второй ярус кровати. Это и спасло ему жизнь, потому, что через секунду раздался мощнейший удар, саманная стена разлетелась в пыль, а дальше он не помнит, как оказался в одних плавках на крыльце казармы на потеху дневальным...
Водитель в панике прилагал неимоверные усилия, пытаясь включить передачу и этим хоть как ни будь погасить скорость, но, как и бывает в таких случаях коробка передач визжала и скрипела, но скорость не включалась и "Урал" неумолимо нёсся к конечной точке своего маршрута - тыльной стене казармы восьмой роты, за которой размещалась комната офицеров в которой после плотного обеда, мирно отдыхал весь командный состав.
Причём, если комната офицеров нашей, девятой роты находилась на уровне земли, то комната хитрецов-начальников восьмой роты была заглублена на полтора метра в грунт, и так как у них там было значительно прохладнее командиры "восьмёрки" в полном составе пережидали там полуденный зной.
Так, что наезд "Урала" гарантированно похоронил бы их всех - и закапывать не пришлось бы. Но водила, и не думал об этом. Просто он сам служил в восьмой роте и видя, что столкновения уже не избежать, на подсознательном уровне, в последний момент резко отвернул вправо и врезался в стену казармы нашей роты.
Просто повезло, что все остались целы и невредимы, единственной потерей стал мой новый телевизор. И хотя советская электроника не подвела - он работал, но внутрь набилось полно земляной пыли и при чистке, случайно отломилась заглушка кинескопа. Да ещё пострадал боец, который был снят с машины и отодран как "зюзик". Стены казармы за несколько дней восстановили, и жизнь пошла своим чередом.
А злополучный "Урал" по время очередного заезда за щебнем, груженый подорвался на противоположном берегу реки на установленной "духами" мине и сгорел, но все опять остались целы - груз погасил энергию взрыва и бойцов, грузивших щебень и ехавших на нём, только выбросило из кузова и немного оглушило и обожгло.
Стоя на горке и глядя на дым и пламя на останках этого металлического варвара, мы радовались его кончине как дети и по этому поводу вечером крепко выпили за упокой его железной души!
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023