Ну, вот и всё… завтра домой… добрых четыре часа лёта и мы дома. Поваляться на травке, под зелёными деревьями, вдохнуть запах листвы… выплевать, наконец-то, эту накопившуюся во рту вездесущую желто-серую песчаную пыль. Господи, как же надоела эта жара… может, повезёт, по прилёту дождик застанем, по прогнозам в средней полосе России лёгкая облачность, местами дожди. Дожди... Как это было бы здорово, выскочить с борта прямо под леденящие, лепящие одежду к телу струйки, губами хватать божественную влагу, воду… воду… и не пышущую жаром жидкость из раскалённой фляги, в которой растворены по крайней мере три обеззараживающие таблетки… а простую, дождевую воду, падающую прямо с неба. Кто бы знал, какое это счастье - дождь…
Ладно, пора собираться. Чертыхаясь, выхожу из палатки в дневное пекло. Над привычным до боли в глазах расплавленным дневным пейзажем, утопающем в полуденном мареве, на флагштоках реют два флага. Наш, когда-то ярко-гордо-красный, а теперь выгоревший до бледно-розового оттенка, и ихний… братский… чёрно-бело-красный, обновляемый ими каждую неделю, и потому сверкающий непривычным диссонансом цветов. Демократы... Словно в издёвку над нами, непривыкшими к многопартийному государственному устройству, в километре от нас, над палаточным городком соседнего батальона, развевается синее знамя с красной звездой, коммунисты, значит. Идиотизм какой-то… даже подразделения формируют по партийной принадлежности. Для нас это было смешно. А замполит был в состоянии, близком к шоковому, когда узнал, что все местные офицеры-демократы учились в наших, советских училищах, в то время как, словно в издёвку над Карлом Марксом, офицеры батальона коммунистов проходили обучение в абсолютно капиталистической Франции. Да и кто их тут разберёт, все они одинаковые. Но флаг на память попросить надо… как приедем - в ленкомнате поставим, у нас все флаги стоят, всех, с кем работали вместе.
- Товарищ командир, ну поглядите, что за безобразие творится! Офицеры наши всё, что смогли, из каптёрки поутаскивали, у местных на барана поменяли. Чёрт бы с ним со всем, но верёвку утянули, чем паковаться-то?! - Возмущённый голос Ляксандра Василича, нашего неугомонного старшины, возвращает меня к жестокой действительности.
- Василич, ну найди что-нибудь, придумай, ну разберусь я с ними, хорошо, но верёвку-то уже не вернёшь! Подручными средствами пакуй, не впервой ведь... Да, ещё… не забудь…
С головой ухожу в предупаковочную суматоху, успев напоследок подумать -"Не забыть бы сегодня… флаг… спросить…".
Василич… запасливый и экономный, как все старшины, мастер на всевозможные выдумки. Ребята в шутку его "отравителем" зовут… а всё из-за случая, когда чуть международный скандал не вышел.
Вообще, по приезду, самой большой проблемой была еда. Если к поносно-хлорному запаху обеззараженной спецтаблетками воды можно было как-то привыкнуть, то, войдя в обеденный перерыв, с плавящего солнца пустыни в протопленную духовку палатки-столовой, попытаться впихнуть в себя раскалённое "первое", пышущее жаром "второе" и дымящийся компот было просто невыносимо. И после третьего дня вынужденной голодовки Василич пошёл на вынужденные меры. Запас дезинфекционных средств нашей "медпалатки" несколько похудел, но зато каждый из нас перед обедом стал получать из заботливых рук старшины треть армейской кружки "коктейля Василич-люкс" - обычного, неразбавленного медицинского спирта, после которого обед поглощался с немыслимым аппетитом, невзирая на его температуру, сопоставимую с окружающей средой. И всё было хорошо, несмотря на косые взгляды замполита и так называемого "инженера по технике безопасности", пока несколько наших "подопечных" местных офицеров, опоздав уехать вместе со своими на обед, не остались пообедать с нами. Радушный Василич встретил их в палатке-столовой также как и нас, с коктейлем в руках… после этого, в течение минут двадцати, мы пытались привести в чувство тонкие восточные натуры, непривыкшие к применению вовнутрь горюче-смазочных материалов. С тех пор только упоминание о "палатке Василича" наводило среди местного народа ужас, а между собой они её величали не иначе, чем "джаханнамия", говоря по-нашему, что-то вроде - "адское место".
Ладно, с Василичем разобрался, надеюсь на его смекалку, он всё устроит. Теперь - прямым ходом к командиру местной первой роты, тем более что это мой "подопечный" с диким именем Хаким Аль-а-Асер, или, как я его прозвал для краткости - Хачик. Ребята в шутку зовут его моим крёстным. Действительно… выходит и так. Смех, да и только. В первые дни знакомства, менялись со своими подопечными всякими значками, часами, ручками, короче - на память… Я со своего Хачика посдирал всех "орлов" - и с кепки, и с погон, уж больно они красивые. Но в ответ тоже что-то дарить надо… неудобно как-то… и тут, посмотрев на красующуюся на груди Хачика птичку "третья классная квалификация", полученную им по выпуску с нашего, советского училища, я вытащил из своего кармана привезённый с собой, несмотря на все запреты "инженеров по технике безопасности", значок "мастера" и приколол к Хачиковской форме. Результат превзошёл все ожидания. Взглянув на свою грудь, Хачик вдруг вытянулся по стойке смирно, рывком руки отдал воинскую честь и, сорвавшись с места, унёсся. Через четверть часа, встретившись с их командиром батальона, я долго слушал на плохом русском слова благодарности за то, что так высоко оценил способности командира роты, господина Аль-а-Асера, присвоив ему высокую квалификацию "мастера". Вот так… мой подарок "на память" обернулся для них чем-то вроде почётного награждения. Впредь в обменах подарками я старался быть осторожным, не выходя за пределы авторучек и значков с изображением Ленина, выпрашиваемых у замполита.
- Хаким! Дело есть! Не в службу, а в дружбу.… Как у вас можно флаг ваш выпросить? Ну… в ленкомнате поставить. Понимаешь, традиция у нас такая…
Лицо Хачика моментально посерьёзнело. -Флаг… - задумчиво протянул он. - Ну, это только к замполиту надо. Это серьёзный вопрос. Эти вопросы решает только он.
- Да что тут серьёзного-то… флаг и только - удивлённо произношу я. Но делать нечего, к замполиту, так к замполиту.
Вопрос действительно оказался серьёзный. В ответ на мою просьбу, замполит местного батальона нахмурил густые восточные брови и долго, извиняющимся тоном, объяснял мне, что, мол, мы всё понимаем, всю доброту ваших намерений, но флаг - это символ Родины и, к сожалению, мы не сможем выполнить вашу просьбу. Всё, что хотите, всё, что попросите, но только не это...
Ну вот, чемодан практически собран. Аккуратно укладываю в него купленные на базаре перед единственным, по-моему, в этой, занесённой песком, стране аэропортом, игрушки. Дочке - разноцветного петушка, в которого вставляются цветные кубики, треугольнички, сыну - красочную железную дорогу. Чёрт… чуть не забыл наклейки содрать. Вот удивления будет жене. Долго будет ломать голову, откуда в Северном Казахстане, где я, судя по моему командировочному, нахожусь, появились в продаже французские петушки и английские железные дороги. Хотя… что врать-то, всё она знает. Злосчастному "мэриканьскому шпиёну" нет смысла лазить на карачках вокруг части, достаточно только зайти в военторг в день привоза продуктов и послушать разговоры женщин - все контрразведки бессильны перед женской проницательностью и всезнанием. Ладно, не будем портить товарную упаковку, и так сойдёт.
Закрывая чемодан, бросаю мельком взгляд в пластмассовое окошко палатки. Старшина, негромко чертыхаясь, пытается перетянуть объёмистый тюк обрывками какой-то тряпки знакомого, выцветше-розового цвета. Медленно перевожу взгляд вверх, где на флагштоке застыл в палящем мареве красно-бело-чёрный флаг "братьев по убеждениям", и на пустой флагшток рядом…
"Флаг - это символ Родины" - думал и курил я, сидя на чемодане в ожидании погрузки и глядя на старшинский тюк, перевязанный блекло-розовыми полосками материала.... Символ Родины… Чёрт побери… может замполиты наши, увлёкшись проверкой тетрадей с ненавистными всем нам первоисточниками, что-то упустили.… Не знаю…
Ваш отзыв
Напишите на ArtOfWar
Предыдущий рассказ
Дальше
