ArtOfWar. Творчество ветеранов последних войн. Сайт имени Владимира Григорьева
Тананайко Ирина Арлекиновна
Извините, ну, не поняли...

[Регистрация] [Найти] [Обсуждения] [Новинки] [English] [Помощь] [Построения] [Окопка.ru]
Оценка: 5.51*9  Ваша оценка:

   Январь - месяц для студентов, двуликий, как Янус. С одной стороны: Новый Год, профессиональный праздник, повод для выпивки, с другой: сессия. Целый семестр ты живешь, не особо напрягаясь, но в один понедельник - ты понимаешь, что у тебя всего пять дней до пятницы, чтобы исправить все то, что ты натворил после последней сессии. Считаются в мединституте тяжелыми нечетные курсы, а четные, наоборот легкие. Но самый тяжелый, это, конечно, третий курс, именно на нем все студенты переболевают всеми изучаемыми заболеваниями. Почти как у Джерома. Вообще - то, все предметы противные, но хуже всего дело обстоит с фармакологией. Летом будет экзамен, а сейчас зачет. Если его не сдашь - в пятницу допуска к экзаменам не получишь. Я честно зубрила все это время: с вечера пятницы, субботу и воскресенье. Сегодня в пять вечера я, наконец, скинула с плеч эту обузу. Домой я спешила с чувством выполненного долга: быстро ем и спать, потому что от количества выпитого за это время кофе жутко трещит голова. Щас... Покой мне только снился. Прямо около дома сталкиваюсь с Татьяной, моей подругой с первого класса. Танюша - чудный человек, готовый всегда придти на помощь, с юмором, домашняя девочка с восточным воспитанием, впрочем, как и я, но иногда у нее бывают приступы всемирной вражды со всей окружающей средой. В эту минуту, главное, не оказаться по другую сторону баррикад. По выражению ее лица я понимаю, что приступ уже начался, и поэтому возражать по любому поводу возбраняется, себе дороже обойдется.
   С решительным видом благодетельницы, она протягивает мне билеты:
   -Идем в ДК на дискотеку, мама достала билеты, - радостно взирает на меня, ожидая благодарности.
   Нет, по - хорошему, дискотека по нынешним временам, действительно, весьма примечательное событие, достать билеты очень трудно, я от души бы порадовалась, но не сегодня. Я не спала несколько ночей, у меня болит голова, а завтра у меня два зачета. Но, судя по настроению подруги, все мои мысли вслух оглашать не рекомендуется. С покорностью судьбе, уточняю:
   -Денег сколько брать?
   -А зачем деньги? - удивляется подруга. - Билеты бесплатные, а если захотим выпить, Сашка оплатит.
   Сашка - это ее парень. Он приходится Татьяниной невестке каким - то дальним родственником, приехал в Ташкент из Бузулука. Познакомились они на очередном родственном празднике, встречаются уже четыре месяца, отношения чистые, дело дальше поцелуев не идет. У меня же, хоть уже 19, скоро буду старая дева, парня еще нет. Школьная дружба в счет не идет. Меня, это, конечно, задевает, зато успокаиваю себя, я обладаю более широкими познаниями в мужской анатомии. Первый раз увидела голого мужика год назад, правда мертвого и в морге, но все равно это что - то по сравнению со своими одноклассницами. А месяц назад, познакомилась с живой мужской плотью, правда подругам еще не доложилась, так как стыдно.
   На третьем курсе у нас начались специальные предметы, типа: общая хирургия, пропедевтика внутренних заболеваний, кожвензаболевания и прочее. Во всем мире - венерические болезни, лечит один доктор, кожные - другой. И только у нас больные люди должны сидеть в одной очереди к врачу с любителями веселой жизни. Сначала: у нас шли теоретические занятия, а затем Дилором Абдурахмановна велела приехать нашей подгруппе в десять человек в Сергели. Именно, там находилось специализированное
   заведение, где нежелающие лечиться люди подвергались насильственному курсу лечения от сифилиса. Приезжаем: три пацана и семь девчонок. Перед нами глухая каменная стена в два метра, по верху забора идет колючая проволока и осколки стекла. На воротах - вооруженный часовой, пропускает по пропускам. Сверившись со списком, впускает нас на территорию больницы. Кругом бараки с решетками на окнах, в которые выглядывают мужчины, начинающие радостно улюлюкивать при нашем появлении. С вечера, начитавшись теории, в голове прочно засела одна мысль: "Слизистая является излюбленным местом локализации твердого шанкра..." Открытой слизистой на момент посещения этого заведения есть слизистая глаз. Пацаны ржут над нами: " Сейчас вам в глаз плюнут". Естественно, идем гуськом друг за другом, глаз от земли, а потом от пола не поднимаем. Кое как добрались до аудитории, трудно дышать, так как кажется, что даже воздух пропитан бледными трепонемами. Кроме Андрея и Мемета, всем остальным девятнадцать, психика молодая, неустойчивая. В эту минуту в комнату решительно заходит Дилором - опа, толкая впереди себя трех весело ржущих мужиков с явными признаками уголовников. Мы замерли как мышки за одним общим столом, преподавательница начинает вести занятие, мужчины терпеливо ждут за ее спиной. Затем она нам объявляет:
   -Сейчас вы ознакомитесь с твердым шанкром, - одновременно с этими словами пациенты скидывают штаны без всякого смущения. Зато мы все не знаем, куда девать глаза: стыдно пред однокурсниками, стыдно перед пациентами. Видимо врачебное отношение к человеческому обнаженному телу нам еще не доступно. Повинуясь воле рока, от судьбы никуда не денешься, молча лезем в сумки за перчатками, стараясь не с кем не встречаться взглядом. Но Дилором Абдурахмановна решила нам сегодня показать профессию врача венеролога во всей красе:
   -Ни каких перчаток, шанкр ощупывать только голыми руками, вы должны на всю жизнь запомнить твердое основание сифилитической язвы. После осмотра, пальцы обработаете раствором сулемы. Специально для вас приготовили.
   "Интересное кино, а что без нас они вообще руки не обрабатывают?" На столе действительно стоит мисочка с дезинфицирующим раствором. На что Мемет и Андрей - бывалые мужики, прошедшие Крым и Рим, но и они побледнели. Почище русской рулетки будет: не защищенной, даже возможно травмируемой, рукой сознательно набирать себе в анамнез бледных спирохет. Не знаю как мои однокурсники, но лично я на всю жизнь запомнила, как всей подгруппой меня пытались оттащить от сулемы. После осмотра, которого в упор не помню, так как вообще проводила его с закрытыми глазами, я вместо пальцев сунула в дезинфицирующий раствор руку до запястья и вытаскивать, несмотря на просьбы друзей не собиралась. У меня после этого недели две ладонь шелушилась. Выходим из диспансера оплеванные, жить не хочется, не сговариваясь, идем пить водку. Мандражируем три недели, ждем, когда закончится возможный инкубационный период, и кровь даст реакцию. Всей подгруппой сдаем кровь из вены и два дня трясемся, дожидаясь результата, получаем отрицательный ответ, на радостях дружно упиваемся вусмерть. В связи с тем, что событие совсем недавнее, поделиться полученным опытом с подругами не получилось. Сначала ждала анализ, кому хочется сообщать о себе, что возможно заразилась сифилисом, так как сказать сгорела на жертвеннике науки, а потом начались зачеты.
   Так что на сегодняшний день имеем: у Татьяны парень с пионерскими отношениями, у меня институтский опыт познания мужской физиологии и анатомии. Один из основных инстинктов по Фрейду начисто отсутствует, о самом процессе - смутные сплетни старших девчонок.
   Быстренько переодеваюсь, говорю маме, что иду с Таней и Сашей на дискотеку, в полодинадцатого как штык буду дома. Внизу у подъезда сталкиваюсь с Саньком, тот еле ноги волочет после двенадцати часов трудового дня. Ему эта дискотека - как рыбе зонтик. Но любовь и дружба требуют жертв. От Дубовой, где я живу, до ДК Авиастроителей два квартала, спокойно дойдем пешком. Татьяна бодро возглавляет наш отряд, мы плетемся сзади, время от времени понимающе переглядываясь. Вход в дискотеку с не центральной стороны. Расположена она в холле второго этажа. У дальней стенки расположились музыканты, весь зал в темноте, все освещение от музыки, в центре весело прыгают школьники старших классов. Танюша увядает на глазах, я блаженно приваливаюсь к стеночке, боюсь сглазить, но, кажется на сегодня веселье, отменяется. Ага, увидев, что с танцами нам не повезло, позориться с мелочью не будем, Таня решает выпить и отправляет Саню в буфет за шампанским и шоколадкой. Парень испуганно хлопает по всем своим карманам, и обреченно сознается:
   -Я же после работы, все деньги остались в общаге...
   Услышать все, что подруга ему высказывает, мне мешает громкозвучащая музыка, но в бликах цветомузыки ее оживленная жестикуляция и артикуляция, позволяют мне думать, что ничего лестного. Тут музыка заканчивается, и я слышу окончание фразы:
   -...слышать про тебя не хочу, чтобы не смел мне на глаза показываться.
   Но это мы уже слышали не один раз, поэтому, устремляясь по проходу к выходу за подругой, на ходу шепчу Сашке:
   -Мы пойдем к кинотеатру, беги туда с деньгами.
   Хотя время еще не позднее, всего полвосьмого вечера, усталые обыватели предпочитают отдыхать дома, молодежь веселиться по дискотекам, на холодной январской улице только хулиганы и мы - две идиотки. Но хулиганы нам не страшны, так как все они наши бывшие одноклассники. По 4 жилгородку мы можем гулять в любое время суток совершенно спокойно.
   До 1976 года, мы бегали в киношку в клуб "Звезда Востока", потом Сивец, директор нашего авиазавода, не жалеющий денег на строительство, отстроил в подарок заводчанам новый кинотеатр. Первым фильмом был - "И дождь смывает все следы". Народ с удовольствием его посещает, но сегодня около кинотеатра никого. Рассматриваем афишу "Емельян Пугачев" - широкоформатный двухсерийный фильм. По времени успеваем на последний сеанс, сейчас быстренько помирю друзей, отправлю их в кино целоваться, а сама бегом домой, отсыпаться. Оглядываемся по сторонам, пора бы уже Сашке показаться. С одной стороны кинотеатра - заводские общаги, с другой - жилые дома 4 - а квартала Лисунова, с третьей - речка Карасу, переходящая в Теплый Арык, где мы с удовольствием плескаемся все лето, а с четвертой - пустырь, идущий до бетонки, за которой начинается Летная испытательная станция авиационного завода.
   В это время со стороны бетонки, из темноты появляются трое военных в странной форме: погоны матерчатые и звездочки зеленые вместо золотых. Внимательно их оглядев, подруга вопрошает меня:
   -Это кто такие?
   Смутно припоминаю, что на днях за ужином отец рассказывал, что в районе ЛИСа, вроде какая - то пересылка, где офицеры ждут вылета в Афган с Тузельского аэродрома. Шепчу ей:
   -Это афганцы, ну, то есть наши офицеры, воюющие в Афгане.
   По лицу вижу, что та не понимает. Что много политикой интересуемся, два раза в год материалы съезда штудируем, чтоб общественные науки сдать. Нет, что-то явно слышали, ага, вспоминает, что наш одноклассник Сережка Фирсов оттуда вернулся, еще рассказывал, как там крестьяне на деревянной сохе пашут. Всем классом хохотали над его рассказом, даже фантасты такого придумать бы не смогли. Мне эта проблема более знакома: когда войска вводили в Афган, исчезла телефонная связь с Термезом. На Новый Год мы не могли дозвониться до бабушки, живущей там с 1943 года. Но потом связь возобновилась, а летом даже приезжала погостить, но никаких ужасов не рассказывала. Говорила - в городе стало больше военных и военной техники, да в ходу чеки Внешпосылторга: можно купить три чека на рубль, только чтобы на них что-то купить, надо ехать в Москву в "Березку". У населения большим спросом не пользуются, обещала мне прислать сто чеков, если сдам сессию на "отлично". После сессии поеду в Москву, на каникулы, если повезет - куплю там джинсовую юбку. Правда, последнее время по городу упорно ползут страшные слухи о гробах, которые отправляют грузовыми самолетами с нашего ЛИСа, но это скорей всего просто страшилки, любят у нас разные гадости передавать на ночь глядя.
   То есть, ничего мы об этих офицерах не знаем. Посматриваем в сторону общаг, Сашка явно задерживается, себе на горе. Каждая минута задержки отольется ему страшными карательными мерами со стороны моей подруги. Тем временем, военные, ознакомившись с репертуаром нашего кинотеатра, решили завязать разговор с двумя одинокими, явно скучающими и чего-то ждущими девицами:
   -Девушки, вы не подскажите, где у вас в городе можно отдохнуть, повеселиться?
   -У нас в городе кинотеатров много, в ДК сейчас дискотека, это в двух кварталах находится.
   Мужики переглядываются, прапорщик начинает хохотать:
   -Да нет, нам так, чтобы и повеселиться, и покушать. Братва разговор вела вроде за "Зарафшан".
   Действительно, на майские, открылся в городе ресторанный комплекс, в центре. Но мы только о нем слышали, быть не были, только собирались, Сашка обещался повести с тринадцатой зарплаты.
   - На улице Горького этот ресторан находится, можете на 48 автобусе доехать.
   Мужчины опять начинают смеяться:
   -Лучше на такси, может покажете...
   "Какой покажите, дождаться бы Саню, и домой. Делать мне больше нечего, тащиться с неизвестными в центр города, чтобы подвести за ручку к ресторану, а потом на автобусе пилить назад. Нашли дуру, чай не маленькие, сами доберутся." Но видимо от усталости, я не правильно строю фразу отказа:
   -Вы знаете, мы бы с радостью, только не можем, мы вот ее парня ждем.
   Татьяна, успевшая за это время сначала успокоиться, а затем опять разозлиться, слишком долго нет любимого (не спешит заглаживать свою вину), взрывается:
   -Нет у меня никакого парня, и никого мы не ждем, с удовольствием вам покажу, где находится ресторан.
   Я ее уличила при посторонних, что она кого-то ждет, ждать могут только ее, и никак не наоборот. Да что ж сегодня день такой невезучий, обидела подругу. Компания же понимающе переглядывается, подхватывают мою Таньку под локотки и усаживают в подоспевшее такси. Е-мое, приехали, да она в такси только с родителями ездит. Круто подруга закусила удила. Придется ехать с ними, в этот момент я начисто забываю, что у нас ни копейки денег. С таксистом ребята договариваются сами, зачем они нас с собой позвали, непонятно. Таня затихла как мышка, сама в ужасе от своей выходки.
   Ночной Ташкент - отдельная песня. Город у нас красивый, но зимой он лучше смотрится вечером в свете неоновых огней. "Зарафшан" тоже светится как новогодняя елка, все залы забиты, наконец, мужчины договариваются с швейцаром Дискотеки. Мы начинаем с ними прощаться, мучительно думаю, как у них попросить десять копеек на проезд до дома. Мужики удивленно останавливаются:
   -Вы куда? Мы же договорились вместе отдохнуть...
   "Странно, мне показалось вроде разговор был проводить их до ресторана, может из- за головной боли, я что - то опять не расслышала. Но вроде нет, Таня, похоже, тоже этого не слышала." Какая - то дурацкая ситуация: мужчины злятся, деньги у них просить сейчас неудобно. Танюша шепчет:
   -Пошли, посидим немного с ними, а потом попросим у них на проезд денег.
   Ага, тоже вспомнила, что мы на сегодняшний вечер с ней безденежные. Обреченно вздыхаю, и мы проходим во внутрь. Напротив стеклянной двери располагается гардероб, ребята помогают нам снять пальто. Спускаемся вниз, сама дискотека "Лабиринт" находится в подвале, свободный столик находится прямо у барной стойки. Берем еще один стул, усаживаемся сразу впятером. На входной билет стоимостью в пять рублей, нам приносят коктейль, арахис и какие то бутерброды. Прапорщик, как самый шустрый шушукается с барменом, договаривается, что нам принесут из верхнего зала "Цыплят табака" и коньяка пару бутылок. Довольный сделкой, он приобнимает за плечи подругу и доверительно сообщает:
   -Сейчас перекусим, чем Бог послал, и поедем к вам на ночевку.
   Татьяна, пьющая коктейль, дергается сначала от его руки, а потом захлебывается содержимым бокала. У меня перед глазами встает потрясающая картинка: в 10 часов вечера я заявляюсь в нашу двухкомнатную квартиру, где проживают мои родители, мы с сестрой и контуженный на голову дедушка, с тремя незнакомыми мужиками. Я пытаюсь объяснить моей семье, что ребятам негде переночевать, видимо на пересылке не было свободных мест, да и в гостиницу в это время не устроишься, тем более что они города не знают. Теперь мне становится понятно: зачем они нас потащили за собой. Правильно, не станешь же объяснять людям, что им негде ночь провести, а так посидим вместе в кабаке, вроде уже знакомые, тут узбекское гостеприимство не позволит отказать в ночлеге. Но даже если мои родители поймут обстановку, мне влетит по первое число, что в ресторан пошла, да еще с незнакомцами. А потом, у нас элементарно их негде разместить: родители спят в спальне, дед на балконе, а мы с сестрой на диване в зале. В зале поместится только один человек, в кухне и коридоре никто не сможет лечь, да и раскладушка в доме одна. От этих мыслей я начинаю сначала нервно хихикать, потом мой хохот перерастает в икоту. Подруга, сама не переставая кашляющая, хватает меня за руку, извиняется перед ничего не понимающими мужчинами, и тащит меня в вверх в туалет.
   В туалетной комнате, мы немного приходим в себя, я накидываюсь на Татьяну:
   -Твоя идея проводить их до ресторана, вот и расхлебывай, тем более, что у вас свой дом, места переночевать всем хватит.
   -Да, а что я Сашке скажу? - ревет подруга.
   Я тоже близка к истерике, но надо собраться:
   -Скира живет около Детского Мира, отсюда до нее пару кварталов, можем и пешком пройти, попросим деньги до завтра, сейчас надо уйти по - английски, мы не можем их везти к себе на ночевку, в конце концов у них такой энергичный прапор, что нибудь придумает.
   Подходим к гардеробной, но без жетонов нам пальто не отдадут, а они у ребят. Переглядываемся:
   -Слушай, может без пальто до Скиры добежим, на бегу не замерзнем, у нее что нибудь возьмем. Дома скажем, что на нас напали...
   -Ага, и мой папа поставит на уши все Министерство внутренних дел, но попробовать можно.
   Идем к входу, но швейцар не пускает, чтобы выйти надо показать ему оплаченный чек. Ладно, спускаемся вниз. Пока мы отсутствовали, офицеры приговорили три бутылки коньяка. Настроены агрессивно, никак не могут понять, что девятнадцалетние девушки не могут привести к себе в дом на ночевку незнакомых мужчин. Ну, почему же у нас с собой нет денег, отдали бы десять рублей и поехали бы домой. Как же объяснить им, что их надежда на ночлег - беспочвенна. Если бы они сказали до того, как начали пить, а так - как до пьяных достучаться? Тем временем народ начинает распускать руки, это мне нравится еще меньше, возникает робкая мысль, а вообще мы одно и то же понятие вкладываем в слово "ночевка". Но я не знаю: как по-другому можно толковать, Танька тоже. Бармен, видя, что за нашим столиком становится шумно, уговаривает наших кавалеров покинуть зал. Их желания совпадают, мужчины небрежно кидают деньги на стол, и пошатываясь, опираясь на нас, поднимаются наверх, не забирая чек. Они выше этого, их чеки не интересуют. Одеваемся мы уже сами, кавалерам самим бы одеться, руки не слушаются, ноги заплетаются. Подходим к входной двери, а швейцар нас не выпускает, чек - то мы не взяли. Начинается самое интересное: гремит на весь холл мат, шинели рвутся на груди с желанием показать непонятно что, пуговицы летят на пол. Мы испуганно жмемся в угол, и только когда до сознания офицеров доходит, что их все здесь уважают, надо только показать чек, и к ним больше нет никаких претензий - все трое бросаются вниз, мешая друг другу на лестнице. Мы подходим к швейцару:
   - Можно подождать их на улице, чек сейчас принесут, а нам в пальто жарко здесь стоять.
   Парень распахивает перед нами дверь, и неожиданно мне подмигивает. Точно, сумасшедший вечер. Чинно прошествовали через вход, отошли на пару метров, вдохнули воздух свободы, задрали полы макси-пальто и платье до мини, и под улюлюканье толпы рванули со спринтерской скоростью прочь от этого злачного места и непонятных мужиков. Бежали весьма прилично, через пятнадцать минут мы уже звонили в дверь моей однокурсницы. Пообещав объяснить все завтра в институте, заняли рубль двадцать копеек, и пошли останавливать такси. До отпущенного мне мамой времени оставалось десять минут. Если б не это и не мой порок сердца, свободно могли до городка добежать. Засели в засаде у монгольского посольства, завидев "зеленый огонек", дождались, что бы машина подъехала поближе, нам только для полной радости не хватало столкнуться с нашими кавалерами. Дорог из города до пересылки было две, но самая короткая проходила через наш городок, так что такая ситуация могла возникнуть. Вздохнули мы свободно, только подъехав к моему дому, где нас ждал перепуганный Сашка, два часа он бегал по всем возможным местам нашего пребывания. Таня со слезами бросилась к нему на грудь, я же, наконец, смогла спустить всю злость. Когда Сашка, услышал наши приключения, он сначала испугался, а потом начал ржать как сумасшедший:
   -Точно Бог дураков и дур хранит. Вот не повезло мужикам, такой облом...
   Что за облом, на все наши просьбы, он не согласился нам объяснить, но я с той поры без денег из дома никогда не выхожу, не люблю дурой выглядеть.
  
  
   Одесса, 2007 год, январь.
Оценка: 5.51*9  Ваша оценка:
По всем вопросам, связанным с использованием представленных на ArtOfWar материалов, обращайтесь напрямую к авторам произведений или к редактору сайта по email artofwar.ru@mail.ru
(с) ArtOfWar, 1998-2023