ArtOfWar. Пайкин Алексей. Амвросиевский цикл

Буг 0224

Зарисовки гибридной войны

Амвросиевский цикл

Рассказы

Одесса 2015

Вместо предисловия

Наверное, необходимо объяснить некоторые вещи для более полного понимания содержания этого сборника. Во-первых, это моя первая книга, которую мне удалось собрать в кучку. Во-вторых, это моя пробная книга. Поводом для написания явились, видимо, избыточные впечатления о событиях на Украине в последние годы и мое невольное, непосредственное участие в антитеррористической операции на востоке страны, а может просто моя контузия. Возможно, или даже будет правильным сказать, что то, что Вы будете читать в этом сборнике - не является результатом профессиональной работы журналиста или писателя, а значит, в этом сборнике все рассказы будут прямолинейными констатациями очевидца, а выводы Вы делайте сами. Все эти события реально происходили, но имена и фамилии действующих лиц изменены или заменены позывными, как например мой авторский псевдоним. С другой стороны, это попытка не серьезно говорить о серьезных вещах.

В-третьих, я прекрасно отдаю себе отчет в том, что вся изложенная выше информация вряд ли сможет подтолкнуть всех к прочтению моей писанины, но как говорил М. М. Жванецкий, что "писАть, как и пИсать, нужно когда уже не можется!". Я не могу больше терпеть, я не могу больше не писать. А ударение в слове, в моем случае, Вы поставьте сами.

С глубоким уважением, автор.

Беспилотник

Угораздило же меня ранней весной 2014 года быть мобилизованным в ряды Вооруженных сил Украины и попасть на ту же должность, на которой я служил "зеленым" лейтенантом по окончании артучилища в 1992 году, да еще и в ту же бригаду, только в воинском звании майор, будучи 43 полных лет от роду. Дежавю какое-то.

При этом должен вам сообщить, что какие-то странные предчувствия меня посетили по этому поводу еще года за два до описываемых мной событий.

А предчувствия эти, как было это не банально, посетили меня во сне, а точнее в бреду. В те годы я лет 17 как уже не служил, - работал консультантом по строительству одного из мобильных операторов. Это была, еще даже можно сказать, - моя молодость. Хорошим здоровьем я был не обделен, занимался активно спортом. Простудой болел редко и не очень продолжительно. А тут, как назло, грипп свалил. Ну, все как положено, - повышенная температура, насморк, кашель. Температура больного организма была очень высокая и держалась на тот момент уже не один день. Отсюда - сильная слабость в членах была и сонливость. А мне, по моему глубокому убеждению, для излечения необходимо было вылежаться и отоспаться.

В общем, болею я, сплю и вижу сон и, как мне казалась тогда, - бред, из-за высокой температуры, что я военный десантник, в звании майора, но форма на мне какая-то рваная и люди вокруг меня какие-то незнакомые, лица которых я раньше ни разу не встречал. И все действо сна-бреда происходит в местности такой, что вроде как Украина, но вместе с тем присутствуют какие-то голые, без растительности, высокие и серые холмы. Как потом оказалось - терриконы. Я в те времена ни разу не был на востоке Украины. Не удавалось как-то. Дальше Днепропетровска выезжать не приходилось, да и то, поездка та была на автомобиле, за рулем, так что обозревать окружающие пейзажи не представлялось возможным.

Невдомек мне было в тот момент, что не совсем бред это был высокотемпературный, а вещий сон, события которого, в последствии, не раз заставляли меня вздрагивать из-за идентичности и яркости совпадения видений из сна и событий, произошедших со мной наяву на протяжении всего 2014 года.

Ну, в общем, вступление - вступлением, но дело было в следующем. Как Вы уже догадались, мобилизовали меня в начале марта 2014 года по случаю событий, приведших к аннексии Крыма, в артиллерийский дивизион отдельной аэромобильной бригады на должность СОБа - старшего офицера гаубичной батареи. И уже в конце мая, после бесконечных мытарств в виде передислокаций по Таврии, т.е. югу Украины (то Приднестровское направление, то Крымское направление), мое подразделение было придано 7-й роте N-й отдельной аэромобильной бригады в качестве усиления. Это означало, что моя батарея была прикомандирована для усиления подразделения другой бригады, а именно ротной тактической группы (сокращенно РТГр) и должна была располагаться вместе с этим подразделением или в непосредственной от него близости.

Короче говоря, суточным маршем из места последней оборонной дислокации на Крымском направлении прибыли в район Амвросиевки, аккурат в лесопосадку возле развалин полевого аэродрома сельхоз авиации. Развалины эти на тот момент были наследием и последствием развала СССР, а не какого-то идейного противостояния в Украине.

Лесопосадка была достаточно широкой, густой и протяженной, чтобы третью часть ее заблаговременно заняла, укрепила и обжила рота. Еще какую-то часть посадки заняли мы со своим обозом, полевой кухней в полном комплекте, запасом боеприпасов, палатками и прочей чепухой, а оставшуюся большую добрую часть лесопосадки пришлось отсечь секретами (постами) и сигнальными растяжками для обеспечения собственной безопасности.

Определив опасные направления наступления противника и направление в сторону вероятного района целей, орудия пришлось вкопать прямо посредине пшеничного поля, замаскировав их под небольшие скирды или кусты. Но при этом следы въезда на поле в виде колеи примятых колосьев замаскировать не удавалось.

Тактика военного присутствия в данном районе требовала от нас тихого, и даже можно сказать - скрытого нахождения в данной местности. Боевая обстановка, в то время, продолжала накаляться, участились случаи нападения на военнослужащих с применением стрелкового вооружения и даже гранатометов и минометов малого калибра. Вот почему все пролеты над нашими позициями беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) мы встречали дружными залпами из табельных автоматов в небо. Но отсутствие навыков определять дальность до воздушной цели, да и чего греха таить, - отсутствие навыков стрельбы из автомата у многих мобилизованных, делало тщетными попытки сбить беспилотник. На моей памяти, во время нахождения у Амвросиевки, БПЛА пролетал 3 или 4 раза за весь тот период. Результатов все не было и не было. А лихорадочная стрельба пугала всевозможных дежурных всяческих подразделений, дислоцирующихся в данном районе, похожестью на огневое соприкосновение или, проще говоря, - на бой.

И вот однажды, дождливым майским днем, солдат с позывным Лэлэка мирно покуривая сигарету наблюдал на замаскированном наблюдательном посту "ГЛАЗ 2" за участком шоссейной дороги, ведущей из Амвросиевки в Ульяновское, и к своему удивлению вдруг обнаружил точку в небе на горизонте, которая двигалась по странной траектории. Погода была, как говорят в Одессе, - не фонтан. Лил дождь, то тут, то там мерцала молния, дул порывистый ветер. Понятное дело, что орлы и степные ястребы в такую погоду не летают, а предпочитают прятаться в листве деревьев, и значит Лэлэкой было безусловно определено наличие беспилотника в небе, в нашем районе. О чем он тут же доложил дежурному офицеру по радиостанции. Все остальные бойцы, за исключением дежурного наряда, в тот момент, находились - кто в палатке, кто под навесом, а кто и в блиндаже, укрываясь от непогоды. Поэтому никто не рванул с автоматом наперевес стрелять по БПЛА, хотя всегда желающих стрельнуть - было хоть отбавляй.

И тут, о чудо. Толи от порыва ветра, толи от удара молнии, беспилотник начал стремительно терять высоту и наконец упал в поле, в нескольких километрах от наших позиций. Лэлэка, естественно, сообщил о происшедшем руководству.

Мгновенно была организована экспедиционная вылазка полутора десятком человек на поиски упавшего БПЛА. Длительные, утомительные поиски под дождем, с одной стороны нашей экспедицией, и ближайшими к нам соседями, которые так же видели падение аппарата, с другой стороны, в виде прочесывания шаг за шагом бескрайнего поля, наконец-то под вечер дало свой результат. Удалось найти обломки ценной находки. При этом любой желающий мог сфотографироваться с найденным экспонатом. А ровно через полчаса после прибытия поисковой команды в лагерь, на джипе примчались два офицера контрразведки, которым и были торжественно переданы останки "Орлана" - летательного аппарата, скажем мягко, - иностранного производства.

Буквально через 2 дня в прессе появилась заметка о том, что в зоне проведения антитеррористической операции, Вооруженными силами Украины, высокотехнологическим оружием был сбит вражеский беспилотный летательный аппарат.

Конечно же, были поданы соответствующие списки на поощрение всех участников данного действа. Не прошел этот список мимо Лэлэки, многочисленных офицеров и простых участников тех событий.

Однако, дело далее подачи списков не пошло, поощрений никаких не было, но с тех пор солдат Лэлэка получил прозвище истребителя БПЛА. Вот такая история.

11.05.2015г.

Гунык

Воевал я как-то на Донбассе летом 2014 года, будучи мобилизованным офицером в артиллерийскую гаубичную батарею отдельной бригады Вооруженных сил Украины.

Ситуация в бригаде с личным составом была как в советской армии в начале 2-й мировой войны. Когда сталинские репрессии, проредили численность военно-кадрового состава, а их остатки добило наступление гитлеровских войск в 1941-1942гг. В результате чего, воевать пришлось крестьянам, рабочим и далеко не военизированной интеллигенции. Что в итоге сказалось в огромном количестве жертв в войне с советской стороны. Подобный кадровый эффект пришлось и мне ощутить не понаслышке, а пройдя четыре ротации в зоне анти-террористической операции. В самых горячих точках практически всех секторов зоны. Ну в трех секторах, это уж точно. И короче говоря, в замесах боевых столкновений, по крайней мере, силами нашей бригады, принимали участие 95% личного состава так называемые мобилизованные рабочие, фермеры и далеко не военизированный "офисный планктон", то есть интеллигенция.

А в моем случае, контингент подразделения подобрался довольно разношерстный. Во всей этой мобилизованной "банде", называемой гаубичной батареей, численностью более сотни человек, вместе с прикомандированными специалистами, поварами, водителями автотехники обоза, кадровых военнослужащих было всего несколько человек. Командир батареи, техник батареи - прапорщик, да пара-тройка водителей контрактников. Остальные - подчистую, в том числе и я - мобилизованные. Означало это отсутствие знаний про военное дело за давностью лет их приобретения.

Ясное дело, что как говорилось раньше в советской армии: все когда-то "...учились военному делу настоящим образом...". То есть, вспоминать основы боевой работы приходилось всем вместе и одновременно. Почему я все время вспоминаю советскую армию? Это только потому, что в свое время мне довелось начинать свою службу в ней.

Как всегда в большом коллективе сообщество было представлено двуногими разной категории, разных характеров и диаметрально различного воспитания. Были и те, которых кроме как приматами нельзя было воспринимать. Но по счастью, все это безобразие продолжалось достаточно недолго и постепенно приходило к нужному знаменателю.

Для тех, кто не знает, спешу сообщить, что профессия артиллериста - отнюдь не романтическая профессия. Очень ценится в ней, наряду с аккуратностью, точностью, умением быстро устно считать, еще и не дюжая физическая сила, умение много копать, и особенно актуальны эти качества, как раз в буксируемой артиллерии. Ведь для обыкновенного рядового состава одной из основных задач в бою является быстрое занятие огневой позиции с окапыванием максимально быстро и по возможности - глубоко, а также погрузка-разгрузка тяжеленных боеприпасов.

Практически для всех кадровых военнослужащих, которые мечтали быть военными, но только в мирное время, испытания 2014 года нарезали глубокую резьбу в судьбах однозначно и бесповоротно. Кто-то справился с этим и воспользовался ситуацией, чтобы стать прославленным командиром, например, батальона, кавалером орденов, а кто-то нет. Но нашей батарее с командиром повезло. Был он в звании капитана, 30-ти лет от роду, досконально разбирался в технике и прочих премудростях артиллерийского дела. Справедлив был, упрям, хитер и с чувством юмора. Правда, позывной он себе придумал смешной, особенно для двоечников по школьной географии - "Псёл". Нужно признать, что по радиостанции этот позывной звучал, как правило, смешно и не понятно. Хотя Псёл, это левый приток Днепра, а позывные артиллеристам рекомендовалось назначать названиями озер, морей и рек.

В предвоенной подготовительной канители, мы на полигоне вспоминали азы военного дела. Наспех собирали коллективы боевых орудийных расчетов. Вперемешку заступали в наряды. Получали имущество. Отсортировывали, комплектовали и загружали боеприпасы. И прочее, прочее, прочее. Но Пслу все таки удалось сформировать костяк подразделения из офицеров, прапорщиков и младших командиров.

Так вот, служил у нас в батарее солдат Виталий Гунык, по прозвищу Витос. Молодой раздолбай 25 лет. На момент происходящих событий был не женат, родом из интеллигентной семьи. Родители в своем городе пользовались заслуженным авторитетом и уважением, старший брат служил на ответственных должностях в столичной силовой структуре. Все вроде чин чином в семействе Гуныков за небольшим исключением - Виталика. Парень вроде не дурак, на здоровье не жаловался, в коллективах детских ходил в вожаках и заводилах. Школу закончил без медалей - на удовлетворительно. Правда учителя Виталика с огромной радостью и облегчением отпустили его во взрослую жизнь. Так после школы и жил - не тужил, и не работал нигде, да и не учился Виталик. Потому и в армию загремел на срочную службу. Дембельнулся - отметил это мероприятие, да и так не заметно повестку получил, новую. Приняли его в нашу батарею орудийным номером расчета. А в этом расчете, так случайно оказалось, подобрался весь батарейный цвет разгильдяев, пьяниц и пофигистов. Да-да, Вы все правильно прочли. И такое тоже бывает на войне.

Заниматься дисциплиной военнослужащих приходилось. В общей своей массе бойцы были в противовес молодым срочникам (которых я на войне не встретил ни разу), - взрослые, половозрелые мужчины. Может быть поэтому применить серьезных методик Макаренко не довелось.

И как уже становится понятным по тексту повествования, наш развеселый боевой орудийный расчет заметно хромал по части дисциплины. Все потому, что негласным лидером данного коллектива стал не кто иной, как Витос. А по сему, то орудие не успевают почистить, обслужить и выверять, то в наряде выборочно отличатся в худшую сторону, а про учебный окоп под орудие в полный профиль и говорить не приходилось. Нельзя сказать, что совсем неуправляемый расчет, но всегда отыщется какая-нибудь причина не выполнить задание в полном объеме. То лопата сломается, то проверяющий наряда объективно кретином окажется (и это без кавычек), то просто по глотку пива сделали, а тут облава. Естественно заводилой и идейным вдохновителем всех безобразий являлся Витос - солдат Гунык.

В полигонных условиях, будучи старшим офицером батареи, я особенно не переживал по этому поводу, потому что подсознательно был уверен, что особые условия анти-террористической операции все расставят по местам.

Волею судьбы батарея в полном составе в конце весны по приказу командования оказалась в Донецкой области, обживая лесопосадку в готовности прикрывать границу нашей страны на восточном направлении.

Очутившись в автономном пребывании, хозяйственных хлопот батарее значительно прибавилось. Для полноценного существования необходимо было оборудовать буквально все, начиная от туалетов и заканчивая сооружениями нескольких огневых позиций. Что бы понять глубину поставленных перед батареей хозяйственных задач, при этом не имея никакой вспомогательной техники, я просто перечислю необходимые для жизнедеятельности объекты: 18 укрытий для грузовых автомобилей, 6 орудийных окопов на основной огневой позиции, полевая кухня, медпункт, столовая, блиндажи на расчеты и управление, места под хранение боеприпасов к гаубицам под 1000 снарядов и это уже не говоря об оборудовании умывальников, душевых и туалетов. Все это нужно было разместить в лесопосадке. Да так, чтобы не нарушить маскировку и полное впечатление нетронутости природы, и таким образом не выдать наше скрытное расположение. Ну а на закуску, так сказать, как вишенка на маковку тортика, - оборудовать индивидуальные окопы для круговой обороны лагеря.

С горем пополам, за неделю упорной работы удалось оборудовать все необходимое. Как вдруг появилась оперативная информация: "Группа вооруженных боевиков, ориентировочно чеченской национальности, полями и проселочными дорогами на 20-ти бронированных КАМАЗах отдельными группами пробираются в Снежное для взятия его под свой контроль." И конечно же, через район нашего местонахождения.

В лагере срочно разработали систему оповещения и сценарии отработки оборонительных мероприятий, которые были доведены всем бойцам. А тренировку по отработке сценариев запланировали на завтрашний день, на 10 часов утра.

Однако звонком оперативного дежурного нашей дислокации мы были подняты по тревоге в 6 часов утра для занятия круговой обороны лагеря. Команду в мгновение ока передали по цепочке во все подразделения батареи. Скрытно выдвигаясь по лесопосадке в район огневой позиции к дежурному расчету, я увидел Гуныка, который натянул на себя бронежилет, чего раньше добиться от него было абсолютно невозможно. Он надел каску набекрень и в панике с автоматом наперевес метался между деревьев. Увидев мое приближение, он подбежал ко мне, доверчиво заглянул мне в глаза и спросил:

- Товарищ майор, что мне делать?

- Чего мечешься, занимай оборону и готовься к бою, - рявкнул я.

- А где, где занимать оборону? - вытаращив глаза, бормотал Гунык.

- Где-где, в своем окопе, - ответил я.

- А у меня нет окопа, я был в наряде, - испугано воскликнул Виталик.

Он выглядел настолько беспомощным и, при этом, вся наносная шелуха образа рубахи парня с него облетела, что от впечатлений от увиденного зрелища я рассмеялся.

В итоге тревога оказалась ложной. Обнаруженные разведкой несколько КАМАЗов оказались нашими. Боевики пробрались в Снежное значительно севернее. А солдат Гунык получил свой урок.

К слову сказать, что спустя месяц после описываемых событий, в боях под Изварино практически весь расчет был ранен и эвакуирован в различные госпитали. А у Виталика был ушиб колена.

15.05.2015г.

"Сепары"

Закончилась весна 2014 года относительно спокойными событиями выборов нового президента Украины. Начало лета в Донецкой области выдалось дождливым и прохладным. Особенно остро это ощущалось мной, теплолюбивым человеком, который практически всю жизнь прожил на юге страны. По ночам было холодно, от изобилия осадков почва промокла, а зелень на деревья и в полях буквально буйствовала. Дождливая погода чередовалась с неожиданно солнечной. Причем, утром мог идти дождь, в обед светить яркое солнце, а вечером - снова дождь. И так день за днем.

Лагерь ротной тактической группы ВСУ* располагался скрытно в лесной роще, которая отделяла поле бывшего аэродрома сельхоз авиации от бескрайних пшеничных полей. И в часы полуденного солнцепека выглядел логовом повстанцев в тропических лесах не только визуально, но и знойной духотой и паркостью. Тропинки, проложенные в грязи между деревьями, напоминали колею от мотоцикла, которую протоптали рифлеными подошвами армейских ботинок и резиновых сапог. Бойцы не успевали сушить промокшую в наряде или на боевом дежурстве военную форму. Они шастали по тропинкам между различными сооружениями жизнедеятельности лагеря, одетыми во что попало. Усугубляя визуальную схожесть на каких-нибудь "самосовцев" в тропических джунглях из голливудских фильмов типа "Хищника". Жизнь текла размерено от завтрака до ужина.

Основными задачам, на тот момент, для артиллерийского подразделения ротной тактической группы было охранять самих себя и ночью силами дежурного боевого орудийного расчета "подсвечивать" осветительными снарядами подступы к ближайшим украинским дорожным блокпостам. Общая обстановка в регионе накалялась, разведывательные операции повстанцев участились, активизировались нападения на блок посты.

Возглавлял наше артиллерийское подразделение ротной тактической группы командир батареи с позывным Псёл. В связи с тем, что практически весь личный состав нашей батарее состоял из мобилизованных, а единственным кадровым офицером был все тот же Псёл, руководство нашей бригады для помощи командиру батареи направило к нам куратора - начальника штаба дивизиона, майора с позывным Титан.

В лагере мы разместились в одной палатке, окопанной и замаскированной в лесопосадке. Мой (старшего офицера батареи с позывным Буг) настил для спальника стоял между настилом Титана и Псла. И всю нашу не замысловатую на тот момент работу мы распределяли следующим образом: Псел руководил хозяйственной деятельностью подразделения, Титан - несением службы в наряде и общее руководство, я нес службу ночами на огневой позиции с дежурным боевым расчетом, по необходимости периодически постреливая по целям, а остальные офицеры батареи по очереди дежурили по лагерю.

Место расположения лагеря нашей тактической группы было удалено от автомобильных трасс и населенных пунктов. Контакты с местным населением были сведены к минимуму. Практически полную автономность нам обеспечивала собственная кухня. Питьевую воду подвозили собственной водовозкой, закачивая из сельской артезианской скважины. Продукты питания, топливо и боеприпасы самостоятельно получали на складах бригадного ТПУ*.

Как я уже ранее писал, некоторое время наше пребывание в регионе можно было описать словами песни Юрия Лозы: "...их жизнь текла неторопливо, весьма похожая на сон...". Но к концу первой декады июня участились пролеты беспилотных аппаратов, дальние секреты докладывали о том, что по ночам в соседних лесопосадках участились непонятные движения фонариков и фар автомобилей. Дорожный блокпост нашей бригады был обстрелян из гранатомета и часовому разрывом гранаты оторвало палец.

На бойцов батареи все эти события должного впечатления не произвели. Можно сказать, что даже наоборот, - дежурные офицеры начали

по очереди подмечать, что солдаты, сменившись из наряда, вдруг распространяли вокруг себя запах перегара, а отдельные личности умудрялись напиваться до синих слонов. Неоднократно, и долгое время безрезультатно, офицеры пытались определить и пресечь пути поступления алкоголя. Одно время даже грешили на побеги дикой конопли, которая в избытке произрастала в округе. Но знающие люди (санитарные инструкторы) отбросили возможность употребления наркотических средств. По их мнению, это был обыкновенный бытовой алкоголизм.

Ну а антитеррористическая операция продолжалась. И в один из дней, после ночной стрельбы для "подсветки" наших блокпостов, я отдыхал в своей палатке. Пришел Титан и рассказал про то, как ночью часовой лагеря увидел красный огонек сигареты по соседству, а точнее, - на территории заброшенного аэродрома. Но он был таким неприметным и краткосрочным, что часовой подумал, что померещилось. На утро тот же часовой, сменяясь с наряда, заметил в бинокль какое-то движение в том месте, где по его мнению светилась ночью сигарета. После недолгих совещаний были организованы две группы по пять человек, для того, чтобы обойти с флангов и прочесать аэродром. Одну возглавил Титан, другую - я. Псёл оставался в лагере для подстраховки вместе с резервной группой на БМД* роты. По готовности и согласно наших договоренностей, мы зарядили оружие и скрытно выдвинулись в сторону аэродрома. Было решено выходить на радио связь только в случае непредвиденных обстоятельств.

Я со своей группой, зашел со стороны лесопосадки, а группа Титана обошла искомый район по балке - оврагу и встретились мы в условленном месте, проверив подходы к аэродрому. Прочесали местность, никого не нашли, зато обнаружили 2 свежие "лежки" с пустыми бутылками от воды и окурками сигарет, и "кукушку" на дереве. "Лежка" это замаскированное, подготовленное место на земле или под кустом, для ведения скрытного наблюдения, а "кукушка" - это то же замаскированное место для наблюдения, но на дереве. Решили ничего не трогать и установить сигнальные ракеты.

Мы уже собрались выдвигаться обратно в лагерь, как услышали звук двигателя легкового автомобиля в соседней лесопосадке, расположенной

примерно в километре от нашего лагеря. От аэродрома, то есть нашего местонахождения, это было еще немного дальше. Значит, операция продолжалась.

Я со своей группой помчался, пригибаясь к земле на звук двигателя, который спустя небольшой промежуток времени натужно заревел и быстро удалился в сторону трассы. Но нас не сильно интересовал автомобиль, больше интересовал тот, кто на нем приехал и высадился. И потому мы ускорили движение.

Обогнув посадку кустарников на углу рощи, я увидел на удалении метров ста от меня на дороге несколько набитых капроновых тюков. Тюки по цвету и внешнему виду напоминали мешки, в которые насыпали песок для укрепления блокпостов, но содержимое в них было прямоугольной формы. Возле них на корточках сидели два человека в гражданской одежде.

- Стой! - крикнул я.

Один из них от неожиданности присел на землю, а второй бросился в сторону. Я выстрелил вверх короткой очередью.

- Ложись! - снова крикнул я.

Владельцы тюков легли на землю. Обе группы практически одновременно подбежали. Досмотрели мешки и проверили гражданских. Ко всеобщему удивлению гражданские оказались, совсем не гражданскими, а очень даже военными, нашими военными, - номерами одного из наших "краснознаменных" расчетов, - солдат Кондрат и старший солдат Кнур. А в мешках у них оказалось 10 литров водки и 60 литров пива.

Прямо на грунтовой дороге бутылки с водкой я заставил пленников разбить одну об другую и так все по очереди. Каждую пластиковую бутылку с пивом в упаковках сам прорезал ножом у дна. А после того, как пиво стекло в землю, заставил пустые упаковки принести в лагерь, чтобы другим неповадно было. Правда потом на досуге жалел о содеянном, нужно было себе что-нибудь оставить.

ВСУ*- вооруженные силы Украины

ТПУ*-тактический пункт управления

БМД*- боевая машина десанта

16.05.2015г.

Саур-Могила

Все насиженные места рано или поздно приходится покидать. Так и случилось с артиллерийской гаубичной батареей ближе к средине июня 2014 года. И это тогда, когда эта батарея в составе ротной тактической группы уже обжилась в полях, недалеко от Амвросиевки Донецкой области, притерлась к десантной роте другой бригады и, самое главное, - наладила свой автономный быт.

Приехал начальник артиллерии нашей бригады с позывным Амур и привез нам на смену куратора. Так как отдельная батарея представляла из себя не малую тактическую единицу, а основной контингент ее складывался из мобилизованных (к ним, кстати, относился и я), на помощь единственному штатному офицеру батареи - командиру батареи с позывным Псёл, руководство назначало кураторов из числа штатных офицеров бригады. На момент приезда начальника артиллерии, куратором у нас был начальник штаба дивизиона с позывным Титан, но Амур своим решением производил замену Титана на офицера штаба бригады с позывным Седой. Все это было, на мой взгляд, запутанным и никакой понятной мне логике не отвечало. Но факт оставался фактом. Я, являясь старшим офицером батареи, вместе с командиром батареи - Пслом, особо не грустили, так как Седого знали не понаслышке. Он уже был у нас куратором в марте-апреле 2014 года, когда мы в составе батальонной тактической группы прикрывали Приднестровское направление в Одесской области. Но тогда Седого отозвали после того, как заместитель командира бригады (с позывным Самара) случайно попал в палатку к офицерам артиллеристам гаубичной батареи на "сигарную вечеринку". Мы тогда после дежурства и занятий, втроем, - я, Псёл и Седой выпили 0,7 литра виски с 2-мя литрами пива. Но это совсем другая история.

Амур сменил нам куратора и отдал боевой приказ на сборы, перегруппировку и выдвижение в составе новой ротной тактической группы, но уже нашей бригады в сторону захваченного боевиками Снежного. Так уж повелось в моей военной экспедиции, что если принять театр военных действий летом 2014 года на востоке страны и представить его полной катастрофой, то меня обычно направляли в самый эпицентр. И эпицентр находился у Саур-Могилы - "главного прыща" этой ж*пы, с высотной отметкой 277,9 метров от уровня Балтийского моря. Но в тот момент я об этом и слыхом не слыхивал, как и то, что являлась эта высота стратегической. С ее вершины видимость окрестностей была на дальности в 40-50 километров. А в ясную погоду - даже Азовское море бывало видать в 90 километрах от нее.

Ну а пока, по ходу повествования, определили мы на карте маршрут к точке сбора для организации тактической группы. С огромным сожалением свернули наш лагерь. Попрощались с коллегами по месту стояния. И с прибытием нашего сопровождения - 2-х БТРов разведки и УАЗика, на рассвете двинулись в путь. А было это 12 июня 2014 года.

Тот факт, как подразделения военной разведки водят колонны, заслуживает отдельного объяснения. И на самом деле это выглядит так, что если по карте и на местности оптимальный путь от населенного пункта А к пункту Б составляет 10 километров, то разведчики будут вести Вас полдня и "намотают" в два раза больший километраж. Оно и понятно, нужно обойти места вероятных засад и перемещаться придется при этом так, чтобы не подорваться на фугасе, то есть по бездорожью и след в след.

Благодаря разведчикам, мы без всяких приключений добралась до точки сосредоточения бригады. При этом до Амвросиевки колонна добралась по хорошей шоссейной дороге, а уже дальше наш путь проходил по запутанным грунтовым дорогам меж сел, бескрайних полей и небольших лесных массивов.

Место сосредоточения находилось на одной из господствующих высот Донецкого кряжа, при этом один батальон бригады и две гаубичных артиллерийских батарей нашего дивизиона прибыли к месту сбора за день до нашего прихода, замаскировались в ржаном поле и в лесопосадке для прикрытия подхода второго батальона, управления бригады и нас.

На местности мне командир батареи указал район огневой позиции на склоне высоты. Батарея сходу заняла ее и изготовилась к бою, ощетинившись в горизонт стволами 122-мм орудий. Практически сразу я получил от начальника штаба - Титана (который приступил к своей штатной работе) список плановых целей, батарея навелась во взводный опорный пункт противника. После чего, по команде старшего артиллерийского начальника дивизион провел артиллерийскую подготовку атаки и наша батарея выпустила целый "Урал" снарядов в вероятное скопление вражеских войск.

В низине, под прикрытием гаубичных стволов, собиралась колонна нашей ротной тактической группы, которую возглавил управленец из штаба бригады с позывным Майк, в последствии полный кавалер ордена Богдана Хмельницкого, прославленный командир батальона.

Вскоре колонна была построена, мы получили команду покинуть огневую позицию и присоединиться к кортежу. И как только мы присоединились, колонна двинулась в путь. Во главе колонны шли японский джип и "Нива" с гражданскими местными номерами. На этих машинах ехали наши новые проводники - разведчики из полка специального назначения. За ними шла броне группа из БТРов. Третьим в броне группе шел Псёл на своем БТРе без вооружения. Я шел седьмым на ГАЗ-66, сразу после ЗУ (зенитной установки на автомобильной базе). Следом за мной шел "Жигуленок" командира взвода управления по прозвищу Цыган, который вез Седого - нашего куратора. Далее шли ЗИЛы огневых расчетов, что везли людей и тянули гаубицы. Потом шел обоз - различный автотранспорт, перевозящий всевозможные запасы жизнеобеспечения войскового подразделения. Замыкала колонну броне группа из БТРов и ЗУ-шка. И вот такой километровой "колбасой", скрытно в кавычках, мы ползли серпантином по затяжному склону возвышенности, которую венчала стратегическая высота Саур-Могила.

Сейчас можно долго, до хрипоты спорить и утверждать, что путь следования нашей колонны был "слит" сепаратистам кем-то из Генштаба. И засада там была подготовлена конкретно "под нас". Может в этом и есть какая-то доля истины. Я думаю, что сегодня узнать правду не представляется возможным. Лично мое мнение о тех событиях: боевики, из захваченного Снежного, совершили вполне здравую тактическую вещь - заняли стратегическую высоту на подступах к городу. А не засечь с этой высоты наше неуклюжее перемещение мог только слепой или ленивый. И руководил этим процессом со стороны сепаратистов явно не крестьянин и не шахтер.

Наша "колбаса" ползла полями и грунтовками, лесами и овражками. Один раз мы даже всей гурьбой заблудились. Я понял это по тому, что зайдя в рощу, вся колонна сделала крюк и вышла к месту въезда в лесок. Вот так мы не принужденно, в полной боевой готовности вышли на асфальтированную дорогу. Это была дорога, которая проходила мимо подъема к мемориалу на Саур-Могиле. И другого пути у нас, к сожалению, не было.

Как только головная броне группа подтянулась к изгибу дороги у подъема к мемориалу, по нам открыли огонь из четырех или пяти огневых точек. Один пулемет начал стрелять прямо из-за легкового автомобиля, стоящего на дороге. Два пулемета подхватили стрельбу из полуразрушенного здания коровника в поле. Снайпер открыл огонь из-за грибка шахты воздуховода подземных помещений на склоне мемориала. АГС* и БТР сепаратистов вели огонь с обратной стороны памятника. Остального я не видел.

Наша колонна встала, я выскочил из машины, выгнал солдат из будки, чтобы заняли оборону на обочине дороги. Сам лег за деревом и изготовился к стрельбе. Краем глаза я видел, что бойцы выпрыгнули из всех машин, залегли и открыли беспорядочный огонь по противнику. В это время со стороны мемориала по нам вел огонь снайпер. По мне он попасть не мог, так как я лежал за деревом и оборонялся от пулеметчиков из коровников с правой стороны. Но снайпер был видно опытный, и ему не давала покоя моя командирская машина управления. Раз достать он меня не мог, то стрелял по обочине, на которой лежал щебень. От попаданий снайперских пуль камни щебеня разлетались в разные стороны и периодически свистели у меня над головой. Один мелкий камушек попал в дерево, отрикошетил и попаданием обжег мне предплечье. Было неприятно, но терпимо. Самое главное - необходимо было не высовываться, чтобы не попасть под выстрел, в общем, не делать того, чего добивался снайпер.

А бой продолжался, рядом со мной вел огонь солдат Александр, вычислитель экипажа моей машины. Впереди появился силуэт вражеского пулеметчика, отходящего к своей машине, которая чуть выглядывала из-за кустов. Я в него прицелился, но рядом раздалась автоматная очередь и

силуэт начал медленно оседать у дерева. Саша не промахнулся.

Выходить на связь по радиостанции из командирской машины было небезопасно потому, что будка в ней фанерная и оббита металлом. Переносной радиостанции у меня не было и я набрал номер Псла на своем мобильном телефоне. Разговор был наполнен нецензурными выражениями и сводился к следующему. БТР командира батареи интенсивно обстреливали. Ответный огонь он не мог открыть из-за того, что конструкция машины управления не предполагала наличия элементарного станкового пулемета. Псел принял решение оттянуться назад из-под шквального автоматно-пулеметного огня. Ничего вразумительно по дальнейшим действиям сообщить не мог, так как ждал решения старшего командира нашей группировки.

Я отключил телефон и оглянулся вокруг. Впереди БТРы меняли боевой порядок. Авангард колонны конкретно "влип". "Спецназёры" несли потери. ЗУ-шка на базе ГАЗ-66, которая ехала передо мной в колонне, развернулась стволом в сторону противника и открыла огонь. К слову, нужно сказать - эта зенитка - серьезная штука. Наверняка тело корейского генерала, которого расстреляли в КНДР из ЗУ-шки, разорвало "в тряпки". И тут в небе появились два вертолета Ми-24. Они на небольшой высоте, разбрасывая вокруг себя тепловые ловушки, выскочили из лощины и сходу из пушек открыли огонь по огневой точке, оставшейся в коровнике, и куда-то в сторону мемориала. Реакция сепаратистов была мгновенная - в небо взлетела ракета переносного зенитного комплекса типа "Стрела". Для того, чтобы избежать столкновения с ракетой один из вертолетов резко ушел на вираж. Ракета прошла мимо и взорвалась в воздухе. Вертолеты зашли на второй заход, сбросили неуправляемые ракеты и скрылись за верхушками деревьев лесопосадки.

Воспользовавшись налетом авиации и прикрытием огня зенитки, раненым бойцам с передовой удалось отойти к моему автомобилю и водитель начал грузить их в будку для эвакуации к санитарному пункту, развернутому в арьергарде колонны. Когда машина с ранеными солдатами отъехала, я вдруг обнаружил, что второй от меня расчет в колонне развернул орудие в боевое положение. Я дал команду отделению командирской машины прикрыть меня огнем из автоматов и перебежками побежал к орудию. По пути следования встретил Седого и Цыгана. Вкратце изложил им идею поддержать огнем наших на "передке" из хотя бы одного орудия. Седой не возражал и они перебежками по очереди побежали за мной.

У орудия нас встретил командир расчета по прозвищу Дед, который лежал и стрелял из автомата в сторону коровника, укрывшись за станиной орудия. Бойцы расчета сняли с борта тягача несколько ящиков боеприпасов и залегли вдоль обочины, хаотично постреливая по врагу.

Орудие было направлено в сторону мемориала, но боеприпасы были укомплектованы уменьшенными зарядами, что не давало мне возможности стрелять с помощью оптического прицела. Для такой стрельбы необходимы были полные заряды. В раздумье, что делать, я по мобильному телефону позвонил Пслу. Номер не отвечал. Высунувшись из-за орудия, впереди я увидел БТР командира батареи и самого командира, который смотрел в карту и сидел на броне. Стало ясно, что звонка телефона он не слышит.

- Виталя, есть у тебя таблицы стрельбы, - спросил я Деда, вспомнив, что мои рабочие документы остались в машине с раненными бойцами.

- Где-то есть, но нужно искать, - ответил Дед.

- Давай аккуратно "дуй" в машину, мне срочно нужны таблицы стрельбы, - сказал я.

Тем временем, предварительно ни о чем не сговариваясь, Седой схватил из ящика снаряд и вставил его в зарядную камору орудия. Следом подбежал Цыган с зарядом. Через считанные минуты орудие было готово к стрельбе.

Лихорадочно соображая какая дальность может быть до цели на бугре впереди наших, я телефоном набрал номер Титана. Тот сразу снял трубку.

-Что у вас там, Алексей, - спросил Титан.

- Да ничего, бой идет, - ответил я.

- Да, мы уже в курсе. У тебя есть потери? - спросил он.

- Нет, пока потерь нет, но Владимир Владимирович, нужна помощь, - ответил я, лихорадочно размышляя какова же дальность все таки до цели, 800 или 1000 метров.

- Что нужно, чем помочь? - спросил он.

До переднего края столкновения по моим подсчетам было метров 500-600, от них до окопанных сепаратистов было еще метров 200. Но лучше взять прицел по дальности чуть больше, чтобы не попасть по своим войскам.

- Владимир Владимирович, нужен прицел, дельта икс тысячная на заряде уменьшенном на километр, - попросил я.

- Сейчас гляну и перезвоню, - ответил начальник штаба.

Пока я наводился по панораме, раздался телефонный звонок.

- Алексей, прицел 56, тысячная 13, - звонил Титан.

- Спасибо вам большое, - по привычке, как на работе ответил я.

Ввел установки в прицел, навелся и выстрелил. Орудие при выстреле на асфальте плыло как по льду. Цыган схватил сошники, кувалду и побежал закреплять станины орудия под прицельным огнем снайпера. Седой заряжал следующий снаряд. Так мы выстрелили раз 5 или 6, чего в пылу боя не заметили. Вдруг раздался телефонный звонок.

- Владимирович, отходим. Поступила команда отходить, - звонил Псёл.

Я дал команду перевести орудие в походное положение и зацепить его за тягачом. А в это время, мимо нас, приветственно махая, проходили разведчики, которые благодаря нашему огневому прикрытию сумели выскочить из-под кинжального огня противника.

Мы отошли на несколько километров назад. Раненных бойцов забрал борт Медэвак, как в войсках называли вертолет для эвакуации раненных. Наша колонна ушла в направлении границы к пункту пропуска Мариновка.

Но впоследствии Титан еще не раз вспоминал и всем рассказывал о том, как один старший офицер батареи в его дивизионе в ходе боя очень спокойно и воспитано запрашивал данные для стрельбы. Для справки из практики скажу, что как правило в радиоэфире во время боя чего только не наслушаешься...

АГС*- автоматический гранатомет станковый

20.05.2015г.

Вместо послесловия.

В этом сборнике рассказов из всего изобилия происшествий на войне я собрал лишь сотую часть некоторых событий, которые объединяются датами май-июнь 2014 года. Так называемый Амвросиевки цикл. Мне кажется, что, к сожалению, некоторые происшедшие факты еще просто не время рассказывать. Описывал я те моменты, которые прошли мою собственную цензуру. Писал то, что видел.

После Амвросиевки и Саур-Могилы были события Изваринского котла, госпиталь, вторая ротация под Донецкий аэропорт. Третья ротация снова под аэропорт. Потом был Мариуполь.

Как говорят в Одессе: мне еще есть, что Вам сказать. Хотите Вы или нет, но встречайте "Изваринский котел".

С глубоким уважением, автор.

Содержание

Вместо предисловия................................................................................2

Беспилотник................................................................................................3

Гунык.............................................................................................................7

"Сепары".....................................................................................................12

Саур-Могила...............................................................................................16

Вместо послесловия.................................................................................23

"Bug 0224"

Комментарии: 2, последний от 12/10/2016. © Copyright Пайкин Алексей (palich251069@rambler.ru) Размещен: 11/10/2016, изменен: 30/12/2016. 46k. Статистика. Сборник рассказов: Украина Из окопа злобного укра Иллюстрации: 5 штук. Скачать FB2 Годы событий: 2014	Оценка: *3.2926** Ваша оценка:
Аннотация: Перепечатываю с любезного разрешения автора, [Пайкин Алексей]. Стилистика автора сохранена. Комментарии - только для залогиненных. Алексей - мой боевой товарищ. В описываемый период был СОБом габатр гаубичного дивизиона 79й оаэмбр. Сборник рассказов издан в книге "Миттєвостi вiйни" в 2016 году. П.С.

Пайкин Алексей Амвросиевский цикл

Пайкин Алексей
Амвросиевский цикл