ArtOfWar. Каменев Анатолий Иванович. Шаг в аномалию настоящей войны

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ РУССКОГО ОФИЦЕРА

(из библиотеки профессора Анатолия Каменева)

Сохранить,

дабы приумножить военную мудрость

"Бездна неизреченного"...

Мое кредо:

http://militera.lib.ru/science/kamenev3/index.html

0x01 graphic

"Живой мост"

Художник Франц Рубо.

Изображён эпизод, когда 493 русских солдата две недели отражали атаки 20-тысячной персидской армии. Для переправки орудий пришлось организовать живой мост из тел солдат

И. Баграмян

ШАГ В АНОМАЛИЮ НАСТОЯЩЕЙ ВОЙНЫ

("Приказ был фактически пронизан духом обороны. С этого времени нам пришлось думать об отступлении").

(фрагменты из кн. "Так начиналась война")

Пока мы ломали голову над тем, как побольше собрать сил для возобновлявшегося 1 июля контрудара, из Москвы один за другим следовали запросы, вызовы на переговоры. Чувствовалось, что Ставка обеспокоена обстановкой на нашем фронте.

Меня вызвал к аппарату заместитель начальника Оперативного управления генерал М. Н. Шарохин.

В течение нескольких минут телеграфный аппарат выстукивал вопросы: "Что происходит в районе Дубно, Луцка, Ровно? Куда вышли танки противника в этом районе? Где находится Потапов? Где его 15-й стрелковый корпус? Каковы результаты контрудара 8-го и 15-го мех-корпусов?"

Исчерпывающих ответов на все эти вопросы я, естественно, дать не мог.

О 15-м стрелковом корпусе сообщил, что он оставил Ковель и отходит на реку Стоход. Успел ли он выйти к реке, пока неизвестно. Контрудар мехкорпусов оттянул на себя значительные силы прорвавшейся на Ровно и Острог вражеской группировки, но в боях 8-й и 15-й мехкорпуса понесли значительные потери. Часть сил 8-го мехкорпуса окружена в районе Дубно. Принято решение вывести эти корпуса в резерв.

Долго еще пытал меня генерал Шарохин.

Шарохин Михаил Николаевич (11 декабря 1898 -- 19 сентября 1974) -- генерал-полковник (1945).

-- В ноябре 1917 года вступил в Красную Гвардию, участвовал в боях против германских оккупантов в районе Пскова (1918). командиром взвода и эскадрона воевал на Северо-Восточном и Туркестанском фронтах.

-- В 1922--1931 годах -- помощник командира и командир пулеметного эскадрона, начальник полковой школы.

-- С мая 1936 года -- начальник штаба легко бомбардировочной авиабригады,

-- С 1937 года -- командир легко бомбардировочной авиабригады.

-- С 1939 года -- старший помощник начальника отдела,

-- С 1940 года -- начальник отдела Оперативного управления Генерального штаба.

-- Заместитель начальника Оперативного управления, затем заместитель начальника Генерального штаба (сентябрь 1941 -- февраль 1942 годов).

-- С февраля 1942 года -- начальник штаба 3-й ударной армии на Калининском фронте,

-- С августа -- начальник штаба Северо-Западного.

-- С августа 1943 года командовал 37-й армией на Степном, 2-м и 3-м Украинских фронтах, которая участвовала в освобождении Левобережной Украины.

-- С октября 1944 года и до конца войны командовал 57-й армией на 3-м Украинском фронте, участвовавшей в Будапештской, Балатонской и Венской операциях.

-- После войны продолжал командовать 57-й армией (с июля 1945 в Южной группе войск).

-- В апреле 1946 года назначен начальником управления изучения опыта войны в Генеральном штабе.

-- В январе 1952 года -- заместителем начальника Главного военно-научного управления Генштаба.

-- С апреля 1953 года -- начальник Управления высших военно-учебных заведений МО.

-- С марта 1957 года -- научный консультант при заместителе министра обороны по военной науке,

-- С апреля 1958 года -- военный консультант Группы генеральной инспекции МО СССР.

-- Вышел в отставку в 1960 году.

-- Скончался 19 сентября 1974 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

По-видимому, мои ответы не удовлетворили Генеральный штаб.

Вскоре на телеграфной ленте появилось: " У аппарата Жуков. Срочно пригласите к аппарату Кирпоноса".

Кирпонос располагал такими же сведениями, что и я.

Он лишь дополнил, что 36-й стрелковый корпус переходит к обороне по восточному берегу реки Иква на фронте Збытынь, Судовиче, а 14-я кавалерийская дивизия занимает рубеж Кременец, Дунаюв. Жуков спросил, не думает ли командование фронта перебросить в район Кременца и 24-й механизированный корпус, и пояснил: "Нарком приказал мне передать вам, чтобы вы обратили внимание на обеспечение своих коммуникаций южнее линии Славута, Кременец, так как противник может резко повернуть на юго-запад и пройтись по тылам 36-го и 37-го стрелковых корпусов".

Кирпонос покосился на меня.

-- А что я говорил!

(Незадолго перед этим Кирпонос и Пуркаев так и не пришли к единому мнению в этом вопросе. Кирпонос считал, что фашистское командование неизбежно соблазнится перспективой выхода на коммуникации наших 6-й и 26-й армий с целью отсечения их от укрепленных районов, расположенных на линии старой границы. А Пуркаев отрицал такую возможность. Он предполагал, что фашистское командование пойдет на все, чтобы прорваться к Киеву. Однако командующий все же настоял на выдвижении 24-го мехкорпуса, 199-й стрелковой дивизии и трех противотанковых артиллерийских бригад на рубеж Староконстантинов, Новый Вишневец.)

А телеграф продолжал передавать распоряжения начальника Генерального штаба: "В связи с нарушением границы Венгрией организовать тщательное наблюдение и разведку в сторону Мукачево. Особенно нарком настаивает на закрытии разрыва на участке Луцк, Станиславчик, чтобы изолировать прорвавшуюся мотомеханизированную группировку противника. Одновременно нужно добить ее в районе Острог, Дубно, Ровно. Для этого танковые части Лукина в полном составе бросить в направлениях на Здолбунов и Мизочь. Заставьте Рябышева по-настоящему атаковать, особенно танками KB и Т-34".

Кырпонос ответил, что почти все свои танковые части Лукин отправил уже на Западный фронт, а мехкорпус Рябышева окончательно обескровлен.

Но Жуков подчеркнул, что Ставка требует главное внимание уделить развитию событий на шепетовском направлении, то есть на участке группы Лукина, и, "разобравшись, дать объективную оценку возможности уничтожения прорвавшейся группировки противника".

В конце переговоров Жуков проинформировал Кирпоноса о положении на соседних фронтах.

Его оценка выглядела весьма оптимистичной.

"У соседа справа (Западный фронт) положение выправляется. Все его части приводятся в порядок: найдены и отводятся на линию старой границы. Минский укрепленный район не прорван, Минск в наших руках... Мехчасти Павлова четырьмя корпусами сейчас готовятся к разгрому мехкорпусов противника в районе Слуцка. Товарищ Сталин особенно настаивает и требует бить корпуса противника с тыла, отрезая их пути питания. У вас такой случай подвернулся, и на этом можно крепко проучить заносчивого противника".

Заманчивый план, но реализовать его мы не имели возможности.

Слишком непосильное бремя свалилось на плечи наших войск с первого дня войны, и оно давило, не давая распрямиться во весь рост.

Снова застучал аппарат.

"Федоренко, -- сообщал Жуков, -- выслал вам запасные части к танкам. Проследите за их продвижением".

Эта весть обрадовала Кирпоноса: ведь значительная часть уцелевших старых учебно-боевых танков встала из-за нехватки запасных частей.

Задача, которую в этот день Москва ставила войскам правого крыла нашего фронта, в общем отвечала сложившейся обстановке, но была трудновыполнимой. К этому времени 5-я армия ценой огромных усилий сдерживала натиск противника. Она уже не была способной к широким активным действиям.

Необоснованно переоценивались и возможности группы генерала Лукина.

Его малочисленные и наспех сколоченные части находились на острие главного удара фашистских войск, и приходилось удивляться, как они еще держатся. Возможно, в Генштабе ожидали, что Лукин бросит в наступление свои танковые дивизии. Но они уже были отправлены на Западный фронт.

В распоряжении Лукина оставался один танковый полк. Как он такими скромными силами целую неделю удерживал натиск фашистской танковой лавины? Сколько энергии и решительности потребовало это от командиров! Какую стойкость и самопожертвование проявили бойцы!

Командующий фронтом приказал мне принести запись его переговоров с Жуковым.

У него в кабинете в это время находились Хрущев и Пуркаев. Кирпонос велел мне зачитать телеграфную ленту.

Обменявшись мнениями, все сошлись на том, что принятое сегодня решение возобновить 1 июля контрудар на правом крыле фронта вполне отвечает указаниям, которые передал начальник Генерального штаба.

В очередном боевом приказе 5-й армии ставилась задача 1 июля нанести из района Цумань, Ставок, Клевань (северо-западнее Ровно) удар с целью отсечения прорвавшейся в Ровно мотомеханизированной группировки противника и ликвидации разрыва между 5-й и 6-й армиями.

От генерала Музыченко приказ требовал прочно закрепиться главными силами своей армии на рубеже населенных пунктов Дубно (к юго-востоку от него), Кременец, Золочев, Бобрка.

В связи с тем, что 26-я и 12-я армии все еще вели бои вблизи границы и поэтому оторвались от главных сил фронта, приказ требовал от командармов отвести свои войска на восток, чтобы прочно закрепиться на рубеже Бортов, Журавно (для армии генерала Костенко), Вишнюв, Калуш (для армии генерала Понеделина). Для парирования возможных неожиданностей в распоряжение командармов выводились небольшие резервы: в 26-й армии -- две стрелковые дивизии, в 12-й -- одна стрелковая дивизия.

24-му механизированному корпусу генерала Чистякова, действовавшему в тесном взаимодействии с 199-й стрелковой дивизией и тремя противотанковыми артиллерийскими бригадами, была подтверждена задача продолжать подготавливать отсечный противотанковый рубеж по линии Острополь, Красилов, Базалия, Лаповцы, Вишневец.

В столь напряженной и неопределенной обстановке командование фронта не могло оставаться без крупного резерва, и мы попытались его создать. Было решено, что в него войдут выводившиеся из боя 4, 8 и 15-й мехкорпуса, а также две стрелковые дивизии 49-го стрелкового корпуса, продолжавшие свое движение из глубины к линии фронта. Однако больших надежд на мсхкорпуса возлагать не приходилось: они были до предела истощены и измотаны.

Военно-воздушные силы фронта нацеливались на решение трех основных задач: нанесение ударов по вражеской группировке, развивавшей наступление от Дубно на Ровно и Острог; содействие армиям в отражении атак фашистских танков как в процессе отхода на новые рубежи, так и при закреплении на них; прикрытие от воздушных налетов районов сосредоточения наших мехкорпусов.

Таким образом, в новом боевом приказе мы невольно признавали, что наступательные возможности войск фронта исчерпаны. И хотя в нем еще упоминалось о контрударе силами 5-й армии, приказ был фактически пронизан духом обороны.

Бои шли уже недалеко от Тарнополя.

Настала пора переводить отсюда командный пункт фронта, иначе возникла бы угроза нарушения. управления войсками. Об этом и предупреждал генерал армии Жуков. Было решено в ночь на 30 июня переехать в Проскуров.

Вечер прошел в суматохе сборов: готовили документы и походное имущество к погрузке на автомашины.

Мне с группой офицеров было поручено до прибытия штаба на новое место оставаться в Тарнополе и поддерживать связь с войсками.

Лишь под утро, получив сообщение, что штаб прибыл в Проскуров, выехала и моя группа. На старом командном пункте до прибытия туда нового хозяина -- штаба 6-й армии -- оставался один из моих заместителей -- подполковник М. Г. Соловьев.

Самые отважные, самые стойкие

Еще с вечера зарядил дождь.

Грунтовые дороги окончательно раскисли.

К счастью, мы выбрались на шоссе, вымощенное крупным булыжником. Хотя на нем и изрядно трясло, но двигаться было можно. Лишь на подступах к Проскурову дорогу местами размыло.

Этот отрезок пути запомнился мне на всю жизнь.

Дорога вилась по склону высокого холма вдоль глубокой с крутыми скатами лощины. Шофер с разгона повел наш ЗИС-101 на подъем. Тяжелая машина натужно гудела, вихляя из стороны в сторону и далеко разбрызгивая грязь. На повороте, почти на самой вершине холма, мотор глухо чихнул и заглох. Машина двинулась назад, сорвалась с дороги и, набирая скорость, заскользила по крутому склону.

Побледневший шофер, обернувшись назад, лихорадочно крутил баранку. Я вспомнил о находившихся со мной важных оперативных документах. Схватив чемодан с ними, я уже приоткрыл дверцу, чтобы выпрыгнуть. Но машина, управляемая умелой рукой, скатилась на ровное место и замерла.

Шофер медленно вытер дрожащей ладонью потное лицо:

-- Ну, кажись, пронесло...

Поручив своему адъютанту лейтенанту Бохорову вытащить ЗИС из оврага, я захватил свой драгоценный чемодан, с трудом выкарабкался на дорогу и сел на первую попавшуюся машину.

Вскоре мы выехали на равнину и уже катили по улицам Проскурова (ныне город Хмельницкий) .

Расположенный на берегу Южного Буга, Проскуров был важным узлом шоссейных дорог, которые змейками уползали в сторону Тарнополя, Шепетовки, Винницы, Каменец-Подольского.

В связи с этим мне казался несколько неудачным выбор места нового командного пункта. Крупные узлы дорог фашистская авиация никогда не оставляет в покое. Но отсюда легче управлять войсками, используя в какой-то мере постоянные линии связи и широко разветвленные коммуникации.

Я застал своих товарищей за напряженной работой.

Связь с армиями наладилась.

Наши посланцы, вернувшиеся из войск, доложили, что боевой приказ вручен и командующие приступили к его выполнению. Впервые за все дни войны достаточно четко прояснилось положение на нашем северном фланге.

Корпус Федюнинского, организованно отступив из района Ковеля, закрепился на правом берегу реки Стоход и успешно отбивает атаки противника. Слева от него по берегу реки Стырь занимает оборону 31-й стрелковый корпус. Его 195-ю стрелковую дивизию Кирпонос приказал вывести в свой резерв в район Чарторыйска.

Вдоль шоссейной дороги Луцк -- Ровно почти на 50-километровом фронте с трудом отбиваются от врага танковые дивизии 9-го мехкорпуса.

Генерал К. К. Рокоссовский, не имея возможности создать сплошную линию обороны, вывел во второй эшелон свою моторизованную дивизию, чтобы ее атаками отбрасывать прорывающиеся то тут, то там подвижные вражеские группы.

Соединения 19-го мехкорпуса генерала Н. В. Фекленко остановили противника на реке Горынь восточнее Ровно и, прочно оседлав шоссе Ровно -- Новоград-Волынский, упорно отбивают атаки фашистских танковых и моторизованных частей. Южнее корпуса Фекленко продолжают геройски драться войска группы генерала Лукина.

Старинный украинский город Острог уже несколько раз переходил из рук в руки. Сейчас наши части, выбитые накануне из города, снова контратакуют противника, пытаясь вернуть прежние позиции. Между левым флангом группы Лукина и правым флангом 6-й армии, который обрывался где-то юго-восточнее Дубно, остается огромный разрыв, контролируемый лишь разведывательными подразделениями.

Стремясь в этих трудных условиях создать ударную группировку для нанесения нового контрудара, командарм Потапов вывел во второй эшелон части 22-го механизированного корпуса, сосредоточивая его в 40 километрах северо-восточное Луцка. Вывел он и 27-й стрелковый корпус, в котором фактически остались лишь одна 135-я стрелковая дивизия и один стрелковый полк 87-й дивизии. (Об остальных ее полках и о частях 124-й стрелковой дивизии, продолжавших сражаться в тылу врага, мы все еще не имели сведений. Все попытки установить с ними связь оказались неудачными.)

6, 26 и 12-я армии, выполняя приказ командующего фронтом, отходили, чтобы закрепиться на рубеже Золочев, Борщов, Бобрка, Калуш, Надворна.

Войска отходили медленно, с упорными боями.

Бойцы дрались по-прежнему яростно.

Все реже они отступали перед вражескими танками. Не хватало артиллерии -- встречали их связками гранат. К сожалению, и гранат не всегда было достаточно. Тогда вспомнили об опыте республиканцев Испании. Стали собирать бутылки, наполнять их бензином.

Когда из армий поступили первые вести о вражеских танках, сожженных бутылками с бензином, Пуркаев поручил начальнику химслужбы генералу Н. С. Петухову срочно заняться этим делом.

Наш энергичный фронтовой химик немедленно связался со многими видными учеными Украины. Химики с энтузиазмом включились в работу. Вскоре многие спирто-водочные заводы республики переключились на выпуск новой продукции.

На фронт стали поступать десятки тысяч бутылок с горючей смесью. Оружие простое, но в смелых и умелых руках довольно аффективное. Каждая удачная схватка с бронированными чудовищами находила отражение на страницах фронтовой, армейских и дивизионных газет, в листовках и становилась известной каждому бойцу. Эти короткие сообщения имели огромную силу воздействия, побуждали к новым подвигам.

Воспитание на примерах героизма приобретало все более широкий размах.

Политработники, партийный и комсомольский актив использовали каждую удобную минуту, чтобы рассказывать бойцам о славных боевых делах их товарищей. Из рук в руки переходили "молнии" -- небольшие листовки, написанные от руки. О подвигах рассказывали боевые листки и стенные газеты, которые вывешивались на стенах окопов, на переносных щитах, появлявшихся на коротких привалах. Читал боец о своем товарище и невольно задумывался: "А чем я хуже? Разве я меньше люблю свою Родину?" И после очередного боя к уже известным прибавлялись имена новых героев.

Среди самых отважных, самых стойких бойцы видели коммунистов.

И у людей росло стремление завоевать право носить высокое звание члена партии.

Вступление в партию каждый расценивал как обязательство быть в бою первым. Лучшие черты коммуниста -- глубокое сознание долга перед народом, стремление отдать все свои силы, а если нужно, и жизнь за дело революции, во имя социалистической Родины -- становились нормой поведения бойцов и командиров. У геройски павшего сержанта Сельцова нашли среди документов записку: "Иду в бой с мечтою встретить свой смертный час как подобает большевику". За два дня до этого Сельцов подал заявление о принятии его в партию.

Понимание священных целей войны -- великая сила.

И эта сила крепла с каждым часом. Партийно-политическая работа стала грозным оружием, которое делало наших бойцов непобедимыми. Героизм приобретал все более массовый характер. Это было закономерно: ведь решался вопрос о защите завоеваний Октября, о жизни и смерти советского народа.

К сожалению, успех на полях сражений определяется не только морально-боевым духом войск.

Он зависит от многих факторов, и в частности от соотношения сил.

А оно было по-прежнему на стороне противника. Он давил нас армадами танков и бомбардировщиков, вводил в бой все новые резервы. И чтобы сохранить свои поредевшие войска, нам приходилось отводить их. Но и отходя по приказу командования на новые рубежи, советские бойцы и командиры думали не о спасении своих жизней, а о том, как больше потерь нанести врагу.

Справка:

Рябышев Д. И. Первый год войны. -- М.: Воениздат, 1990.

http://militera.lib.ru/memo/russian/ryabyshev_di/index.html

С тяжелыми боями мы оттягивали соединения 6-й и 26-й армий от границы на новые рубежи к востоку от Львова.

Отход прикрывали самые стойкие части.

В 15-м мехкорпусе это возложили на 669-й мотострелковый полк 212-й моторизованной дивизии. Когда враг приближался, полковник В. В. Бардадин поднимал полк в контратаку. Бойцы яростно устремлялись навстречу противнику. Силы были неравными. Нередко в ходе боя отдельные подразделения оказывались во вражеском кольце.

Но каждый раз они решительным броском вырывались из западни и пробивали дорогу к главным силам полка. Фашисты окружили 6-ю мотострелковую роту. Вот они уже на ее позициях. Казалось, конец. И в этот момент командир взвода лейтенант С. А. Аракелян кинулся врукопашную. Порыв командира передался бойцам. Аракелян был ранен, но шел вперед. Штыком, прикладом, гранатой бойцы пробили вражескую стену и соединились с полком.

Рядом с частями 15-го мехкорпуса в районе Кременца дралась 14-я кавалерийская дивизия генерал-майора В. Д. Крюченкина. Из нее в штаб фронта тоже доходили сообщения, каждое из которых просилось на страницы газеты. В 29-м танковом полку этой дивизии одним из танковых взводов командовал коммунист младший лейтенант Н. Ф. Кравец. Выручая боевых друзой -- конников, танкисты смело направляли свои машины в самое пекло. Так было и на этот раз.

Kpавец повел свой взвод навстречу атакующим фашистским танкам. Враг весь огонь перенес на советские машины. Ловко маневрируя, Кравец и его подчиненные отбивались меткими выстрелами пушек и очередями пулеметов. И вдруг взрыв. В танк Кравца попал снаряд. Механик-водитель и башенный стрелок убиты. Командир, контуженный, оглохший, с трудом дотянулся до смотровой щели. Вражеские танки приближались. Кравец собрал все силы, зарядил и навел орудие. Выстрел, еще выстрел, еще... Две вражеские машины загорелись. Но третья поймала в прицел советский танк. От удара снаряда башню заклинило. Стрелять больше было нельзя. Тогда Кравец отодвинул убитого водителя, сел за рычаги управления. Разогнав машину, он всей ее тяжестью обрушился на вражеский танк.

Да не только наши летчики, но и танкисты нередко шли на таран, лишь бы уничтожить врага.

В том же бою отличился конник-пулеметчик ефрейтор Манукян, в прошлом бакинский нефтяник. Прикрывая отход своего эскадрона, он получил шесть ранений, но продолжал вести огонь, пока товарищи не закрепились на новом рубеже.

Справка:

Крючёнкин Василий Дмитриевич (13 января 1894 -- 10 июня 1976) -- генерал-лейтенант (1943 год).

-- Родился 13 января 1894 года в деревне Карповка ныне Бугурусланского района Оренбургской области.

-- В 1915 году был призван в армию.

-- В звании младшего унтер-офицера и на должности командира полуроты принимал участие в Первой мировой войне на Западном фронте.

-- В 1917 году перешёл на сторону Красной гвардии, а в 1918 году вступил в ряды РККА.

-- Во время Гражданской войны Крючёнкин воевал на Восточном, Южном и Западном фронтах в должностях командира кавалерийского взвода, эскадрона, а также помощника командира и командира кавалерийского полка.

-- В 1923 году закончил Киевскую объединённую школу, в 1926 году -- Курсы усовершенствования командного состава (КУКС), в 1935 году -- кавалерийские курсы усовершенствования командного состава (ККУКС) при Военной академии им. М. В. Фрунзе.

-- В межвоенное время Крючёнкин работал начальником полковой школы, начальником штаба, помощником командира и командиром 111-го кавалерийского полка 28-й кавалерийской дивизии 7-го кавалерийского корпуса.

-- С июня 1938 года командовал 14-й кавалерийской дивизией, дислоцированной в Новоград-Волынском в Киевском военном округе.

-- В 1941 году закончил Kурсы усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии им. М. В. Фрунзе.

-- С началом Великой Отечественной войны дивизия под командованием Крючёнкина обороняла город Кременец, а в июле 1941 года дивизия, находясь в полуокружении, прикрывала отступление 36-го стрелкового корпуса, вскоре дивизия вела оборону против мотомеханизированной группы противника в районе Бердичева и Казатина.

-- В ноябре 1941 года был назначен на должность командира 5-го кавалерийского корпуса, принимавшего участие в Елецкой операции.

-- В июле 1942 года Крючёнкн был назначен на должность командующего 28-й армией.

-- В декабре того же года стал слушателем ускоренных курсов Высшей военной академии им. К. Е. Ворошилова

-- В марте 1943 года был назначен на должность командующего 69-й армией, принимавшей участие в Курской битве.

-- В апреле 1944 года -- назначен на должность командующего 10-й армией, затем 33-й армией, форсировавшей Днепр и принимавшей участие в освобождении городов Шилов и Могилёв.

-- С декабря 1944 года находился в распоряжении Военного совета 1-го Белорусского фронта.

-- В января 1945 года был назначен на должность заместителя командующего 61-й армией, затем -- на должность заместителя командующего войсками того же фронта.

-- После войны Крючёнкин был назначен на должность заместителя командующего войсками ДонВО.

-- В 1946 году вышел в отставку.

-- Умер 10 июня 1976 года в Киеве.

К старым укрепрайонам

Прорыв вражеских войск сначала к Острогу, а затем к Ровно грозил нам тяжелыми последствиями.

Немецкие танковые части генерала Клейста продолжали изо дня в день усиливаться на этом направлении. Их неотступно подпирали и поддерживали пехотные дивизии 6-й немецкой армии.

Острие мощного клина фашистских войск, скованного пока атаками наших мехкорпусов с флангов, было по-прежнему нацелено на небольшую по численности группу генерала Лукина. За ней до самого Киева у нас ничего не было.

Было ясно, что если не выдержит группа Лукина, то враг выйдет в глубокий тыл главным силам нашего фронта.

Эта угроза тревожила каждого из нас. Во всех разговорах сквозила мысль: приграничное сражение проиграно, нужно отводить войска на линию старых укрепленных районов. Но прямо это никто не решался высказать. Все понимали, что укрепленные районы, расположенные на линии старой государственной границы, еще не готовы принять войска и обеспечить надежную оборону. А времени и сил на приведение их в боевую готовность было слишком мало.

Нашу тревогу разделяла и Москва.

30 июня мы получили приказ, в корне менявший ранее утвержденный план действий.

В телеграмме указывалось, что войскам Юго-Западного фронта до 9 июля надлежит отойти на рубеж Коростенского, Новоград-Волынского, Шепетовского, Староконстантиновского и Проскуровского укрепленных районов.

В связи с этим и примыкавшая к нашему левому крылу 18-я армия Южного фронта должна была отвести свои правофланговые войска в Каменец-Подольский укрепленный район (по реке Збруч). С целью постепенного выравнивания линии отходящих войск нашему фронту было приказано до 6 июля удерживать промежуточный рубеж: Сарны, река Случь, Острог, Скалат, Чортков, Коломыя, Берхомет.

Тем из нас, кто часто общался в эти дни с командующим фронтом, было совершенно ясно, что требование полученного приказа -- отойти на рубеж старых укрепленных районов -- полностью соответствовало его намерениям.

Только присущая Кирпоносу исполнительность, какая-то особая убежденность в неоспоримости приказов не позволяли ему самому просить Москву о разрешении на этот отвод.

Командующий, не теряя времени, весьма четко и полно изложил общий замысел отвода войск и организации обороны на новом рубеже.

По-видимому, организация подобного маневра войсками фронта у него была заранее обдумана. Излагая свое решение, генерал Кирпонос особо подчеркнул опасность, которую таит в себе глубокое вклинение противника из районов Ровно и Острога в тыл главным силам фронта. Чтобы не допустить этот опасный маневр, командующий приказал войскам 5-й армии во взаимодействии с 6-й армией усилить нажим на фланги ударной группировки противника, пресекать все ее попытки развивать прорыв.

Теперь возобновление контрудара на левом крыле 5-й армии обретало конкретный смысл: сковать вражескую ударную группировку и тем самым способствовать планомерному отходу наших войск.

По замыслу командующего фронтом армии начинали отход в разное время: фланговые -- 5-я и 12-я -- в ночь на 1 июля, центральные -- 6-я и 26-я -- в ночь на 2 июля. Таким образом, наше командование надеялось выровнять линию фронта (правый фланг 5-й армии и 12-я армия находились значительно западнее остальных наших сил). Чтобы обеспечить планомерность отхода, для каждой армии намечался промежуточный рубеж, который она должна была удерживать установленное время.

Убедившись, что я правильно записал решение, командующий отпустил меня, приказав к 21 часу представить проект боевого приказа на отход и организацию обороны на новом рубеже.

Вернувшись к себе в оперативный отдел, немедленно приступаю к выполнению задания. Чтобы ускорить дело, работу над проектом боевого приказа поручил полковнику Захватаеву, а сам взялся за планирование обороны на новом рубеже.

Время не терпит, мы спешим.

Но чем более конкретную форму принимают отрабатываемые оперативные документы, тем четче вырисовываются отдельные нерешенные проблемы. Меня, в частности, беспокоят ярко выраженная линейность расположения наших войск в обороне, отсутствие вторых эшелонов и сильных резервов как в армиях, так и во фронте.

Если не внести изменений, то эта линейность неизбежно сохранится и при отходе. Тогда противнику легко будет прорывать на отдельных направлениях наш фронт и перехватывать коммуникации отходящих войск.

Обязательно нужно произвести хотя бы минимальную перегруппировку сил, чтобы организовать движение перекатами и, таким образом, не допустить выхода фашистских войск к новому оборонительному рубежу одновременно с отходящими войсками фронта.

Иду к начальнику штаба, высказываю ему свои соображения.

Предлагаю как можно больше сил вывести во второй эшелон армий и одновременно создать достаточно мощный фронтовой резерв, который помог бы парировать обходные маневры противника.

Начальник штаба выслушал меня и, по обыкновению, ответил не сразу.

Внимательно изучив карту, он неторопливо свернул ее, сунул под мышку и знаком показал, чтобы я следовал за ним.

Мы вошли в кабинет командующего.

Кирпонос, увлеченно чертивший что-то на карте, поднял голову.

Пуркаев развернул перед командующим свою карту и предложил конкретный план перегруппировки. Предложения были четкие и исчерпывающие. Я понял, что Пуркаев до моего доклада обдумал все эти вопросы.

Кирпонос задумчиво вышагивал по кабинету. Остановился, склонился над картой и, еще раз внимательно рассмотрев ее, с нескрываемым сожалением сказал:

-- Поздно, Максим Алексеевич. Мы и так слишком задержались с отходом. Немцы могут опередить нас и отрезать от старых укрепрайонов. Поэтому у нас нет времени на перегруппировку. Мы потребуем от командармов по возможности перегруппировывать свои войска в процессе отхода... А фронтовой резерв можно создать уже сейчас. Пусть его составят четвертый, восьмой и пятнадцатый механизированные корпуса, которым мы уже приказали выйти из боя, и две стрелковые дивизии сорок девятого стрелкового корпуса.

-- Но это же слишком мало! Во всех трех мехкорпусах наберется не больше сотни танков, и это на фронте в полтысячи километров!

Поглаживая посеребренные виски, что было признаком нараставшего раздражения, Кирпонос сухо отрезал:

-- Это, к сожалению, все, что мы можем сейчас высвободить. Армиям и так тяжело, особенно на нашем правом фланге.

-- Ну, хорошо...

Передав мне карту и разрешив удалиться, начальник штаба заговорил с командующим о некоторых проблемах предстоящего отхода.

Мы успели подготовить к назначенному сроку проект боевого приказа и карту, на которой были указаны промежуточные рубежи отхода каждой армии, новые разграничительные линии между ними и армейские полосы обороны на линии старых укрепленных районов.

В полночь боевой приказ был подписан.

Экземпляры его вручили офицерам связи, которые без промедления вылетели в армии.

Так в боевых действиях войск Юго-Западного фронта начался новый этап.

С этого времени нам пришлось думать об отступлении.

Баграмян И.X.

Так начиналась война. -- М.: Воениздат, 1971

*****************************************************************

Если посмотреть правде в глаза...

0x01 graphic

Горная обитель.

Гугун, Пекин.

СЕКРЕТНОЕ УЧЕНИЕ ТИГРА

Тай-гун

33. Немедленные битвы

У-ван спросил Тай-гуна: "Если враг окружает нас, перекрывая пути наступления, отхода и снабжения, что мы должны делать?"

Тай-гун сказал: "Это самые истощенные силы, которые только бывают. Если вскочишь, одержишь победу; если промедлишь, потерпишь поражение. В этом положении, если построишь свои войска в боевой наступательный порядок по всем четырем направлениям, используешь боевые колесницы и отборную конницу, чтобы напугать и смутить противника, и немедленно нападешь на него, сможешь прорваться сквозь его ряды".

У-ван спросил: "После того, как мы вырвались из окружения, если мы хотим воспользоваться выгодой и добиться победы, что мы должны сделать?"

Тай-гун сказал: "Левая армия должна немедленно ударить слева, правая армия - справа. Но не дай заманить себя в ловушку в затянувшейся битве на каком-либо направлении. Средняя армия должна поочередно двигаться вперед и назад. Даже если противник превосходит тебя числом, их полководца можно пленить".

34. Уверенное отступление

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что мы завели войска вглубь владений удельных князей, где враг стекается отовсюду и окружает нас, отрезая путь назад и угрожая нашим линиям снабжения. Противник многочисленный и очень хорошо снабжается, овраги и ущелья также удерживаются им. Мы должны отступать - как это можно сделать?"

Тай-гун сказал: "В случае совершения уверенного отступления, вооружение - это твое богатство, а мужественное сопротивление - самое главное. Если изучить и узнать, где местность не занята врагом и пуста, нужно уверенно отступать.

Прикажи своим командирам и начальникам нести знамена "таинственной темноты" и взять оружие. Потребуй, чтобы воины вставили деревянные кляпы в рот. Затем начинай движение ночью. Мужественные, сильные и быстрые воины, любящие опасность, должны coздать горизонтальный заслон и открыть проход для армии. Отборные солдаты и сильные арбалетчики должны составить засаду, остающуюся позади. Слабые воины, колесницы и конница займут середину. Когда построение завершено, медленно продвигайся, будучи особенно внимателен к тому, чтобы не вспугнуть и не встревожить врага. Пусть боевые колесницы нападения "фу сюй" защищаются спереди и сзади, а колесницы с копьями и алебардами справа и слева.

Если враг потревожен, пусть мужественные и любящие опасность воины яростно атакуют и рвутся вперед. Слабые части, колесницы и конница должны остаться сзади. Отборные воины и сильные арбалетчики должны спрятаться в засаде. Если заставишь врага преследовать тебя, то воины, спрятавшиеся в засаде, должны быстро ударить в тыл противнику. Пусть огни и барабаны будут многочисленны, а атака - словно из-под земли или словно сорвавшаяся с неба. Если три армии будут мужественно сражаться, никто не сможет устоять против нас!"

У-ван спросил: "Перед нами большое озеро, или широкий ров, или водное препятствие, которое мы хотим перейти. Однако, у нас нет ни лодок, ни весел. У врага есть укрепления и валы, которые ограничивают возможности нашего продвижения и преграждают отход. Дозоры бдительны, а проходы полностью защищены. Колесницы и конники противника давят на нас спереди, храбрые воины атакуют сзади. Что мы до должны делать?"

Тай-гун сказал: "Большие озера, широкие рвы и водные преграды обычно не охраняются врагом. Если бы он был способен на это, у него осталось бы мало сил. В таких случаях необходимо использовать "летающие реки" с лебедками, а также "небесный хуан", чтобы армия могла пересечь препятствие. Наши сильные, мужественные и отборные воины должны отправиться туда, куда мы укажем, и обрушиться на врага, и биться не на жизнь, а на смерть, уничтожая его.

Сперва сожги повозки с провиантом, и честно скажи людям, что те, кто будет смело сражаться, будут жить, а трусы - умрут. После того, как они воодушевились [и перешли мосты], прикажи оставшимся позади устроить большой пожар, видимый издалека. [Войска, идущие вперед], должны воспользоваться помощью местности: травой, деревьями, холмами и оврагами. Колесницы и конница противника, не посмеют преследовать их слишком долго. Оглядываясь на пламя, первые должны продвинуться вперед настолько, насколько будет виден огонь, и остановиться, организовав четырехсторонний строй для атаки.

Таким образом, три армии будут неистовы и жестоки, яростны в бою, и никто не сможет противостоять им!"

У-ван сказал: "Прекрасно!"

35. Планирование армии

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что мы завели армию вглубь владений удельных князей, где мы столкнулись с глубокими реками или заполненными водой долинами, оврагами или ложбинами. Наши три армии еще не пересекли их полностью, когда Небо послало потоки дождя и бурлящие воды превратились в потоп. Задние не имеют связи с передними. У нас нет ни приспособлений, вроде понтонных мостов, ни материала, чтобы преградить путь воде. Я хочу закончить переправу и уберечь три армии от увязания в болоте. Что я должен делать?"

Тай-гун сказал: "Если полководец вначале не обеспечит нужным, снаряжение не приготовят. Если его указания неточны, и им не доверяют, командиры и солдаты не смогут приготовиться. В таких условиях они не смогут составить армию правителя.

В целом, когда армия вовлечена в большую кампанию, [необходимо] обучить каждого пользоваться снаряжением. Для атаки крепостных стен или окружения города существуют колесницы нападения, возвышающиеся повозки и ударные орудия, тогда как для того, чтобы узнать, что происходит внутри, существуют "небесные лестницы" и "летающие башни". Если движение трех армий остановлено, то есть большие боевые колесницы "фу сюй". Для защиты спереди и сзади, для разъединения дорог и преграждения проходов, есть опытные воины и арбалетчики, которые защищают оба фланга. Если разбиваешь лагерь или воздвигаешь укрепления, существуют "небесная сеть", "военная капля", рогатины и "ежи".

Днем взойди на небесную лестницу и посмотри вдаль, установи пятицветные знамена и флаги. Ночью зажги десять тысяч факелов, бей в громовые барабаны, ударяй в военные барабаны и колокола и свисти в режущие слух свистки.

Для перехода через рвы и ямы существуют "летающие мосты" с лебедками и выступами Для перехода больших водоемов есть [лодки, называемые] "небесный хуан" и "летающие реки". Для того, чтобы идти навстречу волнам и против течения, есть "несущийся океан" [плот] и [тянущийся за веревки] "речной разрыв". Когда все приспособления, которые используют три армии, приготовлены, какие беспокойства могут быть у полководца?"

36. Приближение к границе

У-ван спросил Тай-гуна: "Противник и наша армия достигли границы, где мы находимся на расстоянии. Они могут приблизиться, мы можем придвинуться. И та, и другая сторона стоит прямо и твердо; ни одна не решается ударить первой. Мы хотим выдвинуться и атаковать их, но они тоже могут пойти вперед. Что мы должны делать?"

Тай-гун сказал: "Раздели армию на три части. Пусть наши передние войска углубят рвы и увеличат высоту валов, но никто из воинов не должен идти вперед. Установи флаги и знамена, бей в боевые кожаные барабаны, и заверши все приготовления. Прикажи задним частям накопить припасы и провиант, не давая противнику никоим образом узнать о наших намерениях. Затем пошли наши отборные части скрытно и внезапно атаковать его центр, ударив там, где он не ожидает этого, напав там, где он не приготовился. Так как враг не знает наших истинных намерений, он остановится и не будет наступать".

У-ван спросил: "Предположим, что противник знает подлинное положение вещей и проник и наши планы. Если мы выдвинемся, он сможет все узнать про нас. Его отборные части спрятаны в высокой траве. Они сжимают нас на узких дорогах и атакуют там, где им удобно Что мы должны делать?"

Tай-гун сказал: "Каждый день посылай вперед ведущих и вызывай стычки, чтобы измотать противника. Пусть наши старые и слабые воины таскают кустарник, чтобы поднять пыль, бьют в барабаны и кричат, а также передвигаются туда-сюда, некоторые направо, некоторые налево, не приближаясь к врагу более, чем на сто шагов. Их полководец будет утомлен, а войска станут пугливыми. Затем наши надвигающиеся части [вдруг] не остановятся, некоторые [продолжив идти вперед] ударят вглубь, некоторые - с краю, ниши три армии разом яростно бросятся в бой, враг неизбежно будет разбит".

37. Движение и остановки

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что мы завели свои войска вглубь земли удельных князей, и столкнулись с врагом. Обе армии, стоя друг перед другом, равны числом и силой и никто не осмеливается напасть первым. Я хочу сделать так, чтобы полководец противника был испуган, а командиры и солдаты - удручены; чтобы их боевой строй распался; их резервные силы - хотели убежать; а выдвинутые вперед части - оглядывались друг на друга. Я хочу бить в барабаны, шуметь и воспользоваться преимуществом, чтобы враг побежал. Как это можно сделать?"

Тай-гун: "В этом случае, отведи свои силы на расстояние десяти ли от противника и пусть они спрячутся на обоих флангах. Пошли конницу и колесницы на расстояние сто ли [и пусть они незаметно вернутся], чтобы занять позиции, перекрывающие врага спереди и сзади. Умножь количество знамен и флагов, увеличь количество барабанов и гонгов. Вступив в битву, бей в барабаны, создавая побольше шума, и пусть все воины поднимутся одновременно. Полководец противника обязательно будет напуган, а армия устрашена. Большие и малые соединения не придут друг другу на помощь; верхи и низы не будут ждать друг друга; и враг неизбежно будет разбит".

У-ван спросил: "Предположим, что из-за стратегического построения сил врага, мы не можем спрятать войска по бокам, и, более того, у колесниц и конницы нет возможности пройти через его ряды и занять позиции впереди и сзади. Противник угадывает мои мысли и приготавливается. Наши командиры и солдаты - удручены, наши полководцы - испуганы. Если мы вступим в битву, мы не одержим победу. Что тогда?"

Тай-гун сказал: "Поистине серьезный вопрос! В таком случае, за пять дней до вступления в битву, вышли дальние патрули и наблюдай поведение противника, изучая его движение вперед для того, чтобы устроить засаду и ждать его. Мы должны биться с врагом не на жизнь, а на смерть. Флаги и знамена расставь на обширном пространстве, построй боевые порядки. Мы должны спешить, чтобы встретить врага. После начала битвы, вдруг подай приказ к отступлению, непрерывно ударяя в гонги. Отойди на три ли [за линию засады], затем развернись и атакуй. Одновременно ударят спрятанные в засаде воины. Часть войска зайдет с боков, другая - нападет спереди и сзади. Если три армии бесстрашно вступят в бой, враг побежит".

"Прекрасно", - сказал У-ван.

38. Гонги и барабаны

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что мы завели армию вглубь владений удельных князей, где столкнулись с противником. Погода или слишком жаркая, или слишком холодная, и в течение десяти дней и ночей непрерывно лил дождь. Рвы и валы размыты; лощины и ограждения не охраняются; наши патрули стали беспечны; а командиры и солдаты утратили бдительность. Предположим, что враг подходит ночью. Наши три армии неподготовлены, верхи и низы в смятении и беспорядке. Что нам следует делать?"

Тай-гун сказал: "Что касается трех армий, то бдительность выливается в твердость, а расхлябанность приводит к поражению. Прикажи страже, охраняющей валы, окликать каждого. Пусть все, у кого есть сигнальные флажки, смотрят друг на друга, как в лагере, так и за его пределами, отвечая паролем на приказания друг друга, но не позволяй им поднимать шум. Все усилия должны взвешиваться внешним.

Пусть три тысяч человек составят отряд. Объясни им все и заставь дать клятву, что каждый из них будет предельно бдителен на своем посту. Если враг приближается, то, увидев нашу готовность и бдительность, повернет обратно. [В итоге] его силы истощатся, а дух будет сломлен. [В этот момент] наши отборные части преследуют и атакуют противника".

У-ван спросил: "Враг, зная, что мы его преследуем, оставил свои лучшие части в засаде, делая вид, что продолжает отступать. Когда мы достигнем засады, его войска повернутся, часть атакует нас спереди, другие - сзади, третьи - нанесут удар по укреплениям. Наши три армии запуганы, в смятении нарушают строй и оставляют занимаемые позиции. Что мы должны делать?"

Тай-гун сказал: "Раздели войска на три части, затем преследуй его, но не заходи за линию засады. Когда все три соединения прибыли, пусть одни атакуют спереди и сзади, другие же должны ударить с боков. Команды должны быть ясными, тщательно выбирай, какие приказы отдавать. Яростно атаковать, продвигаясь вперед, и враг неизбежно будет разбит".

39. Отрезанные пути

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что мы завели войска вглубь владений удельных князей и столкнулись с противником, заняли оборонительные позиции. Враг отсек нас от линий снабжения и занял позиции, отрезающие путь вперед и назад. Если бы я захотел вступить в битву, то мы бы не одержали победу; если бы я захотел удержать позиции, то мы не смогли бы долго выстоять. Как нам поступить?"

Тай-гун сказал: "Когда продвигаешься глубоко по земле противника, необходимо разузнать как характер, так и стратегические выгоды местности, и сосредоточить силы на том, чтобы отыскать и использовать эти выгоды. Опираясь на горы, леса, овраги, реки, ручьи, чащи и деревья, создай надежную оборону. Внимательно охраняй проходы и мосты и, более того, будь уверен в том, что знаешь о выгоде местностей, занятых городами, поселениями, домами и могильными курганами. Тогда позиции армии будут хорошо укреплены. Враг не сможет ни перерезать линии снабжения, ни занять позиции, перекрывающие спереди и сзади".

У-ван спросил: "Предположим, что после того, как три армии прошли через большой лес или пересекли широкое болото и находятся на ровной, доступной местности, из-за ошибочных или непринятых сигналов наших разведчиков, противник вдруг обрушивается ни нас. Если мы вступим в битву, мы не победим; если займем оборону, она не будет безопасной. Противник обошел нас с флангов и занял позиции, перекрывающие первых и последних. Три армии испуганы. Что нужно сделать?"

Тай-гун сказал: "Правила командования армией требуют первым делом выслать разведку далеко вперед, так, чтобы, оказавшись в двухстах ли от врага, уже знать о его местонахождении. Если стратегический характер местности неблагоприятен, тогда задействуй боевые колесницы, чтобы создать подвижный вал, и продвигайся вперед. Также оставь два сторожевых соединения позади - дальнее на расстоянии ста ли, ближнее на удалении пятидесяти ли. Тогда в случае внезапной тревоги или непредвиденного положения, и задний, и передний край узнают об этом, и три армии смогут создать единый боевой строй, не понеся никакого ущерба или потерь".

"Прекрасно", - сказал У-ван.

40. Захват владений врага

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что, одержав победу в битве, мы глубоко проникли на земли противника и заняли его владения. Однако, большие города покорить нельзя, а вторая армия противника удерживает лощины и овраги, противостоя нам. Мы хотим атаковать города и осадить их, но я опасаюсь, что вторая армия внезапно появится и нападет на нас. Если их внутренние и внешние силы объединятся таким образом, они будут противостоять и снаружи, и изнутри. Наши три армии будут в беспорядке; верхи и низы будут напуганы. Что нужно делать?"

Тай-гун сказал: "Когда атакуешь и осаждаешь города, колесницы и конница должны быть на расстоянии. Соединения, стоящие в лагере, и оборонительные силы должны быть постоянно настороже, чтобы воспрепятствовать врагу извне и изнутри Когда жителей города отрежут от пищи - ибо извне невозможно доставить что-нибудь - то находящиеся за городскими стенами будут напуганы, а их полководец неизбежно сдастся".

У-ван спросил: "Предположим, что когда снабжение отрезано - враг не может ничего доставить извне - и те и другие условятся и дадут клятву, все рассчитают и выступят ночью, бросив в смертельную схватку все свои силы. Одна часть колесниц, конницы и пехоты атакует нас изнутри, другая - извне. Командиры и солдаты в смятении, три армии побеждены. Что должно быть сделано?"

Тай-гун сказал: "В этом случае раздели свои войска на три части. Внимательно оцени условия местности и затем [стратегически] расставь их. Необходимо в деталях знать точное расположение второй армии, так же, как главных и вспомогательных укреплений противника. Оставь им проход, чтобы побудить врага пробиваться. Враги будут испуганы и если не уйдут в горы или леса, то возвратятся в город или поспешат на соединение со второй армией. Поскольку их колесницы и конница далеко, атакуй в лоб, не давая им уйти. Так как оставшиеся в городе подумают, что у тех, кто двинулся первым, есть надежный путь к отступлению, их хорошо организованные части и сильные командиры пойдут следом, оставив в городе только слабых и старых. Раз наши колесницы и конница проникли вглубь владений противника, двигаясь в отдалении, никто из вражеской армии не посмеет приблизиться. Не давай им вступать в битву; пусть отрежут снабжение и обложат пути и тогда победишь.

Не сжигай то, что накопили люди; не разрушай их дворцы и дома; не срубай деревья, не уничтожай алтари и кладбища. Не убивай тех, кто сдался, и не уничтожай пленных. Покажи им вместо этого свою гуманность и справедливость, распространи на них свою добродетель. Пусть люди скажут: "Виновен только один"^. Тогда тебе подчинится весь мир".

"Прекрасно", - сказал У-ван.

41. Война огнем

У-ван спросил Тай-гуна: "Предположим, что мы завели войска вглубь владений удельных князей и оказались в высокой траве и густых зарослях, которые окружают нас со всех сторон. Три армии прошли несколько сот ли; люди и лошади устали и сделали привал. Используя необычно сухую погоду и сильный ветер, противник пустил по ветру огонь против нас. Колесницы, конница и отборные части спрятаны в нашем тылу в засаде. Три армии устрашены, мечутся в смятении и бегут. Что можно сделать?"

Тай-гун сказал: "При таких обстоятельствах используют "небесные лестницы" и "летающие башни", чтобы посмотреть направо и налево; внимательно изучи положение впереди и сзади. Когда увидишь пламя, пусти огонь от своих передних рядов и гони его по всей земле. Также пусти огонь сзади. Если враг нагрянет, переведи армию и займи укрепленные позиции на сожженной земле и жди наступления. Таким же образом, если увидишь пламя позади, необходимо уйти подальше. Если занять сожженную землю, а наши арбалетчики и опытные солдаты будут охранять правый и левый фланги, мы также сможем пустить огонь вперед и назад. Тогда враг не сможет навредить нам".

У-ван спросил: "Предположим, что враг пустил огонь спереди и сзади, а также справа и слева. Дым окутывает армию, а его главные силы появляются со стороны выжженной земли. Что мы должны делать?"

Тай-гун скачал: "В этом случае [предполагая, что ты владеешь участком сожженной земли], по всем четырем сторонам расставь боевые колесницы нападения, чтобы создать преграду, а арбалетчиков поставь по бокам. Это не принесет победы, но и не окончится поражением".

42. Пустые укрепления

У-ван спросил Тай-гуна: "Как я могу узнать, пусты укрепления врага или заняты, наступает он или уходит?"

Тай-гун сказал: "Полководец должен знать Дао Неба наверху, преимущества Земли внизу и человеческие дела в середине. Необходимо высоко взобраться и посмотреть на изменении и перемещения в стане врага. Наблюдай за его укреплениями, и тогда узнаешь, заняты они или пусты. Наблюдай за его командирами и солдатами, и тогда узнаешь, приходят они или уходят".

У-ван спросил: "Как я узнаю об этом?"

Тай-гун сказал: "Прислушайся, молчат ли его барабаны, не звонят ли его колокола. Присмотрись, летают ли испуганные птицы над его укреплениями. Если в воздух не поднимаются испарения, значит противник одурачил тебя чучелами.

Если враг вдруг ушел - но не очень далеко - и затем вернулся, не успев встать в боевой порядок, то он слишком поспешно использует командиров и солдат. Когда он действует слишком поспешно, передние и задние ряды не могут соблюдать правильный порядок Когда они не могут соблюдать правильный порядок, все боевое расположение придет в беспорядок. При таких обстоятельствах быстро выдвини войска и атакуй его. Если малое число их ударит большой силой, противник неизбежно будет разбит".

"Терпенье - второе мужество". 63k "Фрагмент" Политика

"И если бы им предоставилась возможность выбора между спокойным сидением в обороне и наступлением, они бы всегда выбрали наступление. В этом секрет солдатской русской души, секрет воспитания армии..."

Иллюстрации/приложения: 4 шт.

http://artofwar.ru/k/kamenew_anatolij_iwanowich/terpenxewtoroemuzhestwo.shtml

"Взрыв безутешного пессимизма" 138k "Фрагмент" Политика. Размещен: 27/07/2014.

Приветствуя заявление правительства Англии об объявлении войны от имени лейбористской партии, Гринвуд закончил речь словами: "Да будет война быстрой и короткой, и пусть мир, который восторжествует, гордо установится навсегда на руинах дьявольского режима". Еще более нелепым было заявление о том, что "теперь мы знаем худшее".

Иллюстрации/приложения: 1 шт.

http://artofwar.ru/k/kamenew_anatolij_iwanowich/wzrywbezuteshnogopessimizma.shtml

Директива "Ночь и туман" 68k "Фрагмент" Политика. Размещен: 24/07/2014.

"Человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит... Устрашающее воздействие возможно лишь путем необычайной жестокости". Устанавливалось, что в качестве репрессии за смерть одного солдата вермахта следует "смертная казнь 50-100 коммунистов".

Иллюстрации/приложения: 1 шт.

http://artofwar.ru/k/kamenew_anatolij_iwanowich/nochxituman.shtml

Пароль "Дортмунд" 76k "Фрагмент" Политика. Размещен: 20/07/2014.

Генштабисты с рвением взялись за дело, прежде всего, они принялись подробно изучать Россию. Ведь нельзя было, в самом деле, остаться профанами, как случалось в прошлую мировую войну, когда, например, один весьма крупный лидер Антанты, слывший знатоком России, долгое время считал, что Харьков - это русский генерал.

Иллюстрации/приложения: 1 шт.

http://artofwar.ru/k/kamenew_anatolij_iwanowich/dortmund.shtml

Странная война 49k "Фрагмент" Политика. Размещен: 18/07/2014.

На "линии Мажино" появился французский плакат: "Пожалуйста, не стреляйте, мы не стреляем". Сразу последовал немецкий ответ: "Если вы не будете стрелять, мы тоже стрелять не будем". Начинающаяся "странная война"...

Иллюстрации/приложения: 1 шт.

http://artofwar.ru/k/kamenew_anatolij_iwanowich/strannaja.shtml

Публ. с сокр. по кн.: У-цзин. Семь военных канонов Древнего Китая. Перевод с англ. Коненко Р.В. - СПб., 1998. - С.72-82.

© Copyright Каменев Анатолий Иванович (kamenevai@mail.ru) Размещен: 28/12/2014, изменен: 28/12/2014. 64k. Статистика. Фрагмент: Политика Иллюстрации: 7 штук.	Ваша оценка:
Аннотация: ( Баграмян: "Приказ был фактически пронизан духом обороны. С этого времени нам пришлось думать об отступлении".

Каменев Анатолий Иванович Шаг в аномалию настоящей войны

Каменев Анатолий Иванович
Шаг в аномалию настоящей войны