Аннотация: Из архива писателя. Забавные случаи на рыбалке.
Жене Валентине
Вихлястый проселок терялся в березовых колках и пшеничных полях. Над степью струилось духмяное марево, наливая спелостью тяжелые хлебные колосья, и пьянящий шлейф июльского разнотравья стелился по земле.
Предстоящее визави с природой бодрило и наполняло светлой радостью. Не прельщают меня коллективные выезды на рыбалку. За суетой, гомоном, неизменной стопкой под ароматную уху и рыбацкими байками не замечаешь главного: великолепия заката, озаренного последним солнечным лучом, целомудренности ночного звездного неба, непорочности рассвета, шума ветра и ранних трелей жаворонков. Без всего этого рандеву с природой становится выхолощенным и обретает опосредственную форму между обычным товарищеским пикником и рыбалкой, давно ставшей для меня праздником души.
Машина вырулила на пригорок. Взгляду открылась голубая озерная гладь в изумрудном обрамлении камышовых зарослей. По едва заметной, примятой колесами колее, "Жигуленок", преодолевая схоронившиеся в траве ухабы, неспешно двинулся вдоль берега.
До заветного места оставалось рукой подать, когда я заметил две ярких точки - красную и желтую. От досады чертыхнулся: кто-то меня опередил. Но, делать нечего, поехал дальше, рыбаки редко изменяют излюбленным клевым местам. Бог с ними, думалось мне, озеро большое и рыбных плесов здесь предостаточно.
Разноцветные пятна, как я и предполагал, оказались палатками. Большая, красная - четырехместной, и крохотная, желтая - на одного человека. Поодаль стояла ВАЗовская "семерка" цвета яшмы. Тугое брезентовое полотнище натянуто между машиной и прицепом, образуя довольно просторное теневое пространство. Тент служил хорошей защитой от палящих солнечных лучей, да и в случае ненастья надежно предохранял от моросящей напасти. В десяти метрах от палаток - погасшее кострище с треногой и закопченым котелком. Рядом - ворох приготовленного для костра березового сушняка.
Приятно поразила чистота в лагере : ни хищно оскалившихся вспоротыми крышками консервных банок, ни полиэтиленовых пакетов, ни разбросанных бутылок. По всему видать, бивак разбили обстоятельные и бывалые люди, такие вреда матушке-природе не причинят.
Приглядевшись, по автомобильному номеру определил, что моими соседями по рыбалке будут томичи. Издалече, однако. . .
Свою палатку поставил метрах в тридцати от лагеря томских гостей, неподалеку от прогала, ведущего через заросли камыша к чистой воде.
До начала вечернего клева времени оставалось достаточно, поэтому я не спеша накачал лодку и подготовил снасти. Послеполуденная жара постепенно шла на убыль. Легкие дуновения ветерка приятно холодили лицо и давали надежду на хороший вечерний клев. Как правило, при полном штиле рыбаку на удачу расчитывать не приходится. Клев более интенсивен при мелкой ряби на воде.
Я решил наскоро перекусить, и из рюкзака достал приготовленные дома бутерброды и термос с чаем. За трапезой бросал взгляды на озеро, пытаясь определить, в каком месте испытывают рыбацкую судьбу мои соседи. На плесах, слева от выхода на чистоводье, над зеленой полосой камыша мелькали тонкие хлысты телескопических удочек. Иногда удилища выгибались дугой, рыскали по сторонам, что свидетельствовало о поединке рыбака с серьезной рыбиной. Плесы, где рыбачили мои соседи, меня не интересовали, как и рыба, которая там водилась - карась, язь и плотва. Моей целью был сазан, водяной жеребец степных сибирских водоемов.
Оказавшись на чистой воде, я направил лодку вправо, вдоль камышовой стены. Облюбовал подходящую заутину - плес, соединенный с открытой водой и встал на якорь. Можно было приступать к рыбалке.
На сазаньей снасти следует остановиться отдельно. Она нехитрая, но имеет ряд специфических особенностей, присущих для ловли этой мощной рыбы.
Леска должна быть крепкой, но не толстой. Лучше всего использовать леску сечением три с половиной-четыре десятых миллиметра. Толстую лесу осторожный сазан обойдет десятой дорогой. Крючки следует ставить десятого размера, более мелкие гарантируют частые сходы.
В последнее время при ловле сазана рыбаки стали использовать спиннинг с кормушкой. Пара крючков ставится выше либо ниже кормушки, которая должна иметь на леске свободный ход в десять-пятнадцать сантиметров. В противном случае, сазан, почувствовав при поклевке сопротивление кормушки, выплюнет наживку и уйдет.
Поплавок на снасть не ставится, поклевка определяется по кончику удилища. Большим уважением среди рыбацкой братии пользуется катушка марки "Кобра", относительно недорогая, она надежна и проста в обращении.
Для прикорма используют тесто из распаренных зерен кукурузы, вареной перловки и пшеничной муки, замешанное на яичном белке с добавлением анисовых капель или ванилина. Ну, тут уж кто на что горазд, у каждого свои секреты. Как говорится, на вкус и цвет товарищей нет.
Насадив на каждый крючок по паре зерен консервированной кукурузы, я сделал первый заброс. Подальше, метров на тридцать от лодки, чтобы хитрая рыба не заподозрила подвоха, и катушкой натянул леску до звона гитарной струны. Второй заброс, третий. . . Теперь оставалось только ждать.
Спустя четверть часа кончик среднего удилища чуит дрогнул и стал пригибаться к воде. Подсечка! И я ощутил, как где-то в глубине водной стихии упруго ворохнулась крупная рыбина. Леска пошла в сторону, несмотря на мои попытки подтащить рыбу поближе к лодке. Спиннинг гнулся, грозя переломиться пополам, леска тоже звенела, готовая в любой момент не выдержать отчаянного сопротивления и лопнуть.
Медленно, сантиметр за сантиметром, я собирал лесу на катушку, подтягивая к лодке, нет, не рыбу, а поистине водяного жеребца. Наконец, обессилев от упорной, но все же неравной борьбы за жизнь, сазан сделал последнюю попытку освободиться от крючка: он свечкой вылетел из воды, плюхнулся обратно, взметнув тучу брызг, и рванул под лодку. Но вскоре темно-золотой с прочернью двухкилограммовый красавец забился в подсачеке. Борьба продолжалась минут пять, показавшимися мне несколькими мгновениями, ради которых рыбаки терпят неистребимый гнус, недосыпание, усталость и многокилометровую дорогу к водоему.
К тому времени, когда солнце покатилось вниз, в садке плескались полдюжины крутобоких сазанов. Пора было подумать о ночлеге. Июльские ночи короткие, едва на западе погаснет последний солнечный блик, а на востоке начинает резаться заревая полоса.
Подняв садок в лодку, я выбрал сазаний экземпляр поменьше (много ли надо для одного едока?). Рыбалка без ухи - это только половина рыбалки. Садок с оставшимся уловом привязал к пучку камыша, опустил в воду и взял курс на берег.
Следовало поспешить. Нежаркое закатное солнце уже готовилось упасть в дружески распахнутые объятия горизонта.
Лодка прошуршала по песчаному дну и мягко уткнулась в берег. За причальный конец вытащил "резинку" на траву и, предварительно сложив снасти, прикрыл их перевернутой вверх дном лодкой. На тот случай, если ночью неожиданно брызнет дождь. В июле мокреть большой беды не представляет, но и удовольствие тоже небольшое.
В лагере томичей царила идиллия. Весело пылал костер, языки пламени жадно облизывали чумазые бока котелка. Две женщины суетились у костра, занятые приготовлением ужина. На взгорке парень с пацаном и девчонкой упоенно гоняли мяч, оглашая гулкую вечернюю тишину радостными возгласами.
Я раскочегарил старенький "Шмель" и поставил на него кастрюльку с водой. Так, теперь самое время заняться сазаном.
Послышались шаги. Оглянувшись, увидел женщину бальзаковского возраста, одетую в легкие, кремового цвета, шорты, прикрывающие колени, и белую сетчатую тенниску. Она была несколько полновата, но полнота ее не портила, а, наоборот, добавляла приятную изюминку ее ладно скроенной фигуре.
Никогда вид излишне худосочной представительницы прекрасного пола типа "мечта голодной овчарки" не вызывал у меня ни душевного, ни какого-либо иного трепета. Оборони меня бог усомниться в красоте стройных женщин, нет, дело вовсе не во внешних прелестях. Просто я убежден, что доброта наиболее характерна для полных людей, а желчность и озлобленность являются уделом мосластого племени человечества.
Одно время пришлось работать с весьма незаурядной дамой, звали ее Ольга Николаевна Злыднева (бог шельму метит!). Фамилию, правда она носила другую, но тоже не вызывающую приятных ассоциаций. Тоща, бедолага, была до крайности, ее плоской фигуре могла позавидовать и морская модница - камбала. Вроде, все чин-чинарем: муж - бесхребетник и подкаблучник - при хорошей должности служил на железной дороге, машина, дача и квартира, упакованная по верхней планке. Золотых побрякушек на ней было нанизано немеряно, как игрушек на новогодней елке. Казалось, что еще бабе нужно? Жизнь прекрасная, живи и радуйся, но. . .
Общение с Ольгой Николаевной являлось каторгой для сослуживцев. Душила ее злобная земляная жаба, и ненависть к роду человеческому хлестала из нее неиссякаемым фонтаном. Изречение: "Весь мир - бардак, все люди - сволочи, а мужики вообще гады ползучие" стало девизом ее жизни. У меня иногда появлялось желание проверить, имеются ли у Ольги Николаевны, как у змеи, ядовитые зубы? Однако, опасался: вдруг в припадке ярости тяпнет за руку, и все, ставь поминальную свечку рабу божьему Виктору.
Может быть, ей и недоставало нескольких килограммов физической массы, чтобы стать добрее и человечнее? Кто знает. . . Наука на сей счет хранит таинственное молчание.. .
- Вот и хорошо, познакомились. - по лицу женщины скользила доброжелательная улыбка, еще раз подтверждая мое жизненное кредо относительно полных и худых людей. - Как порыбачилось?
Я молча подхватил с травы продолжавшую трепыхаться рыбину.
- Приличный экземпляр. - уважительно отозвалась Тамара. - Я таким похвалиться не могу.
В ее голосе отчетливо слышались нотки сожаления и легкой зависти к более удачливому собрату по удочке.
Я почувствовал себя немного неловко, словно именно на мне лежала вина в том, что обошла ее стороной рыбацкая фортуна.
- Не беда, не повезло сегодня, подфартит завтра. - попытался успокоить расстроенную неудачей женщину.
- Это вряд ли. . . - усомнилась Тамара. - Мы здесь уже три дня рыбачим, но такого красавца никто не выудил.
- Наверное, рыбачили не в то время, и не в нужном месте. - пошутил я.
Она рассмеялась.
- Верно, рыба ловится вчера, завтра и у противоположного берега. - парировала она известной поговоркой. - Уху собираешься готовить, Виктор?
- Ну, быть на рыбалке и не сварганить ушицы - себя не уважать.
Я взглянул на закатное солнце: успею ли до наступления темноты сгоношить горячее варево? Видимо, мой взгляд оказался слишком красноречивым, и Тамара, прочитав мою озабоченность, без обиняков и реверансов предложила:
- Думаю, не стоит тебе начинать кашеварить, Виктор. Скоро у нас уха подоспеет, а посему через полчаса, как говорится, милости прошу к нашему шалашу.
- Удобно ли? - усомнился я. - Непривычно вот так, на халяву.
Но Тамара решительно и категорично подвела черту под моей стеснительностью.
- Где харчуются пятеро, там и шестой прокормится.
- В таком случае, прошу принять мою долю.
Я протянул ей сазана.
- Хорошо. - без всякого жеманства согласилась она и, подхватив рыбину под жабры, заторопилась к биваку.
- Лена, этого богатыря - в котел! - до меня донесся ее голос.
Мне не оставалось ничего иного, как выплеснуть из походной кастрюльки закипающую воду и убрать примус в багажник машины. Вот так, нежданно-негаданно я оказался приглашенным на ужин, продлившийся до рассвета.
Почему рыбалка притягивает к себе людей? В чем заключается ее магическая сила? Мне кажется, ответ прост и лежит на поверхности: природа является естественным катализатором, своего рода чистилищем человеческих душ. Она фильтрует поступки людей, освобождает от моральных пороков - лжи, злобы, жадности и от многого другого, чем так богата повседневная жизнь. А человеку всегда свойственно желание стать лучше.
Желанием идти в гости я не горел, но отказ от визита выглядел бы совсем неприлично. Коль не хватило решимости отказаться сразу, так будь добр - хватай котомку и топай, куда тебя пригласили.
Ругая себя за мягкосердечность, из машины достал пакет с сыром, зеленью и печеньем, взял термос с чаем. Подумал и отправил в пакет фляжку с неприкосновенным запасом, не помешает коньячок-то, лишним не будет.
- Познакомься, Виктор, с моей семьей. - сказала Тамара после того, как я поудобнее примостил седалище возле раскинутой на траве скатерти-самобранки. - Сын Андрей, сноха Лена, а это - Мишко-Машка.
- Кто? - не понял я произнесенных скороговоркой имен.
- Внуки мои, Мишка и Машка, они погодки. Михаил у нас почти взрослый, ему десять, а Машеньке девять лет.
Я понимающе кивнул и передал Тамаре пакет с харчами.
Коньяк Андрей и Лена категорически отвергли.
- Нам и так хорошо. - мотивировали они отказ.
- А мы пропустим по рюмке под ушицу. - произнесла Тамара, наполняя напитком крохотные, граммов по пятьдесят, металлические стаканчики.
Выпили и дружно набросились на уху. К слову сказать, никто из присутствующих не страдал отсутствием аппетита. Первыми добавки попросили Мишко-Машка. Следуя их примеру, взрослые едоки тоже решились на повторный рейс к котелку с ухой. Под добавку мы с Тамарой осушили еще по стаканчику. Затем пили чай с печеньем и сыром.
Ночь вкрадчиво набросила на озеро сумеречное покрывало, и на темно-сиреневом, без единого облачка, небе вспыхнули первые звезды.
- Мишка, надеюсь, сегодняшняя ночь окажется спокойной? - поинтересовалась Тамара у внука. - Никакой каверзы на сей раз не придумал?
- Не-а. - отрицательно мотнул вихрастой головой мальчишка. - Она сама виновата, кто мне дождевого червяка за шиворот сунул, а?
- Ага, - подхватилась Машка. - А кто. . .
- Не препирайтесь. - урезонила детей Тамара. - Представляешь, вчера этот оболтус дождался, когда Машка уснет, и высыпал в ее спальник спичечный коробок живых кузнечиков. Машкины вопли меня до смерти перепугали.
- Я кузнечиков не боюсь, только в темноте мне не видно было, кто по мне ползает, жуть прямо! - оправдывалась внучка. - Ничего, я ему тоже устрою нехилый прикол, он у меня попляшет, как карась на сковородке.
- Ба, а я слышал, как ты сегодня бранилась. - быстренько сменил тему Мишка, понимая, что вчерашняя выволочка может вновь набрать обороты.
- Как?
- Да так, нехорошо, в общем.
- Неужели? - прикинулась ничего не понимающей Тамара.
- Точно. У тебя крючок зацепился за корягу, и ты не могла его освободить.
- Надо же. . . Ладно, Мишко-Машка, вам пора баиньки. Сегодня без глупостей, договорились?
- Угу. - хором ответили дети и, сонно зевая на ходу, в сопровождении Лены побрели к красному шатру. Некоторое время из палатки доносились смешки и шушуканье, но вскоре все стихло. - Спят. - сообщила Лена, устроившись рядом с мужем.
- Ну, и ладушки. - удовлетворенно произнесла Тамара и потянулась за фляжкой.
- По третьей?
- Бог троицу любит, не возражаю. - покорно согласился я, обдумывая благовидный повод для возвращения в свою палатку.
Выпили. Помолчали, созерцая звездное небо.
- Неужели на Томщине нет поближе мест для отдыха? - спросил я. - Ехать в такую даль киселя хлебать. . .
- Почему нет? Имеются. - ответила она. - Однако, меня тянет именно в эти места. Здесь моя родина. Неподалеку была деревня со смешным названием Табакерка, там я родилась. Потом случилось приснопамятное укрупнение колхозов, и Табакерка приказала долго жить. Моим родителям пришлось перебраться в Листвянку. Видишь?
Тамара показала рукой на противоположный берег, где переливалась гирлянда электрических огней.
- Хорошо знаю это село, теща с тестем там проживают.
Тамара, прикидывая что-то в уме, подарила мне долгий и пытливый взгляд.
- Учитывая небольшую разницу в возрасте, вполне. . . хм, может быть, знаю. Девичья фамилия супруги?
- Пшеничникова. - подсказал я.
- Неужели Валюшка? - изумленно ахнула Тамара. - Вот так сапожки для Антошки! Твоя жена - моя школьная подруга. Столько лет прошло. . .
- Это от неожиданной встречи, сынок. Кто бы мог подумать. . . - оправдывалась Тамара.
Настала моя очередь взять в руки фляжку, где на донышке еще плескалась малая толика коньяка.
- Давай выпьем за такие случайности. - предложила тост Тамара. - Согласен, но при одном условии. . .
- ?
- Пообещай, что на обратном пути встретишься с Валей, иначе быть мне нещадно высеченным, не простит, понимаешь? Живем мы недалеко отсюда, и сотня километров не помеха для встречи школьных подруг. Обещаешь?
Тамара согласно тряхнула белокурыми кудрями. В подтверждение нашей договоренности, довольно звякнули стаканчики.
- Ну, дела. - выдохнула Тамара, закусив коньяк сырной пластинкой. - Никогда бы не поверила, что такие встречи имеют место быть в жизни.
В моей голове щелкнули невидимые колесики, я поднапряг память, вспоминая рассказы жены о школьных годах, и сказал:
- А ведь я с тобой, Тамара, заочно знаком. Валентина образно живописала о ваших школьных проделках. Ангелами вы, насколько я знаю, не были, и учителям ваш тандем причинял массу хлопот. Внуки, вероятно, ступили на бабушкину стезю?
- Не говори, кума, у самой муж - пьяница. - бесхитростно засмеялась школьная подруга жены. В классе мы, действительно, были отчаянными сорвиголовами, задирать нас не рисковали даже мальчишки.
- Весьма наслышан. - хмыкнул я. - Доставалось вам по первое число и от учителей, и от пацанов, которым вы никак не хотели уступать пальму первенства в классе.
- Да. - подтвердила Тамара. - Наши розыгрыши долго помнили преподаватели. Затем жизнь, как обычно бывает у вчерашних школьников, разбросала нас по разным весям и городам. Учеба, замужество, дети, незаметно и внуки подросли. Жизнь есть жизнь, и в этой самой жизни у меня радостного и веселого, к счастью, оказалось больше, чем грустного и печального, за что я благодарна судьбе. Смех продлевает время, отпущенное нам пребывания на земле. Хочешь, расскажу о великом противостоянии с соседом Гришкой Бардышевым? Тогда слушай, как...
МЫ НА ЛОДОЧКЕ КАТАЛИСЬ
Учительствовала в то время Тамара в поселке Таежный. Жили они с мужем Виталием в небольшой избе, предоставленной Тамаре, как молодому специалисту. Муж работал водителем на молокозаводе.
Стоял теплый майский вечер. Тамара сидела у открытого окна и проверяла контрольные работы по физике. Прохладный ветерок игриво трепыхал ситцевые занавески, прогоняя прочь докучливых комаров.
Май для учителей - месяц заполошный. Предстоящие выпускные экзамены лихорадили и преподавателей, и учеников, и родителей, что вполне объяснимо: их чада вступали во взрослую жизнь, отправлялись, так сказать, в самостоятельное плавание.
Проверив последнюю тетрадь, Тамара вдруг вспомнила, что ей необходимо срочно поговорить с родителями одного из нерадивых учеников, но собственного телефона в доме не было. Взглянула на часы: четверть одиннадцатого.
"Еще не поздно, вполне уместно зайти к соседям." - отметила про себя Тамара и поднялась из-за стола.
Бардышевы жили через дорогу. Григорий, будучи шалопаем по жизни, перебивался случайными заработками, а Надежда работала вместе с Виталием на молокозаводе. Иногда Виталий, возвращаясь с работы, подбрасывал к дому и соседку.
Над поселком порхало лиловое вечернее покрывало, когда Тамара постучалась к Бардышевым. Дверь тотчас же распахнулась, будто специально дожидалась ее стука. На пороге стоял хозяин.
Увидев Тамару, он пьяновато усмехнулся:
_ Заходи, соседка.
Григорий посторонился, приглашая Тамару пройти в дом.
- Мне бы. . . позвонить, не разрешите? - обеспокоенная алкогольным амбре, исходящим от соседа, нерешительно спросила Тамара. - Надежда с работы не пришла?
- Трудится еще супружница. - хохотнул Гришка. - Денюжку кует. Да ты проходи, не стесняйся, мы люди свои.
Тамара засомневалась: удобно ли в отсутствие Надежды принимать Гришкино приглашение, если от него на добрую версту разит водкой?
- Долго будешь на пороге стоять? - нетерпеливо обронил хозяин. - Проходи, иначе гундосые налетят и спать не дадут, комары-то. . .
В подтверждение своих слов, он стал демонстративно хлопать себя по синей линялой майке, туго обтягивающей уже явно обозначившееся брюшко.
Телефонный звонок Тамаре был необходим. Мир не перевернется с ног на голову, если она несколько минут попользуется соседским аппаратом.
Она шагнула за порог и поняла, что поступила опрометчиво.
Оказавшись позади женщины, Гришка проворно крутанул ключ в замке и опустил его в карман пузырившихся на коленях спортивных брюк.
Сердце учительницы екнуло в груди и ухнуло в пятки.
- Ты зачем это сделал, Гриша? - спросила она. - Открой дверь, я прошу.
- Проходи-проходи, не боись. - подпихнул ее в спину хозяин.
- Зачем сделал? - переспросил он и снова шаловато хохотнул. - Да просто так, побалуемся с тобой, поиграем. . .
Обычно боевая Тамара как-то враз сникла.
- Елки-палки, маньяк! - застучало в голове. - Как пить дать, сексуальный маньяк! Мамочка моя, как же я влипла?! Ему, наверное, человека порешить, как комара прихлопнуть. . . на собственном пузе.
Страх захлопнувшийся западни парализовал волю сельской учительницы, и на подкашивающихся ногах она прошла в комнату. "Нужно чем-нибудь запустить в окно и привлечь внимание людей". - промелькнула мысль, но Гришка мигом расшифровал ее замысел.
- Не вздумай бить стекла. - зловеще предупредил он. - Иначе быть беде.
"Все, сейчас он набросится на меня, как бродячий пес на сахарную косточку. Ах, негодяй! - легкокрылыми мотыльками мелькали в голове мысли. -Не на ту нарвался, мы еще поглядим, кто из нас будет смеяться последним. Нужно усыпить его бдительность и постараться не рассердить этого. . . сексуального гангстера деревенского пошиба".
- Что ты удумал, миленький? - нарочито заигрывающе поинтересовалась Тамара, кося одним глазом на Гришку, а другим отыскивая в комнате увесистый предмет, коим можно было бы приложиться к начинающей лысеть дурной башке насильника. Как назло, ничего подходящего в поле зрения не возникало. Ни утюга тебе, ни деревянной скалки, ни пустой водочной бутылки. Взгляд ее задержался на пузатой резиновой лодке, стоящей посередине комнаты в полной боевой готовности: весла в уключинах, пара дощатых сидений призывали немедленно отправиться в плавание.
- Ничего я не удумал, и ты не втемяшивай в голову всякие непотребные мысли. Садись!
- Куда? - непонимающе спросила Тамара.
- В лодку, куда еще? Кататься поедем!
- Ты серьезно, Гриша? - опешила от нелепого приказания учительница.
- Я с тобой шутковать не собираюсь! - рыкнул пьяница. - Садись на весла!
Господи, что же такое творится на белом свете? Прямо дурдом на каникулах!
Тамара была готова одновременно плакать и смеяться. Но Гришка, кажется, в самом деле не шутил.
- Долго еще мне ждать? Ты русский язык понимаешь?
Тамара вновь различила в голосе пьяного соседа нарастающее раздражение. Похоже, у него хмельным угаром напрочь снесло крышу и стряхнуло лампочку. От таких чокнутых всего можно ожидать, их поступки непредсказуемы. Злить его не резон, нужно постараться потянуть резину и дождаться прихода Надежды. Благо, в Гришкиных действиях пока сексуальных поползновений не наблюдается.
Тамара шагнула в лодку, уселась на жесткое сиденье и взялась за весла. Гришка устроился напротив.
- Греби! - приказал он.
- Куда?
- Давай прямо по курсу. Я покажу тебе рыбное место, клев там отличный, прямо мечта рыбака!
Едва сдерживая смех, Тамара взмахнула веслами. Аллюминиевые лопасти противно скрежетнули по крашеному полу. На следующем замахе весла застыли в воздухе.
- Почему остановилась? Греби давай. . .
- Я... пол исцарапаю. - робко возразила она.
- Ну, и дура же ты. - удивился Гришка. - Мы ведь на воде, а воду поцарапать нельзя. Плывем дальше!
Чертыхаясь и кляня себя за неосмотрительность, Тамара принялась махать веслами.
- Стоп! Табань! Суши весла! - наконец, смилостивился Гришка. - Течение попутное, отдыхай пока и набирайся сил. Можешь спеть песню, я это дело люблю, когда поют бабы.
- Какую еще песню? - непроизвольно вырвалось у Тамары.
- Давай вот эту. . . Мы на лодочке катались. . . - отчаянно фальшивя, прогундявил Гришка. Похоже, ему на ухо не один медведь наступил, а протопало целое стадо слонов. И не одинажды. - Плохая из меня певица, Гриша, не могу я петь. - попыталась отказаться Тамара, но Гришка пресек ее попытку уклониться от очередного нелепого задания.
- Захочешь - сможешь. Пой, кому говорю!
Тамаре пришлось подчиниться. Черт с ним, думала она, преодолевая неистовое желание выхватить весло и звездануть им по Гришкиной голове.
- Стоп, не пойдет! - забраковал он вокал математички, прослушав первый куплет. - Душевности недостает, понимаешь, душевности.
Он вперился в нее острым немигающим взглядом.
- Ладно, понужай дальше, Мордасова.
Тамара пела, глотая смех и слезы, а Гришка слушал, откинувшись на мягкий борт надувной лодки.
- Все, приплыли на рыбное место. - произнес он, выслушав последний куплет песни. - Сейчас бросим якорь и станем рыбачить. Когда-нибудь приходилось?
- Боже упаси от такой напасти.
- Ничего, научу, рыбацкое дело не хитрое.
Гришка опустил руку за борт, достал короткий спиннинг и несколькими движениями привел его в рабочее состояние. Затем передал спиннинг Тамаре.
- Держи! Забрасывай в аккурат под камыш, это место у меня давно прикормленное. Уразумела?
Тамара согласно кивнула головой, решив не перечить полудурку. Выручка в лице Гришкиной супруги должна была подоспеть с минуты на минуту.
Гришка дождался, когда Тамара забросит леску с крючком в указанное место, сноровисто наклонился и выудил из-под лодочного сиденья полиэтиленовый пакет, из которого выглядывали селедочные головы.
- Теперь жди. - прошептал он. - Только тихо, рыба шума не любит. Скоро начнется клев.
Какое еще коленце собирался выкинуть Григорий, для Тамары осталось неизвестным, но ждать им, действительно, долго не пришлось.
Тем временем на деревенскую улицу опустилась ночь и яркое пятно расшторенного окна Бардышевых привлекло внимание редких прохожих, заинтересовавшихся происходящим в доме. Вскоре перед окном собралась дюжина женщин, оживленно обсуждавших диковинную рыбалку хозяина дома. Как ни странно, но невиновной Тамаре досталось по первое число.
- Ай-яй-яй, не успела приехать в поселок, а уже завела шашни с соседом! Совсем стыд потеряла, а еще учительша. . .
- Поди, пьяная вдрызг, если в квартире удочку забрасывает.
- Ничего, сейчас Надька волосы-то нахалке повыдергивает!
Деревенские кумушки злорадствовали в ожидании закономерного финала прелюбодеяния.
Послышался шум автомобиля, и лучи фар выхватили из темноты толпу глазевших в окно поселковых сударушек.
- Ой, никак, что-то с тряслось! - всплеснула руками Надежда.
Выскочив из кабины, она забежала на крыльцо и дернула на себя ручку двери. Заперто. Торопливо сунула в замочную скважину ключ и вошла в дом.
Из темноты женщины наблюдали, как Надежда, ухватив за хвосты несколько селедок, лупила ими по лицу муженька. Гришка прикрывал ладонью глаза и спешил оправдаться.
- Не виноват я ни в чем! И Томка не виновата! Мы по-дружески на рыбалку ездили!
Надежда изловчилась и хлобыстнула непутевого супруга связкой соленых селедок по голове. Гришка взвыл, кинулся в соседнюю комнату и захлопнул за собой дверь.
Надежда вышла на улицу вместе с Тамарой.
Рядом с крыльцом прикуривал третью сигарету ничего не понимающий Виталий.
- Тамара, не обращай внимания на дурака. - сказала Надежда. - Трезвый он человек человеком, а как выпьет, начинает чудить, приколист хренов! Ну, я ему покажу! Преподнес, называется, подарочек. Ведь у меня именины завтра. Прикупила я водочки, "селедочку под шубой" планировала на праздничный стол поставить. Видела, что вышло? Нашел-таки мою заначку, паразит, и вылакал цельную бутылку. Ничего, он у меня порыбачит нонешним летом, ох, порыбачит! Ты на него, непутевого, сердца не держи. Он безвредный, это юмор у него такой. . . нам непонятный. А в остальном он мужик как мужик. . .
. . . - Твои байки, мать, до утра не переслушать. - поднимаясь, произнес Андрей.
Он сладко потянулся, зевнул и направился к палатке.
- Утром меня не поднимай, зорюй одна, я хочу отоспаться.
Следом за ним в палатку впорхнула и Лена.
Возле костра мы остались вдвоем с Тамарой. В оранжевом пламени потрескивал березовый сушняк, пронизывая ночь огненными искрами. Круглощекая луна, будто в колыбели, дремала в озерном зеркале, и легкий ветерок, убаюкивая, качал на волнах желтоглазую ночную красавицу.
Докучавшее с вечера комарье до утра прижухло в высокой траве, и ничто не мешало неторопливой беседе.
- Досталось тебе от деревенских сплетниц?- сочувственно поинтересовался я. - Небось, языки стерли до корня, судача о вашей рыбалке?
Тамара ничего не ответила. Молча сняла с треноги закопчённый котелок и наполнила кружки дымящимся чаем. Затем вновь устроилась перед костром и отхлебнула из кружки.
- Не обошлось без сплетен, конечно. - произнесла она, отвечая на вопрос. - Но я не горела желанием перед ними ответ держать и оправдываться. Умный поймет без слов, а дураку все равно не объяснишь, как ни старайся. Не поверишь, но после этого случая мы с Надеждой подружились, женщиной она оказалась далеко не глупой. Представь ситуацию: жена застукала мужа с соседкой в запертом доме. Иная бы мне глаза выцарапала, но Надежда лишь только посмеялась вместе со мной над выходкой мужа. Наверное, с легкой Гришкиной руки я и пристрастилась к рыбалке.
Тамара сняла очки и задумалась, словно решала, стоит ли продолжать повествование.
Я ее не торопил. Понимал: сочтет нужным - сама расскажет. Наконец, моя собеседница водрузила очки на прежнее место и засмеялась.
- Ведь вскоре я на Гришке отыгралась по полной программе. У меня и мысли не было отомстить соседу за непотребную рыбалку, но тут уж Надежда сподобилась. Наверное, из чувства женской солидарности, что ли? Не всегда мужикам над бабами изгаляться, иногда надобно - наоборот. В профилактических целях, так сказать, и пущего уважения к женщине, преподать муженьку. . .
УРОК АВТОРИТАРНОЙ ПЕДАГОГИКИ
Минуло два месяца с той злополучной Гришкиной рыбалки, подробности которой стали исчезать в туманной дымке забвения. Чувство обиды на приколиста-соседа притупилось, и отношения между ними вступили в стабильно-прохладную стадию, граничившую больше с миром, чем с войной. При встрече здоровались и расходились восвояси. Как раньше бывало, на похмелку Гришка клянчить денег у Тамары не отваживался, а ей больше не приходила в голову мысль воспользоваться соседским телефоном в отсутствие Надежды. Ну его к шутам, Гришку-то, за ним не заржавеет в следующий раз отправиться на охоту. Прикажет изображать подсадную утку и крякать заставит. С него станется. . .
Тамара с детства любила поплескаться в ночной реке. Ну, не в кромешной темноте, а в то время, когда день переходит в ночь. Едва начинало темнеть, она садилась на мотоцикл и катила к речке, оглашая мотоциклетной трескотней окрестности поселка. Сердце в груди замирало от быстрой езды и предстоящего вечернего моциона.
Только вечером речная вода, согретая летним солнцем, была сродни парному молоку. Только вечером терял силу бодрый ветерок, а дневные звуки шли на убыль, растворяясь в наступающих сумерках. Именно эти мгновения Тамара обожала: отсутствие на берегу шумных компаний являлось гарантом прекрасного отдыха.
Вот и сегодня, управившись с вечерней дойкой, она поспешила оседлать Виталькину "Планету". Спустившись по пологому травянистому берегу к речке, остановила мотоцикл под раскидистым тальниковым кустом, ставшим ее излюбленным местом. Ключ зажигания припрятала под листом лопуха на тот случай, если объявится любитель покататься на чужом мотоцикле.
Тамара сняла сарафан и услышала за спиной шаги. Оглянувшись, признала Надежду Бардышеву.
- Искупаемся, Надюха? - предложила Тамара, но соседка в ответ лишь досадливо поморщилась.
- Некогда мне, Тамар, я здесь по делу. Поможешь?
- Чего делать-то нужно?
- Домой доставить одну вещицу. Ты пока поплавай, а я принесу веревку.
- Небось, дерево-топляк приглядела! - догадалась Тамара. - На зиму дрова готовишь? Зачем? У тебя дров на три зимы хватит, эвон поленицы выше забора громоздятся. - Ничего, запас карман не тянет. - ответила Надежда и устало зашагала в поселок.
Когда Тамара, вдоволь поплескавшись в реке, вышла на берег, подруга дожидалась ее в коляске. К мотоциклетной раме была привязана крепкая веревка, змейкой убегавшая за тальниковый куст.
- Бревно по дороге не потеряем? - спросила Тамара. - Закрепила надежно?
- Не беспокойся, такие бревна потеряться не могут. - загадочно успокоила ее Надежда и скомандовала:
- Вперед!
На ту беду, метрах в пятнадцати от них остановилась легковушка, из открытых окон автомобиля неслась оглушительная музыка. В свете непогашенных фар трое парней с веселым гиканьем припустили к речке.
Музыка продолжала греметь подобно артиллерийской канонаде.
Тамара ударила ногой по заводному рычагу. Натужно ревя двигателем, "Планета" стала взбираться на речную кручу.
- О-о-о! - раздалось сзади, но Тамара отнесла крик на счет дурачившихся в реке парней. Она добавила газу. Мотоцикл вознесся на прибрежный гребень и помчался по проселочной дороге, завихряя пыльные клубы.
Крик сзади не прекращался. Тамара оглянулась назад, но разглядеть что-либо в длинном пыльном хвосте оказалось невозможно, и только яркий свет полоснул по глазам: настигший "Планету" тяжелый "Камаз" пошел на обгон.
Грузовик вырвался вперед на сотню метров и остановился поперек дороги.
"Может, шофер заблудился? " - подумала Тамара и тут же отбросила нелепую мысль: какое блуждание, до поселка рукой подать.
Водитель "Камаза" выпрыгнул из кабины.
Тамара сбавила скорость и остановилась.
Разглядев на мотоцикле женщин, шофер опешил.
- Совсем сбрендили, бабы? Что ж вы такое вытворяете, еш твою медь?!
Вопли сзади перешли в нечленораздельные стоны с подвыванием. - В чем дело? - спокойно поинтересовалась Тамара.
- Она еще спрашивает! - шофер хлопнул ладонями по ляжкам и закричал. - Не знаешь, да? Почему человека мордуете!? Озверели?
- Какого человека?
Тамара не могла понять, чего от них добивается водитель.
- Он для вас не человек? - Бойцовым петухом наскакивал на них шофер грузовика.
- Кто?
Водитель заколотился в нервном припадке.
- Тьфу на вас, ведьмы рогатые! Я вам сейчас рога-то поотшибаю!
Казалось, еще мгновение - и он пустит в ход кулаки.
Но в этот момент из пыльной темноты вырисовался Гришка Бардышев в живописном одеянии: обе брючины располосованы до самого пупка, а недавнее наличие на нем рубахи угадывалось лишь по болтавшемуся на шее обрывку воротника. Босая Гришка нога оказалась намертво захлестнута Надюхиной веревкой. В руках он сжимал увесистый дрын, видать прихватил на обочине во время путешествия.
- Ага, мы с Тамарой ходим парой - крокодилы мы с Тамарой. Все, бабы, жить вам осталось несколько секунд. Я вас сейчас буду убивать. - прохрипел Гришка и поднял над головой дубину. . .
